Внеклассное мероприяртие "Дети войны"
классный час (3 класс) по теме

«ДЕТИ ВОЙНЫ»

Технология: историческая гостиная.

Форма работы: проектная

Цель: Интериоризация ценности жизни по нормам добра, осознание учащимися через исторический материал  ценности каждой человеческой жизни, неприятие идей насилия.

Образовательные задачи:

0. обучающая – получение основанных на исторических источниках и широкой документальной базе сведений по истории Великой Отечественной войны;
1. воспитательная – формирование гражданской позиции учащихся, гордости за свой народ, воспитание патриотизма, сострадания и бережного отношения к героической истории родины, воспитание чувства сопричастности к истории своей родины;
2. развивающая – развитие абстрактно-теоретического мышления.

Зрительный ряд:  слайды с использованием компьютерных технологий (в основном – фотографии  и кадры кинохроники военных лет).

Звуковой ряд: по выбору организаторов

                                                                  У нас и детства не было отдельно,

                                                                  А были вместе детство и война.

                                                                                        Р. Рождественский.

Ведущий:  1941год. Начало лета. (Звучит  песня «В парке Чаир» 40 сек, танцуют мальчик и девочка, потом слышится тихий гул самолета, музыка продолжается. Неожиданно музыка обрывается. Гаснет свет, слышатся разрывы бомб, зажигаются фонарики, имитируя свет прожекторов)

(Немая сцена.)

Девочка:  

Что случилось, скажи мне, ветер?

Что за боль у тебя в глазах?

Разве солнце не так же светит,

Или вянут травы в садах?

Мальчик:

Почему люди все на рассвете

Вдруг застыли, раскрыв глаза?

Что случилось, скажи нам, ветер,

Неужели это война?

(Звучит объявление о начале ВОВ - выступление Левитана)

А мы не стали памяти перечить

И, вспомнив дни далекие, когда

Упала нам на слабенькие плечи

Огромная, не детская беда.

Была зима и жесткой и метельной,

Была судьба у всех людей одна.

У нас и детства не было отдельно,

А были вместе – детство и война.

И нас большая Родина хранила,

И нам Отчизна матерью была.

Она детей от смерти заслонила,

Своих детей для жизни сберегла.

Года пройдут, но эти дни и ночи

Придут не раз во сне тебе и мне.

И, пусть мы были маленькими очень,

Мы тоже победили в той войне.

(Звучит отрывок из «Священной войны» фоном)

Ведущий:  22 июня 1941 года фашистские захватчики вероломно напали на советское государство.

Воскресным утром тысячи мальчиков и девочек со своими родителями, вместо воскресного отдыха, в страхе и ужасе бежали из своих домов. Они шли нескончаемым потоком по дорогам войны, растянувшейся на целых 5 долгих лет.

Сколько их было, убитых и раненых, истерзанных и униженных за годы Великой Отечественной войны!

А фашистская хроника вновь и вновь демонстрировала в своих киножурналах воскресное утро 1941 года.

Первым и главным кадром, восхищавшим фашистских головорезов, был кадр хроники, на котором была изображена убитая девочка с куклой, лежавшая на одной из улиц белорусского города Бреста, первым встретившего войну. Ее лицо было безмятежным, косички упали в пыль дорожной мостовой, а рука судорожно сжимала куклу, которую недавно подарили родители.

Она могла стать поэтом или писателем, музыкантом или врачом, строителем или просто мамой. Ее судьба — история многих маленьких звездочек, чей век был короток, чья жизнь погасла, не успев разгореться.

Сколько их – исковерканных войной детских судеб?

Как внезапно ворвалась война  в их детство и юность…

Сколько тогда бродило по огненным дорогам бездомных и обездоленных детей, изголодавшихся, потерявших родных и близких!  

Каждый из них с чувством абсолютной правоты ныне мог бы заявить: «Глаза моего детства видели столько смертей, столько жестокостей войны, что, казалось, должны они опустеть».  

Чтец:

Крест-накрест синие полоски

На окнах съежившихся хат.

Родные тонкие берёзки

Тревожно смотрят на закат.

И пёс на тёплом пепелище

До глаз испачканный в золе.

Он целый день кого-то ищет

И не находит на селе…

Накинув старый зипунишко,

По огородам, без дорог,

Спешит, торопится парнишка

По солнцу – прямо на восток.        

Никто в далёкую дорогу

Его теплее не одел,

Никто не обнял у порога

И вслед ему не поглядел.

В нетопленной, разбитой бане

Ночь скоротавши, как зверёк,

Как долго он своим дыханьем

Озябших рук согреть не мог!

Но по щеке его ни разу

Не проложила путь слеза.

Должно быть, слишком много сразу

Увидели его глаза.

Всё видевший, на всё готовый,

По грудь проваливаясь в снег,

Бежал к своим русоголовый

Десятилетний человек.

Он знал, что где-то недалече,

Быть может вон за той горой,

Его, как друга, в тёмный вечер

Окликнет русский часовой,

И он, прижавшийся к шинели,

Родные слыша голоса,

Расскажет всё, на что глядели

Его недетские глаза.

Ведущий:1941-1942.Самые страшные военные годы…Годы отступлений, потерь, разрушений.  Оккупированы Прибалтика, Белоруссия, Украина, Северо-западная и Юго-западная части России. Мирные жители этих территорий испытали на себе, что значит «новый немецкий порядок».

Чтец:

Родился мальчик в дни войны,

Да не в отцовском доме,—

Под шум чужой морской волны

В бараке на соломе.

Еще он в мире не успел

Наделать шуму даже,

Он вскрикнуть только что посмел —

И был уже под стражей.

Уже в числе всех прочих он

Был там, на всякий случай,

Стеной-забором огражден

И проволокой колючей.

И часовые у ворот

Стояли постоянно,

И счетверенный пулемет

На вышке деревянной.

Ведущий: На выезде из Ленинграда (сегодня Санкт-Петербург) стоит памятник – “Цветок жизни”, в память о детях блокадного города, перенесших весь ужас войны. На каменных лепестках начертано: “Пусть всегда будет солнце”. Фашисты окружили город и хотели его полностью уничтожить. Но им это не удалось! Почти 900 дней длилась блокада, но наш народ выстоял. А разве не герои – дети, выжившие в ленинградской блокаде?

Когда замкнулось блокадное кольцо, в Ленинграде оставалось четыреста тысяч детей - от младенцев до школьников. Детским чутьём они понимали, что в их дом пришла большая беда. Естественно их хотели сберечь в первую очередь, стремились укрыть от обстрелов и бомбёжек.

Лишь одна дорога связывала блокадный Ленинград с Большой землей. Шла она по воде, а с наступлением холодов – по тонкому неокрепшему льду Ладожского озера. По этой дороге в город везли муку, а из города слабых, обессиленных людей, прежде всего детей. Эту дорогу называли Дорогой жизни. По колоннам машин вела прицельный огонь фашистская артиллерия, немцы бомбили с самолетов, зимой часто лед трескался, и машины тонули. Но, все – таки, это был шанс спасти детей.

На полянке – детский сад.

Чьи-то внучки, чьи-то дочки,

И панамки их торчат,

Словно белые грибочки.

Ах, какая благодать!

Небеса в лазурь оделись,

До реки  рукой подать…

До войны – одна неделя.

Вой сирены. Ленинград.

Орудийные раскаты.

Уплывает детский сад

От блокады, от блокады.

А у мам тоска-тоской

По Илюшке и по Натке,

По единственной такой

Уплывающей панамке.

Кораблю наперерез

Огневым исчадьем ада

«Мессершмитта» чёрный крест

Воспарил над детским садом.

На войне – как на войне:

Попаданье без ошибки.

…А панамки на волне,

Словно белые кувшинки.

Боже правый – неужель

Это снова повторится?!

Боже правый – им уже

Было б каждому за тридцать!

Тот же луг… и та река…

Детский щебет на полянке…

И несутся облака,

Словно белые панамки.

На экране фотография Тани Савичевой.

 Ведущий: Эту девочку зовут Таня Савичева. Она была ленинградской школьницей, нашей ровесницей. 900 дней и ночей город на Неве был оторван от Большой земли – он находился в блокаде. На жителей обрушился жесточайший голод. Единственным продуктом питания был хлеб. Черный, наполовину из отрубей, иногда даже с примесью опилок, но и его не хватало. Суточная норма в декабре 1941 г. составляла 250 граммов для рабочих, всем остальным – 125 граммов. То есть ребенок получал вот такой кусок хлеба     (показывает кусок черного хлеба весом 125 граммов) – это была суточная норма. Ленинградские дети и взрослые гибли от бомбежек и артобстрелов, от холода и голода. Вот странички из дневника, который вела Таня Савичева.      

 (Слайды  из дневника)

« Женя умерла 28 декабря в 12.30 часов утра. 1941 год»

Женя – это сестра Тани.

«Бабушка умерла 25 января в 3 часа. 1942 год»

«Лёка умер 17 марта в 5 часов утра. 1942 г.»

Лека – это брат Тани.

«Дядя Вася умер 13 апреля в 2 часа ночи. 1942 год.»

«Дядя Леша, 10 мая в 4 часа дня. 1942 год»

«Мама, 13 мая в 7.30 часов утра 1942 года»

«Умерли все»

«Осталась одна Таня»

 После смерти родных Таня попала в детский дом, откуда ее вывезли на Большую землю. За жизнь Тани боролись два года, но спасти так и не смогли.

Чтец:

9 страничек. Страшные строчки.

Нет запятых, только черные точки.

Пусто и тихо в промерзшей квартире.

Кажется, радости нет больше в мире.

Если бы хлебушка всем по кусочку,

Может, короче дневник был на строчку.

“Маму и бабушку голод унес.

Нет больше сил и нет больше слез.

Умерли дядя, сестренка и брат

Смертью голодной…” Пустел Ленинград.

Умерли все. Что поделать. Блокада.

Голод уносит людей Ленинграда.

Тихо в квартире. В живых только Таня.

В маленьком сердце столько страданья!

Умерли все! Никого больше нет.

Девочке Тане 11 лет…

Ведущий: А город жил, назло врагу, не склоняя головы…

Тридцать девять ленинградских школ работали без перерыва даже в самые тяжёлые дни. Это было невероятно трудно из-за бомбёжек, морозов и голода. Во время налётов ученики перебирались в бомбоубежища.

В городе не работала канализация и водопровод, не было света. За водой приходилось ходить с вёдрами на Неву.

Весной 1942 года в опустевшие, обезлюдевшие цехи предприятий пришли тысячи детей и подростков. В 12-15 лет они становились станочниками и сборщиками, выпускали автоматы и пулеметы, артиллерийские и реактивные снаряды. Чтобы они могли работать за станками и сборочными верстаками, для них изготавливали деревянные подставки.          

А город жил, и выстоял, и выстрадал своё освобождение…

Более пяти тысяч ленинградских подростков за мужество и героизм, проявленные в дни блокады, были награждены медалями «За оборону Ленинграда».

 Ведущий: 5 августа 1942 года. Варшава, столица Польши. Из Дома сирот выходит 100 детей. Впереди - них учитель, Януш Корчак.

По приказу фашистского командования они идут по улицам Варшавы на вокзал, где их ждет поезд, который направится в фашистский лагерь смерти - Треблинку. Дети идут, не боясь, потому что с ними идет умный и мудрый взрослый, которого они ласково называют «Старый доктор».

Поезд набирает скорость. Дети садятся вокруг Старого доктора и просят: «Расскажи нам сказку, доктор!».

Он рассказывал им сказки даже тогда, когда всех их поглотила газовая камера лагеря смерти.

Сколько детей прошло через ужасы, ад и пекло фашистских лагерей смерти!

Этот ужас пережили не только дети Варшавы. Бухенвальд, Освенцим, Саласпилс. В трубах этих лагерей стоял дым от сожженных детских тел и душ. Этого нельзя забыть.

Лагерь Нацвайер, где производились «научные опыты» над заключенными.

В крематорий лагеря попадали не только нетрудоспособные, но и здоровые. В то время, как первых здесь убивали и отправляли в печь просто в целях истребления, вторые играли роль подопытных кроликов: им прививались тиф, холера, чума, проказа и другие эпидемические болезни. Лагерь давал немцам побочный доход от продажи пепла в специальных урнах ценою в 60 марок и получше -  120 марок. Что может быть циничнее и страшнее, чем земля, удобренная прахом наших сверстников!..  

Чтец:

Дымятся трубы. Крематорий. Освенцим.

Я уже развеян,

Лечу над Родиной, которой

Я и такой, сожженный, верен.

Граница. Родина. Смоленщина.

Ветряк. Речушка. Перевоз.

Седая сгорбленная женщина,

Полуослепшая от слез.

Ее морщины словно шрамы.

Глаза с извечною мольбой.

Кричу, кричу ей: — Здравствуй, мама!

Я снова дома, я с тобой.

Вновь буду жить под отчей крышей

И никуда не пропадать... —

А мать меня совсем не слышит,

Меня не замечает мать.

Стоит, качается былинкой,

Концы платка прижав к плечу.

 А я над нею пепелинкой

Летаю и кричу, кричу...

Ведущий: В марте 1943 в белорусской деревеньке Хатынь появилось около 300 карателей. Они согнали жителей деревни в большой сарай, который облили бензином и подожгли. Выбегавших из огня встречала автоматная очередь. Кричали дети, плакали взрослые, задыхались и горели люди.

Среди 149 сгоревших в Хатыни  - 75 детей. На мемориальной плите одного из сгоревших домов имена погибших. Одна семья:

Новицкий Александр Романович

Новицкая Александра

Новицкий Леня  15 лет

Новицкий Женя 13 лет

Новицкая Маша 11 лет

Новицкая Аня      9 лет

Новицкий Костя  5 лет

Новицкий Антон 4 года

Новицкий Миша  2 года

Чтец:

Их расстреляли на рассвете,

Когда вокруг редела мгла.

Там были женщины и дети,

И эта девочка была.

Сперва велели им раздеться

И встать затем ко рву спиной,

Но прозвучал тут голос детский,

Наивный, чистый и живой:

"Чулочки тоже снять мне, дядя?"

Не осуждая, не грозя,

Смотрели, словно в душу глядя,

Трехлетней девочки глаза.

Он словно скован взглядом синим

И кажется он в землю врос.

"Глаза, как у моей Неминьи!"

Во мраке смутно пронеслось.

Охвачен он невольной дрожью,

Проснулась в ужасе душа!

Нет! Он убить ее не сможет...

И дал он очередь, спеша.

Упала девочка в чулочках,

Снять не успела, не смогла.

Солдат, солдат, что если б дочка

Твоя вот так же здесь легла?

Вот это маленькое сердце

Пробито пулею твоей!

Ты человек, не только немец...

Или ты зверь среди людей?

Шагал эссэсовец угрюмо,

Не поднимая волчьих глаз.

Впервые, может, эта дума

В мозгу отравленном зажглась.

И всюду взгляд ее светился,

И всюду чудилось опять,

И не забудется отныне:

"Чулочки тоже, дядя, снять?"

Ведущий: В памятке фашистского солдата были такие слова:

«…Нет нервов, сердца, жалости – ты сделан из немецкого железа.

…У тебя нет сердца и нервов, на войне они не нужны. Уничтожь в себе жалость и сострадание, убивай всякого русского, не останавливайся, если перед тобой старик или женщина, девочка или мальчик.»

 И они не жалели, не щадили, даже детей. Подростков угоняли в рабство, в Германию и оккупированные страны, детей отрывали от родителей, были даже детские концлагеря. Детей подвергали пыткам, издевательствам, из них выкачивали кровь для раненых немецких солдат и офицеров. Даже маленьких детей убивали без жалости, как будто они могли представлять угрозу для фашистов.

Они с детьми погнали матерей

И яму рыть заставили, а сами

Они стояли, кучка дикарей,

И хриплыми смеялись голосами

У края бездны выстроили в ряд

Бессильных женщин, худеньких ребят

Пришел хмельной майор, и медными глазами

Окинул обреченных... мутный дождь

Гудел в листве соседних рощ

И на полях, одетых мглою

И тучи опустились над землею

Друг друга с бешенством гоня...

Нет, этого я не забуду дня,

Я не забуду никогда, вовеки!

Я видел: плакали, как дети, реки.

И в ярости рыдала мать - земля

Своими видел я глазами

Как солнце скорбное, омытое слезами

Сквозь тучу вышло на поля,

В последний раз детей поцеловало

В последний раз...

Шумел осенний лес. Казалось что сейчас

Он обезумел. Гневно бушевала

Его листва. Сгущалась мгла вокруг

Я слышал: Мощный дуб свалился вдруг

Он падал издавая вздох тяжелый

Детей внезапно охватил испуг

Прижавшись к матерям, цеплялись за подолы.

И выстрела раздался резкий звук

Прервав проклятье,

Что вырвалось у женщины одной.

Ребенок, мальчуган больной,

Головку спрятал в складках платья

Еще не старой женщины. Она

Смотрела, ужаса полна.

Как не лишиться ей рассудка!

Все понял, понял все малютка

- Спрячь мамочка меня!,

- Не надо умирать!

Он плачет, и как лист, сдержать

Не может дрожи.

Дитя, что ей всего дороже

Нагнувшись, подняла двумя руками мать

Прижала к сердцу, против дула прямо

- Я, мама, жить хочу. Не надо, мама.

Пусти меня, пусти! Чего ты ждешь?

И хочет вырваться из рук ребенок,

И страшен плач, и голос тонок

И в сердце он вонзается как нож.

- Не бойся мальчик мой,

Сейчас вздохнешь ты вольно.

Закрой глаза, но голову не прячь

Чтобы тебя живым не закопал палач

Терпи сынок, терпи. Сейчас не будет больно

И он закрыл глаза, и заалела кровь

По шее лентой красной извиваясь

Две жизни наземь падают сливаясь

Две жизни и одна любовь!

Гром грянул, ветер свистнул в тучах

Заплакала земля в тоске глухой...

О сколько слез, горячих и горючих,

Земля моя, скажи мне, что с тобой?

Ты часто горе видела людское,

Ты миллионы лет цвела для нас,

Но испытала ль ты хоть раз

Такой позор и варварство такое?

Страна моя, враги тебе грозят,

Но выше поднимали великой правды знамя,

Омой его кровавыми слезами

И пусть его лучи пронзят,

Пусть уничтожат беспощадно,

Тех варваров, тех дикарей

Что кровь детей глотают жадно,

Кровь наших матерей...

Ведущий: Кто-то сказал: «На войне детей не бывает». Нет, бывает, и тем страшнее война, чем больше детей теряют свое беззаботное, радостное детство в ее жерновах, становясь не по возрасту серьезными, ответственными зачастую не только за себя, за своих братьев и сестер, но и за весь мир, за мир на земле. А как много они могут сделать: не меньше, а может быть, даже и больше, чем взрослые.

Среди защитников нашей Родины, которые, защищали ее с оружием в руках, были и дети. Дети, попавшие на фронт или воевавшие в партизанских отрядах. Таких мальчишек – подростков называли «сын полка». Более 300 тысяч юных патриотов, сынов и дочерей, наравне со взрослыми с оружием в руках сражались и совершали подвиги во имя нашей Родины, за что награждались медалями и боевыми орденами.

Некоторые посмертно…

                                                 Из записной потертой книжки

                                                 Две строчки о бойце – парнишке,

                                                 Что был в сороковом году

                                                 Убит в Финляндии на льду.

                                                   Лежало как – то неумело

                                                   По – детски маленькое тело.

                                                   Шинель ко льду мороз прижал,

                                                   Далеко шапка отлетела.

                                                   Казалось, мальчик не лежал,

                                                   А все еще бегом бежал,

                                                   Да лед за полу придержал…

                                                    Среди большой войны жестокой,

                                                    С чего – ума не приложу, -

                                                     Мне жалко той судьбы далекой,

                                                     Как будто мертвый, одинокий,

                                                      Как будто это я лежу,

                                                      Примерзший, маленький, убитый

                                                      На той войне незнаменитой,

                                                      Забытый, маленький, лежу.

Навечно застыли в строю героев дети, чей взрослый подвиг в годы войны не имеет цены.

Чтец: Юные безусые герои,

Юными остались вы навек.

Перед вашим вдруг ожившим строем

Мы стоим, не поднимая век.

Боль и гнев сейчас тому причиной,

Благодарность вечная вам всем,

Маленькие стойкие мужчины,

Девочки, достойные поэм.

Сколько вас? Попробуй перечислить,

Не сочтешь, а впрочем, все равно,

Вы сегодня с нами, в наших мыслях,

В каждой песне, в легком шуме листьев,

Тихо постучавшихся в окно.

И сильнее кажемся мы втрое,

Словно тоже крещены огнем,

Юные безусые герои,

Перед вашим вдруг ожившим строем

Мы сегодня мысленно идем.

Презентация» Пионеры-герои»

Слайд 1

Ученик 1: Леонид Голиков, 14 лет - Герой Советского Союза, погиб смертью храбрых в бою.

Слайд 2

Ученик 2: Зинаида Портнова — 15 лет, Герой Советского Союза — юная партизанка, зверски замучена фашистами.

 Слайд 3

Ученик 3: Валентин Котик — 14 лет, Герой Советского Союза, погиб в неравном бою с фашистами.

Слайд 4

Ученик 4: Лара Михеенко — 12 лет, расстреляна фашистами.

Слайд 5

Ученик 5: Марат Казей - 15 лет, Герой Советского Союза, окруженный фашистами, подорвал себя гранатой.

Слайд 6

Ученик 6: Нина Сагайдак — 14 лет, выполняя задание, попала в руки врагов. Расстреляна фашистами.

Слайд 7

Ученик 7: Володя Дубинин - 15 лет, выполняя задание и тылу врага, подорвался на мине.

Слайд 8

Ученик 8: Василий Коробко — 16 лет, погибший от очереди фашистского пулемета.

Ведущий: За мужество, бесстрашие и проявленный героизм десятки тысяч сынов и дочерей полков, юнг и юных партизан были награждены орденами и медалями.

Чтец:

Вновь скупая слеза сторожит тишину,

Вы о жизни мечтали, уходя на войну.

Сколько юных тогда не вернулось назад,  

Не дожив, не допев, под гранитом лежат.

Глядя в вечный огонь – тихой скорби сиянье –

Ты послушай святую минуту молчанья.

Минута молчания.

Чтец: Касаясь трёх великих океанов,

Она лежит, раскинув города,

Покрыта сеткою меридианов,

Непобедима, широка, горда.

Но в час, когда последняя граната

Уже занесена в твоей руке

И в краткий миг припомнить разом надо

Всё, что у нас осталось вдалеке,

Ты вспоминаешь не страну большую,

Какую ты изъездил и узнал,

Ты вспоминаешь родину – такую,

Какой её ты в детстве увидал.

Клочок земли, припавший к трём берёзам,

Далёкую дорогу за леском,

Речонку со скрипучим перевозом,

Песчаный берег с низким ивняком.

Вот где нам посчастливилось родиться,

Где на всю жизнь, до смерти, мы нашли

Ту горсть земли, которая годится,

Чтоб видеть в ней приметы всей земли.

Да, можно выжить в зной, в грозу, в морозы,

Да, можно голодать и холодать,

Идти на смерть…Но эти три берёзы

При жизни никому нельзя отдать.