Реферат на тему: «Кружок Н.В. Станкевича»
творческая работа учащихся по краеведению (8 класс) на тему

Региональный (областной) конкурс «Литературный лабиринт»

Реферат на тему:

«Кружок Н.В. Станкевича»

Бутурлиновка 2016 г.

Оглавление :

Введение…………………………………………………………………...стр.3

Глава I.  На берегах Тихой Сосны

1.1. «Благословенная земля»..………………………………………….....стр.4

1.2 Герб дворянского рода Станкевичей………………………………...стр.5

1.3. 1813 год- рождение Николая  Владимировича Станкевича …….....стр.6

1.4  Николенька покидает родное имение……………………………….стр.7

Глава II. Кружок Станкевича

2.1.Состав кружка………………………………….....................................стр.8

2.2. Общая направленность кружка:

2.3. Влияние театра…………………………………………………………….9

2.4. Влияние музыки………………………………………………………….10

2.3. Особенности поэзии……………………………………………………11

Заключение…………………………………………………………………….12

Список использованной литературы…………………………………………13

Приложение……………………………………………………………………14

Введение.

            "Кружок Станкевича" - так называлось литературно-философское студенческое   братство, вошедшее в историю общественного движения России 30-х годов ХIХ  столетия. Основателем и неформальным руководителем его был уроженец  Черноземного края философ и поэт Николай Владимирович Станкевич (1813-1840). О его короткой, но яркой жизни, философских и эстетических  поисках рассказывается во многих отечественных и зарубежных исследованиях  и повествованиях.

             Тем  не  менее, та часть биографии Станкевича, которая  должна содержать  сведения о его происхождении, родственных связях и раннем детстве, по сей день мало изучена. Поиски и находки в московских и воронежских архивах позволяют полнее представить родословную, лучше понять  истоки характера этого замечательного человека, оставившего заметной след в культурной и общественной жизни России позапрошлого века.

      Впервые со Станкевичем я познакомился на уроках истории в разделе «Отечественная культура 19 века». Это было знакомство мимолетное… Когда  стал работать над темой реферата «Кружок Н.В. Станкевича»,  я изучил много книг. Из сборника  Владимира  Бахмута и  Анатолия   Кряженкова «НА БЕРЕГАХ ТИХОЙ СОСНЫ» я познакомился с биографией поэта и с его поэзией. Читал сборники его стихов, изучил переписку с друзьями.  

Задача:  расширить знания о поэтах-земляках, познакомиться с основными мотивами  лирики Н.В. Станкевича; познакомиться с личностью и творчеством  поэта; создать благоприятные условия для эстетического восприятия поэзии.

Основная часть                                                                                                            

НА БЕРЕГАХ ТИХОЙ СОСНЫ

       Летом 1757 года три молодых иностранца с душевным трепетом и радужными  надеждами ступили на землю Петербурга.  Позади  были прощания с родными  в далекой Далмации, долгая с мелкими приключениями дорога по владениям  австрийских Габсбургов, Речи Посполитой  и России, а впереди - служба в  армии императрицы Елизаветы Петровны. Дальнейший            жизненный путь пришельца с берегов Адриатики и станет предметом нашего внимания, ибо по его биографии стало возможным  проследить становление дворянского рода Станкевичей, давшего Отечеству славного сына - литератора, философа и общественного деятеля Николая Владимировича Станкевича. Поскольку родословное древо известной фамилии является довольно "зеленым", корней его  не найти в Бархатной книге русского дворянства.

        Проходит немного времени, и вот уже капитан в отставке начинает

подвизаться на гражданском поприще. В декабре 1772 года он получает

назначение на должность земского комиссара в Острогожском уезде. Как

известно,  служивший там полвека спустя поэт Кондратий Рылеев живо описал

уездный город в таких проникновенных строках:

  Там, где волны Острогощи

 В Сосну Тихую влились;

 Где дубров тенистых рощи

 Над потоком разрослись...

 ……………………

 Где в лугах необозримых,

 При  журчании волны,

 Кобылиц неукротимых

 Гордо бродят табуны;

 Где, в стране благословенной,

 Потонул в глуши садов

 Городок уединенный

 Острогожских казаков.

     Вот в эту "благословенную страну" и был назначен Иван Семенович.

      Из документов семейного архива видно, что фамильными делами приходилось заниматься детям Ивана Семеновича - поручикам Николаю и Владимиру Станкевичам. Результатом их усилий стала  грамота, подписанная Николаем I в 1830 году. В ней говорилось, что Станкевичи "...всегда к  службе нашей оказывали усердие и ревность, но на дворянское достоинство диплома и герба пожаловано от нас им  не было. Мы в воздаяние ревностных их, поручиков Николая и Владимира, заслуг... упомянутых наших верноподданных поручиков Николая и Владимира Станкевичей в вечные  времена ... в дворянство возводим".

    Как и всякий дворянский род, Станкевичи получили право иметь собственный герб в весьма  аллегорической символикой. На щите, разделенном на три части, вверху были  изображены полумесяц и бычья голова, внизу – идущей лев. Щит  увенчан рыцарским шлемом, короною с пышными страусиными  перьями и декоративными листьями. Что  означает эта  геральдическая символика, догадаться нетрудно: лев, несомненно,  должен свидетельствовать о храбрости и благородстве носителей герба, бычья голова-источник богатства степного края, а нарождающийся месяц-молодость дворянского  рода.

 В 1813 году  жена Владимира Ивановича подарила ему сына,  в будущем Николая Владимировича Станкевича, ради которого и пишутся эти строки, ибо именно ему, беспомощному в октябрьский день 1813 года существу, судьба определила прославить дворянский род Станкевичей.

      Немало бутылок шампанского было распито в честь первенца, немало ведер "горилки" было поставлено мужичкам ради такого случая. На радостях на обороте старинного псалтыря "Минеи"  Владимир Иванович сделал памятную запись: "Слава Богу моего родился сын Николай в городе в каменном доме 1813 г. сентября  27, в ночь на 28". Псалтырь хранится в семейном архиве Станкевичей в Государственном Историческом музее в Москве.

      Сегодня с учетом названных материалов правильно будет считать местом рождения Н. В. Станкевича город Острогожск. Это  его родина по метрике, а духовная родина - все-таки Удеревка. Первые  детские впечатления Николая  Владимировича связаны с этим селом на берегу Тихой Сосны, здесь началось его постижение  окружающего мира, здесь душа юного Станкевича пустила крепкие  корни. Широко известно его признание в письме В. Г. Белинскому, отправленному 30 мая 1836 года: "Альпы едва ли так понравятся мне, как меловые горы над рекой Сосною в сельце "Удеревке".

      Деревня славилась  живописной местностью. Барский дом стоял на высокой горе, у подошвы которой течет река Тихая Сосна. Начиная с вершины горы, по скату ее и до самой реки  простирался великолепный сад с множеством плодовых деревьев и с огромными вековыми дубами. На противоположной стороне реки  зеленел и пестрел цветами роскошный луг с живописно разбросанными по нему купами лоз и вербы. На одном из грациозных изгибов реки стояла водяная мельница. Около пенилась и клокотала вода, отдаленный шум падения которой долетал до горной вершины. Деревня тянулась по горе, против барского дома".

    Рос Николай Станкевич "на всей барской воле" (выражение А. И. Герцена).Ему была предоставлена полная свобода действий. Кареглазый юный барин заглядывал на кухню, бывал в избах дворовых людей, играл с крестьянскими детьми. Со сверстниками из дымных изб он бродил по лесу,  бегал взапуски, водил "опанаса". От загорелых и бойких  ребятишек Николенька отличался лишь аккуратным  костюмчиком и болезненной бледностью.

     Станкевичи, несмотря на рост материального благополучия и прибавление семейства, первые годы не имели гувернеров и  домашних учителей. Николеньке так и не пришлось познакомиться с ними. Грамоте и чтению его учили родители и дядя, а потом он одолевал науку в уездном училище в Острогожске, а затем в пансионе в губернском центре - Воронеже.

     Когда Николеньке исполнилось десять лет, он покинул родительский дом для продолжения учебы в Острогожском уездном училище. Кончилась благодатная и благотворная  "барская воля" на берегах Тихой Сосны, где закладывался характер юного Станкевича. Начиналась усердная учеба, которая  позже привела  в Московский университет и сблизила с передовой молодежью. Возникшее тогда студенческое братство вошло в историю отечественной  культуры под именем кружка  Станкевича.

       Молодежь  ищет теперь "солнца истины", образует кружки, сходящиеся уже не для пьянства и товарищеских кутежей, а для выяснений вопросов нравственных, философских, политических. Молодежь нового типа группировалась, главным образом, в двух кружках, одушевленных одним и тем же жаром высоких стремлений, но не имевших между собой общения и даже враждебно относившихся друг к другу,  так как оба кружка являлись представителями двух противоположных направлений. "Им не нравилось наше почти исключительно политическое направление" говорит один из современников, "нам не нравилось их почти исключительно умозрительное. Они нас считают фрондерами и французами, мы их сентименталистами и немцами".

    Кружок Герцена и Огарева сосредоточивал все свое внимание на вопросах социальной жизни, старательно изучал учение французских социалистов. Кружок же Станкевича, имея умозрительное направление и с энтузиазмом следя за мыслью Германии, интересовался, по преимуществу, вопросами философии, эстетики, литературы и был довольно равнодушен к вопросам политического устройства. "Болезненный, тихий по характеру, поэт и мечтатель", говорит тот же современник, "Станкевич естественно должен был больше любить созерцание и отвлеченное мышление, чем вопросы жизненные и чисто практические".

     В состав первоначального чисто студенческого кружка Станкевича, продолжавшего жить в теснейшем духовном общении и восторженной дружбе и после окончания членами его университета, входили люди неодинаковой умственной и нравственной величины, неодинакового даже развития. Главное значение в кружке имели: сам Станкевич., Белинский и Аксаков, известный впоследствии публицист славянофильской теории. Более второстепенное значение в кружке имели: археолог и историк Сергей Строев, поэты Красов и Ключников  и Неверов. Из не-студентов к кружку примыкают впоследствии: Кольцов, Лермонтов, Михаил Бакунин, Катков, Василий Боткин и известный в истории русского университета профессор Грановский. Все эти люди, кроме различия в умственном отношении, были людьми с различными темпераментами, с различной душевной организацией. И спрашивается: что же могло служить между ними такой тесной связью, не прерывавшейся в продолжение многих лет и после распада  кружка. Всех их сплачивало в одно — обаяние необыкновенно светлой, "истинно-идеальной" личности Станкевича.

    Этот-то идеализм действовал на других тем сильней, что соединялся с мягким чувством и большим светлым умом, способным разбираться в самых отвлеченных понятиях, глубоко вникать в сущность каждого вопроса. Если же прибавить к этому тонкое эстетическое чутье, глубокую любовь к искусству, хорошее знакомство с иностранной литературой, особенно немецкой и французской, что ставило его по образованию много выше большей части членов своего кружка, то станет вполне понятным, почему Станкевич сделался средоточием своего кружка, почему живая, продуманная и часто остроумная беседа его делалась необыкновенно плодотворной для всякого, кто вступал с ним в близкое общение, почему всякому спору умел сообщать он высокое направление, почему все мелкое и недостойное как-то само собой отпадало в его присутствии.

Однако было бы крайним извращением истины считать Станкевича, в буквальном смысле слова, учителем Белинского, Грановского и всех, кто тесно примыкал к их товарищескому кружку. Некоторые из друзей были равны ему по познаниям, другие, как например, Бакунин и Белинский далеко превосходили его силой литературного таланта и даже диалектикой и тем не менее он все-таки был центром кружка. И авторитет Станкевича в  кружке был всеми и свободно признаваемый авторитет, так что когда впоследствии, в бытность Станкевич  за границей, один из членов кружка, а именно Бакунин, стал заявлять самолюбивые притязания на господство. Белинский резко восстал против него и указывал при этом истинное превосходство: "Станкевич никогда и ни на кого не налагал авторитета, а всегда и для всех был авторитетом, потому что все добровольно и невольно сознавали превосходство его натуры над своею..."^[1] В другом письме тот же Белинский говорит о Станкевиче, как о человеке гениальном, призванном на великое дело. В сущности говоря, кружок Станкевича  был центром, от которого исходило умственное течение в сороковых годах; здесь черпали свое вдохновение поэты, здесь поднимались и решались все высшие вопросы мышления, велись страстные споры, шли воодушевленные беседы, писались громадные письма, заменявшие собою невозможные в то время журнальные статьи.

      Почти все виднейшие деятели этой, а отчасти и последующей эпохи ученые, литераторы, профессора — вышли из этого кружка, а следовательно так или иначе находились и под влиянием Станкевича. В этом отношении достаточно назвать — Белинского, Грановского, Кольцова, Лермонтова, Аксакова.

      Личность Станкевича  делается особенно ясной и рисуется еще более наглядно, если внимательно проследить всю его переписку, главным образом, с "совестью и поэзией его" — Неверовым. Эта же самая переписка дает вместе с тем богатый материал для характеристики философско-поэтических стремлений, бесед и занятий кружка. На первом плане стояли интересы литературные, которые мало-помалу развивались из непосредственного увлечения поэтическим содержанием до соединения его с философскими основаниями. Философия и поэзия поглощали все их интересы. "Искусство делается для меня божеством"..., пишет С.: "вот мир, в котором человек должен жить, если не хочет стать наряду с животными! вот благородная сфера, в которой он должен поселиться, чтобы быть достойным себя! вот огонь, которым он должен согревать и очищать душу!"^[2]       

       Гете, Шиллер, Шекспир были постоянно на языке у этих восторженно пламенных почитателей искусства. "Знание их было обязательно, как платье". Последний ценился превыше всего и считался предметом безусловного поклонения; Гете, но особенно Шиллер подвергались различным толкованиям, характерным примером которых являются мнения Белинского, переходившего от пламенного восторга пред Шиллером до настоящей и непримиримой вражды к нему. Но рядом с этими корифеями западно-европейской литературы большим уважением в кружке пользовался и Гофман. Этот фантастический писатель, в уважении к которому, что является чрезвычайно характерным фактом, сходились оба кружка, возбуждая молодые умы и "способствуя увлечению кружка эстетическими интересами, являлся вместе с тем для него прекрасным курсом эстетики".

       Немалое место занимал в жизни друзей и театр; его очень усиленно посещали, собрания кружка были полны разговорами о Каратыгине и Мочалове, из-за них велись даже долгие споры. Но рядом с серьезными требованиями, предъявляемыми к самому театру и артистам, было и очень широкое понимание театра вообще. "Театр", пишет Станкевич  в частном письме к Неверову, "становится для меня атмосферою»  (от 20-го мая 1833 г.). О том же театре в "Литературных мечтаниях" Белинский пишет еще более восторженно: — "Театр! любите ли вы театр, как я люблю его, то есть всеми силами души вашей, со всем энтузиазмом, со всем исступлением, к которому только способна пылкая молодость, жадная и страстная до впечатлений изящного? Или, лучше сказать, можете ли вы не любить театр больше всего на свете, кроме блага и истины? И в самом деле, не сосредоточиваются ли в нем все чары, все обаяния, все обольщения изящных искусств?... Театр, — о, это истинный храм искусства, при входе в который вы мгновенно отделяетесь от земли, освобождаетесь от житейских отношений!... Ступайте, ступайте в театр, живите и умирайте в нем, если можете!" Театром, однако, не только наслаждались — в нем изучали и жизнь.

         Музыка по тогдашним воззрениям "была также необходима для эстетического, а следовательно и для нравственного развития. Любимая музыка, как и любимая литература, была немецкая. "Философские следствия производились над каждым аккордом Бетховена", страшно увлекались Шубертом, как наиболее отвечающим тоске, грусти и фантазиям уединенного и сосредоточенного чувства; зато к Моцарту были снисходительны, хотя и находили его детским и бедным" — иронически замечает автор "Былого и дум". Но общим впечатлением все-таки не довольствовались: — наоборот, старались отдавать себе полный эстетический отчет, при котором советником становился опять-таки тот же Гофман.

        Однако самым главным и преобладающим интересом всего кружка было изучение германской философии. В сущности говоря, интерес к философии и изучение ее был преподан друзьям впервые немецкой поэзией, которая кроме эстетических впечатлений расширяла понимание круга Станкевича  и возбуждала к деятельности все умственные силы его. По мере чтения, которое все более и более расширялось, Станкевича  с друзьями начинали чувствовать что-то общее, единое в поэтах Германии. Перед друзьями открылся новый мир — мир Шеллинговой философии, и как бы ни поверхностно, как бы ни смутно она была понята, но все-таки раз было получено новое понятие, оно уже изменило все существование Станкевича  и его кружка.

         И здесь-то начинается для Станкевича  мучительная работа искания связи между этими наиболее яркими, наиболее потрясающими мыслями немецкой поэзии, которая оказала влияние на поэзию самого Н.В.Станкевича.

        Николай Владимирович Станкевич - поэт особой, яркой индивидуальности, не достаточно исследованный в нашем литературоведении. Его творчество формировалось под воздействием многих ярких и продуктивных направлений русской поэзии рубежа XVIII и XIX столетий. Однако наиболее существенное влияние оказала на него именно поэзия «любомудров». Лирический герой Станкевича - это человек обостренного нравственного чувства. Он ведет напряженную духовную жизнь, пытаясь проникнуть в тайны бытия. истинная сущность жизни для него, как и для поэтов школы «любомудров», в неустанно ищущей мысли, в самосозерцании и самоанализе. В стихотворении, характерно озаглавленном «Подвиг жизни», Станкевич призывает:

Когда любовь и жажда знаний

Еще горят в душе твоей,

Беги от суетных желаний,

От убивающих людей.^[3] 

     Обратим внимание на то, что автор не требует бороться с миром, противопоставить себя остальным людям (что было характерно прежде всего для романтических произведений той литературной эпохи). Он лишь просит «бежать» их общества. Увлекая человека, внешний мир поглощает его, стирает из его памяти истинное предназначение человеческого бытия. В стихотворении «Отшельник» Станкевич художественно воплотил эту мысль в строках:

Покину мир - среди могил

Влачить мне долгое изгнанье!

Покину мир - я в нем забыл

Свое высокое призванье!^[4]

     Необходимо отметить, что философичность лирики Станкевича, особый мягкий, сдержанный, скромный языковой строй, мягкий лиризм его произведений позволяют нам говорить о бытовании в его творчестве еще одной литературной традиции русской поэзии XVШ-XIX веков, заложенной еще А. С. Пушкиным и Е. А. Баратынским. Мы имеем в виду жанровую традицию философской элегии. С. Машинский в своей книге «Слово и время» писал: «Голос этой поэзии тих и сосредоточен... Она привлекает непосредственностью своего задушевного тона, простотой  выраженного в ней чувства»^[5]. Эта особенность произведений поэта является следствием его эстетических установок. В написанном под влиянием все того же Ф. В. Шеллинга незаконченном философском трактате «Моя метафизика» 1833 года одну из главных своих задач Станкевич видит в поисках и выработке «простоты», жизненной и художественной. Ю. В. Манн, современный исследователь эстетики Станкевича, отмечает: «В целом эстетический комплекс Станкевича, образованный пересечением повседневного и абсолютного, был весьма типичным явлением, одной из переходных форм от романтического к реалистическому этапу сознания».^[6] 

Заключение

В завершении подведем  некоторые итоги, сделаем  выводы:

1. Общей чертой лирики Н. В. Станкевича и его кружка было утверждение главенствующей роли духовного начала в жизни человека, а также внимание к глубинным, вселенским проблемам бытия (жизнь, смерть, закон, индивидуальность).

2. Эстетические взгляды Станкевича сложились под непосредственным влиянием философии Ф. В. Шеллинга.

3. Формирование творческой индивидуальности Станкевича  складывалась как синтез многих литературных явлений, в том числе и романтизма.

4. Специфика проблематики стихотворных произведений Станкевича обусловила строгую избирательность и сдержанность в использовании поэтических средств.

Изучив жизненный путь Станкевича, великого мыслителя, поэта, писателя, публициста, я сделал вывод, что этот человек стремился к  добру, поэзии, любви.

Список литературы

1. Бахмут В. На берегах тихой сосны : [к биогр. философа и поэта Н. В. Станкевича (1813–1840)] / В. Бахмут, А. Кряженков // Подъём. – 2005. – №4. – С. 212–240.

2. Бахмут В. Философ с душой поэта : к 190-летию Н. В. Станкевича / В. Бахмут, А. Кряженков. – Воронеж : ИПФ "Воронеж", 2003. – 75 с. – (Библиотечка газеты "Заря").

 3.Васильева Т. В. Удеревка. Усадьба Станкевичей // Русские провинциальные усадьбы / сост. Р. В. Андреева, Л. Ф. Попова. – Воронеж, 2001. – С. 7–10.

4. Гайворонский А. Годы учёбы Н. Станкевича в Острогожске // Золотые архивные россыпи : из истории культуры Воронежского края (конец ХVIII – начало ХХ в.) / А. Гайворонский. – Воронеж, 1971. – С. 108–126.

5. Манн Ю. В. Русская философская эстетика. М., 1982.

6. Машинский. С. Слово и время. М., Советский писатель, 1975.

7. Станкевич Н. В. Избранное / Н. В. Станкевич ; вступ. ст. и прим. Б. Т. Удодова. – Воронеж : Центр духов. возрождения Чернозём. края, 2008. – 304 с.

8 Станкевич Н. В. Избранное / Н. В. Станкевич ; вступ. ст. и прим. Б. Т. Удодова. – Воронеж : Центр духов. возрождения Чернозём. края, 2008. – 304 с.

9. Щеблыкин И. П.. Грани великих дарований. Пенза, 2001.

10 http://az.lib.ru/s/stankewich_n_w/

Приложение

Н.В.Станкевич

Кружок Станкевича