Новый тип рассказа А. П. Чехова, 2020
план-конспект урока

Новый тип рассказа А. П. Чехова

Содержание

1. Новый тип рассказа А. П. Чехова
2. Практическое задание

1. Новый тип рассказа А. П. Чехова

Чехов создал рассказ как самостоятельный и полноценный жанр и доказал, что прозаический микромир может вместить в себя беспредельность. Тот или иной рассказ Чехова нетрудно превратить в роман, ибо в нем достаточно материала для романа. Однако ёмкость рассказов Чехова — не путь к роману, а скорее, напротив, уход, удаление от него, форма обособления жанра.

Рассказы Чехова – особенные рассказы. Главное открытие, которое сделал Чехов в структуре повествования, - это подтекст. Что же это такое? Это особая чеховская деталь, которая открывает простор для воображения. Оставляя какие-то важные реалии за канвой повествования, Чехов приглашает читателя для соавторства.

Сам Чехов так определял особенность своей прозы: «Умею говорить коротко о длинных вещах». Другими словами, за внешним изображением событий всегда был скрыт «потаенный» смысл. Ярчайшим примером раскрытия «потаенного» смысла через детали является рассказ «Ионыч».

Чехов обращается к исследованию души современного человека, испытывающего влияние разнообразных социальных, научных и философских идей: пессимизма (“Огни” , 1888) , социального дарвинизма (“Дуэль” , 1891), радикального народничества (“Рассказ неизвестного человека” , 1893); решает волновавшие общество вопросы семейных отношений (“Три года”, “Супруга” , “Ариадна” , все 1895) и др.

Основой сюжетов становится не столкновение человека с грубой социальной средой, но внутренний конфликт его духовного мира: герои Чехова — “хмурые”, живущие “в сумерках” люди, оказываются жизненно несостоятельными в силу собственной неспособности к творческой реализации, неумения преодолевать душевное отчуждение от других людей; их несчастья не имеют фатальной предопределенности и не обусловлены исторически — они страдают по причине собственных житейских ошибок, дурных поступков, нравственной и умственной апатии.

Очень важную роль в рассказе Чехова играет диалог. Он, собственно, и движет действие. Портреты героев даются обыкновенно только несколькими словами и основными штрихами.

Композиционной особенностью чеховского рассказа является также прием «рассказа в рассказе», к которому автор часто прибегает. Так построены, например, рассказы «Крыжовник» и «Человек в футляре». Этот прием позволяет автору добиться в одно и то же время и объективности изложения, и экономии формы.

Чехов старается писать языком простым и легким для нас, понятным любому слою читателей. Простота языка – результат огромной, напряженной работы автора.

Внутренняя раскрепощенность чеховской прозы, лишенной принудительной сюжетности, открытой миру случайностных явлений, их и отличает.

В прозе молодого Чехова юмористическая тональность не единственная. Ряд рассказов проникнуты драматическим и трагическим пафосом: «Горе», Тоска», «Спать хочется». Тема их – трагизм обыденного, повседневного, весьма отличный от трагизма исключительного, запечатленного Достоевским. Написаны они предельно сдержанно, лаконично. Здесь он поднял проблему ответственности каждого за собственную – быстротекущую, как бы ускользающую из рук – жизнь, проблему одиночества человека в многолюдии.

Поздний чеховский рассказ по размерам больше ранней «сценки», и все же это размеры подчеркнуто малой прозы. Рассказ представляет собой жизнеописание. Изображается уже не момент из биографии героя, а сама биография, в ее более или менее длительной протяженности, о таком рассказе говорят: «маленький роман».

В поздних рассказах главенствует проблема смысла жизни, ее наполненности, ее сдержанности. Теперь рассматриваются различные формы «отклоняющегося» жизнеустройства, различные проявления обыденной жизни. Над человеком с «робкой кровью» молодой Чехов откровенно смеялся, теперь же преобладает иной тон, иной подход, продиктованный стремлением объяснить утраты, найти связь причин и следствий, установить меру беды и меру вины.

Поздние чеховские рассказы одновременно ироничны и лиричны, скрывают в себе и усмешку, и печаль, и горечь.

«Маленький роман», разумеется, не есть уменьшенное подобие большого романа. В том-то и суть, что рассказ, приближенный к рассказу, с особой настойчивостью и энергией реализует свои собственные ресурсы – изобразительные и выразительные. Рассказ углубленно выявляет свою жанровую специфику. Нетрудно заметить: благодаря сжатости жизнеописания рельефно проступает схема биографии, ее «чертеж»; резко обозначаются внезапные или стадиальные перемены в облике, в судьбе героя, в его состоянии. Возможность создать ступенчатость, стадиальность биографического сюжета, – единым взглядом охватит жизнь человека как целое и как процесс – и составит привилегию малого жанра. Чехов, в своем зрелом творчестве, дал тому неоспоренные доказательства.

Глобальная проблема, воплотившаяся в прозе Чехова с начала 1880-х гг. – это проблема культуры как нормы поведения и ориентация на жизненные ценности. Чехов не отождествлял культуру с кодексом воспитанного человека, она включала для него нечто значительно большее. Поначалу он хлестко высмеивал все, в чем проявлялось очевидное бескультурье: пустые претензии («Письмо ученому соседу», «Жалобная книга»), примитивные запросы («Радость», «Каникулярные работы институтки Наденьки Н.»), мелкие чувства («Злой мальчик»). Чехов вступил в литературу как юморист. Юмор молодого Чехова не был бездумным. Такие произведения, как «Канитель», «Злоумышленник», «Баран и барышня», «Дочь Альбиона», «Маска», вскрывали глухое равнодушие службистов-формалистов любого ранга к чувствам и мыслям простого человека; издевательства сытых и властолюбивых господ над достоинством людей незначительных; пресмыкательство образованных господ перед «золотым мешком». Проблематику всех этих рассказов можно свести к главной творческой цели, которую писатель ставил перед собой: «цель моя – убить сразу двух зайцев: правдиво нарисовать жизнь и кстати показать, насколько эта жизнь уклоняется от нормы». Поиск этической нормы побудил Чехова к пересмотру традиционных представлений о добре и зле. Главное зло он усмотрел не в фактах вопиющих и откровенно нелепых, а в мелких отклонениях от нормы: «мир погибает не от разбойников и не от воров, а от скрытой ненависти, от вражды между хорошими людьми, от всех этих мелких дрязг, которых не видят люди…»

Чехов усомнился в добродетелях, традиционно воспеваемых русской литературой, например, в высоких нравственных достоинствах «маленького человека». В рассказах о маленьком человеке: «Толстый и тонкий», «Смерть чиновника», «Винт», «Хамелеон», «Унтер Пришибеев» и др. – Чехов изображает своих героев людьми, не внушающими никакого сочувствия. Их отличает рабская психология: трусость, пассивность, отсутствие протеста. Их важнейшее свойство – чинопочитание. Рассказы весьма искусно построены. Рассказ «Толстый и тонкий» строится на контрасте двух узнаваний. «Хамелеон» – на динамичной смене поведения и интонации квартальным надзирателем Очумеловым в зависимости от того, кому принадлежит укусившая Хрюкина собачонка: простому человеку или генералу Жигалову. Приемы зооморфизма и антропоморфизма: наделение людей «животными» качествами и «очеловечивание» животных. У Чехова ничтожная деталь может стать источником драматического переживания: «Смерть чиновника». Рассказ «Унтер Пришибеев» по типажу и проблеме близок творчеству Щедрина, но Чехова интересует не политический, а нравственный аспект ситуации, и герой его предстает как оригинальное психологическое явление – грубое, нелепое вмешательство не в свое дело.

У Чехова можно встретить немало мотивов, словно позаимствованных у других крупных писателей: Лермонтова, Тургенева, Достоевского, Толстого и Щедрина. Но они всегда неузнаваемо трансформированы применительно к другой художественной системе. И нередко писатель откровенно пародирует хорошо известное произведение. «Загадочная натура» – прямая пародия на эпизоды из Достоевского. В повести «Драма на охоте» немало реминисценций из Пушкина, Лермонтова, Достоевского. Сопоставления служат тому, чтобы показать огромную качественную дистанцию между культурой и бескультурьем.

Произведением переломным в творчестве Чехова 1880-х гг., знаменующим новый этап в его литературной деятельности, стала повесть «Степь» (1887 – 1888). Образ степи центральный в повести. Способ изображения степи у Чехова своеобразен: в авторе сочетается наблюдатель-«естественник» и поэт. Здесь раскрылось мастерство Чехова – живописца словом. Повествование нередко идет в тоне центрального персонажа Егорушки, когда все изображаемое объединено его восприятием (это характерно для прозы молодого Чехова), но доминирует все-таки лирический тон самого писателя.

Во второй половине 1880-х гг. Чехов все чаще пишет рассказы и повести, посвященные проблемам мировоззрения. «Огни»: два инженера размышляют о пессимизме, о его оправданности и социальной значимости. Образ человека, «заболевшего» мировой скорбью, был знамением 1880-х гг., и Чехов возвращается к нему неоднократно. Рассказ «Припадок». Обнаженное, открытое зло вынуждает героя отказаться от книжных иллюзий – и процесс крушения иллюзий оказывается чрезвычайно болезненным. В повести «Скучная история» представлено явление пессимизма. Главный кризис Николая Степановича – экзистенциальный: неудовлетворенность человека своей жизнью, прожитой правильно, безукоризненно.

Повесть «Палата № 6» (1892) направлена не только против насилия, но и против людей, примиряющихся с ним, готовых в той или иной форме оправдать пассивность, непротивление злу.

«Дом с мезонином» (1896) – один из самых трогательных рассказов писателя: рассказ о глухом, взаимном непонимании интеллигентных людей и вместе с тем робкой, трепетной, чистой любви, разрушенной черствыми, эгоистичными людьми. Правда любви оказывается важнее и истиннее всех правд.

В повести «Моя жизнь» (1896) главным критерием истинности тех или иных воззрений оказывается поведение, образ жизни идейных людей.

В повести «Рассказ неизвестного человека» главный герой – подпольщик – террорист. Звучит протест против принесения себя в жертву социальной необходимости, даже если эта необходимость есть революционная целесообразность, против заклания личности на алтаре общественного дела.

Отмеченные повести о духовных исканиях интеллигенции написаны в форме рассказа-исповеди от лица главного героя или в тоне этого героя. Объективность Чехова проявляется не только в речевой манере его рассказчика: писателю каждый раз удается передать особый склад мировосприятия совсем не похожих один на другого персонажей-повествователей.

Большинство повестей и рассказов написаны в стиле бытового реализма: сюжеты их просты и близки к самой действительности; все детали, характеризующие персонажей и их окружение, весьма достоверны, конкретны и точны.

Проблема пересмотра ценностей поистине центральная в прозе Чехова 1890-х гг. Но она ставится им по-разному. В одних произведениях изображается «нисходящее» развитие личности, т.е. утрата молодым человеком честных и чистых стремлений и идеалов, опошление его, духовная деградация: «Володя большой и Володя маленький», «Анна на шее», «Ионыч» и др. В других представлено «восходящее» движение героя: он сознает, что опустился, что живет в атмосфере пошлости, что в его жизни происходит ужасное смешение важного и мелкого, полезного и убыточного и т.д.: «Скрипка Ротшильда», «Учитель словесности», «Дама с собачкой», «Невеста» и др. В отличие от повестей о духовных исканиях интеллигенции, в этих произведениях нет развернутого сюжета, внутреннее развитие героев, вниз или вверх, представлено фрагментарно, через ряд выразительных и содержательно емких сюжетных деталей.

Подлинным шедевром Чехова-прозаика является рассказ «Дама с собачкой» (1899). Это история радикального переворота в сознании человека под воздействием большого чувства любви. С точки зрения самого героя, потеря обывательской удовлетворенности сделала его жизнь богаче, вернее, одарила его чувством подлинного бытия – грустного и мучительного, но живого. Рассказ прост по композиции: в первых двух главах, описывающих «крымское счастье», время чуть замедлено, в короткой третьей главе описан духовный перелом и поездка к ней в город С., в четвертой, совсем краткой, рассказано о ее эпизодических приездах к нему в Москву. Атмосфера, в которой задыхается она в провинциальной глухомани, создана путем почти назойливого повторения «серого цвета». Удивительны пейзажные зарисовки, легкие, акварельные и вместе с тем импрессионистские, передающие восприятие природы и настроения человека. Исключительная выверенность и лаконизм стиля создавали ощущение, что реализм достиг высших пределов своего развития, не случайно Горький заметил по поводу «Дамы с собачкой», что Чехов «убивает» реализм.

В творчестве позднего Чехова важное место занимают повести и рассказы о народе: «Мужики», «Новая дача», «В овраге», «На святках» и др.

В рассказах «Студент», «На святках», «Архиерей» использованы библейские мотивы.

Тема народа раскрыта в одном из последних шедевров чеховской прозы – повести «В овраге» (1900). Картины деревенского одичания даны с натуралистическими подробностями. Чехов выступает не как обличитель, а как объективный исследователь новых типов русской жизни. Его занимает соотношение человеческого и социального в характерах персонажей.

2. Практическое задание

1. Написать доклады по произведениям зарубежной литературы конца XIXв. и начала XXв. (доклад не должен превышать 2 - 3 страницы печатного текста).

Оформление:

• титульный лист (название учебного заведения, тема (доклада), дисциплина, кто выполнил и кто проверил, год написания доклада)
• сам доклад,
• список используемой литературы,
• шрифт ТNR – 14,
• межстрочный интервал – 1,5
• абзац – 1,25