Краеведение для дошкольников
план-конспект по окружающему миру по теме

Мы живём в интересное и сложное время, когда на многое начинаем смотреть по-иному, многое заново открываем и переоцениваем. В первую очередь это относится к нашему прошлому, которое мы знаем очень поверхностно. Что заботило, радовало и тревожило русских людей, чем они занимались, как трудились, о чём мечтали и пели, что передавали своим детям и внукам? Ответить на эти вопросы – значит, восстановить связь времён, вернуть утерянные ценности. В этом мне помог фольклор, ведь его содержание – это жизнь народа, человеческий опыт, просеянный через сито веков, духовный мир русского человека, его мысли, чувства, переживания.

Поставив задачу знакомить детей с русским народным творчеством, некоторыми видами народно-прикладного искусства, я хорошо понимала, что это будет знакомство с важной частью духовной культуры народа, с объективными законами красоты. Эта задача – на года. Детей интересовало всё: и прялка, и русская печь, и колыбель-зыбка, и одежда, и обувь, и ремесло. Из года в год эти интересы у детей росли и растут: дети со времен захотели узнать о творчестве родной Брянщины. Поэтому мне пришлось вначале изучить всё это самой.

Брянская область – один из уникальнейших в своём роде историко-культурных районов Европейской России, севера Украины и юго-востока Белоруссии, где до наших дней сохранились редчайшие памятники истории, народной культуры и изобразительного искусства. Я вам расскажу немного о культуре Брянской области. Культура, и в особенности искусство племён, поселившихся на Брянщине, было однообразным. В XVIII веке до нашей эры на крутых берегах Ипути, Судости, Десны, Сейма и их мелких притоках возникли небольшие Юхновские поселения. Поселенцы занимались подсечным земледелием, скотоводством, в меньшей степени рыболовством и охотой. Наибольшего совершенствования достигает керамика сосудов. Изготавливали тонкостенные изделия значительных размеров, украшавшиеся разнообразным орнаментом, нанесённым с помощью специальных штрихов-палочек. Металлических деталей, использовавшихся в элементах одежды, в этой культуре наблюдается немного. Наиболее яркими памятниками Юхновской культуры являются городище-святилище у древнерусского города Вщиж; на Десне и городище около села Случевск на реке Судости. В результате раскопок выяснилось, что на Случевском городище присутствуют слои всех периодов Юхновской культуры. Костюм Юхновской женщины не отличался богатым украшением. Элементы декора – бронзовые и железные посоховидные булавки, бронзовые поясные пряжки, плоские костяные браслеты. В костюме юхновской женщины не было карманов. Из предметов искусства следует отметить кружок из мергеля с нанесённым точками равноконечным крестом.

Существовала ещё на Брянщине и колочинская культура. Колочинскую культуру относят и к балтам, и к славянам, и к руссам. Сформировалась она на базе многих культур. Височное кольцо, которое было найдено на Случевском городище, ценно тем, что оно первое в Среднем Подесенье и является своеобразным связующим звеном между культурами севера и юга. Брянское изделие изготовлено из более тонкой проволоки, более аккуратно, более миниатюрно. В дальнейшем это кольцо в несколько изменённом виде прочно закрепилось в костюме одного из восточно-славянских племён – северян. Северяне, так же как радимичи и вятичи, населяли территорию роменской культуры. На севере роменцы доходили по Оке до современной Тулы (городище Супруты ), на западе – до Чернигова, а на северо-западе заходили на правый берег Десны до района нынешней Жуковки. Распространение чисто славянской роменской культуры было последней миграцией населения на территорию Брянщины. С тех пор этнический состав населения здесь почти не менялся.

К X веку на территории Восточной Европы сложился ряд племенных союзов. Например, древлянский и северянский племенные союзы были на пороге образования собственного государства. Материальная культура выражалась в образовании предгородских центров с развитым ювелирным, металлургическим производством. Появляется гончарство. Появляется раннегончарная керамика, леплённая от руки, содержащая грубые примеси. От лепных изделий раннегончарную керамику отличает и орнамент. У лепной керамики «шагающая гребёнка», а у раннегончарной - «крутая волна» и линейный орнамент.

На территории Брянской области найден пока единственный памятник Руси X века – это курганная группа, разработанная около села Левенка Стародубского района. Состоит она из шести курганов. Наиболее интересны два кургана, в которых находились захоронения в широких могильных ямах-камерах, обложенных вдоль стен дубовыми брусьями. В этническом и культурном плане всё население Брянщины восходит к роменцам. Но в конце X века эта прежде единая культура разделилась на три ветви: радимичей, северян и вятичей. Современная Брянская область являлась как бы стыком трёх этих этнокультурных союзов, происходящих из роменской культуры.

Западную часть территории современной Брянщины занимали радимичи. Культура радимичей носит ярко выраженный сельский характер. Костюм радимической женщины был довольно красочен. К головному убору на ремешках крепились бронзовые семилучевые височные кольца. На шею надевалась плосковыпуклая в сечении гривна с концами, оформленными в виде розеток или цветков ромашки. Ниже, на грудь спускалось ожерелье, состоявшее из разноцветного бисера, золотых, серебряных или стеклянных бус, лучниц, крестовидных привесок. Ещё хочется рассказать о русской народной игрушке. Русская народная игрушка – один из самых ярких феноменов в русле традиционного искусства России. Нехитрая забава, детская «потеха», как в старину

называли игрушку, – явление сложное, глубокое и многоликое. Во многих деревнях и сёлах Брянщины до сих пор имеют распространение занятные поделки для детей. Это прежде всего выполненные из папье-маше, иногда в глине копилки, часто изображавшие домашних животных. На базарах и ярмарках продавали отлитых из сахара подкрашенных «петушков», «зайчиков», «рыбок» на палочках. К праздничным народным гуляниям, базарам, ярмаркам делали «тёщины язычки» – бумажные, свёрнутые трубочки, выпрямляющиеся в длинные «языки», раскидаи – тугие бумажные мячики на длинной тонкой резине, обёрнутые цветной фольгой или раскрашенные.

Значительно ближе к народному искусству стоят выпекаемые кое-где на Брянщине даже и сегодня мартовские «жаворонки» – один из образцов мелкой обрядной пластики. Давным-давно хлебные эти птички превратились в съедобные игрушки. На Брянщине делали игрушки в основном из глины. В деревнях Синий Колодезь в Новозыбковском районе и Лайковке в Мглинском районе изготавливали архаичные реликтовые игрушки, которым свойственна сравнительная узость круга сюжетов, первобытная примитивность в технологии изготовления и в трактовке образа. Брянскую игрушку невозможно спутать ни с какой иной из известных в Европейской России. Эта глиняная игрушка предельно обобщена, монолитна, статична, выполнена без излишней детализации. Особенно большой интерес представляет глиняная игрушка Мглинского района Брянской области. В Мглине проживали мастера-гончары Ефим Лисовский, Фрол Малышев.

Стефан Ефимович Лисовский, сын Ефима Лисовского, родился в деревне Лайковке Мглинского района, впоследствии стал горшечником и игрушечником. Он лепил и обжигал глиняные игрушки-свистульки. Как правило, это были небольшие глиняные фигурки, которые легко уместятся на ладони ребёнка. Фигурки представляли легко узнаваемых зверьков, птичек. Глина, с которой работал мастер, после обжига приобретала рыжеватый, светло-коричневый с золотистым оттенком цвет. Игрушки его не глазурованы и не имеют яркой росписи. Только на спинке изделий видны две полоски кресс-накрест масляной краской в один цвет: смесь ультрамарина с белилами. Раскраска у него аккомпанирует форме.

Мглинский мастер Лукьян Васильевич Жугля вовсе не раскрашивает свои изделия. Он покрывает их глазурью – стекловидной прозрачной корочкой, которая появляется при обжоге изделия, если его предварительно смазать в дёгте и припудрить «свинцовой мукой» – пережженным свинцом. В игрушках Жугли чувствуется настоящее большое мастерство. Его свистульки коровки выполнены единым махом и дышат жизнью. Лепил Лукьян Васильевич незатейливых барашков, собачек, курочек, уточек и других животных. Делал ещё и кукольную глиняную посуду –очаровательные горшочки и кувшинчики, которые несут в себе всю прелесть своих больших глиняных собратьев – глиняных кринок, горшков, бочонков. Таковы основные типы многоликого, устойчивого, высоко духовного искусства рукотворной игрушки Брянщины.

Исключительную роль в создании праздничной, веселой и торжественной атмосферы на новогодние дни в брянской деревне, наряду со святочными играми, ряженьем, играл обход колядующими домов односельчан с исполнением величально-поздравительных песен-колядок, овсеней и щедровок. В обрядовой поэзии Брянского края чаще встречаются произведения с двухформульными зачинами. В фольклорной традиции Брянщины сохранились и колядки с императивными зачинами. Большинство рассмотренных произведений утратили типичную трехчастную композицию. Чаще всего они состоят из одной или двух частей, содержащих основную смысловую нагрузку. В связи с этим выделяются колядки-величания и колядки-требования.

В величаниях при описании красоты и богатства двора используется прием ступенчатого сужения образа. Благосостояние хозяина раскрывается в образе двора, стоящего на «…столбах, …верстах». Величание хозяина дома и членов его семьи осуществляется посредством уподобления их астральным образам: месяцу, солнцу, звездам. Брянские варианты располагают записями, где формула величания строится и как иносказание с последующим его раскрытием, и как нераскрытая метафора, а в некоторых она заменяется сравнением. По мере разложения обряда происходило разрушение исконной формы.

По мере забвения магического смысла колядования, когда оно превращалось в забаву, зачин и основная часть сократились до минимума или даже вообще утратились. При этом сохранилась концовка, в которой заключался основной смысл – просьба-требование одарить. В колядных песнях Брянщины прослеживается два вида требований: с посулами и без них. Посулы часто усложняются дополнительными указаниями. В зависимости от характера пожелания, требования с посулами представлены на Брянщине тремя смысловыми группами:

1) пожелания хорошего урожая, где хлеб изображается в разных его проявлениях («Ему рожь густу, / Рожь ужинисту...»); 

2) пожелания приплода скота и пополнения в семье хозяина («Водились телятки, / Водились ягнятки, / Водились жеребятки, / Водились поросятки, / Водились козлятки, / Да малые ребятки»);

3) пожелания здоровья хозяевам и их детям («Здоровьичка вам большого, / Да и деткам вашим»).

Кроме пожелания благополучия в брянских вариантах существуют и пожелания неблагополучия, касающиеся разных сторон крестьянской жизни («Родись рожь хороша / Колоском пуста, / Соломкой густа», «Кто не даст пирога, / Тому девку-непряху»). 

Другую разновидность представляют обходные песни с мотивами «хозяина дома нету» («Его дома нету, / Уехал в поле / Пшеницу сеять») и «мощения мостов»

(«Сосенку срубили, / Дощечки пилили, / Мосточек мостили, / Сукном устилали, / Гвоздочками убивали»), который получает развитие в двух вариантах ответа. Первый, характерный для большинства регионов России: «По мосту ехать Овсеню да Новому году»; второй, более характерный для брянского региона: главные зимние праздники («Будя тры празднички йтить: / Первый праздничек - / Святое Рождество, / Другий праздничек - / Святое Василье, / Третий праздничек - / Святое Крещенье»).

На территории Брянщины в отдельных районах довольно часто встречается дифференцированный тип колядных песен, предназначенных для разных адресатов («Ой Овсень! Ой Овсень! / Уж ты ягодка красна, / Земляничка красна, / Уж ты, Верушка, умна, / Свет Ивановна умна»). 

В Брянском крае исполнялись и песни с припевом «Щедрый вечер», традиционным для украинско-белорусской новогодней обрядной песенности. Такие песни-щедровки в том виде, в каком они бытуют в исследуемом регионе, ни по форме, ни по функциям, ни по содержанию существенно не отличаются от других колядных песен и представляют собой разновидность зимней величально-поздравительной поэзии.

В группу новогодних поздравительных песен входят и произведения, предназначенные для детского исполнения, которые сопровождают обряд «засевания», выполняемый детьми в первый день Нового года. Тема этих песен – пожелание хорошего урожая и благополучия хозяевам в наступающем году. Ритуалом «засевания», отображением его в фольклорном произведении люди стремились воздействовать на будущий урожай («Сею, вею, посеваю ... »). Сохранение таких произведений по мере утраты обрядом магической функции обусловлено желанием  получить от хозяина колядные дары, что нашло отражение в текстах песен («Загляните в сундучок / Да подайте пятачок»). 

Со временем колядование из магического обряда превратилось в забаву, целью которой было получение даров. Это не могло не отразиться на содержании колядных песен. Их тексты постепенно сокращаются, меняется характер бытования.

«Подблюдные песни» – святочные гадания и песни, их сопровождающие. Поскольку подблюдные песни активно используют систему межжанровых связей обрядового фольклора, в них нашли отражение различные образно-поэтические приемы и традиционная символика обрядовой поэзии.

Главной чертой поэтического мира подблюдных песен является иносказательность, которая предопределила наличие в них образов-символов. Образ-символ – основа поэтической системы этих произведений, главнейший момент гадания – истолковать, разгадать, интерпретировать этот символ. Текстам, зафиксированным на территории Брянской области, присущи пять групп символов («хлеб», «золото», «дом», «дорога», «дерево»). Поскольку при записи песен не всегда фиксировались их значения, то толкование определял ось в рамках обряда подблюдного гадания, которое было, как правило, традиционно для вариантов одного и того же произведения, бытующих в общенациональной традиции.

Наиболее широко на Брянщине представлены песни с основными символами «хлеб» и «золото». Образ хлеба в традиционной культуре народа, основным занятием которого было земледелие, закономерно становится символом благополучия в широком смысле этого слова. Символические образы подблюдных песен вступают во взаимодействие, дополняя и уточняя друг друга, что позволяет трактовать произведение.

«Масленичные песни» посвящены рассмотрению брянского масленичного комплекса в сопоставлении с общерусским, анализу фольклорных произведений данного региона, исследованию их жанровых разновидностей. Исходя из ритуальных функций, произведения масленичного фольклора Брянского края можно разделить на следующие группы:

1) песни, сопровождающие приход Масленицы («Наша Масленица годовая, / Она гостика дорогая ... »);

2) «масленичные колядки» («Коледа-моледа, / А к нам Масленка пришла…/ Дай, Боже, куму сына ... »);

3) шуточные песни с масленичной тематикой («Масленица-сметанница / По горам катается…»);

4) песни, сопровождающие проводы Масленицы («А Масленица-кривошейка, / А про водим тебя хорошенька...»);

5) песни с весенними мотивами «отмыкания» весны как символа пробуждения природы («Пчелынька ярая! / Ты вылети с заморья, / Ты вынеси ключики...»).

Хорошая сохранность брянского фольклорного репертуара масленичного обрядового комплекса может быть связана с относительно поздним временем его формирования, когда обряд воспринимался уже как забава. В связи с новой функциональной направленностью наиболее продуктивной жанровой разновидностью оказались произведения третьей группы.

Несмотря на то, что каждый рассмотренный жанр имеет свою специфику воспроизведения действительности, их объединяет общность материала, репрезентация которого зависит от меры и степени ее сохранности, географии распространения, активности бытования.

«Весенне-летний цикл календарной обрядовой поэзии» – произведения календарного фольклора, сопровождающие встречу весны, Юрьев день, пасхальные обходы, Семик и Троицу, день Ивана Купалы и уборку урожая. Соответственно, она состоит из шести разделов.

«Веснянки» - календарно-обрядовые песни, воспринимающиеся как обращения к весне и существам, которые с ней ассоциируются. «Встреча весны» сопровождается исполнением «птичьих» закличек и выпечкой обрядового хлеба в виде птиц, который в Брянской области, помимо традиционного «жаворонки», называли еще «куликами» и «чибиками».

Среди «птичьих» закличек большую группу составляют тексты-обращения к птицам (и первым пчелам) с просьбой вынести ключи, чтобы «замкнуть» зиму и «отомкнуть» лето. В брянской традиции в целом кликанье весны и ритуал с жаворонками, хотя и были связаны общей целью и приходились на одну календарную дату, являлись двумя разными ритуалами, отличавшимися и по составу исполнителей, и по репертуару. Основным текстом кликания весны здесь были традиционные веснянки, исполнявшиеся, как правило, девушками, а песенки детей, обращенные к жаворонкам, и действия с ними воспринимались как игра.

 «Юрьевские обряды и поэзия» - произведения, связанные с празднованием Юрьева дня. Одним из наиболее важных весенних праздников в народе считался Егорьев (Юрьев) день, или день св. Георгия. В этот день, как правило, первый раз выгоняли стадо в поле. Это важное для крестьян событие обставлялось обрядами и магическими действиями. По функциональному предназначению и тематике обрядовые юрьевские песни можно разделить на несколько групп.

Первую из них составляют те, которые направлены на магическое заклинание будущего урожая. их исполняли во время ритуальных обходов молодых посевов. В этих песнях доминируют обращения к Юрию-ключнику, который отмыкает землю («Подай, Юрий, ключи /Отомкнуть зимлю, / Выпустить росу...»). 

Вторую группу юрьевских песен составляют произведения с мотивом обеспечения успеха в животноводстве («Батюшка Егорий, / Спаси нашу скотинку...»). 

В третью группу песен, исполняемых на св. Юрия, входят произведения, приуроченные к ритуалу, но обрядовыми не являющиеся. В таких песнях, не имеющих магического характера, нет обращения к Егорию (Юрию), нет и свойственных обходным песням величаний. В них только упоминается выгон скота в поле. Исполнение необрядовых песен (иногда даже шутливых) на Юрия говорит о том, что первый выгон скота в поле был для крестьян знаменательным событием, касавшимся каждого хозяина.

«Волочебные песни» - произведения, сопровождающие обряд волочебничества. Церковный пасхальный обряд повлиял на целостность весеннего обрядового комплекса, поглотив, как полагают, ряд языческих ритуалов русского народа, но в оставшихся пасхальных обычаях сохранились некоторые древние элементы весеннего культа. В брянских селах на Пасху совершался обход дворов, напоминающий святочное колядование, - «хождения волочебников» - широко распространенный в Белоруссии. Волочебные песни по типу, структуре и основной функции сходны с величально-поздравительными песнями, исполнявшимися во время обхода дворов в другие праздники, особенно с колядками («Волочильники ходили, / Далалынь, далалынь, / Усю ноченьку блудили...»). Волочебный обход, как и другие народные обычаи, со временем утратил свою первоначальную магическую функцию, а волочебные песни стали исполняться детьми во время обхода дворов на Пасху.

«Семицко-троицкие песни» произведения, сопровождающие праздник перехода от весны к лету. Выделенные В.К.Соколовой традиционные моменты обрядового комплекса Семик-Троица характерны и для Брянского края. Фольклорные произведения также традиционны. Это песни, восхваляющие красоту березы («Береза моя белая, / Береза моя кудрявая...»), подготавливающие совершение обряда («Не к тебе идем мы гуляти, / Зелены венки завивати»), русальные песни («Сидела русалочка на белой березе...»), лирические песни, приуроченные к празднику. Характерная их особенность - наличие припевов «Ой леле ми, леле». Тематика этих песен, исполнявшихся на празднике, бытовая.

«Купальская обрядность и поэзия» посвящена фольклорным произведениям, приуроченным к празднику Ивана Купалы. Значимость праздника обуславливалась тем, что отмечался он на рубеже двух периодов солнечного годового цикла, который лежал в основе древнего земледельческого календаря. Неотъемлемой частью ритуалов, а скорее самой необходимой, было исполнение купальских песен. В самих купальских песнях часто говорится, что песни на Купалу заставляют природу отзываться («Зимля дражала на Купалу / Да леса звинели, / кагда мы пели»). Купальские песни, записанные на территории Брянской области, в соответствии с мотивами можно разделить на следующие группы:

1) «разжигание купальских огней» (произведения, входящие в нее, довольно разнообразны, так как все, что связано с костром, с огнем, имело очень важное значение, и потому здесь не было мелких, не имевших глубокий смысл деталей, все имело сакральную направленность, начиная с выбора места и лица, которое должно было начинать обряд (магия начала), от чего зависел, по древним представлениям, успех культового действа («Пойдем, девки, цветы рвать, / А вечером в чисто поле / В жито костер собирать...»);

2) произведения с обращением ко всему роду, звучащие как призыв к ритуальному обходу полей, которые должны были способствовать скорейшему созреванию злаков («Девки, бабы - / На Купалу, / Ладу, ладу, / На Купалу...»);

3) песни с мотивом защиты полей от «нечистой силы» («...В нашем жите ведьма сидит. / Иди, ведьма, иди, ведьма, / С нашего жита...»).

«Жнивная поэзия» - произведения, исполнявшиеся во время жатвы. Обрядовая сторона жатвы, в сравнении с другими праздниками, не богата на специфические ритуалы и специальные забавы. Многие элементы обрядовой системы жатвенного комплекса являются общими для всего календаря. Связь песни с обрядом здесь не простая – из песни не следует ее единство с обрядом. Но совсем отрицать наличие обрядового плана у жнивных песен нельзя, если понимать обряд не только как набор определенных ритуальных операций, но и как своеобразное вербальное кодирование в соответствии с пониманием необходимости организации коллектива для достижения определенной цели. В жатвенной обрядности восточных славян наиболее развит комплекс действий, связанный с окончанием сбора урожая. Дожинальные обряды сопровождались заговорами и песнями. Жнивная поэзия Брянщины представлена «бородными» песнями («Уж мы вьем-вьем бороду...»), песнями, связанными с последним снопом 

(«Пошел хлеб дорогою...») и дожинальной толокой («...Семьсот молодцов / То поле обжали»), отдельными произведениями, в которых дается картина самого ритуала, описание обрядовой ситуации («Жнеи молодые, / Серпы золотые, / Приходите, жнеюшки, / Завтра раненько...»).

Поскольку обрядовая песня включена в ткань драматического действия, она имеет определенную привязку к тому или иному моменту обряда. Поэтому материал был представлен комплексно, с описанием самого ритуала. По фольклорным материалам в записях старожилов-исполнителей, устным рассказам, текстам из ранних публикаций фольклорных произведений в диссертационном исследовании, насколько это было возможно, воссоздан календарный цикл в таком виде, в каком он бытовал в жизни народа.

Имеющийся материал дает основание констатировать, что наиболее значительным в фольклорном фонде оказался зимний цикл, представленный колядными песнями, самыми многочисленными и тематически разнообразными. Они нагляднее всего демонстрируют изменения, происходящие в фольклоре. Большинство колядок утратили трехчастную композицию – сохраняется одна или две части, на которые падает основная смысловая нагрузка. Среди зачинов чаще встречаются двухформульные, состоящие из формул прихода колядовщиков и поиска ими двора хозяина, а также императивные. Хорошей сохранностью характеризуется фольклорный репертуар масленичного и семицко-троицкого обрядовых комплексов.

Фольклорная обрядность Брянского края прошла тот же основной путь развития, что и общерусская и частично украинско-белорусская традиции. Произведения Брянской области тесно связаны с общерусским календарным репертуаром.