Потеря речи и забота о сохранении речи в эпоху СМИ
статья по логопедии

     Связная речь — смысловое развернутое высказывание (ряд логически сочетающихся предложений), обеспечивающее общение и взаимопонимание людей. Развитие связной речи детей — одна из главных задач детского сада. Формирование связной речи, изменение ее функций являются следствием усложняющейся деятельности малыша и зависят от содержания, условий, форм общения ребенка с окружающими. Функции речи складываются параллельно с развитием мышления; они неразрывно связаны с содержанием, которое ребенок отражает посредством языка.
    Речевые проявления ребенка на первом году жизни составляют подготовительный этап формирования речи. Под влиянием эмоционального общения с взрослым у ребенка в I-е месяцы жизни возникают ответные голосовые реакции (их следует отличать от крика ребенка, который чаще всего не имеет функции общения, а представляет собой реакцию на неблагоприятное состояние).
    Во время общения со взрослым ребенок получает возможность сосредоточиваться на лице говорящего, на показываемом предмете, начинает отвечать улыбкой, движением, постепенно приобретает потребность общаться с окружающими взрослыми. С трехмесячного возраста ребенок начинает повторять слышимые звуки человеческого голоса: гукает (произносит короткие сочетания согласных в гласных — агы, кхы, гы), гулит (произносит нараспев гласные — а-а-а... э-э-э...). Во втором полугодии появляется лепет (произнесение изолированных и повторяющихся слогов, сначала с твердыми согласными: ба-ба-ба, ма-ма-ма, да-да-да, потом с мягкими согласными: дя-дя-дя, тя-тя-тя).
    Важно отметить, что лепет уже контролируется слухом ребенка. Задача взрослого — добиться от ребенка умения повторять предложенный звук, слог. Подражание в дальнейшем станет важным средством овладения речью. Для произвольного произнесения звуков по подражанию необходимо развить слуховую сосредоточенность, умение владеть артикуляционным аппаратом и слуховой контроль. Практика воспитания детей раннего возраста располагаем рядом приемов для развития всех этих качеств. Так, например, в группе создаются моменты абсолютной тишины, когда ребенок может прислушиваться к невидимому, но близкому источнику звуков (речь человека, мелодичный напев, игра на музыкальном инструменте). Чтобы вызвать речевое подражание, следует находиться в поле зрения малыша, учить ребенка произвольно произносить сначала те звуки, которые имеются в его спонтанном лепете, и постепенно добавлять новые, близкие по звучанию звуки и слоги. Во время занятий в манеже с одним ребенком у остальных присутствующих появляется ценная способность подражать и его речи, и речи взрослых. Это существенно помогает развивать речь детей, находящихся в коллективе.
    К концу года в речи малыша появляются слитно произнесенные слоги-слова. К году ребенок первой группы раннего возраста должен уметь выговаривать около 10 слов, легких для произношения (в том числе и упрощенные: ту-ту, ав-ав и др.). На начальных этапах развития речи малыша сначала учат понимать слово, затем произвольно повторять его при восприятии предмета и, наконец, с помощью вопросов, игр, поручений добиваются, чтобы ребенок употребил слово в осмысленной ситуации.
    Ребенок очень рано осваивает слово вместе с присущим ему значением. Но понятия, которые обозначаются данным словом и представляют собой обобщенные образы, будут усваиваться, и углубляться постепенно, с развитием ребенка, помогая ему быстро и успешно ориентироваться в окружающих условиях.
    Вначале отдельное слово имеет для ребенка смысл целого предложения. Этот период захватывает и первую половину второго года жизни. Приблизительно к 1 году 10 месяцам закрепляется умение пользоваться двухсловными фразами, а позднее — трех- и четырехсловными. К двум годам речь ребенка становится основным средством общения его с окружающими взрослыми.
    Речь ребенка раннего возраста ситуативна по своему характеру; она отрывочна, экспрессивна. Такая речь, помимо слов, содержит звукоподражания, жесты, мимику и понятна только в конкретной ситуации. Ситуативность речи сохраняется и в младшем дошкольном возрасте. Затем постепенно речь становится связной, контекстной.  Появление этой формы речи объясняется задачами и характером общения ребенка с окружающими. Складывающаяся функция сообщения, усложнение познавательной деятельности ребенка требуют более развернутой речи, и прежние средства ситуативной речи не обеспечивают понятности и ясности его высказываний. А. М. Леушина отмечала, что содержание контекстной речи раскрывается в самом контексте речи и, благодаря этому, становится понятным для слушателя из сочетания слов, предложений. Т.е. из самой конструкции звуковой речи.
    Ребенок в общении использует обе эти формы речи. Их особенности постепенно дифференцируются и применяются малышом в зависимости от обстановки, от задач общения и содержания высказывания. Исходя из слов Люблинской, раньше всего дети переходят к связному изложению в рассказах спокойного, повествовательного характера. В передаче событий, вызвавших яркие эмоциональные переживания, ребенок дольше задерживается на ситуативно-экспрессивном изложении.
    Развитие самостоятельной практической деятельности побуждает развитие интеллектуальной практической функции речи (рассуждение, объяснение способов действий, констатация, обдумывание плана предстоящей деятельности и др.).
    Итак, от знаковой (обозначающей, номинативной) и коммуникативной функций общения к планированию и регулированию своих действий — так развиваются функции речевой деятельности ребенка. К концу дошкольного возраста ребенок овладевает основными формами устной речи, присущими взрослым.

     В цивилизованных странах считается естественным, что каждый выпускник школы может читать и считать. Но реальность выглядит иначе. Именно в высокоразвитых, богатых промышленных странах мира все шире распространяется новая форма неграмотности, которую называют функциональным анальфабетизмом или постанальфабетизмом.

     Речь идет о людях, которые, хотя и имеют законченное школьное образование, не научились читать и писать или снова разучились. И, вдобавок, еще миллионы тех, кто, хотя и могут читать, читают неохотно или вовсе не читают. По данным международных исследований, количество нечитающих в большинстве стран в общей сложности составляет примерно 1/3 общего населения.

     Едва только начали осознавать проблему снижения способности читать и писать, как обнаружилась еще одна, которую доселе невозможно было себе представить – задержка в развитии культурных способностей человека. Широкие круги населения не только теряют способность к овладению письмом, но и постепенно теряют способность к разговорной речи. Как ни парадоксально это звучит – речь умолкает.

     Кто уже в раннем детстве привык к тому, что его нянчит и утешает телевизор, тот, очевидно, будет молчать и тогда, когда подрастет. Стало быть, средства массовой коммуникации всё больше заставляют нас молчать и порождают поколение «немых зомби».

     Молчаливое состояние семьи в повседневной жизни и перед экраном телевизора имеет драматические последствия для овладения речью маленьким ребенком.

     Сегодня в среднем каждый третий или четвертый ребенок дошкольного возраста страдает замедленным развитием речи или его нарушением, независимо от уровня образования или от принадлежности к определенным социальным слоям. Дети академиков точно также поражены этим недугом, как и дети работников сферы обслуживания.

     Впрочем, выясняется, что нарушение речи может сказаться на всеобщем развитии ребенка, его моторной и сенсорной физиологии. Даже несколько лет спустя после терапевтического лечения у большинства детей обнаруживается ещё явный недостаток развития. Так, например, по результатам ряда исследований, проводимых среди учащихся третьих и четвертых классов, прошедших за четыре года до исследования курс терапии в связи с соответствующими нарушениями речи, оказалось, что 44% из них всё ещё отстают в развитии, у 36% сложности с правописанием. Хуже была сформирована и кратковременная память, намного труднее удавалось построение предложений. Плюс ко всему у таких детей в большинстве случаев наблюдались ещё и ограничения функции моторики. Таким образом, нарушения развития речи могут оказаться стойкими осложнениями на всем предстоящем пути развития ребенка.

     Тысячелетиями речь была таким же естественным окружением человека, как и воздух, которым он дышал. Дети осваивали речь сами по себе, и это казалось природным даром. Но теперь это не так. В 1997 году одна из ведущих в Германии касс по нетрудоспособности была вынуждена издать книгу под названием «Поговори со мной!». Целью этого издания было не что иное, как, дать родителям импульс говорить со своими детьми! Причина была ясна. Кассы по нетрудоспособности в скором времени не могли бы оплачивать пребывание каждого третьего или четвертого ребенка в логопедической школе. Не говоря уже о том, что не хватало бы специалистов, чтобы сдержать этот натиск. Поэтому все обозреватели были единодушны: «Необходима профилактика!»

     В наши дни телевизор, видеомагнитофон, компьютер прочно вошли в жизнь малышей. Во многих семьях, как только ребенок научится сидеть, его устраивают перед экраном, который все больше заменяет бабушкины сказки, мамины колыбельные, разговоры с отцом... Экран становится главным «воспитателем» ребенка. По данным ЮНЕСКО, 93% современных детей 3-5 лет смотрят на экран 28 часов в неделю, т.е. около четырех часов в день, что намного превосходит продолжительность общения с взрослыми. Такое времяпрепровождение вполне устраивает не только детей, но и родителей. В самом деле, ребенок не пристает, ничего не просит, не подвергается риску и в то же время получает впечатления, узнает что-то новое, приобщается к современной цивилизации. Однако это, казалось бы, безопасное занятие может повлечь за собой весьма печальные последствия не только для здоровья ребенка (о нарушениях зрения, дефиците движения, испорченной осанке уже сказано довольно много), но и для его психического развития. В настоящее время, когда подрастает первое поколение «экранных детей», эти последствия становятся всё более очевидными.

     Одно из них - отставание в развитии речи. В последние годы и родители, и педагоги часто жалуются на задержки речевого развития: дети поздно начинают говорить, мало и плохо разговаривают, их речь бедна и примитивна. Специальная логопедическая помощь нужна практически каждой группе детского сада. Такая картина наблюдается не только в нашей стране, но и во всем мире. Как показали специальные исследования, 25% четырехлетних детей страдают серьезными нарушениями в речевом развитии. В середине 70-х годов дефицит речи наблюдался только у 4% детей того же возраста. За 20 последних лет число речевых нарушений возросло более чем в шесть раз!

     Причем же здесь телевидение? Ведь ребенок, сидящий у экрана, постоянно слышит речь. Разве это не способствует речевому развитию? Какая разница, кто говорит с ребенком - взрослый или герой мультфильма? Разница огромная. Речь - это не подражание чужим словам и не запоминание речевых штампов. Овладение речью в раннем возрасте происходит только в живом, непосредственном общении, когда малыш не только слушает чужие слова, но и отвечает другому человеку, когда он включен в диалог. Причем включен не только слухом и артикуляцией, но всеми своими действиями, мыслями и чувствами. Ответные высказывания ребенка возникают исключительно на живую речь, адресованную именно ему.

     Речевые звуки, не обращенные к малышу лично и не предполагающие ответа, не затрагивают его волю, не побуждают к действию и не вызывают каких-либо образов. Они остаются «пустым звуком». Речь, исходящая с экрана, остается малоосмысленным набором чужих слов, не становится «своей». Поэтому дети предпочитают молчать, а изъясняются криками или жестами.

     Однако внешняя разговорная речь - это лишь вершина айсберга, за которой скрывается огромная глыба внутренней речи. Ведь речь - это не только средство общения, но и средство мышления, воображения, овладения своим поведением, средство осознания своих переживаний, себя в целом.

     В последнее время педагоги и психологи все чаще отмечают у детей неспособность к самоуглублению, к концентрации на каком-либо занятии, отсутствие заинтересованности делом. Данные симптомы были обобщены в картину новой болезни - «дефицит концентрации». Это заболевание особенно ярко проявляется в процессе обучения и характеризуется гиперактивностью и ситуативностью поведения, повышенной рассеянностью: дети не задерживаются на каких-либо занятиях, быстро переключаются, лихорадочно стремятся к смене впечатлений, однако их многообразие воспринимают поверхностно и отрывочно, не анализируя и не связывая между собой. Таким детям необходима постоянная внешняя стимуляция.

     Многим из них стало трудно воспринимать информацию на слух - они не могут удержать в памяти предыдущую фразу и связать отдельные предложения. Слышимая речь не вызывает у них каких-либо образов и устойчивых впечатлений. По этой же причине им трудно читать: понимая отдельные слова и короткие предложения, они не способны удерживать их в памяти, в результате не понимают текста в целом. Поэтому детям неинтересно, скучно читать даже самые хорошие книги.

     Еще один факт, который отмечают педагоги - резкое снижение фантазии и творческой активности детей. Они теряют способность и желание чем-то занять себя. Не прилагают усилий для изобретения игр, сочинения сказок, для создания собственного воображаемого мира. Им скучно рисовать, конструировать, придумывать новые сюжеты. Их ничего не интересует и не увлекает. Отсутствие внутреннего мира отражается и на отношениях между детьми. Замечено, что общение со сверстниками становится все более поверхностным и формальным: им не о чем разговаривать, спорить, нечего обсуждать. Они предпочитают возиться, толкаться или нажать кнопку телевизора и ждать новых - готовых развлечений.

     Но, пожалуй, самое явное свидетельство нарастания внутренней пустоты - детская жестокость и агрессивность. Число преступлений, совершенных детьми и подростками, в последнее время резко возросло. Поражают не только жестокость, но и бессмысленность, немотивированность этих детских «шалостей». Конечно, мальчишки дрались всегда, но в последнее время изменилось качество детской агрессивности. Раньше при выяснении отношений на школьном дворе драка заканчивалась, как только противник оказывался лежащим на земле, т.е. побежденным. Этого было достаточно, чтобы чувствовать себя победителем. В наше время победитель с удовольствием бьет лежащего ногами, потеряв всякое чувство меры. При этом дети не отдают себе отчета в собственных действиях и не предвидят их последствий. Подростки бьют и убивают друг друга не потому, что они злые или коварные, и не ради достижения какой-то цели, а «просто так», потому что на душе пусто и хочется острых ощущений.

     И, конечно же, бич нашего времени - наркотики: 35% всех российских детей и подростков уже имеют опыт наркомании, причем это число катастрофически растет. Уход в наркотики - яркое свидетельство внутренней пустоты, невозможности найти ценности в реальном мире или в себе. Отсутствие жизненных ориентиров, внутренняя неустойчивость и пустота требуют наполнения - новой искусственной стимуляции, новых «таблеток счастья».

     Конечно, далеко не у всех детей перечисленные «симптомы» наблюдаются в полном наборе. Но тенденции в изменении психологии современных детей достаточно очевидны и вызывают естественную тревогу.

     Но неужели всему виной телевизор? Да, если речь идет о маленьком ребенке, не готовом адекватно воспринимать информацию с экрана. Когда домашний экран поглощает все силы и внимание малыша, подменяет собой общение с близкими взрослыми, он, безусловно, оказывает мощное формирующее, вернее, деформирующее влияние на становление психики и личности растущего человека. Последствия и масштабы этого влияния могут сказаться значительно позже в самых неожиданных областях.

     Детский возраст- период наиболее интенсивного становления внутреннего мира, формирования личности. Изменить или наверстать упущенное в этот период в дальнейшем практически невозможно. Раннее и дошкольное детство (до 6-7 лет) - период зарождения наиболее общих, фундаментальных способностей человека. Термин «фундаментальные» здесь употреблен в самом прямом смысле - это то, на чем будет строиться и держаться все «здание» личности человека. Поменять фундамент, когда здание уже построено, нельзя. Если фундамент непрочный или искривленный, здание будет неустойчивым и в любой момент может обрушиться. В психическом развитии каждый последующий этап «накладывается» на предыдущий и во многом определяется им. Следовательно, ранний возрастной период является наиболее ответственным - он определяет дальнейшее развитие человека.

     Педагогика и психология прошли большой путь, прежде чем были признаны особенности первых лет жизни человека. Только в конце XIX века были открыты качественное своеобразие детства, принципиальные различия в восприятии мира ребенком и взрослым. До этого детей рассматривали как маленьких взрослых, которые еще многого не знают и не умеют. Но сейчас своеобразие и фундаментальное значение детства опять оттесняются на задний план. Происходит это под предлогом «требований современности» и «защиты прав ребенка». Полагают, что с маленьким ребенком можно обращаться так же, как со взрослым: учить чему угодно (а он может и должен усваивать нужные знания), объяснять нормы и правила поведения (а он должен их запоминать), от него можно ждать целесообразности и ответственности (а он должен оправдывать наши ожидания). Считают, что ребенок, как и взрослый, имеет право на юридическую помощь, на политическое самоопределение, на пользование благами цивилизации и, конечно же, он может и должен использовать всевозможные технические средства.

     Сажая малыша перед телевизором, родители полагают, что он понимает происходящие на экране события. Но это далеко не так. Своеобразие восприятия экранного изображения маленьким ребенком в том, что он не вникает в содержание и сюжет, не понимает действий и отношений героев - он видит яркие движущиеся пятна, которые, как магнит, притягивают его внимание. Привыкнув к такой зрительной стимуляции, малыш начинает испытывать потребность в ней, ищет ее повсюду. Примитивная потребность в сенсорных ощущениях может закрывать ребенку все богатство мира. Ему уже все равно, куда смотреть,  только бы мелькало, двигалось, шумело. Примерно так же он начинает воспринимать и окружающую действительность...

     Мы видим, что «равноправие» детей в использовании СМИ не только не подготавливает их к будущей самостоятельной жизни, но и крадет у них детство, мешает сделать важнейшие шаги в развитии личности.

     Главное право ребенка - право на детство, на полноценное проживание всех возрастных периодов. Сажая дошкольника перед экраном и освобождая себя от утомительных занятий с ним, взрослые лишают его этого права и нарушают основной закон развития психики ребенка. Этот закон, открытый Л.С. Выготским, хорошо известен всем психологам уже со студенческой скамьи. Однако в контексте данной проблемы он получает новое звучание и новое, увы, печальное подтверждение.

     Суть закона в том, что становление внутреннего мира ребенка происходит в его совместной жизнедеятельности со взрослым. Все высшие психические функции ребенка - интересы, переживания, представления, образы - первоначально существуют не внутри него самого, а в пространстве между ним и взрослым, т.е. имеют совместную форму. При этом взрослый не навязывает ребенку свои представления или ценности, а вместе с ним строит его внутренний мир, открывая ему новые грани действительности, которые сами по себе не видны и могут остаться незамеченными. Окружающие малыша предметы не воздействуют на него непосредственно. Можно видеть множество кошек и собак, но не знать, что они живые, что им бывает больно или холодно. Можно видеть деревья и цветы, но не замечать, что они красивые. Можно натыкаться на кубики, но не испытывать никакого интереса к постройкам башен и дворцов. Внутреннюю, культурную суть вещей ребенок открывает только вместе со взрослым, благодаря тому, что близкий человек вступает с ним в диалог, настраивает его на человеческое восприятие мира и делает этот мир волнующим, значимым, побуждающим к собственной активности. Переживания, образы, представления, открытые вместе со взрослым, входят во внутренний мир ребенка, наполняют его. При поддержке и помощи взрослого малыш начинает пробовать себя в разных видах деятельности и чувствовать свои возможности, свое Я. И только потом открытые и опробованные вместе со взрослым человеческие представления, переживания входят в психическую жизнь ребенка и становятся «своими».

     Полноценное человеческое развитие ребенка возможно только в интенсивном и непрерывном общении с близкими взрослыми. Никакие технические средства, никакие, даже самые совершенные и приспособленные для детей СМИ не могут заменить живого человека, не могут открыть культурный смысл окружающих вещей. Если же ребенок в раннем возрасте лишен полноценного общения со взрослыми, этот смысл, а вместе с ним и вся человеческая культура остаются закрытыми, чужими, невостребованными, а внутренний мир ребенка - пустым.

     Все эти хорошо известные истины многократно подтверждены не только научными исследованиями, но и жизненными фактами. До последнего времени эти факты предоставляла система детских закрытых учреждений - домов ребенка и детских домов. Педагоги и психологи многократно показывали: дети, лишенные семьи, т.е. полноценного общения с близкими взрослыми в раннем детстве, существенно отличаются от своих сверстников, которых воспитывают родители. Для них характерно недоразвитие личности, которое выражается в нарушениях речи, отсутствии интереса к занятиям, слабой концентрации, сниженной эмоциональности, отсутствии сопереживания, а также в импульсивности и ситуативности поведения, отсутствии инициативы, низком уровне фантазии и воображения, несамостоятельности и стереотипности мышления и пр. Но если 10-15 лет назад эти симптомы были присущи довольно ограниченному числу детей, в основном сиротам, то в наше время они распространяются на нормальных, «семейных» детей. Парадоксально, но все эти особенности наиболее ярко проявляются у двух противоположных по своему социальному положению групп: у сирот или детей алкоголиков, наркоманов, бомжей - и у детей богатых родителей («новых русских»). И в первой, и во второй группах симптомы эти являются следствием одной болезни - недостатка общения с близкими взрослыми. Если в одном случае дефицит общения - результат социального неблагополучия (отсутствие родителей или лишение их родительских прав), то в другом, напротив, следствие материального и социального благополучия родителей, их стремления обеспечить ребенка всеми чудесами техники. Но в обоих случаях потребности ребенка отодвигаются на задний план, а передача родительских прав экрану имеет, примерно, то же влияние на ребенка, как и полное его игнорирование.

     Сказанное выше отнюдь не означает призыва исключить СМИ из жизни и воспитания детей. Вовсе нет. Это невозможно и бессмысленно. Но подключать детей к информационной технике можно только тогда, когда они готовы к ее использованию по назначению, когда она станет для них именно средством получения нужной информации, а не воспитателем, властным хозяином над их душами.

     По всему видно, что проблема глубоко коренится в общих привычках и жизненных взаимоотношениях нашего времени. Для исправления погрешностей в развитии необходимо приложить всевозможные усилия. Надежда на успех будет мала, если нам не удастся решительно изменить наши собственные привычки в мышлении. К ним, прежде всего, относится попытка понять при помощи чисто технической модели передатчика и приемника, ввода и вывода, всё, что связано с речью и слухом, как будто бы речь идёт об обмене информацией между двумя компьютерами. Такое понимание речи получило широкое распространение в современной науке и не смогло придать должного значения сложному процессу обучения речи маленького ребенка. Следовательно, телевизионные передачи – идеальное средство обучения для маленьких детей, и кроме него ничто не сможет лучше стимулировать развитие их речи.

     Языковедение привыкло видеть в речи человека ни что иное как средство передачи информации от «передатчика» к «приемнику». Если речь идет только о содержании, которое нужно передать, то произнесенное слово в этом случае не имеет своего особенного значения, поскольку информация может достичь цели при помощи различных средств – письма, знаков, образов, жестов. Для информации абсолютно никакого значения не имеет, какая среда будет выбрана.

     Но для ребенка, которому предстоит освоиться с миром речи, ни в коей мере не безразлична среда. Причем, в первую очередь здесь подразумевается не передача информации, а совсем иная деятельность, имеющая гораздо большее значение. Прежде чем маленькому ребёнку удастся сформулировать одно единственное предложение, ему необходимо научиться владеть в совершенстве более ста мышцами, участвующими в процессе речи, и координировать их. Этот процесс чрезвычайно сложен. Со степенью его сложности несравнимо никакое другое движение, которое обычно усваивает человек.

     За звуками речи кроется не колебание мембраны, а виртуоз движения, который с величайшим старанием настраивал свой телесный инструмент до тех пор, пока тот не начал без видимых усилий извлекать с потоком выдыхаемого воздуха множество тонов и оттенков речи.

     Эта деятельность остается в подсознании, и, если бы мы понаблюдали за ней, то обнаружили бы, что она постоянно создает пластические формы подобно скульптору, который обрабатывает дерево или камень. Только здесь речь идёт о мягких, подвижных мышцах, из которых постоянно образуются новые формы.

     Таким образом, речь - это, прежде всего, созидающий формы процесс движения. Образуются динамические формы. В течение нескольких секунд они ещё парят местами в воздухе, после чего раздается звучание самых длинных соответствующих звуковых волн. Но, одновременно с каждым звуком, всё тело говорящего совершает определенные движения, незаметные для невооруженного глаза. Эти движения совершаются синхронно акту речи и затрагивают с головы до ног всю мышечную систему тела. Слушающий со своей стороны отвечает на воспринятую речь, но с минимальным отставанием во времени от 40 до 50 миллисекунд, повторяя точно те же филигранные движения, которые говорящий осуществляет неосознанно.

     Даже если с физической точки зрения между двумя процессами нельзя установить никакой связи, в действительности это так, как будто бы говорящий и слушающий двигаются в одной общей среде ритмического движения. И, как показали испытания, это относится исключительно к звукам речи и не относится к шумам и бессвязным гласным звукам. С другой стороны, произносимая речь может быть любой. Например, ребёнок двух дней от роду реагирует на китайскую речь точно так же, как и на американскую, с точно соответствующими микродвижениями.

     В буквальном смысле слова человек слушает всем своим существом. Когда гортань одного человека говорит и поет, гортань другого человека постоянно проделывает с собой всё то же самое.

     Но это только первый шаг в процессе слушания. В следующий момент движение чисто мышечной деятельности поднимается к ритмической системе сердца и легких. Каждый говорящий может наблюдать, что там оно вызывает у слушающего напряжение и расслабление, ускорение и замедление естественного ритма. Теперь эти тонкие отклонения захватывают и душу и живо воспринимаются ею. Движение тела превращается в движение души. Из области подсознания, подобной состоянию глубокого сна, мы поднимаемся в область полусознательных грезящих чувств.

     И только с третьим шагом движение достигает нервно-чувственного полюса головы. Здесь оно вторично претерпевает превращение, в этот раз, становясь движением духовным. Оно выступает в бодрственном сознании в виде понятия или представления.

     Нужно внести поправку в привычное представление о детском подражании. Речь идёт не о подражании, а, если можно так выразиться, о совместном действии. Упомянутый выше случай с американским новорожденным, показывает нам, как в действительности осуществляется процесс. Ребенок не застывает неподвижно, а прислушивается к доносящимся звукам речи, чтобы затем попытаться их осуществить посредством собственных двигательных усилий. Он очень точно и со всей закономерностью «протанцовывает» поток речи взрослого человека, не прибавляя ничего от себя.  Из этого движения ребёнок формирует свою речь.

     Но, если мы хотим правильно развивать речь ребёнка, нам необходимо осознать, что в процессе обучения речи кроется глубокое таинство. Когда ребёнок учится формировать звуки, он одновременно работает над формированием головного мозга, который своего полного развития достигает благодаря этому процессу. В этот период закладывается основа всего будущего интеллекта, и решающая роль здесь принадлежит взрослому человеку.

     Таким образом, мы воздействуем на телесность ребёнка и влияем на возможность его душевного и духовного развития в последующей жизни.

     Слово, как скульптор, ваяет физические органы маленького ребенка, душевным силам даёт форму и жизнь, а в юношеском возрасте освобождает дух. Без слова человек не стал бы человеком, не было бы возможным его становление и развитие. «Вначале было Слово». Осознавая бедственное положение речи, мы учимся заново постигать глубокую истину этих ветхозаветных слов. Всё, что живёт в мыслях и чувствах говорящего, речь «выворачивает» до слышимых внешних звуков, которые по воздуху достигают слушающего. В нем феномены звука снова превращаются во внутреннее восприятие понятий и ощущений. Слово переворачивает сверхчувственное в чувственное и наоборот. Но эта изначальная сила слова не действует через машины. Ей необходим человек, который сам становится передатчиком Слова.

     У взрослого человека есть возможность встать на служение Мировому Слову, которое созидает, творит, формирует. И, тем не менее, он должен постоянно говорить себе: «Именно ко мне обращается слово и без меня оно не смогло бы действовать. Но не я источник его силы. Меня самого слово сделало человеком, и его силу я передам ребёнку, который стремится стать человеком».