Берегись...игрушки.
статья на тему

Берегись… игрушки!

У меня (да и не только у меня) в детстве игрушек было немного. Тогда при всем желании завалить игрушками полкомнаты не представлялось возможным. Жили стесненно, каждый метр жилплощади был на счету. У нас, например, когда семья укладывалась спать, все свободное пространство занималось раскладушками. Людям негде было повернуться. Какие уж там горы игрушек?!

Сейчас рассказы про коммуналки кажутся большинству детей «ужастиками». И выбор игрушек такой, какой нам даже не снился. Пределом мечтаний для моих сверстниц была немецкая резиновая кукла с открывающимися глазами и волосами, которые можно было мыть и расчесывать. Чье воображение нынче этим потрясешь?

Но так ли уж все спокойно в Датском королевстве?

Почему родители, придя на прием к психологу, нередко жалуются, что ребенок не хочет играть, хотя игрушек у него больше, чем в ином магазине?

И почему психологи все настойчивей бьют тревогу, соединяя два, на первый взгляд, несоединимых понятия: « детские игрушки» и «опасность»?

Изобилие — тоже стресс

Впервые я услышала об этом за границей и помнится, не поверила. Нам, уставшим от вечного дефицита, это казалось немыслимым. Но теперь, очутившись «по ту сторону баррикад», мы имеем возможность прочувствовать многое на собственном опыте. И этот опыт свидетельствует, что чрезмерное разнообразие тоже действует на психику угнетающе. Женщины не раз жаловались мне, что, попав в крупный супермаркет, они быстро устают, впадают в какое-то оцепенение, затормаживаются. Так реагирует психика, не выдерживая напора новых впечатлений. А кто-то, как выразилась моя знакомая, наоборот, «шалеет», глаза у него разбегаются, хочется купить одно, другое, пятое, десятое, а денег на все не хватает… И вместо радости возникают раздражение, досада, расстройство. На языке психоанализа такое состояние называется фрустрацией.

Детская же психика еще более уязвима. Поэтому многие мамы опасаются сейчас заходить с детьми-дошкольниками в магазины игрушек, зная, что у малыша разбегутся глаза, и дело обязательно кончится слезами. Но, даже если насытить его непомерные аппетиты, это все равно ненадолго. Ну, позабавится денек с новыми игрушками, а назавтра может на них даже не взглянуть. Пресыщение влечет за собой скуку, апатию. Вот почему педиатры раньше настоятельно советовали родителям давать ребенку для игры всего несколько игрушек, а остальные убирать подальше, чтобы он их подзабыл и потом, когда произойдет выдача очередной порции, увлеченно играл ими, как абсолютно новыми.

Где простор для творчества?

Не способствует развитию детской инициативы и новая тенденция создавать полностью укомплектованный мир игрушечных персонажей. Самый яркий пример — «империя Бар-би». Для нее можно приобрести в магазине все, начиная от нарядов и кончая автомобилем или яхтой. Вроде бы здорово, лишь бы деньги были. Но человека, разбирающегося в детской психологии, это в восторг не приведет. Ребенку для развития необходимо прикладывать какие-то усилия: домысливать, дофанта-зировать, учиться делать многое своими руками. А тут все на блюдечке с голубой каемочкой. Зачем шить, рискуя уколоться иголкой, выкраивать из лоскутков, распарывать и перешивать, если что-то не получится, когда кукольное платье можно купить в магазине? Зачем напрягаться?

В итоге формируется психология потребителя, привычка скользить по поверхности, уклоняться от трудностей — то, на что сейчас так часто сетуют родители и что очень мешает ребенку, когда он поступает в школу. Ведь игра, по определению крупнейшего детского психолога Д. Б. Эльконина, это «школа произвольного поведения». Ребенок, играя, учится контролировать свои эмоции, действовать по чужому заданию, а не только по собственной прихоти, осваивает трудные виды деятельности. Взять хотя бы нанизывание бус. Трудно даже перечислить, сколько полезных умений и навыков получит девочка, сделав такое украшение своими руками. Это вроде бы незатейливое занятие тренирует мелкую моторику, усидчивость и внимание, способствует освоению формы предметов, может помочь в овладении счетом, развивает художественный вкус и фантазию, учит заботе о других (если бусы предназначены для куклы или кому-то в подарок). Всего этого ребенок, которому купили игрушечные бусы в магазине, будет лишен.

А какой простор для творческой фантазии предоставляется мальчишке, мастерящему для сестры кукольный дом, или детям, устраивающим миниатюрный дворец из кресел, покрывал и подушек!

Забава для пьяных матросов

Кстати о Барби. Она по-прежнему в моде, хотя фурора, который длинноногая красотка производила несколько лет назад, уже нет и в помине. А некоторые родители даже понимают, что широко разрекламированная игрушка — вовсе небезобидное развлечение.

Говорят, что исходно кукла Барби предназначалась для… увеселения взрослых. Правда, звалась она тогда по-другому и была гораздо больших размеров. В середине XX века ее попробовали было продавать в Германии в качестве «сексуальной партнерши» для моряков. Однако номер не прошел — нравы тогда еще не расшатались, и в Германии поднялась буря возмущения. Игрушке пришлось эмигрировать в Америку, где она сильно сократилась в размерах и обрела новое имя. Но облик «секс-бомбы» остался, и это принципиально отличает Барби от традиционных кукол.

Возьмите любую куклу до «эпохи Барби»: малыша-голыша, резиновую или пластмассовую девочку, принцессу с фарфоровым личиком, — и вы сразу заметите разницу. Даже у самой расфуфыренной кукольной красотки не будет тех форм взрослой женщины, которые есть у любой модификации Барби. Вроде бы пустячок, а на самом деле поистине революционный переворот. Традиционная кукла недаром лишена взрослых форм. Это прообраз ребенка. А девочка, играя, становится в опекающую материнскую позицию. Она воспроизводит действия взрослых: пеленает «дочку», кормит, укачивает, и таким образом с детства готовится исполнить главное предназначение женщины — материнство. С Барби же в «дочки-матери» толком не поиграешь. Какая из нее дочка? Нет, это скорее игра во «взрослую жизнь», для которой, кстати, в «империи Барби» предусмотрена масса атрибутов: особняки и машины, кареты, бассейны с зонтиками и лежаками, мужья и любовники…

— Но в старину девочки из богатых семей тоже играли с разряженными куклами, изображавшими светских дам, — возразит какой-нибудь знаток дворянского быта.

Да. С той только разницей, что играл таким образом очень узкий слой детей. И воспроизводили они в игре модели поведения взрослых женщин своего круга. То есть это тоже была репетиция реальной жизни, подготовка к роли светской дамы, а не шикарной куртизанки. А к чему готовятся современные девочки, играя в Барби? Разве их мамы и бабушки живут в антураже голливудских звезд (или даже нуворишей отечественного разлива)? И стоит ли потом удивляться обилию малолетних проституток, которые идут на панель вовсе не из-за куска хлеба, а мечтая о шикарной жизни?

Кроме того, для дворянок светские рауты и визиты были не просто увеселением. Выражаясь современным языком, это были «общественные связи», public relations. Вращаясь в светском обществе, дамы помогали своим родственникам и другим протеже налаживать контакты, нередко способствовали их продвижению по службе. В определенном смысле это была их «работа». Сейчас же подавляющее большинство женщин так не живет, и жизнь Барби вполне справедливо воспринимается детьми, как сплошная праздность. На что ребенок и будет подсознательно нацеливаться, перенося модели ролевой игры в реальность. Причем тут уроки, помощь по дому, уход за младшим братом или сестрой?

Я уж не говорю о том, что внешний облик человека является отражением его сущности. Нельзя выкрасить волосы в зеленый цвет, вдеть по три серьги в каждое ухо, нос, губу и язык и при этом быть серьезным юношей, не вылезающим из библиотек и консерватории. Вернее, попробовать, конечно, можно, но что-то обязательно перевесит. Причем скорее перевесит девиантная составляющая, поскольку любителю классической музыки (а следовательно, гармонии) дисгармония и уродство будут глубоко противны. Ему, вообще-то, и в голову не придет изображать из себя панка.

Так и внешний облик Барби предполагает определенную линию поведения. Не забывайте, с какой целью была когда-то создана эта кукла.

Не успела я написать эти строчки, как жизнь подбросила свежий пример в лице 11-летней Алины, которую привела на занятия в наш психологический кукольный театр мама, обеспокоенная тем, что у дочери в дневнике сплошные двойки и к тому же еще не клеятся отношения ни с родителями, ни с младшей сестренкой, ни с одноклассниками.

Алина приносила на занятия целую кучу Барби и Кенов, изображая себя оторвой с рыже-фиолетовыми волосами и старательно подражая интонациям героинь западных мультфильмов и телесериалов. Остальные персонажи были ничуть не лучше. Когда Алина показывала на ширме кукольного театра свои конфликты с одноклассницами или сестрой, создавалось впечатление, что ссорятся проститутки. Они делили «дружков», завидовали чужим «шмоткам». И даже, вроде бы раскаявшись, не упускали случая сказать друг дружке какую-нибудь гадость. Вот, например, Алина показывает сцену примирения двух сестричек. Они ссорились из-за платьев, а Алина, по нашему заданию, должна была научить их жить дружно.

Первая сестричка: «Ну, вообще-то, у меня платье тоже ничего, модное, в дорогом магазине куплено. Но твое мне все-таки нравится. Ты мне его дашь поносить?»

Вторая <напоминаю, что демонстрируется пример ХОРОШЕГО поведения! — авт.>:«Дам. (Сквозь зубы) Когда похудеешь».

Внешне же девочка была антиподом своей героини: сутулой, свехзастенчивой, типичным гадким утенком. Только лебедь, которым утенок мечтал стать, когда вырастет, был из «Ямы» Куприна, а не из сказки Андерсена.

Игрушки для «полового воспитания»

С темой Барби перекликается и тема игрушек для так называемого «полового воспитания», которые в последнее время появились на прилавках. Я имею в виду кукол с половыми органами. В журналах для родителей уверяют, что это очень полезно для «половой самоидентификации ребенка». Хотя остается открытым вопрос: как же столько веков подряд дети «самоидентифицировались» без подобных игрушек? Судя по количеству детей в семьях наших прабабушек, «самоидентификация» все же происходила. Причем неплохо. Во всяком случае, никакой демографической катастрофой не пахло.

На самом деле, подобные игрушки — это одно из начальных звеньев в цепи мероприятии по сокращению рождаемости. В разработке мировой антидемографической политики участвовало много западных психологов и психиатров, была поставлена не одна сотня экспериментов. (Так, «самый шокирующий снимок года», о котором шла речь в главе «Мама, купи мне братика!», совсем не случайно тиражируется «Детскими сексуальными энциклопедиями». Эффект, который должны дать такие «новинки», давно известен.) «Игрушки для полового воспитания» действительно воспитывают. Только не хорошего семьянина или гармонично развитую личность, на что надеются родители, верящие «прогрессивным» журналам, а их прямую противоположность. В чем можно убедиться, опять-таки посмотрев на Запад, где уже поспел урожай «сеющих ветер».

Но и это еще не все! Я уже видела в продаже таких же натуралистично изображенных мальчиков с… девичьими бантиками на лысой головке!

Сценка на миниатюрном базаре возле нашего метро.

— А бантик зачем? — изумляется женщина, разглядывая такую игрушку.

— А я почем знаю? — пожимает плечами продавщица. — Наверное, на фабрике перепутали… у нас вся партия такая. Да вы бантик снимите, если не нравится, и все дела. А вообще-то игрушка хорошая, оригинальная… Я своему внуку уже купила.

Как вам такое «развитие половой самоидентификации»?

Самые лучшие игрушки -природные

«Это камушки, песок, шишки, палочки, лоскутки. Они могут быть всем», — говорит доктор психологических наук Вера Васильевна Абраменкова, посвятившая не один год своей жизни изучению того, как влияют современные игрушки на психику детей. — А чем может быть машинка? Только машинкой. (Правда, если это грузовик, то, вероятно, он может стать еще и ящиком для хранения кубиков, кроватью для мишки или каретой для путешествий кота и проч. А чем может быть электронная игрушка с четырьмя кнопками? Совершенно очевидна ее монофункциональная однозначность — нажимай на кнопки и все!»)

А мой младший сын года полтора назад (ему тогда было одиннадцать) увлекся игрой в… пуговицы. Он набрал их с полтысячи, выпрашивал у родственников и знакомых. Но не для того, чтобы просто разложить по мешочкам в качестве коллекции. Это были знатные рыцари, простые солдаты, мирные горожане. Для каждого (!) он придумал свою сказочную историю и потом разыгрывал на паласе — то с друзьями, а то и один — увлекательные баталии, сочинял захватывающие приключения. И очень гордился тем, что таких игрушек и такой игры нет больше ни у кого.

Ночной зоопарк

Взрослый человек обычно оценивает игрушки, исходя из своих взрослых представлений о красивом, смешном или страшном. Конечно, его не напугает плюшевый тигр, даже если он будет копией настоящего и сделан чуть ли не в полную величину. Сейчас в моде звери, выполненные так натуралистично, что их почти не отличить от настоящих, и многим родителям это нравится. Честно говоря, они и мне еще недавно казались симпатягами.

Но, побывав в квартире, где громадное зверье смотрело на меня со всех сторон: со шкафа, дивана, пуфика и тумбочки для белья, и главное, понаблюдав за пятилетней девочкой, страдавшей энурезом, я вдруг поняла, что такой зоопарк способен вызвать у ребенка нешуточные страхи. Особенно ночью.

Мама не поверила, но, вероятно, все же насторожилась. Во всяком случае, через несколько дней, заглянув часов в одиннадцать ночи к дочке в комнату и слегка отодвинув одеяло, которым Даша укуталась с головой, увидела глаза, в которых застыл неподдельный ужас.

— Что с тобой, Дашенька? — заволновалась мама.

Ребенок приложил палец к губам и еле слышно произнес:

— Молчи, съедят. Они только днем игрушки, а ночью живые.

Конечно, подобные фантазии могут возникнуть у впечатлительного дошкольника и по поводу самых традиционных игрушек, но степень вероятности этого несоизмеримо меньше.

Мой ласковый и нежный монстр

Еще опаснее для детской психики увлечение игрушечными монстрами и монстриками, киборгами, троллями и прочее. Короче, всеми теми персонажами, которые можно по-русски обозначить словом «чудовище». Даже если они будут с виду не такими уж страшными, обольщаться не стоит. Игрушка — не просто забава. Она дает детям яркие, запоминающиеся образы, и от того, какими они будут, во многом зависит формирование их морально-нравственных представлений, картины мира. Какие чувства укореняются в душе ребенка, когда он привязывается к монстру, начинает его любить? А если ребенок будет с монстром играть, это неизбежно произойдет — с нелюбимыми игрушками дети не играют. Значит, он начнет видеть в безобразии что-то привлекательное, видеть в зле, которое в детском возрасте прочно ассоциируется с понятием «некрасивый», добро. Таким образом, понятия добра и зла будут размыты, еще не успев толком оформиться.

А ведь детское сознание недаром так устроено, что не воспринимает полутонов и нюансов. Или — или. Или плохой, или хороший. Или добрый, или злой. Или можно, или нельзя. А если сегодня можно, а завтра то же самое нельзя, возникает волнение, возмущение, протест, в глубине которых таится страх.

И это понятно: окружающий ребенка мир сложен, часто непостижим, ему нужны простые, четкие ориентиры, чтобы чувствовать себя в безопасности. Потом, когда человечек повзрослеет, к нему придет способность различать оттенки понятий, качеств и отношений. Но сперва нужно заложить базу. На шатком фундаменте прочного здания не построишь.

К психологам все чаще приводят детей, которые не могут адаптироваться к коллективу сверстников, постоянно вступают в конфликты и не удерживаются даже в дорогих частных школах, откуда мало кого, как вы понимаете, выгоняют. И когда специалисты начинают разбираться, нередко оказывается, что от природы ребенок совсем не агрессивен. Просто он подражает своим любимым киногероям, воспроизводит модели поведения, которые сплошь и рядом предлагаются в компьютерных играх. А начиналось все еще раньше, с выбора игрушек.

«Чему научит детей такая забава?» — психолог Вера Васильевна Абраменкова показывает мне ручку в виде скелета.

Когда нажимаешь на кнопочку, скелет, сверкнув глазами, разгибает в локтях руки и выставляет вперед кулаки, каждый размером с его голову.

Конечно, не все дети придут от игрушки в восторг и, главное, поспешат претворить увиденное в жизнь. Но где гарантия, что ваш ребенок не окажется среди тех, кому это придется по вкусу? Среди дошкольников и младших школьников немало ребят, склонных к демонстративности, легко попадающих под дурное влияние, вспыльчивых и расторможенных. Они в данном случае особенно уязвимы.

Страшный может укусить

Есть и еще одна опасность, подстерегающая детей, играющих с монструозными игрушками. Впервые я задумалась об этом после того, как у нас побывал в гостях четырехлетний мальчик из православной семьи, где очень серьезно относились к вопросам воспитания.

Моя дочка, которой было тогда лет семнадцать, с удовольствием возилась с ним целый вечер, предоставив в его распоряжение все мягкие игрушки, которые ей когда-то надарили друзья и родственники.

И потом с удивлением рассказывала:

— Представляешь, Егор брал в руки только зверюшек с закрытой пастью. А от тех, у которых видны зубы, отказался наотрез. Я ему и дракончика предлагала, и собаку, и динозаврика. «Нет, — говорит, и все! — ЗУБАСТЫЕ КУСАЮТСЯ». Так и не стал с ними играть. Странный какой-то ребенок…

Я тоже удивилась, а потом сообразила, что перед нами, можно сказать, уникум: ребенок, не испорченный современной масс-культурой. Стремясь оградить мальчика от дурных влияний, родители отказались от телевизора. У бабушки или в гостях Егор иногда смотрел мультики по видео, но только отечественные, так что к западной стилистике не был приучен. Игрушки для него тоже отбирались очень строго: никаких «монстриков» и «покемонов». В садик он не ходил. Так что ничего странного в его поведении не было. Наоборот, мальчик воспринимал мир так, как и должен воспринимать его ребенок. Страшное его пугало, а не притягивало. Безобразное отталкивало.

И среагировал он совершенно нормально. Ощерившийся зверь опасен, он действительно может укусить, и лучше держаться от него подальше. Даже от игрушечного. При этом Егор вовсе не был трусишкой. Скорее, наоборот. Но в нем заговорил нормальный инстинкт самосохранения.

У тех же малышей, которых безобразное или страшное притягивает, инстинкт самосохранения повреждается. И это может привести к плачевным последствиям. Например, немного повзрослев, они могут потянуться к наркотикам, вполне осознавая их опасность. Но сработает усвоенный с детства стереотип: опасное будет их притягивать, а не отталкивать.

Поэтому, прежде чем купить игрушку, серьёзно задумайтесь над тем, какую она несёт педагогическую и психологическую нагрузку. Чему научит и какие чувства пробудит? С кем отождествит себя ваш сын или ваша дочь? Играя с игрушками, ребёнок примеряет на себя разные роли, которые затем опробует в жизни. Так давайте постараемся, чтобы ему пришлась по вкусу роль доброго, заботливого, благородного человека.

Семинар для родителей детей находящихся на сопровождении в ГКП

Тема: «Берегись… игрушки».

Почему родители, придя на прием к психологу, нередко жалуются, что ребенок не хочет играть, хотя игрушек у него больше, чем в ином магазине?

И почему психологи все настойчивей бьют тревогу, соединяя два, на первый взгляд, несоединимых понятия: « детские игрушки» и «опасность»?

Цель: объяснить родителям  о том, какую опасность могут «нести» современные игрушки.  

Основные вопросы для обсуждения:

• Количество игрушек. Сколько их должно быть.  
• Барби и другие игрушки для полового развития.
• Из чего лучше иметь игрушки.
• Монстры, детально продуманные игрушки и др. «опасные» современные игрушки.