Исследовательская работа, посвящённая столетнему юбилею Вадима Шефнера. Старая Русса в творчестве Шефнера. «Примите ж, люди, мой посильный дар».
презентация к уроку по литературе (7 класс) на тему

Муниципальное автономное общеобразовательное учреждение

средняя общеобразовательная школа №5 с углубленным изучением биологии и химии

Исследовательская работа, посвящённая столетнему юбилею Вадима Шефнера.

Старая Русса в творчестве Шефнера.

«Примите ж, люди, мой посильный дар».

                                                                                  Работу выполнила Мухина Лидия, ученица 7 «А» класса МАОУ СОШ № 5.

Научный руководитель Орлова Галина Сергеевна, учитель русского языка и литературы МАОУ СОШ №5.

                        Содержание.

Введение.

1. Цель.
2. Задачи.
3. Гипотеза.
4. Биографические сведения.

Практическая часть.

1. Краткое содержание романа «Имя для птицы».
2.  «Моя Старая Русса… Город-Впечатление».
3. Как оказался в Старой Руссе.
4. Первые дни в Старой Руссе
5. Детские дома.
6. Ледоход на Полисти.
7. Посещение дома Достоевского.
8. Стихи, посвящённые Старой Руссе.

Заключительная часть.

1. Вывод.
2. Библиографический список.

Введение.

1. Цель.

Показать связь Вадима Шефнера с городом Старая Русса

2. Задачи.

1. Прочитать книгу «Имя для птицы, или Чаепитие на жёлтой веранде».
2. Прочитать рассказ «День чужой смерти»
3. Найти стихотворения Вадима Шефнера о Старой Руссе.
4. Найти статьи, содержащие информацию о Шефнере.
5. Сделать вывод по проделанной работе.

3. Гипотеза.

Можно ли утверждать, что Старая Русса оставила след в жизни и творчестве Шефнера?

4. Биографические сведения.

В. С. Шефнер родился 30 декабря 1914 года (12 января 1915) в Петрограде в семье пехотного офицера. Внук генерал-лейтенанта Алексея Карловича Шефнера, основателя порта Владивосток.

Почти всё детство и юность провёл в Петрограде. Но в 1921 году семья уехала в Старую Руссу к месту службы отца. После смерти отца от чахотки Вадим Шефнер вместе с матерью-воспитательницей жил при детском доме в Старой Руссе, спустя некоторое время вернулся в Петроград. После школы окончил ФЗУ, в 1930-е годы был рабочим на различных ленинградских заводах.

В первые месяцы Великой Отечественной войны был рядовым в батальоне аэродромного обслуживания под Ленинградом, с 1942 года — фронтовой корреспондент газеты Ленинградского фронта «Знамя победы», закончил войну в звании старшего лейтенанта. Член ВКП (б) с 1945 года.

Умер 5 января 2002 года в Санкт-Петербурге.

Практическая часть.

1. Краткое содержание романа «Имя для птицы».

Старая Русса (под своим именем) подробно описывается в мемуарной «летописи впечатлений» Шефнера «Имя для птицы». В этой повести рассказывается о детстве в послереволюционном Петрограде, о детдоме в Старой Руссе, где сын воспитательницы жил вместе и на равных с беспризорными и осиротевшими детьми.

2. «Моя Старая Русса… это Город-Впечатление»

«Тут я должен предуведомить читателя, что я - всюду, где пишу о ней, - описываю Старую Руссу не такой, какой она существует сейчас, и, по-видимому, даже не такой, какой она была в действительности пятьдесят лет тому назад. Я описываю тот мир и тот город, который представляю себе по своим детским впечатлениям. Моя Старая Русса - это не реально существующий город, но это и не выдуманный мной город, это Город-Впечатление».

Так пишет Шефнер про Старую Руссу в повести «Имя для птицы». Наш город стал источником первых и самых ярких детских впечатлений для писателя.

3. Как оказался в Старой Руссе.

Отца Вадима Шефнера, служившего в Красной Армии, в 1921 году из Петрограда перевели в Старую Руссу. И он вместе с супругой и маленьким сыном сначала жили в казарме, затем снимали комнату в частном секторе. Внука двух адмиралов ждали в послереволюционной России нищета, голод и детдом.

В 1923 году Сергей Шефнер умирает и уже в следующем году Вадим вместе с матерью и младшей сестрой, которая появилась в Старой Руссе, возвращаются в Ленинград.

В автобиографической повести Шефнер рассказал о детстве в Старой Руссе. Но годы, проведённые в этом городе, нашли отражение и в других произведениях писателя.

4. Первые дни в Старой Руссе.

О впечатлениях от встречи со Старой Руссой я читаю в стихотворении Шефнера:

Мне помнится Старая Русса,

И детство, и плац полковой,

Где так громогласно и грустно

Играл мне оркестр духовой.

Я там у кирпичной казармы,

В земном музыкальном раю,

Забыв о соблазнах базарных,

С портфельчиком школьным стою.

Ловя из грядущего вести,

Из марева встреч и разлук,

Рисует мотив капельмейстер

Тревожным движением рук.

Меня с моим веком венчая,

В банальную музыку он

Включил дисциплину печали

И поступь пехотных колонн.

Певучие взлётопаденья

Я слушаю, будто во сне,

И тайный озноб вдохновенья,

Как льдинка, скользит по спине.

И лично мне что-то пророча,

Пунктирно гремит барабан,

Ряды звуковых многоточий

Втыкая в весенний туман.

Писатель уже ребёнком видел огромные различия между Петроградом и Старой Руссой: большие и величественные здания в Питере,  серые и маленькие домики в Старой Руссе.

«В Старой Руссе было много дощатых узких тротуаров, где парами идти тесно. Мы шли мимо серых заборов, низеньких домиков, мимо часовенок и церквей – они стояли чуть ли не на каждом углу. В центре города возвышались двухэтажные, и даже трёхэтажные здания, казённые и жилые. На некоторых синели, розовели, зеленели широкие торговые вывески, уже выцветающие, тронутые ржавчиной».

Мальчика поразил поход в Народный дом и картина, которую писатель запомнил на всю жизнь.

 «Однажды нас повели на экскурсию. Недалеко от площади стояло высокое здание из красного кирпича – “Народный дом”. Там находилась картинная галерея. Мне запомнилась только одна картина. Она висела в комнате с розовыми стенами, прямо против входа. Картина батальная: идёт бой, видны дымки  разрывающихся ядер, а на переднем плане – орудие; около него хлопочут два артиллериста, а позади стоит мужчина в красивой синей шинели с яркими отворотами – командир, должно быть».

Мне кажется, что Шефнера тянуло в Старую Руссу, к детским впечатлениям и воспоминаниям, именно поэтому писатель приезжает в Руссу в 1974 году. Его приезд был как обычного туриста, а не известного писателя. Он хотел увидеть город своего детства.

5. Детские дома.

 «Осенью здоровье отца ухудшилось, его положили в госпиталь. Там он пробыл около месяца, затем вернулся в часть. Тем временем мать через УОНО устроилась в детский дом приходящей воспитательницей. Но вскоре отец снова попал в госпиталь, уже на больший срок. Теперь мать с моей сестричкой и со мной перекочевала из дома Лобойковой в детдом на постоянную работу…» 

Пребывание Шефнера в детских домах, с одной стороны, дало ему возможность не умереть с голода, а с другой стороны, было суровой жизненной школой.

 «В том детдоме жили воспитанники разных возрастов – некоторые казались мне совсем взрослыми. Меня поместили в младшую спальню, в комнату с высоким сводчатым потолком…

Так я перестал быть "вольным" и стал "приютским"; слово "детдомовец" в этом городке тогда еще не вошло в обиходную речь».

Шефнер не был готов к общению с большой группой сверстников и был ошеломлён окружавшим его шумом и энергией.

 «Хоть в Петрограде я и ходил в детский сад Шафэ, но длилось это недолго, и к обществу детей привыкнуть я там не успел, остался домашним мальчиком. В детдоме я был ошеломлен шумом, постоянным присутствием людей, новыми непривычными порядками».

Шефнер вспоминает, где находился его первый детдом.

«Этот детдом был организован на базе дореволюционного приюта для брошенных детей. Когда-то, по словам старших ребят, он помещался в деревянном доме, а потом всех перевели сюда, в монастырь. Однако я не уверен, что мы жили в монастырском – как таковом – здании…»

Но в скором времени писатель с матерью переехали в другой детдом.

«Из "монастырского" детдома мы с матерью вскоре перекочевали в другой. Он размещался в красном одноэтажном кирпичном здании на берегу Полисти…»

Но второй детдом оставил лишь смазанные воспоминания.

«Отдельных детей и воспитателей этого детдома я не запомнил. В памяти удержались события общие и внешние…»

Позже несколько детей перевели в другой детдом.

«Ранней осенью мы переехали в Хмелево, бывшее барское поместье невдалеке от Старой Руссы…»

Но и этот детдом оставил немного воспоминаний. Также Шефнер мало описывал воспитателей, обращая больше внимания на сверстников.

«До сих пор я почти ничего не рассказал о воспитателях. Это просто потому, что я помню их далеко не так отчетливо, как ребят…»

Но Шефнер, когда был ребёнком, делил воспитателей на плохих и хороших.

Про детские дома Шефнер рассказывал в самом раннем прозаичном произведении «День чужой смерти», которое был написано в 1940 году.

Это произведение Шефнер написал в 25 лет, когда воспоминания о детских домах были ещё слишком свежи. Писатель словно показывает, как он и его товарищи видели болезнь и медленное увядание человека.

 «…мы опять хотели заснуть, но Чуваш начал громко хрипеть, и Колька сказал, что ему что-то страшно становится.

— Мне тоже что-то страшно стало, — сказал я. — Вдруг он сейчас умрёт?»

Подросткам было нестерпимо страшно видеть смерть одного из своих товарищей, они просто стояли и смотрели, как умирает человек, не имея возможности помочь ему.

        «Когда мы вернулись в палату, Чуваш хрипел нестерпимо громко, и слышно было, как он ворочается и корчится. Потом он начал биться на своей койке, и ширма упала. При коптящем свете ночника мы увидели, как умирает Чуваш».

Также в этом рассказе подробно описывается местоположение одного из детдомов, в котором воспитывался Шефнер (всего их было три).

   «Мы жили в помещении монастыря. Ещё год тому назад его занимали монахи, но теперь здесь был детский дом».

Рядом с монастырём находилось кладбище.

«Сразу же за монастырём начиналось кладбище. Оно подступало к самым окнам заднего флигеля».

6. Ледоход на Полисти.

Вадим Шефнер был ребёнком впечатлительным и любил природу. Каждый раз, смотря на невский ледоход, писатель вспоминал детство и Старую Руссу.

«Огромное - на всю жизнь -  впечатление оставил весенний ледоход на Полисти. Здание, в котором мы жили, стояло на набережной; вся жизнь реки была у нас перед глазами. В день ледохода Полисть гремела, скрежетала, гудела; льдины вставали на попа, громоздились в несколько ярусов, обрушивались, распадались; в просветах меж ними мелькали крутящиеся, обглоданные льдом бревна, ломаные доски, щепки; взрослые потом говорили, что где-то выше по течению снесло мост. Что-то жуткое и удивительно вольное, что-то безоговорочно щедрое ощущалось в этом бешеном и целеустремленном исходе льдов. Чудилось, что это начало чего-то другого, еще большего, а чего именно – неизвестно».

7. .Воспоминания о посещении дома Достоевского.

Главы повести «Имя для птицы», посвящённые старорусским впечатлениям, Шефнер заканчивает воспоминаниями о посещении дома Достоевского.

«В то утро мать сказала, что Достоевский был великий писатель, что он когда-то жил в Старой Руссе и вот сейчас мы пойдём осматривать его дом. … Понимай я тогда, в чьё жилище пришёл, я бы, как ныне говорится, держал уши торчком, слушая, что говорит матери та пожилая женщина; я бы вцепился глазами во всё, что увидел, и всё бы втащил себе в память, и, быть может, принёс бы этим пользу тем, кто изучает жизнь великого писателя».

Любопытно, что проза Шефнера имеет сюжетно-структурные параллели именно с творчеством Достоевского, интонационно довольно далёкого писателя. Надо отметить, что биография обоих писателей связана не только с Петербургом, но и со Старой Руссой. С той разницей, что Достоевский жил в Руссе в последние годы, а Шефнер провёл там детство. Судя по всему, прототипом города Рожденьевск-Прощалинск в шефнеровской повести «Человек с пятью “не” или Исповедь простодушного», как и прототипом Скотопригоньевска в «Братьях Карамазовых», послужила Старая Русса.

8. Стихотворение про Старую Руссу.

Память Шефнера всё время возвращала его в те места, где он провёл своё детство, поэтому иногда он пишет стихи про Старую Руссу.

Бреду знакомыми местами,

Покой уютен и глубок, –

Вот придорожный серый камень,

Как кот, свернувшийся в клубок.

Всё так обыденно и странно,

И подступает благодать –

Как будто здесь душа нежданно

Себя сумела разгадать.

И незаслуженной наградой,

Безмерной россыпью щедрот

Под скромный шелест листопада

Жизнь предо мною предстаёт.

Здесь неземное и земное

Добрососедствует во мне,

И вся Вселенная со мною

Беседует наедине.

Это стихотворение написано Вадимом Шефнером в 1987 году и называется «Под Старой Руссой». В этом произведении поэт рассказывает о том, как ему приятно вспоминать Старую Руссу, как его душа наполняется уютом и теплом от детских воспоминаний.

Заключительная часть.

1. Вывод.

         В ходе своей работы я нашла доказательства выдвинутой мною гипотезы. Старая Русса оставила след в жизни и творчестве Шефнера (первые яркие впечатления, запомнившиеся на всю жизнь, первый опыт общения с большой группой сверстников), который написал несколько стихотворений, посвящённых нашему городу, и не забыл упомянуть Руссу в автобиографической книге «Имя для птицы».

Библиографический список.

1. http://122.72.0.6www.ruslit.net
2. https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%A8%D0%B5%D1%84%D0%BD%D0%B5%D1%80,_%D0%92%D0%B0%D0%B4%D0%B8%D0%BC_%D0%A1%D0%B5%D1%80%D0%B3%D0%B5%D0%B5%D0%B2%D0%B8%D1%87
3. Вадим Шефнер «Имя для птицы.