Предвоенный период
статья по истории на тему

Предвоенный период

В результате глобального экономического кризиса к власти в Германии пришла партия национал-социалистов NSDAP, развернувшая интенсивную подготовку к реваншу за поражение в Первой мировой войне. Страны-победительницы в Первой мировой войне (США, Великобритания и Франция) своей политикой невмешательства способствовали тому, что Германия перестала соблюдать ограничения, наложенные на рост ее военного потенциала Версальским договором. Германия бесприпятственно ввела свои войска в демилитаризованную Рейнскую зону и использовала военную силу в Испании для поддержки фашистского путча. Американские и английские корпорации активно инвестировали в германскую экономику и фактически способствовали созданию мощного военно-экономического потенциала нацистской Германии[1].

В марте 1938 Германия аннексировала Австрию, а Мюнхенский договор, заключенный в сентябре того же года между Германией, Италией, Англией и Францией [2], позволил нацистам оккупировать и Чехословакию (при участии Польши).

В августе 1939 СССР заключил с Германией договор о ненападении, известный как пакт Молотова — Риббентропа (аналогичные договоры уже были заключены Германией с Польшей и некоторыми другими европейскими странами). По мнению многих историков (официально признанному как СССР в 1989 году ^{[Источник?]}, так и послевоенной Германией), существовало секретное приложение к протоколу, согласно которому СССР и Германия поделили зоны влияния в Восточной Европе и СССР получал возможность ввести войска на территории Западной Украины и Западной Белоруссии, входившие в состав Польши, в Эстонию, Латвию, Литву.

После начала Второй мировой войны в сентябре 1939 Германия оккупировала часть Польши (восточные регионы этого государства, населенные украинцами и белоруссами, и находившиеся в его составе после советско-польской войны 1919-1921 гг., были присоединены к СССР), Бельгию, Нидерланды, Люксембург, часть Франции, Данию, Норвегию, Югославию, Албанию и Грецию (совместно с Италией); заключила военные союзы с Болгарией, Румынией и Словакией. Милитаризация экономики и всей жизни Германии, захват промышленности и запасов стратегического сырья других стран, принудительное использование дешёвой рабочей силы оккупированных и союзных государств значительно повысили военно-экономическую мощь фашистской Германии.

Накануне Великой Отечественной войны Германия вместе с оккупированными территориями и странами-саттелитами производила в год 439 млн. тонн угля, 32 млн. тонн стали, 11 тысяч орудий и минометов, 11 тыс. самолетов, 4200 танков.

Германия начала подготовку к нападению на СССР в 1940 (план «Барбаросса»). Согласно этому плану предусматривался разгром и ликвидация Советского государства, уничтожение основной части населения и оккупация территории до Уральских гор с быстрым наступлением через северное (на Ленинград), центральное (на Москву) и южное (на Киев с выходом на Донбасс, Крым и Кавказ и к Сталинграду). Вместе с союзниками Германия сосредоточила против СССР 5,5 млн. человек, около 4,3 тыс. танков и штурмовых орудий, 47,2 тыс. орудий и минометов, около 5 тыс. боевых самолетов, 192 корабля. Германское военно-политическое руководство планировало «молниеносную войну» («блицкриг»). Согласно хозяйственной части плана «Барбаросса» — «Ольденбург» оккупированная территория должна была подвергнуться ограблению, все хозяйственные ресурсы поставлены на обслуживание потребностей вермахта. В генеральном плане «Ост» предусматривалось уничтожение и выселение с оккупированных территорий в течение 30 лет около 50 млн. славян. Оставшееся население начисты рассчитывали германизировать и превратить в рабочую силу для 10 млн. немецких колонистов. Территорию России намечалось разделить на отдельные политико-административные районы с собственными органами управления и тем самым ликвидировать русских как единый народ. Предполагались уничтожение русской интеллигенции, ликвидация средних и высших учебных заведений, искусственное сокращение рождаемости.

Советская теория стратегии отрицала эффективность молниеносной войны, отвергая её как однобокую буржуазную теорию, и базировалась главным образом на априорном принципе, что всякое нападение на Советский Союз завершится полным разгромом врага на его собственной территории, то есть делался акцент на наступление, а неспособность Польши и Франции отразить немецкую атаку легко объяснялась отсутствием организованного сопротивления, неоднородным нацсоставом армии в Польше и подрывной деятельностью «пятой колонны» во Франции.

Благодаря форсированной индустриализации в 30-е годы в СССР была создана мощная тяжелая, в том числе и оборонная промышленность. Тем не менее, по производству стали, чугуна, угля, электроэнергии, по большинству видов химической продукции Советский Союз уступал Германии. Разрыв стал еще более серьезным после того, как в руки Третьего Рейха попала промышленность практически всей западной и центральной Европы.

Несмотря на быстрое развитие, СССР по многим техническим направлениям отставал от Германии. Это особенно касалось средств связи и радиолокации, судостроения, ракетостроения, автомобилестроения. Большинство советского населения (около 66 процентов) всё ещё составляло крестьянство с низким уровнем образования — в отличие от давно урбанизированной и индустриализированной Германии.

И, хотя по производству некоторых видов военной техники (танков, самолетов, артиллерийских орудий), СССР превосходил Германию, общая техническая вооруженность советских войск была ниже, чем у германских, особенно по средствам связи, современной оптике, тяжелой автотехнике (в том числе необходимой для перевозки танков), инженерной технике.

На оборонной мощи отрицательно сказывались репрессии против командного состава Красной Армии, просчеты в военном строительстве, в определении вероятных сроков начала войны, и прежде всего сосредоточение большей части армии у новой государственной границы.

К июню 1941 Красная Армия насчитывала около 3 млн. человек, свыше 38 тыс. орудий и миномётов, 24,1 тыс. танков (в том числе 75 % в ремонте, 1.5 тыс. современных конструкций - см. след. абзац), 8,7 тыс. боевых самолётов; в Северном, Балтийском и Черноморском флотах состояло 182 корабля и 1,4 тыс. боевых самолётов.

В первой половине 1941 года советская разведка постоянно сообщала о готовящемся немецком нападении, однако советское руководство игнорировало эти предупреждения, так как те содержали противоречивую (и, как показали современные исследования, иногда ложную) информацию [3], а частично - из правильной и справедливой информации делались ложные выводы (широкую известность получили ложные выводы шефа разведслужбы Голикова). Мирный договор с Германией, а также постоянные заявления немецких военных о готовящемся десанте на британские острова, давал надежды, что войны в 1941-ом году не будет. В отличие от всех остальных наступательных кампаний Германии, война против СССР не предварялась политическими требованиями. Сталин считал, что Германия не станет нападать попросту потому, что у неё не было никаких шансов победить СССР.

Рассматривая в Советском Генштабе (нач. Жуков) возможные планы Гитлера, полагали, что для победы над СССР путём блицкрига Германии потребуется не менее 80 дней, и начало войны, чтобы успеть до распутицы взять Москву, нельзя оттягивать позже 15 мая. Именно этот срок имел первоначальный план "Барбаросса", о чём честно докладывала разведка. Но 10 мая в Югославии произошёл военный переворот (возм. инспирированный Сталиным), новое правительство на следующий день заключило с Советским Союзом военный договор о взаимопомощи. Вермахт был вынужден сначала оккупировать Югославию, на что потерял месяц. Гитлер волевым решением сократил срок "Барбароссы" до 40 дней и назначил новую дату - 22 июня. О таком безрассудстве Гитлера Сталин не мог и предполагать. Была надежда, что в 1941 году нападения уже не будет.

18 июня 1941 года в СССР флот и пограничные войска были приведены в боевую готовность. Аналогичный приказ сухопутным войскам был отдан только 21 июня.

Теория подготовки нападения на Германию Сталиным в августе (не позже) 1941 года была выдвинута Виктором Суворовым и подверглась суровой критике со стороны большинства профессиональных историков.