Притчи
классный час

                          Восточная притча «Все в твоих руках»

Давным-давно в старинном городе жил Мастер, окружённый учениками. Самый способный из них однажды задумался: «А есть ли вопрос, на который наш Мастер не смог бы дать ответа?» Он пошёл на цветущий луг, поймал самую красивую бабочку и спрятал её между ладонями. Бабочка цеплялась лапками за его руки, и ученику было щекотно. Улыбаясь, он подошёл к Мастеру и спросил:
— Скажите, какая бабочка у меня в руках: живая или мёртвая?
Он крепко держал бабочку в сомкнутых ладонях и был готов в любое мгновение сжать их ради своей истины.

- Что ответил Мастер своему ученику?

                               Восточная притча «Все в твоих руках»

Давным-давно в старинном городе жил Мастер, окружённый учениками. Самый способный из них однажды задумался: «А есть ли вопрос, на который наш Мастер не смог бы дать ответа?» Он пошёл на цветущий луг, поймал самую красивую бабочку и спрятал её между ладонями. Бабочка цеплялась лапками за его руки, и ученику было щекотно. Улыбаясь, он подошёл к Мастеру и спросил:
— Скажите, какая бабочка у меня в руках: живая или мёртвая?
Он крепко держал бабочку в сомкнутых ладонях и был готов в любое мгновение сжать их ради своей истины.

- Что ответил Мастер своему ученику?

Притча о добре и зле

Юноша пришел к мудрецу с просьбой принять его в ученики
- Умеешь ли ты лгать? - спросил мудрец.
- Конечно нет!
- А воровать?
- Нет.
- А убивать?
- Нет...
- Так иди и познай все это, - воскликнул мудрец, - а познав, не делай!

Китайская притча

Нравственность и Материальный Интерес встретились на узком мостике, где двоим не разминуться.

— Распластайся предо мной, низкая тварь! — грозно приказала Нравственность. — И я переступлю через тебя!

Материальный Интерес ничего не ответил, только посмотрел ей в глаза.

— Ну… э-э-э… ладно, — неуверенно проговорила Нравственность. — Давай потянем жребий, кому кого пропустить.

Материальный Интерес хранил молчание и не отводил взгляда.

— Чтобы избежать нежелательного конфликта, — сказала тогда Нравственность не без душевной муки, — я сама распластаюсь, — и ты сможешь пройти по мне.

Тут только Материальный Интерес разверз уста.

— Едва ли моим ногам будет удобно по тебе ступать, — возразил он. — Я на ноги очень чувствительный. Лучше сойди с мостика в воду.

Тем дело и кончилось.

Притча о милосердии

   Ночь приближалась наготове,
   День выпить жадными губами,
   Богобоязненный торговец
   Свою тележку вёз с хлебами.
   
   От голода иссохший путник,
   Молил куска рукой дрожащей,
   Взор остывающий и мутный
   Тянулся к запахам манящим.
   
   Хозяин внял его стенаньям,
   Открыл к спине прижатый короб,
   Перебирая пропитанье,
   Обозревал притихший город.
   
   «Вот каравай – однако, чёрствый,
   Не раскусить его бедняге,
   И помощь будет бутафорской,
   А я настроен сделать благо!»
   
   Копнул поглубже, булку вынул:
   «Не хороша, с горелым низом,
   Но нищий в этом не повинен,
   Не должен мною быть унижен»
   
   «Ну, наконец, пирог с изюмом,
   Прими в подарок на дорогу…»
   Вы скажете: «Рассказ придуман,
   А путник наш откинул ноги!»
   
   Когда стремленьями охвачен,
   Клокочет в сердце милосердье,
   Не затяни с добра раздачей
   Гласит нам мудрое поверье!
   

Суфийская притча

Однажды ночью в разгар пиршества во дворец явился некий человек и простёрся перед правителем. Все пирующие воззрились на него и увидели, что нет у него одного глаза, а из зияющей глазницы сочится кровь.

— Какая беда приключилась с тобой? — спросил правитель.

— О мой государь, — ответствовал пришелец, — промышляю я воровским ремеслом. Ночь сегодня выдалась безлунная, и надумал я ограбить лавку менялы. Влез внутрь через окно, да нелёгкая угораздила меня попасть в ткальню, наскочил я впотьмах на ткацкий стан и проколол себе глаз. Так что уж, мой повелитель, прошу судить ткача по справедливости.

Послали за ткачом, и когда тот явился, велено было выколоть ему глаз.

— О мой государь, — взмолился ткач, — твой суд справедлив. Я заслужил такую участь. Да вот беда: чтобы видеть обе кромки тканины, нужны мне оба глаза. Есть у меня сосед, сапожник, вот он-то в своём ремесле как раз может обойтись и одним глазом.

Тогда правитель велел привести сапожника. И тот явился. И вырвали сапожнику глаз.

Так восторжествовала справедливость.

                                                       Долг и судьба

   Правитель удела Шэ Гун Цзыгао, собираясь отправиться в царство Ци, спросил у Конфуция:
   — Поручение, которое дал мне мой повелитель, чрезвычайно ответственное, в царстве Ци послов принимают с почётом, но только очень уж медлят с ответом. Даже простолюдина поторапливать — труд неблагодарный, что же говорить о владыке царства? Я очень этим обеспокоен. Вы как-то сказали мне: «Немного сыщется в этой жизни дел, больших и малых, которые не побуждали бы нас добиваться успеха. Если мы не добьёмся успеха, нас накажут люди, а если добьёмся, нас накажут стихии. Только человек, преисполненный целомудрия, способен избежать неблагоприятных последствий и в том случае, когда он добивается успеха, и в том случае, когда не добивается». Что касается меня, то я питаюсь простой пищей, и на кухне в моём доме нет недовольных. Но нынче я, получив приказание утром, пью ледяную воду вечером, и вот у меня уже поднялся жар. Ещё не приступив к делам, я уже страдаю от «кары сил Инь и Ян», а если моё предприятие завершится неудачей, не избежать мне и «кары людей», а она ещё страшней. Я, видно, не в состоянии выполнять свои обязанности подданного, молю вас дать мне совет.
   Конфуций ответил:
   — В мире для каждого из нас есть два великих правила: одно из них — судьба, другое — долг. Любовь детей к родителям — это судьба, её невозможно вырвать из сердца. Служение подданного правителю — это долг, и, что бы ни случилось с подданным, он не может без государя. Правила, которые невозможно обойти в этом мире, я называю великими. Вот почему в служении родителям извечная вершина сыновней любви — покойно жить с отцом-матерью. В служении государю вершина преданности — хладнокровно выполнять поручения. А в служении собственному сердцу высшая заслуга — покойно принимать судьбу, не давая воли огорчениям и радостям и зная, что иного пути нет. В служении сына или подданного есть нечто такое, чего нельзя избежать. Если делать лишь то, чего требуют обстоятельства, забывая о себе, разве потребуется вам убеждать себя, что лучше сохранить свою жизнь, чем умереть? Вот как вы должны поступать.
   Позвольте мне напомнить вам кое-что из того, что я понял в этой жизни. В общении с ближними мы должны доверять им и сами внушать доверие. В общении же с чужими людьми мы должны убеждать в своей преданности при помощи слов, и кто-то должен эти слова передавать. А на свете нет ничего труднее, чем передавать речи сторон, которые друг другом довольны или, наоборот, недовольны. В первом случае непременно будет слишком много восторгов, а во втором — слишком много упрёков. Но всякое преувеличение есть пустословие, а пустословие не породит доверия. Если же нет доверия, то и человек, доносящий эти речи до государя, вовек не добьётся успеха. А потому существует правило, гласящее: «Если ты сообщаешь только то, что есть на самом деле, и не говоришь ничего лишнего, ты едва ли подвергнешь себя опасности».
   И заметьте ещё: те, кто состязается в каком-либо искусстве, сначала стараются как можно лучше показать себя, потом становятся скрытными, а в самый разгар состязания пускаются на разные хитрости. Участники торжественного пира поначалу держатся церемонно, потом перестают соблюдать приличия, а в разгар пиршества веселятся до непристойности. То же самое случается во всех делах: начинают сдержанно, а заканчивают развязно. И то, что поначалу кажется нам делом простым, под конец уже нам неподвластно.
   Речи наши — как ветер и волны. Дела наши их подтверждают или опровергают. Ветру и волнам легко прийти в движение. И так же легко наши поступки могут навлечь на нас беду. Следовательно, гнев, угрожающий нам, порождается не иначе как лукавыми речами и пристрастными суждениями.
   Когда зверь чует свою смерть, он исступлённо кричит, собрав воедино все свои силы, так что крик его проникает прямо в сердце охотника и пробуждает в нём такой же яростный отклик. Если чересчур настаивать на своей правоте, собеседник обязательно будет спорить с вами, даже сам не зная почему. Если он не понимает даже того, что побудило его поступить так, как он может знать, чем закончится беседа? Вот почему существует правило, гласящее: «Не пренебрегай указаниями, не домогайся успеха, во всём блюди меру».
   Пренебрегать указаниями и домогаться успеха — значит подвергать себя опасности. Блестящий успех требует времени, а дело, закончившееся провалом, уже невозможно поправить. Так можете ли вы позволить себе быть неосмотрительными?
   И последнее: привольно странствовать сердцем, пользуясь вещами, как колесницей, и взращивать в себе Срединное, доверяясь неизбежному, — вот предел нашего совершенства. Как же можно ожидать вознаграждения за то, что мы сделали? В жизни нет ничего важнее, чем исполнить предначертанное. И ничего более трудного.
   

Притча о пуговице

 Жил один человек и жил не очень хорошо, путано. Решил взяться за ум, делать добрые дела, спасти душу. Делал их, делал, а особенного изменения к лучшему в себе не замечал.

Как-то шёл по улице, видит — у одной старушки пуговица с пальто оборвалась, упала на землю. Увидел, думает: «Да чего там! Пуговиц у неё ещё хватит. Не поднимать же! Ерунда какая!» Но, всё-таки кряхтя, поднял пуговицу, догнал старушку, отдал ей пуговицу и забыл об этом.

Потом он умер и видит весы: слева — его зло лежит, тянет вниз, а справа — ничего нет, пусто! И зло перетягивает! «Эх, — говорит себе человек, — и здесь не повезло!» Смотрит, — ангелы пуговицу кладут… И чаша с добрыми делами перевесила. «Неужели одна эта пуговица все мои злые дела перетянула? — удивился человек. — Сколько добрых дел я

сделал, а их и не видно!» И услышал, как ангел говорит ему:

— Из-за того, что ты гордился своими добрыми делами, они и пропали! А вот именно этой пуговицы, о которой ты забыл, хватило, чтобы ты от гибели спасся!

                                                   Притча  о гордости

В огромном лесу жил красавец Олень. С гордостью он носил свои роскошные ветвистые рога. Ими отпугивал он всех, кто хотел к нему приблизиться. Будь то враг или друг. Он любил в одиночестве бродить по лесу, пастись на цветастой зеленой лужайке. Иногда к нему с опаской приближались зайцы или лисы, хотели познакомиться, поговорить: что там видно вдали, с оленьей высоты? Но вместо ответа, он только громко фыркал и угрожал своими рогами.
Однажды охотники пришли в тот лес, и выследили Оленя. Олень в то время задумчиво бродил по лесу. Он не заметил, как в него прицелились из-за кустов и выстрелили!..
Закричал от боли величавый Олень. От этого крика звери испуганно разбежались по своим норам, почуяли беду. Израненный Олень кинулся бежать подальше от опасности.
Ломая ветки деревьев на своем пути, бежал Олень. Он хрипел от боли, а следом за ним на сухой листве оставался кровавый ручеек… Робко поглядывали на него лисы и зайцы из своих нор… Никому не было жалко Оленя… Они боялись за свои жизни!
И вот силы стали оставлять гордого Оленя. Он устало побрел к воде, нежному ручью, протекавшему рядом с лесом.
Не дойдя до воды, он упал на землю… Обессиленный Олень умоляющим взглядом смотрел на воду, не в силах ее достать. А так хотелось пить..
И вот к нему подлетела маленькая Птичка, ей стало жаль Оленя. Она робко присела к нему на роскошные рога.
- Величавый Олень, - обратилась она, - позволь помочь тебе.
Но Олень, собрав последние силы, приподнял голову и резко мотнул ею. Птичка испуганно отлетела… Олень всю свою жизнь привык отгонять «всякую бесполезную мелочь»…
- Олень, - опять обратилась к нему неугомонная добрая Птичка. – Я могу помочь тебе. Позволь я вытащу пулю из твоей раны. Тебе будет больно, но я спасу тебя…
Грозный крик изрёк умирающий Олень, надеясь вспугнуть и прогнать Пичугу.
Тогда Птичка подлетела к ручью, протекавшему рядом, набрала в рот воды. Порхая над величавой головой Оленя, открыла клюв и вода каплями упала в его открытый рот. Олень облизнулся сухим языком, но тех благотворных капель было мало и он уже хрипел. Птичка еще раз поднесла живительной влаги Оленю. И еще… Олень приоткрыл свои веки, увидев Птичку, даже приподнял голову. Осмелев Птичка подлетела ближе, к самой голове, и опустилась рядом с ухом Оленя. Она хотела еще раз предложить ему свою помощь. Быть ему другом в тяжелую минуту жизни…
- Олень, - начала она… Но закончить не успела. Голова Оленя резко опустилась на землю, и ветвистые роскошные рога – гордость зверя – придавили смелую добрую Птичку. Её доброе сердечко замолчало навеки.

Вскоре пришли охотники и забрали с собой Оленя. А маленькую убитую Птичку никто не заметил. Она погибла от гордости непонимания Оленя...



Гордость иногда мешает человеку принять помощь, когда он в ней нуждается.
Доброе и открытое сердце гибнет, разбившись о гордость…

                                                     Притча о любви к близким 

Как-то раз один человек вернулся поздно домой с работы, как всегда усталый и задёрганный, и увидел, что в дверях его ждёт пятилетный сын.
- Папа, можно у тебя кое-что спросить?
- Конечно, что случилось?
- Пап, а сколько ты получаешь?
- Это не твоё дело! - возмутился отец. - И потом, зачем это тебе?
- Просто хочу знать. Пожалуйста, ну скажи, сколько ты получаешь в час?
- Ну, вообще-то, 500. А что?
- Пап- - сын посмотрел на него снизу вверх очень серьёзными глазами. -
Пап, тыможешь занять мне 300?
- Ты спрашивал только для того, чтобы я тебе дал денег на какую-нибудь дурацкую игрушку? - закричал тот. - Немедленно марш к себе в комнату и ложись спать!..Нельзя же быть таким эгоистом! Я работаю целый день, страшно устаю,а ты себятак глупо ведешь.
Малыш тихо ушёл к себе в комнату и закрыл за собой дверь. А его отец продолжалстоять в дверях и злиться на просьбы сына. LДа как он смеет спрашивать меня озарплате, чтобы потом попросить денег? Но спустя какое-то время он успокоился и начал рассуждать здраво: Может, ему действительно что-то очень важное нужно купить. Да чёрт с ними, с тремя сотнями, он ведь ещё вообще ни разу у меня не просил денег . Когда он вошёл вдетскую, его сын уже был в постели.
- Ты не спишь, сынок? - спросил он.
- Нет, папа. Просто лежу, - ответил мальчик.
- Я, кажется, слишком грубо тебе ответил, - сказал отец. - У меня был тяжелый день, и я просто сорвался. Прости меня. Вот, держи деньги, которые ты просил.

Мальчик сел в кровати и улыбнулся.
- Ой, папка, спасибо! - радостно воскликнул он.
Затем он залез под подушку и достал еще несколько смятых банкнот. Его отец,увидев, что у ребенка уже есть деньги, опять разозлился. А малыш сложил вседеньги вместе, и тщательно пересчитал купюры, и затем снова посмотрел на отца.
- Зачем ты просил денег, если они у тебя уже есть? - проворчал тот.
- Потому что у меня было недостаточно. Но теперь мне как раз хватит,
- ответил ребенок.
- Папа, здесь ровно пятьсот. Можно я куплю один час твого времени?Пожалуйста, приди завтра с работы пораньше, я хочу чтобы ты поужинал вместе снами.

Мораль

Морали нет. Просто хотелось напомнить, что наша жизнь слишком коротка, чтобы проводить её целиком на работе. Мы не должны позволять ей утекать сквозь пальцы, и не уделять хотя бы крохотную её толику тем, кто действительно нас любит, самым близким нашим людям. Если нас завтра не станет, наша компания очень быстро заменит нас кем-то другим. И только для семьи и друзей это будет действительно большая потеря, окоторой они будут помнить всю свою жизнь. Подумай об этом, ведь мы уделяем работе гораздо больше времени, чем семье.

                                          Притча о бескорыстье и эгоизме

Жили-были два брата. Родились они в зажиточной крестьянской семье в небольшой деревеньке, после смерти родителей осталось им хозяйство, которым позавидует любой, и вели они по-тихоньку дела свои крестьянские, разделив хозяйство наследуемое напополам.

Хоть и были они не-разлей-вода, да и родственники всё же ближайшие, но отличались друг от друга заметно. Оба они были людьми добрыми, всегда готовыми оказать помощь своим соседям, буде те о ней просили.

Но один был человеком достаточно практичным, оказывая помощь только тем людям, которые будут за неё благодарны. Помогут, скажем, во время очередной сборки или посева: земли-то во владении находилось много, трудно в-одиночку справляться; или ещё какую помощь окажет, дел крестьянских разных всегда найти можно. Жил по принципу «как аукнется — так и откликнется», а коли не откликалось — так в скором времени и аукать переставало.

Второй же брат, напротив, был человеком совершенно бескорыстным. Ну, знаете, как в сказках это бывало? Придёт к нему какой-нибудь нищий, попросит денег на еду — так он и даёт не раздумывая. Только в сказках обычно не говорят, что деньги эти не на еду будут потраченны, а на бутылку, да и нищие эти в конце концов соберутся шайкой и ограбят богатого крестьянина, чтобы каждый раз не просить…

Через непродолжительное время первый брат стал человеком уважаемым среди всей деревни. Каждый знал, что может обратиться к нему за помощью, в которой он не откажет, да и ему никогда соседи в помощи не отказывали, хотя он и редко о ней просил, предпочитая всё делать сам, если не становилось совсем невмочь. Что же со вторым — люди между собой обыкновенно его называли «человеком необыкновенной доброты», но в откровенных разговорах признавались, что он «какой-то странный», да замечали, мол, «не доведет его щедрость до добра…». Большинство людей старались обходить его стороной, а самые отчаянные или бессовестные просто пользовались его щедростью — вопреки советам брата, он всегда прощал долги.

Щедрость его иногда просто не знала границ. Придет, бывало, на рынок и начнет раздавать всем сорняки, с трудом выполотые с грядок, совершенно бесплатно. Люди иногда даже из вежливости принимали эти дары. Правда, когда терпение их заканчивалось и они пытались вежливо объяснить человеку, что в таких огромных количествах это растение никому не нужно, он лишь обижался и искренне недоумевал, по поводу чего к нему все относятся столь предвзято. Он продолжал настаивать, чтобы люди принимали его подарки — он хотел получить такую же любовь, или, по меньшей мере, уважение селян, какая была у его брата. Люди начинали злиться и прогоняли его. «Добро порождает зло. Но я должен его творить вопреки всему.» — примерно так он думал, забывая исключить из «всего» здравый смысл.

Конца счастливого у этой истории, надо признать, не было. Это, опять же, в сказках абсолютное добро абсолютно право. В жизни-то всё иначе. Тот брат, что предпочитал практичность бескорыстности, в скором времени нашел себе девушку по-красивее да по-хозяйственней, да и прожил с ней до конца жизни в любви и согласии. Второму же брату повезло меньше, хоть и пытался он найти себе женушку по-душе: то доставалась ему хитрая баба, прикидывающаяся доброй и понимающей, а затем становящейся настоящей стервой, пользующейся долгое время добротой и терпеливостью мужа; то попадалась ему девушка, искренне любящая его, но не в силах с ним жить из-за безграничной, навязывающей себя щедрости и желании всему угодить…

Однажды спросил тот брат у странствующего мудреца, забредшего случайно в их деревню: «Почему люди сторонятся и не любят меня, хотя я очень стараюсь и прилагаю много усилий, чтобы получить эту любовь?». И ответил мудрец путано и непонятно: «Когда твой брат сажает пшеницу — он смотрит, достаточно ли ей воды; когда твой брат идет на рынок — он смотрит, что сейчас ценится больше; когда твой брат принимает гостя — он интересуется, пьет ли тот крепкий чай или пресный. В этом состоит добро. Наблюдай за своим братом и ты сам всё поймешь.» Не понял мудреца человек, только подумал он, как же мог такой мудрый человек назвать эгоизм добром? Его брат думал только о себе, он же, напротив, делал всё для других. «Наверное, он только притворяется мудрецом, раз не видит очевидного», — подумал он, и прожил свою несчастную жизнь в постоянной несправедливости от людей и природы: селяне окончательно перестали с ним общаться, а поле вскоре засохло, несмотря на столько вложенных усилий. Поливать не догадывался чаще. Начал он завидовать своему брату, ведущему непринужденную жизнь, черной завистью. Мудрец же, услышав то, как о нем отзывался за глаза тот человек, лишь улыбнулся и ушел дальше странствовать…

Родители из небоскреба

Пришёл Мудрец в большой город и остановился у небоскрёба. «Здесь помощь нужна», – подумал он. Вошёл в лифт и поднялся на сотый этаж. Из квартиры мудрец услышал крик отца. Открыла дверь молодая мама и грустно улыбнулась.
– Чего тебе, старик? – спросила она.
Опять послышался крик отца.
Женщине стало неловко.
– Экран телевизора одурманивает нашего Ребёнка, вот и требует отец, чтобы тот выключил телевизор, – извинилась она.
Мудрец произнёс:
– Наполняй его светом и экран поблекнет перед ним.
– Что?! — удивилась молодая мама, – Тогда компьютер поглощает его!
Мудрец проговорил:
– Наполняй Ребёнка культурой и компьютер станет для него вроде пенала для необходимых вещей или полочки для книг.
– Да?! – переспросила мама, – А если он весь день шатается по улицам, как быть тогда?
Сказал Мудрец:
– Зароди в нём понятие смысла жизни, и он направится на поиски своего Пути.
– Старик, – сказала молодая мама, – я чувствую твою мудрость. Дай мне наставление!
Ответил Мудрец:
– Проверь в себе полноту света, проверь в себе свою жажду к культуре, проверь в себе свой Путь.
Мама была умная и добрая женщина, потому подумала: «Жить на сотом этаже небоскрёба недостаточно, чтобы познала я в себе свет, культуру, путь. Мне нужно погрузиться в глубины своей души, чтобы разобраться, кто же я для своих детей и кто мне они!»
Но была бы она неумной, то сказала бы старику: «Ты для того поднялся на сотый этаж, чтобы просить кусок хлеба или давать мне глупые наставления?» Но она сказала:
– Спасибо, старик!
На шум вышел муж с недовольным видом.
– Что происходит? – спросил он жену, – Кто он?
– Он – мудрец, – ответила жена, – спроси, как воспитывать наших детей, он тебе скажет!
Мужчина бросил на старика испытующий взгляд.
– Хорошо, – сказал он, – назови мне три качества для воспитания сына!
Ответил Мудрец:
– Мужество, преданность, мудрость.
– Интересно... Назови три качества для воспитания дочери!
Сказал Мудрец:
– Женственность, материнство, любовь.
– О, – воскликнул муж женщины, – это прекрасно! Дай мне наставление, старик!
Мудрец улыбнулся.
– Вот тебе три заповеди: будь братом для своих детей, будь убежищем для них, умей учиться у них.
Отец был умным и волевым, потому решил для себя: «Значит, мне надо изменить своё отношение к сыну и дочке, и я это сделаю».
Но был бы он неумным, подумал бы: «Господи, что этот старичок несёт – мужество, женственность, любовь... Кому нужны в нашем мире эти покрытые плесенью понятия? И чему я должен учиться у своих детей – глупостям и дерзостям?.. Это есть педагогика первого этажа, а не педагогика для тех, кто живёт на сотом этаже небоскрёба».
– Спасибо, старик! – сказал отец и обратился к жене, – Дай ему что нужно!
Но Мудрец не дождался в дарах, вошёл в лифт и нажал на кнопку вниз. Он спешил.

+1