история Щербиновского района
занимательные факты по теме

Памятный знак жертвам голодомора

1932 – 33 годов.

         75 лет назад 31 декабря было принято постановление Северо-Кавказского крайкома ВКП (б) о занесении на черную доску станицы Старощербиновской, Ейского района. За «безобразное отставание в выполнения плана хлебозаготовок».

   По решению президиума сельского совета от 2 января 1933 года в Старощербиновской из станицы, из лавок потребкооперации и других торгующих точек были вывезены все имеющиеся товары. Газеты тех лет писали, что посевные площади сильно увеличились, но в результате   такого хозяйствования  зерновые в 1932 году дали чуть больше 2 центнеров с гектара. Сдавать государству было нечего. План государственных поставок пытались выполнить за счет  запасов населения. Для поиска «украденного» хлеба были созданы специальные тройки и комитеты содействия (комсоды) из наиболее преданных советской власти и колхозу людей.

   Но, даже обчистив по нескольку раз хаты, огороды и подворья, повторно обмолотив солому и уморив голодом почти все население станицы, удалось выполнить чуть больше половины назначенных поставок.

   Когда начал таять снег, оставшиеся в домах и на улицах трупы, не считая, свезли в три ямы на старом кладбище и закопали, без креста и прощания. А в семидесятые годы на этом месте стали строить жилые дома. При рытье котлованов человеческие черепа и кости выкапывались во множестве.

  Еще в начале 90–х годов возродившееся казачье общество  посчитало необходимым увековечить память свих земляков. До голодомора в станице проживало 22,5 тысяч человек, после – едва набралось две с половиной тысячи. За минусом тех, кому все же удалось вырваться за кордоны оцепления, число погибших составило около 18 тысяч человек.

   Именно такая цифра значиться на черной гранитной плите у подножья креста, поднявшегося на месте старого кладбища. Идея памятника принадлежит Михаилу Матвеевичу Вивчарю, коренному жителю станицы, журналисту, который собирал материалы о голодоморе, написал о нем документальный очерк.  Но, хочется отметить, что до Михаила Матвеевича идея поставить памятник была у Ю. Сковороды. Это должна была быть часовня с открытыми дверями на все стороны горизонта. Но эта идея не нашла одобрения. И был выбран памятник М.М. Вивчаря.

   Средства собирали по крохам, предприниматели, предприятия, станичники. Сам Михаил Матвеевич до дня открытия памятника не дожил, но его имя как автора проекта высечено на памятнике.

На постаменте из черного камня  с четырех сторон высечены надписи: «Упокой, Господи, души невинно убиенных и замученных голодомором в 1932 – 1933 гг.», «Вспомни, Господи, что над ними совершилось. Призри и посмотри на поругание наше»,  «Упаси, Господи, нас от братоубийства всякого и спаси нас от беспамятства»,  «Прости нам, Господи, за убиение рабов твоих  братьев наших. Прости и помоги  восстановить славу Твою».    На церемонию открытия креста собрались все станичники.

   Открывая памятник, участники церемонии – глава района Виктор Филонов, атаман кубанского казачьего войска Владимир Громов, атаман Щербиновского районного казачьего общества Вячеслав Олейник и другие. Говорили о долге памяти и страшном опыте поколения, пытавшегося строить рай на земле без бога. Теперь черный крест  на постаменте из белого мрамора будет служить местом поминовения и предупреждения потомкам, чтобы подобная трагедия никогда не повторилась.                                                                               

 Снесли кресты. Построили дома.

Бог нам судья, но с горечью заметим

Краюху хлеба в мусорном бачке,

Что на костях стоит

Умерших в тридцать третьем…

Бюст наказному атаману Алексею Даниловичу Бескровному.

Высоким словом русского романса

Мы воспеваем память казака,

Кто за России – матушку сражался

В потомках остается на века.

От казака до, генерал – майора

Дух доблести в победах воплощал

Разбил он кирасир наполеона

Бессмертным царь Бескровного назвал.

Запомнят турки эти сто сражений

С непокоренным шелестом знамен

Где получил он множество ранений

И орденами был, и саблей награжден.

Живи земля, удобренная кровью

В деревьях и колосьях процветай

Расти цветы героям к изголовью

Чтоб возлагал венки казачий край.

     18 мая 2008 года в нашей станице был торжественно открыт бюст генерал майору наказному атаману Черноморского казачьего войска Алексею Даниловичу Бескровному. Скульптор бюста  Василий Петрович  Поляков, который живет в городе Анапа. В Анапе бюст был вылеплен из глины отдельные его фрагменты составили  118 кусков разной величины. Они были доставлены в станицу, и затем отправлены в город Жуковск, где и был отлит бюст из бронзы. Весь бюст (900 килограмм) был привезен в станицу и установлен 16 мая.

         Инициатором открытия бюста был директор Старощербиновского  музея В.А. Страмоус. Все денежные средства на открытие памятника и его изготовления выделил  благотворительный фонд Святителя Николая Чудотворца. На праздник открытия были приглашены: Ю.Г. Хараман, отец Александр, В.Г. Ким, В.П. Полчков, С.Е. Тулинов, М.И. Чепель и другие. Это было по настоящему всенародный праздник. Но мало кто тогда знал, кто такой Алексей Данилович.  Теперь почти каждый станичник  знает, кто такой Алексей  Данилович.

    Родился Алексей Данилович в семье потомственного офицера в родовом доме в Щербиновском курене. В 1800 г. поступил на военную службу. И завертело, закружило военное лихолетье нашего земляка. Восемнадцатилетним юношей участвует в сражении с горцами, проявляя при этом чудеса храбрости, за что производится в сотенные есаулы. За мужество и отвагу в походах 1810-1811 гг. дважды удостаивается «монаршего благоволения». Переломным годом в судьбе Алексея Даниловича стал 1811 год. По повелению императора из черноморских казаков формируется гвардейская сотня. Как было сказано в указе  из числа « отличнейших людей», люди в сотню отбирались «хорошего состояния, доброго поведения, здоровья, ростом и лицом видные» всеми этими качествами сполна обладал Щербиновский казак Бескровный. В составе сотни Алексей Данилович участвовал в тяжелых беспрерывных арьергардных боях. Сражение при Бородино он с двумя взводами ворвался на батарею французов и взял в плен 2 офицеров и 10 солдат. Во время этой отчаянной атаки под ним убили лошадь, а сам он получил ранение картечью в левую ногу. Но, не смотря на это, через некоторое время в составе стрелковой цепи участвует в  отражении беспрерывных атак неприятеля. За героизм, проявленный в этом бою, Бескровный был награжден золотой саблей  с надписью « За храбрость».

 3 декабря 1812 года назначенный Кутузовым командиром Черноморской сотни, атакует и освобождает г. Юрсбург, захватив в плен значительное число солдат и офицеров противника.

         В сражениях 1812 года Алексей Данилович показал себя не только человеком беззаветной отваги, идущим в атаку впереди всех, но и умным, инициативным и находчивым командиром, тактически грамотным военачальником.

         С прибытием Александр I  в действующую армию сотник Бескровный был произведен в поручики и состоял в личной охране императора. С мая по октябрь 1813 года участвует в сражениях под г. Бауценом, затем еще в пяти сражениях.

         В знаменитом Лейпцигском сражении ставшим для казаков звездным часом Алексей Данилович был тяжело ранен в грудь. В его послужном списке значатся еще 12 сражений в этой войне. За храбрость в боевых действиях в 1814 году он награжден орденом св. Владимира 4-й степени. Через два года его производят в штаб-ротмистры, а в 1817- в ротмистры. 27 ноября этого же года Алексей Данилович переводится из лейб гвардии в Черноморское казачье войско с чином подполковника.

          Короткий отдых он использует для залечивания своих многочисленных ран в Петербурге.

         20 апреля 1818 года за храбрость и отличия, проявленные в сражениях с французами, Бескровному присвоено звание полковника.

         В 1821-1823 гг. Алексей Данилович командует 9-м казачьим конным полком, участвует в закубанских походах. За усердие в службе и храбрость проявленные при этом награждается 5 тыс. рублей и бриллиантовым перстнем.

     В 1823 г. назначен командиром вновь сформированного 3-го конного полка, с которым находился в Царстве Польском, охраняя границы с Пруссией. Отличился Алексей Данилович и за границей, но уже при тушении пожара в г. Млаве, получил благодарность от великого князя Константина Павловича и орден св. Анны 2-й степени.

     21 марта 1827 г. полк возвращается в Черноморию. 22 августа Бескровный назначается командиром Черноморской кордонной линии, 2 октября того же года по случаю назначения августейшим атаманом всех казачьих войск наследника цесаревича происходит переименование войскового атамана в наказного.

      В ходе русско-турецкой войны Бескровный возглавил особый Таманский отряд. Составленный из казаков и регулярных войск. Умелые действия отряда во многом обеспечили успешную высадку десанта у Анапы.

     Турки и адыги атаковали русский лагерь с двух сторон. Бой шел с переменным успехом, в этот момент Бескровный ловким маневром отрезал от крепости турецкий отряд, стремительно атаковал его и уничтожил. За храбрость и распорядительность в этом бою наш земляк был произведен в генерал-майор.

     В послужном списке, составленном 1829 г. указано, что он участвовал в 13 кампаниях и 100 сражениях.

     В памяти современников Бескровный А.Д. предстает как строгий и требовательный военачальник, но в это же время, отмечали они, чувство военного товарищества было в нем развито чрезвычайно. Уже, будучи генерал-майором, он не раз бросался в самые опасные места, чтобы спасти жизнь рядового казака. Бескровный был горд, но без спеси, ценил себя и берег свои заслуги.

    Уволенный со службы, герой прожил совсем немного. Покрытый ранами с головы до пят, нравственно измученный, с разбитой жизнью в семье и на службе он тяжело заболел и 9 июля 1833 года скончался 48 лет от роду.

         Мало кто знает, что первый и единственный приют для бездомных бывших военных построен на деньги Алексея Даниловича.

      Сейчас бюст является  достопримечательностью  райцентра. Привлекает туристов. И все гости обязательно приезжают посмотреть на него. Молодожены приносят цветы.

Открыли памятник с любовью

Бескровному, герою – земляку

Тебе боец Азово – Черноморья

И просто атаману – казаку.

Продолжим мы традиции былые

И если надо подвиг повторим

Твои награды, помня боевые

У памятника это говорим.

      Земля страдала часто от набегов,

Легендой стало место Черный брод,

                                                             Когда казачий атаман Чепега

                                                                Осилил этот трудный переход.

Л. Афанасьева.

         «Черный брод» именно здесь впервые вступил на кубанскую землю кошевой атаман Захарий  Чепега. Ведя за собой первый отряд переселенцев, 25 тысяч человек. Как свидетельствуют историки, такого массового переселения не знала до этих пор матушка Россия. Увидал атаман мост, спешился, окрестил себя крестным знаменьем. Перед мостом Чепега спешился, за ним как по команде спешились все конные казаки. Сняв папаху, атаман осенил себя крестным знамением и ступил на мост. Обнажив голову и крестясь, за ним следовало войско. Наезженная дорога после моста поворачивала вправо, где на мысу, образованном изгибом реки, возвышался Карантинный редут, обращенный своими двумя бастионами в степь, он прикрывал мост через Ею и гать, вьющуюся по Черному броду, от незваных гостей.

  Здесь у Карантинного редута на своей земле отряд и расположился лагерем 23 октября 1792 года.

    На вопрос Суворова: почему переправа через Ею называется Черный Брод, конвойные казаки рассказали, что об этом броде они слышали от стариков-ветеранов кубанских походов. Давным-давно через этот брод татары и ногайцы угоняли в рабство людей, захваченных при набегах на донские и российские земли. Если до Еи у несчастных еще теплилась какая-то надежда быть отбитыми донскими казаками, то после переправы, за которой начинались земли, издавна принадлежащие татарам и туркам, они этой надежды лишались, и для них наступали черные дни рабства.»

         И началась, закипела жизнь первых переселенцев. А казакам  к труду не привыкать, а ведь ни креста, ни памятника, ни малого указателя на величину и грандиозность события. Ничего там нет, было на протяжении 213 лет. Зато память была жива. И годы проходили и века. И  по традиции приезжают сюда новобрачные поклониться святому месту Черному броду, приходят сюда встречать свой первый взрослый рассвет и выпускники,  называя  это место «Святым».   

             Во второй четверг ноября, начиная с 1989 года, отмечается всемирный День Казачества. Именно к этой дате в 2007 году,  по инициативе главы района В. Филонова, казачьего общества  Старощербиновского сельского поселения  и организатора этого мероприятия директора Старощербиновского музея В. Страмоус, был установлен памятный знак на месте «Черного брода».

         Рельеф неудачный, напряженный, извилистый участок дороги, соединяющий нашу станицу с Залиманьем. Государственные службы много спорят о необходимости подобного памятника, и в то же время его опасности для участников дорожного движения. И вот, наконец- то найден компромисс. На месте будущего монумента (эскизы которого уже готовы) заложен  большой мраморный камень. Его привез В. Страмоус из каменоломни города Анапы. Стоит  камень на бетонной плите, на месте исторического события, события которое вошло в историю не только Кубани, но и всей России. Надеюсь, что найдутся патриоты, меценаты своей земли и воплотят идею строительства монумента в жизнь, а это очень большие деньги. Как сказал великий Захарий Чепега «Без прошлого, нет настоящего!»  наша земля, наши современники и потомки должны знать и почитать историю России, края, станицы, своей малой Родины.

Объекты культурно- исторического наследия на территории муниципального образования привлекательного для туризма

События на территории Кубани.   ( 2 половина 18 века)

« Ейская Украинская полковая паланка», « Окружной город Ейский», « Ейский град», курень Щербиновский, станица Щербиновская, станица Старо- Щербиновская. Это не просто перечень Географических названий на картах России и Кубани, это – названия одного и того же населения пункта, одного из первых на Кубани поселения, основанного Черноморскими ( бывшими Запорожскими казаками ) в конце 18 столетия.

      Прежде чем говорить об истории станицы Старощербиновской, хочется вкратце познакомить читателя с историческим развитием событий на территории между реками Еей и Кубанью в конце 18 века.

      Долгое время, с конца Дмитрием Донским на Куликовом поле были разгромлены татаро – монгольские войска Хана Мамая, на Кубани жили, ведя кочевой образ жизни, остатки Золотой Орды – ногайские народности. В Крыму и на Кубани образовалось Крымское ханство, которое войдя в вассальную зависимость от Турции, разрешило туркам построить ряд военных крепостей – баз. Это Суджук – Кале ( Новороссийск ), Анапа, Темрюк,  Ачуев, Ахтар – Бактар ( Приморско – Ахтарск ) , Азов. Опираясь на эти базы, Турция хотела захватить весь Кавказ и Кубань. Россия вела с Турцией ряд войн за выход в Азовское море и Черное Море.

        В 1774 году Турция была вынуждена заключить Кючук – Кайнардийский мирный договор, по которому России отходило восточное побережье Азовского моря, а река Кубань была признана южной границей России. До этого южная граница проходила по реке Ее.

       Однако, ратифицировать невыгодных для себя договор Турция не спешила, и русское правительство решило осуществить раннее намеченный план – создать Кубанское ханство, которое ослабило бы Татарское государство в политическом, экономическом и военном отношении. Эта угроза заставила Турцию в январе 1775 года ратифицировать мирный договор. Кубанское ханство создано не было. Надо сказать, что еще в 1772 году под давлением русских войск, введенных на Крымский полуостров, Крым вышел из подчинения Турции и на Кубань переселились Едисанская, Буджакская, Джамбулукцкая ногайские орды, в то время как Кубанские ногаи – наврузовцы, бестенеевцы – ушли за Кубань.

       В мае 1775 года Крымский престол захватил Давлет – Гирей и снова стал готовить войска для войны с Россией. В создавшейся обстановке русское правительство сделало все, чтобы к 1777 году ханом стал прорусски настроенный Шагин – Гирей. Россиян стала проводить по отношению к ногайскому населению очень осторожную политику, стремясь найти у него опору в борьбе с Турцией за Северо – Западный Кавказ. Она не вмешивалась во внутренние дела ногаев, подкупала местную знать подарками, раздавала офицерские чины и землю, а многочисленные турецкие агенты постоянно вели на Кубани агитацию против Шагин – Гирея и русских. В 1781 году на Кубани стихийно вспыхнуло восстание. Турки вновь перенесли свои действия на левобережную Кубань. Они спешно ремонтировали и укрепляли крепости на Черноморском побережье Кавказа. Придавая большое значение Прикубанью. Россия, в ответ на действия Турции, сосредоточила на Кубани крупные военные силы во главе с А. В. Суворовым.

          Понимая, что Крым будет предметом осложнений русско – турецких отношений в дальнейшем, правительство Екатерины 2 решило присоединить Крымское ханство к России . 8 апреля 1783 года был опубликован Манифест о присоединении Крыма, Правобережной Кубани и Тамани к России.

          Г. А. Потемкин отдел распоряжение командующим Крымским и Кубанским корпусами быть готовыми привести новых подданных к присяге.

          А. В. Суворов, командующий тогда Кубанским корпусом, разработал план торжественного приведения к присяге местных орд в Копыле, Тамани и Ейском Городке. За церемонию в Ейском Городке на месте с. Ейское Укрепление Щербиновского района ( отвечал сам Суворов).

         Присяга была приурочена к 28 июня – дню восшествия Екатерины 2 на престол.

         К назначенному сроку степь под Ейским Городком покрылась кибитками шести тысяч кочевников. Русский войска выступили парадно в батальон – с развернутыми знаменами. Суворов при всех орденах встретил татарских старшин. Была отслужена обедня в полковой церкви, а затем в кругу ногайских предводителей зачитан Манифест о присоединении к России Крымского ханства, Тамани и Кубанского края. По мусульманскому обычаю старшины принесли присягу накоране. После этого они разъехались по своим ордам и привели к присяге прибывших с ними ногайцев.

         В честь этого события был устроен пир. Специально  для него зажарили сто быков, восемьсот баранов, выставлено пятьсот ведер водки. Ногайские старшины обедали вместе с Суворовым и его штабом, по кругу ходил большой кубок, при криках « ура» и « аллах», грохоте орудий и пальбе из ружей провозглашались здравницы.

        Скоро появились музыкальные инструменты – татарская флейта кура, турецкая скрипка. Затем открылись скачки, где состязались русские с ногайцами. Пир продолжался вечером и затянулся далеко за полночь. Лишь утром, 30 июня гости, дружески попрощавшись, откочевали в степи.

         Чтобы оградить ногайцев от турецкого влияния Потемкин и Суворов решили добиться их переселения за Волгу или на « их старину» в Уральские степи.

         Суворову не составляло особого труда уговорить ногайских князей переселиться с Кубани. В этом помогли его дипломатические способности.

          В конце июля ногайцы собрались у Ейского городка толпою в 3 – 4 тысячи казанов ( семей ) и двинулись оттуда к Дону. Однако, отойдя всего на 100 верст, повернули к югу. К ногайцам присоединились черкесы и 23 августа вся эта толпа осадила внезапно крепость Ейское Укрепление. Степь, где 2 месяца назад мирно пировали русские и ногайцы, стала местом ожесточенного сражения.

         В крепости находилась жена А. В. Суворова и маленькая дочь Наташа. Сам генерал находился в это время около Копыла ( нынешний Славянск – на – Кубани ). Три дня малочисленный гарнизон Ейского Укрепления отражал яростный приступ. 25 августа, опасаясь появления русских войск ногайцы ушли за Кубань.

         Суворов настиг ногайцев 30 сентября 1783 года и после жесточайшей сечи по обеим сторонам реки Лабы уложил немало ногайцев и множество их захватил в плен. В знак покорности ногайские мурзы ( князья ) прислали Суворову белые знамена.

         А. В. Суворов выселил ногайцев – кочевников с правобережной Кубани в Уральские степи. Часть из них ушла в горы за Кубань и в Турцию. Постепенно на Кубани воцарился мир.

         Пустынными стали Кубанские степи. Иногда черкесы переходили Кубань и пасли свой скот, да донские казаки весной и осенью ловили рыбу в море и лиманах. Степь была покрыта густой и высокой травой, которая могла скрыть с головой всадника на лошади. Богата была степь дичью, лиманы и реки богаты рыбой.

        А теперь вернемся в 1774 год, но уже на другую территорию Российского государства – на Украину , ибо суждено будет Кубани стать новой родиной для части жителей Украины – Запорожских казаков.

       В результате победоносной войны России с Турцией, в чем немаловажная роль принадлежала Запорожскому войску, был положен конец татарским набегам на Украинские земли, а новые владения на юге и Причерноморье укрепили власть царизма на Украине. Царское правительство давно вынашивало план уничтожения Запорожской сечи, которая на крепостной Украине могла стать ядром крестьянских восстаний. Кючук – Кайнарджинский мирный договор с Турцией стал толчком реализации этого плана.

      Участь Запорожской  Сечи была решена 23 мая 1775 года на так называемом Совете при Высочайшем дворе. На нем с проектом ликвидации Сечи с помощью войск выступил новороссийский губернатор Потемкин.

      Это был план карательной экспедиции. Всесильный владыка южной  Украины фаворит Екатерины 2 , на которого казацкая старшина  и казаки надеялись, что он выступит их защитником, стал исполнителем « монаршей воли» и особо жестоко расправился с запорожской вольницей.

      Об этом метко сказано в народной песне казаков:

                    « Ой царица загадала, а Грицко поразив,

                       Шоб загныты запорожцив та аж до Дунаю»

Для операции против Запорожской Сечи были использованы войска, что Возвратились с русско – турецкой войны: 8 полков регулярной кавалерии, 20 гусарских и 17 стрелковых эскадронов, 10 пехотных регулярных и 13 донских казачьих полков со значительным количеством пушек, общей численности до 100 тысяч человек. Командовал этим войском генерал – поручик Петр Аврамович Текели, выходец из сербского дворянства, бывший австрийский офицер. Большая часть казаков Запорожской Сечи к этому времени разошлась по домам или подалась на промыслы. Сечь охранялась трехтысячным гарнизоном с 20 небольшими пушками. Воспользовавшись малой численностью сечевого войска и внезапностью нападения, царские войска быстро заняли Сечь. Уничтожили все строения, кроме укреплений. А в Сечи к тому времени было около 500 казачьих строений ( торговых ) и мастерских. Из сечевых сокровищниц были вывезены драгоценности, боеприпасы , атрибуты власти – кленоиды, знамена и архив запорожской войсковой канцелярии.

         Высшая сечевая старшина была репрессирована. Больше всех пострадал кошевой атаман Петр Калнишевский. Он был арестован и выслан в Соловецкий монастырь и по сути, живым замурован в каменный мешок. На протяжении всей жизни в монастыре, а пробыл он там 25 лет, ему разрешалось выходить из своей кельи – камеры только 2 раза в год. Умер Калнишевский, последний атаман Запорожской Сечи в 1803 году в возрасте 113 лет в том же монастыре, где оставался и после помилования Александром первым в 1801 году.

         Основная масса казаков после ликвидации Сечи была лишена прав свободного землевладельца или ремесленника. На базе казачьих зимовников да других поселений создавались государственные слободы, жители которых переводились на положение военных поселенцев. Они жили уже на казенных землях и должны были поставлять большую численность солдат в царскую кавалерию.

          Многие запорожцы попали в лапы к крепостным. Часть казаков, не примирившись с новой жизнью, эмигрировали в Очаковскую степь за Дунай, принадлежавшую тогда Турции. Они основали там Задунайскую Сечь. Было их около 10 тысяч человек. Но жизнь казаков там была тяжелой и через некоторое время многие из них вернулись на родину.

          Только через 2 месяца после разгрома Запорожской Сечи Екатерина 2 известила население своей империи об этом. Подписанный ею манифест провозглашал, что «Сечь Запорожская вконец уже разрушена с истреблением на будущее время и самого названия запорожских казаков».

            Дальнейшее  события все же показали, что пренебрежение Запорожским войском, как военной силой было большой ошибкой. Началась новая русско – турецкая война 1787 – 1791 г. г. и царское правительство было вынуждено восстановить часть Запорожского войска, но под другим названием – Черноморское казачье войско.

          К концу 1787 года запорожцы собрались пешие в Подгорное под руководством Сидора Белого, а конники на Чичаклеи к Захарию Чепеге. По приказу генерала Суворова пешие казаки дошли до Василькова и заложили войсковое поселение, завели сичевой порядок. Наобщем совете выбрали они Сидора Белого кошевым атаманом. Антона Головатого – судьей. Сразу же были выбраны 38 куренных атаманов « як от вижу водылось у Запорожському войску».

           Новому войску царица назначила земли на Тамани, но из – за начавшейся войны переселиться туда казаки не успели.

           Новому войску было передано войсковое запорожское знамя, войсковые регалии и печать, на которой вырезан был казак с мушкетом в одной руке и знаменем в другой, а на кругу слова: « Печать коша верных казаков». В отличие от неверных, ушедших на турецкую сторону. Потемкин завел такие порядки, какие уже были среди донских казаков: генералов. Но казаки все же придерживались больше запорожских обычаев.

          Война продолжалась до 1791 года. Черноморским казакам пришлось много потрудиться. Были они на своих гребных лодках – чайках под Измаилом и Очаковым и немало помогли Потемкину во взятии этой важной и сильной крепости. Царица сильно расхваливала черноморцев.

          Головатый постоянно был тяжелой. Многие из них погибли, погиб и кошевой атаман Сидор Белый. Вместо него был назначен Захарий Чепега.

         Сам Потемкин понимал, какую большую помощь оказали казаки и еще могут оказатьи, вместо земель на незнакомой Тамани, что были обещаны казакам, пообещал отдать им земли между реками Днестром и Бугом под над Черным морем, что до недавнего времени были под властью турок. Потемкин сейчас же написал царице про это и дозволил Черноморцам занять эти земли. Но не суждено было запорожцам владеть и этой землей.

         В 1791 году окончилась война с Турцией, а тут неожиданно скончался Г. Потемкин. Казаки, не имея Грамоты на земли, остались ни при чем. Российские чиновники насмехались над казаками, пугая их тем, что эти земли заберут паны, а казаков заберут в солдаты.

         И тогда среди Черноморцев родилась идея: вместо земель между Днестром и Бугом добиваться земли на Тамани Кубани, хоть и тяжело было им покидать свои поселения, где уже успели обжиться и обзавестись хозяйством. Эта идея вылилась зимой 1792 года в решение войсковой Рады отказаться от этих земель и просить императрицу об отведении им во владение земли на Кубани.

         Выбрали для поездки в Петербург депутатов из старшин во главе с войсковым судьей Антоном Головатым. Для казачьей депутации были подготовлены два документа. Первый назывался « Всеподданнейшее прошение кошевого атамана старшины и всего войска Ея Императорском Величеству Государыне императрице»29 февраля 1792 года № 815. В нем, в частности, было написано:… « Всеподданнейше просим … для поседения  нам на Тамани  с окрестностями оной милостиво повелеть отвести выгодные земли так достаточно, чтобы имеющие быть приумножение сему войску нужно помещаться могло» .

         Вторым документом была « Инструкция Войска верных казаков Черноморских атамана кошевого армии бригадира и кавалера Чепеги, войсковой старшины и всего общества сего войска войсковому судье армии господину полковнику и кавалеру Головатому со старшинами» . Инструкция состояла из 2 пунктов, выполнение которых следовало добиваться казачьей депутации у Екатерины 2, а первым и главным была земля.

         Долго пришлось ждать согласия императрицы. Наконец 30 июня 1792 года передала она Антону Головатому жалованную грамоту, по которой черноморцам пожалована была « в вечное владение состоящий в области Таврической остров Фанагорию ( древне – греческое название Тамани) со своею землей, лежащею на правой стороне реки Кубани от устья ее к Усть – Лабинскому редуту так, чтобы с одной стороны р. Кубань, с другой же Азовское море до Ейского городка служили границею войсковой земли…». Отпустила Екатерина 2 казакам из казны 20 000 рублей в год и роспись жалованью приложила. Кошевому атаману – 1000 рублей в год, куренным атаманам по 40 руб., войсковому судье и писарю по 500 рублей. Всего 4980 руб. в год.

          Вернулась депутация в Слабодзею, отпраздновали казаки это событие, отслужили молебен в церкви и стали собираться в путь на неизвестные и необжитые кубанские земли. Трудно было покидать все обжитое, а еще труднее было продать свои хаты в малолюдной очаковской степи. Так и бросили их казаки беспризорными. Вот одна из песен, как нельзя лучше передающая настроение казаков перед переселением:

                            « Течут рички з горы мутни,

                               Идуть люды з городов смутни,

                               Покидают вжитки, пасеки, худобу

                               И предороги грунты.

                               Ой вы прощайте, курини любезни

                               Уже ж нам у вас бильше не житы,

                               Ой вже прощайте степи буджацки,

                               Вже нам по вас бильш не ходиты.

                               А ты прощай, Днистр, ой ты ричка мутна

                               Вже ж нам бильше с тебе воды не питы

                               Ой бо мы идем на Кубань – ричку

                               Татам будемо житы…»

С получением 2 июля царского Указа о том, чтобы флот Черноморский двинулся на Тамань, Чепега собрал пеших казаков в Аккрмане, где стояли казачьи лодки. Собралось казаков около 4000 человек. Савва Белый посадил их на 50 лодок и 1 яхту, перешел морем в Очаков и повел их на Тамань, где высадился на  берег 25 августа 1792 года.

        Следом за флотом Чепеги снарядил на Тамань через Курчь 600 пеших казаков с полковником Кордовским.

       2 сентября кошевой атаман Захарий Чепега собрал в слободзее оставшихся казаков и сухим путем отправился на Кубань. Войско прошло на Сокильскую переправу на Буге, а далее через все Запорожье за Днепр и за Дон. Чепега с казаками численностью в 2063 человека подошел 23 октября 1792 года к границе земли Черноморской, к правому берегу реки Ея у Ейского Укрепления. Переправились по Черному броду и остановились лагерем у карантинного редута.

       Об этом Чепега сообщил губернатору Таврическому С. С. Жигулину. В своем рапорте он писал, что «… я, с конною верного войска Черноморского командою сего течения 23 числа прибыл на всемилостивейшее пожалованную оному землю благополучно… намерен на зимовлю расположиться по левую сторону реки Еи, где под час нужды можно будет купить для лошадей сена и овса».

       Карантинный редут охранял небольшой русский гарнизон, который подчинялся коменданту Ейского Укрепления Андрею Бойне. Сам же редут состоял на строгом учете в Таврической казенной палате и без ее официального разрешения не мог быть передан казакам. Все эти обстоятельства усложняли и так далеко не простую ситуацию в которую попали казаки. На носу зима и самое время было позаботиться о размещении людей, лошадей и всего провианта.

       Поняв, что решение вопроса о передаче Карантинного редута затягивается, Чепега перевел свое войско на Ейскую косу, в так называемые « Ханские хоромы». История появления этих строений на пустой тогда еще Ейской косе такова: в 1775 году для последнего крымского хана Шагин – Гирея в крепости Ея ( Ейское Укрепление ) из донского леса солдатами был срублен дворец на 16 покоев с мезонином. Типичная барская усадьба. Здесь находилась резиденция хана. В 1777 году эти хоромы перевезли на Ейскую косу, стараясь обезопасить Шагин – Гирея от преследования османов. Но Шагин – Гирея в этом году был переправлен в Крым и никогда на Ейской косе не бывал. Так и стояли эти строения, охраняемые есаулом из состава команды Ейского Укрепления.

         Просьба кошевого атамана о передаче Карантинного редута была удовлетворена Таврической казенной палатой лишь весной 1793 года. 19 марта полковник Семен Письменный получил от атамана ордер за № 152. В ответ 23 марта послал рапорт. В рапорте он сообщал следующее: « Во исполнение данного мне сего течения с 19 числа под № 152 ордера, велено в состоящий на войсковой Черноморской земле карантинный редут с порученною мне командою вступить и открыть в оном полковую паланку, в котором и с за вступлением сего числа в вышеозначенный редут принял все по описи значащееся в свое ведомство благополучно: там же открыл в нем навсегда для общей войсковой пользы Ейскую украинскую полковую паланку. О чем Вашему высокородию рапортую».  23 марта 1793 года.

         Эту дату можно считать основанием на месте нынешней станицы Старощербиновской первого казачьего поселения с названием « Ейская Украинская полковая паланка».

         Учреждена же была паланка, как следует из письма Таврического вице – губернатора Карла Габлица от 9 июля 1793 года « … ради не пропуска на войсковую землю и выдворения людей войску Черноморскому не принадлежащих…». Войсковое правительство рассматривало учрежденную « Ейскую паланку» как один из центров административного управления.

         Куда же делось войско с Ейской косы? Перезимовав здесь с войском, Захарий Чепега оставил на косе обоз с тяжелостями, казенным порохом под охранной 200 казаков во главе с прапорщиком  Леонтием Зимой и 10 мая 1793 года с казаками численностью 1011 человек ушел к Усть – Лабинскому редуту для несения казаками пограничной службы. Только 10 октября 1793 года Леонтий Зима получил распоряжение поднять обоз и выйти к Карасунскому куту, где было решено заложить войсковой город Екатеринодар. Ейская коса и Ханский дворец на ней опустели.

          После издания в январе 1794 года « Порядка общей пользы» Ейская украинская полковая паланка получила официально название « Окружной город Ейский». Через него проходила главная почтовая дорога из центра страны на Екатеринодар. Еще много лет гать по Черному броду и деревянный мост через Ею будет главной дорогой для многих тысяч переселенцев. Благодаря этому обстоятельству поселение быстро росло.

          15 февраля 1794 года кошевой атаман Захарий Чепега издал циркулярный приказ куренным атаманам. В нем говорилось: « Войсковые и полковые старшины, куренные атаманы и войско сего 15 числа во исполнение высочайшей Ея Императорского Величества воли к имеющимся в войске 38 куреням, дабы было всех 40 прибавила еще Екатериновский и Березанский и … приговорили по границе, начав от Ейского града вверх по реке Ее и оттуда до Усть – Лабинской крепости вниз по реке Кубани до Черного моря поселить куренных селений сорок, о чем дав знать приказываю тебе, как уже весеннее время поспевает, то дабы куренные к жительству свои строения и хлебопашества заводили в тех самых местах, где какому куреню по жребию под селение достанется.

       « Селениям объявить, чтобы они для  осмотру показанных мест на первой седмице следующего великого поста в понедельник со мною ехать сготовившись прибыли ко мне…». А было это так, как приказал кошевой атаман. На первой седмице великого поста атаман Чепега с большой группой казаков всех куреней, прибывших с куренными атаманами, подъехал ( на лошадях ) к окружному городу Ейскому или по другому документу – Ейскому граду. Казаки Щербиновского куреня, которым по жеребьевке досталось это благодатное и обжитое место, остались здесь, а остальной отряд двинулся дальше. Впереди лежали места остальных будущих куреней – Минского, Канеловского, Шкуринского, Кущевского, Крыловского, Незамаевского. Именно эти поселения стали на северной границе земель Черноморского войска.

          Пришли сюда казаки Щербиновского куреня с семьями: Василь Водопян, Панас Московец, Петро Осипович, Федор Щербина, Савка Белый, Иван Чуб, Степан Мамай, Тимеш Кулищенко, Иван Вдовиченко, Савка Васильченко, Кондрат Дендера, Семен Черевко, Яков Приймаченко, Петро Светлый, Максим Кривой, Григорий Воскобойник и многие другие. А одними из первых поселенцев можно считать Семена Письменного и Федора Черевко, принявших по описи Карантинный редут. Была с ними и команда казаков, но к сожалению, ни их числа, ни тем более имен мы не знаем.

          Переселенцы шли и шли непрерывным  потоком. Каждый месяц Семен Письменный подписывал списки вновь прибывших казаков и отправлял их в войсковое правление. Прибывшие шли дальше, туда где поселились их курени, или в места, отведенные для них…

О росте куреня  Щербиновского и его удельном весе среди прочих куреней Ейской округи можно судить по ведомости, составленной в 1800 году 22 декабря капитаном Матажевским в Ейском окружном правлении с центром в курене Щербиновском. В ней указано сколько в селениях « спомогущественных и бедных казаков», старшинских и казачьих домов и населения обоего пола.

           Всего в округе было: 483 дома, 1450 жителей мужского и 1074 женского пола. В том числе в Щербиновском курене – 184 дома, 519 жителей мужского пола и 411 женского пола. Ведомость говорит о том, что по количеству дворов курень Щербиновской был в два раза больше наиболее крупных куреней округи Канеловского, Шкуринского, Кущевского.

          Известно, что запорожцы были глубоко верующими людьми, исповедовали христианскую веру православную. Религия была для них моральным кодексом. И как бы ни были казаки далеко от своих оседлых мест с ними всегда была походная церковь. Делалась она из грубого полотна и напоминала палатку, но внутреннее убранство было всегда богатым. С приходом на Кубань казаки на всей обширной территории смогли устроить и оборудовать только одну походную церковь, прибывшую с отрядом Чепеги. Дабы не допустить в войске падения нравственности войсковое правительство добивалось открытия хотя бы временных церквей. На прошение Епископу Феодосийскому и Мариупольскому об открытии церквей в Копыле, Усть – Бейсуге, Ейском граде и Челбасах был получен ответ: « Две походные церкви « Преображения господня» священник Филипп Стоянов.

           Для постройки церкви нужен был добротный материал и войсковое правительство просит Таврического Губернатора Жигулина разрешения использовать для этой цели Ханский дворец, без надобности стоявший на Ейской косе. После выяснений, не нужны ли те постройки для казенных нужд и как далеко они от куреня Щербиновского, 27 ноября 1794 года пришел положительный ответ. В журнале войскового правительства 19 февраля 1794 года появилась запись « … Приказали Ейскому окружному правлению для вышеназванной надобности принять в свое владение и сохранить в целости вплоть до постройки церкви Ханский дворец на Ейской косе. В 1795 году дворец был разобран, перевезен в курень Щербиновский и использован для строительства церкви.

         Церковь эта простояла до 1873 года. Затем на ее месте построили новую, тоже деревянную церковь названную Покровской. В сборнике по Кубанской области за 1910 год читаем: « Покровская церковь построена в 1873 году, деревянная, крепкая, ограда железная решетчатая; придел во имя св. Николая Чуд. Церковные документы с 1794 года. Церковной земли 175 дес. Состав: 3 священника, 1 дъяк и 3 псаломщика. Для одного священника церковный дом, для другого разрешено построить дом на церковные средства. Капиталов причта 1300 руб. причтовой земли.