Рассказ "Незапланированная днёвка"
занимательные факты по литературе (7 класс)

Незапланированная  днёвка

(быль)

Всем странникам посвящается

      Чтобы начать рассказ, надо сперва уточнить, что такое днёвка. Это такой день в походе, когда не надо с утра собирать палатку, укладывать рюкзак, потому что… Потому что в этот день мы остаёмся на том же месте и ночевать будем тут же. То есть это практически день отдыха.

Часть 1

Как мы потерялись

      - О, вот это щука!

      - Покажите! Покажите!

      - Дайте я её сфотографирую!

       Пётр Николаевич добродушно улыбался. Щука, которую он только что вытащил, пыталась вырваться у него из рук, но это продолжалось недолго. Обессилевшую щуку Павел Николаевич гордо поднял на уровне груди, и ребята защёлкали фотоаппаратами. Итак, время даром не потрачено: есть улов!

       Мы стояли с подветренной стороны за небольшим островом, в юго-западной  части Приозерского плёса. Вчера, в обычный июньский день, мы вышли из Синёва. Пять лодок и три байдарки. У нас водный поход. Но непростой. Мы выполняем задание: описываем острова и наносим на них места стоянок. Сегодняшнее наше задание – плавание парами (по две лодки) и описывание определённых островов. И вот - заключительная часть нашего маршрута не обошлась без непредвиденных обстоятельств.

      Во-первых, малые острова на плёсе сложно не столько описать, сколько правильно найти по карте (трудно иногда понять, к нужному  ли острову ты плывёшь).

      Во-вторых, в нашу «двойку» неожиданно затесалась третья лодка, под начальством Захара. Мы встретись с ним случайно у острова № 89. Время уже было к вечеру, плыть до места запланированной стоянки было ещё далеко, и мы предложили Захару с его экипажем присоединиться к нам, а не скитаться по волнам в одиночестве. От своей пары -лодки они отстали, так как в лодке Захара сломалась уключина и теперь они гребли одной парой вёсел (а в лодке, кроме четырёх человек, их рюкзаки и другое снаряжение). То есть плыли они в два раза медленнее, чем обычно.

      И в заключение всего – слева от нас уже собрались тёмно-лиловые тучи, впереди стали сверкать молнии, отдалённые неприятные раскаты грома заставляли вздрагивать.

      Ветер усилился. И когда мы (три лодки) догребли до очередного острова, то решили переждать грозу за ним. Остров укрыл нас от ветра и волн.

      Благодаря пойманной щуке ребята оживились. Приготовленный от дождя полиэтилен пока был не нужен. Пришло время отдохнуть после долгой и утомительной гребли. Стали играть в «контакт» (загадывали слова, которые надо отгадывать по буквам). Ведущие менялись быстро.

     Но время шло, а дождя всё не было. Тогда мы решили плыть дальше. До места стоянки, нанесённого на карту, оставалось два перехода: сперва по плёсу до острова Ольхового, потом к искомому острову, где остановимся на ночлег. Но как только мы выплыли из-за  укрытия и поплыли по плёсу, налетел тот самый дождь, которого мы так и не дождались за островом. На вёслах сидя, от дождя не спасёшься. Я была в брезентовой куртке, которая минуты через три стала насквозь мокрой; Саша, сидевший на других вёслах, тоже ёжился от затекающей за шиворот воды. Штаны неприятно облипали ноги. Хотелось поскорее догрести до Ольхового.

      Тяжелее всего было экипажу лодки Захара. Против ветра выгребать на одной паре вёсел ох как непросто! Они сильно отстали. И это означало, что вымокнут они основательно…

      Когда мы пристали к Ольховому острову, то сразу же выскочили из лодок на берег и побежали искать место, где бы можно было переждать дождь.

      На острове была невысокая горка, этакий холм с поляной и костровищем рядом с большим камнем.  Поскольку было не только мокро, но и холодно, мы стали вытаскивать из лодок дрова.  Пётр Николаевич с Андреем, у которого был топор, с Сашей и Германом занялись костром. Когда приплыл Захар, вспомнили, что у него большой тент, и стали вешать тент над поляной. Надставили верёвки, привязали их к ближайшим деревьям, в центр поставили кол (вверху между колом и тентом втиснули сидушку, как прослойку, чтобы палка не проткнула полотнище). Из лодок вытащили все рюкзаки и коробки. Под тентом образовалась гора из вещей. И после этого все сгрудились у костра, пытаясь согреться и высохнуть.

       Стало теплее. Особенно когда переоделись в сухое. Но что делать дальше: ждать, когда окончится дождь, и плыть к общей стоянке?  Или ночевать здесь?

      Честно говоря, место это было не слишком уютное. Как на этом пятачке поставить палатки для всех? Как приготовить еду? Котлы–то у дежурных, на наших лодках их не было…

       Когда мы связались по рации с Владимиром Ивановичем, узнали, что стоянка, куда нам плыть, на острове Рыбном, что все нас там ждут. Но сразу же поплыть к ним мы не могли: в лодках вода, дождь ещё не кончился. Выйди мы сейчас, у многих не останется сухой одежды на смену… Так что решение, что делать дальше, мы пока принять не могли.

      Время близилось к полуночи… Ночи белые, светлые. Дождь вроде бы стал стихать: по тенту барабанили  только капли, которые ветер стряхивал с мокрых деревьев. Конечно, хотелось оставаться около костра, а не плыть неизвестно куда. Но… Здесь, на маленьком островке, ночевать было невозможно, да и у костра, разведённого возле камня, трудно было греться всем сразу.

      Дождь закончился. И пока окончательно не стемнело, решили плыть.

      Из лодок вычерпали воду, загрузили вещи – прошло её полчаса. И вот в первом часу ночи мы поплыли от острова к темнеющему вдали берегу, около которого угадывались очертания нужных нам островов.

      Говорят, на ошибках учатся. Из этого следует, что ошибки неизбежны, иначе на чём же учиться?

       Итак, когда мы приставали к Ольховому острову и вытаскивали вещи, пряча их от дождя под тент, я, заталкивая в рюкзак, подальше от дождя, карту, куда-то дела компас. И наше ночное плаванье началось без него. Лодки по озеру не плывут впритык друг к другу. Так что другого компаса попросить было не у кого. И ориентироваться пришлось только по карте на местности, по островам. (Если бы я знала, ЧТО нас ожидает дальше, я бы, конечно,  вырыла компас из недр своего рюкзака. Но… «нам не дано предугадать…»).

      Две лодки доплыли быстрее, Захара подождали  недалеко от берега. Сориентировались. Поплыли направо вдоль Лягушачьего острова. Вот и искомый  заливчик. Вот по правую руку три острова. Один из них – по карте – Рыбный. Но на нём не видно костра нашей стоянки!!!  Мы включили рацию – нет ответа, мы стали кричать, «кукукать» - никто не отзывался.

       Представьте себе: почти два часа ночи, мы в заливе, слева темнеет непонятный берег, справа тянутся острова. До них ещё грести и грести. А все устали. И отправлять кого-то, т.е. чью-то лодку, в темноте на разведку – значит рисковать их ночью потерять…

      Это я сейчас понимаю, что надо было больше доверять себе, не сомневаться в своём умении ориентироваться. Но … Темно.  Ребята вымотались. В нашей лодке, например, мы с Сашей гребли уже полтора часа. Герман сидел на корме рядом с Лёвой. Лёва, покачиваясь, спал, и я поминутно напоминала Герману, чтобы он придерживал спящего, а то тот, не дай бог, свалится за борт.

      Устали все. Пётр Николаевич со своей весёлой командой (Андреем, Викой, Машей и собакой Миртой) плыл всё время метрах в 20-30-ти перед нами. Послать их оплыть остров? Или плыть нам? Захар же отставал довольно сильно. С ним в лодке, кроме Миши, были сёстры Лия и Лида.

      А остров, на котором должна была быть стоянка, всё тих и безмолвен, и с виду необитаем. И в сердце закралось подозрение: этот ли остров -  Рыбный?

      Мы съехались лодками. И решили: раз с острова нам никто не отзывается, значит, мы ошиблись в темноте, это не наш остров. Значит, до Рыбного мы ещё не доплыли.

      Было два часа ночи. Слева темнел берег. А справа – острова, ставшие вдруг неизвестными, пугающими.  Мы заблудились.

     Неприятно заблудиться днём в лесу. И мало приятного блуждать в темноте на лодках между островами…

      Итак, решив, что мы не доплыли ещё до Рыбного (хотя справа от нас был именно он, просто стоянка и костёр были с другой стороны острова), мы поплыли дальше.

      Честно говоря, надежды найти наших у меня уже не было. Но нужно было что-то делать. Не ночевать же посреди залива в лодках!

      «Всё плыть и плыть! Всё плыть и плыть!» Хорошо, что никто не пищал. Гребли молча. Когда показался очередной остров, скалистый, с виду безлюдный, я крикнула Петру Николаевичу, что будем причаливать. Мы оплыли почти весь остров, пока не нашли в камышах место, куда можно поставить лодки. И – о чудо!- от берега вверх вела чётко видимая тропа. Когда мы взобрались наверх, увидели хорошее место для стоянки. И костровище! Угли ещё тлели, а рядом лежала поленница сухих(!) дров. Видно, когда дождь закончился, отсюда кто-то уплыл…

       Выгружаемся. Ночевать будем здесь.

Часть 2

Первая ночь на неизвестном острове

       Самое трудное – определить, где мы находимся, что это за остров. Чтобы понять, где искать наших. Понятно, что сами мы никуда не поплывём. Будем ждать, чтобы нас нашли. Значит, утром, когда свяжемся с Владимиром Ивановичем, хорошо бы сказать, как называется остров, на котором мы теперь стоим. Придётся спрашивать кого-нибудь, как мы обычно спрашиваем у прохожих, как пройти на такую-то улицу или к такому-то дому. Но это задача номер два, задача на утро. А сейчас – третий час ночи. Надо ставить палатки. Надо поесть и ложиться спать.

       Все знают, как разгружаются лодки. Каждый экипаж вытаскивает на берег вещи и вёсла. Берег крутой. Темнота. Как муравьи, все тащат наверх рюкзаки и коробки с продуктами.

       Слава богу, палаток хватило на всех. Когда я наконец поставила свою палатку, маленький Лёва лёг спать сразу. Лёг, правда, неправильно. Поперёк палатки. Потом пришлось его расталкивать и разворачивать, чтобы и мне можно было пенку и спальник расстелить.

      Итак, Лёва из лодки перекочевал на новое спальное место. Но остальные-то ребята были в первую очередь голодными…

      Пока одни ставили палатки, другие занимались подготовкой позднего ужина. Был найден небольшой мангал, под ним разведён костёр. Внутрь мангала мы поставили металлические миски с водой, чтобы вскипятить чай.

      Итак, что у нас было? Во-первых, паштеты в огромном количестве. Во-вторых – краюшки. В-третьих, коробка с помидорами. И сахар в едках-завтраках. Вот это и стало нашим ночным ужином.

      Столпившиеся у костра ребята терпеливо ждали, когда намажут на краюшки паштет, разрежут помидоры… Чая, кстати, дождались не все: слишком медленно нагревалась в мисках вода, да и порции воды получались небольшие… Хорошо ещё, что у Петра Николаевича с Викой был с собой запас чая в пакетиках. Ведь основные продукты, вплоть до соли, были на другой лодке, у дежурных, которых с нами как раз и не было… И не было ни одного котла.

      Когда все улеглись, нужно было решать, что делать с лодками. Обычно Владимир Иванович связывал их с помощью стального троса. У нас троса не было. Поэтому лодки надо было караулить: они же оставались у берега внизу, а лагерь располагался наверху, на скале. Было только слышно, как прибоем бьёт их о камни…

      Захар вызвался ночевать в лодке. Он, конечно, слабо представлял, что это значит. И когда, лёжа в палатке, я минут через тридцать услышала, как снова забарабанил дождь, то решила спуститься вниз, к лодкам. Захар спал, скрючившись в спальнике, между сиденьями. На дне лодки под ним лежал полиэтилен, Голову от дождя он тоже спрятал в спальник. Зрелище было жалкое…  Я сперва накинула на него ещё полиэтилен. Но ветер усиливался. И дождь тоже. Захар проснулся. Сказал, что будет спать тут и дальше. Однако выдержал он недолго, минут десять, и пришёл наверх к потухшему уже костру. Делать нечего, надо было отправлять его спать в палатку и дежурить самой.

Часть 3

Без названия

     «Утро стрелецкой казни». По-моему, у Сурикова или Васнецова есть такая картина. Около кремлёвской стены толпы народа. Жёны оплакивают мужей. Начало Петровской эпохи. Почему сейчас я это вспомнила? Именно название, а не саму картину?

      …Утро лишь прибавляло проблем. Что делать? После бессонной ночи (с завидной регулярностью с пяти утра я вылезала из палатки и топала вниз, чтобы убедиться, что лодки на месте) наступило серое дождливое утро.  Как сейчас вижу это: три палатки на небольшой поляне, скала, сосны, кусты вдоль извилистой тропинки, спускающейся к воде. И моя одинокая фигура на краю скальника, круто уходящего вниз. Я в длинной бесформенной куртке с капюшоном, в дождевике. Под капюшоном панамка. Или накомарник? Холодно и сыро.

      Внизу, на воде, недалеко от нашей скалы, я увидела в лодке рыбака. Он казался сперва маленьким (рыбачил далеко), потом подплыл поближе. Но как спросить у него, как называется наш остров, я не знала.

      Прошло около получаса. Он курсировал на моторке туда-сюда, медленно, солидно. И тогда я решилась. Став рядом с лодками на берегу, как можно ближе к воде, я закричала: «Уважаемый рыбак!  Помогите нам, пожалуйста! Мы заблудились, не знаем, где находимся». Голос – жалкий. Вид – нелепый: дождевик, шляпа, размахиваю руками. С перерывами  в 10-15 минут я выкрикивала эти фразы, сперва находясь внизу у лодок, потом взобравшись на скалу. Покричав, посидев на камне, постояв под каким-нибудь деревом (шёл мелкий дождь, всё было в серой мокрой пелене), я шла есть землянику, которая росла по склонам. Когда видела, что лодка рыбака подплывала  ближе, я опять начинала нелепо размахивать руками, чтобы привлечь его внимание, и выкрикивать жалобным голосом свои фразы. И – слава Богу! – в какой-то момент он вдруг меня услышал и подплыл к острову. К его удивлению, я оказалась не сумасшедшей, а просто взволнованной женщиной. Объяснив ему, что мы отстали от своей группы и хотели бы понять, куда приплыли ночью, чтобы сообщить о нашем местонахождении начальству  (Владимиру Ивановичу), я побежала за картой. И потом рыбак, цивильного вида мужчина лет пятидесяти, снисходительно объяснил мне, что остров, на котором мы стоим, называется Крутой (я тут же нашла его на карте и наконец поняла, в чём состоял мой ночной промах). Рыбак даже продиктовал наши координаты по навигатору, который очень эффектно красовался на его моторке. Живут же люди! Поговорив о том о сём, мы распрощались.

       Я была уже спокойна. Остров Крутой находился немного севернее нужного нам Рыбного острова. Было досадно, что ночью, проплывая мимо Рыбного, мы всё-таки не подплыли к нему, не высадились, не нашли наших. Но зато теперь, точно, можно было связываться с Владимиром Ивановичем и говорить о том, где мы.

Часть 4

Остров Крутой. Ну очень крутой!

      Этот остров не зря получил такое название. В сторону открытого плёса в воду отвесно уходила скала высотой с трёхэтажный дом. Внизу, в полутора – двух метрах от воды, был ещё один каменный уступ. На нём – дерево, точнее, нижняя часть ствола сосны, спиленной на уровне человеческого роста. Место приметное, но не слишком известное. Когда на следующий день мы уплыли на место нашей следующей стоянки – на остров Ветров, тот оказался в минутах тридцати от Крутого. Поэтому-то Владимир Иванович и не был раньше на Крутом: в этой части плёса обычно вставали на днёвки на острове Ветров, так как с него было удобно плавать в посёлок Горы за продуктами.

     Итак, в это утро до Владимира Ивановича удалось дозвониться не сразу. Сперва – будить тех, у кого был ещё не разряженный телефон. Потом они звонили тем из основной группы, чьи телефоны у них были. И вот через   Машу и Сабину мне удалось добраться и до Владимира Ивановича. Как он потом мне сказал, голос мой был таким, что в первую очередь меня хотелось утешить: мол, ничего страшного, ждите нас с вестями. И мы, воспрянув духом, сперва решили дождаться основную группу, а не плыть к ним, чтобы снова не блуждать под серым небом в поисках неизвестно чего.

       Дождь к десяти утра закончился. Все проснулись и вылезли из палаток. Все – это Пётр Николаевич и Мирта, Андрей, Миша. Герман, Лёва, Захар, а также Вика, Маша, Лия и Лида. И я. В первую очередь  - решили вешать тент и разводить костёр. Далее…

       А дальше - завтрак по плану. Опять паштет и помидоры? И тогда мы подумали, что надо сплавать к нашим на стоянку за котлами. А им отвезти пилу.

      Но подобные мысли пришли в голову и нашему руководителю. И только мы с Мишей, взяв карту, сели в лодку и поплыли (как выяснилось потом, опять не самым коротким маршрутом), как встретились с Владимиром Ивановичем. Его лодка выплывала из какой-то протоки, в которую мы и не собирались сворачивать. Хорошо, что у Миши зрение лучше моего. «Покукукав», мы поняли, кто в лодке, и повернули назад.

      Владимир Иванович приплыл с котлами. Но без соли, тушёнки, сгущёнки, которых в наших лодках не было. А без них, как говорится, каши не сваришь. Решили: попьём чайку и отправимся к основной группе на Рыбный.

      Я понимаю, что тот, кто никогда не бывал в водном походе, может задать вопрос: а что же мы сразу не сели в лодки и не отправились на основную стоянку вместе с Владимиром Ивановичем? Ответ прост: у нас расставлены палатки, которые надо просушить и сложить, натянут тент, не собраны вещи, только что разведён костёр. Итак, сборы меньше часа или полутора никак не займут. А ночка перед этим была отнюдь не простой, ребята невыспавшиеся, голодные. Перекус нужен обязательно! Итак, Владимир Иванович уплыл, прихватив пилу, в твёрдой уверенности, что мы вскоре покинем эту временную стоянку, а мы стали кипятить в котлах воду.

       Но не тут-то было! Остров Крутой начинал оправдывать своё название.

Часть 5

Продолжение днёвки на Крутом острове

       Вам, конечно, приходилось кипятить воду и в дождь, и в ветер. Тент спасает от дождя. Мокрые дрова в умелых руках разгораются быстро. Но вот ветер…

     Вид с острова открывался замечательный (ночью я им вполне насладилась):  плёс, огромное водное пространство между двумя соседними, густо заросшими островами… Простор для ветра, дувшего как раз с  плёса.  Далеко-далеко ёжиками темнели другие неизвестные нам острова. От них в нашу сторону уже шла стена дождя.

      Итак, вскорости после отплытия Владимира Ивановича начался небольшой штормик. Дождь и ветер то усиливались, то затихали. И так весь день до вечера.

      «Ну ж был денёк!»  Мы почти три часа кипятили воду для чая: сдувало пламя. Руками держали края тента: казалось, ветром его может сорвать в любую минуту. Владимир Иванович позвонил,  сказал, чтобы мы, конечно, никуда не плыли. Наша внеплановая днёвка на Крутом продолжилась.

     Чай с лимоном, хлеб, колбаса, паштеты, помидоры, земляника… Нет, о голоде и речи не было. Но к вечеру, когда дождь утих, ребятам захотелось разнообразить меню. И вспомнили о щуке, пойманной вчера Петром Николаевичем (она хранилась по правилам, завёрнутая не то в лопухи, не то в крапиву). Нашлись добровольцы почистить её и запечь в фольге. Соли не было, зато была луковица.

      И вот очищенная, нафаршированная луком рыбина помещена в угли. Честно говоря, я к тому времени была уже в палатке. Дожидаясь щуки, ребята у костра играли в «мафию». Я же сладко спала до того момента, как запечённую рыбу начали делить. «Отщипывайте, отщипывайте!» - доносился до меня голос Петра Николаевича. Пир-горой всё-таки состоялся. Народ ликовал!

Часть 6

Солнце – это наше всё!

      Как всё зависит от погоды! Солнце следующего дня преобразило и остров, и нас до неузнаваемости!

      Вещи, которые были повешены сушиться под тентом над костром и больше коптились, чем сохли, теперь повисли на верёвках между деревьями. Палатки уже не пугали своим отсыревшим видом. И народ живописно расположился на травке, расстелив пенки и спальники.

      Тут же было решено, что это пребывание на острове Крутом надо зафиксировать не только в дневниковых записях (в каждом походе ведётся дневник, где все должны делать записи о каждом дне). Нет, такой день достоин отдельного рассказа! Стали сочинять для него заголовок: «Остров Крутой», «Одиннадцать на острове, не считая собаки»… Нашлись и писатели: дружная группа собралась вокруг Маши, время от времени читали вслух её текст. В сторонке сел Герман, серьёзный, сосредоточенный, тоже стал что-то записывать, изредка задавая вопросы о позавчерашнем дне, когда мы спасались от дождя на острове Ольховом.

      Именно тогда и я решила, что, когда приеду домой, вспомню эти дни и всё запишу  (чем сейчас и занимаюсь).

     Этот солнечный день, кроме тепла и света, принёс нам и суп, настоящий, из пакетиков. Мы варили его в ожидании всей нашей группы, ведь, кроме солнца, с утра нас навестил Владимир Иванович. Он приплыл вместе с Соней и Саней. Он сказал, что на пути к острову Ветров на Крутом будет общий перекус. Поэтому-то мы так повеселели: ждали своих, сушили вещи, собирали палатки.

      И вот во второй половине дня, ближе к пяти вечера, показалась первая байдарка: приплыли Сабина с Феликсом. Места внизу в камышах было предостаточно, так как на вторую ночь мы вытащили свои лодки на берег: и караулить не надо, и о камни биться не будут. Наш остров понравился и всем остальным, приплывшим за первой байдаркой. Ещё бы: красивый вид, хорошая погода и – готовый суп!

      Обед в честь воссоединения нашей небольшой флотилии удался! И, честно говоря, к этому моменту время, которой мы провели на острове Крутом, казалось уже только отличным приключением. Будет что вспомнить! Вспомнить всё. И как Андрей на Ольховом срубил для центральной опоры тента именно ту рябину, к которой этот тент уже был привязан… И как  Захар, скрючившись в ногах у Лёвы («Слон и Моська»), спал в палатке после ночного дежурства… И как делили щуку, и как сочиняли рассказ. И, конечно, как узнали, почему этот остров назван Крутым.  

Послесловие

Всё, что ни делается, всё к лучшему

      Спасибо, судьба, что ночью мы причалили именно сюда. Спасибо, что оказалось нужное число палаток и тент. И спасибо рыбаку, который объяснил, где мы находимся.

      Конечно, сейчас, когда глядишь на карту после всего случившегося, смешно и подумать, что здесь, на плёсе, можно заблудиться, потеряться. Сейчас – да. Но тогда… Так что спасибо тебе за всё, остров Крутой! И спасибо всем тем, кому этот рассказ посвящён.

Лето 2013 – сентябрь 2017

Зябрикова М.Е.