Загадки Фета
статья (9 класс) на тему

Загадки Фета.

                                                                          Если захочешь ты душу мою разгадать,

                                                                     То перечти со вниманием эту тетрадь.

А.А. Фет. «Е.Д. Дункер»

 Афанасий Афанасьевич Фет… Ещё одна тайна русской литературы, удивительная «психологическая загадка» - именно это определение часто мелькает в критике. Загадка фетовской поэзии, в чём она? И есть ли возможность разрешить её? Уже как будто окончательно похороненная в шестидесятые годы девятнадцатого столетия, поэзия возродилась к новой жизни в восьмидесятые. И снова «смерть», почти на столетие, и воскрешение, уже в двадцатом веке. Интерес к Фету иногда возрастал, иногда падал, но Фет уже навсегда вошёл в русскую поэзию, новыми и новыми воскрешениями опровергая очередные похороны. Загадка? Несомненно. А вот и ещё одна: выпущенные в 1863 году в двух томах сочинения поэта не разошлись и за тридцать лет. Не нашли понимания? Но ведь Щедрин в том же 1863 году писал о Фете: «…Романсы его распевает чуть ли не вся Россия». А, может быть, дело в том, что всю жизнь жили в одном два человека: Шеншин и Фет. Жёсткий помещик и создатель прекрасных лирических стихов. Ответ, конечно же, надо искать в приносящей необыкновенное наслаждение поэзии Фета. Именно с ней, как ни парадоксально, связано ненавидимое имя «Фет».

Я среди плачущих Шеншин,

И Фет я только средь поющих, - 

признался поэт в одном стихотворном послании. Да, Фет и Шеншин органически связаны. И в то же время связь «Фет – Шеншин» - своеобразное единство противоположностей. Искусство Фета не только тесно связано со всем существованием Шеншина, но и противостоит ему, противостоит враждебно и непримиримо.

  Поэзия Фета настолько органично входила в свою эпоху, рождалась ею, что Некрасов писал о ней: «Смело можем сказать, что человек, понимающий поэзию и охотно открывающий душу свою её ощущениям, ни в одном русском авторе, после Пушкина, не почерпнёт столько поэтического наслаждения, сколько доставит ему г.Фет». Давайте же вместе с Некрасовым насладимся прекрасной поэзией великого мастера слова.

Целый день спят ночные цветы,

Но лишь солнце за рощу зайдёт,

Раскрываются тихо листы

И я слышу, как сердце цветёт.

Вчитайтесь в эти строки.  «И я слышу, как сердце цветёт». Что это? Одухотворённость природы или природность человека? Природа сливается с жизнью человеческого сердца. И в этом весь Фет, волшебник Фет, умеющий как никто  «забираться в сокровеннейшие тайники души человеческой». Природа и человек у Фета неразделимы:

Тихо под сенью лесной

Спят молодые кусты…

Ах, как пахнуло весной!...

Это наверное ты!

Понимаете? Она и есть сама весна, светлая, молодая, долгожданная. Разве не чудо?! Так написать мог только очень русский поэт, как бы вобравший в себя и выразивший «через себя» русскую природу. Воздух фетовской поэзии создаёт русская атмосфера. Слушайте:

Шёпот, робкое дыханье,

Трели соловья,

Серебро и колыханье

Сонного ручья…

Слышите имя, словно звучащее сквозь эти строки? Мария… Мария Лазич. Её симпатичная наружность и внутренняя красота покорили сердце молодого поэта. А сама она безоглядно и безрассудно влюбилась в того, чьи стихи считала вершиной совершенства. Взаимная любовь. Казалось бы, что ещё надо! Женись – и будь счастлив. Это ли не подарок судьбы? И вдруг – письмо И.П.Борисову и сухая, далёкая от романтичной влюблённости фраза: «…у ней ничего и у меня ничего – вот тема, которую я развиваю и вследствие которой я ни с места…».

Помнишь час последнего свиданья?

Безотраден сумрак ночи был;

Ты ждала, ты жаждала признанья –

Я молчал: тебя я не любил.

Постепенно расчётливый разум человека, решившего вопреки превратностям судьбы стать состоятельным и независимым, берёт верх над сердцем поэта, надеявшимся на семейное счастье: «Я не женюсь на Лазич, и она это знает…».

…Душа человека какие выносит мученья!

А часто на них намекнуть лишь достаточно звука.

Стою как безумный, ещё не постиг выраженья: разлука.

Вот и всё. Возвышенная любовь не выдержала столкновения с житейским расчётом. Шеншин победил Фета? Нет, поверить в это невозможно! Итальянские скрипичных дел мастера говорили, что лучшие по звучанию скрипки получаются из той ели, которую поразила молния. Трудно представить себе, что обугленный кусочек древесины может превратиться в  прекрасный музыкальный инструмент, способный выразить самые сокровенные чувства человеческой души. Вот так и любовь Фета к Марии Лазич, сожжённая молнией равнодушия и расчёта, превратилась неожиданно, быть может, даже для него самого в ту волшебную скрипку, которой стала его поэзия.

Ты отстрадала, я ещё страдаю,

Сомнением мне суждено дышать,

И трепещу, и сердцем избегаю

Искать того, чего нельзя понять.

Страданье, горе, боль рвутся в стихи, а радость и красота противостоят страданию, становятся «исцелением от мук»:

Чистой и вольной душою,

Ясной и светлой, как ночь,

Смейся над песней больною,

Прочь отгоняй её, прочь!

Но отогнать «больную песнь» не так-то просто. И Фет умирает, умирает душой, изломанной, уставшей от извечной борьбы со второй половинкой собственного «я».

Всё понял я: земля давно остыла

И вымерла. Кому же берегу

В груди дыханье? Для кого могила

Меня вернула? И моё сознанье

С чем связано? И в чём его призванье?

Куда идти, где некого обнять…

Вот вопросы: Кому? Для кого? Куда? И ответ – «некого обнять»… И это при том, что интимная лирика Фета и его пейзажные зарисовки сегодня воспринимаются как «новое слово» в искусстве. Новое, несмотря на то, что оно было сказано около ста пятидесяти лет тому назад. И это тоже загадка Фета. Как и то, что немногие писатели, современники Фета, поняли глубинный смысл его поэтических поисков. Пожалуй, только Достоевский и Толстой сумели по достоинству оценить его творчество. В одном из писем к В.П.Боткину Л.Н.Толстой с восторгом вопрошал: «И откуда у этого добродушного толстого офицера берётся такая непонятная лирическая дерзость, свойство великих поэтов?» Снова загадка? Да, загадка. И, наверное, ещё не одному поколению читателей придётся задуматься над феноменом Фета и снова искать путеводную нить к его творчеству, к его душе в знаменитых фетовских строках:

Если захочешь ты душу мою разгадать,

То перечти со вниманием эту тетрадь…