Кубановедение 7 класс

Материал для учащихся 7 класса. Дата: 13.04.2020

Тема урока: Повседневная жизнь российских укреплений в песенном фольклоре.

Песни – народное творчество чистого вида, зародившиеся в самой глубокой древности; состоят из совместного проявления поэтических и музыкальных способностей человека. Иногда слова и мелодия песен создаются одним лицом, чаще – двумя, но потом они проходят путь широкого распространения в народе, изменяются, совершенствуются и делаются произведением общенародным. У казаков творческие силы подобного рода проявлялись всегда особенно отчетливо, поэтому казачьи песни широко разошлись по свету, и встречают восторженную оценку даже у иностранцев, не понимающих их слова.

Мы – потомки тех славных казаков, которые начинали три века назад обживать кубанские земли, тоже любим на досуге вспомнить хорошие песни. Не зря же за народной песней закрепилось точное определение, что она душа народа. Испокон веков, и в горе и в радости, человек изливал свою душу песней.

Песня – это бесценное богатство народа. По её историческим и походным образцам можно представить историю страны, региона, народа. По семейно-бытовым и лирическим песням, а также по песням шуточного и плясового характера можно узнать быт людей, их обычаи.

Прослеживая большой путь становления и развития казачьих исторических песен, можно заметить, как менялась их структура, как за счет лаконичности слов песня наполнялась мощной динамикой, становилась броской и легко запоминающейся. Прогрессивную роль в этом сыграла и профессиональная литература.

Творчество и покровительство наших классиков: А.С. Пушкина, М.Ю. Лермонтова, Н.А. Некрасова, Н.В. Гоголя, Л.Н. Толстого, которые любили старинную песню, всегда слушали народную речь, постоянно записывали тексты народных песен, легенд и сказаний, воплощая затем их в своих произведениях, тем самым, сохраняя потомкам всю первозданную прелесть поэтического слова.

Заселение южных границ России, берегов Кубани, первые сторожевые городки донских казаков иллюстрируются песнями об Иване Грозном, Петре I, Степане Разине, К. Булавине, Игнате Некрасове, Е. Пугачеве, А. Суворове.

Черноморцы в своих песнях ведут увлекательный рассказ о судьбах известных кошевых атаманов: З. Колнишевского, П. Дорошенко, С. Белого, З. Чепеги, старшины казачьего реестра П. Сагайдачного, войскового судьи и прекрасного сочинителя песен А. Головатого.

Время сохранило для нас исторические песни, в которых запечатлены трагические события, связанные с разорением по приказу императрицы Екатерины II Запорожской Сечи и уходом большей части сечевиков за Буг.

Как в ряде песен, так и в сопутствующем им повествовании отражены последующие переселения запорожских казаков на Кубань и основание здесь первых куренных селений. В песнях того времени повествуется о трехвековой истории Кубани, о колонизации царскими войсками Северного Кавказа, о многолетней и жестокой Кавказской войне, о путях к миру и дружбе между славянским и адыгским народами, о современной жизни. Несомненный интерес представляют песни известных нам композиторов Г. Пономаренко, Г. Плотниченко, В. Захарченко и других.

Действительно, сквозь призму биографий известных композиторов и поэтов, перед нами встают предвоенные годы коллективизации и сама Великая Отечественная война 1941-1945 гг., послевоенная разруха и восстановление народного хозяйства края.

Лучшие песни кубанских авторов прочно вошли в нашу повседневную жизнь, заставляя задуматься о чем-то тревожном, энергичным напевом поднимая настроение, проникновенной лирической мелодией затрагивая в душе самые сокровенные струны.

IΙ. Как песни русские на Кубань попали. 

Прежде, чем рассказывать, как русские песни появились на Кубани, надо пояснить такие исторические названия как линия, линейные казаки, песни линейных казаков. Линией принято называть ту самую оборонительную линию, которую строил и укреплял на Кубани А.В. Суворов в 1777-1778 г. Линейными впоследствии стали называть донских казаков и всех тех выходцев из России, которые служили на кубанской земле или позже переселились сюда на постоянное жительство. В частях Екатеринодарского и Майкопского линейных отделов, в Кавказском, Баталнашинском и Лабинском. А песни этих русских людей стали называться – песнями линейных казаков. Конечно, сквозь толщу веков не дошли до нас напевы доблестных дружинников древнерусского Тмутараканского княжества, образованного в далеком 988 году на земле, которую мы знаем как Тамань.

Не могли не попасть на Кубань в 1688 году русские песни вместе со служивыми донскими казаками атамана Петра Мурзенко. В песнях того времени воспевались походы, в которых искали вольной от царского гнета жизни отряды казачьих атаманов Ермака (1581-15850), Степана Разина (1630-1671), Кондратия Булавина (1660-1708) и его сподвижника Игнатия Некрасова (1660-1737), Емельяна Пугачева. Заметный след в истории заселения кубанского края русскими людьми оставили некрасовские казаки. Свое песенное богатство некрасовцы делили на ряд тематических пластов: песни об Игнате, служивые, песни беседные или компанейские (сюда входят и исторические песни), женские, свадебные, карагодные (хороводные), сердцебитные, уличные, пригудки (колыбельные), игровые (считалки), шуточные прибаутки; духовные стихи (песни речитативного характера). Это "Ой, воздолийка да далекого", "Не одна во поле дороженька" и многие другие.

Песни донских казаков носили в себе характерные признаки древнего сложения. Даже песни более позднего происхождения протяжные, военно-бытовые того же периода, творцами которых являются по преимуществу сами же казаки. Песни слагались как бы по одному типу, выработанному стариной и передаваемому непосредственно в чистом виде из поколения в поколение.

Служивому же казачьему роду самой судьбой было определено большую часть своей солдатской жизни проводить в седле боевого коня, в походах. Вот оттуда и пошли потом четкие энергичные ритмы многих казачьих песен, в том числе и песен линейных казаков. Это такие песни как: "Не с-под тучушки ветерочки дують", "Ой, загорелась во поле ковылушка", "Не на реченьке было, братцы", "Ой да, на славной было, братцы, реченьке", "Ермак", "Дело было под Полтавой", "Козачушки, браво, ребятушки!", "Про графа Суворова".


IIΙ. Украинские песни на Кубани.

Черноморцы – название, введенное в русский официальный обиход, для бывших днепровских казаков после изгнания их из Запорожья и незадолго до их переселения в Приазовье. Прежнее их имя, запорожские казаки, было изъято из употребления распоряжением правительства. За успешное участие в русско-турецких войнах по указу Екатерины II, от 10 января 1790 года, бывшие запорожские казаки, жившие между Южным Бугом и Днестром, получают название "Верное Войско Черноморское". А казаков этого войска черноморцами.

В 1792 году жалованной грамотой Екатерина II разрешает черноморским казакам переселиться на новые земли "... в области Таврической остров Фанагорию со всей землей, лежащей на правой стороне реки Кубани, от устья ея к Усть-Лабинскому редуту, так чтобы с одной стороны река Кубань, с другой же Азовское море до Ейского городка...". "Войску Черноморскому принадлежит бдение и стража пограничная от набегов народов закубанских". 25 августа 1792 года первые черноморцы высадились на Таманском берегу и стали заселять указанные земли. Черноморцы и здесь сохраняли общественные и боевые традиции и навыки своих предков, запорожцев.

Смелый, независимый характер украинских и русских казаков сыграл положительную роль в освоении, благоустройстве малообжитого, беспокойного края. Кавказские племена недружелюбно встречали новых поселенцев. Однако они скоро поняли, что перед ними появились люди крепкой воли, энергии, выносливости, равные им по мужеству, воинским доблестям, не терпящие насилия над собой.

Такими же удалыми были их песни, зазвеневшие у таманских, кубанских, лабинских и терских берегов, над сторожевыми линиями, кордонами, куренями, станицами; над степным раздольем и вершинами скалистых гор. Разве могли забыть казаки о песнях своих боевых предков, где так ярко выразились их смелость, вольнолюбие, их история и многотрудная ратная жизнь. И когда ехали они походным строем вдоль реки Кубани, Разве не вспоминались им в песнях имена Байды, Нечая, Морозенко, Богуна и других героев Запорожья. В таких песнях как: "А вжэ лит бильше двисти", "Гэй, ще солнце нэ вставало", "Ой на гори, тай жнэци жнуть", "Дарувала нам царыця", "Виють витры". Помимо суровых военных песен, в войсковых поселениях исполнялись лирические, семейно-бытовые, обрядовые, хороводные, шуточно-плясовые песни.

Судьба свела украинцев и русских вместе, сблизила между собой и постепенно превращала их в кубанцев, единых во всех формах хозяйственной, военной и духовной жизни. Процесс сближения двух национальных культур в области труда, быта, языка, искусства шел медленно, но прямо и органично. В ходе переселения на Кубань довольно часто русские селились в черноморских станицах, а украинцы – в линейных. Их общение между собой было настолько тесным, что стал вырабатываться кубанский разговорный диалект, состоящий из украинских и русских слов. То же самое произошло и с песней. Нередко она приобретала черты смешанного русско-украинского фольклора, как в тексте, так и в мелодии произведения. Сближение русских и украинских песен происходило интенсивным образом, чему в значительной мере способствовали общность их текстовых, интонационных истоков, выросших, как известно, из одной благодатной почвы, имя которой – песенное искусство Киевской Руси. Это обстоятельство, безусловно, помогло органичному слиянию двух родственных песенных культур. Этот процесс длительный по времени и сложный по эволюции, развивался под определенным воздействием кавказского военного быта казаков. Вот, что по этому поводу говорит замечательный кубанский поэт– фольклорист И.Ф. Варава: "...Эти своеобразные условия быта наложили свой почерк и на черноморскую песню. Она стала четкой, краткой, предельно действенной".

Военные песни - Военно патриотические песни - Особенности военного фольклора казаков

Песня в жизни человека значит очень много. Она сопровождает его с момента рождения, и в свой последний путь он тоже уходит с песней. В песенной культуре можно выделить несколько жанров: бытовые, связанные с каждодневным трудом, колыбельные, свадебные, похоронные, военные и др. Как различны события в жизни человека, так различны и песни. Они могут быть весёлыми и грустными, протяжными – лирическими и задорными. Песня родится там, где живёт человек и во многом зависит от условий его жизни, рода занятий, климата и других факторов. Когда жизнь наполнена радостью – песни веселы, когда человек несчастен – меняется и напев песен. Главные линии исторической деятельности казаков нашли своё отражение в казачьей воинской песне.

Основным хозяйственным занятием вольных казаков являлись охота, рыболовство, животноводство. Как считали сами казаки, жили они «с травы и воды». Огромное значение в жизни казачьих общин играла война. Они находились в условиях постоянного военного противостояния с воинственными кочевыми соседями, поэтому одним из важнейших источников существования для казаков являлась военная добыча (в результате походов «за зипунами и ясырем» в Крым, Турцию, Персию, на Кавказ). Так, в песне «Из-за острова на стрежень» поётся о возвращении казаков из очередного похода, в котором добычей Степана Разина стала персидская княжна.

Главной особенностью общественной казачьей жизни являлись военная организация с выборной системой управления и демократическими порядками. Основные решения (вопросы войны и мира, выборы должностных лиц, суд провинившихся) принимались на общеказачьих собраниях, станичных и войсковых кругах, или Радах, являвшихся высшими органами управления. Главная исполнительная власть принадлежала ежегодно сменяемому войсковому (кошевому в Запорожье) атаману. На время военных действий избирался походный атаман, подчинение которому было беспрекословным.

Казак рождался воином. С появлением младенца на свет начиналась его военная школа: новорожденному все родные и товарищи отца приносили в дар «на зубок» ружьё, патрон, порох и пулю, лук и стрелу. Дареные вещи развешивались на стене, где лежала роженица с младенцем [1].

Через сорок дней отец надевал на младенца саблю, подстригал ему волосы в кружок и сажал на лошадь, а потом возвращал сына матери, поздравляя её с казаком [2]. Трёхлетние дети уже довольно свободно ездили на лошадях по двору, а в пять – скакали по степи. Поэтому в казачьих военных песнях так много внимания уделено лошади: 

«Коня даю тебе ли плохого, он верный друг был у меня…
…И лучше сам ты ешь похуже, коня же в холе содержи…».
«Как при лужке, при лужке, при широком доле,
При знакомом табуне, конь гулял на воле».
(из песен «Конь боевой с походным вьюком», «При лужке, при лужке»).

Казачьих песен более четырёх тысяч. В них – казачья душа. В песнях казак вспоминал свое прошлое, воспевал героев, тосковал о милой, о родимой сторонушке, об участи казака – умереть в бою и быть похороненному на чужбине. С песнями казаки уходили в далекие походы.

Казачья песенная культура имеет некоторое сходство с традициями южнорусских областей России и, отчасти, украинской культурой. Но казачьи песни имеют черты, присущие только им. Гораздо более слабо, чем военная тематика, представлена в казачьих песнях и песенном фольклоре календарно-земледельческая обрядность, что опять-таки объясняется преимущественно военным образом жизни. Из обрядов жизненного цикла четко зафиксирован только свадебный.

Главное в казачьем военном фольклоре – не сами события (походы, штурмы, сражения), а чувства, настроения самих героев песен, их взгляд на происходящее. Героев военных песен казаков можно разделить на три группы. Первую составляют образы полководцев и командиров, которые часто лишь намечены, даны односторонне. Только в своей совокупности они дают обобщённый образ положительного героя-командира, от которого зависит успех дела. Командир всегда идёт впереди, воодушевляя казаков речами. Он ненавидит врага и не боится его, уверен в силе своей армии, понимает смысл происходящего как защиту Отечества. Ему присуще чувство национального достоинства и патриотизм. В песнях такого плана нашли отражение многие эпохальные события России. Особенно много таких песен об Отечественной войне 1812 г.:

«Славим Платова героя,
Победитель был врагам.
Славим Платова героя,
Победитель был врагам.
Победитель был врагам.
Слава казакам-Донцам».

Воспевается в песнях и оружие казаков. В песне «Донцы-удальцы» даётся яркая характеристика отношения к оружию казаков, которые принимали участие в разгроме Наполеона:

«Страшен аркан наш, сабля ужасна,
Сабля ужасна, пика метка.
Грянула чада Тихого Дона –
Мир изумился, враг задрожал.
Рушится слава Наполеона,
Наполеон – враг побежал».

Вторую группу героев песен составляют рядовые казаки, урядники, хорунжие, предстающие как собирательный образ, насыщенный лиризмом. Герои таких песен чаще всего гибнут в бою, их смертью куплена победа, о них вспоминают казаки, возвращающиеся из похода, их хоронят на чужой стороне. Постоянное соприкосновение с опасностью и смертью заставляет казаков задумываться о своей дальнейшей судьбе. В песне «Ой, то не вечер…» скорую гибель казака предсказывает его есаул, разгадавший сон:

«Есаул догадлив был,
Он сумел сон мой разгадать.
Ой, пропадёт, он говорил,
Твоя буйна голова».

В этой и других песнях предсказания, гадания, ворожба дают определённое представление об отношении казаков к религии, характеризует особенности их мировоззрения.

Третью группу героев песен составляет сама казачья масса, выступающая как решающая сила. Образ массы в песнях дан в лаконичной, но полной глубокого содержания форме. От казака, его удали, отваги зависит исход сражения. Казачья песня звала к победе:

«Из-под кочек, из-под пней лезет враг оравой.
Гей, казаки на коней! И вперёд за славой!».

Казачество использовалось государством для освоения новых территорий. Этот сложный, порой трагичный период в жизни казаков также нашел свое отражение в песенной культуре. В воинском казачьем фольклоре отражается тяжкая доля казака, вынужденного осваивать новые территории. Наиболее всесторонне эта тема представлена в песнях эпохи Кавказской войны:

«Молодец девку исподманывал, исподманывал, подговаривал:
«Ты пойдём, девка, к нам на линию жить;
У нас да на линии, что Курджуп да река вином протекла,
А река-то Лаба мёдом протекла.
Лежат камушки драгоценные, драгоценные, неоцененные».
«Молодец, девку не исподманывай!
Я сама там была, и сама всё видала, про всё слышала:
Что Курджуп-то река кровью протекла,
А река-то Лаба горячей слезой,
По горам-то, горам лежат головы,
Все казацкия, молодецкия» [3].

Находясь вдали от родного дома, казаки тосковали по родным и близким им людям, по оставленным родным куреням и степям:

«Не бывал ли ты, орёл, на Тихом Дону?
Не видал ли ты, орёл, отца с матерью,
Не видал ли ты, орёл, молоду жену?» 

Исторические песни казаков имеют ту особенность, что в них довольно верно отражены подлинные события и факты, ярко передаются сила народа, его отвага, удаль, молодечество. Народ хранит песни в своей памяти в течение столетий. Из поколения в поколение передаются они, прославляя народных героев, борцов за Отечество. Широкому распространению исторических песен способствовали напевность, яркость и образность языка. В старину говаривали: коли нет в доме песни, значит и счастья в этом доме не водится. Казаки испокон веков славились своим зычным, удалым пением. Генерал Платов однажды рассказывал Кутузову, что ни разу не слышал, чтобы казаки шли в поход без песен. По этим самым песням он без труда мог отыскать казачьи подразделения в русском лагере близ Бородино.

В 1774 г. Матвей Иванович Платов, будущий легендарный атаман Всевеликого Войска Донского, тогда ещё полковник, с двумя полками донских казаков (штатный состав полка — 501 человек), сопровождал транспорт с беженцами, уходившими с Кубани, и продовольствием для снабжения русских войск на Кавказской линии. Командир второго казачьего полка – Павел Сидорович Кирсанов. В степи у р. Калалах транспорт подвергся внезапному нападению объединенных ногайской и крымско-татарской орд, численностью в 10 тыс. всадников. Каждый всадник вел еще по три «заводные» (то есть в поводу) лошади – одну сменную верховую и две вьючные. Этому событию была посвящена песня «Любо, братцы, любо». Первоначально песня начиналась словами:

«На Великой Грязи, там, где Чёрный Ерик,
Выгнали ногаи сорок тысяч лошадей,
И взмутился Ерик, и покрылся берег
Сотнями порубанных, пострелянных людей!»

Поставив традиционный для казачьей тактики обороны гуляй-город из телег с мешками муки, тысяча казаков двое суток держала активную оборону. После ружейных залпов, для того, чтобы дать оборонявшимся время на перезарядку ружей, казаки бросались в рукопашную. И дождались подмоги: «С нашим атаманом не приходится тужить!». Каждая строка этой песни полна глубокого смысла, так как в ней историческая правда.

В последующие годы менялись слова песни: существовали и белогвардейские, и «махновские» варианты текста. В годы Великой Отечественной войны появился «танкистский» вариант текста популярной казачьей песни.

Казаки принимали участие во всех русско-турецких войнах. При взятии крепости Измаил две из девяти колонн составляли казаки, которыми командовали Платов и Орлов. Именно тогда, в 1790 г., появилась песня «Ночи темны…»:

«Ночи темны, тучи грозны
По поднебесью плывут –
Наши стройные казаки
Под Измаил город идут.
Идут, идут казаченьки
Своим тихим маршем…» [4].

После учреждения Петром I регулярной армии с 1722 г. каждому полку предписано было иметь свой оркестр [5]. Военное ведомство, понимая важность морального фактора, состояния боевого духа войск, уделяло большое внимание созданию и подготовке полковых оркестров, распространению и сохранению военных песен. С 1857 г. каждому полку было предписано иметь свой гимн (марш).

Для рассматриваемой нами проблемы данный факт представляет интерес, так как самыми популярными не только в народе, но и в регулярной армии в XVIII–начале XX вв. были именно казачьи песни. В 1886 г. при Императорском Русском географическом Обществе была создана специальная Песенная комиссия для сбора и издания песен казачьих войск. В одном из «Военных сборников» конца XIX в. отмечалось: «…музыка в мирное время является большим подспорьем для образования и стойкости войск и необходимостью в торжественных случаях и в войсковом быту, а в походе и в боевой жизни составляет одну из нравственных поддержек духа солдата…» [6]. Песня является таким же оружием, как винтовка и гранаты. Она поднимает дух, возвращает силы, зовёт к подвигу.

В казачьих песнях силы подобного рода проявляются всегда особенно отчётливо, и поэтому они разошлись по всему миру и встречают восторженную оценку даже у иностранцев, не понимающих их слова. Успех песням создаёт не столько содержание, сколько оригинальное звучание мелодии. Казаки оставили огромное песенное наследие. Песни казачьих войск разные, но их объединяет множество сходных черт:
– казачье пение – преимущественно мужское;
– певческая манера исполнения не похожа ни на какую-либо иную;
– преобладание военных песен (рекрутские, походные, строевые, солдатские);
– наличие ярких специфических черт: огласовок, словообрывов, своеобразного диалекта («Гей, гей, ой-да…»; «на Дону, на Дону, эй-да…» и т.п.);
– влияние на мелодию музыки восточных народов;
– большие диапазоны, аккордовая фактура исполнения, большое количество октавных унисонов.

Казачьи песни – это большие развёрнутые композиции с широкораспевной, объёмной мелодией. Казаки пели везде: в походе, на привале, у костра в короткие минуты отдыха и потому среди песен много протяжных, в которых звучит тоска по родине, по родным куреням, родителям, детям, жёнам. Казачьи протяжные песни звучат архаично. Протяжные песни излагаются от лица мужчин, передавая их переживания.

Особое место в казачьем военном фольклоре занимают строевые песни. Строевые казачьи песни связаны с определёнными условиями исполнения: «пешие» поются «под шаг», «под ногу», кавалерийские – под ход коня. Для казачьих песен характерно, что одна и та же песня может быть как пешая, так и кавалерийская. Естественно, темп и характер её звучания будет различным (к примеру, старая казачья песня «Роспрягайте, хлопцы, коней» имеет несколько вариантов мелодии). Строевые песни – отдельный жанр. Именно они зачастую придавали силы при многокилометровых маршах, а также служили своеобразной пропагандой, повышающей престиж военной службы – никто не мог остаться равнодушным, когда по городу под удалую песню шли бравые казаки. Ритм полковых строевых песен закладывался с учетом строевого шага пехоты – так называемого «русского шага» – 100 шагов в минуту. Самые известные из них – «Соловей-пташечка», «Солдатушки, бравы ребятушки». Сколько лихости, удали и скрытой печали в этих песнях, повествующих о нелёгкой доле казака.

В одной казачьей поговорке утверждается: «На то казак родился, чтоб русской земле пригодился» [7]. В годы Великой Отечественной войны вместе со всем советским народом на священную борьбу с фашизмом поднялись казаки. Они с честью и славой пронесли эстафету побед предшествовавших поколений. Нелёгким был боевой путь казаков, прошедших от Кавказа до Альп в составе 5-го гвардейского Донского казачьего корпуса. Казаки-гвардейцы участвовали в освобождении от немецких захватчиков Кавказа, Дона, Украины, Румынии и других стран Европы. И на этом боевом пути помогала казакам песня, с нею шли в бой казаки:

«Эй, гвардейцы пятого корпуса, вперёд!
Бей врага проклятого за родной народ!
Ты не шуми, камыш, над Доном среди раскинутых долин.
Ещё казачьи эскадроны придут с победой на Берлин!
И Тихий Дон в боях прославят непобедимые донцы.
И славу вечную оставят в веках гвардейцы-молодцы!» [8].

В казачьих военных песнях и музыка, и слова ярко отражают сущность самого казака, как представителя военного сословия, большая часть жизни которого проводится в походах и сражениях. Музыка казачьих песен – это казачья душа, рвущаяся на свободу. Слова же песен – поэтическая оболочка этой души. Язык военных казачьих песен, его образность, говорят о неиссякаемой любви к Родине. Сплав же русского и украинского языков придаёт уникальную окраску, необыкновенное глубинное содержание текстам песен. По количеству сюжетов военные казачьи песни необозримы, поскольку казачество откликалось в песнях на события общегосударственной значимости и отражало факты более частного, местного значения. Именно такими были и есть военные казачьи песни.

Песни военных лет - Военный казачий фольклор

Величие русской литературы основывается, прежде всего, на неразрывной связи с народными массами, создавшими замечательную культуру и мужественно отстаивавшими веками честь, свободу и независимость нашей Родины. Огромную роль в период военных событий XIX – первой половины ХХ вв. играло устное поэтическое творчество народных масс, значение которого трудно переоценить. Речь идет не только о высоких художественных качествах фольклорных произведений, но и о том, что они раскрывали душу народа, его отношение к происходящим политическим и военным событиям.

Фольклорные произведения, созданные в огне и буре военного времени, передавались из уст в уста, исполнялись часто перед многочисленными слушателями и оказывали на них большое эмоциональное воздействие. Сложенные ярко, образно, с использованием традиционных форм народного творчества, они мобилизовывали людей на беспощадную борьбу против врага, внушали чувство патриотизма и беспредельной любви к Родине.

Самым распространенным и любимым жанром были песни. Пристрастие к ним кубанцев объясняется традицией их предков, запорожских и донских казаков, получившей на Кубани благоприятные условия развития. Закреплению и широкому бытованию песен способствовала совместная жизнь казаков в походах и на сборах. В них нашли отражение разнообразные чувства – бесшабашная удаль казака, тоска по семье и Родине.

Казачьи власти поощряли увлечение казаков пением. В 1811 г. был создан Войсковой певческий хор Черноморского казачьего войска, организованы полковые и станичные хоры, участники которых собирали народные песни, на что, в частности нацеливал и изданный в 1902 г. приказ военного министра о сборе песен в каждом казачьем войске. В то время издавались сборники песен, распространялась музыкальная грамота, казачьи песни разучивались в школах.

Песенный репертуар населения Кубани отличался необычайным богатством и разнообразием. В восточной части края в прошлом преобладали русские песни. В западных районах, в черноморских и отчасти закубанских станицах – традиционные украинские народные песни. Некоторая часть русских и украинских песен составляла общекубанский реперуар.

В линейных станицах наряду с жанрами общерусских песен – семейно-бытовых, обрядовых и др. («Спородила дева сына», Вдоль по морю», морю синему», «По-над лесом, ой, шлях – дороженька», «Ой, летела пава через три моря и др.) – широко были распространены казачьи песни. Многие из них, складываясь в казачьих войсках, быстро распространялись, изменялись и приспосабливались к местным условиям («Денек последний, братцы, миновался», «Забелели снежки, забелели белы», «На заре было, братцы, да на зорюшке, «Ой, да уж горы мои закубанские» и др.).

Основу песенного репертуара черноморских казаков составляли историко-героические старинные песни, отразившие героическое прошлое запорожских казаков, их борьбу с чужеземными захватчиками. Они привлекали кубанцев, прежде всего, своим патриотизмом («Ой, Мороз-Морозенко», «Байда», «Ой, гук, мати, гук», «О козаке Нечае» и др.).

В линейных станицах были в ходу преимущественно те украинские песни, которые публиковались в сборниках и были снабжены нотами, а также входили в репертуар Войскового певческого и полковых хоров. Некоторые украинские народные песни вошли в репертуар выходцев из Курской, Воронежской и других южных губерний еще задолго до переселения их на Кубань. Распространению украинских народных песен способствовало постоянное общение русских с украинцами и, главное, их этническая близость. В черноморских станицах бытовали, наряду с украинскими, и русские народные песни. Русские традиционные песни (хотя и не так много) усваивались и перерабатывались жителями западных районов Кубани. Объясняется это тем, что к середине ХХ в., т.е. в период, когда складывались местные песенные традиции, новая песенная культура оказалась сильней.

Русские народные песни, переработанные в казачьих войсках, общерусские солдатские песни и созданные на Кубани песни линейных казаков, которые культивировались в полковых хорах, на военных сборах и отражали события казачьей жизни, потеснив традиционные песни. Кроме того, под влиянием урбанизации появились «жестокие романсы» и литературные переделки, в значительной степени повлиявшие на распространение традиционных русских песен среди черноморцев.

Помимо народных песен, на Кубани во второй половине XIX–начале XX вв. бытовали песни на слова украинских поэтов, ставшие впоследствии народными (Т.Г. Шевченко «Нащо мени чорни брови», «Садок вишневый билля хати», «Такая доля» и др.; В. Забеллы «Не щебече соловейко»; И. Котляревского «Виють витри», «Сонце низенько»; Е. Грабенки «Ни, мамо, не можно нелюба любить; М. Петренко «Дивлюсь я на небо»; С. Гулак-Артемовского «Ой, казала мени мати»).

В это же время через песенники распространялись русские песни литературного происхождения и литературные переделки («Ревела буря, гром гремел» К.Ф. Рылеева; «Гляжу, как безумный на черную шаль», «В реке шумит гремучий вал» А.С. Пушкина; «Воздушный корабль», «Ангел» М.Ю. Лермонтова; «Прощай, мой ангел» В.А. Жуковского; «Хуторок», «Обойми, поцелуй» А.В. Кольцова). Особенно импонировали казакам литературные переделки, связанные с кавказской тематикой («Делибаш» А.С. Пушкина, «Свидание», «Тамара», «В полдневный жар в долине Дагестана» М.Ю. Лермонтова и др.).

В различных районах Кубани были распространены полковые русские песни, связанные с определенными событиями («Песни о взятии Кюрюк-Дара» (1854 г.), «Собирайтесь в круг, линейцы-казаки», «О гибели генерала Засса», «В 52 году собирал абрек орду», «Осада в Зирипях» (1843 г.) и др.), военно-бытовые песни («Ой ты, зимушка – зима», «Прощай, страна моя родная», «Что, кубанец, ты не весел»).

Песни, создаваемые, зачастую, по заказу войскового начальства, воспевали подвиги полководцев и «православных русских воинов», готовых постоять за Россию и царя, «бить басурманов, азиатов». Героями таких песен были «лихой казак, который с радостью, не считая, бьет врагов», и «на смерть всегда готов» или «отец-полковник». Эти песни включались в репертуар войскового и полкового хоров и получали распространение в казачьем быту. Возникали и подлинно народные песни, созданные выходцами из казачьей среды. Таковы, например, «Песня про казака Луковкина», «О Фроле Агурееве» и др. Подобные песни создавались по образцам традиционных народных песен.

Представляет интерес песня о Хоперском полке «По сырой земле туман стелется, по горам война поднимается», в которой поется о «несчастьице», о том, как «пролетела пуля быстрая, прожужжала шашка острая, убили казака все Хоперского полка». Эта песня построена традиционно, в ней используются устойчивые элементы: обращение раненого казака к товарищам («Не покиньте меня на чужой стороне, на турецкой земле»), поклон жене молодой («женится на другой, на винтовочке стальной»).

Отражение в народных песнях нашло и насильственное переселение казаков из черноморских и линейных станиц в Закубанский край, а также – на хутора. 

Общерусские и общеукраинские песни подверглись изменениям, связанным с взаимодействием различных песенных культур, переводом песен на другой язык (русский или украинский), влиянием местной природы, быта населения, исторических перемен и т.п. Общеизвестные песни («Роспрягайте, хлопци, коней», «Ой, хмелю, мий хмелю» и др.) исполнялись русскими на украинском языке, при этом отдельные слова изменялись лишь фонетически.

1708, август-сентябрь
Приход на южную окраину России отрядов донских казаков во главе с Игнатом Некрасовым, участвовавших в булавинском восстании. Впервые донской казачий фольклор попал на нынешнюю территорию Кубани.

…Сторона ль моя, а моя сторонушка,
Сторона ль моя чужая.
Я не сам-то зашел на тебя, сторонушку,
Я не сам зашел-заехал.
Занесла-то меня, раздоброго молодца,
Занесла меня неволя…

Так поётся в старинной рекрутской песне казаков-некрасовцев…
На чужбине казаки оказались после одного из самых трагических по исходу крестьянских восстаний на Дону.

«Войско Донское, исторически не входившее в состав Московского государства, при Петре I потеряло административную автономию. Казачья вольница, всегда олицетворявшая свободу и независимость, стала причиной царской немилости. Для усмирения свободолюбивых донцов предпринимаются карательные меры. Погибает более двадцати тысяч человек. В распрях убивают и главу восстания Кондратия Булавина. Возглавил казаков Игнат Некрасов. Но, поняв обреченность борьбы, и не желая поступаться свободой, он уводит людей в недосягаемые для преследователей районы. С ним ушло три тысячи казаков с семьями. И первым пристанищем в 1708 году стала Кубань, находившаяся в ту пору под турецким владычеством. Здесь формировались обустройство общины и её идеалы, которые были пронесены сквозь всю историю как заветы Игната Некрасова. С тех пор по Некрасову они и величают себя казаками-некрасовцами.

Сменялись пристанища – Кубань, Добруджа в устье Дуная, крепость Энез в устье Марицы на Эгейском море и наконец озеро Маньяс близ Мраморного моря. Время от времени отдельные разбросанные группы казаков возвращались в Россию – то под Измаил, то на Азовье, но основная масса оставалась на чужбине, продолжая свои «хождения за три моря»…

1708 - 1740
Создание песен о некрасовских казаках: “На заре-то было да на зорюшке”, “Кто бы, кто бы, братцы, вот нам рассказал”, “Гей, ой-да, никто не зна, ой да, про Игнатушку”, “По-над лесом лежит шлях-дороженька”, “Ай, манит парень девочку на Кубань” и других.

1732
В местечке Новые Санджары Полтавской губернии родился Антон Андреевич Головатый – полковник, войсковой судья Черноморского казачьего войска, один из организаторов переселения черноморских казаков с Украины на Кубань; поэт, музыкант и композитор.

1791
Создание песни “Ой да, пронеслися у нас вести”, посвященной взятию турецкой крепости Анапы.

1792, 10 августа
Полковник Черноморского казачьего войска Антон Головатый сложил слова и музыку песни “Ой, годи ж нам журытыся”, посвященной предстоящему переселению Черноморского казачьего войска с Украины на Кубань.

1792 - 1793
Переселение Черноморского казачьего войска с Украины на Кубань. Впервые украинский фольклор был занесен на территорию Кубанского края.

1793, 17 июня
Полковник Антон Головатый устроил концерт в честь Александра Васильевича Суворова, прибывшего в Тамань по делам воинской службы.

1796, 4 января
К Богоявленской пристани близ города Екатеринодара прибыли черкесские князья, мурзы, дворяне и «множество бжедугских и хатукайских народов». По их просьбе судья Черноморского казачьего войска Антон Головатый переправился на левый берег Кубани, где был торжественно встречен князьями и узденями «с духовою музыкою, состоявшею с четырех серебряных и одною медною по их обряду сопилок, двух в серебряной оправе трещоток, играющею с тремя плясунами…».

После объявления решения императрицы Екатерины II о принятии черкесов по их просьбе в число подданных России музыка и пляски возобновились, «а некоторые с князей и народов, посидав на лошадей, сколько можно шибче на оных по берегу Кубани скакали, показывая собою на лошадях свойственные их храбрости примеры…». Далее, писал в рапорте Антон Головатый, «запивали могорыч; все князья, мурзы, дворяне и народ, распрощаясь со мною, проводили к пристани с музыкою, где я, сев на лодку, поехал в свою сторону, а они, увидев меня, благополучно переправившегося, седши на свои лошади, удалились в свои пределы».

Торжество это явилось первым (из дошедших до нас свидетельств) совместным праздником двух народов, ставших по воле истории близкими соседями.