ПОПРОШАЙНИЧЕСТВО КАК ПРОФЕССИОНАЛЬНОЕ НИЩЕНСТВО И СОЦИАЛЬНОЕ ЯВЛЕНИЕ В СОВРЕМЕННОЙ РОССИИ
материал на тему

ПОПРОШАЙНИЧЕСТВО КАК ПРОФЕССИОНАЛЬНОЕ НИЩЕНСТВО И СОЦИАЛЬНОЕ ЯВЛЕНИЕ В СОВРЕМЕННОЙ РОССИИ

Современная социально-экономическая ситуация в России характеризуется неустойчивостью, неопределенностью долгосрочных экономических программ, непоследовательностью их выполнения. В ситуации становления рыночных отношений, политической нестабильности, углубления экономического кризиса население пребывает в состоянии неуверенности в завтрашнем дне. Экономическая ситуация в стране складывается не в пользу широких слоев населения, большая часть которого находится за чертой бедности. Особую тревогу общества вызывают граждане, положение которых характеризуется не просто бедностью, но отсутствием жилья, работы и деградацией личности.

Тему нашего исследования определила проблема попрошайничества в России. Попрошайничество – это поистине большая и актуальная проблема для современного общества. Поэтому мы считаем, что исследование данной проблемы, выяснение причин, которые заставляют людей попрошайничать, является актуальным исследованием. Об этом нужно говорить и эту проблему нужно изучать, чтобы не допускать вовлечение в первую очередь несовершеннолетних детей и инвалидов в данное занятие.

Содержащиеся в настоящей работе выводы, систематизированная информация и обобщения, могут быть использованы для практической помощи специалистам социальной педагогики.

Актуальность проблемы попрошайничества как социальной проблемы опосредуется через носителей – граждан, занимающихся попрошайничеством, число которых назвать точно невозможно.

Цель исследования: рассмотреть феномен попрошайничества в контексте социальных явлений в современной России.

Объектом исследования выступает явление попрошайничества в современной России.

Предметом исследования является изучение причин попрошайничества в современной России.

Попрошайничество можно определить как существование за счёт выпрашивания у окружающих денег и других материальных ценностей.  Этот вид человеческой деятельности часто сочетается с бродяжничеством. В современной России попрошайничество является основным занятием для  бездомных.

Основой добывания денег попрошайками является сбор (побор). Побор - это отнимание денег с помощью специальных психологических приемов.  

Результатом побора является конкретная сумма, зависящая от материальных возможностей, от места нахождения и желания "добровольно" дающего, а также от квалификации попрошайки. С одной стороны, деньги это вещь материальная и вполне конкретная, зато, с другой, в данном конкретном случае, деньги - вещь виртуальная и случайная (случайной, называется величина, принимающая заранее неизвестное значение и зависящая от случайных причин, которые не могут быть учтены), так как неизвестно, сколько средств будет собрано.

В русском языке "нищенство" и "попрошайничество" употребляются как синонимы, но за каждым словом тянется свой шлейф. "Нищенство" — однокоренное с «нищетой», угрозой голодной смерти по независящим от человека обстоятельствам.

Ни для кого не секрет, что попрошайничество – жестокий бизнес со своими законами. Среди попрошаек больше половины — приезжие из ближнего зарубежья, москвичей и жителей Подмосковья — около 10%. Обычно рабочий день нищих длится по девять часов, половину заработанного им приходится отдавать организаторам бизнеса. Крышуют бизнес в основном не граждане России, и жертв они тоже набирают из СНГ и регионов. Ездят по свалкам, выискивают калек-бомжей, заезжают в детдома. Вокруг Москвы полным-полно свалок, где живут именно бомжи-калеки, которые соглашаются идти в рабство за бутылку водки и кусок шаурмы в день.

Исследователи в России подсчитали, сколько в час в среднем зарабатывают московские нищие — 300 рублей в час, таким образом за месяц попрошайка может заработать до 50 тысяч рублей. Кроме того, по словам исследователей, в России попрошайки зарабатывают чуть ли не больше всех на континенте [15].

Самое страшное, когда в этот бизнес вовлечены дети. Давно не секрет,  что большинство матерей-нищенок носят вместо грудничков кукол. А если на руках настоящий ребенок, его, как правило, с утра накачивают водкой или снотворным, чтобы малыш весь день спал. А некоторые дети спят просто от истощения, потому что их элементарно не кормят. С одним и тем же ребенком зачастую ходят разные женщины. Бывали случаи, когда женщина-попрошайка «отрабатывала смену» с уже мертвым младенцем на руках. Малыш умер, но не бросать же работу!

А законодательство в нашей стране отнюдь не совершенно. Оказывается, федеральным Административным кодексом такое правонарушение, как "попрошайничество", не предусмотрено. А по кодексу Москвы нищих штрафуют на сумму от 100 до 500 рублей "за навязчивое приставание к гражданам". Но как отличить навязчивое приставание от ненавязчивого? Этого не знает даже милиция.  Федеральном законе 151 УК РФ «О вовлечении детей в попрошайничество» ничего не сказано о грудничках. Их нельзя вовлечь. Вовлечение предусматривает сознательный возраст ребенка, когда он понимает суть происходящего, а взрослый уговорами, угрозами или личным примером склоняет ребенка к попрошайничеству. Самых маленьких можно только использовать, а за это нет наказания. Максимум, что можно инкриминировать, - это неисполнение обязанностей по воспитанию несовершеннолетнего. За это предусмотрена ответственность в статье 156 УК РФ. Да и задерживать попрошайку с ребенком нужно три раза, чтобы доказать систематичность вовлечения. Этим они и пользуются - скрываются из поля зрения милиции после двух задержаний.

Никогда не следует подавать самим или советовать кому-либо подавать милостыню попрошайкам. Чем меньше будут подавать люди, тем менее прибыльной будет деятельность нищих. Только полная "экономическая блокада" может развалить этот бизнес совсем.

На социологическом языке И. Гофмана каждая модель попрошайничества (например, “солдат-инвалид”, “старушка”, “женщина с ребенком”) относится к так называемому “фасаду”, т.е. той части организованной индивидом презентации, которая заранее подготовлена и служит тому, чтобы публика могла определить ситуацию. Фасады выбираются, а не создаются: если человек хочет “сыграть” роль, то он обнаруживает, что для этой роли уже есть определенный фасад. Для того чтобы “сыграть” пенсионерку нужно быть, по крайней мере, женщиной преклонного возраста. “Фасад” задает рамки, в которых происходит презентация, играется роль.

1. «Инвалиды войны»: выдают себя за покалеченных «афганцев» или «чеченцев». Раньше это были главные «нищие» в метро, но в последние годы практически исчезли из подземки. Может, потому что милиция активнее гоняет попрошаек, а с коляской далеко не убежишь.

2. «Мадонны» или матери-одиночки: женщины с детьми, в основном цыганки. Сейчас в метро встречаются реже - пересели на электрички, где милиции меньше.

3. Старушки-пенсионерки/старики-пенсионеры: в последние годы их очень много в метро. Правда, выглядеть они стали поприличнее: мешковатые пальто сменились на вполне симпатичные куртки.

4. Инвалиды: самая распространенная сегодня каста попрошаек. Если у них нет рук, то рукава нарочито подвернуты - чтобы окружающие хорошо видели культи.

5. Нищие с животными: стоят в основном в переходах. На прокорм животных дают охотнее всего.

6. «Священники»: одевшись в рясы, собирают деньги якобы на строительство храма. В метро их уже нет. И на городских улицах тоже встретишь редко. Исчезли, как только Алексий Второй официально объявил, что разрешения на сбор денег в метро не давал.

7. Алкаши-бомжи: работают не на «дядю», а на себя - когда хотят выпить. Выпив, порой засыпают прямо в вагоне.

Появилась в современном обществе и такая категория людей как кибернищие (просящие в интернете).  Данный вид пассивного дохода доступен практически любому, имеющему ПК и доступ в Интернет.

Однако не надо думать, что ничего нельзя сделать с попрошайничеством. Прежде всего, надо понимать – будет ли и дальше процветать жестокий криминальный «бизнес» - зависит от каждого из нас, от неравнодушия общества.

Попрошайничество — патология, которая должна быть преодолена. Бедным помогают социальные службы, а криминал уничтожают службы правоохранительные. Конечно, нужна и воспитательная работа. Но не с теми, кто травит димедролом младенца, взятого в аренду у матери-алкоголички. Тем более, не с их хозяевами. А с теми, кто дает деньги ребенку на димедрол и мистеру «Пичему» на новую иномарку.

И еще ведь выработано в обществе роскошное оправдание — для богобоязненных. Попрошайки просят якобы на операцию и. т.п. Подающий делает вид, что верит. Если попрошайка обманул, то грех на его душе, не на душе подавшего. Подавшему же, наоборот, зачтется плюсик на том свете. Такое крючкотворство с Господом Богом.

На самом же деле человек действительно милосердный легко найдет применение доброте. Есть больницы и детские дома. Пожилые соседи, нуждающиеся в помощи. Но для реальной помощи нужно выкроить свое драгоценное личное время. Дешевле откупиться мелкой купюрой. Если бы церковь реально выполняла те функции, на которые претендует, она могла бы это людям разъяснить. Но позиция священнослужителей весьма странная. А алгоритм простой: не надо гадать, насколько достоин доверия конкретный театрализованный персонаж (профессионал все равно обыграет дилетанта). Просто не финансировать попрошайнический  бизнес.

Эта работа ставила своей целью показать феномен нищенства как сложное культурное явление, подкрепленное фундаментальными механизмами поведения человека как общественного существа. Мы показали исторические корни нищенства в России и других странах, чтобы проиллюстрировать общее сходство этого феномена на кросс-культурном уровне. Анализ моделей современного нищенства и нищенских практик в прошлом свидетельствует об архетипности и наличии базовых этологических корней этого явления. Разумеется, в процессе наших исследований мы не смогли поставить все точки над «i» и дать ответы на все интересующие нас вопросы. Затронута лишь верхушка айсберга.

К сожалению, как следует из данных по разным странам мира, реабилитация нищенствующих и бездомных – дело исключительно трудное и малоэффективное. Люди, практикующие попрошайничество, со временем адаптируются в этой роли и постепенно совершенствуются, осваивают новые, более действенные средства воздействия на потенциальных подающих, их самосознание трансформируется с учетом повседневной действительности.