«Символика литературных снов в произведениях русских писателей XIX века»

Муниципальное образовательное автономное учреждение

«Гимназия №7» (полного дня)

Тема: «Символика литературных снов в произведениях русских писателей XIX века»

Хисамутдинова Юлия Рамилевна,

ученица 9 «А» класса

МОАУ «Гимназия №7» (полного дня)

Руководитель проекта (исследования):

Пашикова Екатерина Андреевна,

учитель русского языка и литературы

«Гимназия №7» (полного дня)

Оренбург

2017

Содержание

Введение

      В древних цивилизациях, таких как Египет, в Вавилония, Финикия, Греция, Рим и Византия, снам придавали очень большое символическое  значение. Древние источники часто упоминают о пророческой способности сновидений. Несомненно, многие мудрецы тех времен посвятили жизни изучению специфики сна, предлагая свои методы толкования.

     В глубокой древности зародилось поверье, что сон соединяет человека с миром богов и мертвых, - воспарив в сновидении к небесам, душа может вступить в контакт с божествами и умершими и получить совет или наставление. Иногда эти предупреждения выражались непосредственно, на зрительном или вербальном уровне, и не нуждались в истолковании, но чаще они запоминались в форме смутных образных видений. Случалось, что во сне узнавали о будущем величии или падении, обретали магические знания, решали сложные проблемы, принимали важные решения, влюблялись. Древние египтяне верили, что сны являются предупреждением Богов. Для них сновидения были воротами в иной мир. В Древнем Китае считали, что царство снов парит между небом и землей. Существовало мнение, что засыпая человек, теряет душу, и она начинает путешествовать в других мирах, именно поэтому люди боялись кого-то будить, поскольку считали, что душа не успеет вернуться и человек умрет.

      Каждая культура наделяла сны особой силой, чтобы каким-нибудь образом определить их природу. Чем же привлекали сны «художников», красками которых становилось слово? Яркие образы сновидений казались им настолько достоверными, что они задавались вопросами, где же граница между сном и явью и не являются ли сновидения в какой-то мере продолжением реальной жизни? Ведь во сне человек так же воспринимает окружающее, принимает решения, подвержен тем же эмоциям, что и в бодрствующем состоянии. Литературные деятели не просто так внедряли элементы онейросферы в свои творения, возлагая на них даже пророческую функцию. Проблема сна и сновидений интересовала писателей всегда. Но и сегодня, в XXI веке, чувствуется особое внимание и учёных, и писателей к такому уникальному явлению, как человеческий сон.

   Актуальность данного исследования определяется тем, что толкование снов всегда было и будет популярным занятием, привлекающим своей мистичностью. Сегодня внимание исследователей литературных снов приковано к таким темам, как сновидение и миф, сновидение и творчество, сновидение и бессознательное, сновидение и текст, язык сновидений, хронотоп сновидений.

  В нашей работе мы хотим изучить специфику литературного сна, его композиционные и символические функции в пространстве текстов произведений русской классики.  

Цель – выяснить, как изучение литературных сновидений в составе произведения позволяет постичь авторский замысел.

Для достижения поставленной цели предполагается решение следующих задач:

• дать определение понятию «сон»,
• изучить символику сна с древних времен,
• классифицировать сны,
• выделить функции сна в пределах текста,
• определить, как через сны автор художественно отражает действительность.

В качестве материала для рассмотрения обозначенного круга вопросов были выбраны классические произведения русской литературы, изучаемые в школьном курсе: роман «Капитанская дочка», роман в стихах «Евгений Онегин» А.С.Пушкина, комедия «Горе от ума» А.С. Грибоедова, баллада «Светлана» В.А.Жуковского. Объектом изучения являются фрагменты текстов, содержащих описание снов героев.

Нами применялись общеизвестные методы и приемы исследования:

✓ анализ фрагментов произведения,

✓ сопоставление элементов снов героев с сюжетной линией,

✓литературный обзор используемых источников для написания  исследовательской работы.

        Изучение статьи М.О.Гершензона позволило изучить специфику снов в творениях А.С.Пушкина. Монография О.В.Федуниной помогла составить целостную картину классификаций литературных сновидений, представить его в работе. Изучение Толкового словаря русского языка С.И. Ожегова помогло дать точное научное определение термину «сон» в привычном понимании. Изучение издания Шитаковой  Н.И. «Сон как одна из реализаций воплощения истинной реальности» было проведено, с целью рассмотреть мнение литературоведа о месте и роли сновидения в творчестве русских писателей.

      Работа состоит из введения, 2-х глав, заключения и списка используемых источников и литературы.

Глава 1. Специфика и изучение сна

1. Сон как объект культуры древности

        Древние греки считали, что сон – это особый дар, посылаемый человеку богом сна – крылатым Морфеем, одним из сыновей бога Гипноса. На божественном Олимпе Гипнос занимал особое место, имея власть над другими богами, даже Зевс вынужден был считаться с ним. Гипнос был рожден в результате союза богини ночи Никты и бога вечного мрака Эреба, вместе с братом близнецом-богом смерти Танатосом. В отличие от брата-близнеца, являвшегося беспощадным богом, Гипнос был более благосклонен к людям, приносил успокоение и отдых. Гипнос — это крылатый юноша, держащий в руках цветок или головку мака и небольшой рог. Пролетая над миром, он насылал сон на все живое. Древние греки, считали остров Лемнос являлся обиталищем бога сна. На острове есть пещера, перед которой цветут маки и растут травы, из сока которых мать Гипноса богиня ночи Никта получает сон. Согласно легенде, Гипнос является посланником Зевса. Богиня Гера, замышляя козни против своего грозного супруга, просит Гипноса усыпить Зевса, пока она преследует Геракла. Гнев проснувшегося Зевса был страшен. Гипноса спасла мать Никта. Спасаясь от гнева Зевса, Гипнос превратился в птицу и второй раз по просьбе Геры усыпил Зевса, чтобы дать возможность ахейцам победить в троянской войне. В награду Гера пообещала Гипносу отдать в жены Пасифею, в честь которой он создал цветок мака, ставшего его символом.

     У Гипноса было множество детей, но избранный сын – бог сновидений Морфей, который обнимает людей своими крыльями и погружает их в свой мир сновидений. С тех пор и существует выражение: попасть в объятия Морфея, то есть погрузиться в сон.

       В Древнем Египте сны – важная часть культуры.  «Отец истории», Геродот писал о египтянах, что "предзнаменованиям и чудесам они придают гораздо больше значения, чем все другие народы. Так, если произойдет какое-нибудь чудо, египтяне внимательно следят за его последствиями и отмечают их. В подобном же случае, по их мнению, в будущем результаты будут одинаковы". Откровения, полученные в сновидениях, наряду с  действием магии считались основой мирового порядка, сотворенного богами. В папирусе Инсингер звучит та же мысль о том, что сны - это дар богов: "Бог создал сновидения, чтобы указать путь спящему, глаза которого во мраке". В Египте главными адресатами божественных откровений были, конечно, фараоны. Одной из самых страшных казней в древнем Египте и стала казнь лишением сна. В египетском языке понятие "сновидение" передавалось словом rswt, которое означало  "бодрствовать". Таким образом, сновидение в Египте понималось как один из видов реальности, бодрствования. 

        В Древнем Риме был создан первый словарь снов, включавший 5 томов, которые содержали объяснения более  3000 сновидений реальных людей. Одна из ведущих цивилизаций античности трактовала сны как нечто личное для каждого человека, имевшее, несомненно, пророческий характер.

          У славян бога сновидений называли Сном. Однако для древнего человека в сновидениях не существовало ирреального аспекта; более того, сны, т. е. божественные откровения, одинаково посылаемые свыше богатым и бедным, царям и рабам, великим государственным деятелям и малым детям, уравнивали людей перед богами.

2. Первые попытки исследования сна                                                        

     Собиранием сновидений и исследованием их роли в человеческих судьбах занимались царь Амфиктион, Пифагор, Эпихарм, Карнеад, Эпикур, Эмпедокл, Аристид Ритор, Сократ, Паниассис Младший, ученик и последователь Феофраста Стратон, Лукиан, Платон, Аристотель, Кратипп, Серапион, Хермипп, Деметрий Фалернский, Артемон Милетский (22 книги), Антифон, Ксенофон, Сенека, Цицерон, Филон Александрийский (5 книг), Дион Хризостом, Фульгентус и многие другие. Занятие толкователя снов считалось наследственным, профессиональные тайны часто передавались в устной традиции. Но были и другие толкователи, которые, "мешая человеческое с божественным", иногда достигали поразительных результатов, но их имена до нас не дошли.

     Первое научно подтвержденное мнение  о том, что сновидения - это особое переживание сознания, впервые было выдвинуто Аристотелем. Согласно французскому философу Р. Декарту, сон есть часть сознательной психической жизни, которая состоит из мыслей, чувств и впечатлений, переживаемых человеком, причем те же понятия и представления, которыми он живет в бодрствующем состоянии, могут приходить к нему во сне. А римские юристы даже спорили, дает ли право аннулирования покупки раба его склонность к пророчествам. Сократ задавался вопросом: "Грезить - во сне или наяву - не значит ли считать подобие вещи не подобием, а самой вещью, на которую оно походит?".

О том, что сновидение - это жизнь сознания во время сна, писал 3. Фрейд. Австрийский психоаналитик стал одним из первых, кто занялся научным толкованием сновидений. Опираясь на представление, что сновидение – это продукт психической деятельности самого спящего, Фрейд создал свою концепцию сна, которая заключалась в следующем: сновидение есть осуществление желания, его реализация, которая во сне предстает уже в сбывшемся виде.

В работе «Толкование сновидений» З. Фрейд выделяет три главные особенности памяти сновидений: использование впечатлений прошедших дней, акцент на незначительные воспоминания, использование детских воспоминаний. Тем не менее, источниками сновидений могут служить и значимые свежие воспоминания, накладываясь одно на другое, или же важные мысли, которые не давали покоя в течение дня. И сновидения оказываются своеобразной реакцией на актуальные, волнующие спящего, переживания.

Такое учение нашло отклик у  Густава Юнга. Сновидение толковалось им как средство наладить связь между сознанием и подсознанием. Швейцарский психиатр полагал, что сны могут содержать не только воспоминания и переживания, но и важные сообщения, философские идеи, предостережения.

Психолог Джонсон Роберт выдвинул гипотезу о том, что в «бессознательном» содержится значительная часть «Я» каждого индивида и основные черты характера. А сны – это своеобразный мост, с помощью которого человек может разобраться в своем внутреннем мире. В каждом сне содержится своеобразный посыл, который бессознательное хочет донести до сознания, и именно его нужно разгадать толкователю или самому сновидцу.

      Д. Роберт заметил, что и у сновидений, и у воображения есть общая черта – умение преобразовывать расплывчатые формы бессознательного в четкие образы, которые может воспринять разум.

     При литературоведческом обзоре источников нам удалось выявить, что составитель Этимологического словаря Федорова Т. Л. датирует появление слова «сон» в XI веке от испанского son  из латинского sonare «играть, петь». [4]

        Русский писатель В.И.Даль трактует сновидение как видение во сне, сон в лицах, грезы, бред, игра воображенья во сне.  Слово «сон» используется не как научный термин, что способствует смешению этой формы с рядом других, отнюдь не тождественных ей (в частности, с «видением»). Нередко в рамках одного произведения сон персонажа обозначается разными, но не синонимичными понятиями: «форма художественного языка», «устойчивый художественный приём», «мотив». В современной науке сновидения трактуются как результат деятельности памяти и воображения, как результат действия внешних раздражителей, как результат действия внутренних раздражителей.

       Лингвист Михаил Дынник в статье "Сон как литературный приём" дает свое определение литературному термину: «Сон  — вещее предвосхищение героем судьбы, т.е. развязки литературного произведения».  Изображение вещего  сна  является особым художественным  приемом, ибо все развитие сюжета предопределяется содержанием сновидения, и развязка романа заранее задана. [9]

         Как отмечает Н.И. Толстой, «сон — перевернутая явь, явь наизнанку, оборотная, повседневно не зримая сторона жизни; сон — видимый фрагмент обычно невидимой "параллельной" жизни».

         Каждый ученый  по-разному трактует смысл термина «сон», что говорит об уникальности данного понятия в различных областях знания, но все же мысль о том, что сновидения – особое состояние сознания, объединяет мнения исследователей. В своей работе мы склоняемся к определению по  Дыннику, так как оно раскрывает значение «сна», связывая его с неким предсказанием.

3. Сон в литературе

      Недостаточно четкое разграничение сна как элемента художественного произведения и как психофизиологического явления влечет за собой то, что сны персонажей часто рассматриваются лишь с точки зрения их значимости для изображения различных психологических состояний. В качестве другого полюса можно назвать анализ только сюжетной функции снов. В обоих случаях теряется двойственная природа литературных сновидений, которые не только предоставляют огромные возможности для изображения психологии героя, но и являются элементом картины мира в произведении.

       Одна из классификаций возможных методов для анализа литературных сновидений была предложена ученым А. Бегеном. Он выделяет три пути решения проблемы: психологический, литературоведческий и метафизический. «Психологический» трактует литературный сон лишь в качестве материала для исследования психического состояния героя или автора. «Литературоведческий» подход основан на рассмотрении снов персонажей для выявления характера героя, развязки событий. Этот метод, по мнению А. Бегена, является наиболее адекватным и продуктивным. Специфика метафизических исследований заключается в том, что их авторы над тем, какая реальность создается в произведении, «космическая, божественная или просто иллюзорная». Данный анализ связан с решением проблемы  художественной реальности. «Метафизический» подход к анализу литературных снов часто выступает в сочетании с «психологическим». Сон в литературе наделяется ученым определенными задачами: изобразить  внутренний мир героя, стать важным смысловым элементом текста,  определяющим характер художественной реальности. [4]

       Таким образом,  метод Бегена предполагает взгляд на литературные сновидения как на особый элемент структуры художественного произведения, выполняющий определенные функции в составе целого.

    Содержание литературного сна передается отрезком текста, который замыкается между начальной и конечной границами. Особо следует остано-

виться на мотивах, связанных с характерным для мира сновидений особым временем и пространством. Сны персонажей не только раскрывают их внутреннюю жизнь, но и имеют собственный сюжет, следовательно происходящее во сне - элемент художественного пространства и времени. События сна происходят в пространстве, отличном от реального, они могут быть также отнесены к любому временному отрезку, который не соотносится с основным повествованием. Автор обычно в той или иной форме старается указать на нереальность событий, пережитых героем во сне.

Для придания повествованию эффекта мнимости автор произведения может вводить в описание сна художественные детали, выражающей различия между миром настоящим и миром сновидений. В последнем также могут вкрапливаться явления, неприемлемые для действительности. В русской литературе существует ряд событийных мотивов, типические для сюжета сна, например, мотив болезни (кризисный сон), мотив смерти и превращения.    

       В литературоведении термин устойчивой субъективной структуры связан со сновидениями. По лингвисту Б.О.Корману, он определяется как «соотнесенность всех отрывков текста с субъектами речи – теми, кому приписан текст, и субъектами сознания – теми, чье сознание выражено в тексте». Герой-сновидец видит сон о себе, то есть происходит раздвоение персонажа, который является и «автором», и «действующим лицом» сна. происходит сближение точек зрения повествователя и «сновидца», потому что изображено явление, близкое внутреннему миру персонажа. В этом и проявляется природа литературных сновидений.

       Сон в литературном произведении ― обособленный фрагмент текста, имеющий следующие особенности:

• максимальная сжатость,  схематичность;
• обилие символики (вследствие  этого — концентрация  на  небольшом  участке  текста  основных смысловых нитей и мотивов);
• стилевое несоответствие ко всему произведению (дискретность  повествования  объясняется  потоком  сознания,  отсюда  и «бессвязность»  ассоциаций).

    Основополагающие элементы формы сна становится предметом выражения авторской позиции.  

4. Функции снов в композиции литературного произведения и их классификация

Ученые традиционно выделяют две основные функции «онических» элементов. Сон рассматривается для выявления психологии героя-сновидца. Данная форма предоставляет возможность для раскрытия  характера персонажа, обрисовки особенностей его психики. С другой стороны, сон становится значимой частью во всей структуре произведения. Исследователи выделяют сюжетную функцию, когда  рассматривается роль сна в развитии действия. Одним из качеств этой функции является предварение событий. Литературовед И.В.Страхов выделяет компенсаторное значение литературного сна. Оно связано с тем, что сон «уходит» от неприятных переживаний героем действительности.  Р.Г.Назиров акцентирует внимание на сюжетообразующей функции сна, рассматривая его с точки зрения влияния на поступки и поведение героев.

     Из предложенных типологий учёные сформировали два важных типа всех литературных снов – иллюстративно-психологические и сюжетные. Аналогичным образом разделяются сны по функциональным особенностям на «фантастические» и «нефантастические». Основная роль первых – мотивировать события, вторых – передавать внутреннее состояние героя. В фантастическом сне обретает символическое наполнение.

Характер границ сна и реальности связано с особенностями художественного мира текста. Сон с четко обозначенными границами свидетельствует о невозможности соединения настоящего и придуманного в произведении, по мнению автора.  Преобладание сновидений, в которых отсутствует четкость границ, получило название необъявленных снов, предполагающих смешение с действительностью, в которой живут персонажи.

      Литературовед Е.Г.Чернышева предложила для расширенной классификации несколько критериев:

• первый – роль снов в сюжетосложении, где рассматривается прогноз, оправдывающийся в реальности произведения. Выделяются свойства сна как обращения к прошлому, как параллельной реальности, как предупреждение, направляющее героя.
• второй – характер композиционной взаимосвязи снов с образами сверхъестественного. Сон воспринимается как промежуток в реальности, как часть художественной реальности.
• третий – ограниченность снов  от условной действительности.  В зависимости от этого выделяются следующие виды снов: границы сна определены, выявлен только конец сна, описано лишь погружение персонажа в сон, а пробуждение домысливается. пограничное состояние героя в полусне. В этом критерии выражена связь структурных элементов сна и действительности.
• четвертый  -  «количественный», по которому сны подразделяются на однократные и многократные.

   Таким образом, трудно определить, какая функция литературного сна является самой важной; ученые лишь сходятся во мнении, что сновидения следует рассматривать в общей структуре произведения.

Глава 2. Практическое изучение и анализ литературных сновидений

    Содержание сновидения – перевод мыслей на другой, образный, язык. Для правильного толкования сновидения нужно учиться читать образные знаки, а не рассматривать только очевидное значение. Так, нужно различать скрытое и явное содержание сна.

  Александр Сергеевич Пушкин рано заметил таинственное явление сонной грезы и на протяжении лет временами пристально размышлял о нем. (ПРИЛОЖЕНИЕ 1)

Петр Гринев едет в Оренбург, чтобы определиться на службу по велению отца. В Симбирске он проиграл большую для него сумму денег. С неспокойной совестью он выезжает из Симбирска, не забывая о строгом отце. В степи путников застигает буран, который становится символом перемен в жизни, сбившись с дороги, они беспомощно ждут помощи среди мглы, когда невдалеке встречают прохожего. Они окликают его; в темноте его нельзя разглядеть; в разговоре Гринев успевает только заметить, что мужик умен, хладнокровен, решителен. Прохожий берется довезти их до жилья. Дальше Гринев рассказывает так: «Он тебя благословит". Я не соглашался. Тогда мужик вскочил с постели, выхватил топор из за спины и стал махать во все стороны. Я хотел бежать... и не мог; комната наполнилась мертвыми телами; я спотыкался о тела и скользил в кровавых лужах... Страшный мужик ласково меня кликал, говоря: „Не бойсь, подойди под мое благословение..." Ужас и недоумение овладели мною. И в минуту я проснулся".

И этот сон состоит из двух частей. Первая часть - возвращение в родительский дом и болезнь отца — легко могла возникнуть в мыслях Гринева после его безобразного кутежа в Симбирске, ведь его душа мучилась переживаниями за родителей.  Но вторая половина сна наполнена мистическим смыслом. Некоторые элементы ее даны действительностью. Вторую часть сна никак нельзя объяснить рационально: она явно содержит в себе пророчество: «Вместо отца моего вижу, в постели лежит мужик с черной бородою, весело на меня поглядывая». Раскрывается образ Емельяна Пугачева. Именно этот встречный мужик станет на его глазах предводителем  многолюдного кровопролития, но он не только не тронет Гринева, но неизменно будет ласков с ним, что, как известно, чудесным образом осуществилось впоследствии.  А после кровавых событий в Белогорской крепости чудом спасшийся Гринев испытывает к Пугачеву сложное, противоречивое чувство. Беспощадный к своим врагам, Пугачев способен понять переживания молодого офицера, оценить его достойное поведение. Емельян Пугачев сумел понять чувства юноши, оценил его верность, неспособность стать предателем. Он способен понять чувства другого человека, даже противника, и далеко не всегда жесток.

Очевидно, по мнению Пушкина, сновидение строится из элементов двоякого рода: из восприятий и из свободных образов фантазии, и Пушкин различает в сновидении два этапа: сначала восприятия только уступают игре воображения, затем погружаются в нее. Сон состоит из  начальной картины, где на сцене-исключительно реальные душевные образы - мысли, чувства, восприятия, непосредственно возникшие из действительности: «Пораженный страхом, я иду за нею в спальню».  Во сне эти образы являются преображенными: «Я находился в том состоянии чувств и души, когда существенность, уступая мечтаниям, сливается с ними в неясных видениях первосония».   Последующая картина, где реальные душевные образы уже поглощены и претворены воображением,  здесь из едва уловимых чувственных восприятий создаются грандиозные, полные иной существенности образы. Первая картина — существенность: Гринев застает своего отца при смерти: «Я тихонько подхожу к постеле; матушка приподымает полог и говорит: «Андрей Петрович, Петруша приехал; он воротился, узнав о твоей болезни; благослови его». Вторая картина — мечтания: Гринев видит своего случайного путника разбойником и своим посаженным отцом: «Я в недоумении оборотился к матушке, говоря ей: – Что это значит? Это не батюшка». Последовательность каждой пары картин — точно чудесный перелет из одного мира в другой и в сновидениях Пушкин изобразил этот переход от чувственного к пророческому в виде обычного в сонных грезах ощущения стремительного падения вниз. Писатель часто испытывал во сне это чувство быстрого падения, доказывая переменчивость человеческой жизни.

Эпизод сна Татьяны встречается читателю в середине романа. Остался позади визит Онегина в дом Лариных, знакомство Евгения и Татьяны, уже написано любовное письмо и получен отказ. Продолжаются теперь лишь страдания несчастной девушки. (ПРИЛОЖЕНИЕ 2)

     Во сне Татьяны, героини «Евгения Онегина», смешались и реальность, и мечты, и предания. Ни одно гаданье не дает покоя героине. Тогда Татьяна, по совету няни, кладет под подушку свое девичье зеркало и засыпает.

И снится чудный сон Татьяне...

Ей приснились заснеженный зимний лес, медведь, приведший Татьяну к шалашу, и Онегин в окружении гостей-чудовищ:

Большой, взъерошенный медведь;
Татьяна ах! а он реветь,
И лапу с острыми когтями
Ей протянул;

     Неслучайно и то, что спасает Татьяну Ларину именно Онегин, сумевший зажечь в ней огонь любви. В славянской мифологии медведь — символ луны и воскрешения, возможно из-за своей зимней спячки. Медведь же – «будущий жених Татьяны – генерал». Животное с древних времен ассоциировалось у народа с женихом как символом богатства и плодородия, к тому же Пушкин подчеркивает, что медведь был "косматый", "большой взъерошенный" – как сам генерал. Во сне героини он выступает как воскреситель души. Но девушка не может расстаться с чарами любви:

Она, взглянуть назад не смея,
Поспешный ускоряет шаг;
Но от косматого лакея
Не может убежать никак;

События сменяются очень резко, и вот, Татьяна уже сидит наедине со своим возлюбленным... Стук в дверь – входят Ленский и Ольга... Евгений бранится на незваных гостей; спор, нож, и – Ленский убит. Раздался ужасный крик:

За нею Ленский; свет блеснул;
Онегин руку замахнул,
И дико он очами бродит,
И незваных гостей бранит;

    Во многом сон Татьяны — это воплощение ее чувств и мыслей. Поэтому она и не хочет рассказать никому свой сон: в нем и мечты об Онегине, и страдание от разлуки с ним:

Как на досадную разлуку                                                                                       Татьяна ропщет на ручей.

     Медведь и чудовища — из сказок, из рассказов няни, из романтических книг. Но Татьяну тревожит ссора друзей, смерть одного из них в ее сне. До самого дня именин этот сон тревожил Татьяну, пока не стал явью, где Онегин убивает Ленского. Онегин, всегда избегавший такого общества, раздражен. Он пытается отомстить Ленскому, ухаживая за Ольгой. Наивный Ленский подавлен «изменой» друга и невесты, и для него все рухнуло.

На самом деле сон Татьяны – очень символический эпизод романа. Он в мельчайших подробностях отражает судьбы главных героев и помогает понять всю глубину переживаний девушки.

В первой строфе сна выясняется, что действие происходит зимой: Татьяна сначала идет по "снеговой поляне", затем - по "жердочкам, склеённым льдиной", переходит протекающий в сугробах ручей, "не скованный зимой", и попадает в заснеженный лес, где "дороги нет; кусты стремнины метелью все занесены, глубоко в снег погружены". Важно время действия – «зима». Время года означает «печаль» или «смерть» по толкованию сновидений. Так, в описании смерти Ленского надвигающаяся кончина героя сравнивается с глыбой снега, которая катится с вершины горы:

На солнце искрами блистая,
Спадает глыба снеговая.
Мгновенным холодом облит,
Онегин к юноше спешит,
Глядит, зовет его... напрасно:
Его уж нет. Младой певец
Нашел безвременный конец!

·          Быть скованным льдом - «быть скреплённым со смертью». Разгадка этого символа в описании могилы Ленского, где две сосны "скреплены смертью", т.е. под ними похоронен Ленский:

Где жил питомец вдохновенья,
Две сосны корнями срослись;
Под ними струйки извились
Ручья соседственной долины.

·    Оказаться в заснеженном лесу – «попасть в царство смерти, т.е. в потусторонний мир, мир душ». Если лес - царство душ, то хозяин леса - 'хозяин царства душ'. А так как медведь считается хозяином леса, то он также и проводник в царстве мертвых, в которое попадает Татьяна. Все эти картины предсказывают этой гибели важного человека для героини.

     Другое пророчество сна Татьяны – ее замужество. Слово «снег» имеет значение «приносящий плодородие». Отсюда покрыть снегом – «приблизить свадьбу». Глубокий снег, сугробы, в которых Татьяна вязнет, падает и где её настигает и берет на руки медведь, предвещает будущее замужество.

   Согласно народной традиции, перейти девушке через ручей - значит «выйти замуж». Мостик из двух жердочек символичен – одно из святочных гаданий на жениха, применила той ночью Татьяна,  таится в том, что девушки делают из прутиков мостики на зеркале и кладут его под подушку.  В «Евгении Онегине» "тропинкой" к замужеству стала смерть Ленского, ведь именно после дуэли и отъезда Онегина Татьяна уехала в Москву, где и вышла замуж за генерала.

  Во сне медведь приносит Татьяну к хижине Онегина со словами "здесь мой кум". И действительно, в Москве, на приеме, генерал знакомит Онегина, " друга своего", с Татьяной – уже своей женой:

И страшно ей; и торопливо
Татьяна силится бежать:
Нельзя никак; нетерпеливо
Метаясь, хочет закричать.

    Татьяна видела во сне своего суженого, правда, скрытого от нее в образе медведя, но им был нелюбимый человек. Возле ручья медведь подает Татьяне руку – то же самое делает жених, когда сватается – предлагает «руку и сердце».

    Символ сна Татьяны – «шалаш», который в результате оказывается благоустроенной хижиной, с сенями, столом и лавками. Иными словами, это «дом». Слово «дом» издавна имеет значение «человек» - такое сопоставление пошло из языческого «огонь – душа человека».  С помощью такого символа раскрывается внутренний мир Евгения Онегина. А  смотреть в дверную щель хижины снаружи – значит «пытаться понять внутренний мир Онегина»:

Не видя тут ни капли толку,
Глядит она тихонько в щелку,
И что же видит?.. за столом
Сидят чудовища кругом.

     Войдя в комнату, Татьяна видит, что Онегин правит домовыми и своими гостями-демонами. Простая логическая цепочка: если «хижина» - Онегин, то все, что внутри (и в частности домовые) - части его внутреннего мира. Отсюда эпизод управления демонами символизирует властность героя:

Он знак подаст — и все хлопочут;
Он пьет — все пьют и все кричат;
Он засмеется — все хохочут;
Нахмурит брови — все молчат;
Он там хозяин, это ясно…

     Проникнуть в дом – «стать предметом мыслей и чувств Онегина». Появление Татьяны в хижине символизирует будущую любовь к ней Евгения.

       Исчезновение «домовых» - «избавление от прежних пороков». После того, как Татьяна проникла в хижину, домовые сначала смутились, а потом и вовсе скрылись. Любовь к Татьяне полностью изменила внутренний мир Евгения, избавила его от "душевного безразличия".

      Разрушение дома – «разрушение души Онегина. В финале сна «хижина шатнулась». Герой переживет огромную душевную трагедию, когда осознает всю безнадежность своей любви к Татьяне. Интересно, что на эпизоде разрушающейся хижины сон обрывается так же неожиданно, как на эпизоде объяснения Татьяны и Онегина обрывается весь роман:

Раздался... хижина шатнулась...
И Таня в ужасе проснулась...
Глядит, уж в комнате светло;
В окне сквозь мерзлое стекло
Зари багряный луч играет;

       Во сне Татьяны раскрывается внутренний мир человека, ее возлюбленного – Евгения Онегина.

       Значение приема сна в романе А.С. Пушкина «Евгений Онегин» поистине велико: этим приемом автор не только раскрывает внутренний мир главных героев, но и дает внимательному читателю заглянуть вперед, приоткрывает завесу тайны.

     В ходе анализа мы пришли к выводу, что литературные сны в произведениях А.С.Пушкина предвосхищают будущее героя. Философия сновидений  сложилась у него работою разума в темной глубине души. И основное в них выходит далеко за пределы сновидения: здесь, по мнению лингвиста Гершензона, приоткрывается представление Пушкина о строе и движениях человеческого духа, человеческой души.

   Героиня комедии А.С. Грибоедова «Горе от ума» Софья, чтобы скрыть в связи с внезапным появлением своего отца, Фамусова правду о встрече с Молчалиным, оправдывается. (ПРИЛОЖЕНИЕ 3) Она придумывает сон о встрече с любимым человеком ― сон возможный, но явно выдуманный, желанный:

«Сказать вам сон: поймёте вы тогда…

Позвольте… видите ль… сначала

Цветистый луг; и я искала траву,

Какую-то, не вспомню наяву.

Вдруг милый человек, один из тех, кого мы

Увидим — будто век знакомы…

     Сон ― талантливая выдумка в данном случае, внедрением которого Грибоедов хотел раскрыть состояние души героини, истинное отношение к людям, окружавшим ее.  В этом сне — реальное состояние героини, узнаваемость её возлюбленного, фон — луг, цветы, да и сам герой — из сентиментальных французских романов, которыми зачитывались девушки того времени. К тому же «сон» оказался вещим. Цветистый луг – «место, где Софье не придётся скрывать любовь от отца». Но отец отвергает даже сон как предположение о браке дочери с несостоятельным человеком:

Ах! матушка, не довершай удара!
Кто беден, тот тебе не пара.

     Сон говорит о героине больше того, что можно непосредственно понять, обличает в ней качества ловкости, представляет реальную картину души Софьи. Здесь героиня делится мечтами с читателем, но завуалированно, чего не смог понять Фамусов. В этом произведении сон — это открытие границы между настоящим и будущим и в то же время между настоящим и прошедшим. Он выполняет функцию завязки и разрешения сложной ситуации. Изображение  сна  помогает Грибоедову удачно ввести и благополучно разрешить запутанную коллизию о чувствах Софьи.

    Сон Светланы в балладе В.А. Жуковского связан с идейно – тематическим замыслом автора: только реальное может содержать правду. В основе снов лежат фольклорные представления о сновидениях. (ПРИЛОЖЕНИЕ 4)

Основной конфликт борьбы темных и светлых сил в душе человека произведения выражен с помощью приема цветописи:

Снег валит клоками;
Черный вран, свистя крылом,
     Вьется над санями;
Ворон каркает: печаль!
     Кони торопливы
Чутко смотрят в темну даль,
     Подымая гривы;

Девушка ждет любимого, который слишком долго не возвращается из похода. Она в унынии. События происходят в Крещенский вечерок, когда Светлана гадала, чтобы узнать  о своем суженом. Ожидая полуночи, Светлана засыпает и видит сон. Он является кульминацией для произведения, так как читателю не известна судьба героини.  Мистические события, борьба света и тьмы  происходят во сне Светланы, который имеет двойственную характеристику.   Сны, гадания, обряды, связанные древней культурой, характеризует героиню как  человека, имеющего славянские корни, преданного совей культуре.  С другой стороны во сне проявляются христианские символы. Сон имеет самостоятельную композицию, в которой двойная кульминация: первая – победа  светлых сил в душе  Светланы, а вторая – победа самой героини, защищенной светлыми силами  над тьмой.

  Святочные гадания сопровождаются  славянскими  обычаями и верованиями, оттого свойственной им лексике. Образы луны, сумрака, тумана символизируют путь души человека  от тьмы и смятения, из тумана, к ясности и просветлению:

На луне туманный круг;
     Чуть блестят поляны.
Сердце вещее дрожит;
Робко дева говорит:
     «Что ты смолкнул, милый?»

  Появляются образы-символы – венец, кольцо, обручение, связанные со наступлением радостных событий. Следующая строфа  представляет собой жалобы героини  на жизнь. Судьба – это линия жизни, судьбина – это «злая судьба». Она  смотрится в зеркало, зеркало также образ – символ, который имеет значение души в состоянии чистоты:

Чуть Светлана дышит...
Вот... легохонько замком
     Кто-то стукнул, слышит;
Робко в зеркало глядит:
     За ее плечами
Кто-то, чудилось, блестит
     Яркими глазами...

  Тьма в зеркале определяет  робость и страх – силы тьмы:

На средине черный гроб;
И гласит протяжно поп:
     «Буди взят могилой!»

Обилие христианских символов  в обещаниях милого создает впечатление, что провидение направляет героиню: счастье будет  при обращении героини к свету правды.

    Слово «тьма» обозначает конфликт темных и светлых сил.

Вьюга, метель – образы - символы, беды, судьбы, разрушения, хаоса. Ветер, вихорь – олицетворение злых сил в народе. Вран (ворон) -  образ вещей птицы,  предвещающий несчастья, олицетворение сил зла. В славянской мифологии вместе судьба предначертана свыше, поэтому пытаться ее предсказать никому нельзя. Судьба наказывает тех людей, которые стремятся это сделать – именно это хотел донести автор до читателя.

Через сон выражается авторская позиция Жуковского. В балладе несчастье – это всего лишь лживый сон, счастье – пробуждение.

Заключение

       Сон в художественном произведении может служить иносказанием. Как правило, сновидениям присуще логическое построение, дидактичность, то есть нравоучение, поучение. Иногда сновиденье героя служит формой сюжета не основного, но эпизодического, выделяя его, как частичный, но значительный эпизод в развитии главного действия. Обычно, в подобном  сне  автор отражает в увеличенном виде то, что для него особенно важно, особенно дорого, а для читателя, по его мнению, значительно для достижения его задумки.

Через сны в литературных произведениях авторы раскрывают характер и внутренний мир героев. Сновидения обладают пророческим даром, предвосхищают события, судьбы героев.

Мы решили все поставленные задачи:

• представили определение понятия «сон»,
• рассмотрели то, как классифицируют по значению сны лингвисты,
• выделили ряд особенностей в строении литературного сна и его важные функции в пространстве текста.

        В своей исследовательской работе мы пришли к выводу о том, что сновидения - это особая художественная реальность, которая характеризуется образностью,  конкретно-чувственной  формой,  символической насыщенностью и многообразием вариантов интерпретации, оттого его внедрение в произведение оправдано. В литературе сны являются важной частью психологического портрета  героя.  Сновидение раскрывает дополнительные смыслы, создавая объемный образ. 

Список используемых источников и литературы

1. Большой энциклопедический словарь / Мин – во образования и науки Рос. Федерации: Изд. 2-е перераб.,  допол. / Изд.: Большая Российская энциклопедия,  1997. – 1456 с.  
2. Этимологический словарь русского языка// Федорова Т. Л., Щеглова О. А// - М.: «Лад-Ком, 2010. -608 стр.
3. Словарь лингвистических терминов / О.С. Ахманов // Изд. 2-е, стереотип. -  Советская энциклопедия, 2001г. – 327 с.
4. Федунина О.В. Поэтика сна (русский роман первой трети XX в. в контексте традиции): монография / М.: Intrada, 2013 – 196 с.
5. Ремизов А. Огонь вещей. Сны и предсонье. СПб.: Азбука, 2000. - 432 с.
6. «Статьи о Пушкине» / М.О. Гершензон, 1926. – 108 с.
7. Литературная энциклопедия [Электронный ресурс]: Словарь литературных терминов: В 2-х т. / Под ред. Н. Бродского, А. Лаврецкого, Э. Лунина, В. Львова-Рогачевского, М. Розанова, В. Чешихина-Ветринского. — М.; Л.: Изд-во Л. Д. Френкель, 1925. URL: http://feb-web.ru/feb/slt/abc/  (дата обращения 01.03.2017).
8. Лотман Ю.М. Семиосфера. СПб.: Искусство—СПБ, 2010. — 704 с.
9. "Сон как литературный  приём" / Михаил Дынник -  2005.