Улицы города Воронеж
занимательные факты на тему

Улицы города Воронежа

Мы идем по улицам города Воронежа, читаем таблички, на минуту задерживаемся перед мемориальными досками, что укреплены на многих воронежских зданиях. И перед нашим взором встает изначальный Воронеж: город - крепость, город - труженик, город - бунтарь.

Старинный русский город Воронеж не обладает таким количеством средневековых памятников, как скажем, Суздаль или Ростов Великий, таким масштабом исторической застройки, как столичные города. И все-таки любой, кто давно живет в Воронеже или внимательно познакомился с ним, скажет вам, что это – чудный, необыкновенный город.

До реконструкции города по регулярному плану названия улиц были народными. Их не присваивали, не закрепляли "сверху". Из разговорной речи горожан складывались топонимии, отражавшие, как правило, местные географические, этнографические или иные особенности улиц.

В последней четверти XVІІІ века одновременно с введением регулярной планировки потребовалось привести к единой норме названия старых улиц и обозначить новые магистрали. Названия этого периода носят смешанный характер. В основном использовались прежние народные топонимы, лишь зафиксированные местными властями и составителями планов. Появились и топонимы, созданные при участии официальных органов. Бывали случаи, когда несколько расположенных рядом улиц не имели характерных отличий, и тогда нумеровали одинаковые названия или к наименованиям добавляли названия типа: "Большая", "Малая", "Средняя", "Нижняя", "Верхняя" [4, С.6].

Однако все принесенные "сверху" названия не были прочно закреплены официальными постановлениями. И если какое-либо "казенное" наименование не приживалось, местные жители давали улице второе имя, которое беспрепятственно проникало в административные документы и зачастую вытесняло первое.

Важно учесть, что процесс смены названий улиц в XIX столетии был постепенным: проходил не один год, пока новое имя проникало в официальные документы, справочники. Первое массовое переименование улиц Воронежа приходится на лето и осень 1918года. Его произвел городской совет рабочих и красноармейских депутатов во главе с председателем М.С. Богуславским. Решающую роль в этом составе Совета играли не коренные воронежцы, а приезжие революционеры, у которых напрочь отсутствовало чувство уважения к старинным воронежским названиям. Самые существенные и многочисленные замены названий произошли в соответствии с постановлением Совета, принятым 27 августа. В новых именах 1918 года отразился дух коренных перемен в жизни страны. Более 20 основных и несколько второстепенных улиц и площадей получили названия в честь теоретиков марксизма и революционеров (улицы Карла Маркса, Фридриха Энгельса, Плеханова, Чернышевского), деятелей культуры (улицы Помяловского, Максима Горького, Комиссаржевского), революционных дат (улицы 27 февраля, 26 Октября, 11 Мая). Появились проспект Революции и проспект Солнце Свободы, улицы Пролетарская, Крестьянская, Коммунаров, Бедноты, Парижской Коммуны [4, С.8]. Позже, в начале двадцатых годов, было переименовано еще несколько улиц города.

На несколько послереволюционных лет (конец 1910-х – первая половина 1920-х годов) пришелся пик первых переименований в пригородах Воронежа. Наибольшим большевистским пафосом отличались новые топонимы Троицкой слободы, образованные в 1923 году: улицы Октябрьской революции, Обороны революции, Героев революции, Пролетарской диктатуры и другие.

Большие изменения в местной топонимике произошли в 1928 году, после образования Центрально – Черноземной области. Именно тогда усилилось идеологическое воздействие на горсовет со стороны нового, приезжего областного партийного и советского руководства. Судя по архивным материалам, за составление длинного списка переименований улиц был ответственен помощник заведующего городским коммунальным отделом И.Е. Полтанов: ему пришлось дважды делать соответствующий доклад в горсовете. Сначала список был заслушан и утвержден коммунально – жилищной секцией горсовета (председатель – инженер Г.М. Козлов), после чего поступил на рассмотрение президиума горсовета (председатель – инженер Г.М. Козлов), после чего поступил на рассмотрение президиума горсовета (председатель – И.Г. Попойников) и был окончательно утвержден в доработанном виде. Топонимы, повторявшие названия церквей, были сочтены религиозными и подлежали искоренению. В перечне новых названий, введенных постановлением горсовета от 30 ноября 1928 года, главное место отведено именам участников революционного движения и советских деятелей (улицы Батуринская, Веры Фигнер, Герцена, Желябова, Каляева, Крупской, Томского, Сталина, Цюрупы, Декабристов, переулки Бауманский, Бестужевский и т.д.).Присутствуют фамилии некоторых знаменитых деятелей культуры (улицы Льва Толстого, Достоевского) и советские символы, понятия, праздничные даты (улицы Трудовые, Освобождения труда, Первомайская, Гора Металлистов, переулки Рабкоровские, Кооперативный, Коллективный) [4, С. 10]. Местные признаки отразились в таких топонимах, как Ремесленная гора, Ветеринарная улица.

Тогда же, в 1928 году, И.Г. Попойников подписал решение горсовета, согласно которому на всех улицах (даже на окраинах) устанавливали единообразные аншлаги, рассчитанные на подсветку электричеством, где указывали и номера домов, и названия улиц (а ведь сегодня таких указателей город не имеет)

Период 30-х годов наложил еще один характерный отпечаток на городскую топонимию. Руководители Воронежа и области, не отличаясь излишней скромностью, ходили по улицам, названным своими именами (Варейкиса, Рябинина, Касиванова), но прошло лишь несколько лет – и эти люди оказались расстрелянными, а их фамилии изъятыми с карты города как фамилии "врагов народа". В тридцатые годы упразднялись и другие наименования, посвященные советским государственным деятелям, попавшим в опалу (улицы Томского, Бухарина, переулок Зиновьева). Еще раньше, в 1928 году, была переименована улица Троцкого.

О следующем массовом переименовании сообщалось в газете "Коммуна" в начале 1936 года. Вновь ликвидировались двойные топонимы – главным образом, на Левобережье, но отчасти и в центре города, а заодно шла борьба с некоторыми "чуждыми" именами в бывших слободах. Одновременно давали названия новым улицам. Всего в 1936 году появилось 34 новых топонима. В 1940 году волна переименований докатилась до большинства нетронутых прежде уголков Чижовки.

В течение 30-х и начала 40-х годов выходили и другие решения горсовета и горисполкома. Среди всех новых названий этого периода выделяются: посвященные значительным событиям в жизни страны ( ул. Челюскинцев, Бессарабская, 17 Сентября, 5 Декабря ); называющие деятелей государства, науки, культуры или военных героев ( ул. Кирова, Павлова, Карпинского, Серова, Хользунова); вобравшие сведения о местных особенностях улиц (Беговая, Клиническая). Чрезмерно представлена в довоенных наименованиях география городов, рек и озер СССР, исторически не связанных с Воронежским краем ( Ангарский, Алтайский, Байкальский, Енисейский, Ленский переулки и другие ), тем более, что многие из этих "чужих" имен приходили на смену старинным воронежским.

Важное влияние на топонимию всей страны оказал указ Президиума Верховного Совета СССР от 11сентября 1957 года, направленный на преодоление последствий культа личности. Он, в частности, запрещал прижизненно увековечивать имена людей в названиях улиц. В Воронеже были переименованы улицы Буденного, Ворошилова, Шолохова, Байдукова, Водопьянова, Громова и другие.

Самое крупное в истории Воронежа переименование улиц было осуществлено в 1962 году. Решениями исполкома горсовета от 15 января и 27 августа, подписанными председателем Н.В. Бельским, заменены 193 названия – в основном двойные, похожие, неблагозвучные. Весьма удачно были подобраны названия – заменители: красивые, удобные, сообщавшие о местных признаках (улицы Арсенальная, Озерная, Театральная ), часто похожие по смыслу или звучанию на упраздненные имена ( переулок Тимуровцев вместо 2-го Детского переулка, переулок Здоровья – вместо 2-го Клинического, улица Орудийная – вместо 3-й Пушкарской, Моховая – вместо Лесной и т.д. ). Многие из вновь введенных наименований украсили город, будучи приятными, возвышенно – романтическими, ласкающими слух ( Просторная, Утренняя улицы, Теплый, Благодатный, Спокойный, Приветливый переулки, Ясный проезд, Соколиный тупик ) [2, С. 35]. К недостаткам переименований 1962 года следует отнести чрезмерное стремление к вмешательству в городскую топонимию, которое привело к исчезновению несколько исторических имен (Гамовская, Никольская улицы, Колдаевский переулок) и попросту курьезным переименованиям (упразднялись названия улиц Зубриловской, Логвиновской, Солодовникова, будто бы носивших имена купцов или кулаков, хотя на самом деле это имена революционеров).

В конце 1960-х и в 1970-х годах усиленно зазвучала тема Великой Отечественной войны. Магистралям нового Северного района, на территории которого в 1942-1943 годах проходили сильные бои, и многим другим улицам присвоили имена военачальников, героев, другие патриотические – наименования. К сожалению, неудачными оказались названия, включающие номера воинских подразделений (улицы 45-й, 206-й, 232-й, 303-й стрелковых дивизий, 60-й армии и т.д.). Несмотря на вполне понятные благородные цели, которым призваны служить подобные топонимы, они крайне неудобны для произношения, запоминания, и вызывают нарекания многих горожан.

По мнению некоторых историков, нельзя признать удачными и наименования набережных, введенные в 70-х и 80-х годах. Путаницу создали те имена, что присвоены не прибрежным улицам (дорогам, бульварам), а просто участкам берега водохранилища – порой незастроенным, порой включающим в себя улицы с другими названиями.

Невзирая ни на что, отрадным явлением этого времени было создание в 1974 году при горисполкоме Комиссии по наименованию площадей и улиц города, куда вошли некоторые представители общественности, научные работники, краеведы.

Сегодня наименованием улиц занимается Комиссия по культурному наследию. Она образована на базе прежней Комиссии в 1990 году и проводит свои заседания при управлении культуры администрации города. Круг консультантов расширен. В Комиссию входят работники управления культуры, представители архитектурных служб, творческих союзов, госинспекции охраны историко-культурного наследия, ученые вузов, краеведы.

В конце XX века подход к образованию новых топонимов явно изменился. Видна тенденция отказа от политических и неудобных по форме военных названий. Вновь наблюдалось появление красивых топонимов – символов: достаточно посмотреть на перечень романтических имен, придуманных в 1993 году для окраинных улиц Советского района.

В те годы, когда страна переживала бум гласности, и даже чуть раньше был поднят, но не решен вопрос о возрождении названий исторических улиц. Началось с того, что в середине 1980-х годов областная газета "Молодой коммунар" призвала воронежцев к обсуждению проблем местной топонимии. Впоследствии эту тему продолжили "Коммуна" и другие газеты. С 1986 года стали частыми заседания Комиссии. В прессе были напечатаны проекты переименований, подготовленные членами Комиссии, а также многочисленные письма – отклики читателей. Горожане высказывали самые разнообразные, порой совершенно противоположные мнения о том, какими должны быть имена улиц и площадей. Лишь в одном взгляды большинства совпадали: необходимо возвратить, реставрировать исторически ценные топонимы, незаслуженно упраздненные в предыдущие десятилетия. В 1987 году общественная комиссия приняла научно – обоснованное решение о восстановлении нескольких исторических, в большинстве своем народных, наименований. Однако в дальнейшем этот проект не был утвержден консервативным руководством горисполкома.

В 2001 году Комиссия по культурному наследию выступила с новой инициативой: ввести для 14 улиц систему двойных названий - и современных, и исторических, указывать их одновременно на табличках. И этот проект обрел силу 19 февраля 2002 года благодаря постановлению главы города А.Я Ковалева. В постановлении употреблена формулировка: "Восстановить наравне с существующими исторические названия следующим улицам…". В перечень включены, во-первых, самые центральные улицы Воронежа; во-вторых, несколько улиц, которые в прошлом имели наиболее ценные исторические имена. Это проспект Революции, улицы Плехановская, Фридриха Энгельса, К. Маркса, Севастьяновский съезд, Сакко и Ванцетти, 9 Января, 25 Октября, 20-летия Октября, 20-летия ВЛКСМ, Ленина, Освобождения труда, Орджоникидзе и С. Перовской [4, С. 22]. Не перепрописки, ни другой замены документов жильцов и учреждений не устраивается. Управление культуры нашло спонсоров для изготовления первой серии табличек, причем главнейшим спонсором стало епархиальное управление, на чьи средства возрождаются церковные имена.

Улица К. Маркса - одна из самых лучших и красивейших улиц Центрального района. Пролегая и через уютные заповедные уголки, и через шумные перекрестки, на всем протяжении она то и дело меняет свой облик. Улицу Каменного моста, улицу храмов и старых особняков, улицу цветущих бульваров, улицу контрастов, сюрпризов, ярких впечатлений считают своей любимой улицей многие горожане, особенно те, что живут в центре города. Встарь улица росла, удлинялась вслед за расширявшимся Воронежем, и поэтому, пройдя по ней, можно проследить за историческими этапами городской застройки. Нам встретятся здания, построенные в различных столетиях и выполненные в самых разнообразных стилях. Увлекательны и подробности прошлого общественного городского быта, и, конечно, топонимия улицы... В 1918 году Старо-Московскую и Большую Садовую улицы объединили в одну и дали ей имя основоположника научного коммунизма Карла Маркса (1818-1883). В 2002 году решено восстановить для всей улицы название «Старо-Московская», не упраздняя советского имени [1, С. 34].

Пролегает улица Орджоникидзе в историческом центре города между Советской площадью и улицей Платонова по территории Центрального и Ленинского районов. Старейший участок улицы - у Воскресенской церкви. Начало ему положила Ямская слобода, существовавшая здесь, около нынешнего Каменного моста, еще в XVII веке. Тогда в слободе стояла деревянная церковь, более всего известная как церковь Косьмы и Дамиана (Космодамиановская, Космодемьяновская). Однако в конце века на чертеже города 1690 года ее уже обозначили современным названием: «церковь Воскресения». Кирпичная церковь - самый крупный храм Воронежа эпохи барокко. Она построена в 1750-1760-х годах. Ее верхний этаж, освященный в честь Воскресения Христова, был завершен в 1768 году. Этот же отрезок улицы в наибольшей степени сохранил черты «дорегулярной» планировки, сложившейся в середине XVIII столетия. А другие участки претерпели серьезные изменения в период реконструкции города по генплану 1774 года. Вместо узкого полукольцевого проезда, существовавшего около базарной площади (между современными ул. Карла Маркса (Д. К.) и Платонова (К.), появились кварталы строгих форм и на пересечении с нынешней Плехановской (Д. К.) - площадь Гостиного двора (Круглых рядов). Улица получила продолжение в юго-западном направлении, спустившись в Стрелецкий лог и «взобравшись» на его противоположный склон, по направлению к Чижовке. Вероятно, еще до 1774 года улицу нарекли Воскресенской по церкви. Так красиво и оправданно она называлась до 1928 года. Окраинную юго-западную часть улицы в конце XIX - начале XX века иногда именовали Воскресенской, а иногда - Воскресенским переулком.

Плехановская улица - важнейшая центральная улица. В старом Воронеже - одна из двух самых крупных улиц наряду с Большой Дворянской. Она образовалась в 1770-х годах. Ее прокладывали по генеральному плану 1774 года как новую просторную улицу, как центральный и самый широкий луч планировочного «трезубца», выводивший из исторического центра Воронежа за пределы города и вливавшийся в дорогу на Москву. Улица взяла начало от нынешней Университетской площади, возле архиерейского подворья, где впоследствии, в 1836 году, был устроен знаменитый Митрофановский монастырь. Так при въезде в центр города стал открываться замечательный вид - перспектива дома епископа и Благовещенского собора. До линии старого городского вала (до современной площади Ленина) улицу пробивали сквозь прежние кварталы, сгоревшие в пожаре 1773 года. Далее луч продолжался по малоосвоенной прежде местности, где в поле стояла ветряная мельница и где поодаль начинали было устраивать новую Ямскую слободу после пожара (пришлось переносить и мельницу, и новую слободу). За линией теперешней Никитинской улицы новый луч тянули уже в совсем чистом поле. Для отличия от старой улицы, служившей выездом в сторону Москвы до 1774 года, этот луч наименовали Новой Московской, или Большой Московской улицей. В документах XVIII - начала XIX века употреблялись и такие названия, как «Новая Большая Московская», «Большая Московская Прешпективая» (то есть перспективная), «Новая Большая Прешпективая», «Новая Большая Московская Прешпективая».

Улица создавалась как главная торговая артерия города, как осевая линия нескольких рыночных площадей. Недалеко от своего начала она пересекала Гостиный двор (позже эту площадь назвали Круглыми рядами), а дальше, в центральной части, проходила через целый комплекс главных торговых мест и площадей, которые все вместе объединялись одним понятием - Торговая, или Новоторгующая, или просто Новая площадь. Эту площадь тоже основали в 1770-х годах, в начальной стадии осуществления генплана. Она простиралась по обе стороны Ново-Московской. Ее ядром служил ансамбль торговых рядов, заключенный между улицами Острогожской (ныне Пушкинская) и Малой Дворянской (Ф. Энгельса). Ряды составляли на плане незамкнутый, распадавшийся на четыре Г-образных элемента прямоугольник, их осью симметрии являлась Новая Московская. Капитальные каменные ряды состояли из отдельных лавок-секций, которые строили, стыкуясь с соседями, частные торговцы - купцы и мещане. Поэтому ансамбль создавался с трудностями, не сразу, а постепенно, до начала 1790-х годов. Например, в 1780 году «билет» на сооружение двух лавок в Овсяном ряду выдали мещанину И. Ф. Пажетнову, а к концу 1790 года достроила свои лавки группа торговцев дегтем во главе с купцом Федотом Кривошеиным, при этом возникла путаница: на проектном плане ряд был обозначен не как Дегтярный, а как Мучные и Железные лавки [4, С. 28]. По данным 1799 года, в Овсяном, Свечном, Железном, Рыбном, Щепном, Дегтярном и других рядах Торговой площади насчитывалось 255 лавок-ячеек. В конце 1790-х и начале 1810-х годов ансамбль расширяли к югу за счет дополнительного строительства лавок на двух углах с улицей Острогожской. По бокам от центральной прямоугольной части площади наблюдались еще два симметричных, обширных и прямоугольных на плане, рыночных пространства. И к югу от Острогожской, ближе к началу Ново-Московской, было торговое площадное место. Впоследствии все эти участки обрастали новыми сооружениями.

Уже почти 230 лет улица Проспект Революции служит главной улицей города. Сначала была дорога, проложенная в середине XVIII века. Она вела от дома губернатора A. M. Пушкина, стоявшего на участке современной технологической академии, к началу дороги на Москву (к тому месту, где теперь площадь Никитина). Дом A. M. Пушкина - первое здание, сооруженное около линии будущей улицы. Оно уже показано на плане города начала 1750-х годов. Губернаторскую усадьбу устроили на новом месте, на пустом возвышенном плато после пожара, случившегося в Воронеже в 1748 году. Позже в соответствии с замыслом архитекторов на месте дороги появилась новая широкая улица. Ее прокладывали после пожара 1773 года по генеральному «регулярному» плану 1774 года, но некоторые ее контуры наметились раньше, в начале 1770-х годов. В квартале же, заключенном ныне между проспектом и улицами К. Маркса, Ф. Энгельса, Комиссаржевской, на плане 1773 года обозначена «площадь сенная и дровяная» с двумя соляными амбарами - главная торговая площадь города, перенесенная сюда из сгоревшего во время пожара центра. (После 1774 года ее вновь перевели на новое место) [3, С. 48]. В период с середины по конец 70-х годов XVIII века свершилась окончательная прокладка основной части улицы - тогда она простиралась от северо-восточной окраины Воронежа до Старой Московской улицы (до нынешней площади Никитина). Большая Дворянская линия, или Большая Дворянская улица, или Дворянская перспектива - такое имя приобрела она. Сразу же замечу, что это наименование нельзя признать ни исторически оригинальным, ни народным - оно было введено административным порядком и отражало идеологию своего времени. В 1789 -1790 годах возникло продолжение улицы (в юго-западном направлении от пл. Никитина). Новый отрезок Большой Дворянской пришлось пробивать между дворами; под улицу отошла часть земли, принадлежавшая купцам Сазонову и Житкову. 29 апреля 1789 года воронежский наместник В. А. Чертков сделал предписание губернскому архитектору И. И. Волкову: «Находя нужным для лучшей по городу коммуникации провести Дворянскую улицу прямо до Новой Московской (ныне Плехановской - П. П.), причем токмо отойдет часть двора купца Сазонова, и надлежит на дворе том сломать некоторое строение, для чего и надобно взять меры, чтоб того купца удовлетворить... а за отходящий угол от саду купца Житкова вознаградится неменьшим же углом земли, на которое место в нынешнем году осенью и может он, Житков, пересадить те деревья, а до того времени тем местом пользоваться, в сходство чего извольте, ваше благородие, ту улицу пробить кольями...» Большая Дворянская складывалась как главная административная линия Воронежа, причем особая роль отводилась ее северо-восточной части, где с конца 70-х до 90-х годов XVIII века строились дома наместников, губернаторов и здания для учреждений губернского значения. На остальных местах сооружали себе каменные жилые здания самые знатные и состоятельные люди города.

Улица Софьи Перовской - одна из самых старых улиц города. Размещается на побережье водохранилища между улицами Чернышевского и Большой Стрелецкой. Жизнь в районе улицы закипела еще в конце XVI века. Около 1600 года здесь, на правом берегу реки Воронеж, открыли Успенский мужской монастырь. Место для него выбрали вблизи городской крепости, возвышавшейся на соседних холмах. Около монастыря в XVII столетии была Успенская слобода, где жили в основном монастырские крестьяне и ремесленники. «Дозорная книга 1615 года» перечисляет 90 слободских жителей. Как установил недавно историк Н. А. Комолов, еще до 1600 года существовала деревянная церковь Успения, впоследствии стоявшая в монастыре [2, С. 38]. Она упоминается в документе 1594 года. Таким образом, название церкви, а, следовательно, и производные от него топонимы относятся к числу наистарейших, они вошли в повседневную жизнь горожан более 400 лет назад.

Возвращение к старинным названиям следует понимать не как политическую серию переименований, а как реставрацию в том смысле, в котором это слово употребляется по отношению к памятникам истории и архитектуры. Только исконное, устоявшееся в течение 100-400 лет назад название должно занять свое прежнее место на улице. Таков повсеместный подход к топонимике в исторических городах.

О реставрации, причем выборочной, с указанием конкретных топонимов, уместно вести речь и во время социологических опросов. И нет смысла узнавать у населения хочет ли оно переименования улиц вообще, как это было сделано во время одного из недавних опросов. Воронежцы никогда не захотят поменять названия поголовно всех центральных улиц. Уже целые поколения горожан выросли с нынешними топонимами, привыкли к ним. Зачем же расставаться с такими удачными названиями, как Студенческая или Пушкинская, за которыми не стоят дореволюционные имена, требующие реставрации? Но ужасно, если бы мы навсегда свыклись с исключительно идеологическими и неудобными названия, данными вместо прекрасных, звучных (Большая Чижовская – 20-летия Октября, Воскресенская – Оржоникидзе…) [3. С. 39].

Слишком многие из них имеют политизированные и военизированные названия, тогда как горожанам ближе и понятнее простые и пусть даже неброские имена (Крутая, Садовая, Песчаная, Верхняя), но привязанные к нашей среде обитания.

Российские топонимисты все настойчивее указывают, что увековечивание памяти о людях в названиях улиц некорректно уже само по себе. Во-первых, новые фамильные названия (имеющие, в отличие от старых, форму родительного падежа) ломают устоявшуюся топонимическую систему города, вносят в нее исключительно искусственные элементы. Неудобные топонимии обыгрываются обиходной речью.

Еще хуже обстоят дела с труднопроизносимыми и неблагозвучными фамилиями, и вместо почестей, необходимых героям названий, создастся противоположный эффект. Для обитателей улицы ее название – не памятник, а прежде всего элемент повседневного быта. Быт же всегда стремятся сделать удобным, комфортным. Во-вторых, с каждым новым поколением в городе будут появляться новые достойные люди, и где найти для каждого такое же достойное место, если не переименовывать бесконечно старые улицы или не изыскивать одни окраины? В-третьих, в большинстве своем фамильные топонимы понятны лишь ограниченному кругу горожан. Конечно, это не относится к таким фамилиям, как Пушкин или Бунин [3, С.43 ].

…Хотелось бы, как в фантастическом фильме, воспользоваться машиной времени, перенестись в будущее и увидеть Воронеж глазами будущих поколений. Каким станет наш любимый город? Какие исторические и архитектурные перемены его ждут? Как изменится облик улиц и площадей, переулков, спусков и проездов? Останутся ли названия улиц прежними? Но, к сожалению, нам суждено жить в настоящем. Поэтому хочется, чтобы каждый человек любил свои улицы, их историю и названия такими, какие они есть.

Литература:

1. Историческое краеведение / Под ред. Матюшина Г.Н. – 1975 г.

2. Литвинов Р.Н. Навечно в памяти народной. – 1980 г.

3. Москаленко А.Н. Из истории воронежского края. – 1996 г.

4. Попов П.А. Воронеж. История города в названиях улиц. – 1998 г.