Взаимосвязь культур и языков на примере Германии и России
методическая разработка по немецкому языку

 «Взаимосвязь культур и языков на примере Германии и России»

                                                                            Выполнила:

                                                                            Учитель немецкого языка

                                                                             Якушкина Татьяна

                                                                              Николаевна

«Связи между Россией и Германией прочны как никогда, но это не значит, что они не могут стать ещё прочнее. Два крупнейших народа Европы должны хорошо знать друг друга, шаг за шагом у них должно расти доверие друг к другу, и ключ к этому – культура».

(посол Германии в России, Вальтер Юрген Шмидт)

Нередко разгуливая по городам зарубежных стран русский человек (собственно также как и иностранец в России) непременно найдет отголоски родной культуры во многом из того, что его окружает, будь то архитектура, живопись, музыка, мода, литература или же какие-либо иные составляющие культуры. Конечно, нас в таком случае наверняка заинтересует вопрос: каким образом характерные черты одной культуры проникли в другую? Произошло ли это в результате сложного культурного развития человечества или же это всё-таки результат погони за лучшим, перенятие, копирование различных элементов с целью достижения обогащения культуры?

Стоит непременно отметить, что такими волнующими нас вопросами занимались многие социологи, культурологи и другие деятели науки, такие, как О. Шпенглер, В.И. Матис, И.Г. Шмидт.

Темы подобного рода обсуждались и на всевозможных конференциях, посвященных взаимосвязи этих двух стран (России и Германии). Именно эти факты и актуализировали необходимость изучения данного вопроса путем синтеза, анализа существующей информации, а также самостоятельного исследования необходимых источников на примере России и Германии.

Итак, современные тенденции культурной глобализации особенно обостряют интерес к культурной самобытности. Культурное разнообразие современных народов увеличивается, и каждый из них стремится сохранить и развить свою целостность и культурный облик. Эта тенденция осознания и отстаивания культурной традиции в очередной раз подтверждает общую закономерность того, что человечество, становясь всё более взаимосвязанным и единым, не утрачивает своего этнического своеобразия. Сегодня многие страны представляет собой сложный полиэтнический регион, в основе развития которого обнаруживается диалог национальных культур, объединенных в единое социокультурное целое. Историко-культурные особенности существования переселенцев, наличие интегративных механизмов, способствующих объединению этнической общности и развитие этнического самосознания, - проблема, которая нуждается в специальном исследовании. Данное обстоятельство выявило необходимость изучения процесса историко-культурной динамики переселенцев (субэтноса) на территории доминантной культуры (суперэтноса) с последующим выдохом на определение основных этапов этого процесса. Культурологический анализ позволит интерпретировать исторические факты через механизм аккультурации. Проблема диалога в системе межкультурного взаимодействия связана с механизмом аккультурации как одним из существенных аспектов идеи глобализации. Процесс аккультурации может рассматриваться на разных уровнях:

- как становление единой культуры посредством слияния, синтеза «дочерних» культур;

- как приобщение к культурным ценностям инокультурной группы;

- как индивидуальное вживание в чужую культуру.

При этом различают 4 возможности включения в инокультурную среду:

- ассимиляция как вариант аккультурации, при котором человек полностью принимает ценности и нормы иной культуры, отказываясь от своих ценностей и норм;

- сепарация как отрицание чужой культуры, при сохранении идентификации со своей культурной средой. Условием сепарации является большая или меньшая степень изоляции от доминантной культуры;

- маргинализация – потеря идентичности с собственной культурой и отсутствие идентификации с культурой большинства;

- интеграция – идентификация как со старой, так и с новой культурой.

Этнические немцы в России, которые включились в русскую культурную среду путем частичной маргинализация со стремлением к интеграции, - интересная с этнографической точки зрения национальная группа, сочетающая в себе черты немецкой и русской культур. Являясь гражданами РФ, они всё же стремятся сохранить свою идентичность (язык, обычаи, вероисповедание) в условиях другого культурного пространства. Процесс переселения и укоренения немцев в России, начиная с рубежа 17-18 вв., носит этапный характер и обусловлен фактом начала долговременного сосуществования представителей двух этносов.

Первый этап (1722-1762 гг.)

Этот этап затрагивает тот момент, где немцы – переселенцы воспринимаются в качестве субъекта общекультурного и просветительного воздействия в ходе начатой Петром I европеизации России. Просветительская роль немецких ученых, педагогов, врачей предполагала позитивное и взаимовыгодное сосуществование носителей двух типов этнических культур, что обусловило тип аккультурации, обозначенный в данном исследовании как интеграция. Немецкие переселенцы способствовали организации школ и формированию системы обучения, приближенной к европейскому образцу, развитию книгопечатания, распространению идей просвещения и др.

Второй этап (1763-1889 гг.)

Связан со стремлением Екатерины II заселить пустующие территории России и желание повысить общекультурный уровень жителей провинции. Возникают компактные поселения немецких колонистов, которые поначалу были лишены возможности и права налаживать контакты с местным русским населением. Это привело к формированию сепаративного сосуществования этносов и этнических культур. В этот период немцы освоились на территории Сибири, степного Поволжья, появились компактные поселения закрытого типа (в них развивались формы передового хозяйствования и зарождалась благотворительная деятельность).

Третий этап (1914-1916 гг.)

Этот этап прежде всего определен событиями Первой Мировой воны, которые подтолкнули российское правительство на великодержавное шовинистское отношение к немецким переселенцам. Правительство полагало, что переселенцы – сторонники врагов Российского государства, что привело к возникновению «верхушечной эмиграции».

Четвертый этап (1917-1938 гг.)

Русские немцы в этот период явились объектом многочисленных репрессий. Причем парадокс этого факта заключен в том, что послевоенную разруху на территориях немецких поселений восстанавливали сами русские немцы, что ярко отражает их непричастность к деятельности своих «соотечественников» в Германии.

Пятый этап (1939-1956 гг.)

Здесь русские немцы явились объектом репрессий и в предвоенный, и в военный, и в послевоенный периоды. Факт их национальной принадлежности как раз и стали причиной тех самых репрессий. С целью дисперсного распыления русских немцев правительством была проведена переселенческая политика (преимущественно в Казахстан, а также в Сибирь), из чего становится ясно, откуда на этих территориях появились общины русских немцев. Факты депортации русских немцев в различные регионы часто характеризуют как «историческую ошибку», и позднее в качестве искупления вины немецким переселенцам дают возможность «подправить» материальное положение путем предоставления рабочих мест в трудармии, а также на строительстве крупнейших промышленных объектов в Сибири и на Урале, где впоследствии они также прочно укрепились.

Шестой этап (1956-1991 гг.)

По отношению к русским немцам успешно предпринимаются всевозможные реабилитационные меры:

- восстановление общин

- возвращение к национальным традициям школьного обучения

- изучение истории и культуры российских немцев в местах компактного проживания

- налаживание сотрудничества с различными организациями в Германии.

Стоит отметить, что процесс взаимодействия данных этнических культур естественно носит динамический характер. Однако анализируя этапы аккультурации немцев в России, нельзя утверждать, что они представляют собой эволюционный процесс, это скорее объективный ход исторических событий. Трехсотлетнее сосуществование русской и немецкой культур на территории России – это сепарация, маргинализация со стремлением к интеграции как к продуктивной форме межкультурного взаимодействия.

Благотворное влияние культуры на развитие личности, гуманизацию международных отношений, осознание человечеством своего единства и взаимозависимости сейчас велико как никогда. Надо отметить, что далеко не один фактор повлиял на взаимопроникновение характерных черт одной культуры в другую. В качестве наиболее ярких примеров можно привести следующие:

- на территории России имеются многочисленные немецкие общины, которые так или иначе внесли новые веяния в русскую культуру;

- обмен опытом и знаниями между русскими и немецкими деятелями культуры также обогатил культурный опыт этих стран.

Итак, теперь более детально рассмотрим взаимовлияние двух культур на примере некоторых её конкретных составляющих: литература, архитектура, танцевальное искусство, лексические заимствования (язык, германизмы).

Сегодня всё более возрастающую роль в культурном сотрудничестве играют различные виды искусства, помогающие народам лучше узнать и понимать друг друга. Особое внимание обратим на один из самых зрелищных видов танцевального искусства, популярный у различных национальностей и всех слоев населения – искусство бальной хореографии. Здесь имеется полный перечень возможностей для совместной, взаимоинтересной и взаимообогощающей деятельности. Современная русская бальная хореография во многом опирается на танцы прошлых столетий, в том числе и на немецкие народные танцы. Заимствование движений, поз коснулось, прежде всего, тех танцев, от которых исходило чистое искреннее веселье. Немецкий теоретик Фриц Клингенбек назвал вальс «истинно немецким танцем», хотя и считает его родиной Вену. Несмотря на то, что вальс пришел к нам из немецкоговорящих стран, он прочно укрепился в танцевальной сфере России. Согласитесь, ни один бал при дворе великих российских императоров, ни один светский вечер времен XVIII-XIX вв. не обходился без этого танца. В подтверждение тому – «Война и мир» Льва Николаевича Толстого, где в деталях изображается место вальса в жизни светских персон.

Связь между германским и российским хореографическим искусством подтверждает деятельность известного немецкого хореографа Мартина Путтке, получившего педагогическое образование в Москве и переводившего русские книги о хореографии на немецкий язык.

Также такие известные в танцевальном искусстве личности, как Ольга и Ральф Мюллер, в своем выступлении в Германии на чемпионате мира шоу-танцев в 2000 году использовали аранжировку русских народных песен для своих номеров, что, несомненно, говорит о наличии взаимосвязи хореографического искусства двух стран.

Влияние немецкого народа на русскую культуру проявилось и в архитектурном облике русских городов, чему предшествовало желание правителей России приглашать иноземных мастеров и зодчих. С начала XVII века Россия присоединяется к европейскому пути развития архитектуры: города начинают строиться по заранее разработанному плану. Во многих крупных городах нашей страны мы можем найти этому подтверждение. Углубляясь в историю строительства известнейших объектов культурного наследия таких городов, как Санкт-Петербург, Москва, Нижний Новгород, может появиться ощущение, будто бы их строили немцы. Может быть, это является небольшим преувеличением, но всё-таки попробуем разобраться в этом вопросе более детально.

От немцев в русской архитектуре нам достались такие стили, как немецкий классицизм, барокко, готика, а также нео-ренессанс. Недавно в здании берлинской ратуши была проведена выставка «Немецкие архитекторы в России», посвященная творчеству многих архитекторов (о них речь пойдет ниже) XVII-XIX вв., оказавших большое влияние на немецкое и российское градостроение.

Придание городам европейского облика начал, пожалуй, царь Петр I, когда заложил свою северную метрополию «в лице» Санкт-Петербурга. В 1700 году он пригласил молодого Кристофа Конрада — архитектора и каменных дел мастера из Дрездена для обучения русских каменщиков декоративной каменной работе и одновременного строительства московского Арсенала по «немецкому манеру». Кремлевский Арсенал, или, как тогда говорили, «Цейхгауз» (Zeughaus), должен был в представлении царя служить как хранилищем оружия, так и музеем воинской славы. Завершен арсенал был уже под надзором Иоганна-Якоба Шумахера и Каспара Москопфа, а после пожара 1737 года вновь восстановлен под руководством архитектора Матвея Казакова и инженера Карла-Антона Герхарда.

В период правления царицы Анны Иоанновны нам встречается ещё один немецкий архитектор: Петер-Фридрих Гейден. Важнейшей его постройкой был новый Монетный Двор в Москве, сооруженный им как продолжение старых корпусов на главной подъездной оси к Красной площади. С некоторой неожиданностью воспринимаются здесь многочисленные сохранившиеся детали изящной кирпичной кладки, коринфские колонны и роскошная въездная арка, — в несколько запущенном внутреннем дворике стилевой перевес, таким образом, все ещё на стороне позднего ренессанса Петера Гейдена.

Представителем немецкого классицизма в российской архитектуре считается Лео фон Кленце (1784 – 1864), который неоднократно выполнял заказы иностранных государей. Для российского императора Николая I он исполнил в 1839 году проект здания Нового Эрмитажа в Санкт-Петербурге – первого здания в России, специально предназначенного для размещения художественных коллекций, был автором первоначального (но не принятого) проекта внутреннего убранства Исаакиевского собора.

Карл Фридрих Шинкель, великий немецкий архитектор XIX века, оставил свой след в Санкт-Петербурге. Решетки Аничкового моста в городе на Неве являются копией перил Дворцового моста в Берлине, построенного им в 1824 году.

Его последователь и ученик Фридрих Август Штюлер в 1837 году создал проект реконструкции Зимнего дворца в Санкт-Петербурге. Эти планы не были осуществлены: Николай I предпочел романтически нео-ренессансному стилю Штюлера изначальный стиль барокко.

С приходом к власти в 1613 году династии Романовых приглашения специалистов из Германии получила планомерный характер, и теперь новую московскую архитектуру отличала вольность и разнообразие форм, приземистые ордерные пропорции, увесистая декорация. Широкую популярность приобрело выступающее на линию улицы крыльцо, до этого встречаемое почти исключительно в ганзейских городах. За этим течением укрепился термин маньеризм, являющийся однако ничем иным, как поздней фазой немецкого ренессанса.

Значительный след в русской архитектуре оставили также такие немецкие архитекторы, как Карл Бланк (архитектор Московского Синода, «Голландский дворик» в имении Вороново, Деревянный дворец и др.), Карл-Фридрих Шинкель (типовые проекты «нормальных церквей»), Готфрид Земпер (принципы изначального орнамента по отношению к стене, использовавшиеся во многих архитектурных объектах, посторенных в XIX веке), Генрих Гунн (автор первого деревянного особняка в Москве).

Русская литература за рубежом имеет давнюю историю (Н.В.Гоголь, Герцен, Огарев, И.С.Тургенев), но русская эмигрантская литература XX века представляет собой особое явление.

Одним из центров русской эмиграции в Европе стала Германия, прежде всего, Берлин. Наиболее ярким явлением в жизни русского литературного Берлина справедливо считают творчество Владимира Набокова, 15 лет прожившего в Германии. Берлинский период творчества Набокова ознаменовался созданием самого русского (как считают критики) произведения автора – романа «Машенька» (1926 год). Важнейшей художественной особенностью романа является двоемирие: события разворачиваются двух временных и пространственных планах – Россия, представленная в основном в воспоминаниях Ганина и связанная с образом Машеньки, и Берлин с пансионом госпожи Дорн, в котором обитают «7 русских теней. В «немецком мире» образ далекой России создается различными средствами – от собственных имен героев, рождающих вполне определенные ассоциации с русской культурой (Лев, Антон, Сергеевич), до прямых характеристик в речи персонажей: Алферову, например, нравится в Берлине: «и работать можно, и по улицам ходить приятно», Германия для него – «порядочная страна». В России же – «кавардак». Вне России нет подлинной жизни – такова основная авторская идея, и образ русского Берлина является ярким тому доказательством.

Нельзя оставить без внимания и творчество А.С.Пушкина, немалая часть которого связана с идеями, прослеживающимися в немецкой литературе. Явление Пушкина в полной мере продемонстрировало универсальный характер русской культуры, то есть способность проникать в природу чужого национального сознания и путем художественной переработки делать его «своим». Этим же свойством обладал и И.В.Гёте, который «представляет наиболее яркий пример «универсального поэта нового времени, творчески воспринявшего и переработавшего многообразие традиций мировой литературы». Первые переводы пушкинских произведений появились в Германии ещё в 1824 году, а после смерти Пушкина Гофман фон Фалерслебен, политический поэт, прислал Адальберту Шамисо стихотворение «Убитый рыцарь», по сюжету близкое к пушкинской балладе «Два ворона».

В творчестве Пушкина содержатся множество отсылок в Гёте в виде образов, мотивов или скрытых ассоциаций, так, в стихотворении «Русалка» легко угадывается сюжет баллады Гёте «Рыбак», известный Пушкину по переводу Жуковского. Но, пожалуй, самым значительным результатом творческого взаимодействия Пушкина с Гёте стал драматический набросок «Сцена из Фауста». Небольшой по объему, этот отрывок представляет собой квинтэссенцию гётевской драмы: здесь действует Фауст и Мефистофель, здесь коротко излагаются история их отношений, также упоминается и Гретхен. В наши дни ученые высказали основательное предположение, что одна их последних сцен пятого акта второй части «Фауста» была написана под непосредственным впечатлением пушкинского отрывка: между Фаустом и Мефистофелем, наблюдающими на берегу моря за большим парусником, который приближается к берегу, происходит спор о роли колониализма в развитии европейской цивилизации. Этот же парусник видят и пушкинские герои. Интересная, почти детективная история произошла с произведением Пушкина – «Сказкой о рыбаке и рыбке». Исследуя природу пушкинского фольклоризма, причины и способы его обращения к народной культуре, ученые неизбежно задавались вопросом об источниках этой сказки. Такой сюжет нашелся в сборнике «Народные русские сказки», изданном Афанасьевым. Беда лишь в том, что сборник сказок Афанасьева был издан уже после смерти Пушкина. Эту интригу подробно рассмотрел известный фольклорист Д.Н.Медриш в книге, посвященной сказкам Пушкина и их взаимодействию с народной культурой. Тогда направление поисков изменилось, и искомый сюжет был обнаружен в сборнике немецких сказок братьев Гримм, французский перевод которых был известен Пушкину. Там она называется «Сказка о рыбаке и его жене». Вероятно, толчком для сказки Пушкина послужила немецкая сказка, но поэт создал оригинальное произведение, которое позже переместилось в народную среду.

Таким образом, и в том случае мы может говорить не о заимствовании или зависимости одного великого поэта от другого, а о своеобразной полифонии, их перекличке в контексте мировой культуры.

Языковая сторона также имеет место быть во взаимосвязи культур. Благодаря безграничной возможности комбинирования языковых единиц и средств, которое происходит непосредственно при живом общении, возникают некие «образования», которые изначально отсутствуют в той или иной языковой системе. Именно они и дополняют недостающие средства в системе языка, устраняют смысловые расхождения между языками и обеспечивают взаимопонимание носителей разных языков. Это, в свою очередь, даёт возможность осуществлять адекватные переводы с одного языка на другой, взаимообогащать всевозможные языковые культуры.

Сегодня языковая картина мира подразделяется на два типа: статическую, то есть воплощенную непосредственно в системе языка, и динамическую, связанную с использованием средств в процессе языковой коммуникации, которые неподвижно закреплены в определенной языковой системе. Понятно, что именно динамический тип позволяет нам преодолевать семантические расхождения меж двух языков, давая возможность «переносить» недостающие языковые средства и единицы из одного языка в другой.

Так в чем же, собственно, состоят семантические различия между языками? Здесь всё дело в двух обстоятельствах.

1. Словам и грамматическим формам одного языка в другом нередко соответствуют такие слова и формы, которые отличаются от них по значению.

Возьмем, к примеру, немецкий глагол kommen. В переводе он соответствует глаголу приходить, однако в русском языке эта лексическая единица обладает более узким значением, обозначая процесс прибытия к определенному месту лишь с помощью ходьбы пешком, в то время как в немецком языке этот глагол способен выражать понятие о любом способе достижения определенного места и соответствует русским глаголам прибежать, приехать, приплыть, прилететь и т.д.

2. Зачастую в другом языке и вовсе нет эквивалентных лексических единиц, значение которых полностью или хотя бы в некоторой степени совпадало бы со значением слов и грамматических форм первого языка.

К примеру, прилагательное голубой не имеет точного перевода на немецкий язык, а лишь может быть ассоциирован с близким, но не равным по значению словом blau. Для таких русских существительных, как тёща и свекровь, в немецком и вовсе нет соответствий, в то время как в русском языке нет слова, соответствующего существительному Schwiegermutter, обозначающему как свекровь, так и тёщу.

Немецкое слово Geschwister в переводе на русский обозначает брат и сестра, братья и сестры, однако в русском нет определенного слова, которое бы в полной мере смогло бы «обобщить» это понятие.

Некоторые слова и понятия вообще не имеют эквивалентов в русском языке. Это так называемые германизмы, количество которых заходит далеко за пределы десятков в нашем языке. Часто используя их, мы порой даже и не задумываемся об их истинном происхождении. Заимствования слов – это, между прочим, один из способов развития языка, причиной которого является отсутствие соответствующего понятия в исходной базе языка. Однозначные эквиваленты (с тем же значением, что и в немецком языке) для таких слов, как айсберг, шлагбаум, аксельбант, аншлаг, аншлюс, бухгалтер, бюстгальтер, дуршлаг, блицкриг, эндшпиль (в шахматах), фейерверк, галстук, гаубица, гауптвахта, грунт, кафель, канцлер, картон, лейтмотив, курорт, маршрут, парикмахер, пластырь, почтамт, пульт, ратуша, рейтузы, рюкзак, шланг, шницель, шприц, шрифт, штопать, штраф, стул, унтер-офицер, винт, циферблат, боцман, капитан, шлюз, яхта, вы вряд ли найдете в русском языке.

Но, как оказалось, что и в немецкий язык пришли некоторые слова из русского. И если некоторые из них были навеяны переменами в нашем обществе, то каким образом другие «поселились» в нашем языке – не совсем понятно. Babuschka, Balalaika, Bolschewik, Wodka, Glasnost (гласность), Gulag, Datscha, Dawai, Duma, Kefir, Knute (кнут), Kosmonaut, Kopeke (копейка), Kreml, Mammut (мамонт), Matrjoschka, Menschewik, Perestroika, Pogrom, Rubl (рубль), Samowar, Zobol (соболь), Soljanka, Sputnik, Stepe (степь), Taiga, Towarischtsch (товарищ), Troika (упряжка лошадей), Tundra, Ukaz (указ), Zar (царь), Schaschka (шашка) - этими словами, занимающими определенное место в немецком языке, мы, как русская нация, можем поистине гордиться.

Русские в Германии и российские немцы - одно из связующих звеньев в отношениях между двух стран. В результате аккультурации немцы и русские стали носителями интересной, богатой и самобытной культуры, а их национальное творчество, обычаи и обряды взаимно обогатили культуру обеих стран. Чрезвычайная важность отношений между Россией и Германией, таким образом, обусловлена не столько экономической и политической целесообразностью, сколько культурной потребностью взаимопонимания. В диалоге Германии и России многовековые контакты в области культуры и искусства являются кратчайшим путем к взаимопониманию и преодолению недоверия между нациями, и, безусловно, такой диалог должен быть продолжен, так как это усиливает диалогические связи культуры.

Каждый народ обязан хранить и оберегать свою национальную культуру, без знания этнических корней в народе разрывается связь поколений. Только воспитание, чувство ответственности за судьбу своего народа может способствовать возрождению и сохранению всего лучшего, что было накоплено поколениями в течение веков.

Источники

1. Креид В. Мемуары о литературном зарубежье.// Дальние берега. Портреты писателей эмиграции. М., 1994
2. Лебедев В. Судьба русской интеллигенции.//Литературное обозрение.-1990
3. Трубинина Л.А. «С глазами на Россию». Тема памяти в литературе русского зарубежья.//Литература в школе.-1996
4. Дмитриева Н.А. Краткая история искусств. М., 1988
5. Жирмунский В.М. Сравнительное литературоведение. Л., 1979
6. Алексеев М.П. Пушкин и мировая культура. Л., 1987
7. Малиновский Л.В. Немцы в России как этническая общность. История немцев в России. Барнаул, 1991
8. Матис В.И. «Педагогика межнационального обучения». Барнаул, 2003
9. Темлянцева С.М. Взаимосвязь немецкого и русского танцевального искусства в области бальной хореографии. Статья, 1995
10. Гумбольдт фон В. Различия организмов человеческого языка и о влиянии этого различия на умственное развитие человеческого рода. СПб, 1859
11. Звегенцев В.А. Очерки по общему языкознанию. М., 1962
12. Trier J. Das sprachliche Feld.//Neue Jahresbücher für Wissenschaft und Bildung. 1934
13.  Weißgerber L. Vom Weltbild der deutschen Sprache. Düsseldorf, 1950