Пусть первое прочитанное предложение заставит задуматься: а чего вы ждете от этой статьи? Задумались? Конечно, ожидание связано с нашим представлением о желаемом. Это наши надежды, мечты, желания. А теперь представьте, что эти надежды и мечты не оправдались. Результат получился совсем другой. Возможно, диаметрально противоположный. Или похожий на то, что предполагалось, но имеющий незапланированные дополнительные вводные. Или такой, о котором мы не могли помыслить: "Сделать хотел утюг — слон получился вдруг"...

А теперь обратите внимание на свою реакцию: разочарование, праведный гнев, опустошенность. Или интерес, удовольствие, азарт, желание срочно все поправить и сделать так, чтобы получилось в точности то, что задумано? В любом случае, чтобы мы могли получить желаемое, на смену ожиданию приходит действие по его достижению (например, дочитать статью до конца). Затем мы сравниваем результат с замыслом, возможно, вносим окончательные изменения. И говорим себе: "Отлично, в точности как надо" или "М-да... Что-то не то".

Всё это справедливо, если наши действия направлены на неодушевленный предмет, который зачем-то надо улучшить или поправить. А если на месте предмета живой собственный ребенок? Что я или он должен делать, чтобы мои ожидания исполнялись? Всё чаще родители приходят к психологу с просьбой: "Сделайте что-нибудь с сыном (дочкой): не слушается, плохо учится, стал неуправляемым. Мы ждали, что будет нашим помощником, отличником, спортсменом..." Добавляйте по желанию. Иногда родительские ожидания еще жестче: "Мы в него вкладывали по максимуму, он обязан нам, а вместо этого..."

Не напоминает ли вам это отношение к неодушевленному предмету? Есть я и мои ожидания — и есть предмет, который их не оправдал. Вы — мастер, поэтому поправьте его и верните мне таким, каким я хочу его видеть... Конечно, это крайние случаи. Только, к сожалению, таких случаев все больше. И обе стороны — и родитель, и ребенок — испытывают разочарование.

Между долгом и надеждой

Ровно на этом этапе возникает классический вопрос: "Что делать?" Составьте для себя так модный нынче wishlist: опишите, чего вы ждете от ребенка. После составления такого списка попробуйте разделить ожидания на актуальные и долгосрочные. Например, чтобы приходил домой вовремя, чтобы успешно сдал ГИА в этом году — актуальное ожидание. Продолжить семейные традиции и стать врачом/бизнесменом/архитектором, успешно жениться/выйти замуж, принести стакан воды в старости (угу, именно для этого мы растим детей... но всё же есть и такое) — долгосрочные.

Проясним актуальные ожидания. Для начала посмотрите на их реальность: смешно ждать от ребенка первого места в соревнованиях по теннису, если он только взял ракетку в руки. Посмотрите на окрашенность этих ожиданий: они больше похожи на долженствования или надежду? Какую позицию по отношению к ребенку занимаете вы сами? И если, как любой любящий родитель, вы хотите для ребенка самого лучшего, светлого и большого (наверняка совпало с пунктами долгосрочных ожиданий), то попытаемся найти нечто среднее между долженствованием и надеждой. Если позиция "я от него жду" = "он должен" = "я требую", то это значит "я подчиняю ребенка своей воле, подавляя его усилия". А кто в долгосрочных планах прописывал успешность ребенка? Ведь успешность без волевых усилий — достаточно сложное занятие. Но так ли безобидно "надеяться"? Просто надеяться, лежа на диване и не предпринимая никаких усилий. Вдруг как-нибудь решится само. Или перекинуть ответственность на другого (ребенка в данном случае): ты не оправдал моих надежд! Всё, чувство вины ребенку обеспечено.

Поговорим?

Трудно, но необходимо принять: ребенок рождается не затем, чтобы оправдать наши ожидания

Обратите внимание: и в одной, и в другой позиции нет диалога с ребенком. А именно диалог позволяет нам смотреть на жизнь реально. Я вижу мир, я вижу себя в этом мире, я вижу другого в этом мире и взаимодействую и с миром, и с ним. И тогда это уже история не про ожидания от другого, а про выстраивание с ним взаимодействия. Это про готовность прийти на помощь, умение договариваться. Я сообщаю другому, что мне хотелось бы от него получить и что я могу ему дать. Кстати, не все родители готовы сообщать свои ожидания, даже актуальные, детям. И тогда каким образом ребенок должен об этом узнать? Видимо, по разочарованному вздоху родителей и реплике в его адрес: мы-то от тебя ждали пятерок, победы на соревнованиях, жалости к уставшей на работе маме и мытья посуды без напоминаний... Учитесь говорить о своих ожиданиях, постарайтесь услышать ответ вашего ребенка, его мнение по этому поводу, процент его участия в вашем ожидании. И тогда это уже не просто ожидание от ребенка, а наше с ним взаимодействие, где у каждого есть своя доля участия. А самые смелые — поинтересуйтесь: чего ребенок ждет от вас? Ведь иногда мы прикрываемся ребенком, как щитом, от собственных неудач и неуспеха, страха обратиться к собственной жизни...

Уважая сына или дочь как отдельную личность, мы позволяем им идти своим путем. И мы на этом пути — помощники и проводники, но не строители и тем более не замерщики с секундомером каждого этапа. И тут мы подходим к теме долгосрочных ожиданий.

Самый сказочный и небывалый...

Мы, любящие родители, стремимся дать чаду максимум заботы и внимания. Беспокоясь о его судьбе, начинаем с трехлетнего возраста таскать на различные кружки и развивалки, вкладывая в это силы и деньги. Пока он маленький и толком узнать о его желаниях мы не можем, а наша вера, что мы растим самого умного, самого красивого, самого успешного ребенка, велика, мы всячески пытаемся расширить поляну его интересов. И, самое плачевное, часто подменяем его интересы своими, транслируя наследнику: это для тебя важно, интересно, здорово, будь успешным, достигай, это инвестиция в твое будущее. И когда он почему-то не приходит первым к финишу или набирает меньше ожидаемых нами баллов по ЕГЭ, то наша тревога растет (мы ошиблись, мы что-то упустили, как он сможет дальше сам, путевка в жизнь не приобретена) и транслируется ребенку в искаженном виде: мы от тебя ждали по высшему разряду, а ты... не оправдал, не справился. Вот здесь самое время сказать себе "стоп". Как писала швейцарский психотерапевт Алис Миллер, "многих людей всю жизнь мучит гнетущее чувство вины: они считают, что не оправдали ожидания родителей".

Представляете, сколько сил тратится ребенком на чувство вины? А сколько своих сил вы тратите на ожидания и тревогу, если эти ожидания не оправдались? Может быть, намного лучше использовать эти силы для строительства своей судьбы во всей ее красоте, непредсказуемости, со всеми ее сюрпризами? И тогда удовольствие от жизни и ответственности за собственный путь ребенок впитает с молоком матери. Ведь мы можем передать как дар своему ребенку только то, что имеем сами.

Статья предоставлена журналом "Здоровье школьника", № 5, 2012

03.06.2012