Прилузье - 2015
учебно-методический материал

ПРИЛУЗЬЕ - 2015

20 марта 2015 года мы снова в Объячево: районный центр Прилузья в 8 раз принимает у себя республиканский фестиваль любительских театральных коллективов. Планируется приезд 13 коллективов, некоторые из них покажут по 2 спектакля.

Колледж культуры

Спектаклем, начавшим театральную Неделю, оказалась постановка студенческого «Театра кукол Папы Карло» из Коми республиканского колледжа культуры им. В.Т.Чисталева (Сыктывкар) под названием «Давайте посумерничаем» - по сказкам С.Козлова (инсценировка и режиссура Юлии Экрот).

Студенты решили ставить спектакль не в большом зрительном зале Объячевского Дома культуры, что на 300 мест, а в танцевальном фойе, на время ставшем малым залом с установленными для зрителей скамейками. Сцена представляла из себя ограниченное с двух сторон высокими черными ширмами пространство со столом, на котором и вокруг которого разворачивалось действие. Исполнители понимали, что постановка ожидается непростой для восприятия детской аудиторией, поэтому как могли, пытались заранее сконцентрировать её внимание.

Начался спектакль с пролога, составленного из игр со считалками с труднопроизносимыми и весёлыми стихами: на сцену вбежали трое подростков: две девочки стали поддразнивать мальчика и соревноваться с ним. Публика сразу превратилась в «болельщиков» и таким образом включилась в предстоящее действо: сначала мальчик попытался забросать подружек думками-подушками, а потом вынес из-за ширм мягкие игрушки, похожие на популярных мультяшных смешариков, и раздал подружкам: одной – Медвежонка, другой – Ёжика, потом оставил себе Зайца. Так – очень просто и естественно – каждый из исполнителей обрёл свою роль. В реальной жизни дети запросто могут играть всем, что есть под рукой – и здесь оказалось, что смешарики могли «вылупиться» прямо из подушек.  У мальчика в запасе остались ещё и другие игрушки – среди прочих Шмель и Ворона, которые он позже активно использовал в развитии игрового сюжета.

Сценарий Ю.Экрот скроен из отдельных сказок С.Козлова, скреплённых постоянными персонажами. Такие истории прекрасно уживаются на страницах книг, но сцена всегда предполагает наличие более крепкой и зрелищной связанности – некого сквозного течения, которое могло бы угадываться зрителем в череде достаточно законченных малых сюжетов постановки. Такой сквозной ход был задуман режиссёром, но не всегда выдерживался в исполнении. Герои спектакля проводили в играх и беседах целый день с утра до вечера, когда смена времени суток обозначалась появлением очередной подушки с изображением солнца, например. Но время суток имеет всего 3 смены, а эпизодов было больше, и к сожалению, выездной вариант спектакля не предполагал использования световых эффектов – всё это достаточно ощутимо сказалось на восприятии спектакля. К тому же импровизированный малый зал не полностью был изолирован от неконтролируемых проходов случайных посетителей, что, несомненно, отвлекало внимание от сцены.

Исполнители (Райда Просужих, Ирина Погонщикова, Олег Исаков) – очень обаятельные, технически обученные, выполняющие все требуемые актёрские оценки, - не доверяя себе, в боязни потери интереса зрителей, зачастую склонялись к характерности исполнения в ущерб созданию необходимой атмосферы некоторых сцен (легче всего было переходить к не всегда уместному выразительному поведению исполнителю роли непослушного Зайца). Между тем, в таких сценах для уяснения главной мысли требовалось более всего осмысленное и выразительное молчание. Возможно, молчание, оттенённое каким-то музыкально-шумовым сопровождением.  Кстати, данная линия оформления спектакля давала простор для воображения зрителей во многих эпизодах – зритель предполагал, например, что действие в одной сцене происходит где-то на поляне с поющими птицами, жужжащими жуками и летающими насекомыми, в другой – воображал полёт героя во сне вместе с облаками в небе, в третьей – внимал звукам простирающегося за стенами домика вечереющего пространства, заполненного сверчками. К сожалению, юные артисты не в силах были постоянно удерживать внимание зрителей на душевном состоянии своих героев, хотя нелишним было бы публику просто попросить (допустим, известными жестами) вслушаться вместе с ними в тишину.

Тем не менее, артисты мужественно перенесли сложности работы на выезде, сумели донести до маленьких зрителей (+6) главное: дружить надо учиться, потому что дружба требует не только самовыражения, но и понимания самочувствия друга, предполагает помощь, взаимовыручку, отказ от своих эгоистических желаний.

Объячево

«…И в краткий миг припомнить разом надо

Всё, что у нас осталось вдалеке…»

К.Симонов

Вечером того же дня в Доме культуры состоялось официальное открытие форума «Неделя театра в Прилузье», был показан спектакль Объячевского народного театра имени Г.Горчакова «Марьино поле» по пьесе Олега Богаева в постановке режиссёра Сергея Чуркина. Театр посвятил свою работу 70-летнему юбилею Победы.

…Бредут три пожилые женщины по какому-то странному полю – им оно и знакомо, и незнакомо одновременно. Идут тяжело, то и дело вынужденно для передышки останавливаются, пересекают какие-то непредвиденные препятствия: бездорожье, рельсы, ушедшие под воду, потом то ли озеро, то ли реку, а под конец лес – сначала берёзовую рощу, а дальше ельник. Оказывается, идут они на станцию, чтобы встретить своих мужей, едущих с фронта. Только вот встреча по-настоящему должна была состояться много десятилетий раньше, а не состоялась, потому что все они в своё время получили на своих суженых похоронки.

Извещение со стёршимся от времени трагически известным текстом спроецировано на стену ветшающего дома главной героини Марьи как вечное напоминание о случившемся, о не угасшем от жизненных перипетий чувстве, о вдовьей верности. Но - не о покорности судьбе. Не о покорности, потому что Марья под конец своей земной жизни неотступно мечтает о долгожданной встрече со своим Иваном, и думы её трансформируются в видение, в котором она оказывается вместе со своими соседками-подругами.

Зрители не сразу понимают, когда реальность переходит в другое измерение, потому что характеры и поведение соседок вроде бы остаются неизменными: одна из них – худенькая, робкая, безоговорочно доверяет Марье, которой привиделся её муж и обещал будто бы встречу со всеми погибшими,- бестрепетно соглашается идти в дальний путь с ней до станции, а боевитая, и что называется, в теле Серафима - не верит, постоянно ругает их почём зря, но всё-таки идёт за ними, и даже для облегчения пути берёт с собой корову, которая тащит их возок. Другое дело, что корова – не живая животина, а большая симпатичная игрушка из сельмага.

 Опять же другое дело, когда на пустом месте без домов или других построек им встречаются люди совершенно невероятного поведения: под вой волков незаметно возникает из темноты кто-то в белом халате с повадками и агрессивностью хищника – и в это время в проёме стены Марьиного дома, на фоне которого идёт действие, возникает проекция из документального фильма: яростно вещает Гитлер, за ним – Геббельс, и Марья понимает, что, видимо, белый халат как раз на докторе Геббельсе. Он всячески препятствует продвижению старух к станции, стращает их, истерически призывает остаться с ним, но те проявляют твёрдость духа и находят силы уйти от него.

Потом им встречаются и другие ловцы: сначала придирающийся ко всему властный и коварный человек с явным грузинским акцентом (Берия), а затем и   сам хозяин страны в белом кителе и страшно топорщащимися усами под белой кепкой, который запросто отдаёт приказ: расстрелять неверующих в официальные известия! И спроецировались в проёме стены кадры из фильма «Два бойца» под песню Бернеса «Тёмная ночь», и сошли с экрана, преградили им дорогу два солдата, - один с автоматом, второй почему-то с гитарой наперевес - для исполнения приказа.  Но одна из подруг, вглядевшись в их лица, вдруг признаёт в гитаристе того, в кого ещё девчонкой была влюблена - она десятки раз смотрела их фильм – и с таким восхищением об этом вспомнила, что бойцы пожалели женщин.

Потом легче пошло дело: встретился им маленький человек в очках, которого они угостили молоком – оказался он самим Левитаном, хотя представлялся им знаменитый диктор по голосу чуть ли не великаном, уговорили они его на всю страну возгласить голосом, которому безоговорочно верилось: «Все, кого считали погибшими, - живы!» …    Довольные, укрепившиеся в том, что поступают правильно, они отправились дальше. И в роще наткнулись на странно маленького человека в гимнастёрке – скорее, полчеловека, потому что не было у него ни рук, ни ног, а сам себя он представил Грибом, которого оставила жена в этом лесу: «Много тут нас, наверное, несколько вёдер наберётся». Он и сообщил, что уже рядом та станция, которую вдовы ищут, только не дай Бог, забрести им по ошибке в ельник. Но как раз это и случается с Марьей.

 Отстаёт она от подруг, оглядывается кругом – а вокруг одни кресты. И один из них как будто нужен именно ей. А меж крестами уже неотступно следует за Марьей бесформенная фигура в черной накидке с капюшоном, с корявой клюкой в руке. Это кто-то давно её ожидающий.  Но Марья, опознавши саму Смерть, и её убеждает в том, что встреча с Иваном необходима, и та (в последний раз!) даёт ей бумажку-разрешение на продолжение жизни ещё на один век - для ожидания мужа. Нам понятно, что разрешение это – символ памяти вдовьей, памяти вечной -   на все грядущие времена, пока будут на земле возникать войны, и неизбежно будут погибать мужья и возлюбленные.  Истово целует Марья это разрешение, идёт дальше вперёд, только ноги уже отказывают ей, колени подгибаются. И склоняется она к земле в последнем поклоне – и слышит песнь колыбельную, с которой начинался спектакль: знать, кто-то другой свой жизненный путь начинает, готовится своё поле перейти…

Так, за какие-то мгновения перед тем, как уйти из земного существования, перед нами, т.е. перед глазами Марьи пролетает вся её жизнь и жизнь её подруг-односельчанок в основных фрагментах. В её видении они успевают друг перед другом исповедаться, успевают поругаться и помириться, успевают понять и простить. Они подбадривают друг друга прибаутками, открывают людям самое что ни на есть сокровенное, распевают во весь голос известные с молодых лет песни (песен в спектакле много – они иногда затмевают основную мысль, но чаще открывают настроение персонажей, уточняют переживаемое время). Таким образом, в пьесе и спектакле простая русская женщина Марья, проводившая на великую войну своего Ивана, оказывается в центре истории страны, а подруги её – частью народа, вместе с которыми исторические катаклизмы переживаются.  

Своеобразно оформил сцену сам С.Чуркин: на фоне условной стены дома Марьи (серое полотно в прорехах и в нём чёрный квадратный проём для проекции кадров из фильмов и мультфильма С.Норштейна «Сказка сказок») - два стоящих по обеим сторонам сцены и обозначающих соседские дома колодезных сруба с перекладинами – журавлями. Сруб и перекладины покрыты призрачным блекло-серым налётом – только потом понятно становится – зачем (основной сюжет – видение). Позже перекладины эти послужат и оглоблями, и вёслами, и запретными знаками, а напоследок - крестами. На них в разных случаях накидывается то красное полотно, положенное усопшему, то вдовий головной платок, то солдатская кружка. В самом начале спектакля примечаем мы на Марьином срубе часы-ходики, которые отсчитывают последние её минуты жизни, потом слышим, что метроном замолкает, сами ходики исчезают – и тут начинается главное действо – крестный ход - её и подруг.

С актёрами Сергей Чуркин работает всегда серьёзно и подробно, добиваясь от них и органичности существования, и характерности. Каждая из подруг интересна и отличима. Марья (А.Каса) – основательна, с хитрецой, без особого нажима убедит и переубедит всякого. Прасковья – романтична и трепетна даже в старости. Серафима – беспардонна, рубит правду-матку сплеча, но в какой-то момент срывается с выработанного жизнью имиджа «для других» и оказывается ранимой и виноватой. Всех старухами встреченных по пути играет один и тот же артист –Сергей Федюнёв, которому отлично удалось передать особенности поведения каждого персонажа – особенно убедительными стали Геббельс, Берия и Сталин. Уточнения требует образ Смерти – скорее, этот образ решён в представлении ребёнка, но не взрослой женщины. Артист в образе молодого бойца с автоматом пробыл на сцене несколько минут, но остался в памяти как типичный солдат времён Великой Отечественной.  Все мужские роли решены в гротескном ключе – что понятно: весь основной сюжет -  видение, по-другому сон, а во сне всё представляемое утрируется. Но почему-то образы подруг решены настолько по-бытовому узнаваемо, без малейших изменений с реальной жизнью, что зрителя ситуация эта несколько сбивает с толку.      

Пьесу Олега Богаева никак не отнесёшь к стилю реализма: слишком много в ней гротеска (преувеличения «в кубе»), слишком явен вымысел, много символики. Но в ней есть высшая правда: не отнять у нас нашей истории, не заставит нас никто забыть тех, кто защищал наши жизни, наше настоящее и будущее.

Инта, народный театр «Поиск»

Через день Интинским театром «Поиск» объячевскому зрителю была предложена сказка Е.Шварца «Тень» в постановке Артура Арзаканцяна. В спектакле вместе с опытными артистами из основного состава играли молодые ребята – многие из них ещё школьники. Сразу же самое начало удивило интермедией в форме теневого театра, а затем общим выходом исполнителей в искусно сделанных белых масках – они оказались марионетками: кисти рук артистов были привязаны к тонким лентам-ниточкам, свисавшим откуда-то сверху. Такими людьми легко управлять - они и сами к такой несвободе готовы.

Сюжет сказки говорит о молодом человеке, живущем мечтами о том, как бы сделать счастливым человечество. Между тем, на поверку оказывается трудным даже ему самому это счастье раздобыть и удержать: людские цели в перспективе слишком меркантильны, слишком приземлённы и слишком далеки от романтических фантазий… Он грезит Принцессой (Л.Панченко), а та предпочтёт не его, а Тень человека (Е.Довганич), случайно прорвавшегося в несвойственный ему мир, но быстро в нём адаптировавшегося за счёт быстрого усвоения уроков манипулирования людьми и почти достигшего высшей власти. Молодой учёный (А.Довганич), не готовый поначалу вести за своё существование в обществе какую-либо борьбу, не сразу приходит к единственно верному выводу: надо научиться противостоять агрессивному прессингу карьеристов, любителей поживиться за чужой счёт, тайных или откровенных лжецов. Только это принятое им решение помогает найти настоящую и верную любовь – не Принцессы, а простой девушки Аннунциаты (И.Кецмур), которая долго ждала и всё-таки дождалась своего звёздного часа.

Молодые артисты, не имея достаточного опыта игры на сцене, демонстрируют и некоторую излишнюю суетливость, и отсутствие необходимых реакций на действия партнёров, но все они симпатичны – свежестью и наивом юности, желанием реализовать свои способности на подмостках, старательными попытками создать запоминающиеся образы.  Всем им необходимо копить навыки пребывания на сцене: и М. Морозовой в роли юной певицы, искательницы богатого мужа, и Р. Синакаеву в образе рыщущего жареных фактов журналиста, и И. Голубцову – вечно спешащему доктору, непременно желающему оградить своих пациентов от сильных переживаний – и далее – всем тем, кто в одной театральной команде реализовывал сказку, отражающую жизнь.

Меж ними ярко и выразительно проявляют свои индивидуальности удивительно энергетически заряжённые и увлечённые самим процессом игры исполнители: Антон Каминский (Министр финансов, который ведёт себя как находящийся в зените славы любимец публики - спортсмен), Олег Цыбин (держатель гостиницы, именно в интригах находящий радость жизни), Екатерина Довганич (изменчивая Тень). Самые острые споры вызвало как раз исполнение роли Тени не мужчиной, а женщиной. С одной стороны, Тень добивается руки Принцессы – и здесь ситуация не самая убедительная, но с другой стороны, Тень – это всё-таки Она… Е. Довганич использовала для роли достаточно зловещий грим – с разной высотой и разным изгибом бровей на половинках лица, что сразу же указало на то, что перед нами образ отрицательного героя. Между тем, обычно бывает, что стремительной карьере сопутствует как раз образ человека на первый взгляд обаятельного и доступного. Кроме того, отмечается, что при меняющейся, достаточно изобретательной пластике образа не меняется его костюм, который зрителю прямо бы указывал на резко повышающийся уровень достигнутого Тенью успеха по жизни.

В главной роли учёного Александр Довганич - обаятельный, статный молодой человек с приятным тембром голоса – эти природные качества как раз уместны в исполнении положительного героя. Кроме того, он очень органичен, никогда не переигрывает, не пережимает в демонстрации темперамента. Тем не менее, исполнителю пока недостаёт эмоциональных перемен-всплесков в передаче образа человека, пережившего на наших глазах несколько жизненных встрясок.

Декорационное решение сцены лаконично – несколько предметов мебели и намётка балкона, что способствует концентрации внимания зрителей на сюжете и актёрской игре; музыкальное оформление сюжета, как и костюмы персонажей, – набраны из разных эпох, что, по вероятности, указывает на временнẏю универсальность случившейся истории.

Айкино, студия «Соседи»

 Дом культуры собрал полный зал на просмотр спектакля по пьесе француза М.Камолетти «Боинг-Боинг» в постановке Елены Мокрушиной из Айкино. Любопытно было увидеть коллектив, который в первый раз заявил себя на участие в фестивале, хотя создан был уже 6 лет назад.

Постановка оказалась для зрителя настоящим открытием: искрящийся юмором сюжет, раскованные, пластичные, эмоциональные актёры, несколькими выразительными штрихами созданная атмосфера холостяцкой квартиры – круглая вешалка, низкие столики, пара миленьких картин и три двери в гостиную – что говорило об известном достатке её любвеобильного хозяина. Костюмам исполнителей могли бы позавидовать и столичные профессиональные актёры – все они были отлично подобраны и сшиты по заказу. Это было важно – иначе зритель не поверил бы случившемуся. Ещё бы! – хозяин квартиры имел романы одновременно с тремя девушками – и все они были стюардессами разных иностранных авиакомпаний. Бернар таким образом составлял расписание своих встреч с ними, чтобы их рейсы в Париж никогда не пересекались. И всё сходило ему с рук, пока погодные условия не взбунтовались против его интересов. Однажды все три дамы оказались в его квартире в один и тот же вечер.

Поначалу ему помогал их развести между собой приехавший из провинции школьный друг Робер (И.Политов), а также знавшая повадки своего хозяина служанка (А.Лютоева). Довольно долго им это удавалось: одну девушку отправили было в ванную, другую – отдыхать в отдельную комнату, с третьей отправили хозяина ужинать в пригородный ресторан. Но неизбежная встреча всё-таки случилась. Хотя, по правде сказать, к тому времени многое успело перемениться в отношениях: представительница немецкой авиакомпании «Люфтганза» Марта запала на провинциала, приятеля Бернара, американка Мэри получила предложение руки и сердца от миллионера, а француженка Мишель уже готова оставить своего возлюбленного: начала подозревать его в измене. Но М.Камолетти верен себе: в его пьесах всё всегда в финале устраивается наилучшим образом.

В этом спектакле можно отдельно разбирать каждый образ, потому что артисты упорно работали над тем, чтобы все персонажи имели свои характеры и своё поведение. Даром, что подруги Бернара все имеют одну профессию: они ярко отличаются друг от друга. Американка в красном костюме (В.Одинцова) эмансипирована, всегда умеет воспользоваться ситуацией с пользой для себя, не теряет времени для выяснения тонкостей во взаимоотношениях; немка в сером (В.Исакова)  – точна, принципиальна (пока природа не даёт о себе узнать), француженка в голубом (В.Карпова)  – проницательна и потому капризна. Но все трое красивы и изящны – следует отдать должное выбору Бернара (А.Туркин), который и сам своей манерой одеваться, своей вальяжностью и уверенностью в поступках привлекает женщин.

Робер, поначалу одновременно с недоумением и неодобрением смотревший на игры Бернара, с некоторым принуждением включается в защиту чести своего друга, но потом сам получит от складывающейся ситуации удовольствие и выгоду. Игорь Политов худощав и строен, очень выразителен в мимике, -  по лицу его всегда заметно, как в мозгах Робера лихорадочно мечутся мысли в поисках выхода из непрерывно меняющихся обоюдоострых ситуаций. Его герой заметнее других меняется в ходе сюжета.

Прекрасно продемонстрировала образ французской служанки Анжело Лютоева, которой досталась сложная роль: зная подноготную хозяина, трудно скрыть истинное положение вещей от его приходящих временных подруг. Она всегда - в присутствии одной из стюардесс - общается с Бернаром, балансируя на грани выдачи секретов, чтобы чуточку пошантажировать его. Но сама она чувствует неимоверный драйв от жизни в квартире у такого прикольного хозяина: с каким удовольствием она беззвучно хохочет, попивая хозяйский коньяк, когда Бернар вляпывается «в лужу» очередной раз! Как лихо она провоцирует его с целью повышения своей зарплаты – потому что абсолютно уверена: уж теперь-то он не сможет ей отказать!

По ходу спектакля в действие были включены короткие танцевальные эпизоды (на всегда, впрочем, органично вписанные), а в «хэппи энд» финале танцевали уже все персонажи – и это был по-настоящему празднично организованный выход актёров на поклоны: исполнители двигались легко, музыкально, весело – зритель был ими и их легкомысленными, но такими обаятельными персонажами просто очарован.

    Театр-студия «Ордым»

Гимназия искусств при Главе Республики Коми представила на суд объячевской детворе спектакль по пьесе Е.Чеповецкого «Приключения весёлого мышонка» с интригующе обозначенным жанром: «Музыкально-детективное представление-сказка».

Казалось, все детские садики и младшеклассники райцентра набились в зрительный зал Дома культуры: в таких случаях говорят – «Яблоку негде упасть». В зале наблюдались даже мамы с детками ясельного возраста. Действительно, интерес к детскому репертуару велик. И особенно в Объячеве, где взрослая публика уважительно, с пиететом относится к театральному искусству и приучает к театру новые поколения. Возрастной диапазон в афише был указан как самый что ни на есть безразмерный - «0+».

На сцене были раскиданы разноцветные кубы из картона и из того же материала сделанный домик в углу сцены, в котором закрепил свои позиции заглавный герой – мышонок Мыцик. Из обычной мебели оказалось кресло-качалка. Видимо, задумка постановщиков состояла в том, чтобы продемонстрировать мир, который строят сами дети, сооружая из подручных материалов свои «штабики» и «домики». Режиссёр представления – Светлана Малькова, к сожалению, художник спектакля на афише не был указан.

Под бодрую зажигательную музыку выскочили на сцену персонажи: Мыцык (В.Таскаева) в футболке и шортиках, кошечка Кыцык (С.Ким) в майке и юбочке-пачке, а также тётушка Марина (Н.Карсакова) в домашнем халате. Исполнив танец-представление (хореограф О.Роман), герои   разбежались и оставили на сцене одного мышонка, который начал общаться с залом и моментально завоевал его расположение. Мыцык оказался настоящим спортсменом: по ходу действия он не только активно разминался, но проделывал кульбиты и даже ходил на руках! Именно Виктория Таскаева задала представлению тот жизнерадостный темпоритм, который позже выдерживался всеми исполнителями. Её Мыцык не желает видеть мир унылым и грустным, во всех окружающих он видит только положительное начало. Мышонок как будто не слышит от тётушки Марины жалоб на его поведение: он её любит и только развлекает своими забавами.

Между тем, для борьбы с мышонком тётушка приносит в дом кошку. Кошкой оказывается миловидный, но уже успевший сделаться капризным котёнок. Светлана Ким продемонстрировала котёнка-девочку, которая просит и получает всё, что желает – прямо как в рекламе: «Мы этого достойны!».

Сложнее оказалось исполнить роль тётушки Наталье Карсаковой. Во-первых, роль возрастная. Во-вторых, ей по роли почти не было предусмотрено места пообщаться с залом, а Мыцик и Кыцик дважды напрямую играли со зрителями: бросали в публику шары и азартно бегали друг за другом в проходах.  Правда, однажды тётушка с веником в руках тоже попыталась поймать мышонка в зале, чего ей, естественно, сделать не удалось. Дети в зале восторженно встречали эти нехитрые приёмы активизации.

В целом, музыкально-детективное представление-сказка оказалось интерактивной игровой программой, великолепно проведённой её ведущими, которые заразили молодой энергетикой весь переполненный зал.

Разбирать представление как спектакль не было возможности: исполнители не передавали, а лишь поверхностно обозначали характерные особенности поведения домашних животных, мотивы поведения героев, в особенности тётушки остались нераскрытыми: сначала она желает избавиться от мышонка, потом приносит торт в знак примирения, но на сцене этому нет ясного объяснения, тем более, что Мыцык и тётушка Марина почти не смотрят друг на друга: они общаются рикошетом через посредство зала. Бόльшую часть времени зрители наблюдают историю становления дружбы между непримиримыми по природе мышью и кошкой. Это важно, но именно тётушка – связующий элемент сюжета, так сказать, источник возможности контакта между героями.

Безусловно, следует отдать должное выбору репертуара режиссёру: пьеса Е.Чеповецкого о том, что в обществе существует возможность для конструктивного общения между потенциальными противниками. Это актуальная проблема, которая решена драматургом очень доступным языком, и значимо, что гимназисты к этой проблеме прикоснулись.

      Грива, коллектив «Кыпыдлун»

Днём, 24 марта на коми языке был представлен спектакль коллективом из Гривы «Дивӧнад тай он тырмы!» (И не перестаёшь ведь удивляться!) по пьесе местного драматурга Николая Михайловича Чугаева в постановке Надежды Геннадьевны Нечаевой, директора Центра коми культуры.

Жизнью простой коми деревни пахнуло со сцены от незамысловатой декорации – стены дома с иконой в красном углу, с зеркалом в старинной раме, с дорогой фотографией меж окон, где   справа печь, в центре - стол, накрытый клеёнкой. И у печи пожилая чета. Пелагея (Н.Г.Нечаева) поругивает мужа за то, что тот не утерпел и выпил поставленную брагу. Перебранка, видимо, привычно меж ними идёт – она, как говорится, - для порядку производится, чтоб не забывался супруг, чтоб не ронял себя в глазах деревенских жителей. Живут справно, не хуже других, только дочка Рая никак замуж не соберётся – вот забота какая! Как только заходит к Митрею (Н.М.Чугаев) его приятель Иван (Л.В.Абдуразакова) , - Пелагея  выгоняет их на улицу байкой о том, что  в брагу добавлена была настойка  из мухомора.

К Пелагее между тем жена Ивана, задушевная подруга Лиза (Л.С.Игошева) заходит, а позже, как раз в тот момент, когда хозяйка на пару минут вышла, - приходит Рая (Л.А.Королёва) и, застав Лизу одну – рассказывает ей, что собирается родителям открыться, да стесняется: наконец она нашла своё счастье, и уже договорились они с парнем расписаться. Подруга обещает помочь открыть родителям новость, и отправляет дочь подруги за женихом.

Но вскоре Рая уже дома, с родителями и своей подружкой (А.А.Шалашнёва), пока без суженого – и вдруг на пороге появляются разряженные празднично Лиза и Иван – причем, Иван с чугунком и деревянной мешалкой для теста в руках. А за их спиной – соискатель руки и сердца (Р.В.Ушаков). Как положено – начинается обряд сватовства. И в финале – общая кадриль!

Простой бесхитростный сюжет, незамысловатые, но такие основополагающие заботы оказались очень близки зрителям – зал немедленно откликался на понятные всем родителям печали, на удачные шутки, на все новые жизненные ситуации. Артисты, по сути, играли самих себя или людей, очень им знакомых – потому и публика героев их не осуждала, а принимала такими, какие они есть – с их слабостями и установившимися характерами.

Спорным, но пόнятым зрителями моментом оказалось исполнение роли Ивана женщиной. Всем известно, как трудно откликаются на предложение сыграть в спектакле мужчины: текста много, боятся его не запомнить. И не согласись Л.В.Абдуразакова - не состоялась бы постановка. Смелость исполнительницы тоже вызывает уважение.

Самодеятельные артисты играли как умели – от души, хотя и не всегда соблюдая законы сцены. Забывая о физических действиях, подолгу топтались на месте без дела, иногда становились к зрителю спиной, стеснялись смотреть в зал и т.д. Кроме того, они боялись добавлять в постановку что-либо от себя помимо написанного драматургом текста. Между тем, в Гриве, при том же Центре коми культуры существует великолепный фольклорный ансамбль, который мог бы обогатить данную постановку своим включением в действие. От состава жюри даже прозвучало предложение – со временем заявить о коллективе «Кыпыдлун» как о фольклорном театре.

Инта, народный театр «Поиск»

Коллектив Интинского театра мало того, что дважды сыграл в Объячево спектакль «Тень», - он и ещё одну постановку представил на суд любителей театра – пьесу того же Марка Камолетти – «Играем в дружную семью или Гарнир по-французски». На этот раз в спектакле играли, в основном, опытные исполнители, которые, что называется, купались в материале.

Комедия положений – самая смешная, хотя и самая незамысловатая из всех разновидностей комедий. При постановке её самым важным является донесение до зрителя реакции персонажей на чрезвычайно быстро меняющиеся ситуации. Актёрская игра должна стремиться к виртуозности – реплики   партнёров по диалогу должны подхватываться с той же скоростью, с какой ракетками отбиваются мячи при игре в пинг-понг. Между тем, актёрская реплика – не просто вовремя произнесённый текст пьесы: реплику партнёра артист должен выслушать, оценить, найти достойное решение, вывод – и лишь после этого произнести свою. То есть, актёрская оценка – не механический ответ, а активный психофизический процесс, который зритель должен непременно увидеть и понять. При необходимом для комедии положений уровне темпоритма только очень хорошо натренированные, имеющие длительный опыт работы на сцене исполнители соответствуют ожиданиям зрителей. Именно таких артистов и принимал объячевский зритель на спектакле интинцев в постановке Артура Арзаканцяна.

Уже в момент открытия занавеса хотелось постановщикам (художник-постановщик З.Исмагилова, художник О.Левашова, декорации В.Егорова и А.Братанова) зааплодировать: настолько колоритным оказалось оформление сцены: комната в загородном доме с двумя занавешенными входами в глубину помещения, между ними – камин, украшенный лосиными рогами. Слева вывешена коллекция бабочек, справа – охотничье ружьё. На авансцене с одной стороны бар с фигурными бутылками разноцветного стекла, с другой – журнальный столик с кокетливым диваном.

Появляется оживлённый и полный приятных предвкушений хозяин дома Бернар (Д.Иванов): он провожает супругу к её маме в гости, а сам уже затеял аферу: пригласил знакомую девушку-модель провести с ним выходные, - о чём жена, естественно, не догадывается. Для обеспечения алиби Бернар настойчиво приглашает в дом и своего друга Робера (А.Каминский), чтобы тот прикрыл его игру. Робер вынужден приехать, о чём извещает в телефонном разговоре жену друга Жаклин (И.Гурьева). Для Жаклин это извести оказалось малоприятным, поскольку она хотела в лице матери лишь обеспечить себе прикрытие, а на самом деле собиралась провести выходные как раз с Робером в Париже. Жаклин решает остаться дома и отхватить свой кусочек удовольствия с Робером в его комнате. Хозяин дома тайком уговаривает друга сказать Жаклин, что модель приезжает в дом ради него, Робера, признать, что она – его любовница. Поскольку высказать это прямо в лицо настоящей своей любовнице Робер не может: слова буквально застревают у него в горле, - Бернар всё это выпаливает жене сам.  

Тем временем хозяин сообщает, что он заказал на вечер ужин и повара из ресторана. Как раз повар приезжает раньше модели, а позже оказывается, что имена модели и повара созвучны: Сюзанна (А.Молдавская) и Сюзетта (О.Быткова) - обе отзываются на имя Сюзи. Здесь в сюжете начинается настоящая путаница, которая вызывает всё новые и новые комические ситуации. Сразу же повара принимают за модель, модель – за повара. Разгадавшая игру первой, кухарка за всякое подыгрывание друзьям требует мзду и т.д. В конце вечера за поваром приезжает таксист, её муж   Джордж (О.Цыбин), и ситуация внутри клубка любовников вновь на время раскаляется, но полученные поваром за вечер чаевые разруливают ситуацию, и таксист увозит супругу, вполне удовлетворённый замеченной суммой.

Тон в игре на всём протяжении спектакля задавали Д.Иванов (Бернар) и А. Каминский (Робер), которые подобно натренированным мускулам приводили в движение всю массу тела спектакля. Их реакции были не только осмысленными, но мгновенными, они чувствовали ударные моменты, они держали паузу столько, сколько было необходимо, они находили такие краски, которые акцентировали и оттеняли эмоции партнёров. Слушать и видеть их героев было удовольствием, хотя исполнителей не назовёшь красавцами в обычном смысле слова. Поддерживали их уровень мягкая и очень обаятельная, но не лишённая при этом деловой хватки Сюзетта (О.Быткова), агрессивно-нахрапистый Джордж (О.Цыбин), хладнокровная ревнивица Жаклин (И.Гурьева) и покладистая грубоватая Сюзанна (А.Молдавская).

В комедии положений естественным продолжением действия были танцевальные этюды (хореограф Т.Смирнова), хотя не всегда они ловко состыковывались с сюжетом. Костюмы в целом соответствовали ситуации (Е.Дзутцева, Л.Уланова), хотя по мелочам выпадали из общего строя: при светлом костюме - тёмные носки, футболка там, где необходима рубашка и т.д. Пользование баром явно выпало из репетиционного процесса исполнителей, потому что случалось, что герои вместо виски с содовой подавали бурбон, что отмечалось зрителями как недостаток – нездешнего незнание этикета.

Главное, что, смеясь над героями, зрители замечали, что подчас смеются и над собой тоже. Перефразируя поговорку, согрешишь – людей насмешишь.

Коллектив «Радлун», Ухта

Целый репертуарный калейдоскоп представил в своём фестивальном показе коллектив из Ухтинского Центра коми культуры «Радлун» на коми языке в постановке Николая Парфентьева: один спектакль и две зарисовки по пьесам Г.Юшкова, а также отрывок из «Женитьбы Бальзаминова» А.Н.Островского и шутейную постановку ремесленников из пьесы Шекспира «Сон в летнюю ночь» в великолепных переводах Виктории Габовой.

В исполнении явно наблюдалось тяготение театральной молодёжи и иже с ними к популярной нынче смеховой культуре КВН, к поверхностно фиксируемой форме поведения героев - без продуманной мотивации их поступков, - что приводило к разностильности исполнения, к стремлению угодить публике намеренно шаржируемым поведением. К примеру, в зарисовке «Нимтӧм гӧтыр» (Безымянная жена) одна из героинь играла в реалистической манере, а два других героя в своих как будто наспех закреплённых бородах и парике играли почтенных деревенских дедов в почти клоунской балаганной манере. Сцена из пьесы Шекспира «Сон в летнюю ночь» напоминала не требуемую буффонаду, что предполагало достаточно серьёзные намерения, а просто отрывок из молодёжного капустника. В отрывке из пьесы А.Н.Островского исполнительницы просто копировали внешнее поведение свахи и заждавшейся жениха стареющей барыни из кинофильма «Женитьба Бальзаминова» с участием Нонны Мордюковой вместо того, чтобы по-своему, то есть, соответственно своей природе и здравому смыслу выстроить их сценическую жизнь.

Между тем, у коллектива чувствуется громадный творческий потенциал: участники показа говорят на великолепном коми языке, они молоды и красивы, им нравится реализовывать свои способности игрой на сцене. Это немало. Тем более, что две постановки из пьес Г.Юшкова многое раскрыли из возможностей актёров: удивительное сценическое обаяние Насти Юдиной, пластический арсенал Сергея Черныха, подвижную внутреннюю жизнь при внешней монументальности исполнительницы роли матери в зарисовке «Роч зять» (Русский зять), многообразные возможности самогό постановщика Н.Парфентьева. Главное, что артистов в возрасте есть кому поддержать из молодого поколения. Да и публика принимала молодёжный коллектив с восторгом.  

с.Визинга, народная студия

Вечером театральный зал был полон: приехали со своим спектаклем артисты из Сысольского района со спектаклем в постановке Ирины Плешевой по пьесе А.Попова «Коркӧ аддзысьлам!» (Когда-нибудь встретимся), которая была посвящена юбилею Победы.

Сцена была поделена на две части: слева пространство деревенской избы без стен, но с большой печью, на которой лежала решившая умереть старуха Наталья, а справа – пространство для воспоминаний Натальи и её подруг - Ирины и Клавдии. Части сцены делила условная стена, в которой было устроено раскрывающееся на улицу окно – на коми языке оно называется «дзиръя ӧшинь». В северных домах всегда было только одно такое, особое, окно. Его редко раскрывали, оно как будто бы обладало особыми возможностями сакрального свойства. Вот и сейчас подруги по просьбе Натальи решились раскрыть его - с робостью, но и с тайными желаниями: а вдруг да и вправду   заглянут они в свою молодость и хоть через окошко, но увидят свою первую незабываемую любовь – Степана, погибшего на войне.

Так и случилось: показался их Степан (Д.Кропанёв) – бравый плотненький парень в пиджачке и в очках, - сначала в сцене с молодой Клавдией (И.Морозова), кутавшейся в платок, где она обижалась на то, что Степан охладел к ней, а он ждал, пока Клавдия свою боль не выплачет. Потом Степан был на свидании с любимой Натальей (В.Лапшина), чья коса вокруг головы и молодое озорство без слов толковали его выбор. Позже объяснялся с принципиальной Ириной (М.Гутарина), которая никак не могла понять, почему тот не женится на Наталье, хотя идёт воевать. И это последнее свидание с молодостью сразу объяснило многое: Степан слишком любил Наталью, потому и не захотел оставить её вдовой. Он оставил её девушкой, чтобы она – в случае, если он не возвратится – смогла после войны устроить свою жизнь и выйти замуж.

А она так и высохла, не дождавшись его. Никто не смог его ей заменить. Но вот эта встреча через «дзиръя ӧшинь» удивительным образом на старуху Наталью подействовала. Она встала с ею самой назначенного смертного одра, как будто приобрела новые токи для жизни. Самой себе сказала, как приказала: «Когда-нибудь встретимся!».

Все три исполнительницы ролей старух – Нина Фролова и две Валентины Поповы – играют очень достоверно и с юмором, иногда перебивая текст автора пьесы своими репликами: потешно они кидаются смотреть, сколько алкоголя припасено Натальей для поминок («Видно, дважды себя похоронить решила!»), потом, выбрав себе понравившуюся бутылку, ложкой отмеривают свою дозу и размешивают её в чае. По-сценически вкусно закусывают. Потом, разогревши нутро, начинают петь любимую песню своей молодости. Клавдия поёт спокойно, а Ирина – охотно, азартно, хоть и вечно путает слова. Наталья с печи руководит их поведением. Между исполнительницами наблюдается очень плотная согласованность и понимание, создаётся настоящий сценический ансамбль.

Музыкальное сопровождение спектакля очень деликатное – соло балалайки, перед началом – современная песня на коми языке о вечном ожидании любви. Лишь однажды переливы балалайки прервутся оркестровым исполнением марша «Прощание славянки» - когда идёт сочинённая режиссёром сцена без слов – сцена прощания с теми, кто уходит на войну. Бывало, провожали в коми деревнях и по одному мужику или парню, и по двое. А за ними могли идти старенькие матери в тужурках и с узелками в руках, жёны, сёстры. Отдельно - любимые. Эта сцена выстроена в спектакле одновременно и строго, и трогательно.

Строгое жюри порекомендовало постановщикам переставить элементы декорации на подмостках, приблизить к авансцене – с тем, чтобы повысить уровень слышимости исполнителей и освободить больше места для сцен под открытым окошком. Кроме того – изменить ставший уже шаблонным финал многих коми спектаклей - непременную кадриль, которая как будто бы спасает любую постановку. В данном случае финал должен выразительно закольцевать сюжет и вывести зрителя на главную мысль о любви, неподвластной времени.

Театр особых людей «Радость моя», СыктГУ

Когда в первый раз приехал этот коллектив особых людей на «Неделю театра в Прилузье» со своим спектаклем, в жюри возникло замешательство: особый им фестиваль нужен, а не этот, обычный. Но после выступления все решили, что прилузский фестиваль - форум общедоступный, в том числе для исполнителей-инвалидов. Так они и заняли свою нишу в программе фестиваля. На этот раз театр показал спектакль по пьесам С.Козлова «Хорошо, что мы вместе».

Исполнителям от 17 до 35 лет, некоторые не видят, другие не говорят, третьи имеют затруднения в передвижениях и т.д. Им помогают двое обычных ведущих, которые могут предупредить в сценическом выступлении всякие неожиданности.

Каждый из участников коллектива имел свою, иногда крошечную роль: Медвежонка, Ёжика, гриба Лисички и т.д. Но при этом все участники на протяжении постановки составляли массовые сцены: деревья с платочками-листочками разноцветными, пушистые облака с воздушными палантинами, а в целом, - поляну в лесу, где проживают герои сказок С.Козлова. Если один из персонажей или говорил тихо, или совсем не умел говорить,- все остальные тут же помогали: реплику вторили хором, или кто-то один из его друзей. Всё это было и помощью, и особым постановочным приёмом, поскольку выстраивалось сообразно сценической логике. Запомнилась удивительно   проникновенная сцена, когда разговаривали два героя – Ёжик и Медвежонок: речь одного из них была лепетом, а второй отвечал на лепет полным текстом. Создавалось впечатление диалога, в котором настоящие друзья чувствовали и понимали друг друга с полуслова.

Костюмами были курточки двух цветов (коричневого и серого) с капюшонами-масками, оставлявшими лица персонажей открытыми. О лицах исполнителей во время массовых сцен можно сказать одно: в них читалось удовольствие от происходящего процесса. Будучи «солистами» в дуэтах,- они старались общаться, старались выражать свои и персонажа чувства и мысли. Причём, старались говорить так, чтобы слышал зал – чётко, выразительно. Связующим звеном спектакля, состоящего из нескольких сказок со своими законченными сюжетами, стало музыкальное сопровождение, ставшее одним из героев спектакля – негромкое, спокойное, с вкраплениями лесных шумов – оно отражало душевное состояние героев сказок: «Хорошо, что мы вместе».  

Чувства зрителей этого спектакля выразить сложно. Дети (их было большинство) внимательно следили за сюжетами сказок, они про себя оправдали и настоящие усы исполнителя, и проходы по сцене парами: в лесу могут жить как маленькие ежи и медведи, так и взрослые. Обычный же зритель порою недоумевал, зачем ему это показывают. Но в глазах многих застывали слёзы - об отношении к инвалидам в нашей стране известно: о них государство заботится до 18 лет. Далее, как говорится, - тишина. Они предоставлены сами себе, и им больше никто не помогает развиваться. Театр же, которым руководит Марина Петровна Афонасенко со своими помощниками-добровольцами, - один из немногих в республике коллективов, участники которых работают над собой, формируют себя, порою достигая удивительных результатов, -  для себя и родителей - а значит, для общества в целом.  

Театр «Семь плюс», СыктГУ

М.Афонасенко привезла с собой и ещё один коллектив, который состоит из студентов СыктГУ. Её театр миниатюр представил литературно-музыкальную композицию «С войны пришедшие девчонки танцуют вальс» (строчка известной песни) по произведению С.Алексиевич «У войны не женское лицо». Саму композицию обрамляло выступление двух юношей, которые говорили о предназначении женщины на земле, о том, что любая война нарушает законы природы, приносит хаос в миропорядок.

А далее - прямо из зала - на сцену взошли пять девчоночек по возрасту только-только окончивших школу, одетых в платьица довоенной моды, с носочками в туфлях без каблуков. И в пилотках поверх туго заплетённых косичек. Такое сочетание несочетаемого в сценическом костюме   без лишних слов досказало замысел режиссёра. Каждая из исполнительниц представляла несколько героинь произведения С.Алексиевич. И при этом они не пыталась играть за каждого персонажа. Они именно представляли своих героинь через короткие, но очень насыщенные эмоциями, одновременно сочетающие в себе страшное, комическое и трогательное – монологи. Чаще всего девушки разговаривали с залом, но иногда им будто бы хотелось особой поддержки, понимания,- и тогда они обращались к кому кого-либо из военных подруг – именно так мы про себя их восприняли.

Девушки постоянно находились на сцене, просто выходя для своего монолога из стайки к авансцене, а отбивая очередную части композиции, иногда танцевали вальс (под современную песню) – при этом неизбежно одна из них, не имея пары, танцевала в одиночестве. Но танцевала!..

 В финале оказалось, что в живых осталась лишь одна из боевых подруг. Она говорила про уход одной, затем другой, третьей, четвёртой – а девушки в это время по очереди поворачивались к залу спиной, выравнивая стайку в диагональ, а затем уходя со сцены. Когда же снова появились юноши, вспоминая погибших, под песню основного музыкального сопровождения девушки вновь выходили из-за кулис – маршевым солдатским шагом - в своих платьицах и с пилотками на тугих косичках…

Лаконичные, строгие, графично выстроенные мизансцены удивительно точно соответствовали литературному материалу, проводя основную мысль композиции, рассчитанной на школьную аудиторию: провести связующую нить между теми, кто сидит сейчас в зале, и между героями, находящимися на сцене. Немногословие, ненавязчивость, скупо расцвеченный эмоциями текст вкупе с предельно выразительной информацией – всё это способствует взаимопониманию постановщиков и зрителей. Вполне возможно, что после исполнения композиции аудитория встанет – и не только в знак благодарности артистам, но и в знак памяти всем погибшим на великой войне.

Помоздино. Народный театр

        Помоздинский народный театр представил на суд зрителей пьесу местного автора А.Шебырева «Дöмаса халат», рассказывающую о семейном конфликте. Мужа (И.Князев) все время куда-то тянет из дому, жена (Т.Доценко) укоряет его, и он в конце-концов предъявляет ей претензию: ему надоело видеть ее в одном и том же залатанном халате. Жена с обидой возражает: она выглядит так же, как и все сельчанки, ведущие хозяйство, а он упорствует – не все! Есть врачиха, на которой всегда красивые платья и пахнет от нее не кухней, а духами… Расстроившаяся жена устраивает скандал и в сердцах бросает в него тем, что попадает под руку. Больше от неожиданности, чем от боли муж падает без сознания, и тогда уже ей приходится его спасать, а дочь вызывает «Скорую». Естественно, мужу оказывают помощь. Приходит на дом к пострадавшему   и ставшая невольной соперницей врач (Н.Шевелева), и супруга воочию видит, как разительно они с ней отличаются…

В один из выходных дней в ее доме собирается стихийный девичник: подружки вспоминают, как когда-то в храме праздновалось в этот же день Успение, как в селе устраивалась веселая ярмарка, как тщательно все наряжались, как гуляли весь день и воспоминаниями о празднике жили потом долго. У подруг возникает идея возродить праздник. Не откладывая дела в долгий ящик, они сейчас же решают побросать в печь и свои залатанные халаты, а заодно и мужнины замасленные одежды, заменить их новыми, красивыми, модными вещами, всех поразить и больше никогда не выглядеть затрапезно! В финале спектакля артисты устраивают настоящее дефиле: и мужчины, и в особенности, женщины предстают перед публикой в вечерних платьях и костюмах кардинально изменившимися: ни дать, ни взять – леди и джентльмены.

Думаю, помоздинцы с удовольствием смотрят этот спектакль, видят себя и своих односельчан в героях пьесы, сочувствуют им и посмеиваются над их злоключениями. Финальная же сцена поражает не только великолепием самих нарядов, но тем, как явственно проявляется в исполнителях чувство собственного достоинства, обаяние женственности, природное мужество.

Начинающий драматург, А.Шебырев выбрал тему, интересующую многих, вывел на подмостки подмеченные им в жизни типажи, описал события добротным языком. Но опыта работы реализации пьесы на сцене автору явно недостает. Если бы подобный опыт был, то он заметил бы, что дочь главных героев (И.Пыстина) появляется в доме как инопланетянка - из ниоткуда - и уходит то и дело в никуда. Характер ее «схвачен», но изменений в поведении не предусмотрено. А между тем именно дочь первой могла бы оценить случившиеся с матерью и отцом изменения. Прежде ни в грош не ставившая своих «отсталых» родителей, она могла бы или по-настоящему, искренне впечатляться произведенным эффектом или презрительно фыркнуть, - чем окончательно бы себя разоблачила как человек, оценивающий людей только по внешним проявлениям и не замечающий никаких других достоинств.

Кроме того, в пьесу введены эпизоды, напрямую не связанные с основным сюжетом – как, например, сцена дружного осмеяния женщинами соседа главных героев. Она воспринимается как очередное разоблачение вредного характера героини, между тем как дело не в трудном характере, не в природной злобности, а просто в ущемленном самолюбии героини. Да и сама сцена «девичника» написана как застолье, что сразу снижает действенность пьесы, а заодно и разоблачает штампованность   драматургического приема.

Исполнители пьесы играют самих себя – ни в кого не перевоплощаясь, поэтому в спектакле нет фальши, наигранности, то есть, излишней выразительности. Поэтому даже в комических эпизодах актеры ведут себя естественно – как в жизни, хотя сам жанр комедии предполагает на сцене более заметную гиперболизацию образов и поведенческих вариантов, более яркую контрастность в изображении сценических ситуаций. Тем не менее, режиссерский замысел (постановщик – Нина Шевелева, помощник режиссера – Валентина Соколюк) понятен: теплый лирический спектакль. Он и получился таким – с лаконичными декорациями большой комнаты в избе - без стен, но со столом, домоткаными половиками, кухонной утварью и деревенской снедью, с подвешенной рамой окна, в котором виднеется весенний пейзаж (декорации Л.В.Уляшевой). Пейзаж прекрасно сочетается в начале спектакля с незатейливой и искренней коми песней в исполнении Лидии Логиновой - о простом человеческом счастье, которого ждут все.

Печора. Народный театр

Печорский народный театр показал на объячевской сцене (режиссер Людмила Козлова) бессмертную комедию А.Островского «За чем пойдешь – то и найдешь» (в сценическом варианте – «Женитьба Бальзаминова»). Злоключения бедного молодого человека, мечтающего счастливо и выгодно жениться, чтобы жить в любви и достатке – были показаны в легком водевильном ключе.

…Над сценической площадкой завис огромный белый шатер из воздушной ткани. В какой-то момент он распахивается, и из-под него появляется молоденькая девушка в неглиже времен написания пьесы: в кокетливых с оборочками панталончиках и корсете. За ней обнаруживается еще одна девушка, потом еще одна – и вот уже вся постель и все пространство под пологом оказывается заполненным. Теперь мы начинаем понимать, что эта картина – плод фантазий главного героя, потому что сам он… спит, свернувшись калачиком на слишком большой для его тщедушной фигурки кровати. Девушки перед его мысленным взором выстраиваются в шеренгу и пускаются в разудалый канкан.

Эта карамельно-эротическая сцена завершается постепенным вхождением в грезы юного Бальзаминова бытовых реалий, которые потом и затмят собой сон. Матушка главного героя с кухаркой начнут пить чай, обсудят его пустой интерес к молоденькой девушке из зажиточной семьи, потом встретят как дорогую гостью сваху, а та уже пообещает найти для безденежного жениха настоящую невесту.

День Бальзаминова заполнен матримониальными заботами: найти, наконец, ту, которая займется устройством его жизни. Он сначала попытается в очередной раз заинтересовать собой одну из сестриц Пеженовых, потом познакомится со скучающей вдовой, купчихой Белотеловой, но почувствует себя совершенно смятым и раздавленным в ее мощных объятиях. Он снова переметнется к Раисе Пеженовой,  та уже окончательно его отвергает,- и Бальзаминову ничего не останется, кроме  обеспеченного  плена в доме вдовы.

Жених (А.Лашин) представлен постановщиками ничтожным человечком, искателем богатства. Он не имеет собственного мнения, не имеет сильного характера, под ним иногда по ночам еще промокает постель. Женщины вертят им, как хотят. Тем не менее, Островский так выписал образ Бальзаминова, что зритель все равно невольно ему симпатизирует -  как обычно симпатизируют проигравшим игрокам, -  а мечты о богатстве настигают всех – с этим не поспоришь. Напротив, женщины переданы как более сильные натуры – впрочем, рядом с Бальзаминовым по-другому себя не почувствуешь. Самая деловая героиня спектакля – сваха (В.Косаржевская).  Она совершенно уверена в своих профессиональных качествах, отлично знает «рыночную» конъюнктуру и в два счета завершает задуманную сделку. Очень приземленной и трезвой в решении всяческих проблем выглядит кухарка Бальзаминовых (Л.Крюкова), ее жизненный опыт наверняка не раз выручал подопечное семейство, потому что матушка Бальзаминова (Л.Козлова) сама похожа на сына в восприятии жизни. Они оба совершенно по-детски наивны, а значит, беззащитны перед житейскими бурями. Но настоящей хозяйкой жизни выглядит купчиха Белотелова (О.Маневкая), которая почти не выходит из спальни и смертно скучает, потому что ее желания сбываются постоянно – ей даже и мечтать уже не о чем. Может быть, только о новенькой игрушке – живой, хорошенькой, - мужского пола…

В финале спектакля на Белотелову и Бальзаминова под руку с ней с высоты потолка спускается полог и превращается таким образом в фату для невесты. Он, полог-фата, представляет собой овеществленную мечту, но она одновременно может и осчастливить, и задавить. Фата будто заковывает собой, облепляя со всех сторон новоиспеченную семейную пару.

Хочется отдать должное отлично сшитым костюмам для спектакля и оформлению сцены в целом (зав. постановочной частью Д. Козориз, художник по свету Е.Перевалов)). Но, к сожалению, постановщики во многих вопросах пластического и музыкального решения спектакля пошли вслед за поверхностным, «клиповым» восприятие нынешней молодежи. В результате – в русской классике звучит музыка Оффенбаха, не наполнены смыслом многие мизансцены – в том числе с откровенным задиранием юбок. А в финальном поклоне весь ряд артистов (для комического эффекта!?) повернулся к публике… спиной. Многие режиссерские задумки актеры не оправдывают, не проживают изнутри, а просто копируют, рождая смысловые «пустышки», хохмы ради хохмы.

Сыктывкар. Дворец творчества детей и учащейся молодежи

Дворец показал объячевской публике самостоятельно сочиненный коллективом студии «Мираж» спектакль по сказке С.Афоньшина «Про русскую ложку расписную». Сценарий написан и поставлен Татьяной Поповой в редком жанре скоморошины, который может быть представлен не только на обычных подмостках, но и на уличной сценической площадке.

Скоморохи выходят прямо из публики, объявляют, что здесь, на ярмарке они будут коллективно   представлять сказку. Потом подходят к специальным стойкам, на которых развешены используемые поверх рубах костюмы (их автор - Т.Трапезникова),- вернее, знаковые детали костюмов: шапки, накидки, парики, платки и т.д. Не скрываясь от зрителей, надевают полагающуюся по роли одежду. Таким образом, по ходу спектакля каждый артист исполняет по несколько ролей.

Между скоморохами сидит и баянист (А.Мамошин): в спектакле используется «живой звук». Исполнители ролей из народа, гуляющего на ярмарке, имея в руках ложки, передают ими цокот копыт и другие шумы. В целом, это производит сильное впечатление. Другое дело, что кроме живого звучания используется и фонограмма, которая придает оттенок эклектичности музыкальному сопровождению: фонограмма не работает на действие, только как говорится, ласкает слух ритмичными и мелодичными вставками.

Скоморохи рассказывает трогательную историю про то, как царский опричник (С.Горчаков), которому полюбилась дочка (Ю.Чаплыгина) свободолюбивого ложкаря Семена (Ф.Богачев), пытается заставить его семью оставить хутор, работать только по его приказу. Семья отказывается подчиниться, опричник убивает жену ложкаря (Ю.Мурашкина), его самого отправляет на каторгу. Дочери удается сначала сбежать от насильника, но потом, когда он настигает ее, она обращается к деревьям на пустоши, умоляет укрыть ее, и в нее вселяется душа березы…

Исполнители отлично танцуют (хореограф Н.Виноградова), с удовольствием поют (педагог по вокалу Л.Коврижко), остроумно используют импровизационные приемы артистического тренинга для передачи «иностранной» речи, для обозначения шума толпы и т.д. В целом, получилось динамичное, энергетически мощно заряженное действо. Можно лишь предложить в целях большей концентрации внимания зрителей на сюжете сократить в начале спектакля самопредставление скоморохов, а эпизоды самой сказки, наоборот, акцентировать. Кроме того, было бы предпочтительно уточнить партитуру сценического существования народа – наблюдателя, который расположился по краям сцены и всегда на виду.

Подобные представления отлично раскрепощают начинающих артистов, позволяют эффективно и в короткие сроки доказать значение актерского ансамбля, учат действенности – как речи, так и пластики. Публика с энтузиазмом внимает таким зрелищам – изящным, остроумным, и при этом – с немалым духовным, идейным зарядом.

Визинга. Драматический коллектив

Визингский драматический коллектив еще совсем молод – он организовался под руководством Ирины Плешевой только в нынешнем сезоне и представлял свой первый спектакль в четвертый раз. В основе их постановки – пьеса Валентины Лекановой «Сиктса шызьöм» (Сельский переполох). Она рассказывает о том, как молодой милиционер, мечтающий жениться на местной неприступной красавице, стремится завоевать ее сердце скорейшим продвижением на служебном поприще. Однажды ему подворачивается случай показать свои способности, и он развивает бурную деятельность по поимке банды преступников, разворовывающих из житников сельчан мешки с отрубями. В конце-концов оказывается, что вор-то и мошенник (М.Михеев) - один, что он стащил мешок отрубей у своей же матери и умудрился продать его сразу трем жительницам, поочередно утаскивая этот мешок после получения денег.

Исполнитель роли милиционера (Д.Кропанев) своей задачей увлекается настолько точно, настолько сильно он укрепляется в своей миссии освобождения подведомственной ему территории от бандитов, что и всех других героев подчиняет этой цели. Он – в эпицентре стихии. Он – спаситель народа. И он скоро добьется руки и сердца своей желанной.

Другие исполнители в разной степени отдачи, но очень искренне существуют на сцене. Точнее других передает свои заботы и переживания матушка мошенника (В.Раевская), которая сначала сама его ищет и находит, а потом пытается его же защитить от наказания. Созданному ею образу зритель полностью доверяет.

Сценическое существование артистов определяется жанром комедии – они играют преувеличенно крупно, иногда переходя в средствах на шарж, на пародирование – например, при исполнении роли Старухи (Н.Кропанева). Она – с согбенной спиной, в своем, по-особому завязанном платке с уголками, которые с живым любопытством выглядывают из-за щек, выдавая любознательность самой владелицы, - тоже пытается стать в центр любого события. Естественно, и она попадает впросак.

А между этой суетой, в своем особом - серьезном и лирическом -  пространстве существует некий приезжий (В.Куратов), который своей молчаливостью, нездешним обличьем всех интригует. И он, сам того не ведая, подливает масла в огонь, который зажигает неугомонный милиционер. На самом деле он приезжает решить личную проблему: попросить прощения, покаяться в давней вине перед оставленной им двадцать лет назад девушкой (О.Семенчина). Он и не ведает, что у него есть взрослая дочь (Л.Самойлова), не знает, что его ждут здесь все двадцать лет…

Лирические герои существуют по другим сценическим меркам. Они как будто всегда знали, что обязательно встретятся. Переполох их почти не касается. Поэтому они выглядят героями другой пьесы. Баланс между комедийностью и драматическими моментами еще постановочно не выверен. Тем не менее, публика воспринимает сюжетные перипетии с живым интересом.

Хотелось бы пожелать молодому постановщику строже подходить к отбору сценографических средств оформления.

Сыктывкар. Фантастическая реальность

Режиссер Лариса Иванова показала на подмостках объячевского Дома кино моноспектакль с исполнительницей Еленой Третьяковой по пьесе французского драматурга Жана Кокто «Человеческий голос». Для этого часть кинотеатра - пространство между зрительным залом и экраном – было отделено черными полотнищами ткани от кресел и переоборудовано под мини-просмотровый зал, в котором публика помещалась поперек кинотеатра (не более 50 человек).

Итак, сцена представляла   собой «черный кабинет» с белым задником – экраном. Она была обставлена как комната, в которой почти нет мебели: прямо на полу - патефон, на маленьком столике – телефон, по периметру серого ковра разбросано множество писем. Видно, писались они много лет, потому что ближе к краю сцены, на видном месте оказывается портфель, а возле него - аккуратно перевязанные ленточками, еще нераспакованные стопки исписанных бумаг.

В дальнем углу комнаты размещалась лампа, и она отбрасывала на стену узор, повторяющий сеть паутины. В центр этой сетки попадала худенькая женщина в черном платье, сидевшая до начала действия спиной к зрителям. В полной тишине особенно неожиданно звучал вдруг телефонный звонок. Женщина мгновенно разворачивалась, хватала трубку, и мы, наконец, видели ее лицо. Лицо, превратившееся в трагическую маску ожидания: не бледное, а просто ужасно бледное – в контрасте с обрамлением черных волос, с огромными черными глазами и ярко-красными, резко очерченными губами. Через минуту оно разметилось подтеками туши: так велико оказалось разочарование от случайного звонка. Но когда, наконец, позвонил тот, кого она хотела слышать,- мимика и голос ее утратили нервную напряженность, сама она уютно устроилась в кресле, будто   приготовилась к приятному разговору. Потом оказалось, что таким образом она только пыталась успокоить себя. На самом деле беседа далась с огромным трудом: это было прощание с возлюбленным.

Исполнительница удивительно точно вела диалог с воображаемым собеседником, возникало впечатление, что она и вправду слышала его, и мы могли даже вообразить его себе: он очень звестный человек, он водит машину, он обязателен и добр, он проницателен. И дальновиден. Одно обстоятельство мешало нам его полностью оправдать: он, в отличие от нее, мог без нее обходиться. А она – она хотела казаться спокойной: усмехалась над своей попыткой отравления, уговаривала его не волноваться за нее, потому что якобы с ней всегда готовая помочь подруга…Сама же в это время беззвучно сдерживала рвущиеся из груди рыдания. Когда он настоятельно попросил отдать оставленные перчатки и портфель, а потом и письма, - она пообещала вернуть все, кроме перчаток. Сама же натянула перчатки на руки и представила, как возлюбленный, разговаривая, обнимает и ласкает ее. Перчатки, сохранившие его запах, форму его пальцев – сохранили воспоминания лучших дней их любви. Она бросается гибким телом на груду писем, впитывая их чувственную ауру, и удовлетворяет себя: мы понимали здесь, что героев связывает огромное взаимное чувство, что по лишь в связи с какими-то трагическим обстоятельствам они вынуждены расстаться.

Но вот неполадки на линии прерывали диалог, и женщина попыталась связаться с собеседником сама. И вдруг осознавала: ее обманывают. Пытаясь найти объяснение, обрести себе некую опору, она вставала спиной к нам, будто обращаясь к окну своей памяти. На экране возникали кадры (Е.Буткин, А.Аксеновский) крутящейся пластинки, сопровождающиеся легкой, летучей песенкой на французском языке, потом эти кадры сменялись на кадры с удивительным – цветным -  дождем… Но счастливый этот дождь быстро заканчивался. Он позвонил снова, сообщил о своих планах – и она постепенно приходила к выводу, что, начиная свою новую жизнь, страницы их отношений он уже закрыл.

Когда же диалог завершился, когда были поставлены все точки над «i», женщина подошла к патефону, подержала в руках оказавшуюся разбитой пластинку и снова села в кресло спиной к нам - с длинной сигаретой в руках. Экран снова осветился, теперь уже кадрами марширующих войск, вскинувшихся в приветствии толп возбужденных от лицезрения фюрера людей, а потом – кадрами занимающихся огнем писем - знаком сожженных мостов между прошлым и настоящим.

 С бледным лицом, ограниченным четким каре выреза платья и волнистым каре прически, с блистающими горькой влагой озерцами серых глаз (они говорят не меньше, чем голос), тоненькая фигурка героини в ассимметричных, черных с серыми подпалинами разлетающихся одеждах (автор – Н.Бушенева) кажется тростинкой на ветру. Сюжетная линия пьесы Ж. Кокто про брошенную возлюбленным собаку -  постановщиками купирована. Таким образом, убраны основания для истерического напряжения героини. Сегодняшнему спектаклю нужна героиня мужественная. Тонкая тростиночка, которая не ломается. Только гнется.

Когда разговор неизбежно подходил к концу, героиня петлей накидывала на себя телефонный провод, но потом, посчитав малодушием предполагаемую возможность не самоубийства, но убийства любви, - отказывалась от нее.  Умереть просто – жить гораздо сложнее. Героиня словно предчувствует грядущие катаклизмы времени, когда ее судьба неизбежно вольется в общую судьбу поколения, когда испытания, выпавшие на долю целых народ, вытеснят испытания личные.

Усть-Лопью

Театральный коллектив из Усть-Лопью Прилузского района под руководством Натальи Шурминой показал одноактную постановку по пьесе З.Л.Елютиной «Внучки - бабушки», в которой рассказал историю о том, как бабушки помогли одной из своих односельчанок отучить городскую внучку от дурного молодежного сленга и «крутого прикида» в одежде. А сделали они это через приучение внучки к слушанию народной песни. По их представлениям, аура, проникающая энергетика простых и сердечных песен излечивает от всех модных зараз и напастей. Конечно, без особого наговора-причета тоже не обошлось, но соль в том, что внучка действительно поменялась на глазах: из детского пугала превратилась в милую симпатичную девушку.

Коллектив усть-лопьинцев составляют активные и голосистые женщины. Они стремились наполнить свою постановку живой беседой, частушками, танцами и действительно понравились публике.

Но самодеятельным артистам всегда нужен образованный специалист, так как действие на сцене имеет свои, отличные от жизненных действий законы. Такого специалиста в Усть-Лопью нет. Поэтому в содержании спектакля наблюдались и незаконченные по смыслу эпизоды, и отсутствие действенной сценической речи, и небрежение деталями оформления. Кроме того, задником спектаклю служил уже виденный накануне пейзаж спектакля визингского коллектива, что сообщало спектаклю усть-лопьинцев досадную вторичность.  

                   Объячево. Коллектив коми группы Народного театра драмы

под руководством Л. Косныревой

Коллектив коми группы народного театра из Объячево представил на суд зрителей целых шесть произведений разных авторов, эпизоды из жизни сельчан – драматического и комического характера. Спектакль шел в условных – без стен – декорациях, с небольшими перестановками простой мебели – лавок и стульев-столов. Поскольку в эпизодах участвовали одни и те же исполнители, сменяющиеся житейские ситуации складывались будто бы в многосерийный спектакль с одними и теми же героями.

Сначала был показан случай в общежитии для жильцов пенсионного возраста, взятый из пьесы В.Леканова «Два вдовца и вдова», в котором одна энергичная соседка (Л.Коснырева), измученная постоянными перепалками между двумя жильцами (Е.Лубова, Ю.Новиков), задумывает их сосватать и поженить. Афера ей удается с блеском, но самой скоро становится скучно.

Затем И.Елина и В.Симаков представили эпизод (пьеса А.Лихачева «Женатый холостяк») из жизни супругов, один из которых уезжал из дому в город на два года и пытается теперь вернуться к жене.

Небольшая шутка А.Ильина, название которой переводится буквально как «любви не помеха запах навоза», рассказывает историю одной девушки (И.Елина), которая была большой принципиалкой, брезговала запахами хлева, смеялась над односельчанками (Л.Кичигина), пока… не влюбилась в сельского животновода.

Шутка «Новая баня» Г.Юшкова высмеивала деревенские суеверия (Е.Лубова, Ю.Новиков, Л.Можегова и В.Симаков), другая шутка – «Подружки» - раскрывала комизм всепрощающей женской дружбы (И.Елина, Л.Кичигина), а заключительная сценка («Импортный подарок») выводила на осмеяние пристрастие к импортным товарам (Л.Можегова, Ю.Новиков, Е.Лубова).

Коми труппе, которую взяла под свое крыло Л.Коснырева,- всего пять лет. Но артисты уже умеют сценически общаться, умеют органически вживаться в обстоятельства пьесы и роли. Их исполнение естественно – реалистично, потому что сами артисты наблюдательны и инициативны. Им подвластна комическая стихия,- не раз публика дружным смехом отвечала репликам своих любимцев.

Другое дело, что в постановочных решениях коллектив однообразен и придерживается старомодных стандартов: как в жизни, но проще. В результате происходит усреднение авторских задумок, адаптация их к штампованному оформлению. Кроме того, пора артистам коми группы переходить к углубленным, значительным по проблематике произведениям, возможно к переведенной на коми язык русской классике, которая постепенно приучит к самой кропотливой работе по выявлению и развитию конфликта произведения, к работе над действенностью роли, слова и пластики.

Корткеросский народный театр

Психологическую драму с элементами сказочности, точнее, притчу – представил Корткеросский народный театр им. Н.М.Клермон. В пьесе Ф.Булякова «Святое дело» действуют всего два человека, но каждый из них – в двух ипостасях: пожилая супружеская чета и их двойник – молодая пара. Больному старику приснилось, что к нему приходила во сне Смерть, и что она пообещала на некоторое время оставить ему жизнь, если он успеет за несколько часов совершить святое дело. В поисках и догадках о том, что именно можно назвать святым делом, проходят назначенные часы. За это время перед их мысленным взором пройдет вся жизнь, и окажется, что единственное, чего не удосужился сделать старик - это признаться в любви своей второй половинке, которая терпела его загулы, грубость, пренебрежение – потому что не могла по-другому, без него - жить. И он, наконец–то делает признание, искренне раскаивается в своей душевной слепоте, но у старухи уже не осталось жизненных сил и терпения: все это она отдает старику и уходит от него сама -  в мир иной.

На одних подмостках пары выступают от имени прошлого и настоящего, только заходят они в избу из разных дверных проемов. Сцена оформлена скупо, самым необходимым: часы над дверью, кровать, стол, стулья. Все внимание сконцентрировано на сути происходящего между героями. Исполнители не боятся психологических пауз, не торопят интриги,-  у зрителя есть возможность думать вместе с героями, сопереживать им. Подобная глубина и насыщенность действия достигается интенсивнейшим репетиционным процессом - с кропотливым анализом пьесы и ролей, напряженной душевной работой исполнителей. Не всякий коллектив способен такой процесс выдержать. Но постановщик спектакля Анастасия Казакова, имеющая большой практический опыт, проходившая профессиональное обучение у одного из самых известных режиссеров современности Анатолия Васильева, убеждена в том, что лишь тот театр способен влиять на зрителя, который пытается постичь мотивы человеческого поведения, постичь специфику его мироощущения, природу его чувствований. После такой сценической истории, которая замешана и на комических, и на драматических коллизиях, которая заканчивается так неожиданно и трогательно, - зритель уходит растревоженным. А для артистов дороже всего оказывается минута тишины сразу по завершению спектакля.

Выльгорт. Народный театр

Сыктывдинцы привезли спектакль по пьесе местного автора, имя которого уже на слуху у театралов: произведения Валентины Лекановой ставились не только в народных, но и в профессиональном театре. На этот раз зрителям была представлена пьеса «Запоздалое счастье» (на коми языке – «Сёрмöм шуд»).

Автор придумала историю, которая может случиться, скорее всего, в мечтах. Судите сами: пьющий муж, жизнь вместе с родителями, которые не допускают мысли о разводе. И вдруг появляется тот, который должен был стать суженым в юности, но уехал из родных мест. Он свободен теперь. И все еще влюблен. Перед героиней встает проблема: бросить все и начать новую жизнь – или остаться, попытаться еще раз изменить жизнь здесь. Но случается другое: муж уезжает сам, добровольно уступив дорогу сопернику.

Постановщик спектакля – сама В.Леканова – имеет в распоряжении сильную актерскую труппу, которая с небольшими исключениями имеет исполнительский опыт. Любимец сыктывдинской публики Н. Игнатов просто, что называется, купается в роли мужа: он то обнимает скамейку как женщину, то падает со стула, с интереснейшими приспособлениями производит все актерские оценки. Говорят, что он импровизирует поведение своего героя во время каждого показа и каждой репетиции. Молодая симпатичная дебютантка В.Канова, которая никак не может к этому привыкнуть, -  иногда не может удержаться в рамках своей роли жены и невольно выключается из действия. Другие исполнители сами не прочь придумать нечто свое, но главное,- они умеют передать суть, «изюминку» образа: вот чудак-отец в исполнении Н.Налимова, который с нетерпением ждет встречи с гуманоидами, вот строгая мать – с привычными укорами в адрес непутевого мужа. Рядом – бойкая библиотекарша в исполнении Л.Кулышевой, которая всегда в центре всех событий. И еще одна пара: колоритнейший сосед в исполнении В.Киселева: солидный, знающий себе цену и при этом покупающийся на простое пари. Около него вьется Анфиса (З.Сивкова), тоже понимающая о себе: когда-то она была самой красивой девушкой в селе и в пенсионном возрасте позволяет себе интересные шляпки и яркие шарфики. Но сейчас у нее другие заботы – устроить судьбу сына. М.Потапов в этой роли предстает по-военному подтянутым и скорым на решительные действия. Он, недолго думая, прямо с первой встречи, в вечер приезда вызывает свою первую любовь на объяснение и на следующий же день говорит ее мужу о своих планах. Удивительное дело, но исполнение М.Потапова не вызывает усмешки в зрительном зале: так он убедителен в своем праве осчастливить любимую.

По сюжету типичная мелодрама исполнителями играется как комедия, начиненная добрым юмором, любовью ко всем персонажам - со снисхождением к их слабостям. Декоративное оформление, кроме рисованного задника с сельскими просторами представлено привычно-бытовыми объектами: русской печью, добротной мебелью с интересными деталями (привлекает внимание старинное резное зеркало, кружевная салфетка под ним). Интересно, что декорации в Выльгорте изготавливаются сразу с прицелом на гастроли: печь, например, складывается, а при развороте фасад дома оказывается стеной комнаты. Исполнители – в перерывах между эпизодами -  четко и слаженно как муравьи переставляют детали оформления. В этом плане коллектив из Вильгорта просто показал пример сценической дисциплины.

Воркута. Детская школа искусств

Воркутинский театр из Детской школы искусств (художественный руководитель Л.Николаева, режиссер А.Зарянко) представил программу, состоящую из инсценировок по рассказам Тэффи, А.Аверченко, М.Зощенко. Программа была объединена сквозным ходом – киносеанс в духе двадцатых годов ушедшего столетия: на фоне черно-белой киноленты и с тапером (Н.Клочко). Сцена была оформлена лаконично, в изысканной серебристой гамме (Г.Зарянко): изящный уличный фонарь, узорчатая арка, легкая садовая скамейка и витающий над ним ангелочек. В таком решении скрывалась возможность представить все сюжеты программы, Про двух дамочек, замороченных на приметах («Одиннадцать слонов»), про пионерку, которую легко обманула общительная мошенница («Ловля на живца»), про случайную встречу двух мужчин, один из которых никак не может понять, почему другой считает его хорошо знакомым («Свой человек»), про молодого человека, который так тщательно пытается завуалировать свое увлечение замужней дамой, что она, не выдержав конспиративных правил, от души дает ему пощечину («Джентльмен»).

Соответственно режиссерской задумке исполнители были одеты в черно-белые и серые костюмы. К примеру, красный галстук тоже был серым. Актерское исполнение пыталось повторить актерскую стилистику фильмов начала ХХ века с их преувеличенно выразительной пластикой. Не всегда органично эта стилистика осваивалась, но молодые актеры продемонстрировали отличную выучку в проявлении и фиксации сценических оценок.

Выездной вариант спектакля всегда грозит осложнениями. Деликатные гости из северной нашей столицы не проявили настойчивости для полного оформления сцены в объячевской средней школе, поэтому режиссерский замысел был передан в усеченном виде. Тем не менее, непоседливый обычно зал выявил удивительное понимание и был искренне увлечен происходящим на сцене.