Известные легенды и предания Башкортостана

Мой Башкортостан Легенды

Потомство рода Алпамышей

В очень древние времена жили батыры — необычайные исполины — из рода Алыпов. Через такие небольшие горы, как Магаш, они просто-напросто перешагивали, а чащи островерхих тополей вырывали с корнем, как траву, считая, что те рвут подгузно штанов.

Один из таких Алыпов, вернувшись с поля сражения, вытряхнул пыль, скопившуюся в кожаной обуви, и из нее образовались нынешние Алыповы горы — две горы из пары его обуви. После этого тот великан сделал семь шагов назад, и на месте его следов образовалось семь полян1. Позднее те семь полян стали становищем семи башкирских родов. Сказывают, древнейший род башкир берет начало именно от тех Алып-батыров, от одного из них по имени Алпамыша.

        Происхождение башкир

В давние времена наши предки кочевали с одного места на другое. У них были целые табуны скота. Кроме того, они занимались охотой.

Однажды в поисках лучших пастбищ откочевали они с прежних мест. Долго шли они, прошли очень большой путь, и вдруг наткнулись на волчью стаю. Волчий вожак отделился от стаи, встал впереди кочующего каравана и повел его дальше. Долго шли наши предки за волком, пока не дошли до благодатной земли, богатой реками, тучными лугами, пастбищами, лесами, кишащими зверем. А ослепительно дивные горы здесь достигали облаков. Дойдя до этого места, вожак остановился. Посоветовавшись между собой, аксакалы рода решили: «Нам не найти земли прекраснее этой. Подобной нет во всем свете. Остановимся же здесь и сделаем ее своим становищем». И стали жить на этой земле, красоте и богатству которой нет равной на свете. Поставили юрты, стали заниматься охотой, разводить скот.

С тех пор наши предки стали называть себя «башкорттар», то есть людьми, пришедшими за главным волком. Раньше волка звали «корт». Башкорт значит «главный волк». Вот откуда произошло слово «башкорт».

Вариант №1

Происхождение башкир

Давным-давно в этих местах, богатых лесом и горами, жили старик со старухой из кыпчакского рода. В те времена на земле царили мир и покой. На необозримых просторах степей бегали ушастые косоглазые зайцы, косяками паслись олени и дикие лошади-тарпаны. В водах водилось множество бобров и рыбы. А в горах находили себе пристанище красавицы-косули, степенные медведи, соколы-белогорлики.

Старик со старухой жили, не тужили: пили кумыс, держали пчел, занимались охотой. Много ли, мало ли прошло времени, родился у них сын. Старики только им и жили: берегли его, поили рыбьим жиром, заворачивали  в  медвежью шкуру.

Мальчик рос подвижным, шустрым, и скоро медвежья шкура стала ему мала — так он вырос и возмужал. Когда умерли отец с матерью, он отправился куда глаза глядят. Однажды в горах джигит встретил девушку-красавицу, и они стали жить вместе. У них родился сын, когда вырос — тоже женился. Появились дети и у них. Род увеличивался, умножался.

Шли годы. Эта родовая ветвь постепенно превратилась в большой род. Отец их был главой этого рода. Слово «башкорт» происходит от баш (голова), — кор (род), т. е. оно означает «главный род».

Вариант №2

             Башкирские племена пришли с Причерноморья. Там в селении Гарбалэ обитали четыре брата. Жили они дружно и были ясновидцами. Однажды к старшему из братьев явился во сне некий человек и сказал: Уходите отсюда. Отправляйтесь на северо-восток. Там найдете лучшую долю. Утром старший брат рассказал сон младшим. “Где эта лучшая доля, куда идти?” спросили те с недоумением.

           Никто не знал. Ночью старшему брату снова привиделся сон. Тот самый человек опять ему говорит: “Покиньте эти места, угоните отсюда свой скот. Как только вы тронитесь в путь, навстречу вам попадется волк. Он не тронет ни вас, ни скот ваш пойдет своей дорогой. Вы идите за ним. Когда он остановится, остановитесь и вы”. На следующий день братья со своими семьями отправились в путь. Не успели оглянуться навстречу бежит волк. Они пошли за ним. Долго шли на северо-восток, и, когда добрались до мест, где сейчас находится Кугарчинский район                    Башкирии, волк остановился. Остановились и четыре брата, следовавшие за ним. Выбрали себе землю в четырех местах и там обосновались. У братьев было трое сыновей, они тоже выбрали себе землю. Так они стали владельцами семи участков земли семиродцами.    

         Семиродцев прозвали башкирами, так как их предводителем был вожак-волк башкорт.

Вариант №3

Башкиры пришли со стороны Алтая. Предводителем их был Коркуд1. Вышел он вперед, лег на зеленую траву и, играя на домбре, произнес улень*.

Я — посол, не гоните меня,
Не троньте и род мой,
Кто тронет, тот будет убит мной.

В ответ ему кто-то сказал:

—  Впереди для вас могила вырыта, не ходите туда, возвращайтесь обратно.

—  Впереди нас ожидает благоденствие, позади — проклятье. Мы пойдем  вперед, — ответил Коркуд.

После этого башкиры расселились в долинах Агидели (Белой).

Потомство волков

Мы — потомки рода Волков — Буре. Раньше были Усергенами. Когда наши предки вели кочевую жизнь, им встретилась мать Волчица. Когда один охотник хотел ее подстрелить, Волчица заговорила человеческим голосом: «Не стреляй в меня, возьми за хвост и ударь по земле». Ударил охотник по земле, и волчица обернулась девушкой-красавицей. Охотник привел ее домой и женился на ней. Усергенцы не приняли такую невестку и прогнали семейство охотника. Ушел он от них, обосновался в стороне. Родились  у него дети, образовался новый род.

И так как главой рода была волчица, то и род стал называться Волчьим. А родоначальника того самого охотника — стали называть Башбуре — Главным волком. Вот мы и есть из рода Башбуре.

Ямантау

Ямантау — злая каменистая гора, на ней много впадин, она чаще всего окутана туманом, даже летом на ней холодно. Раньше местные жители боялись восходить на нее. В тумане мерещились им чудовища. Говорили: "Если попадешь на Ямантау, назад не возвратишься". Страх вызывала причудливая скала - Сарыкташ, напоминающая по своей форме глубокую калошу. Есть стойбище и озерцо на вершине горы, в котором как будто бы жил полоз, превращавшийся в грозовую тучу.Потом люди боялись подниматься на Ямантау с луками и стрелами – гнва оборотня боялись.

Дед мой говорил, что когда Ямантау кутывает туман, наступает ненастье; когда же туман поднимается ввысь, - следует ожидать ветра.

Мурадымово

В этих местах первым поселился старик Мурадым со своми младшими братьями Исмагилом и Киньякаем. Тогда здесь были густые, непроходимые леса, каменистые горы, и жили братья в пещерах. Эти пещеры существуют и поныне. Находятся они на берегу реки Мурыдым. Когда проезжаешь через нее на лошади, или камень какой бросишь в пещеру, - гулом отдается. Потому одну из пещер так и называют – Дунгурдаук, то есть Гулка. А пещеры Кулсура и Еркупер напоминают внутри жилой дом. Во время вражеских набегов здешние люди прятались в тех пещерах.

Сам Мурадым происходил из шестого юрта Минского рода, который, как известно, имел двенадцать таких юртов. Главой юрта была Урадас-бий. После его смертинаследники его стали делить землю. Именно в ту пору и появился Мурадым в этих местах. Поначалу он обосновался на берегу речки Биллекылыс. Название свое река получила от некоего бия. От Мурадыма остались названия другой реки и аула.

Откол (Давлеканово)

Лет двести тому назад на берега Дима прибыл старик по имени Откол и там обосновался. Сам он был со стороны Ирендыка, из деревни Туркменово. Старику полюбились эти привольные места. Здесь он решил себе свить родое гнездо. А ушел он с предгорья Ирендыка потому, что там жизнь стала очень беспокойной: участились угона скота – барымта. Хромой Откол не мог у себя на родине спокойно заниматься скотоводством и потому отправился подальше в поисках мирных просторов. Вот и остался жить в этих местах старик Откол.

От потомков старика Откола идет история пула Откол.

Когда в 1890-18895 годах здесь прошла железная дорога, аул соединился со станцией. Рос он очень быстро, там селились ремесленники, мастеровые, купцы. В 1910-1914 годах в Отколе были построены мельницы, и он превратился в поселок Давлеканово. Название это произошло от слова «Тавляган»: так звали человека из рода отколовцев. Здесь и поныне есть улица Откола.

Как возникли Луна и Уральские горы

Давно, очень-очень давно на небе было два солнца. И вот эти-то два солнца беспрерывно и неустанно озаряли лик земли. И сильно страдали от того люди. Не в силах спать от постоянного света, сказал один бай: «Кто сможет сбить выстрелом одно из двух солнц, получит в жены мою дочь, кроме дочери дам еще богатства». Весть эту разослали повсюду, куда письмо дойдет и лошадь доскачет. Не осталось в стране никого, кто не был бы извещен о решении бая. После этого на кочевке бая стали собираться самые меткие стрелки – мэргэны. Многие пытались стрелять в небеса, но не могли нанести солнцам никакого ущерба. И каждого неудачного стрелка бай отправлял обратно домой со словами: «Кому нужна такая ваша меткость?» Одним из последних приехал батыр по имени Урал, чтобы свою сноровку попробовать. Взял он свой роговой лук, наложил на тетиву из просмоленных жил алмазную стрелу, натянул на размах руки – все вокруг так и зазвенело да загудело. От звука того обрушились горы и замерли в своем течении реки. А в это время алмазная стрела все плыла и плыла вверх и угодила прямо в одно из солнц, пробила его насквозь, на две части развалив, и дальше полетела. «Ай! Ай!» - только и аукнулся внизу весь народ на ночевке бая.
Одна половинка солнца осталась висеть на небе, другая - упала на землю и потом превратилась в большую гору, богатую всякими сокровищами. Расколовшись надвое, солнце потеряло свой блеск. После этого люди привыкли спать по ночам в темноте, а при дневном свете трудиться. Ввиду того, что люди на земле при разломе солнца закричали «Ай!», одну часть расколотого солнца стали называть «ай». Гору, которая образовалась из второй половины в честь егета – мэргэна стали называть «Уралтау».

Журавлиная песнь

В древности среди зауральских башкир жил один могучий батыр. Был у него конь – сивый тулпар, который мог стремглав перенести хозяина куда тот пожелает. Не было равного этому батыру по силе, храбрости и уму. Если на его родной край нападали враги, он беспощадно уничтожал их, защищая сородичей. К тому же, батыр был прославленным кураистом и певцом. Когда он, взобравшись на Ирендык, играл на курае, звуки его курая были хорошо слышны в окрестных аулах. Батыр этот женился, но только спустя много лет жена родила ему сына, такого крепкого, словно налитого свинцом. Дитя росло не по дням, а по часам. «Храбрее отца будет», - говорили о нем люди с восхищением. И в самом деле, став юношей, сын во всем походил на отца, и даже превзошел его. Как говорят в народе: что птенец в гнезде воспримет, то в полете скажется. Прославился егет, как и отец, игрой на курае. «Женю-ка я его, пока сам жив», - подумал отец и сосватал ему невесту. Отдал ему сивого трехгодовалого жеребца, рожденного от сивого тулпара, и в один из солнечных весенних дней егет отправился в дом будущего тестя. Приехав, оставил жеребца своего на лугу, неподалеку от дома. Утром, когда пришел за жеребцом, услышал удивительно прекрасную мелодию, так что застыл изумленный. Затем устремился в ту сторону, откуда доносились звуки. Притаившись, стал наблюдать. На полянке кружилась в хороводе стая маленьких серых журавлей. В центре круга стояла журавушка. Стоило ей, взмахнув крыльями начать мелодичное курлыканье, как маленькие журавли тут же присоединялись к ней и принимались кружиться. С упоением слушал егет звенящую мелодию журавлей. Слушал до тех пор, пока не запомнил ее. Боясь, как бы не забыть песню птиц, вскочил на коня и стрелой помчался в дом тестя. Спешившись, он взял свой курай и заиграл журавлиную песнь. Народ собрался – и стар, и млад. - Откуда тебе ведома эта странная, удивительная мелодия? Уж не сам ли сложил? – спросил егета аксакал.

- Нет, дедушка, - сказал егет и поведал о случившемся. Взволновался народ: как бы какая беда не нагрянула. А старец промолвил:

- Это ведь песнь журавле. Там, где они играют, суждено быть большому сражению, в котором много людей погибнет, - говорили в старину наши деды.

Услышав это, батыр тут же отправился домой. Дома все как есть рассказал отцу. «Да, сынок, в старину говорили, что там, где играют журавли, будет побоище. Нагрянет на страну бедствие. Таких битв отец твой на своем веку повидал немало. Теперь я стар, силы мои не те. Свое боевое снаряжение тебе вручаю, - сказал отец. – Будь храбрым, не запятнай честь орда. Будь беспощадным к врагам и верен роду и родной земле, только тогда будешь счастливым. Это мой тебе завет. А сейчас собери войско из самых надежных людей».

И тот егет бросил клич другим егетам, собрал войско, готовое к битве. Прошло совсем немного времени, и на землю его рода напали чужеземцы. Он поднял своих стрелков, и те стали поражать врагов на расстоянии, видимом глазу. Когда же стих бой, несколько дней подряд праздновали победу.

 А напев, услышанный им от журавлей, с тех пор называют журавлиной песнью. Озеро, у которого было побоище, называют Яугуль. Оно находится в Баймакском районе, в 10-15 километрах к югу от Сибая.

Происхождение Башкир

В давние времена наши предки кочевали из одной местности в другую. У них были большие табуны коней. Кроме того, они занимались охотой. Однажды откочевали они в поисках лучших пастбищ далеко. Долго шли, прошли великий путь и наткнулись на волчью стаю. Волчий вожак отделился о стаи, встал впереди кочующего каравана и повел его дальше. Еще долго следовали наши предки за волком, пока не дошли до благодатной земли, обильной тучными лугами, пастбищами и лесами, кишащими зверьем. А ослепительно сверкающие дивные горы здесь достигали облаков. Дойдя до них, вожак остановился. Посоветовавшись между собой, аксакалы решили: «Нам не найти земли, прекраснее этой. Подобной нет на всем белом свете. Остановимся же здесь и сделаем ее своим становищем». И стали жить на этой земле, по красоте и богатству которой нет равных. Поставили юрты, стали заниматься охотой, разводить скот.

С тех пор наши предки стали называться «башкорттар», т.е. людьми, пришедшими за главным волком. Раньше волка звали «корт». Баш корт – значит «головной волк». Вот откуда произошло слово «башкорт» - «башкир».

Потомки рода волков

Мы – потомки рода Волков – Буре. Раньше назывались Усергенами. Когда наши предки вели кочевую жизнь, им встретилась мать Волчица. Когда один охотник хотел ее подстрелить, Волчица заговорила человеческим голосом: «Не стреляй в меня, возьми за хвост и ударь по земле». Ударил ею по земле, и волчица обернулась девушкой-красавицей. Охотник привел ее домой и женился на ней. Усергенцы не приняли такую невестку и прогнали семейство охотника. Ушел он от них, обосновался в стороне. Родились у него дети, образовался новый род. И так как зачинательницей рода была волчица, то и род стал называться Волчьим. А родоначальника, того самого охотника, стали называть Башбуре – Главным Волком. Вот мы и есть из рода Башбуре.

Кукушка

Кэкук – так звали сына водяного царя. Однажды, выйдя на сушу, он женился на дочери одного царя. По истечении некоторого времени совместной жизни он сказал царевне: «Хочу повидать своих родителей», погрузился в водную стихию и больше не появился. В тоске и печали бродила девушка по берегу.
Как-то, расчесывая свои волосы, загадала про себя царская дочь: «Если он не вернется, нечего и мне жить на свете, лучше бы обернуться и птицей улететь». И желание ее исполнилось – превратилась она в птицу и упорхнула невесть куда. Произошло это так быстро, что она успела заплести только одну косу, другая же осталась незаплетенной.
Говорят, потому у кукушки одно крыло взлохмачено и опущено вниз.
Жизнь молодой женщины прошла в печали и постоянных поисках своего мужа. Оттого кукушку называют печальной птицей. Она и поныне кличет своего супруга: «Кэк-кук».

КАРАИДЕЛЬ

В стародавние времена жил–был один батыр. Был он из тех батыров, которые много видели на своем веку, много земель проехали, во многих войнах участвовали. Когда он в последний раз вернулся с войны, царь призвал его к себе и поблагодарил за героические подвиги.

– Ты, батыр, спас Отчизну. Спасибо тебе за это. Возьми из моих сокровищ все, что пожелаешь.

– Благодарю, – отвечал тот. – Мне не нужно никаких сокровищ, достаточно двух вещей, мой царь.

– Проси, молодец, – отвечал царь. – Я готов дать тебе все, что хочешь. – Ты мне, царское твое величество, если можешь, дай свободу, – сказал батыр. – Уеду я куда–нибудь подальше и буду там жить до скончания дней своих.

– Хорошо, – произнес царь. – Над этим мы подумаем. – Какая у тебя еще просьба? Вторая моя просьба – о коне. Дней, мой царь, второго скакуна из твоего золотого сарая. Будет мне друг на чужбине.

Задумался царь. Обе просьбы батыра были непростые.

– Сказанное слово, – что выпущенная стрела, мой царь, не забудь, что ты сказал.

Царь велел привести коня и объявил егета вольным человеком.

А батыру только того и надо. Вскочил на вороного коня, ударил стременами и птицей полетел в родную сторону, к Уральским хребтам. Сказывают, не было в тех краях человека, который бы не загляделся на его коня, не восхитился молча или вслух.

Объявились и такие, что не прочь посягнуть на коня батыра. Тогда он подумал: &рaquo;У меня есть воля, есть вороной, чтобы сесть в седло. Почему же я должен жить среди этих людей?» И уехал он, куда глаза глядят.

Поездил по земле, а потом обосновался у подножья одной горы. Там вырыл себе глубокую пещеру, стал в ней жить.

И вот вороной заговорил человеческим голосом:

– Эй, батыр, смотри, не проворонь меня. Давай лучше отправимся в путь. Когда мы в пути, никто не может меня отнять у тебя.

– Нет, – ответил батыр. – Я тебя, мой скакун, и так никому не отдам. Укрою внутри этой горы.

И он снова стал рыть гору, спрятал в ней своего коня и завалил подземелье громадными камнями.

А люди, желавшие увидеть коня, шли и шли отовсюду. Не выдержал долгого одиночества, заржал в недрах горы вороной жеребец, и голос его разнесся далеко. Услышали его люди и пошли на тот голос. Устроив засаду, схватили они того батыра, обнаружили, где был спрятан вороной жеребец и стали пробираться в подземелье. Почуяв беду, конь насторожился. Едва был отторгнут последний камень, сорвался он с места и стрелою вылетел из своего убежища.

От мощного удара его копыт рухнула гора, и оттуда вырвался водный поток. То в одну, то в другую сторону скакал вороной конь через густые леса, а водный поток, вырвавшийся из горных недр, мчался вслед за ним, не

отставая ни на шаг. Вороной скакун домчался до Агидели и исчез с глаз долой, никто его больше не видел. А водный поток стремительно влился в Агидель–реку.

Вот так возникла река Караидель.

Караидель (Уфа)

В стародавние времена, в густом лесу, там, где начинается нынешняя река Караидель, жил-был один батыр. Был он из тех батыров, которые много видели на своем веку, много земель проехали, во многих войнах принимали участие. Когда он в последний раз отправлялся на войну, царь, признавая его героические заслуги перед страной, призвал к себе и сказал так:

—  Ты, джигит, спас нашу Отчизну. Спасибо тебе за это. Возьми из моих сокровищ все, что пожелаешь, и вези к себе домой.

—  Благодарю тебя, — отвечал джигит. — Мне не нужно никаких сокровищ. Мне достаточно двух вещей, мой царь.

—  Милости прошу, сынок, — отвечал царь. — Я готов дать тебе все, что ты хочешь.

—  Ты мне, царское твое величество, если можешь, дай свободу, — сказал тогда джигит. — Уеду я куда-нибудь подальше и буду там жить на свободе до скончания своих дней.

—  Хорошо, — произнес, подумав, царь. — Над этим мы поразмыслим. Еще какая у тебя просьба?

—  Вторая моя просьба — конь. Дай мне, мой царь, вороного скакуна из своего золотого сарая. Будет мне друг на чужбине.

Задумался царь. Обе просьбы джигита оказались непростыми.

—  Сказанное слово — что выпущенная стрела, мой царь, не забудь, что ты перед этим сказал.

После этих слов батыра царь велел привести коня и объявил джигита свободным и вольным человеком.

А батыру только того и надо. Вскочил он на вороного коня, ударил стременами и птицей полетел в родную сторонку, к Уральским горам. Сказывают, не было в тех краях человека, который бы не загляделся на его коня, не восхитился тайно или вслух. А там и завидовать начали. Есть друзья, есть и враги, объявились и такие, что не прочь были посягнуть на коня батыра. Тогда-то он и подумал: «У меня есть воля, есть вороной, чтобы сесть в седло. Почему же я должен жить среди этих людей?» И уехал он куда глаза

глядят, поездил по земле, а потом обосновался у подножья одной горы. Там вырыл он себе глубокую нору ж стал в ней жить.

К тому времени слава о его вороном коне разнеслась по всей стране. Да и в других странах тоже. Отовсюду приезжали гонцы, чтобы взглянуть на редкостного коня. Разные цари из разных стран присылали своих людей, обещая за коня любые самые дорогие дары.

И тогда вороной сам заговорил человечьим языком:

—  Эй, джигит, смотри, не проворонь меня. Давай лучше отправимся в путь. Когда мы в дороге, никто не сможет меня у тебя отнять.

—  Нет, — ответил батыр. — Я тебя, мой скакунок, и так никому не отдам. Спрячу внутри вот этой горы.

Он снова стал рыть гору, спрятал там своего коня и завалил сверху громадным камнем.

А люди, желающие повидать коня, шли со всех сторон. Не выдержав печального одиночества, заржал во чреве горы вороной жеребец. Голос его разнесся далеко во все стороны. Услышали его повсюду и пошли на тот голос гонцы со всех концов света. Устроив засаду, они схватили того батыра, обнаружили место, где был спрятан вороной жеребец и стали пробираться в подземелье. Почуяв беду, жеребец стал дожидаться непрошенных гостей. Едва был отторгнут последний камень, как он сорвался с места и стрелой вылетел из своего убежища.

От могучей силы его копыт рухнула гора и оттуда вырвался водный поток. То в одну, то в другую сторону скакал вороной жеребец через густые леса, а водный поток, вырвавшийся из горных недр, бежал вслед за ним, не отставая ни на шаг от его быстрых копыт. Вороной скакун домчался до Агидели и исчез с глаз долой. Никто его больше не видел и не слышал. А вода влилась в Агидель-реку и пополнила ее берега. Вот так возникла Караидель* — нынешняя река Уфа.

Асылыкуль

Много-много лет назад этого озера не существовало.

Через аул Бурангулово протекала река под названием Асылы. Она впадала в реку Сармасан. На месте озера возвышалась гора под названием Ташлытау (Каменная гора), и все вокруг было покрыто лесами.

Несколько сот лет назад из-за той горы летним днем взошла черная туча. Началась сильная гроза, полил ливень. Он был настолько сильным, что река Асылы затопила весь аул. Но гром и молния продолжались. Вся земля задрожала, затряслась. Люди валились с ног, в тревоге и страхе ревели звери.

Смотрят наутро — а гора Ташлытау провалилась посередине, и на том месте образовалось большое озеро. Река Асылы изменила русло и стала впадать в то озеро. Вот потому озеро стали называть Асылыкуль.

Озеро Водяного (Эялекуль)

В прежние времена примерно в трех километрах к западу от деревни Максютово существовало, говорят, некое озеро. И был у того озера хозяин — водяной. Каждое утро перед восходом солнца водяной принимал обличье девушки-красавицы и омывался водами своего озера. И сколько ни охотились за той красавицей, поймать так и не могли. Тогда какой-то джигит предложил: «Подбросим-ка мы водяному сапог и станем подстерегать — что он станет делать?»

И вот подложили они хозяину озера сапог. Как обычно, вышел водяной поутру умываться, глядь — а перед ним сапог! Схватил он его и, недолго думая, стал натягивать на ногу. Уж так старается, так пыхтит, да вот беда: сунет он в тот сапог одну ногу, а другая босой остается, сунет другую — первая опять же босая. Долго он так возился, пока не догадался обе ноги в

один сапог сунуть. Хотел встать, да не тут-то было: не может шагать — все падает да падает. Вот тогда-то аул-чане сообща и поймали водяного. А он возьми да взвизгни так, что люди поневоле шарахнулись по сторонам.

Говорят, с тех пор и сбежал водяной с того озера, и вода в нем в скором времени высохла. Не стало озера.

Озеро Елкысыккан

В старину у одного охотника-башкира была очень хорошая охотничья собака. Звали ее Куктуш — Серогрудка. Не было дичи, которую бы она не настигла, птицы, которую бы она не поймала.

Однажды в лесу на охоте встретился им какой-то джигит. Ему очень понравилась собака, и он стал просить хозяина отдать ему Серогрудку. Взамен джигит обещал вывести из озера лошадей. И так он надоел своими просьбами, что охотник-башкир внял им наконец и отдал свою собаку загадочному парню. А тот погрузился в озеро вместе с собакой и вывел оттуда кобылицу. Посадил он на нее охотника и сказал такие слова: «Ты поезжай на этой кобыле вперед, и вслед за тобой из озера станут выходить другие лошади. Только не оглядывайся назад». Сказал он так и тут же исчез вместе с собакой.

Поехал охотник на своей кобыле. Через некоторое время он услышал за спиной ржание лошадей, топот множества копыт, фырканье кобылиц. Не выдержал он и оглянулся назад. И стоило ему оглянуться, как половина выходившего из озера табуна опять нырнула в то же озеро. Остались только те, что уже выбрались на берег.

Вышедшие из озера лошади были пегой масти с мышиной спиной. Вот от тех лошадей и осталась в нынешних животных пегая масть. Позднее озеро то назвали «Елкысыккан» — «Озеро, откуда вышли лошади».

Озеро и поныне удивляет взор темной своей водой с каким-то таинственно-синим светом. И летом, и весной, и зимой оно держится одного уровня — вода в нем не прибывает и не убывает. Нет в нем ни рыбы, ни какой-то другой живности.

Рядом с этим озером есть еще и другое — Ыгышмакуль — Плавучее озеро. Раньше на островке, что посреди озера, росла одна береза.

Тот островок вместе с березой перемещался по озеру, приставал то к одному, то к другому берегу, поэтому его прозвали Плавучим островком. Теперь береза вместе с островком закрепилась у верхнего берега и пустила там корни. Уровень этого озера тоже такой же, что и у озера Елкысыккан. Вода в нем не прибывает и не убывает. Два озера связаны между собой подводным течением.

Агидель и Яик

Яик, Сакмара, Агидель, Караидель, Нугуш, Большой и Малый Ик — все они родились в одной стороне. Говорят, в древности они умели разговаривать. Вот и договорились между собой: «Все будем течь в одну сторону. Если потечем в южную сторону, где-нибудь да встретимся» Так и отправились вдоль Урала.

Яик пошел медленно, не спеша. Шел-то медленно, да по той причине, что не встречал на пути никаких препятствий, легко проложил себе русло.

На пути Ика и Сакмары то и дело встречались крутые горные кряжи и скалы. Они огибали их и текли дальше, пока не вышли на степной простор. А там уже встретились друг с другом.

Но еще больше горных преград оказалось на пути Агидели и Караидели, и им пришлось постоянно петлять, удлиняя себе дорогу. Поэтому они отстали от своих собратьев. И тогда закричала Агидель:

— Эй. куда вы убежали?

Сакмара и Ик хотели ей ответить, но Яик запретил им откликаться.

—  Молчите, молчите. Не нужно, чтобы она с нами сливалась. Пусть

идет своей дорогой.

Зато среди гор и лесов с Агиделью слилось множество других рек и ручьев. Поэтому она становилась все полноводней и мощней в течении. Этого-то и испугался Яик: станет зазнаваться, навяжет нам свое имя, лучше быть от нее подальше.

А Агидель шла и шла вперед. Так как те не подавали голоса, она резко повернула возле Кунгака в сторону и понесла туда свои воды. По пути она вбирала в себя все новые и новые речки и родники. Бег ее становился все величественнее и плавнее, а когда в неё влилась Уфимка, вообще стала восхищать взоры всех, кто ее видел. В конце концов, она сама влилась в Каму, а затем — в еще более величавую реку Идель-Волгу, и сама не заметила, как впала в седой Каспий. И оказалось, что Идель стала неизмеримо более широкой и полноводной, чем брат ее Яик.

Так из-за зависти своей остался Яик мелководной и бесславной рекой. По ней не могли плыть даже суда. А по Агидели и Уфе (о Каме нечего и говорить) плывут большие пароходы. О них сложили песни. (Каризел) — досл, Черная река

Поведают старые люди эти легенды и непременно напомнят, что никогда и никому нельзя завидовать.

Семь звезд (Большая Медведица) - семь девушек

Когда-то очень давно проживал один человек. И было у него семь дочерей — смелые и красивые девушки. Везде и всюду держались они вместе. Никто не оставался к ним безразличным — все восхищались ими.

Однажды, когда девушки гуляли у подножья горы, наткнулись на царя дэвов. Не раздумывая, устремились они наверх, к вершине горы. Дэв — за ними. Казалось, вот-вот он их настигнет. Но в это время девушки сделали отчаянный прыжок ввысь и вознеслись в небо. Чтобы не разлучаться, встали неподалеку друг от друга.

Так эти девушки стали светиться семью звездами. С тех пор и называют их «Етэгэн йондоз», что означает семизвездье (Большая Медведица).

Млечный путь

Случилось это в незапамятные времена. Тогда еще не было ни звезд, ни Млечного пути.

На Урал, в долины Сакмары и Агидели прилетали на лето откуда-то с юга каждый год журавли. В старину считали, что они прилетают из Хиндустана.

Однажды, когда холодной осенью журавли улетали в теплые края, поднялся сильный ураган. Журавлята стали блуждать и биться в небе, а некоторые от усталости падали на землю. Тогда взрослые журавли, чтобы указать путь отстающим, стали рассыпать по небу свои перья. Эти перышки тотчас превращались в звезды.

Вот так и образовались звезды. Отставшие журавли возвращались по этой звездной дороге. Потом эту дорогу люди назвали Млечным путем, или Дорогой птиц.

Камни батыра и медведя

В стародавние времена на Урале жил батыр, сильный и бесстрашный. Однажды он похвалился:

—  Мои мускулы хранят великую мощь, поэтому я могу сделать все, что захочу.

—  Вот услышит твои слова хозяин горы, и накажет тебя за них, — предостерегли его старики.

—  Нет, ничего и никого я не боюсь, — распалился батыр.

В тот же момент под землею раздался нарастающий гул. Через некоторое время встретился батыру громадный медведь. Стали они бороться, и боролись до тех пор, пока оба не ушли в землю. У медведя только уши торчат, а батыр увяз в земле по пояс. Там и превратились они в камни. Те камни и поныне торчат из-под земли.

Сердце-гора (Юряк-тау)

Много-много лет тому назад в одном из аулов, расположенных неподалеку от этой горы, жила прекрасная девушка по имени Айхылу и молодой батыр Ханбулат, которому в силе и удальстве не было равных во всей округе. С детства играли они вместе, вместе и подрастали, а потом полюбили друг друга. Когда девушка выросла и расцвела во всей своей удивительной красе, один за другим повалили сваты в ее дом. Но девушка отказывала всем подряд. Однажды прислал своих сватов и самый богатый, самый злой и коварный и самый обидчивый бай аула Типтегул, и тогда отец Айхылу наконец-то переломил упорство дочери и заставил ее дать согласие пойти за бая пятой женой.

Накануне свадьбы Ханбулат похитил Айхылу и увез неведомо куда.

В страшном гневе Типтегул воскликнул:

«Еще не родился на свет батыр, который посмел бы пойти против меня, Типтегула, который держит в своих руках всю округу. Имя мне не будет Типтегул, если я дам жить на земле этому негодяю. Я вырву сердце у этого голодранца. Вырву и брошу на съедение собаке. Как сказал — так и будет. Я не люблю повторять дважды!»

Все лето джигит и девушка жили, скрываясь в горах и лесных чащах. Когда начались страшные холода, они тайком вернулись ночью в свой аул. Однако об этом донесли Типтегулу. Тот решил нанять людей. В одну из темных ночей прислужники бая схватили джигита и привели его на ту самую гору. Типтегул-бай огромным ножом, которым режут скотину, сам вырезал сердце из груди связанного по рукам и ногам Ханбулата. Только было бросил он его собакам, как откуда ни возьмись упал с неба беркут, схватил своими могучими когтями сердце джигита и унес его в свое гнездовье — высоко в горы.

Бай старался сохранить в глубокой тайне свое преступление. Но обмануть чуткое сердце Айхылу он не мог. Девушка отыскала тело Ханбулата, упав на него, проплакала три дня и три ночи.

—  Раз возлюбленный мой мертв, для чего мне мое сердце? Я отдам тебе свое сердце, мой Ханбулат, отомстишь и за меня тоже, — воскликнула

 она, вырвала свое сердце и вложила его в грудь Ханбулата. Сама же тотчас умерла.

Ханбулат ожил. Увидев мертвое тело своей возлюбленной, все сразу понял. А сердце — сердце девушки — пылало в его груди жгучей ненавистью к тем, кто причинил им столько страданий. С того дня Ханбулат стал мстить за обоих. Один за другим сгорали байские дома, облака пепла и золы поднимались к небу. А самих баев он поднимал на вершину той горы, где жил сам, и бросал оттуда в пропасть.

Вот почему народ назвал ту гору «Сердце-гора» — Юряк-тау.

Поле, покрытое кровью (Ҡанъятҡан яланы)

Когда-то на вершине горы Тора-тау обосновался монгольский хан. Земля солнца не видела — его закрывал от нее ханский шатер. Много мук изведал народ, много горестей испытал. В конце концов, терпение его истощилось — он поднялся на битву.

Особенно кровопролитными были в тех местах два сражения, трава покраснела и стала влажной от пролитой крови. С тех самых пор поле то стали называть Канъяткан — Поле, покрытое кровью.

Большая Медведица

В стародавние времена земля была величиной с ложку, а небо — с чашку. Человеческий род постепенно преумножался, зверей тоже ста

новилось больше, и земля начала постепенно увеличиваться. Увеличилось и небо.

В ту пору все люди ели из одного котла. Но вот пришел откуда-то Великан (Алып) и до дна опорожнил котел. Что делать? Решили сделать котел побольше. А к котлу и ковш нужен. Котел отлили из серебра, а ковш — из золота. Поднял Великан котел, говорит: «Хорош». Поставил его на место, поднял ковш. «А этот что-то слишком легок», — промолвил Великан, — и высоко подкинул ковш, желая поймать его на лету. Но ковш, кружась, полетел прямо в небо, к звездам, да так и застрял между ними.

Ковш Великана существует и по сей день. Семизвездьем сверкает он на небе: четыре звезды как бы образуют дно, три — ручку. Вечером ковш — вниз дном, к утру переворачивается дном вверх. И так постоянно.

Девушка и месяц

Рисунок Шанина Кирилла

Одна башкирская девушка, чрезвычайно красивая собой, отправилась в лунный вечер за водой. Вечер был так тих и прелестен, месяц светил так ясно, что девушка невольно залюбовалась его блестящим видом. «Какой славный этот месяц, — подумалось ей, — и верно добрый, так весело смотрит с неба, как будто улыбается!» В таких думах девушка подошла к источнику и, зачерпнув в ведра воды, заметила на берегу вымытую водой из песка огромную кость, должно полагать, богатыря — потому кому же как не богатырю должна была принадлежать эта кость? «Какой большой богатырь был, — произнесла она и, взглянув на месяц, как бы невольно продолжала, — если бы у меня был такой красивый муж, как месяц, я бы непременно родила ему такого же большого богатыря». И месяц взял девушку к себе в  

жены. — так и стоит она в небе с коромыслом и ведрами.

Откуда взялись медведи?

В стародавние времена жил некий джигит, владевший тайной волшебства, ходил он всегда с кинжалом за поясом. Когда среди людей ему становилось тоскливо, он уходил в лес. Стоило ему, что-то шепча, воткнуть в землю кинжал, и он сразу превращался в медведя. Медведем он и бродил по лесу. Нагулявшись, джигит возвращался на опушку, и засунув свой кинжал за пояс, вновь обретал человеческий облик.

Один недобрый человек как-то заметил это. Он подкараулил того джигита и в его отсутствие бросил кинжал в воду.

Возвратился джигит на опушку. Смотрит — нет кинжала. Кинулся искать, да все напрасно. С тех пор он и остался в медвежьем обличье. Так вот и появились медведи.

Подснежник (Умырзая)

Случилось это в незапамятно далекие времена. В местечке, окруженном высокими горами и густыми зелеными лесами, жил злой и коварный хан по имени Дегэнэк*. С рассвета до ночи заставлял он без передышки гнуть спину своих слуг и работников. Сам же всю жизнь проводил в удовольствиях: сегодня приглашал к себе в гости соседнего хана, а назавтра сам у него угощался.

В один из погожих весенних дней родилось одновременно на свет трое детей: сын Дегэнэк-хана, дочь соседнего хана и дочь слуги Дегэнэка.

Дегэнэк оседлал лучшего аргамака и поехал к соседу по ханству. Ханы

решили устроить обряд обручения младенцев, договорились породниться между собой, когда их дети подрастут и станут мужем и женой.

Прошли годы. Сын Дегэнэк-хана Карай стал джигитом, а дочь его слуги Умырзая — девушкой на выданье. Видя, что отец и мать сильно состарились, расторопная Умырзая решила дать им возможность отдохнуть, вместо них сама пошла работать на хана. Стоило Караю взглянуть на эту чернобровую, черноволосую девушку с глазами, как блестящие смородинки, как он раз и навсегда ее полюбил. Да и сам он очень понравился Умырзае.

Вскоре родители девушки умерли, и единственной опорой жизни у нее остался сын хана Карай.

Джигит и девушка тайно встречались на вершине горы.

Весть о том дошла до хана. Вначале он не поверил, как возможно, чтобы сын хана влюбился в дочь его слуги! Тем не менее, обеспокоенный, он послал к соседнему хану гонца, чтобы ускорить свадьбу нареченных.

Карай прознал об этом, и, пользуясь всеобщей суетой и свадебными приготовлениями, бежал из дому вместе с любимой девушкой.

Как-то вечером хан заглянул к сыну, а того и след простыл. Поднялся шум да крик во дворце хана. Ищут повсюду — а Карая и Умырзаи и в помине нет. Призвал хан к себе всех визирей и гонцов и дал такой приказ:

—  Немедленно найдите бесстыдников и приведите ко мне.

Три дня, три ночи рыскали повсюду гонцы и, вконец выбившись из сил, вернулись обратно.

Потерявший терпение хан сам отправился в путь. Шесть дней и шесть ночей искал он молодых. На седьмой день в ранний рассветный час присел он отдохнуть у подножья какой-то горы. В это время рядом присела ворона и стала кричать во все горло: «Карр! Карр!»

—  Чего ты каркаешь? — спросил ее хан.

—  А ты их прокляни, — сказала ворона. — Проклятие отца их покарает.

—  А как мне их проклясть? — спрашивает хан.

—  Прокляни так: карр и карр, стань льдом!

Стоило хану произнести те слова, как сын его Карай обратился в глыбу льда.

—  А еще как проклясть? — опять спрашивает хан.

—  Карр и карр, за ним последуй и ты. А потом добавь еще так: последуй за льдом и обратись цветком.

И опять — стоило хану произнести те слова — Умырзая тотчас превратилась в печально застывший цветок.

Тот цветок стали называть Умырзая — Подснежник. По той причине он расцветает не летом, как другие цветы, а ранней весной, в пору таяния снега. Говорят, он идет вслед за снегом, спешит увидеть своего любимого Карая**.

* Дегэнэк — лопух (репей). В тексте употреблено в переносном смысле.
** Карай — от слова кар (снег).

Курай

В былые времена жил да был хан. У того хана на голове было два рога, но он никому их не показывал. Однажды, когда он мылся в бане, рога те увидел его шакирд*. «Ты увидел мои рога, если проговоришься кому-нибудь, я тебя убью», — сказал хан тому шакирду.

Шакирду очень хотелось поделиться с кем-нибудь своей тайной, освободить себя от ее тяжкого груза. Вот он пошел в лес и стал там кричать во весь голос: «У хана Юсупа есть рога!..» Крик тот услышал какой-то пастух, пошел на голос, а в том месте, смотрит, растут два стебля курая. Подул он в пустое нутро курая, а оттуда вылился мелодичный напев. Вот так, говорят, и появился на свете курай**.

* Шакирд — букв, ученик медресе. Здесь — один из молодых придворных.
** Курай — музыкальный инструмент у башкир.

Вороненок

В старину, во времена карымты и барымты, жил среди башкир один прославленный батыр. К тому же, он был кураистом, певцом и сэсэном*. Когда вышел возраст и он стал джигитом, то женился на дочери такого же известного батыра, как сам. И повели они жизнь в мире да согласии.

Мирная жизнь их была нарушена нашествием казахов. Им хотелось во что бы то ни стало захватить этого башкирского батыра и склонить его на свою сторону. Но из этого ничего не получилось. Едва увидев батыра, на которого посягали, пришельцы в страхе повернули назад.

Тогда казахи решили лишить батыра его наследников и однажды похитили его беременную жену. Глава рода взял ее себе третьей женой и выделил для нее отдельную юрту.

Возвращается башкирский батыр с охоты домой, а жены-то и нет. Взял он свое медное копье и вышел в путь. Добрался он до яйляу, где жил казахский батыр, украдкой стал прислушиваться да заглядывать в каждую юрту, и вот слышит, что в белой юрте кто-то тихо плачет. «Боже, да ведь это моя жена, подам-ка я ей голос»,— подумал он и шепотом позвал ее. «Что бы ни пришлось испытать, лишь бы с мужем», — решила молодая женщина, услышав призывный шепот и, выскользнув из объятий казахского батыра, выбежала из юрты.

В ту же ночь они прошли довольно большой путь. Немалый путь одолели они и на другую ночь. Но на третью ночь жена батыра почувствовала себя плохо и совершенно выбилась из сил. Добрались они до зарослей кустарника и там спрятались.

Через некоторое время на свет появился младенец-сын. Преследовавшие их всадники-казахи проехали мимо, не заметив беглецов.

Мальчик надрывался в плаче, а состояние его матери становилось все тяжелее. Бежать с плачущим ребенком на руках было опасно.

Тогда они увидели в кустах воронье гнездо, положили ребенка в то гнездо, а сами тронулись в дальнейший путь. Двигались они только ночью, а

днем скрывались в кустарниках да овражках. Таким образом и удалось добраться до реки Яика и переправиться на другой берег. И в тот же миг возле реки оказались преследователи. Потоптались они на противоположном берегу Яика и повернули обратно. Дело в том, что в те времена эта река была границей между двумя народами.

Вконец измотанные и обессиленные муж и жена добрались, наконец, до родного дома.

Когда взаимные набеги и распри несколько улеглись и установился мир, супруги решили поехать к тому месту, где оставили они своего сына, чтобы схоронить хотя бы его косточки. Приезжают они на то место и глазам своим не верят: сидит их дитя на ветке и тянется ручонками к летающим над его головой воронам.

Хотели они забрать малыша, а вороны никак не хотят его отдавать, кружат над ними и кричат во все горло. Даже когда муж с женой запеленали мальчика и выехали в обратный путь, вороны все еще не унимались, долго сопровождали их, горланя и крича пронзительно. И ребенок тоже тянулся к летающим воронам и плакал навзрыд.

Дивясь тому, что их сын оказался живой, радовались и обливались слезами его родители. Прямо в дороге назвали они своего сына Балакарга — Вороненком. Печальные раздумья навеяли на них те дорожные переживания, пока не излились песней. Попеременно несли они на руках чудом выжившего своего ребенка, а когда заявились в родной аул, то пришел черед удивляться односельчанам. На вопрос: «Как зовут вашего ребенка?», они отвечали: «Вороненок», и песней рассказали всю невероятную историю своего младенца:

Оставляем мы сыночка —
Присмотрите, вороночки!
Враг за нами по пятам,
Мы бежим к родным краям.

Эй... Тирэ-тиря, тиря да,
Тиря-тиря, тиря-там!

Эй, вороны, вам спасибо,
Что спасли для нас вы сына!
«Возвратите малыша!» —
Мы спасителей просили.

Эй... Тиря-тиря, тиря да,
Тиря-тиря, тиря-там!

Ах, дитя, ты был ребенком,
Стал отныне вороненком.
Вновь обрел ты мать-отца,
Улыбнись же из пеленок!

Эй... Тиря-тиря, тиря да,
Тиря-тиря, тиря-там!

Слезы я лила ручьями,
Не смыкала глаз ночами.
Не тебе ль верна была —

Молоко  я сберегла?

Эй... Тиря-тиря, тиря да,
Тиря-тиря, тиря-там!

* Сэсэн — народный поэт-импровизатор, мастер слова.

Поющий журавль (Журавлиная песнь)

(Сынграу торна)

В древности среди зауральских башкир жил один могучий батыр. Был у него конь — сивый тулпар. Он мог перенести хозяина куда бы тот не пожелал. Не было равного этому батыру по силе, храбрости и уму.

Если па его край нападала вражеская рать, он беспощадно уничтожал врагов, защищая своих сородичей и родную землю. К тому же батыр этот был прославленным кураистом и певцом. Когда он, взобравшись на Ирендэк, играл на курае, звуки его курая были хорошо слышны в аулах, расположенных среди горных долин

Батыр этот женился, но только спустя много лет жена родила ему сына-крепыша, такого тяжелого, словно налитого свинцом. Дитя росло не по дням, а по часам. «Храбрее отца будет»,— говорили о нем люди с восхищением.

И в самом деле, став юношей, он во всем походил на отца, и даже превзошел его. Как говорят в народе: что птенец в гнезде видит, то и в полете делает. Прославился джигит и игрой на курае.

«Женю-ка я сына своего пока сам жив», — подумал отец и сосватал ему невесту. Отдал ему сивого трехгодовалого жеребца, рожденного от сивого тулпара, и в один из солнечных весенних дней молодой батыр отправился в дом будущего тестя.

Приехав, оставил жеребца своего на лугу, неподалеку от дома.

Утром, когда джигит пришел за жеребцом, он услышал удивительно прекрасную мелодию, так что застыл пораженный. Затем в нетерпении побежал в ту сторону, откуда доносились звуки. Приблизившись, притаился и стал наблюдать. На поляне, собравшись в круг, играла стая маленьких серых журавлей. В центре стояла журавушка. Стоило ей, взмахнув крыльями начать мелодичное курлыканье, как остальные тут же присоединялись к ней и принимались кружиться.

Джигит с упоением слушал звенящую мелодию журавлей, слушал до тех пор, пока не запомнил ее. Боясь, как бы не забыть песню птиц, вскочил на коня и стрелой помчался в дом тестя. Спешившись, он взял свой курай и заиграл журавлиную песнь. Собрался народ — и стар и млад.

—  Откуда тебе ведома эта странная, удивительная мелодия? Уж не сам ли сложил? — спросил джигита один аксакал*.

—  Нет, дедушка, — сказал джигит, — и поведал о случившемся. Взволновался народ: как бы беда какая не нагрянула. А старец сказал:

—  Это ведь песнь журавлей. Там, где они играют, суждено произойти большому сражению, в котором много людей погибнет, — говорили в старину наши деды.

Услышав эти слова, батыр тут же отправился домой. Дома все, как есть, рассказал отцу.

—  Да, сынок, в старину говорили, что там, где играют журавли, будет

побоище, нагрянет на страну бедствие. Таких боев отец твой на своем веку повидал немало. Теперь я стар стал, силы во мне не те. Свое боевое снаряжение тебе вручаю, — сказал старый батыр. — Будь храбрым, не запятнай честь рода. Будь беспощаден к врагам-чужеземцам и верен роду и родной земле, — только тогда будешь счастлив. Это мой тебе завет. А сейчас собери войско из самых надежных людей.

Молодой батыр бросил клич джигитам страны, собрал войско и был готов к битве.

И в самом деле, прошло совсем немного времени, и на землю его рода напали чужеземцы. Молодой батыр поднял своих стрелков, и те стали поражать врагов на расстоянии, видимом глазу.

Когда стихли бои, несколько дней подряд праздновали победу. Джигита прозвали батыром страны. А напев, услышанный им от журавлей, с тех пор называется Журавлиной песнью. Озеро же, у которого было побоище, называют Яугуль**. Оно находится в Баймакском районе, в 10-15 километрах к югу от Сибая.

* Аксакал — почтенный старик.
** Яугуль — досл. Озеро-побоище (озеро-битвы)

«Урал Батыр»

На затерянной земле, где не ступала нога человека, жили Янбирде с супругой Янбике, и было у них два сына, младшего звали Урал, а старшего Шульген. Младший был послушным и сдержанным, Шульген же, напротив, непокорным и упрямым, он не раз перечил своему отцу. Семья занималась охотой на диких зверей, рыбным промыслом, так они и коротали деньки, не зная невзгод.

Когда сыновья выросли, отец отправил их на поиски «живой воды», а вместо коней, он дал сыновьям по льву.

Благородный Урал Батыр, уступил безопасный путь старшему брату, а сам направился по дороге, на которой на каждом шагу его подстерегает смерть. Но даже следуя безопасной дорогой Шульген не справился с соблазнами и перешел на сторону зла. После этого Шульген становится одним из главных злодеев и врагов Урала.

Урал-батыр же сумел исполнить поручение отца и сохранить чистое сердце. С многими злодеями приходилось сражаться Урал-батыру. Он сражался с огромным быком а после с четырьмя лучшими воинами кровожадного царя Катилы. Победил царя змей Кахкаху. Сражался со злыми дивами (человекоподобные существа, имеющие вид великанов; служители Шульгена) и их предводителем Азракой.

Но главным и последним подвигом Урала стала победа над старшим братом Шульгеном, который похитил волшебный посох и пытается устроить всемирный потоп. Но Урал по маленькому клочку отвоевывает сушу для людей, и в конце концов исчезает безбрежное море, остаётся только небольшое озеро.

Терпя поражение Шульген вместе со своими дивами решает укрыться от брата в озере. Но это не остановила Урала - он решил выпить всю воду из озера. Долго пил Урал воду, но вместе с водой Урал глотал и злых дивов которые разорвали его сердце изнутри. Урал умирает, но вместе с ним гибнут и все злодеи.

Урал-батыр мог исцелиться и даже стать бессмертным выпив живой воды, но он не оставил себе ни капли, когда прыснул ею на природу и сказал, что никто кроме нее не должен жить вечно. Так он возродил землю истощенную злом, но сам пал в схватке со злом.