О прошлом память возвращая...
статья на тему

О ПРОШЛОМ ПАМЯТЬ ВОЗВРАЩАЯ……..

Малютина Н.А., воспитатель,

МБДОУ детский сад №5 «Незабудка»

         Мы представляем только небольшую часть воспоминаний ветерана Великой Отечественной войны Дринова Александра Александровича.

   Его воспоминания - это история России в 20-м веке. Мы считаем своим долгом рассказать о таком человеке, как Александр Александрович, чтобы все, что ему выпало пережить в жизни, осталось не только в его сердце и памяти, но и было востребовано молодым поколением. С какой любовью он вспоминал свою жизнь, товарищей, Родину.

Мы расскажем о последних событиях его фронтовой жизни. Александр Александрович помнил все по дням. Он рассказывал о жестоких боях и тут же говорил о красоте людей, природы, чувствах народа. Удивительно талантливый человек. Играл на гитаре, аккордеоне, рисовал. Прекрасный столяр и слесарь. Почти все в квартире сделал своими руками. К сожалению, он умер 23 мая 2008 года. Пусть эти воспоминания станут светлой памятью о нем.

1945 год

        В декабре 1944 года мне присвоили звание лейтенанта. 31 декабря все командиры взводов выпили за Новый Год. Год окончания войны, переход к новой жизни, но нужно еще пройти долгий путь, еще много наших людей лягут в могилы от Вислы до Шпрее и Эльбы.

        Освобождая Польшу,  в одном бою я был ранен в руку. Меня направили в госпиталь. Раненых было много, особенно танкистов, обгорелые, слепые, искалеченные. Казалось, весь госпиталь пропитан отчаянием, горем и ненавистью к фашистам. Сколько искалеченных людей! Инвалиды: безногие, безрукие. Многие думают: «Кому мы нужны такие?» Хотят умереть. Проклятые фашисты, погубили миллионы молодых людей – цвет и гордость нации. Выписали меня в середине марта вместе с лейтенантом Григорием Меркуловым. Заехали в Краков. Нас поставили на квартиру к профессору музыки пану Казимиру. Жена – пианистка. У них две дочери. Старшая – скрипачка, очень красивая пани Зося, культурная, обходительная. Мы жили у них 4 дня. Сдружились. Я часто просил Зосю сыграть нам «Времена года» Чайковского,  Шуберта, Шопена, вальсы, мазурки. Все мои просьбы Зося исполняла с удовольствием. Она спросила меня: «Вы музыкант?». «Нет, но я люблю музыку». «А у нас про русских говорят: «Медведи, дикари, ничего не умеют, только водку пить». Я засмеялся: «Зося, я русский, но играю на гитаре, аккордеоне, рисую, я горжусь своей Родиной и своими соотечественниками. Поверьте, пани, мы совсем не такие, как вы нас представляете!» Зося смутилась и тихо сказала: «Простите, вы, русские, действительно, удивительные люди!». Перед отъездом  мы  устроили прощальный вечер. Купили вино, продукты. Все были радостные! Говорили о войне и России. Они нас тепло проводили, говоря: «Оставайтесь живыми, вернитесь домой с Победой». Я долго помнил Зосю, ее семью.

         Последние годы советских солдат в Польше изображают пьяными, голодными захватчиками, которые творили зверства. Разве Дринов А.А. и другие советские воины были похожи на таких оккупантов?

        15 апреля подошли к реке Нейсе. В лесу много минометов, артиллерии. Мы готовы в ярости броситься на врага. Рвутся машины, груженые боеприпасами. От взрывов летят колеса, железо, тела фашистов. Немцы обезумели от страха. Все смешалось в этом аду.

         Идем по Германии. Дороги превосходны, растут абрикосы, груши, все сделано с любовью. Бои продолжаются. Как хочется жить. У командира роты, старшего лейтенанта Потапова были убиты лошади. В ближайшем селе он приказал взять двух коней у богатого бауэра. Солдаты стали выводить их со двора. Жена хозяина дома бросилась к воротам, не пускает. Она кричала как безумная. Два солдата не могли с ней справиться. Потапов из пистолета выстрелил вверх, она не реагирует. Вторым выстрелом он застрелил ее. Хозяин лошадей заявил об этом командиру дивизии, полковнику Дудкину. Он приказал построить полки. Проходя мимо строя, немец показал на своих лошадей. Потапова арестовали и отдали под суд. Через несколько дней нас привезли в клуб города. Арестованного ввели два автоматчика. Офицеры  бурными аплодисментами встретили своего боевого товарища. Потапов улыбнулся. Стоит без ремня, погон. У него вся грудь была в орденах и медалях, воевал с первого дня войны. Кто-то из зала крикнул в сторону судьи: «Вам не помешало бы встать и поприветствовать героя войны». Судья сделал вид, что не слышал выкрика. Начался допрос: «Как ваша фамилия? Год рождения? Когда начали воевать? Какие имеете награды?». Потапов четко отвечает. «Как и при каких обстоятельствах, вы убили женщину?». Он объясняет: «В роте погибли лошади. Поступил приказ: «Подвести боеприпасы». Вести не на чем. Немка лошадей не отдавала». Судья спрашивает: «Признаете себя виновным?». Ответ: «Нет». Суд совещается. Потапов приговорен к 10 годам лишения свободы. Приговор обжалованию не подлежит. Мы в оцепенении. Автоматчики увели его под конвоем. Поднялись крики: «Вы знаете, сколько фашисты убили мирных людей? А героя-офицера судите из-за паршивой немки!». «Товарищи, я не знаю, но есть приказ Сталина: «Карать всех, кто занимается убийством, мародерством»,- оправдывается судья. Так мы ничего не добились.

        Война продолжается. Наступаем. Вошли в городок. В большой яме лежат наши расстрелянные парни и девушки, все до 20 лет. Они были угнаны в Германию. Окруженная группировка юго-восточнее Берлина отчаянно сопротивляется, контратаки немцев доходят до 12  в день. Но вырваться из котла им так и не удалось. Потери у фашистов были громадны, гибли и советские солдаты и офицеры.

        Мы заняли немецкую деревню. Солдаты начали окапываться. В одном из домов на крыльце сидит девушка в форме старшего сержанта медицинской службы. Перед ней большая стеклянная банка с консервированной черешней. Пригласила меня: «Товарищ лейтенант, угощайтесь». Я сел к столу, едим, разговариваем, смеемся. Маленькая, черноглазая девушка лет 19-ти. Ее зовут Фатима, она узбечка. Пишет письмо матери. Как сейчас помню эти строки: «Мама, я каждый день вспоминаю тебя, твои теплые ладони, добрые глаза, улыбку. Мамочка, я не погибну, не увидев тебя. Я обязательно вернусь и скажу, как сильно люблю тебя, мой самый дорогой человек. Я знаю, ты ждешь меня, поэтому надежду твою не обману и вернусь с победой. Мамочка, мамочка моя, мы скоро победим». Я любуюсь Фатимой. Нам было очень хорошо вдвоем. Начала бить немецкая артиллерия. Фатима вскочила, выбежала на улицу, крикнула мне: «Саша, скоро увидимся». Я быстро побежал к своему взводу. После боя смотрю, солдаты несут убитую девушку. Осколком ей срезало голову. Это была Фатима. Я стоял как вкопанный. У меня потекли слезы. Насмотрелся за войну, на убитых, раненых, искалеченных, но эта смерть потрясла меня более всего.

         Родина Фатимы – прекрасный солнечный Узбекистан, находился за тысячи километров от кровавых сражений, от горя, гибели и смерти. Но Фатима, как тысячи узбеков, таджиков, киргизов, грузин и других народов понимали: «Родина у нас одна – Советский Союз. И эту Родину надо защищать от жестокого врага».  Почему же сейчас пышным цветом расцвела ненависть к другим народам? Мы же всегда были вместе. И эта дружба особенно ярко проявилась в чудовищной войне 1941 – 1945годов.

        В боях за город Транмбриц, почти весь наш батальон был уничтожен. Немцы сражались очень умело. Но уже было ясно, война завершается. Как мы мечтаем о Победе. Подошли к старинному замку. Здесь находился вражеский госпиталь. У каждой палаты стоит медсестра, загораживая проход. Врач заявил: «Существует международная конвенция о защите раненых». Я сказал ему: «Мы не фашисты, расстреливать никого не будем». Медсестры заплакали от радости. Руки я врачу не подал. Утром мы тронулись дальше, но на душе у меня было плохо. Мы не тронули госпиталь, а фашисты варварски бомбили наши санитарные поезда. Для них не существовала международная конвенция. Они добивали раненых, им  все было дозволено.

        Вспомнил старшего лейтенанта Потапова, который получил за убийство немки 10 лет тюрьмы. А у каждого немецкого солдата был приказ Гитлера: «Немецкий солдат, у тебя не должно быть сердца и нервов. Убивай всякого русского, даже если перед тобой старик, женщина или ребенок. Убивай! Помни о фюрере, и ты победишь. Завтра перед тобой на коленях будет стоять весь мир». Эти варвары свято исполняли чудовищный наказ.

        За 2 дня до победы над Германией нас направили в Чехословакию. Идут, качаясь, две немки в полосатых робах. «Кто такие?». Они отвечают: «Мы политзаключенные. 12 лет сидели в концлагере. Идем домой в Берлин. Нас схватило гестапо за распространение листовок в 1933 году». Перед нами стояли 2 женщины, похожие на приведения. Дали им немного еды, посадили на попутную машину.

        9 мая нам торжественно объявили: «Победа!». Поднялась стрельба, на глазах слезы от радости и горя. У многих погибли родные. Принесли очень вкусный  и сытный обед, шнапс.  Я выпил совсем немного. Никогда не любил спиртное.

        В середине июля мы пешим порядком двинулись на Россию. В день  проходили километров по 40. Приходим к пункту отдыха, возле дороги играет духовой оркестр. Усталости как и не было. Проходим Западную Украину: города, села. Нас никто не встречает. Впечатление – все вымерло.

        Вошли в город Бердичев. Здесь все по-иному. Цветы, улыбки. Играет  духовой оркестр. Девушки приглашают нас на танец. Бердичев сильно пострадал во время войны, но за короткое время залечил свои раны. Все дома в центре отремонтированы. Снова начались бои с бандеровцами. Но это уже другой рассказ.         В мае 1946 года наш возраст демобилизовали. Всем офицерам выдали по новому шерстяному костюму – подарок Черчилля, по посылке и по 3000 рублей. Началась мирная жизнь…

          После войны Александр Александрович жил  в Старом Осколе. Работал  в железнодорожной школе учителем рисования и труда. Потом перешел работать бригадиром на механический завод.

        Мы представили вам на суд воспоминания Александра Александровича о страшной войне – великой трагедии и великого подвига нашего народа.