Сценарий литературно-этической гостиной

о жизни и творчестве И.С.Тургенева

«Любовь длиною в жизнь»,

посвященный 250-летию писателя

Авторы:

Петросян Карина Александровна,

педагог-организатор ОДОД  

ГБОУ школы №530

Пушкинского района Санкт-Петербурга

Чередниченко Елена Георгиевна,

педагог дополнительного образования

Пушкин

2018 год

Форма мероприятия: литературно-этическая гостиная.

Цели мероприятия: 

• расширить и углубить представления о жизни и творчестве И.С. Тургенева, познакомиться с историей его любви к П. Виардо;
• отработать навыки выразительного чтения, чтения наизусть, постановки по ролям драматического отрывка;
• сосредоточить внимание на основе заучивания фрагментов, анализа биографического материала;
• воспитать познавательный интерес к русской классической литературе.

Задачи:

• формирование и развитие познавательных интересов;
• развитие творческих способностей;
• развитие навыков сотрудничества, коллективизма в процессе совместной творческой деятельности;
• формирование и совершенствование всех видов речевой деятельности (слушание, чтение, говорение, различные виды пересказа);
• развитие способности к эмоционально-ценностному восприятию произведений словесного и музыкального искусства;
• формирование всесторонне развитой личности.

Оборудование: мультимедийный проектор, колонки, компьютер, экран, магнитофон, мультимедийная презентация, диск с аудиозаписями музыкальных фрагментов, выставка книг Тургенева, портреты Тургенева и П. Виардо, декорации, костюмы

Музыкальное сопровождение:

1. П.И. Чайковский. Первый концерт для фортепиано с оркестром. I ч.
2. И.Штраус. Вальс
3. Дж.Россини, ария Розины из оперы  «Сивильский цирюльник»

4. Песня "UNE VIE D'AMOR" ("ВЕЧНАЯ ЛЮБОВЬ" слова Шарля Азнавура, музыка Жоржа Гарванеца, русский текст  Натальи Кончаловской)

5. Сборник композиторов-неоклассиков

Ведущий: Иван Сергеевич Тургенев… Его перу принадлежат шедевры русской классической литературы: «Записки охотника», «Дворянское гнездо», «Рудин», «Отцы и дети», «Накануне» и другие, отразившие жизнь русского общества четырёх десятилетий (с 1840-х годов по 1870-е годы). Сам же писатель большую часть жизни провёл во Франции. И это феномен его судьбы, его личности, его великой и драматичной любви... 

Звучит ария Розины.

Ведущий: Петербург начала 40-х годов XIX столетия… Музыкальный сезон 1843-44 годов был удивительным: в северной столице возобновились представления парижской Итальянской оперы, для которой доступ в Россию на долгое время был закрыт. Среди знаменитых исполнителей особо выделялась юная примадонна Полина Виардо (сопрано), имевшая у публики огромный успех. 

Ведущий: Виардо – дочь знаменитого испанского певца Мануэля Гарсиа родом из Севильи, который блистал на оперных сценах многих стран мира. Полине 22 года. Европа уже покорена её голосом. И её пение, игра на сцене потрясли восторженного молодого Тургенева, которому едва тогда минуло 25 лет. 

Ведущий: Современники в один голос признавали, что она вовсе не красавица. Скорее даже наоборот. Действительно, внешность Виардо была далека от идеала. Но когда «божественная Виардо» начинала петь, ее странная, почти отталкивающая внешность волшебным образом преображалась. Казалось, что до этого лицо Виардо было всего лишь отражением в кривом зеркале и только во время пения зрителям доводилось видеть оригинал. 
Ну не чудо ли, не загадка ли? 

Ведущий: Настоящее признание своего таланта Виардо получила в Петербурге, куда она прибыла в 1843 году. Дебют Виардо в опере «Севильский цирюльник» имел обещанный успех. Триумфальная популярность Полины дала ей возможность познакомиться со многими представителями высшего света и творческой интеллигенции России. Меломаны, музыканты, писатели собирались в семье Виардо. На одном из представлений оперы, певицу впервые увидел и услышал молодой поэт Иван Тургенев, служивший в должности коллежского асессора в Министерстве иностранных дел.

Ведущий: Эта волнующая и загадочная, притягательная, женщина сумела на всю жизнь привязать к себе русского писателя Ивана Тургенева. Их красивый роман продлился 40лет, разделив всю жизнь романиста на периоды до и после встречи с Полиной. 

Сцена 1

Музыка известного романса. Бальная зала. Парами прохаживаются дамы, обмахиваясь веерами и сплетничая.

1 дама: Музыкальный сезон нынче удивительный! Особенно выделяется юная примадонна Полина Виардо. Она имеет у публики огромный успех! Не только поёт, но и превосходно играет. Сам знаменитый Рубини – известный оперный певец – не раз говаривал ей: «Не играй так страстно: умрёшь на сцене!».

2 дама: Европа уже покорена ею. Молодой Тургенев потрясен и в восторге от ее голоса! .«Такого влюблённого, как Тургенев, трудно найти другого. Он громогласно всюду и всех оповещает о своей любви к Виардо, а в кружке своих приятелей ни о чем другом не говорит, как о Виардо, с которой он познакомился!».

3 дама: А знаете, ведь она совсем некрасива, черты лица крупные, сутулится. Но вообще-то она очень пленительная дурнушка. Один художник про нее так и сказал её же мужу: «Она отчаянно некрасива, но если бы увидел ее еще раз, я бы влюбился!»

2 дама: Говорят, что сама Жорж Санд дружила с ней и даже списала с неё образ героини знаменитого романа «Консуэло».

1 дама: А вот для Тургенева Полина – красавица. И своего мнения он менять не собирается!

Выходят Виардо с мужем им навстречу музыкальные фанаты Виельгорские, которые перебой  умоляют присутствовать Полину Виардо на их музыкальном вечере.

Михаил Виельгорский: Госпожа Виардо,  Вы так популярны, из ваших уст льется не просто песня, это необычайной красоты музыка души. Будьте почетными гостями нашего вечера!

Матвей Виельгорский: Будут только люди, почитающие музыку, все они хотят рукоплескать Вам не только в зале, но и лично прикоснуться к Вам, как к «богине сцены»

Виардо: Ну, хорошо, хорошо… благодарная русская публика, я приду…

Выходит Тургенев

Тургенев: Как же я рад Вас видеть, все ждут вашего выступления, только и говорят, что о мадам Виардо.

Луи Виардо: Мы рады вновь вернуться, чтобы почувствовать всю любовь и благодарность русских. Месье Тургенев, вы оказываете нам честь, встречая нас!

Тургенев: Я лично покажу Вам Петербург, а на Ваш концерт я пригласил свою матушку и родственников, все с нетерпением ждут Вашего появления на сцене! 

Полина Виардо: Я безумно рада встрече с Вами…
Тургенев:Я потрясен, последняя Ваша опера, поставленная на немецкий, будет потрясающе звучать на большой сцене!

Виардо: Ну что Вы, право, это классика, она на любом языке звучит красиво!

Звучит музыка вальса. Пары кружатся в танце. Затем все уходят.

Сцена 2

Гостиная в доме Тургеневых

Тургенева:А надо признаться, хорошо проклятая цыганка поет! Вот уж полюбится сатана пуще ясна сокола… Ну что он в ней нашел? Конечно, Иван сейчасу нее, у этой… Слухи ходят, что он у своей певички днюет и ночует! А ведь она замужняя дама, муж у нее тоже актер, но ради карьеры жены отступился от своей карьеры и сделался ее импресарио. Охотится вместе с Иваном, восхищается русским гостеприимством и вообще Россией, которая с таким восторгом принимает его жену… Французы отлично умеют денежки считать, в том числе и в чужих карманах! Этот актеришка мигом смекнул, что богатый и красивый русский барин с одного взгляда голову потерял из-за его жены. Смекнул, и что? Решил пустить ее в оборот, состояние на ней нажить? Но Иван-то… как он мог? Так себя забыть!.. Жаль мне тебя: ты не будешь счастлив, ты - однолюбец. Так всю жизнь и будешь привязанк одной женщине! 

Уходит.

Ведущий: Варвара Петровна Тургенева обладала в одной Орловской губернии состоянием, равным, по тогдашнему счёту, силе 5000 душ крепостных работников. Это была женщина далеко недюжинная и по-своему образованная: она говорила большею частью и вела свой дневник по-французски. При врождённом властолюбии вспыльчивость и быстрота решений развились у неё от противоречий. Она не могла простить своим детям, что они не обменивали полученного имивоспитания на успехи в обществе, на служебные отличия, на житейские выгоды разных видов, в чем тогда и заключались для многих цели образования. 

Ведущий:У Варвары Петровны в числе множества «доморощенных» крепостных девушек-мастериц жила, между прочим, по вольному найму одна девушка «белошвейка», по имени Евдокия Ермолаевна, или, как обыкновенно называли ее, Авдотья Ермолаевна. Иван Сергеевич не смог устоять перед ее прелестями и влюбился. Вскоре об их тайных свиданиях стало известно Варваре Петровне 

Сцена 3

В комнате сидит Тургенев. Раздается осторожный стук в дверь. Торопливо входит Николашка Серебряков, камердинер.Он кажется испуганным.

Тургенев: Ты с чем ко мне, Николашка? Докладывай, да отдышись-ка, присядь вот да отдышись. 

Николашкападает Ивану Сергеевичу в ноги.

Тургенев:(сердито) Экой ты, Николашка, какой, черт возьми! Державина и Бенедиктова наизусть сказываешь, разными Прометеями и Гераклами интересуешься, а в ноги бухаешь, как последний холоп. Встань немедля! 
Николашка:(заикается от волнения) Не встану-с, Иван Сергеич, никак не встану-с, Я вам драму одну ужаснейшую поведать желаю, и Авдотья Петровна велела-с… Беги, говорит, миленький, ради создателя, к нашему ангелу-с, расскажи… 
Тургенев: Что, Николашка, мелешь? Ничего не пойму. 
Николашка: Ну, Авотья же, Авдотья, Иван Сергеич! Какой книжки давали-с для прочтения… «Ревельский турнир» господина Марлинского, покойного Александра Сергеевича Пушкина стихи…Аль забыли-с? Она самая, Авдотья! 
Тургенев: Так это Авдотья тебя послала? Что же с ней такое случилось? Говори, Николашка, да, пожалуйста, встань ты с колен, а то противно смотреть. 
Николашка: Ну извольте-с, встану (подымается с колен) А только драма у ней преужасная, у Авдотьи, и причиной тому ваша маменька-с…Невзлюбила она Авдотью Ермолаевну Приглядываться зачала барыня Варвара Петровна к Авдотье. А у той, вы же знаете-с, Иван Сергеич, каков язычок-то востер, да и средце не каменно. Чуть что не так, чуть от барыни какая прижимка, сейчас говорит…Вот за эти-то разговоры и порешила Варвара Петровна Авдотью убрать… 
Тургенев: То есть как это убрать, Николашка? 
Николашка: А очень даже просто-с Иван Сергеич. Вчерась повелела ваша маменька Авдотье обратно в Москву отправляться на вольные хлеба! На несусветные муки-с! 
Тургенев: А где же теперь Авдотья? 
Николашка:  Да в девичьей сидит, у Натальи хромой под замком. Что и делать, сама не знает, Иван Сергеич…Беги, говорит, родненький, к нашему ангелу, выручай…Руки, говорит, на себя наложу, а в Москву не вернусь. А у Леона-конторщика выправляют, значит, дорожные бумаги…Ах, беда, беда! Ах, драма, Иван Сергеич, ужасная! 

Тургенев резко встает, срывает со стены ружье.

Тургенев:Ступай!

Быстрым шагом направляется в сторону девичьей. Его встречает хромая старушка Наталья, низко кланяясь в пояс.

Тургенев: Ты что вздумала Авдотью под замком держать? Кто приказал? А ну открывай, старая, не то велю Борзому замок сбить, а тебя в Тургенево на скотный двор сгоню. Открывай! 
Наталья: Да и что ж ты, голубчик ты наш, барин родной, голову у старой снимаешь! Нешто это я? Так ить барыня-матушка приказали… Барынин это приказ. Хоть убей меня, хоть што хочешь, голубчик, а не пущу! Ой и батюшки, не пущу! 
Тургенев: Эй, Борзой, Капитон, Николашка, кто там! Сбивайте замок с каморы, живо! А ты, старая, помни: хозяин здесь я, я - папенькин наследник! А если забыла, так вспомнишь! Николашка,бей, бей замок! Сбивай егоначисто!

Появляется Тургенева. 

Тургенев: (говорит по-французски, перемежая с русскими словами) Маман, я виноват! Я хочу все исправить и готов жениться! 
Тургенева: (яростно, грозно) Прокляну! По миру пущу! Убью обоих!

Хватается за сердце. Хромая Наталья помогает ей уйти. Остальные тоже уходят.

Ведущий: 26 апреля 1842 года у Ивана Сергеевича Тургенева родилась дочь Полина. Варвара Петровна Тургенева забрала Пелагею (как она её называла) у матери, привезла в Спасское-Лутовиново и поместила в семью крепостной прачки. Зная свою матушку, Иван Сергеевич вряд ли мог рассчитывать на хорошее отношение к "байстрючке". Тем не менее, он согласился с решением Варвары Петровны, а сам отправился за границу.

Ведущий: Жизнь Полины (Пелагеи) началась в семье прачки на барском дворе. Маленькая девочка оказалась в тяжелом положении. Все дворовые насмешливо называли её "барышней", а прачка заставляла выполнять тяжелую работу. Варвара Петровна не испытывала к внучке родственных чувств, иногда приказывала привести ее в гостиную и с притворным недоумением спрашивала: "Скажите, на кого эта девочка похожа?" - и... отправляла обратно к прачке. 

Ведущий: Иван Сергеевич, по его собственному признанию, узнал о рождении дочери, когда ей исполнилось восемь лет. Первое упоминание о Полине встречается в письме Тургенева от 9\21 июля 1850 года, адресованном к Полине  и Луи  Виардо: 
"... скажу Вам, что я нашел здесь - догадайтесь что? - свою дочку, 8 лет, разительно на меня похожую...Глядя на это бедное маленькое создание, я почувствовал свои обязанности по отношению к ней, и я их выполню - она никогда не узнает нищеты, я устрою её жизнь, как можно лучше...". "Дайте мне совет - все, что исходит от Вас, исполнено доброты и такой искренности. Итак, не правда ли, я могу рассчитывать на добрый совет, которому слепо последую, говорю Вам заранее".

Ведущий:В ответном письме Полина Виардо предложила Тургеневу взять девочку в Париж и воспитывать вместе со своими дочерьми. Понимая всю двусмысленность и трудность будущего положения в России своей незаконной дочери, писатель с радостью согласился. В 1850 году в восьмилетнем возрасте Полина Тургенева навсегда оставила Россию. 

Сцена 4

Диалог за сценой

Барыня: Муму, Муму, подойди же ко мне, подойди к барыне, подойди, глупенькая... не бойся... 

Приживалки: Подойди, подойди, Муму, к барыне, подойди. 

Барыня: Принесите ей что-нибудь поесть. Какая она глупая! к барыне не идет. Чего боится? 

Приживалка:Она не привыкла еще…

Барыня:Ах, какая же ты! Ну, иди, дай я тебя поглажу!

Собачье рычание, затем скулёж. Барыня вскрикивает.

Затем барыня, приживалки выходят на сцену.

Приживалки: Ах! Не укусила ли она вас, сохрани бог! Ах, ах! 

Барыня: Отнести ее вон! Скверная собачонка! Какая она злая! Позовите Гаврилу! Да немедленно!

Приживалки: Слушаюсь, барыня! Сию минуту-с!

Одна из приживалок уходит, вскоре возвращается. За ней входит Гаврила, кланяется.

Гаврила: Звали-с, барыня? Чего изволите-с?

Барыня: Скажи, пожалуйста, что это за собака у нас на дворе всю ночь лаяла? Мне спать не дала! 

Гаврила:Собака-с... какая-с... может быть, немого собака-с?

Барыня: Не знаю, немого ли, другого ли кого, только спать мне не дала. Да я и удивляюсь, на что такая пропасть собак! Желаю знать. Ведь есть у нас дворная собака? 
Гаврила: Как же-с, есть-с. Волчок-с. 
Барыня:Ну чего еще, на что нам еще собака? Только одни беспорядки заводить. Старшего нет в доме  - вот что. И на что немому Герасиму собака? Кто ему позволил собак у меня на дворе держать? Вчера я подошла к окну, а она в палисаднике лежит, какую-то мерзость притащила, грызет, - а у меня там розы посажены... (после паузы)Чтоб ее сегодня же здесь не было... слышишь? 
Гаврила: Слушаю-с. 
Барыня: Сегодня же. А теперь ступай. К докладу я тебя потом позову. 

Барыня и приживалки уходят, Гаврила за ними.

Ведущий: По окончании гастролей Полины Виардо в Росии,Иван Сергеевич Тургенев -тогда еще никому неизвестный и небогатый помещик, отправляется за Полиной и ее мужем во Францию, для того чтобы быть рядом со своей возлюбленной. С Луи Виардо писатель нашел общий язык на фоне страсти к охоте и интересу к переводам русских литераторов на французский язык. Он часто бывал в семейной усадьбе Куртавнель, что под Парижем, принимал участие в домашних спектаклях, сборе гостей и артистических вечерах.

Ведущий: Когда Полина Виардо отправлялась на очередные гастроли, Тургенев следовал за ней.  «Ах, мои чувства к вам слишком велики и могучи, - пишет Тургенев в одном из своих многочисленных писем к Виардо. - Я не могу жить вдали от вас, я должен чувствовать вашу близость, наслаждаться ею. День, когда мне не светили ваши глаза, - день потерянный».

Ведущий: Нужна ли была Ивану Тургеневу такая любовь? Он часто задавал себе вопрос: кто же он для нее? В такие минуты он искренне ненавидел свою возлюбленную, называя ее «безобразной». Но дружившие с писателем люди отмечали, что ему нужна была именно такая любовь - приносящая страдания, порождающая движения души, безответная.

Ведущий: Часто ему приходилось ловить на себе косые взгляды знакомых и друзей, которые недоуменно пожимали плечами, когда певица, представляя им Тургенева, говорила: «А это наш русский друг, познакомьтесь, пожалуйста!». Но ничего поделать со своим сердцем он не мог, и любовь становилась с каждым днем все сильнее и сильнее.

Ведущий: Развитие отношений между Виардо и Тургеневым можно наблюдать лишь по письмам Ивана Сергеевича.  Их насчитывалось около пятисот, но сохранилось только триста. Письма Полины Виардо к Тургеневу не сохранились. Она изъяла их из архива писателя после его смерти. Но, даже читая письма только Тургенева, можно почувствовать силу и глубину его любви к этой женщине.

Ведущий: Переписка налаживалась не сразу. Видимо, Виардо отвечала неаккуратно и не давала свободы выражения Тургеневу. Но она не оттолкнула его, она приняла любовь писателя и позволила ему любить себя, не скрывая и своего чувства. Тургенев начинает жить ее жизнью, ее талантом. Он разбирает недостатки в ее творчестве. Советует изучать ей классические литературные сюжеты, дает советы и по совершенствованию немецкого языка.

Сцена 5

Комната. Входит Тургенев. Садится за стол и пишет письмо. Чуть позже с другой стороны входит Виардо. Она читает письмо.

Тургенев: ***“Моя дорогая и добрая госпожа Виардо! Как Вы поживаете?

Часто ли думаете обо мне? Нет дня, чтобы Ваш милый образ не возникал предо мной сотни раз, нет ночи, чтобы я не видел Вас во сне...

Сегодня день моего рождения... В будущий вторник исполняется семь лет с тех пор, как я в первый раз был у Вас. И мне радостно сказать Вам, спустя семь лет, что я ничего не видел на свете лучше Вас, что встретить Вас на своем пути было величайшим счастьем всей моей жизни, что моя преданность и привязанность к Вам не имеют границ и умрут вместе со мной. Да благословит вас Бог тысячу раз!

Прошу его об этом на коленях и молитвенно сложив руки. Вы все, что есть самого лучшего, благородного и милого мне на земле...

Мне приятно ощущать в себе (спустя семь лет) все то же искреннее, глубокое, неизменное чувство к Вам; влияние его на меня благотворно и живительно, как яркий луч света; какой я счастливец, если заслужил, чтоб отблеск Вашей жизни смешивался с моей! Пока живу, буду стараться стать достойным такого счастья!..”***

Виардо садится за другой стол и начинает писать. Тургенев берет со своего стола письмо, встает и читает.

П. Виардо: ***“Здравствуйте, мой дорогой Тургенев. Как вы задерживаетесь с письмом! Мы каждый день ждем прихода почтальона... Может быть, сегодня?

Небо восхитительно. Легкий ветер оживляет вершины деревьев во дворе. Здесь все как всегда, только Вас недостает в этой уютной и милой жизни. Ваше отсутствие и боль, которую оно вызывает в наших сердцах, уверяю вас ежеминутно, заменяет Ваше дорогое присутствие. Память о Вас сопутствует всему, что мы делали с утра до вечера. Вам известны все наши привычки уже семь лет, они ничуть не изменились, так что в какое время суток вы о нас ни думали, Вы знаете, где нас искать, и чем мы заняты. Но, бедный друг, как знать, что делаете Вы, как следовать за Вами взглядом, если Вы не держите меня в курсе Вашей жизни? Ну, опишите мне один из Ваших дней. Дорогой добрый друг, я протягиваю Вам свои руки и очень нежно люблю Вас. Прощайте. Пишите мне каждую неделю. Все Вас любят и посылают вам тысячу приветов”.***

Тургенев и Виардо идут навстречу друг другу.

Тургенев: Уверяю Вас, что чувства, которые я к Вам испытываю, - нечто совершенно небывалое, нечто такое, чего мир не знал, что никогда не существовало и что вовеки не повторится!

Виардо:(холодно, почти грубо)Что я могу предложить Вам в ответ? Лишь дружбу, крепкую дружбу без обязательств.

Тургенев:О мой горячо любимый друг, я постоянно, день и ночь, думаю о Вас, и с такой бесконечной любовью! Каждый раз, когда Вы будете думать обо мне, Вы спокойно можете сказать: «Мой образ стоит теперь перед его глазами, и он поклоняется мне». Как я был счастлив, когда читал Вам отрывки из своего романа. Я буду теперь много писать, исключительно для того, чтобы доставить себе это счастье. Впечатление, производимое на Вас моим чтением, находило в моей душе стократный отклик, подобный горному эху и это была не исключительно авторская радость.

Виардо: (снисходительно) Браво, Дон-Жуан, браво! Пишите! Вы талантливы, а талант – это дорога. Так идите же вы по ней!

Оба уходят.

Ведущий: Полина Виардо, готовя к изданию переписку с Тургеневым, изъяла из нее все компрометирующие факты, зачернила все «неудобные» места. Из ее собственных писем к Тургеневу в прессу попали всего двадцать — ничтожно мало, если учесть, что переписка была регулярной.

Ведущий: Полина не собиралась открывать публике свои личные тайны. Оба — она и Тургенев — хранили эти тайны от чужих глаз, видимо договорившись — один раз и на всю жизнь. От Тургенева друзья могли слышать только жалобы на недосягаемость возлюбленной. И не в последнюю очередь связано это было с Луи Виардо, которого бы травмировало иное, кроме дружески-влюбленного, отношение к его жене.

Ведущий: Семья Виардо стала частью жизни Тургенева. Как он писал в письме к Боголюбову: «Судьба не послала мне собственного моего семейства, и я прикрепился, вошел в состав чуждой семьи, и случайно выпало, что это семья французская. С давних пор моя жизнь переплелась с жизнью этой семьи. Там на меня смотрят не как на литератора, а как на человека, и средиее мне спокойно и тепло».

Ведущий: Как пишет Андре Моруа в своей монографии «Тургенев»: «Если бы ему предложили выбор быть первым в мире писателем, но никогда больше не увидеть семью Виардо или служить у них сторожем, дворником и в этом качестве последовать за ними куда-нибудь на другой конец света, он предпочел бы положение дворника». Да и сам Тургенев, будучи уже состоявшимся писателем, в 1856 году признавался своему другу Афанасию Фету: «Я подчинен воле этой женщины. Нет! Она заслонила от меня все остальное, так мне и надо. Я только тогда блаженствую, когда женщина каблуком наступит мне на шею и вдавит мне лицо носом в грязь».

Ведущий: При этом Тургенев прекрасно понимал свое неоднозначное положение в доме Виардо, ему не раз приходилось ловить на себе косые взгляды парижских знакомых, которые недоуменно пожимали плечами, когда Полина, представляя им Ивана Сергеевича, произносила: «А это наш русский друг, познакомьтесь, пожалуйста». Тургенев чувствовал, что он, потомственный русский дворянин, постепенно превращается в комнатную собачку, которая начинает вилять хвостом и радостно повизгивать, стоит хозяйке бросить на нее благосклонный взгляд или почесать за ухом, но ничего поделать со своим нездоровым чувством он не мог. Без Полины Иван Сергеевич чувствовал себя по-настоящему больным и разбитым.

Сцена 6

Комната. Супруги Полозовы сидят на диване.Входит Санин. Полозова встает.

Полозова: Ах, извините! Я не думала, что вы уже пришли. 
Полозов:(не вставая, указывает на Санина пальцем)Санин, Дмитрий Павлович, приятель мой с детства.
Полозова:Да... знаю... Ты мне уже сказывал. Очень рада познакомиться. Но я хотела было попросить тебя, Ипполит Сидорыч... Моя горничная сегодня какая-то бестолковая... 
Полозов: Волосы тебе убрать? 
Полозова: Да, да, пожалуйста. Извините!(улыбаясь, кивает Санину и уходит. Полозов встает и, тяжело переваливаясь, уходит в след за женой. Санин почтительно кланяется, Полозова снова поворачивает  голову назад через плечо, и опять улыбается. Затем скрывается.
Санин:(загадочно) Будем потакать капризам этой богатой барыни!

Уходит. Смена декораций. Природа. Выходят Санин и Полозова.

Полозова: Я слышала, вы женитесь?

Санин: Да, я женюсь. 
Полозова:На ком? На иностранке? 
Санин: Да. 
Полозова:  Вы недавно с ней познакомились? Во Франкфурте? 
Санин:Точно так. 
Полозова:И кто она такая? Можно узнать? 
Санин:Можно. Она дочь кондитера. 

Полозова  широко раскрывает глаза и поднимает брови.

Полозова: Да ведь это прелесть, это чудо! Я уже полагала, что таких молодых людей, как вы, на свете больше не встречается. Дочь кондитера! 
Санин: Вас это, я вижу, удивляет, но, во-первых, у меня вовсе нет тех предрассудков... 
Полозова: (перебивает) Во-первых, это меня нисколько не удивляет, предрассудков и у меня нет. Я сама дочь мужика. А? что, взяли? Меня удивляет и радует то, что вот человек не боится любить. Ведь вы ее любите? 
Санин: Да. 
Полозова:Она очень хороша собою? 
Санин: Вы знаете, Марья Николаевна, всякому человеку лицо его возлюбленной кажется лучше всех других; но моя невеста — действительно красавица. 
Полозова: В самом деле? В каком роде? Итальянском? Античном? 
Санин: Да! У ней очень правильные черты. 
Полозова: С вами нет ее портрета? 
Санин: Нет.

Полозова: Как ее зовут? 
Санин: Ее имя -Джемма. 
Полозова: А ваше -как? 
Санин: Димитрий. 
Полозова: По отчеству? 
Санин: Павлович. 
Полозова: (медлительно)Знаете что, вы мне очень нравитесь, Дмитрий Павлович. Вы, должно быть, хороший человек. Дайте-ка мне вашу руку. Будемте приятелями. 

Крепко жмет его руку.

Полозова: Только знаете, что мне приходит в голову? 
Санин: Что? 
Полозова: Вы не рассердитесь? Нет? Она, вы говорите, ваша невеста. Но разве ... разве это непременно было нужно? 
Санин: (нахмуренно)Я вас не понимаю. Марья Николаевна. 

Полозова тихонько смеется, откидывает волосы.

Полозова: (задумчиво)Решительно - он прелесть! Рыцарь! Подите верьте после этого людям, которые утверждают что идеалисты все перевелись! 

Санин уходит чуть вперед.

Полозова: Стойте! Санин, вы умеете забывать? 
Санин: Что это — вопрос... или упрек? 
Полозова: Я отроду никого и ни в чем не упрекала. А в колдовство вы верите? 
Санин: Колдовство... Все на свете возможно. Прежде я не верил, а теперь верю. Я себя не узнаю. 
Полозова: (после паузы)А мне сдается, место это мне как будто знакомое. Посмотрите-ка, Санин, за тем широким дубом — стоит деревянный красный крест? аль нет?
Санин: Стоит. 
Полозова: (улыбаясь) А, хорошо! Я знаю, где мы. Пока еще не потерялись. Надо волосы в порядок привести.  А то увидит кто – осудит!

Полозова снимет шляпу и важно заплетает косу. Санин стоит пред ней и, не отрываясь, смотрит на нее. Она бросает на него пронзительный взглядпытается уйти.

Санин: (неуверенно)Вы — домой?
Полозова: (удивленно)Домой?? (почти грубо) Ступайте за мной!

Уходит. Санин покорно следует за ней. Звучит музыка, голоса птиц. Через некоторое время они вновь появляются.

Полозова: (не глядя на него) Куда же ты едешь

В Париж? Или во Франкфурт? 
Санин: Я еду туда, где будешь ты, — и буду с тобой; пока ты меня не прогонишь!

Санин в отчаянии опускается на колени и припадает к её рукам. Она освобождает руки, кладет их на голову Санину. Медленно перебирает волосы. На её лице – усмешка. Глаза выражают безжалостную победу. Затем они уходят.

Ведущий: Париж, Лондон, Баден-Баден, снова Париж… Писатель покорно следовал за своей возлюбленной из города в город, из страны в страну: «Ах, мои чувства к вам слишком велики и могучи. Я не могу жить вдали от вас, я должен чувствовать вашу близость, наслаждаться ею. День, когда мне не светили ваши глаза, — день потерянный». Соотечественники, навещавшие Тургенева за границей, удивлялись его состоянию: «Никогда не думал, что он способен так сильно любить», — писал Лев Толстой после встречи с товарищем в Париже.

Ведущий: Любовь Тургенева доставляла ему не только радость и душевные страдания. Она была источником его творческого вдохновения. Полина Виардо всегда проявляла живой, неподдельный интерес ко всем произведениям, выходившим из под пера писателя. Сама Виардо заметила однажды: «Ни одна строка Тургенева не попадала в печать прежде, чем он не познакомил меня с нею. Вы, русские, не знаете, насколько вы обязаны мне, что Тургенев продолжает писать и работать».

Ведущий. Живя за границей, Иван Сергеевич продолжал много работать. Здесь он создал романы «Рудин», «Отцы и дети», «Накануне», цикл «Записки охотника», принесшие ему читательскую славу Он чутко откликался на все события русской жизни. Именно эта кровная связь с родиной дала возможность писателю стать выразителем дум и чаяний своей противоречивой, трудной эпохи. Тургенев был пропагандистом русской литературы за рубежом и многое сделал для того, чтобы родная литература приобрела мировую известность.

Ведущий: Он вновь и вновь обращался к недавнему прошлому, проверял свое сердце, словно бы подводя под минувшим итог и черту. Ещё вСпасском открылся перед ним…чудовищно-странный мир, в котором жил он, ничего не замечая, с младенчества.

Ведущий: Лушка, нянюшка Васильевна, живописец Николай Федосеев, мальчишки-одногодки Никонор и Николашка, и буфетчик Антон Григорьевич, и дворецкий Тоболев, и Фёдор Лобанов – все, все, кого он уважал и любил, кто читал ему первые книжки, учил добру, рассказывал дивные сказки, все они почему-то вдруг оказались отнюдь не такими же людьми, как он, как папенька с маменькой, как дяденька Николай Николаевич…

Ведущий: Знали они толк и в разной охоте, и в рыбной ловле, и во многом другом. И всё-таки считались они почему-то отнюдь не людьми, а всего лишь вещью или бесправным созданьем вроде сеттера Напля либо маменькиной кобылки Авроры. Может, так определил Господь бог оттого, что были владетели крепостных мужиков и благороднее, и возвышенней в мыслях, и чище душой.

Ведущий: Только Тургенев отлично понимал, что дворянское звание и блеск наружного просвещения не суть ещё признаки возвышенной души и доброго сердца. Так подружился он с мыслью о горькой нелепости мира, его окружающего.

Сцена7. «Записки охотника»

Декорация природы. Входит Тургенев.

Тургенев: Погода прекрасная, еще прекраснее, чем прежде; но жара все не унимается. По ясному небу едва-едва несутся высокие и редкие облака, плоские и продолговатые, как опустившиеся паруса. Их узорчатые края, пушистые и легкие, как хлопчатая бумага, медленно, но видимо изменяются с каждым мгновением; они таят, эти облака, и от них совсем нет тени. Ноги беспрестанно путаются и цепляются в длинной траве, пресыщенной горячим солнцем; всюду рябит в глазах от резкого металлического сверкания молодых, красноватых листьев на деревцах; Легкий ветерок то просыпается, то утихает: подует вдруг прямо в лицо и как будто разыграется, — все весело зашумит, закивает и задвижется кругом, грациозно закачаются гибкие концы папоротников, — обрадуешься ему… но вот уж он опять замер, и все опять стихло. Одни кузнечики дружно трещат, словно озлобленные, — и утомителен этот непрестанный, кислый и сухой звук. Он идет к неотступному жару полудня; он словно рожден им, словно вызван им из раскаленной земли. Удивительно приятное занятие лежать на спине в лесу и глядеть вверх! Вам кажется, что вы смотрите в бездонное море, что оно широко расстилается под вами, что деревья не поднимаются от земли, но, словно корни огромных растений, спускаются, отвесно падают в те стеклянно-ясные волны; листья на деревьях то сквозят изумрудами, то сгущаются в золотистую, почти черную зелень. Где-нибудь далеко-далеко, оканчивая собою тонкую ветку, неподвижно стоит отдельный листок на голубом клочке прозрачного неба, и рядом с ним качается другой, напоминая своим движением игру рыбьего плеса, как будто движение то самовольное и не производится ветром. Волшебными подводными островами тихо наплывают и тихо проходят белые круглые облака, и вот вдруг все это море, этот лучезарный воздух, эти ветки и листья, облитые солнцем, — все заструится, задрожит беглым блеском, и поднимется свежее, трепещущее лепетанье, похожее на бесконечный мелкий плеск внезапно набежавшей зыби. Вы не двигаетесь — вы глядите: и нельзя выразить словами, как радостно, и тихо, и сладко становится на сердце. Вы глядите: та глубокая, чистая лазурь возбуждает на устах ваших улыбку, невинную, как она сама, как облака по небу, и как будто вместе с ними медлительной вереницей проходят по душе счастливые воспоминания, и все вам кажется, что взор ваш уходит дальше и дальше и тянет вас самих за собой в ту спокойную, сияющую бездну, и невозможно оторваться от этой вышины, от этой глубины ..."

Появляются охотник Владимир и лодочник Кузьма.

Владимир: Есть у тебя лодка?
Кузьма:Лодка есть, да больно плоха.
Владимир: А что?
Кузьма: Расклеилась; да из дырьев клепки повывалились.
Тургенев: Велика беда! Паклей заткнуть можно.
Кузьма: Известно, можно.
Тургенев: Да ты кто?
Кузьма: Господский рыболов.
Тургенев: Как же это ты рыболов, а лодка у тебя в такой неисправности?
Кузьма: Да в нашей реке и рыбы-то нету.
Владимир:Рыба не любит ржавчины болотной.
Тургенев: (обращаясь к Владимиру) А ведь этак мы, пожалуй, и ко дну пойдем

Владимир: Бог милостив. Во всяком случае, должно предполагать, что пруд не глубок.
Кузьма: Да, он не глубок, да на дне тина и трава, и весь он травой зарос. Впрочем, есть тоже и колдобины **.
Владимир: Однако же, если трава так сильна, так и грести нельзя будет.
Кузьма: Да кто ж на дощаниках гребет? Надо пихаться. Я с вами поеду; у меня там есть шестик, а то и лопатой можно.
Владимир: Лопатой неловко, до дна в ином месте, пожалуй, не достанешь.
Кузьма:Оно правда, что неловко.

Тургенев: Владимир, сходи-ка ты, принеси пакли. Будем лодку починять.

Владимир уходит. Тургенев садится на пенек. Кузьма стоит, опустив голову и сложив руки за спиной.

Тургенев: Скажи, пожалуйста, давно ты здесь рыбаком?
Кузьма: (бодро) Седьмой год пошел.
Тургенев: А прежде чем ты занимался?
Кузьма: Прежде ездил кучером.
Тургенев:  Кто ж тебя из кучеров разжаловал?
Кузьма: А новая барыня.
Тургенев: Какая барыня?
Кузьма: А что нас-то купила. Вы не изволите знать: Алена Тимофевна, толстая такая... немолодая.
Тургенев:  С чего ж она вздумала тебя в рыболовы произвести?
Кузьма: А бог ее знает. Приехала к нам из своей вотчины, из Тамбова, велела всю дворню собрать, да и вышла к нам. Мы сперва к ручке, и она ничего: не серчает... А потом и стала по порядку нас расспрашивать: чем занимался, в какой должности состоял? Дошла очередь до меня; вот и спрашивает: «Ты чем был?» Говорю: «Кучером». — «Кучером? Ну, какой ты кучер, посмотри на себя: какой ты кучер? Не след тебе быть кучером, а будь у меня рыболовом и бороду сбрей. На случай моего приезда к господскому столу рыбу поставляй, слышишь?..» С тех пор вот я в рыболовах и числюсь. «Да пруд у меня, смотри, содержать в порядке...» А как его содержать в порядке?
Тургенев:  Чьи же вы прежде были?
Кузьма: А Сергея Сергеича Пехтерева. По наследствию ему достались. Да и он нами недолго владел, всего шесть годов. У него-то вот я кучером и ездил... да не в городе — там у него другие были, а в деревне.
Тургенев: И ты смолоду всё был кучером?
Кузьма: Какое всё кучером! В кучера-то я попал при Сергее Сергеиче, а прежде поваром был,  но не городским тоже поваром, а так, в деревне.
Тургенев:  У кого ж ты был поваром?
Кузьма: А у прежнего барина, у Афанасия Нефедыча, у Сергея Сергеичина дяди. Льгов-то он купил, Афанасий Нефедыч купил, а Сергею Сергеичу именье-то по наследствию досталось.
Тургенев: У кого купил?
Кузьма: А у Татьяны Васильевны.
Тургенев: У какой Татьяны Васильевны?
Кузьма: А вот, что в запрошлом году умерла, под Болховым... то бишь под Карачевым, в девках... И замужем не бывала. Не изволите знать? Мы к ней поступили от ее батюшки, от Василья Семеныча. Она-таки долгонько нами владела... годиков двадцать.
Тургенев: Что ж, ты и у ней был поваром?
Кузьма:Сперва точно был поваром, а то и в кофишенки попал.
Тургенев: Во что?
Кузьма: В кофишенки.
Тургенев: Это что за должность такая?
Кузьма: А не знаю, батюшка. При буфете состоял и Антоном назывался, а не Кузьмой. Так барыня приказать изволила.
Тургенев: Твое настоящее имя Кузьма?
Кузьма:Кузьма.
Тургенев: И ты всё время был кофишенком?
Кузьма: Нет, не всё время: был и ахтером.
Тургенев: Неужели?
Кузьма: Как же, был... на кеятре играл. Барыня наша кеятр у себя завела.
Тургенев: Какие же ты роли занимал?
Кузьма: Чего изволите-с?
Тургенев: Что ты делал на театре?
Кузьма: А вы не знаете? Вот меня возьмут и нарядят; я так и хожу наряженный, или стою, или сижу, как там придется. Говорят: вот что говори, я и говорю. Раз слепого представлял... Под каждую веку мне по горошине положили... Как же!
Тургенев: А потом чем был?
Кузьма: А потом опять в повара поступил.
Тургенев: За что же тебя опять в повара разжаловали?
Кузьма: А брат у меня сбежал.
Тургенев: Ну, а у отца твоей первой барыни чем ты был?
Кузьма: А в разных должностях состоял: сперва в казачках находился, фалетором был, садовником, а то и доезжачим.
Тургенев: Доезжачим?.. И с собаками ездил?
Кузьма: Ездил и с собаками, да убился: с лошадью упал и лошадь зашиб. Старый-то барин у нас был престрогий; велел меня выпороть да в ученье отдать в Москву, к сапожнику.
Тургенев: Как в ученье? Да ты, чай, не ребенком в доезжачие попал?
Кузьма: Да лет, этак, мне было двадцать с лишком.
Тургенев: Какое ж тут ученье в двадцать лет?
Кузьма: Стало быть, ничего, можно, коли барин приказал. Да он, благо, скоро умер, - меня в деревню и вернули.
Тургенев: Когда же ты поварскому-то мастерству обучился?
Сучок приподнял свое худенькое и желтенькое лицо и усмехнулся.
Кузьма: (усмехнулся) Да разве этому учатся?.. Стряпают же бабы!
Тургенев: Ну, видал ты, Кузьма, виды на своем веку! Что ж ты теперь в рыболовах делаешь, коль у вас рыбы нету?
Кузьма: А я, батюшка, не жалуюсь. И славу богу, что в рыболовы произвели. А то вот другого, такого же, как я, старика - Андрея Пупыря - в бумажную фабрику, в черпальную, барыня приказала поставить. Грешно, говорит, даром хлеб есть... А Пупырь-то еще на милость надеялся: у него двоюродный племянник в барской конторе сидит конторщиком: доложить обещался об нем барыне, напомнить. Вот те и напомнил!.. А Пупырь в моих глазах племяннику-то в ножки кланялся.
Тургенев: Есть у тебя семейство? Был женат?
Кузьма: Нет, батюшка, не был. Татьяна Васильевна покойница - царство ей небесное! - никому не позволяла жениться. Сохрани бог! Бывало, говорит: «Ведь живу же я так, в девках, что за баловство! чего им надо?»
Тургенев: Чем же ты живешь теперь? Жалованье получаешь?
Кузьма: Какое, батюшка, жалованье!.. Харчи выдаются - и то слава тебе, господи! много доволен. Продли бог века нашей госпоже!

Возвращается Владимир.

Владимир:(сурово)Справлена лодка. Ступай за шестом ты!..

Кузьма убегает.

Владимир: Глупый человек-с, совершенно необразованный человек, мужик-с, больше ничего-с. Дворовым человеком его назвать нельзя-с... и всё хвастал-с... Где ж ему быть актером-с, сами извольте рассудить-с! Напрасно изволили беспокоиться, изволили с ним разговаривать-с!..."

Ведущий: Парижско-буживальский период жизни писателя можно назвать тихой пристанью последних лет жизни Тургенева.Дом Виардо в Париже стал и его домом.  Прежние ссоры, конфликты и непонимание преодолены. Дружба и любовь укрепились, верность Тургенева Виардо дождалась заслуженной награды, но при этом душа Тургенева оставалась раздвоенной, ее терзали безысходные противоречия.

Ведущий:Летом здоровье Тургенева немного улучшилось. Его по-прежнему окружали теплом и заботой члены семьи Виардо. Прикованный к постели писатель попросил перенести его кровать в кабинет: он теперь мог видеть небо и зелень, а главное — он мог видеть ниже по склону виллу Виардо.

Ведущий:Когда исход болезни стал ясен, то Виардо, желая избавить Тургенева от переутомления, стала всячески оберегать писателя.В апреле 1883 года писателя перевезли в Буживаль. Имение Виардо утопало весь в цветах и пении, Тургеневапоместили на первый этаж в картинную галерею.Иван Сергеевич полулежал в кресле и улыбался, окруженный работами русских художников.

Тиканье часов, Тургенев сидит в кресле

Тургенев: Полночь. Сижу я опять за своим письменным столом…. Внизу бедная моя приятельница что-то поет своим совершенно разбитым голосом…, а у меня темнее темной ночи. Могила словно торопится проглотить меня: как миг, какой пролетает день, пустой, бесцельный, бесцветный, бесцветный.

Входит Луи Виардо, Тургенев встает навстречу ему, молча пожимают руки.

Тиканье часов. Входит Боголюбов

Тургенев: Спасибо. Что пришли, Боголюбов, а завтра, пожалуй, и не застали бы. Песнь моя спета, с землей все кончено у меня. Остается только прощаться с друзьями.

Боголюбов смахивает слезы с глаз.

Тургенев: Прощайте, Боголюбов (протягивает руку, Боголюбов прикладывает ее к губам)

Тургенев: Зачем Вы это делаете? Вы любите людей и я их старался любить, сколько мог, так любите их всегда и прощайте.

Боголюбов, рыдая, уходит. Тиканье часов. Входит Полинетт.

Тургенев: Полина, подойди…Я слышал, как ты вчера мило читала Мольера. Тебе нравятся его стихи?

Полина Тургенева: Oui, Papa.

Тургенев:  Неужели ты ни слова русского не помнишь? Ну как по-русски «вода»?

Полина: Не помню.

Тургенев : А «хлеб»?

Полина : Не знаю.

Тургенев: Полина, ты делаешь успехи во французском, но должна помнить свой родной язык, помнить, что ты русская...

Полина: Папа, я очень хотела бы заставить весь мир забыть о моем происхождении.

Тургенев: Я понимаю твою боль и обиду, но обещай мне, слышишь, дорогое мое дитя? Обещай мне впредь подписываться Полиной Тургеневой. И пусть это имя звучит повсюду, где речь идет о тебе.

Полина целует руку Тургеневу, после уходит. Входит Полина Виардо, стоит в отдалении.

Тургенев: Ближе, ближе ко мне…. Пусть я вас чувствую около себя….

Виардо склонилась к нему

Тургенев: Угадайте, чего я всего более желал бы сейчас?

Виардо: Может быть, вы желаете хорошего вина, а может быть вам сейчас ближе всего ваше перо и бумага?

Тургенев: Я желаю лишь видеть Вас, а еще хоть пять минут постоять и не ощущать боли(молчание. Виардо отходит) Стой! Какою я теперь тебя вижу - останься навсегда такою в моей памяти! Вот она - открытая тайна, тайна поэзии, жизни, любви! Вот оно, вот оно, бессмертие! Другого бессмертия нет - и не надо. В это мгновение ты бессмертна.
Оно пройдет - и ты снова щепотка пепла, женщина, дитя...
Но что тебе за дело! В это мгновение ты стала выше,
ты стала вне всего преходящего, временного. Это твое мгновение не кончится никогда.

Стой! И дай мне быть участником твоего бессмертия, урони в душу мою отблеск твоей вечности!

Внезапно Тургенев встает, идет мимо Виардо.

Тургенев:(в никуда) Королева королев. В чем она себе отказала!» (уходит)

Звучит стихотворение «Когда меня не будет» под музыку. Виардо держит в руках книгу, листая ее; зажигает свечу, затем встает и вешает портрет Тургенева.

***Когда меня не будет, когда все, что было со мной, рассыплется прахом, - оты, мой единственный друг, о ты, которую я любил так глубоко и так нежно, ты, которая, наверно, переживешь меня, - не ходи на мою могилу… Тебе там нечего делать. Не забывай меня…но и не вспоминай обо мне среди ежедневных забот, удовольствий и нужд…Я не хочу мешать твоей жизни, не хочу затруднять ее спокойное течение. Но в часы уединения, когда найдет на тебя та застенчивая грусть возьми одну из наших любимых книг и отыщи в ней те страницы, те строки, те слова, от которых, бывало, помнишь? – у нас обоих выступали разом сладкие и безмолвные слезы. Прочти, закрой глаза и протяни мне руку… Отсутствующему другу протяни руку твою. Я не буду в состоянии пожать ее моей рукой – она будет лежать недвижно под землею…но мне теперь отрадно думать, что быть может ты, на своей руке почувствуешь легкое прикосновение. И образ мой предстанет тебе – и из-под закрытых век твоих глаз польются слезы подобные тем слезам, которые мы, умиленные красотою, проливали некогда с тобой вдвоем, о ты, мой единственный друг, о ты, которую я любил так глубоко и так нежно.***

Звучит песня «Вечная любовь»