Сценарий к спектаклю "Недоросль"
материал (8 класс) по теме

«Мертвые души»

1. Чичиков  - Ходоров
2. Чичиков в детстве – Синев Захар
3. Отец Чичикова – Фраинт?
4. Приказчик - Болдырев
5. Манилов - Моисеев
6. Манилова - Довыдова
7. Коробочка – Колосова/Петрова
8. Собакевич - Алпаткин
9. Ноздрев - Белов
10.  Автор - Кузнецов
11.  Монетка 1 - Воронец
12.  Монетка 2 - Лебедева
13.  Монетка 3 - Мещарякова

Голос: 9 «А» класс представляет поэму Н.В.Гоголя.Часть 1. Ад. Россия мертвых душ.

Темно. Музыка. Появляется черный ангел. Садится на высокий стул спиной к залу. Тишина. Стук сердца. Появляется маленький Чичиков.

Чичиков: Эй, есть здесь кто-нибудь? Ау!

Ангел 1: Здравствуй.

Чичиков: Здравствуй…те.

Ангел 1: С нами можно на «ты».

Чичиков: С нами?

Появляются ещё 2 ангела. Садятся на край сцены справа и слева боком к залу.

Ангел 2, 3:  С нами.

Чичиков: Здравствуй…те. А где я?

Ангел 1: Это Россия.

Ангел 2: Русь.

Чичиков: Русь… А она большая?

Ангел 1: Для кого как.

Ангел 2: Для кого-то она велика…

Ангел 3: А кому-то мала…

Чичиков: Понимаю.

Ангел 1, 2, 3 (хором): Вряд ли.

Чичиков: И как здесь?

Ангел 1: По-разному…

Ангел 2: Кому-то смешно…

Ангел 3: Кому-то горько…

Чичиков: Понимаю.

Ангел 1, 2, 3 (хором): Вряд ли.

Чичиков: А что я должен делать?

Ангел 1: Решишь сам.

Ангел 2: Можешь что-то делать, чтобы жить хорошо…

Ангел 3: Можешь что-то делать, чтобы другим было  хорошо…

Ангел 1: Можешь ничего не делать и жить, как получится…

Чичиков: Понимаю.

Ангел 1, 2, 3 (хором): Вряд ли.

Чичиков: я хочу жить хорошо.

                        Ангелы скидывают черные плащи и оказываются в золотом.

Ангел 1: Что ж, ты сам решил.

Чичиков: Ну я пойду?..

Ангел 1, 2, 3 (хором): Иди…

Чичиков: А вы?

Ангел 1, 2, 3 (хором): А мы всегда с тобой.

Действие 1 (Автор, Отец, Чичиков в детстве)

Автор: Очень сомнительно, чтобы избранный нами герой понравился читателям. Дамам он не понравится, это можно сказать утвердительно, ибо дамы требуют, чтобы герой был решительное совершенство. И весьма многие дамы, увидев нашего героя, отворотившись, скажут: «Фи! Такой гадкий!» Увы, всё это известно автору, но при всём том он не может взять в герои добродетельного человека. Потому что пора, наконец, дать отдых бедному добродетельному человеку. Потому что лицемерно призывают добродетельного человека. Потому что не уважают добродетельного человека. Нет, пора, наконец, припрячь и подлеца. Итак, припряжем подлеца!

                Появляется маленький Чичиков. Пишет прописи.

Темно и скромно происхождение нашего героя. Жизнь при начале взглянула на него как-то кисло-неприютно, сквозь какое-то мутное, занесенное снегом окошко: ни друга, ни товарища в детстве.

                Появляется отец. Диктует, шаркая, стуча палкой об пол.

Отец: Не лги, послушествуй старшим, носи добродетель в сердце…

Наклоняется, смотрит с неудовольствием, хватает краешек уха, начинает выворачивать медленно:

Отец(медленно, растягивая слова): Опяяять заадуурииил…

Маленький Чичиков убегает, вырываясь от отца.

Автор: Но в жизни всё меняется быстро и живо…

                Чичиков появляется с чемоданом.

Отец: Смотри же, Павлуша, учись, не дури. А больше всего угождай учителям и начальникам. Тогда, хоть и в науке не успеешь и таланту бог не дал, всех опередишь. А  больше всего береги и копи копейку (дает ему полтину меди). Эта вещь важнее всего на свете. Товарищ или приятель тебя надует и в беде первый  тебя выдаст, а копейка не выдаст, в какой бы беде ты ни был. Все сделаешь и все прошибешь на свете копейкой.

Действие 2 (Чичиков)

Чичиков подсаживается к членам жюри.

Чичиков: Позвольте представиться: коллежский советник Павел Иванович Чичиков, помещик по своим надобностям.

Подсаживается к членам жюри.

Не подскажите ли, милейший, кто в сем славном городе губернатор? А кто же прокурор? А  кого из помещиков местных порекомендуете для, так сказать, приятного знакомства? Манилов, говорите… А не подскажите, сколько же душ у этого славного помещика? А далеко ли от города проживают-с? А часто ли в городе бывают-с?

А ведь много в последнее время бед на наше Отечество навалилось…я чаю, и ваш достопочтенный город не обошли повальные горячки да убийственные лихорадки..Да-да-да… (громко сморкается) Прошу прощения-с…

                        Ходит по сцене или пересаживается на ступеньках. Ходит по залу.

(директору) Ах, какой же у Вас славный город! Въезжаешь, как в рай! Правительства, назначающие столь мудрых сановников, достойны большой похвалы.

(Эмилю) А какие у Вас будочники – просто загляденье. Сразу чувствуется заботливая и строгая рука начальства.

(члену жюри) Вы сегодня прелестно выглядите!

(другому члену жюри) Такой чудесный матерьяльчик! Вам так к лицу!

(третьему члену жюри) Ах, нет, нет, не беспокойтесь обо мне! Я незначащий червь мира сего и не достоин того, чтобы обо мне заботились. (доверительным шепотом) Испытал много на веку своем…претерпел по службе за правду…

Голоса за сценой / выглядывают помещики /прогуливаются по сцене помещики. Голоса помещиков:

1. Сразу видно, что господин Чичиков - очень порядочный человек.
2. Благонамеренный человек.
3. Дельный человек.
4. Знающий и почтенный человек.
5. Почтенный и любезнейший человек. (ручка из-за занавеса, Ч.целует ее)
6. Любезнейший и обходительнейший человек. (ручка из-за занавеса, Ч.целует ее)
7. Приятный человек!

Действие 3 (Манилов, Приказчик, Манилова, Автор)

Манилов сидит, курит трубку, читает Платона.

Входит приказчик.

Манилов: Ну, чего тебе?

Приказчик: Хорошо бы эээ…барин, Анины лужки овсом засеять…

Манилов: Даа..Хорошо бы…

Приказчик: Или пшеницей… В том году неурожай был пшеницы…запасов мало…

Манилов: Даа… Недурно…

Приказчик: А может, рожью…Рожь в том году высока в цене была…

Манилов: Да. Ступай!

        Входит Манилова с вязанием и тарелкой фруктов. Садится.

Манилов: А как бы хорошо было, если бы вдруг от дома провести подземный ход или через пруд выстроить каменный мост, на котором бы были по обеим сторонам лавки…

Манилова: и чтобы в них сидели купцы и продавали разные мелкие товары, нужные для крестьян…

Манилов: (берет с тарелки кусок фруктика): Разинь, душенька, свой ротик – я положу тебе этот кусочек.

Манилова: Ах, я совсем забыла! Я же приготовила тебе сюрприз на именины (достает из ридикюля маленький сверток).

Манилов: (Разворачивая) Что же там такоооее?

Манилова: Бисерный чехольчик на зубочистку.

Манилов: (Развернул) Лизонька! Какая прелесть! Ты у меня такая рукодельница!

                                Умильно смотрят друг на друга.

Манилова: Душа моя! Нужно будет завтра похлопотать, чтобы в гостиную хоть на время поставить мебель.

Манилов: Да, непременно. Завтра же.

                                Манилов берет гитару. Оба поют фальцетом романс.

Манилов: Как там детки? Сколько им уже?

Манилова: Фемистоклюсу – осьмой, а Алкиду – вчера только шесть минуло.

Манилов: Да-да…

Манилова: Фемистоклюс у нас так остроумен и быстр. Если что-нибудь встретит, букашку или козявку, так у него уж глазоньки и забегают. Побежит за ней следом и тотчас обратит внимание. Учитель очень его хвалит…

Манилов: Да… Я прочу его по дипломатической части.

        Манилов курит, Манилова вяжет. Вдруг откладывают все. Платок. Поцелуй.  

Автор: Словом, они были, то что говорится, счастливы и совершенно довольны друг другом. Конечно, можно было бы заметить, что в доме есть много других занятий, кроме продолжительных поцелуев и сюрпризов, и можно было бы сделать много разных запросов…

Голоса:

1. Зачем глупо и без толку готовится на кухне?
2. Зачем довольно пусто в кладовой?
3. Зачем воровка ключница?
4. Зачем нечистоплотны и пьяницы слуги?

Манилова (откладывая платок): Ах, это все предметы низкие, а я воспитана хорошо. А хорошее воспитание, как известно, получаются в пансионах. А в пансионах, как известно, три главные предмета составляют основу человеческих добродетелей: французский язык…

Манилов: необходимый для счастия семейственной жизни…

Манилова: фортепиано…

Манилов: для доставления приятных минут супругу…

Манилова: и собственно хозяйственная часть: вязание кошельков и других сюрпризов.

                                Продолжают поцелуй 

                                Стук копыт. Колокольчик.

Манилов: Ах, душенька, кто-то приехал.

Действие 4 (Чичиков, Манилов, Манилова)

Чичиков едет. На лестницу выходит Манилов, приложив ладонь ко лбу, улыбается приторно.

Манилов: Павел Ивааанович! Насилу Вы нас вспомнили!

                                Выбегает к нему. Целуются.

Манилов: Проходите, проходите, любезный Павел Иванович!

Чичиков: Сделайте милость, не беспокойтесь так для меня, я пройду после.

Манилов: Нет, Павел Иванович, нет, вы гость.

Чичиков: Не затрудняйтесь, пожалуйста, не затрудняйтесь. Пожалуйста, проходите.

Манилов: Нет уж, извините, не допущу пройти позади такому приятному,

образованному гостю.

Чичиков: Почему же образованному?..Пожалуйста, проходите.

Манилов: Ну да уж извольте проходить вы.

                Протискиваются вместе боком. Появляется Манилова.

Манилов: Позвольте мне вам представить жену мою.  Душенька! Павел Иванович!

                                Чичиков целует ей руку.

Чичиков: Очень, очень приятно!

Манилова: Вы очень обрадовали нас своим приездом. Муж, не проходило дня, чтобы не вспоминал о вас.

                                Садятся.

Манилова: Как вам показался наш город? Приятно ли провели там время?

Чичиков: Очень хороший город, прекрасный город! И время провел очень приятно.

Манилова: А как вы нашли нашего губернатора?

Манилов: Не правда ли, что препочтеннейший и прелюбезнейший человек?

Чичиков: Совершенная правда! Препочтеннейший человек!

                        Продолжают беззвучно беседовать.

Действие 5 (Автор, Чичиков, Манилов, Манилова, приказчик)

Автор: А пока наши герои перечисляют всех приятнейших людей славного губернского города, воспользуемся этим и попробуем сказать что-то о хозяине дома. Правда, подобное предприятие очень трудно…  Один бог разве мог сказать, какой был характер Манилова.  Есть род людей, известных под именем: люди так себе, ни то ни сё. Черты лица его были не лишены приятности, но в эту приятность, казалось, чересчур было передано сахару.

В первую минуту разговора с ним не можешь не сказать: «Какой приятный и добрый человек!» в следующую за тем минуту ничего не скажешь, а в третью скажешь: «Черт знает что такое!» - и отойдешь подальше. Если же не отойдешь, почувствуешь скуку смертельную. От него не дождешься никакого живого или хоть даже заносчивого слова, какое можно услышать почти от всякого, если коснешься задирающего его предмета. У всякого есть свой задор!.. Но у Манилова ничего не было.

                                Манилова уходит.

Автор: Впрочем, пора уже возвратиться к нашим героям.

Чичиков: Позвольте одну просьбу…

                Странное выражение лица. Оглядывается. Манилов тоже оглядывается.

Чичиков: Как давно вы изволили подавать ревизскую сказку?

Манилов: Да уж давно; а лучше сказать, не припомню.

Чичиков: А с того времени много у вас умерло крестьян?

Манилов: А не могу знать; об этом, я полагаю, лучше спросить… приказчика?.. да! Приказчика!

                        Появляется приказчик.

Манилов: Послушай, любезный! Сколько у нас умерло крестьян с тех пор, как подавали ревизию?

Приказчик: Да как сколько? Многие умирали с тех пор. (икает, заслонив рот рукой – щитком)

Манилов: Да, признаюсь, я сам так думал. Именно, очень многие умирали!

Чичиков: А как, например, числом?

Манилов: Да, сколько числом?

Приказчик: Да как сказать числом? Их никто не считал.

Манилов: Да, именно. Я тоже предполагал. Большая смертность, совсем неизвестно, сколько умерло.

Чичиков (приказчику): Ты, пожалуйста, их перечти и сделай подробный реестрик всех поименно.

Приказчик: Слушаю! (уходит)

Манилов: А для каких причин вам это нужно?

                        Чичиков в затруднении, ерзает.

Чичиков: Вы спрашиваете, для каких причин?.. Причины вот какие… я хотел бы купить крестьян… нет, не то, чтобы совершенно крестьян… я желаю иметь мертвых.

Манилов: Как-с? Извините, я несколько туг на ухо…мне послышалось престранное слово…

Чичиков: Я полагаю приобрести мертвых, которые, впрочем, значились бы по ревизии как живые.

Манилов роняет трубку и сидит с разинутым ртом. Оба пялятся друг на друга.

Чичиков: Итак, я желал бы знать, можете ли вы мне таковых крестьян передать, уступить или как вам заблагорассудится лучше?

Манилов (мямлит): Я?..Нет, я не то…но я никак не могу постичь…извините, я, конечно, не мог получить такого блестящего образования… (неожиданно собирается, выпрямляется и с гордостью) Позвольте спросить, не будет ли это предприятие, или, чтоб ещё более, так сказать, выразиться, негоция…так не будет ли эта негоция несоответствующей гражданским постановлениям и дальнейшим видам Руси? (сидит с прямой спиной, гордый)

Чичиков: Нет, ну что вы! Конечно, нет! Напротив, казна получит даже выгоды!

Манилов: А… это другое дело! Я против этого ничего. (громко выдыхает, расслабляется)

Чичиков: Теперь остается условиться в цене…

Манилов:  Как в цене?...Неужели Вы полагаете, что я стана брать деньги за души, которые в некотором роде окончили свое существование? Если уж Вам пришла такая фантазия, я передаю их Вам безынтересно и купчую беру на себя!

                Чичиков вскакивает с кресла, жмет Манилову руку, благодарит.

Манилов:  Ну что Вы….Совершенная дрянь! Магнетизм души! Сердечное влечение…

Чичиков:  Совершенно не дрянь! Благодарю….Сердечный друг…

Чичиков задом отходит, машет рукой, прижимает ее к сердцу, идет к коляске. Манилов – то же самое. (Музыка).

Кровать. Манилов и Манилова.

Манилов:  Уж такое доставил удовольствие!

Манилова:  Павел Иванович приятнейший человек!

Манилов:  Майский день, именины сердца!

Манилова:  Прелюбезнейший человек!

Манилов:  Чувствуешь какое-то, в некотором роде, духовное наслаждение…

Свет гаснет. Смена декораций. На сцене Коробочка, Ноздрев, Собакевич, каждый за своим столом.

Действие 6 (Чичиков, Коробочка)

Чичиков падает с коляски, встает, отряхивается, потирает бок. Коробочка перебирает денежки и складывает их по мешочкам. Сама причитает.

Коробочка: Ох, несчастная я вдова, каждый год неурожаи, убытки терплю и некому помочь – защитить.

                Подходит Чичиков. Коробочка быстро прячет под тряпку деньги.

Коробочка: Эх, отец мой! Да у тебя-то как у борова – вся спина и бок в грязи! Где так изволил засалиться?

Чичиков: Еще слава Богу, что только засалился. Нужно благодарить, что не обломал совсем боков.

Коробочка: Святители! Какие страсти! Да не нужно ли чем потереть спину?

Чичиков: Спасибо, спасибо! Не беспокойтесь матушка! Ничего не нужно кроме постели.

Коробочка: Да не нужно ли еще чего? Может ты привык, отец мой, чтобы кто-нибудь почесал на ночь пятки? Покойник мой без этого никак не засыпал.

Чичиков: Ничего не надо, матушка, спасибо.

Действие 7 (Чичиков, Ноздрев).

                Ноздрев перекладывает карты, двигает шашки, играя сам с собой.

Ноздрев: Ба-ба-ба! Какими судьбами? Куда ездил? Дай влеплю тебе безе! Чичиков, уж ты не противься, одну безешку позволь напечатлеть тебе в белоснежную щеку твою! А я, брат, с ярмарки. Поздравь: продулся в пух! Веришь ли: никогда в жизни так не продувался! Ведь я на обывательских приехал. Вот, посмотри в окно!  (Насильно резко наклоняет голову Чичикова). Видишь, какая дрянь! Насилу дотащили, проклятые! Ты куда теперь едешь?

Чичиков:  Я к человечку одному – есть дело.

Ноздрев: Ну вот уж и дело! Уж и выдумал! Ах ты, Оподелдок Иванович!

Чичиков: Право, дело, да еще и нужное.

Ноздрев: Пари держу – врешь! Ну скажи только – к кому едешь?

Чичиков: Ну…К Собакевичу.

                                Ноздрев смеется, хватаясь за живот.

Ноздрев: Да ведь в жизни не будешь рад, когда приедешь к нему! Это просто жидомор!

                                Чичиков уходит.

Действие 8. (Чичиков, Собакевич).

Собакевич держит плечи вниз, сидит неподвижно, не двигая шеей, смотрит в одну точку. Всем наступает на ноги, косолапит. Собакевич выходит на край сцены, смотрит в бок.

Собакевич: Прошу!

                                Садятся. Молчат. Чичиков осматривается.

Чичиков: Мы об Вас вспоминали у председателя палаты в прошедший четверг. Очень приятно провели там время.

Собакевич: Да, я не бы тогда у председателя.

Чичиков: А прекрасный человек!

Собакевич: Кто такой?

Чичиков: Председатель.

Собакевич: Ну… Может быть это Вам так показалось: он такой дурак, какого свет не производил.

Чичиков: (Удивлен) Конечно, всякий человек не без слабостей, но зато губернатор какой превосходный человек!

Собакевич: Первый разбойник в мире!

Чичиков: Как, губернатор разбойник?: Признаюсь, этого я бы никак не подумал… Напротив, скорее даже мягкости в нем много. И такое ласковое выражение лица…

Собакевич: И лицо разбойничье. Дайте ему только нож да выпустите его на большую дорогу – зарежет, за копейку зарежет!

Чичиков: Впрочем, что до меня, мне, признаюсь, более всех нравится полицеймейстер. Какой-то этакой характер, прямой, открытый…

Собакевич: Мошенник! Продаст, обманет, еще и пообедает с вами! Я их знаю всех; это всё мошенники, весь город там такой: мошенник на мошеннике сидит и мошенником погоняет! Один только и есть порядочный человек: прокурор; да и тот, если сказать правду, свинья.

Чичиков: (Встает, про себя) Медведь, совершенный медведь!

Действие 9: (Чичиков, Коробочка)

Коробочка: Здравствуйте, батюшка! Каково почивали?

Чичиков: Хорошо, хорошо. Вы как, матушка?

Коробочка: Плохо, отец мой!

Чичиков: Как так?

Коробочка: Бессонница. Всё поясница болит. И нога, что повыше косточки, так вот и ломит. (показывает)

Чичиков: Пройдет, пройдет, матушка. У вас, матушка, хорошая деревенька. Сколько в ней душ?

Коробочка: Душ-то в ней, отец мой, без малого восемьдесят. Да беда, времена плохи. Вот и прошлый год был такой неурожай, что боже храни.

Чичиков: Однако ж мужички на вид дюжие, избенки крепкие…

Коробочка: А ведь вы, я чаю, заседатель?..

Чичиков: Нет, матушка, не заседатель. А так, ездим по своим делишкам…

Коробочка: А, так вы покупщик! Как же жаль, право, что я продала мед купцам так задешево! А вот ты, отец мой, у меня бы, верно, его купил.

Чичиков: А вот меду и не купил бы.

Коробочка: Что же? Пеньку?

Чичиков: Нет, матушка, другого роду товарец. Скажите, у вас умирали крестьяне?

Коробочка: Ох, батюшка, осемнадцать человек! И умер всё такой славный народ, всё работники. А заседатель подъехал – подать, говорит, уплачивать с души. Народ мертвый, а плати за него, как за живого.

Чичиков: Уступите-ка их мне, Настасья Петровна!

Коробочка: Кого, батюшка?

Чичиков: Да вот этих-то всех, что умерли.

Коробочка: Да как же? Я, право, в толк-то не возьму. Нешто хочешь ты их откапывать из земли?.. (крестится)

Чичиков (про себя): Ну,баба, кажется, крепколобая!

        Чичиков отходит. Коробочка достает бумагу, пишет, снова пересчитывает и раскладывает денежки.

Действие 10 (Чичиков, Ноздрев, Автор)

Ноздрев: А что, брат (играет колодой карт) ну для препровождения времени, держу 300 рублей банку!

Чичиков (как будто припомнив и не слыша Ноздрева): А! чтоб не забыть: у меня к тебе просьба.

Ноздрев: Какая?

Чичиков: Дай прежде слово, что исполнишь.

Ноздрев: Да какая просьба?

Чичиков: Ну, да уж дай слово!

Ноздрев: Изволь.

Чичиков: Честное слово?

Ноздрев: Честное слово.

Чичиков: Вот какая просьба: у тебя есть, чай, много умерших крестьян, которые еще не вычеркнуты из ревизии?

Ноздрев: Ну есть, а что?

Чичиков: Переведи их на меня, на моё имя.

Ноздрев: А на что тебе?

Чичиков: Ну да мне нужно.

Ноздрев: Ну уж, верно, что-нибудь затеял признайся, что?

Чичиков: Да что ж затеял? Из такого пустяка и затеять ничего нельзя.

Ноздрев: Да зачем же они тебе?

Чичиков: Ох, какой любопытный! Ему всякую дрянь хотелось бы пощупать рукой да еще и понюхать!

Ноздрев: Ну да ведь я знаю тебя: ты большой мошенник, позволь мне это сказать тебе по дружбе! Ежели бы я был твоим начальником, я бы повесил тебя на первом дереве!

        Чичиков возмущен, оскорблен, разговор продолжается беззвучно.

Автор:  Ноздрев был в некотором отношении исторический человек. Ни на одном собрании, где он был, не обходилось без истории. Таких людей называют разбитными малыми. Они слывут еще в детстве и в школе за хороших товарищей и при всем том бывают весьма больно поколачиваемы. Есть люди, имеющие страстишку нагадить ближнему, иногда вовсе без всякой причины.

        Ноздрев был человек на все руки: ехать куда угодно, войти в какое-нибудь предприятие, менять всё что ни есть на все что хотите.

Действие 11 (Чичиков, Собакевич)

Чичиков: А ведь согласитесь, Михаил Семенович, что наше русское государство обладает огромными пространствами. И даже самая древняя римская монархия не была так велика… и иностранцы справедливо удивляются…

                Собакевич слушает, наклоня голову, глядя в одну точку.

Чичиков: и по существующим положениям этого государства, в славе которому нет равного, ревизские души, окончивши жизненное поприще, числятся, однако ж, до подачи новой ревизской сказки живыми, чтоб таким образом не обременять присутственные места множеством мелочных и бесполезных справок и не увеличивать сложность и без того уже весьма сложного государственного механизма… и что, однако же, при всей справедливости этой меры, она бывает отчасти тягостна для многих владельцев, обязывает их вносить подати, как за живой предмет… Чувствуя уважение личное к вам, Михаил Семенович, я готов бы даже отчасти принять на себя эту действительно тяжелую обязанность – заботу о… несуществующих уже душах…

Собакевич: Вам нужно мертвых крестьян? (без удивления)

Чичиков: Да… несуществующих.

Собакевич: Найдутся, почему не быть? Извольте, я готов продать.

Чичиков ( про себя): Черт возьми! Этот уж продает прежде, чем я заикнулся!

Действие 12 (Чичиков, Коробочка, Автор)

Чичиков: Ну что, матушка?

Коробочка: Право, не знаю… ведь я мертвых никогда еще не продавала…

Чичиков: Еще бы! Это бы скорей походило на диво, если бы вы их кому-нибудь продали! Или вы думаете, что в них есть в самом деле какой-нибудь прок?

Коробочка: Нет, этого я не думаю. Что ж в них за прок? Проку никакого нет. Меня только то и затрудняет, что они уже мертвые…

Чичиков: Послушайте, матушка! Ведь вы разоряетесь, платите за них подать, как за живых…

Коробочка: Ах, отец мой, и не говори об этом! Еще третью неделю взнесла больше полутораста…

Чичиков: Так что ж, матушка, по рукам, что ли?

Коробочка: Право, отец мой, я боюсь на первых-то порах, чтобы как-нибудь не понести убытку. Может быть, ты, отец мой, меня обманываешь, а они того…они больше как-нибудь стоят…

Чичиков: Послушайте, матушка. Эх, какие вы! Что ж они могут стоить? Ведь это прах, понимаете? Просто прах! А я вам даю деньги: 15 рублей ассигнациями. (в сторону) Эк её, дубинноголовая какая!

Коробочка: Право, моё такое неопытное вдовье дело! Лучше уж я маненько повременю, авось, понаедут купцы, да примерюсь к ценам.

Чичиков: Страм, страм, матушка! Просто страм! Ну что вы говорите, подумайте сами! Кто же станет покупать их?! Ну какое употребление он может из них сделать?!

Коробочка: А может, в хозяйстве-то как-нибудь под случай понадобятся…

Чичиков (вскакивает, стучит стулом об пол): Да чтобы черт вас побрал с вашим упрямством!

Коробочка: Ох, не припоминай его, бог с ним!

Чичиков: Да пропади и околей со всей вашей деревней!

Коробочка: Да чего ж ты рассердился так горячо? Знай я прежде, что ты такой сердитый, да я бы совсем тебе и не прекословила. Ну да изволь, я готова отдать за 15 ассигнаций.

                        Чичиков утирает пот, отдувается.

Чичиков: Ну, давайте за дело…

Чичиков и Коробочка разговаривают беззвучно, Коробочка пишет бумагу, Чичиков заглядывает в нее.

Автор: Впрочем, Чичиков напрасно сердился: иной и почтенный и государственный даже человек, а на деле выходит совершенная коробочка. Как зарубил что себе в голову, то уж ничем его не пересилишь. Сколько ни представляй ему доводов, ясных как день, всё отскакивает от него, как резиновый мяч отскакивает от стены.

Действие 13 (Чичиков, Ноздрев)

Ноздрев: Ну послушай, чтоб доказать тебе, что я не какой-нибудь скряга, я не возьму за них ничего. Купи у меня жеребца, я тебе дам из в придачу.

Чичиков (изумленно): Помилуй, на что ж  мне жеребец?

Ноздрев: Ну, купи каурую кобылу.

Чичиков: И кобылы не нужно.

Ноздрев: Ну так купи собак. Я тебе продам такую пару, просто мороз по коже пробирает!

                        Показывает щеки, усы, шерсть дыбом.

Чичиков: Да зачем мне собаки? Я не охотник.

Ноздрев: Да мне хочется, чтоб у тебя были собаки!

Чичиков: Не хочу.

Ноздрев: Экой ты, право, такой! С тобой, как я вижу, нельзя, как водится между хорошими друзьями и товарищами! Сейчас видно, что двуличный человек!

Чичиков: Да что я, дурак, что ли? Ты посуди сам: зачем мне приобретать вещь, решительно для меня ненужную?

Ноздрев: Ну, уж, пожалуйста, не говори. Теперь я очень хорошо тебя знаю. Такая, право, ракалия! Ну послушай, хочешь, метнем банк? Я поставлю всех умерших на карту, шарманку тоже.

Чичиков: Ну, решаться в банк, значит подвергаться неизвестности. Нет! Я вовсе не охотник играть.

Ноздрев: Дрянь же ты!

Чичиков: Что ж делать? Так бог создал.

Ноздрев: Фетюк просто! Я думал было прежде, что ты сколько-нибудь порядочный человек, а ты никакого не понимаешь обращения! Совершенный Собакевич, такой подлец!

Чичиков: Да за что же ты бранишь меня? Виноват разве я, что не играю? Продай мне душ одних, если уж ты так дрожишь из-за этого вздору.

Ноздрев: Черта лысого получишь! Хотел было даром отдать, но теперь вот не получишь же! Хоть три царства давай, не отдам! Печник гадкий! С этих пор не хочу с тобой никакого дела иметь!

Чичиков плюет, уходит.

Действие 14 (Чичиков, Собакевич)

Чичиков: А например, какая же цена? Хотя, впрочем, это такой предмет, что о цене даже странно…

Собакевич: Да чтоб не запрашивать с вас лишнего, по сту рублей за штуку.

Чичиков (поражен, раскрывает рот): По сту?!

Собакевич: Что ж, разве это для вас дорого? А какая бы, однако ж, ваша цена?

Чичиков: Моя цена! Мы, верно, как-нибудь ошиблись или не понимаем друг друга… позабыли, в чем состоит предмет… Я полагаю с своей стороны, положа руку на сердце: по 8 гривен за штуку – это самая красная цена!

Собакевич: Стыдно вам и говорить такую сумму! Вы торгуйтесь, говорите настоящую цену!

Чичиков: Не могу, Михаил Семенович! Поверьте моей совести, не могу!.. 2 рубля.

Собакевич: Да чего вы скупитесь? Право, недорого! Другой мошенник обманет вас, продаст вам дрянь, а не души, а у меня, что ядрёный орех, все на отбор. Вот, например, каретник Михеев! Ведь делал экипажи только рессорные. А прочность какая! (Чичиков пытается встрять) А Пробка Степан, плотник? Ведь что за силища была!

Чичиков: Но позвольте, зачем вы исчисляете мне их качества? Ведь это всё народ мертвый.

                        Собакевич смущен, чешет в голове.

Чичиков: Нет, больше 2х рублей дать не могу.

Собакевич: Извольте, чтоб не думали, что не хочу сделать вам никакого одолжения, извольте: по 75 рублей за душу, право, только для знакомства.

Чичиков: Мне странно, право: кажется, между нами происходит какое-то театральное представление или комедия. Вы, кажется, человек умный, образованный… Ведь предмет просто фу-фу! Что ж он стоит? Кому нужен?

Собакевич: Да вот вы покупаете, стало быть нужен.

                        Чичиков закусывает губу.

Чичиков: Извольте, по полтине прибавлю.

Собакевич: Ну, извольте, и я вам скажу тоже свое последнее слово: 50 рублей! Право, убыток себе!

Чичиков (про себя): Какой кулак! За дурака он меня держит, что ли?!

(Собакевичу) Да что в самом деле. Ведь я в другом месте нипочем возьму. Ещё мне всякий с охотой сбудет их, чтобы только поскорей избавиться!

Собакевич: Но знаете ли, что такого рода покупки, я это говорю между нами, по дружбе, не всегда позволительны. И расскажи я или кто иной…

Чичиков (про себя): Вишь, куда метит, подлец! (Собакевичу, хладнокровно) Я покупаю не для какой-нибудь надобности, как вы думаете, а так, по наклонности собственных мыслей.  Два с полтиною не хотите – прощайте.

Собакевич: Ну, бог с вами, давайте по 30ти и берите их себе!

Чичиков: Нет, я вижу, вы не хотите продать, прощайте!

Чичиков встает, подает руку Собакевичу. Тот удерживает ее, тянет вниз.

Собакевич: Позвольте, позвольте, пожалуйста, садитесь сюда. Прошу!

Чичиков: Право, я напрасно трачу время, мне надо спешить.

Собакевич: Посидите одну минуточку!

                Чичиков садится. Оба молчат.

Собакевич: Какая же ваша будет последняя цена?

Чичиков: Два с полтиною.

Собакевич: Право, у вас душа человеческая все равно, что  пареная репа! Уж хоть по 3 рубли дайте!

Чичиков: Не могу.

Собакевич: Ну, нечего с вами делать, извольте! Убыток, да уж нрав такой собачий: не могу не доставить удовольствия ближнему.

                        Свет гаснет. Смена декораций.

Действие 15 (Чичиков, Автор, Деньги)

                Чичиков один. Сидит за столом, пишет.

Чичиков: Тааак…у Коробочки купил 18 душ за 15 рублей ассигнациями… У Манилова и того лучше: всех получил даром… Собакевич, кулак, за каждую душу содрал по два с полтиною… Ну ничего! Когда заложу их всех в опекунский совет, получу по 200 рубликов за душу. Тысяча мертвых душ, к примеру, - 200 тысяч рублей капиталу! Ииии – поминай как звали! А ведь недурно придумано!

                                Танец Денег.

Автор: нет, не подумайте, дорогой читатель, в нашем герое не было привязанности к деньгам для денег, им не владели скряжничество и скупость. Нет, не они двигали им: ему мерещилась впереди жизнь во всех довольствах, со всякими достатками.

1 Монетка: экипажи…

2 Монетка: дом, отлично устроенный…

3 Монетка: вкусные обеды…

1 Монетка: тонкие голландские рубашки…

2 Монетка: хорошее сукно коричневых и красноватых оттенков с искрою…

3 Монетка: особое мыло для сообщения гладкости коже.

Чичиков: За что другие благоденствуют, и почему должен я пропасть червём?! Как не чувствовать мне угрызения совести, зная, что даром бременю землю?! И что скажут потом мои дети?! Вот, скажут, отец, скотина, не оставил нам никакого состояния!

Ну ничего! Я умею ждать. Ждать и трудиться. Глядишь, скоро уже обзаведусь приличным капиталом. Конечно, трудно, хлопотно, страшно…Ну да ведь дан же человеку на что-нибудь ум!

Автор: Как производились первые покупки, вы уже видели; как пойдет дело далее, какие будут удачи и неудачи герою, даст бог, увидите потом. Ещё много пути предстоит совершить нашему герою по дорогам Руси…

Действие 16 (все герои по одному выходят на сцену и на ступеньки, произносят свои реплики и выстраиваются в форме букв Р У С Ь)

Автор: Русь! Русь! Из моего чудного, прекрасного далёка вижу тебя…

Манилов: бедно, разбросанно, неприютно в тебе…

Манилова: не развеселят, не испугают взоров дерзкие дива природы, венчанные дерзкими дивами искусства…

Приказчик: города с многооконными высокими дворцами…

Коробочка: открыто, пустынно и ровно всё в тебе; как точки, как значки, неприметно торчат среди равнин невысокие твои города…

Ноздрев: Но какая же непостижимая, тайная сила влечёт к тебе?

Собакевич: почему слышится и раздается немолчно в ушах твоя тоскливая, несущаяся по всей длине и ширине твоей, от моря до моря, песня?..

1 Монетка: Что в ней, в этой песне? Что зовет, и рыдает, и хватает за сердце?..

2 Монетка: Здесь ли, в тебе ли не родиться беспредельной мысли, когда ты сама без конца?..

3 Монетка: Здесь ли не быть богатырю, когда есть место, где развернуться и пройтись?

Чичиков: У! какая сверкающая, чудная, незнакомая земле даль! Русь!

                        Все герои берутся за руки и образовывают слово «РУСЬ».

Чичиков: Прошло 169 лет с тех пор, как Гоголь написал «Мертвые души».

1 Монетка: Так ли уж отличается описанная им Россия от нашей, сегодняшней России?

2 Монетка: Изменить её можем мы с вами.

3 Монетка: И мы верим, что это в наших силах.