Рукопись Поливанова В.Н. «Муранский могильник» как археологический источник.
статья по краеведению по теме

Рукопись Поливанова В.Н. «Муранский могильник» как археологический источник.

Владимир Николаевич Поливанов (1848-1915) – этнограф, археолог, член-корреспондент французского и бельгийского общества археологии, почетный член императорского археологического института, губернский предводитель дворянства (1898-1915), гофмейстер двора его императорского величества (с 1906), председатель Симбирской губернской ученой архивной комиссии.

Владимир Николаевич  был любителем и знатоком искусства, именно благодаря его забота стала действовать Архивная комиссия, но главной страстью Поливанова являлась археология.

 В приветственной речи председатель Тверской комиссии А.К. Жизневский говорит: «Цветущее совершеннолетие Симбирской архивной комиссии предсказывает избрание председателем ее Владимира Николаевича Поливанова, одного из самых симпатичных археологов, подаривших русской археологии богатые результаты раскопок Муранского могильника»^[1].

Первый его доклад был сделан в 1877 году  на 4 съезде в Казани  «О Майнском городище в Спасском уезде в Казанской губернии на реках Майна и Утка»^[2]. А в 1887 году он выступает на 7 съезде в Ярославле с докладом «Следы курганной старины в Симбирской губернии»^[3]. Но самой яркой страницей его археологической деятельности являются раскопки Муранского могильника, которые он начал проводить с 1890 года. Результаты этих раскопок актуальны и по сей день.

 В Государственном архиве Ульяновской области имеется рукопись В.Н. Поливанова, посвященная раскопкам Муранского могильника.^[4]

Рукопись «Муранский могильник» – источник, который может дать  представление о методике и системе работ, рассказать о состоянии науки в данный период в провинции, ее возможностях, как интеллектуальных, так и материальных.

6 апреля 1890 года Императорское Археологическое Общество известило Управляющего Симбирской удельной конторой, что право на исследование древнего могильника предоставлено В.Н. Поливанову, выдав ему открытый лист. «Посчитала своим долгом просить допустить его к предоставленному ему производству раскопок и о благосклонном с Вашей стороны содействии к выполнению этих работ»^[5]. 

Владимир Николаевич пишет: «Первое сообщение об Муранском могильнике выполнено мной на VIII Археологическом съезде в Москве. Древности его обратили тогда на себя внимание ученых специалистов не только русских, но и заграничных»^[6]. Именно с этого времени идет знакомство и сотрудничество Владимира Николаевича с французским археологом, этнографом, искусствоведом и писателем бароном де-Баем.

В 1892 году выставка предметов из могильника демонстрируется в Москве перед участниками Международного конгресса антропологов, этнографов и археологов. В 1894 году де-Баем делается сообщение о муранских древностях на конгрессе ориенталистов в Женеве.

 Поливанов В.Н. впервые публикует свой очерк в Известиях Казанского общества Археологии, Истории и Этнографии, за 1893 год. В  1895 году В.Н. Поливанов завершает работу над  итоговым  трудом  под  названием « Муранский могильник», увидевшей свет в 1896 году.^[7] Но следует отметить, что раскопки  Муранского могильника продолжались и после публикации труда, всего было семь полевых сезонов:1890, 1891, 1895, 1898, 1899, 1900, 1902.^[8]

Рукопись имеет следующую  структуру:

1. Вводная часть: описывается время обнаружения памятника, и первые публикации, посвященные Муранскому могильнику.
2. Место нахождения могильника, его открытие, характер местности и состав населения.
3. Способы погребения.
4. Вещи похоронного обряда.

         Где же находился Муранский могильник? «Сам могильник лежит на Сызранской стороне, называемый Муранским в виду близлежащего к нему села Муранки, находящейся в 4 верстах». Автор отмечает благоприятные природные факторы, которые могли способствовать в прошлом социально-экономическому развитию: чернозем, заливный луга, сосновый лес, особое течение реки Усы. Археолог  делает вывод, что такая предрасположенность естественно должна привлекать племена на данную территорию.

 Изучая особенности местного населения, он делает вывод, что русское население здесь пришлое из северных губерний, а коренное имеет другие корни, в основном чувашские.

 По итогам своих работ он выделяет 3 формы погребального обряда: трупосожжение; захоронения в деревянных  долбленых гробах; захоронения с отсутствием погребального инвентаря.

Всего 324 могилы, из них только два трупосожжения и то автор уточняет, что это предположение, и возможно, что это остатки жертвенного  костра.

Позже,  в вышедшей в печать рукописи, он выделяет  единичный гроб с двойным погребением – мать и ребенок (оно было обнаружено в 1893, могила № 108)

Преобладающее положение тела: на боку, с согнутыми ногами с поворотом лица к югу-югу- западу. Положение рук было различно, в большинстве случаев согнутые. Когда тело располагается на спине лицом вверх, то руки были согнуты повыше тазовых костей.

 Могилы подразделяются на женские, мужские, детские. Нам предлагается следующая классификация вещей:

1. Косы ( головные уборы).
2. Тканные предметы.
3. Предметы одежды.
4. Шейные украшения
5. Серьги .
6. Ручные украшения.
7. Поясные украшения.
8. Домашняя утварь.
9. Монеты.
10. Оружие.
11. Случайные находки.

Давайте остановимся на погребальном инвентаре подробнее.

        Косы (или накосник)-головной убор, который встречается только в женских могилах. Коса умершей наматывалась на очищенный от коры дубовый прут, перевязывалась бечевкой, обвивалась тонкими ремнями сыромятины, а затем вкалывалась в лубок. Коса находилась возле черепа умершей. Она была темно-коричневого цвета, длиной 7 вершков. Всего было найдено 41 коса.

Из тканных предметов найдены куски грубого холста, преимущественно они располагались возле головы. Также были обнаружены лоскутки перегнившей шерстяной материи с клетчатым рисунком темно-бурого цвета. Относительно цвета материи археолог, выдвигает версию, что цвет изменился в результате воздействия времени.

К предметам одежды отнесена обувь. Выделяет две формы: крестьянские коты и «босовик» - широкий сапог. В захоронениях   встречается обувь парами у оконечностей ног умершего.

Из шейных украшений встречаются подвески: длина 1,5 вершка, весом 14 ½ золотников. Наедена одна подвеска в виде полумесяца.

Серьги встречаются часто, в виде колец из серебряной, золотой гладкой проволоки.

Ручные украшения представлены: браслетами, перстнями, кольцами.

Браслеты исключительно из серебра, они имеют 4 определенные формы:

1. В форме шнурка из витой гладкой проволоки.
2. Браслет составлен из трех рядов колец, взаимно переплетенных.
3. Браслет с расплюснутыми концами, украшенными гравированным рисунком.
4. Плоский браслет, в виде широкой пластины, выпуклый, сужающийся к концу.

Браслеты встречаются в женских и детских могилах. Поливанов В.Н. отмечает, что были случаи, когда браслеты были на каждой руке.

Интересна параллель, которую проводит археолог, что формы браслетов Муранского могильника напоминает браслеты булгаров, тем самым,  подводя к выводу, что есть основания предполагать, что могильник болгарский.

Перстни из бронзового сплава встречаются в мужских и женских могилах. На некоторых перстнях нанесён орнамент в форме креста или елки. Поливанов В. Н. утверждает,  что это отголосок христианского просвещения. Интересна  информация о случайно приобретенном перстне из коллекции Муранского могильника, на котором имеется русская надпись. Можно выделить преобладающую форму перстей: четырехугольная в виде татарской тюбетейки или древней татарской круглой пуговицы.                                                                                                  

Поясные украшения встречаются редко, например, могила  №79(1891)

В захоронениях представлена домашняя утварь: глиняные горшки, обломки металлического зеркала, детские игрушки, огнивы, оселки (бруски), конная сбруя.

Монеты   встречаются только с 1891 года. Иногда завернуты в тряпочку, и лежат  около кистей рук. Это  символ платы за перевоз умершего в другой мир.

Оружие: топор и нож, представлены  исключительно в мужских могилах. Нож находился с правой стороны головы у правого плеча.

После полевого сезона стал вопрос о датировки памятника и о принадлежности его к определенной археологической культуре. Вопрос относительно датировки был решен просто: так как в могилах были найдены монеты, на которых выгравированы даты, указывающие на время захоронения. Самая древняя монета относится к правлению хана Узбека, по христианскому летоисчислению 1330 год, и вследствие этого памятник можно был датирован серединой XIV веком.

В это же время  Секретарем  Антропологического Отдела  Императорского Археологического Общества - А.К. Харузиным был проведен анализ структуры черепа.  В заключении было написано, что по строению черепа принадлежат к финно-угорской группе.

Но В.Н. Поливанов, несмотря на это, делает заключение о принадлежности памятника к буртаско - чувашской культуре, аргументируя тем, что коренное население имеет чувашские корни и отвергает мордовскую версию происхождения памятника. Но современные исследователи относят памятник к мордовской культуре.

В советский период работы на данном памятнике были продолжены А. Е. Алиховой, которая обогатила науку новым материалом, но эти открытия уже базировались на «фундаменте», который заложил Владимир Николаевич.

Какие бы выводы ни сделал автор в своей рукописи, порой даже ошибочные, его труд имеет огромное значение. Он дает нам информацию о состоянии науки на данный момент времени, показывает комплекс проблем, которые стояли перед исследователем и пути их решения.

Примечания: