Большие чувства маленьких детей

Рождаемся ли мы с готовым багажом эмоций? Нет, отвечает возрастной психолог Галина Бурменская. То, как в течение жизни складывается их палитра, зависит от нашей личной истории.

 «Когда я волнуюсь, мне ничего не стоит расплакаться…» «Я не умею говорить о своих чувствах. Да и зачем?» «Я очень спокойный человек, но иногда — редко — могу на кого-нибудь страшно накричать, а потом думаю: что на меня нашло?»

Почему мы такие разные? Почему даже в одинаковых обстоятельствах каждый из нас всегда будет реагировать по-своему? «У меня такой характер, я всегда был таким», — обычно считаем мы. И все же есть сомнения в том, что именно такими, как в настоящий момент, — робкими или гневливыми, восторженными или замкнутыми — мы появляемся на свет из материнской утробы.

ПЕРВЫЙ ЭМОЦИОНАЛЬНЫЙ ОПЫТ

«Самые первые телесные ощущения младенца эмоционально окрашены», — рассказывает возрастной психолог Галина Бурменская. Неслучайно мы говорим, что в жизни нас что-то «трогает», «задевает», — ведь первичный эмоциональный опыт человек получает через тело.

«Тактильные или вкусовые ощущения младенца могут быть приятными, несущими комфорт и удовольствие или же, наоборот, болезненными, пугающими, — продолжает Галина Бурменская. — Новые эмоции запечатлеваются в его памяти, постепенно добавляясь к тем, которые ребенок испытал раньше».

Но если все мы начинаем эмоциональное развитие с единой «стартовой позиции», то откуда возникают такие различия между нами? Ответ прост: эмоции приходят к нам одним путем, но то, как именно они воздействуют на наше дальнейшее развитие, сугубо индивидуально. Способ, каким ребенок сможет (или нет) принять свои эмоции, ощутить их и выразить, зависит не только от него самого.

«Ребенок формируется не сам по себе, а во взаимодействии с людьми, которые его окружают», — подчеркивает Галина Бурменская. Именно близкие необычайно сильно влияют на эмоциональное развитие ребенка: они служат примером, но и помогают ему понять, что чувствует он сам.

КАК ПРИНЯТО ВЫРАЖАТЬ ЭМОЦИИ ДОМА

Отношения, которые ребенок установит с эмоциями, зависят в первую очередь от того, как его родители относятся к тому, что чувствуют сами. Детям тех, кто находится во власти переживаний и не умеет справляться с ними, бывает очень трудно.

«Такое взрывное переживание эмоций, пусть даже направленных не на ребенка, неумение адекватно проявить свой гнев, свою агрессивность, постоянные крики и раздражение очень травмируют детей, — предупреждает Галина Бурменская. — Именно про детей из таких аффективных семей можно услышать: «Он реагирует только на крик!» Находясь под постоянным эмоциональным обстрелом, они очень быстро перестают реагировать и учатся не слышать».

И создается порочный круг: чтобы достучаться до ребенка, родители начинают кричать еще громче…

Какова бы ни была маска, за которой прячется правда взрослых, именно с ней отождествляют себя дети

В других семьях, напротив, на эмоции наложен запрет. Здесь не разговаривают о том, что чувствуют, нельзя признаваться, что боишься, бурно радоваться или сердиться — неприлично. Запрет может быть негласным, но и ребенок очень быстро усваивает, что должен заставить замолчать любые проявления своей души. Он словно «выключает звук».

«Ребенок не может убить свои эмоции, но, боясь потерять расположение родителей, будет их вытеснять, — поясняет Галина Бурменская. — Однако такая психологическая защита непродуктивна: вытесненная проблема не исчезает, переживания лишь накапливаются».

Особый случай: эмоциональная маска родителей. «Я не понимаю, почему все в жизни воспринимаю столь трагично, — впоследствии скажет выросший ребенок. — Ведь мой отец был всегда таким веселым и раскованным!» Но если за отцовским возбуждением на самом деле скрывалась постоянная борьба с депрессией, понятно, что в качестве модели поведения ребенок воспринял именно депрессивность, которую ощущал бессознательно.

Какова бы ни была маска, за которой прячется правда взрослых, именно с ней отождествляют себя дети.

ЧЕМУ МОГУТ НАУЧИТЬ РОДИТЕЛИ?

Если ребенок зависит от образа жизни матери и отца, так же он зависит от того способа, каким родители помогают ему знакомиться с собственными эмоциями.

«Ребенок нуждается в словах взрослых, чтобы привыкнуть к тому, что он ощущает, — говорит Галина Бурменская. — Сам он еще находится во власти своих чувств, они переполняют его, а он не умеет говорить о них. Великая роль взрослого — научить ребенка облекать эмоции в слова, сделать их по-настоящему «своими». И особо важна такая помощь родителей, когда ребенок вступает в общественную жизнь».

Первые разочарования, первые дружеские ссоры, первые обиды, первые отказы — это эмоциональная повседневность ребенка, впервые вступившего в круг своих сверстников в яслях, детском саду, школе. Сколько драм, достойных пера Шекспира, которые день за днем разыгрываются в школьных коридорах… и которым взрослые часто не придают значения!

 КОГДА ЧУВСТВА РЕБЕНКА НЕДООЦЕНИВАЮТ

Каковы бы ни были личные взаимоотношения с эмоциями у взрослых, они, сами того не сознавая, оказываются пленниками расхожего взгляда: ребенок рассматривается как незрелая личность, которую представляют соразмерной его росту — маленькой.

Отсюда и все остальное: взрослые недооценивают слова ребенка, преуменьшают значение его эмоций: «Подумаешь, великое дело — поплачет и забудет!» Подвергают сомнению силу его привязанностей: «Ну да, мы поменяли няню, но ничего, он привыкнет…» Считают, что ребенок еще не понимает, что вокруг происходит, а потому не может чувствовать так же сильно, как и взрослые.

ДУМАТЬ (НЕ ТОЛЬКО) О ХОРОШЕМ

Более того, взрослые часто верят, что защищают детей, если оберегают их от сильных эмоций, например, скрывают смерть кого-то из близких, болезнь, развод. «И, делая это, совершают ошибку, потому что дети всегда чувствуют неправду, — говорит Галина Бурменская. — Из благих побуждений, желая защитить, взрослые, напротив, лишают ребенка чувства защищенности: как можно чувствовать себя в безопасности, если родители лгут или замалчивают что-то страшное?»

В такой ситуации ребенок не может выразить свои чувства: «Если мама скрывает это от меня, я не могу ей признаться, что знаю об этом и что мне от этого плохо. Ведь если я скажу, она огорчится и, может быть, даже рассердится». И между ребенком и его эмоциями образуется пропасть.

«Конечно, говорить с ребенком надо, учитывая его возраст, — объясняет Галина Бурменская. — Но вычищать его жизнь от всего неприятного, печального, трагического — значит не давать ему стать человеком, которому природой предназначены и радость, и горе — и в этом ее великая мудрость».

РЕБЕНОК ВЗВОЛНОВАН. КАК ЕМУ ПОМОЧЬ?

Когда дети сталкиваются с чем-то незнакомым, неожиданным или пугающим, родителям не всегда легко подобрать правильные слова, чтобы уменьшить их переживания. Как же это сделать?

Напомним: каждый родитель делает то, что может, — «идеального решения» нет ни у кого. Что будет сказано в сложной ситуации и важно, и неважно одновременно. Потому что для ребенка самое главное:

• Чтобы слова были произнесены. Благодаря этому его печаль «заговорит» и перейдет из статуса сокрушительного «удара» в иной, конечно, тоже болезненный, но с которым можно совладать.

• Что любящий взрослый готов его выслушать. Он признает его как личность, заслуживающую доверия и вызывающую интерес. Он разделяет его горе и всегда подставит свое плечо.

ЧТО СКАЗАТЬ? А СДЕЛАТЬ?

1. Внезапная смерть. Правда всегда болезненна, но никогда не разрушительна — как раз наоборот. Если ребенка поддерживают, то ситуация оказывается для него в конце концов благоприятной. Он выходит из нее повзрослевшим, так как его воспринимают всерьез. Следовательно, очень важно сказать правду, предоставить ему право разделить горе со взрослыми.

2. Между родителями вспыхнула ссора. Важно, чтобы ребенок знал, что:

• Ссорятся не его родители, а муж и жена — пара, которая образовалась помимо его участия.

• Не он причина ссоры, даже если она стартовала с проблемы, которая касается детей.

• Не ему быть судьей или утешителем.

Обозначив это, важно показать: он может выразить свои переживания (тревогу, страх), которые вызвала у него ссора.

3. Он говорит, что друг не хочет с ним дружить. Объясните ребенку, что:

• Это не значит, что он недостоин любви.

• Каким бы он ни был, он не может быть любим всеми без исключения.

• Возможно, он напоминает приятелю кого-то, кого тот не любит. Или он сделал что-то, сам того не желая, что не понравилось его другу.

• Вокруг много других детей. На кого он может рассчитывать в классе? Какого нового друга он мог бы завести?

4. Если он злится, важно:

• Отделить злость от причины, которая ее вызывает. Эмоция всегда законна, каждый из нас имеет право «разнервничаться», даже если окружающие это не одобряют.

• Проявить симпатию, посочувствовать ему и поговорить с ним о том, что вызывает злость.

• Если гнев вызван запретом, это не мешает вам его поддержать: «Понимаю, это трудно принять, но правило обязательно». Сказав это и убедившись, что ребенок спекулирует на своей злости, можно посоветовать ему проявлять эмоции иначе, например, с помощью слов. Или отправить его разбираться со злостью в другую комнату, лишив его зрителей…

Чтобы помочь ребенку выразить эмоции, нужно также помешать ему ими спекулировать и научить не позволять им себя переполнять.