Традиции обыденности как феномен Русской Православной церкви
статья по истории

Традиции обыденности как феномен Русской Православной Церкви

                                                                       Сергун Татьяна Александровна,

    учитель истории и обществознания

                                                                      МАОУ «СОШ № 4» г.Череповца

Сегодня в научной и публицистической литературе очень много говорится о необходимости духовного возрождения национальных традиций. Особую значимость в данном направлении приобретает проблема сохранения исторической памяти, как фактора формировании общественного сознания. Не зная и не понимая опыта предшествующих поколений, человечеству сложно сохранять национальную идентичность, соблюдать и передавать последующим поколениям традиции, развивать духовность и в целом ориентироваться в обществе.

Одной из уникальных традиций Русской Православной Церкви является создание однодневных вещей и храмов. Интерес к изучению «обыденности» четко обозначился в конце XIX века. Основы научного направления в исследовании феномена ритуальной обыденности были заложены в трудах классика русской этнографии Д. К. Зеленина.^[1] Тематика обыденного храмоздательства занимала важное место в церковно-археологических разысканиях и богословско-философском наследии русского мыслителя-космиста Н. Ф. Федорова.^[2] Интересны изыскания современного исследователя исторической географии обетного храмоздательства на Русском Севере Р. А. Балакшина.^[3]

Строчка из словаря

В русском языке слово «обыденный» встречается с XII в. С течением времени оно приобрело значение, известное нам сегодня, – «каждодневный», «ничем не примечательный», «скучный». Обыденность – проза повседневной жизни. Обыденность  обычна, как смена времён года и обыкновенна, как утро и вечер, день и ночь. От обыденности за сто вёрст несёт заурядностью, будничностью, банальностью и рутинностью. Обыденность – подруга скуки  и усталости от жизни, однообразность, банальность.^[4]

Мы привыкли употреблять это слово в смысле обыкновенный или заурядный. Однако в Толковом словаре Даля «обыденный» («об един день») означает однодневный, иногда суточный.^[5] В применении к обыденным церквям, с которых мы и начнем повествование о традициях обыденности, более четкое определение дает Плужников В.И. в «Словаре русского архитектурного наследия»: обыденная церковь - это храм, построенный за один день в благодарность за победу, а также за предотвращение или прекращение какого-либо бедствия.^[6]

Обыденные церкви.

Возведение обыденных храмов — самобытный, русский обычай, ни у какого другого народа его нет. Обыденная церковь, как исторический феномен, является обычаем, присущим русскому народу. Это совершенно удивительное в духовном смысле явление русского православного зодчества. Обыденные церкви возводились по обету с целью избавления от бедствий, чаще всего - эпидемий, а также в благодарность Богу за прекращение бедствия, помощь в победе над болезнью.

Обыденная или единодневная церковь — церковь, построенная за один день. Не за сутки, а именно за один день. Работа могла начаться и в ночь на новый день, но возведение и освящение храма должны были быть закончены до заката солнца.

Учитывая, что осенний день короче летнего практически вдвое, времени на строительство церкви выпадало не так уж много. Поэтому обыденная церковь могла быть только деревянной, небольших размеров и простейшей конструкции. Необходимость наличия древесины, как материала для возведения такого храма, может быть одной из причин того, что обыденные церкви получили распространение в центре и северо-западе России: на протяжении многих исторических эпох эти районы были богаты лесами. Для постройки был необходим только что (в этот же день) срубленный лес. Использование какой-либо старой постройки не допускалось. Обыденная церковь должна быть срублена заново, а не собрана.

 Жесткие ограничения срока постройки не только определяли материал и размер здания, но сказывались и на его долговечности. Обыденная церковь, как правило, существовала лет 40 — 50, а то и меньше, и впоследствии заменялась каменной.

Обыденная церковь не была рядовой церковью. В возведении ее было много необычного основанного на обычном, повседневном. Все обыденные церкви были обетными. Особенностью было то, что обет о построении обыденной церкви исполнялся не после события, а во время его. Обыденные храмы ставились в наиболее многолюдных местах, не на отшибе.

Все обыденные церкви были итогом коллективного труда всего города. Все горожане были участниками постройки. Помимо жителей города на строительство в этот день стекались крестьяне из окрестных деревень. Этот коллективизм отразился в названиях обыденных церквей, многие из них именовались всеградскими. Разумеется, никто из строителей не получал за свой труд платы.

Собираясь на строительство, люди надевали чистую одежду и, если припомнить незапамятную ратную традицию: перед боем облачаться во все чистое, то получалось, что население города выходило на битву с чумой. Жители города, принимая участие в возведении храма, тем самым как бы проходили обряд очищения, а храм становился талисманом, оберегом, обладающим магической силой воздействия на нечисть, становился символом безупречной чистоты.

Большинство из существовавших ранее подобных церквей сооружались в периоды моровых поветрий – тяжелых эпидемий инфекционных болезней, часто свирепствовавших  и сопровождавшихся высокой смертностью людей. Строились они с целью  остановить повальный мор. В 2020 году человечество вновь оказалось перед лицом глобальной угрозы, но у нас есть современные средства защиты жизни и здоровья людей. Нужно отметить, что наши предки не были абсолютно невежественными и суеверными, прося спасения от болезней у Бога. Принимались меры по борьбе с эпидемиями: производилось отделение больных членов сообщества от здоровых, осуществлялась изоляция очага инфекции, вокруг которого выставлялись посты и заставы. Тела умерших от недуга обязывали захоранивать вне черты поселения или города. Дома, где были заболевшие, обкуривались полынью и можжевельником. Жилища, где погибала вся семья, сжигали полностью. Проводилась даже дезинфекция застав, на которых постоянно горели костры. Денежные единицы промывались в воде с уксусом. Конечно, меры эти являлись не совсем эффективными, но в те времена по – другому и не могло быть в силу состояния медицины эпохи. Однако каждый верующий знал и понимал, что никакая беда или несчастье не могут произойти без промыслительного попущения Божия. 

Первые упоминания о моровой язве на Руси относятся к 1092 году «когда в Полоцке, по свидетельству летописца, умирали все, кто выходил из дома.^[7] Самое раннее свидетельство о постройке обыденной церкви относится к г. Пскову (1352), самое позднее к г. Костроме (1757).

К 1390 году относится информация о строительстве «моровой» церкви в Новгороде. Тогда была возведена обыденная церковь Святых Афанасия и Кирилла Александрийских по благословению архиепископа Новгородского Иоанна. Точно такой же храм в честь этих же святых был построен в Пскове уже по распоряжению князя Константина, младшего сына Димитрия Донского, в период эпидемии 1407 года.^[8]

Обыденной была и церковь Симеона Богоприимца в Новгороде, поставленная в моровое поветрие 1467 года. На стене храма сохранилось пóзднее (1661 года) граффити, рассказывающее легенду о его создании.^[9] 

В Вологодском крае было два единодневных храма -  Всеградский собор Всемилостивого Спаса в г. Вологде (собор Спаса Обыденного,1655) и церковь Воскресения Христова (1474) в г. Великом Устюге.

Вологодский собор в честь Всемилостивого Спаса (Спасо-Всеградский собор).В 1654 году (по некоторым данным в 1655) в Вологде построили обыденный храм, чтобы остановить моровую язву. Возведенный обыденный храм был деревянным, небольшим. Было это 31 октября, в день памяти апостола и евангелиста Луки. В тот же день его освятили во имя Всемилостивого Спаса. Вологодский епископ совершил в новопостроенной церкви Литургию, и мор, выкосивший полгорода, прекратился.^[10]

Краевед Роберт  Балакшин так пишет о строительстве церкви: «В ночь на 18-е октября (31-е по григорианскому календарю) улицы Вологды наполнились народом. По улицам в суровом молчании - слышался лишь шорох и треск горящей бересты да топот множества ног -шествовали люди. Они направлялись к Большой (иначе Сенной) площади. Шли старики - они несли иконы (впрочем, стариков было мало: чума особо беспощадна к старым людям), рядом торопливо семенили дети - они помогали взрослым нести инструменты и прочие мелкие вещи, потребные к постройке... Накануне этой ночи, ввечеру, горожане, охваченные единым порывом, дали обет поставить единодневный храм во имя Всемилостивого Спаса.  Архиепископ Маркелл окропил место святой водой, прочел начинательную молитву, и работа началась».^[11]

Писатель Н.И. Суворов пишет: «…одни несли материал для построения церкви, другие приготовляли его к строению, третьи воздвигали строение: иные, по причине темноты осенней ночи, зажигая светочи, светили трудящимся; остальные, не имея занятия, молитвою сопровождали действия других. Утром работа была окончена».^[12] Узнав о случившемся, тогдашний архиепископ вологодский Маркел, прослезился и освятил новый храм во имя Всемилостиваго Спаса.

Церковь во имя Воскресения Христова  (Воскресенская обыденная церковь, г. Великий Устюг.Упоминания о создании церкви во имя Воскресения Христова мы нашли в «Устюжском летописце» от 1874 г., у И.К. Степановского в описаниях «Вологодская старина»^[13], книге А. С. Непеина «Святыни и достопримечательности города Великого Устюга и его окрестностей»^[14], краеведческом альманахе «Великий Устюг».

В 1474-м году в Устюге было «великое моровое поветрие», и устюжане, надеясь на Божие милосердие, поставили и освятили в один день церковь во имя Воскресения Христова. Таковое усердие и упование на милость Божию услышаны были Господом, и моровое поветрие прекратилось. Вот что говорится в Устюжской летописи: В 1474 году в Новгороде Великом и в Устюге Великом было моровое поветрие весьма великое, страшная эпидемия чумы. Устюжане дали обет в храмах города, что построят новую церковь в надежде, что чума прекратится. Деревянную церковь срубили в один день, и болезнь, косившая устюжан, исчезла.

Писатель – краевед Роберт Балакшин приводит данные о существовании обыденных храмов в Пскове Новгороде, Москве, Сольвычегодске, Великом Устюге, Ярославле, Вологде, Шуе, Ростове, Твери, Суздале, Костроме, Каргополе, Торжке, в Кировской (бывшей Вятской) области.^[15] 

Таким образом, обыденной церковью называется обетная церковь, отвечающая следующим условиям: она должна быть возведена во время мора (какой-либо эпидемической болезни, охватившей значительное число населения); в течение одного дня; при обязательном участии всех горожан (селян) независимо от возраста и общественного положения; должна быть закончена и освящена до захода солнца. Возведение обыденной церкви есть своего рода массовый очистительный обряд от поразившей людей скверны, а с точки зрения православной веры – всеобщая молитва.

В городах (или в одном городе), охваченных поветрием, строилась обыденная церковь. И мор прекращался. Известны, правда, два сообщения о постройке обыденных церквей по другим поводам: в ознаменование спасения князя Владимира от печенегов в 996   в память победы новгородского князя Андрея Александровича в 1301 году. Но, во-первых, утверждения, что эти церкви - обыденные, сомнительны; во-вторых, хотя бы и были эти церкви срублены за один день, это именно те исключения, которые подтверждают правило, так как в основе обряда постройки единовременного храма лежит идея «обыденности».

После 1917 года для всей Православной Церкви, наступило время скорбей. К сожалению, обыденные церкви и соборы, воздвигавшиеся над ними,  навсегда утрачены.

Обыденные иконы.

Первое упоминание об обыденной иконе относится к XV веку.
      «В 1445 в честь избавления жителей от «морового поветрия» монах-изограф Серапион написал икону «Спас Нерукотворный».^[16]

 История возведения в Вологде в 1654 г. «обыденного» храма и создания «обыденной» иконы описана в «Сказании о милости Божией и о создании храма во имя Господа Бога и Спаса нашего Иисуса Христа, в г. Вологде, ради избавления его от смертоносной язвы».^[17] Многочисленные источники свидетельствуют об иконе Спаса Обыденного как одной из главных святынь города Вологды. Описывая историю создания «обыденного» образа, некоторые источники сообщают подробности и имя иконописца. В Вологодских губернских ведомостях за 1841 год находятся сведения: «…жители Вологды не ограничились постройкой храма. Они хотели приносить свои молитвы иконе, специально написанной по этому случаю и обратились с просьбой к доброму иконописцу Сумарокову, которым после трехдневного поста и причащения Святых тайн был написан образ Всемилостивого Спаса».^[18] Образ был создан единодневно 23 октября.

Икона считалась чудотворной, не смотря на то, что письменных свидетельств ее чудесах не сохранилось. Одним из чудес иконы вологжане считали спасение царской семьи во время крушения поезда в 1888 г. Описывая святыни собора в 1914 г. протоиерей Николай Коноплев пишет: «Перед этою иконою неугасаемо горит великолепная серебряная лампада, очень больших размеров, художественной работы — дар вологодских граждан, по случаю чудесного спасения драгоценной жизни Государя Императора Александра III и его Августейшей семьи от смертной опасности при крушении Царского поезда около станции Борки 17 октября 1888 г. На лампаде следующая надпись: «Спасу Всемилостивому, спасшему Вологду от моровой язвы в память нового чуда 17 Октября 1888 г.»^[19]

На чудотворной иконе нет авторской подписи, однако, в публикациях названа фамилия иконописца Суморокова. По всей вероятности, эти сведения не беспочвенны, тем более, что Сумороковы — известная в Вологде династия иконописцев. Сегодня икона находится в запасниках Вологодского музея – заповедника.

Другим примером однодневной иконы, возможно, является храмовая икона св. пророка Илии, принадлежавшей первоначально  Илие – Обыденной церкви в Москве. Время первоначального построения Обыденской Ильинской церкви определить точно не представляется возможным. Предположительно, церковь могла появиться в конце XVII-начале XVII в.^[20] Точных исторических сведений и указаний нет и об этой иконе, но судя по письму, её написание можно отнести к XVII веку.^[21]

Обыденные предметы.

Обыденными называли предметы, изготовленные с магической целью и с соблюдением особого ритуала в течение одного дня (от восхода до захода солнца) или одной ночи (от захода до восхода солнца). Чаще всего это был холст, полотенце, рубаха, деревянный крест, которые изготовлялись по обету или для защиты от стихийного бедствия — засухи, града, мора, войны и т. п. «Обыденные» предметы характеризуются высшей степенью чистоты, отличаются необычайностью, редкостью и  таинственностью.

Одним из средств против мора считалось «однодневное полотенце». Этнограф Д.Зеленин в своем произведении «Обыденная полотенца и обыденные храмы» описал обряд  обыденных полотенец. Автор отмечал, что идея священной «обыденности» могла возникнуть из идеи чистоты и таинственности. Обыденное полотенце представляется как  талисман.^[22]  

Сущность обряда одинакова: обрядовое обыденное полотенце предохраняет людей и домашний скот от мора. Но обрядовая обстановка, которая необходима для такого предохранения в разных местностях различна. А именно, обрядовое полотенце:

- или прибивается на дорогу в том месте, где ожидается вступание «смерти» в деревню;

- или оно обносится кругом селения;

- или через него прогоняется скот;

- или его вешают на особый (иногда десятиконечный) крест, нарочно сделанный и поставленный в поле там, где часто ходил скот или где его прогоняют;

- наконец, обрядовое полотенце вешают на икону в церкви, у католиков — на «алтарик»;

- или же опоясывают им церковь.

Ритуал создания тканых изделий состоял в том, что по предварительному уговору в одну избу или в одно место села сходились женщины (иногда только старые, «чистые», т.е. не беременные, вдовы), реже девушки, приносили с собой пряжу (или нитки) и старались до положенного срока спрясть нитки, выткать полотно. Д. Зеленин приводит 15 описаний обряда изготовления обыденных полотенец. Сущность, его одинакова: обрядовое обыденное полотенце предохраняет людей и домашний скот от мора.

 Один из обрядов следующий: «Когда полотно готово, всѣ жители выходятъ за деревво и обходятъ вокругъ нея, причемъ дѣвукшиг, ткавшія полотно, несутъ его надъ головой съ заунывынымъ пѣніемъ: аю-га! Когда сдѣдаютъ полный обходъ, то на томъ мѣстѣ, съ котораго вышли, раскладываютъ небольшой огонь изъ щепокъ или лучинокъ, принесенныхъ съ каждаго двора. Двѣ дѣвушки держатъ за концы полотно надъ огнемъ, а всѣ жители деревни переходятъ черезъ огонь подnods полотномъ и переносятъ дѣтей и больныхъ. Когда всѣ выполнятъ эту церемонію, — полотно сжигаютъ на томъ же огнѣ.—Все это должно быть продѣлано въ теченіе одного дня, съ восхода до захода солнца».^[23]

В нескольких описаниях указано, что мужчины помогают женщинам, в частности, приколачивали холст и жгли орудия. Другой обычай предполагал: «Когда является на скотъ какая-нибудь повалніая болѣзнь, селяне прпбѣгаіотъ къ слѣдующему средству: на цѣлую ночь собираются въ какой із есть домъ, мужчины въ одну комнату, женщины въ другую. Мужчіны должны приготовіть кресть, вывезті его за деревню і поставить на той дорогѣ, по которой болѣе всего ходитъ скотъ. Женщіны, въ свою очередь, въ продолженіе ночи должны напрясть, соткать, выбѣллть «ручникъ» (полотенце) і еще до свѣта повѣситъ на вновь поставленномъ крестѣ. Послѣ этого должно ожідать прекращеиія повальной».^[24]

 Холст или полотенце ткали как можно длиннее, иногда в несколько десятков метров. Тканье обыденного рушника могло сопровождаться параллельным ритуалом: изготовлением и установкой мужчинами обыденного креста (обычно очень большого). Иногда кресты сооружались независимо от тканья полотна, например у русских «холерные» кресты или у южных славян «градовые» кресты, то есть кресты для защиты от холеры и града.

Само возникновение идеи о том, что все «обыденное» есть не только ново, но и священно сходно с идеей возведения «чистой» обыденной церкви. «Обыденное» полотенце во всех отношениях отличается безупречной чистотой. Нечистая сила не могла сделать с ним что - то: полотенце ещё вчера еще было просто льном. Его  пряли, мотали, сновали, ткали всего одну ночь или один день. Все это время полотенце не сходило с живых рук человека. При таких условиях полотенце не могло подвергнуться каком-либо влиянию со стороны нечистой силы. По своей чистоте оно безупречно  и совершенно.

Обыденные полотенца вполне естественно получали значение талисмана, предохраняющего человека от нечистой силы. Таинственности придавал тот момент, что при исполнении обряда часто сразу же по изготовлении обыденного полотенца сжигали все орудия производства, которыми пользовались. В этом виделась  еще большая необычность: полотенце изготовлено как бы несуществующими орудиями.

Обыденная рубаха. У славян, в частности, сербов был известен обряд магического «рождения» рубахи. Как только становилось известно, что будет война, собирались в полночь девять старух и до утренней зари в полном молчании ткали полотно и шили из него одну рубаху, через которую должны были пролезть все, кто уходил на войну. Это должно было защитить их от смерти. Обыденные рубахи изготовлялись и в случае эпидемии чумы и назывались чумными; их за одну ночь пряли, ткали и шили две сестры-близнецы с «останавливающими» именами (например, Стоя и Стоянка).^[25]

 В известиях о «холерной эпидемии 1892 года в Сузунском заводе» очевидец событий врач И. Казаринов писал: «Взявшийся руководить действиями в д.Зорино деревенский колдун опирался исключительно на религиозно-магические знания и, как уже говорилось, «решительно настоял на том, чтобы сделать обыденную рубаху и огородить деревню «огородом» (специальной молитвой)»»^[26]

Особенность «обыденной рубахи» заключалась в том, что всю ее - от обработки сырья до последнего стежка - требовалось изготовить в течение одного дня. Автору очерка удалось передать атмосферу исключительной слаженности и эмоционального подъема, сопровождавших процесс изготовления «обыденной рубахи». «Деревенские женщины, - читаем в очерке, - старались превзойти себя. Летела конопляная костра из под трепала, со звоном шипела железная щеть и тут же кудель попадала в руки прядильщиц. Свистели веретена, а кто-то уже гонял пустую сновалку, готовясь принять пряжу для основы. Кто-то тащил станины кросен и остальные части ткацкого стана. К вечеру готовая рубаха на глазах любопытной детворы была повешена как пугало у ворот поскотины» (11, л. 2 - Пирожков П.Ф. Обыденная рубаха. (Машинописная рукопись хранится в фонде автора в Сузунском районном краеведческом музее)..

Сведения по изготовлении полностью подтвердила уроженка с.Зорино Евдокия Михайловна Некрасова (1921 г.р.), ныне проживающая в с.Тараданово. В Зорино, по ее словам, в 1931 г. был сильный тиф, по этому поводу «собрались человек десять женщин и стали лен мять, прясть и ткать». Готовую - обыдённую - рубаху повесили на кол, «чтоб ветром обдуло» (ср. обобщенное название заразных болезней - «моровое поветрие», - Г.Л.). Заболевший человек должен был обежать в ней вокруг села, так как считалось, что «тот, кто рубашку наденет, непременно выздоровеет.

Вместе с тем, сравнительные материалы по славянской этнографии показывают, что обыденные предметы (холсты, полотенца, деревянные кресты и даже храмы) чаще всего создавались в ситуациях, угрожавших благополучию всего коллектива, в том числе, во время военных действий. У сербов, к примеру, все уходившие на войну мужчины должны были пролезть через рубаху, сотканную и сшитую за одну ночь женщинами села; считалось, что это должно было предохранить их от смерти (12, с. 281).

В Белоруссии рыбаки плели в день св. Алексея (17 марта) обыденную сеть, чтобы хорошо ловилась рыба. Представители славянских этносов в большинстве своем верили, что лучше всего начинать вязать сети перед или в дни больших церковных праздников (рождественский сочельник, пасхальную неделю), базарные дни, в дни своего рождения. При этом начинать вязать сеть надо первому или последнему, родившимся в данной семье. Особую удачу приносила обыденная сеть:  женщины собирались вместе, пряли нитки и плели ее за один день. Веревку к передней части невода привязывали не голыми руками, а через кожух или в рукавицах. Новую сеть освящали и окуривали. В сеть также вплетали нити, через которые прошла похоронная процессия; старались добыть кусок веревки от церковного колокола и привязывали его к сети, чтобы сеть собирала рыбу так же, как колокол собирает прихожан. Считали, что хорошо делать и осаживать сеть, когда скот гонят с пастбища. Леску для удочки лучше всего скручивать во время службы в церкви. Удочкам давали имена: Маша, Катя, Саша и т. д. (http://vmuseum.marsu.ru/Материалы/collection_3/col_3_3.html    Гура А.В. Рыболовство // Славянские древности: Этнолингвистический словарь в 5-ти томах/ Под общей ред. Н.И. Толстого. – Т.4: П (Переправа через воду) – С (Сито) – М.: Международные отношения, 2009. – С. 507-514.

 Известны также случаи выпекания обыденного хлеба, которому приписывались магические свойства — возвращать оборотню - волколаку человеческий облик, излечивать бешенство и другие болезни.

Является ли традиция возведения обыденных храмов и изготовление однодневных предметов действительно спасением от моровых поветрий – вопрос спорный. Можно предположить, что  постройка церкви здесь не при чем: очевидно, была масса других, объективных, причин к прекращению несчастья – естественный спад интенсивности эпидемии к моменту строительства, общий психо-физический подъем, вызванный религиозной церемонией, просто совпадение хоти т.д. Вероятно, были и объективные причины, но мы сейчас говорим не о них. Мы приводим пока одни исторические данные, записи хроник и летописей, которые свидетельствуют, что с возведением обетных храмов  и использования, например, однодневных полотенец, эпидемии прекращались, люди выздоравливали.

Традиция строительства церквей в течение одного дня опять возрождается уже в наше время. Так, в ознаменование 1020-летия Крещения Руси 3 декабря 2008 года, в канун праздника Введения во храм Пресвятой Богородицы, в городах Киеве (на Теремках), в Москве и Минске были одновременно построены три храма, которые стали символом, напоминающим всем о том, что три наших народа вышли из одной крещальной купели. Этот проект стал возможен благодаря усилиям Российского Клуба православных меценатов.

С весны 2008 года Клуб осуществляет всероссийский проект по возрождению традиции возведения обыденных храмов. Миссия проекта - введение во храм подрастающих поколений России и восточно-христианского мира с помощью проектов сочетающих духовно-нравственные традиции и современные технологи. Цель проекта - создание международного института строителей обыденных храмов из числа предпринимателей России и стран восточно-христианского мира. Задачи проекта: создание и масштабирование интернет-платформы, на которой собираются лучшие проекты обыденных храмов, с типовыми пакетами разрешительной документации - сделать новым предложением. Реализация проекта: 07.04.2008 – обыденный храм в Кемерово; 04.12.2008 – обыденные храмы в Москве, Киеве и Минске; 21.09.2011 – обыденные храмы в 7 городах – Южно-Сахалинск, Иркутск, Екатеринбург, Сочи, Уфа, Тверь, Калининград.

Красота и важность этой традиции заключается в том, что в один день рождается церковь, новое внутреннее состояние храмостроителей, и новый ландшафт города, микрорайона, поселения. Успешное развитие возрожденной традиции, во многом связано с тем, в строительстве обыденного храма принимают участие почти все жители поселения или нового микрорайона. Это позволяет участникам строительства почувствовать себя сопричастными к возведению дома в котором живет благодать Святого Духа и Лично Господь присутствует на каждой Литургии.^[27]

Традиции обыденности несомненно являются феноменом Русской Православной Церкви. Эту мысль подтверждал в своей работе Н.Ф. Федоров «О значении обыденных церквей вообще и в наше время (время созыва конференции мира) в особенности». «Не отрицая возможности существования и на Западе и на Востоке явлений, подобных строению наших обыденных храмов, особенно в древнейший период истории, подобно тому, как на Западе существовали общины, с которыми не в близком лишь отношении находится обычай строения обыденных (или обыночных) храмов, так как строение таких храмов есть сама община в действии, как это уже было сказано, — итак, не отрицая возможности чего-либо подобного и на Западе, и на Востоке, мы, однако, решительно склоняемся к тому, что обычай этот есть явление самородное и притом самое характерное, заключающее в себе самые существенные черты нашей народности; словом, вопрос о храмах обыденных есть вопрос о самой народности русской, о духе народном и об его проявлениях в делах хозяйственных, государственных и церковных — в прошедшем, а также и о предполагаемом проявлении этого духа в будущем…»^[28]

Использованные источники

1. Антонова О. А. Искусство и православие. М.: Московский рабочий, 1983
2. Великий Устюг. Краеведческий Альманах. вып. 1, 1995
3. Вологодские зори (сборник)/Сост. А. Брагин. – М.: Современник, 1987
4. Вологда. Краеведческий альманах. Выпуск П. Вологда, «Русь», 1997
5. Даль  В.И. Толковый словарь живого великорусского языка. Т.1 М., 1978
6. Малый академический словарь. - М.: Институт русского языка Академии наук СССР Евгеньева А. П. 1957-1984 
7. Плужников В.И.  «Словарь русского архитектурного наследия». –Москва: издательство «Искусство», 1995г
8. Рыбаков А. А. Вологодская энциклопедия. Вологда, «Русь», 2006
9. Сальников А. Поклонный крест хранит память о чуде / А. Сальников // Красный Север. – 2012. – 31 октября. – С. 14. 

Интернет – ресурсы

1. http://www.vulibrary.gledengrad.ru/mpokcteniya1/617-2016-08-24-09-34-24.html (Батакова Н.М., Васильева М. Воскресенская обыденная церковь (на сполье), 2006
2. https://www.booksite.ru/fulltext/spo/loh/3.htm (С.Багров. Сполохи и легенды)
3. https://www.pskgu.ru/projects/pgu/storage/ppn/wgpgu02/wgpgu02_26.pdf  (Е. А. Виноградова, Н. Н. и И. Н. Федышины (Вологда)  Икона из Вологодского Спасо – Всеградского собора «Спас всемилостивый (Обыденный) и её списки в собрании Вологодского музея – заповедника)
4. https://www.prlib.ru/item/439275(Вологодские губернские ведомости 1841 год № 20)
5. https://www.booksite.ru/fulltext/dun/aev/index.htm  (Дунаев Б. Северно-русское гражданское и церковное зодчество : Город Великий Устюг / Б. Дунаев. – М. : [б. и.], 1915. – 58 с.: ил.)
6. http://www.bolesmir.ru/index.php?content=text&name=o344 (Д. Зеленин «Обыденныя полотенца» и обыденные храмы. С-Петербург. 1911
7. https://viewer.rusneb.ru/ru/000199_000009_002885440?page=23&rotate=0&theme=white (Любимов Л.П. Церковь св. пророка Илии, что слывет обыденный. Москва, 1904
8. http://www.hram-ostozhenka.ru/about/  (Храм Пророка божия Илии в Обыденском переулке. (Москва)).
9. https://www.booksite.ru/fulltext/spo/loh/3.htm (С.Багров. Сполохи и легенды)
10. https://superinf.ru/view_helpstud.php?id=3524 (Особенности иконописного искусства)
11. http://www.symbolarium.ru/index.php/Обыденные_предметы (Обыденные предметы. Энциклопедия знаков и символов
12. https://www.booksite.ru/fulltext/ste/pan/ovs/kyv/olo/gda/51.htm#53 (Степановский И. К. Церкви г. Устюга в первой четверти XVII в. // Вологодская старина: ист.-археол. сборник / И. К. Степановский. – Вологда, 1890)
13. https://www.booksite.ru/fulltext/orthodox/svyatini/index.htm (Непеин А. С. Святыни и достопримечательности города Великого Устюга и его окрестностей / А. С. Непеин. – Вологда : Тип. Губ. Правл., 1915)
14. http://az.lib.ru/f/fedorow_n_f/text_1898_o_znachenii.shtml (Федоров Н.Ф. О значении обыденных церквей вообще и в наше время (время созыва конференции мира) в особенности)
15. http://dugward.ru/library/fedorov/fedorov_obydennye_cerkvi_na_rusi.html (Федоров Н.Ф. Обыденные церкви на Руси.К пятисотлетию открытия святых мощей Сергия Радонежского, Миротворца и Избавителя от смут)
16. https://www.booksite.ru/civk/2_st-440.html Шляпин В. Несколько сведений из истории Устюжской градской Воскресенской Обыденной церкви / В. Шляпин // Вологодские епархиальные ведомости. – 1891. – № 18. – C. 289-296; № 19. – C. 305-313; № 20. – C. 329-334; № 21. – C. 335-343; № 22. – C. 354-361)
17. http://www.symbolarium.ru/index.php/Обыденные_предметы (Обыденные предметы. Энциклопедия знаков и символов)
18. https://www.prlib.ru/item/316884 ( Казаринов И. Холерная эпидемия 1892 года в Сузунском заводе // Алтайский сборник. Общество любителей исследования Алтая. Томск, 1894. Т.I)
19. https://www.booksite.ru/fulltext/shilnik/index.htm (Шильниковская В.П.  Великий Устюг. Развитие архитектуры города до середины  века. – Москва. Стройиздат, 1987)