«Маленький» подвиг

«Маленький» подвиг.

Страшна ли война? Да, несомненно. Но не потому, что украла миллионы чих-то невинных жизней, а потому, что забрала всего одну – родную, пусть и такую далекую.  Можно не быть лично знакомым со своим погибшим предком, но знать о нем необходимо. Он – часть семьи, часть истории, а ведь из песни слов не выкинешь. Война оставила след во многих семьях – моя не исключение, но этот след остался незамеченным. Незамеченным до того дня…

Тот пасмурный день я не забуду никогда. Помню, я подумала, что вот-вот начнется дождик, но он все медлил, лишь продлевая мое томное состояние. Нужно было покинуть нашу теплую квартирку, чтобы навестить прабабушку Нину Ивановну, которая, к сожалению, уже доживала свой век. Но ужасная лень все никак не давала мне покоя. В конце концов, совесть взяла верх и я, наспех одевшись, вышла на сырую улицу и задумчиво поплелась к автобусной остановке, хлюпая сапогами и разбрызгивая грязные лужи. Мои размышления прервал подъехавший со скрипом колес автобус, и я отправилась навстречу, возможно, ключевому моменту моей жизни. Следующие события я, пожалуй, не стану описывать, не думаю, что дорогому читателю это интересно, поэтому сразу перенесу вас поближе к завязке.

Итак, я зашла в пыльную одинокую комнату, которую уже, наверное, тысячу лет никто не убирал, но этим она мне была особенно дорога. Знаете, говорят, что во всем должна быть своя «изюминка»? Так вот, в этой комнатушке изюминкой были именно небрежность и старина, которые словно пронизывали тебя насквозь и, несомненно, подкупали. Даже воздух в комнате был особенный – этот необыкновенно приятный запах, живущий здесь вместе с бабушкой – осунувшейся, но все еще бодрой старушкой. Она сидела в кресле в самом углу комнаты, прикрытая пёстрым лоскутным покрывалом и что-то перебирала в прозрачных морщинистых руках. Да-да именно тех, которые умело, без особых усилий заживляли ранки и порезы, независимо от части тела храброго маленького…пирата, например. Четырехногая шатающаяся табуретка уже стояла рядом. Бабушка знала, что я приду. Она всегда знала.

- Что ты читаешь, дорогая? – спросила я, медленно подходя ближе и усаживаясь на неустойчивый табурет.

- Помнишь Ваню – моего младшего брата? Так это письма его с фронта. Сорок первого года. Я тебе не рассказывала? – вопросом на вопрос ответила она.

- Нет. Расскажи, пожалуйста.

- Какая же ты быстрая! Прям как я в молодости, - надо сказать, что прабабушка в молодости была очень красивая (о чем свидетельствуют немногочисленные фотографии). Черные прямые волосы, тонкие полукруглые брови и молочно-белая кожа прекрасного картографа заставляли кровь молодых людей волноваться не хуже штормовых волн. Но буря тут же утихала, стоило им лишь начать диалог. С характером она была, и эта черта сохранилась на протяжении всей ее жизни.

- Ну ладно, усаживайся поудобнее. И если ты думаешь, что я буду рассказывать тебе долгую душещипательную историю, то ты глубоко ошибаешься.

Я немного поерзала на старом табурете и приготовилась вбирать в себя историческую информацию, которая через мгновение должна была коснуться моего напрягшегося слуха. И вот прабабушка начала неторопливо выговаривать фразы, которые моя память трепетно хранит до сих пор.

- Итак, было это осенью 1941 года, когда объявили начало великой отечественной войны. Мой брат - Иван Иванович Рогачёв ушел на фронт добровольцем. Как щас помню, сколько слез с мамой пролили, сколько раз уговаривали остаться, боялись за него. А ведь он всегда хотел помочь, быть хоть в чем-то полезным… Вот и ушел, не послушал нас. Через несколько дней он уже возил на фронт снаряды. Письма часто от него приходили, старался писать, чтобы мы не сильно волновались. Да как тут не волноваться то! Писал, что кругом летали пули, что из-за постоянной бомбежки света белого видно не было и непонятно, где тыл, а где фронт, где свои, а где немцы. Так и воевал, держался, как мог – знал, что дома ждут. Трудолюбивый он был, сострадающий, храбрый (я увидела, как ее глаза грустно и тоскливо заблестели, будто небо перед приближающимся дождем)… Но воевать пришлось недолго, в сорок первом же году пришла телеграмма, а там: «Пропал без вести». Мы с мамой тогда от горя чуть ума не лишились. Позже, узнали, что по дороге с фронта на грузовик упал снаряд и все - нету Ваньки! Сильно тогда немцы проклятые эти дороги бомбили, но не часто попадали. А в нашего вот, попали…

По ее щекам потекли горючие слезы любви и обиды, грудь тяжко сотрясалась от недостатка воздуха. Я не придумала ничего более подходящего, чем присесть рядом и обнять ее. На полу, стенах и потолке носились тени от падающих на окно крупных дождевых капель. Она приобняла меня в ответ, и я поняла, чего именно ей не хватало – тепла родственного сердца. И сквозь скверный нрав, душа ее внезапно предстала предо мною пушистым котенком. Во мне теперь тоже была светлая любовь и тоска по погибшему далекому родственнику. И пусть я с ним прежде никогда не встречалась, но теперь он словно сидел рядом со мной, как будто вышагнул в кожаных сапогах и военной форме из бабушкиной памяти, и плакал тоже. С того самого момента он всегда был со мной, как и теперь…

Если вам довелось испытывать что-то подобное, то поздравляю - вы самый счастливый человек на свете. Ведь близкие любящие  люди рядом с нами до тех пор, пока мы их помним, хотя можем даже не знать их лично. Таким человеком стал для меня Иван Иванович, светлую память которому я буду хранить всю жизнь. Думаю, именно такой след должен оставлять после себя погибший человек. Ни ордена, ни медали, ни слава не заменят нам того подвига, что он совершил. Пусть я знаю о нем немного, но мне этого вполне достаточно, чтобы гордиться и бесконечно любить.

***Этот рассказ стал для меня откровением. Честно признаюсь, что я вовсе не собиралась его писать. Он появился внезапно, переродившись из маленького школьного сочинения. Что-то подтолкнуло меня изменять, дополнять, совершенствовать его и писать дальше. Теперь я понимаю, что этим «чем-то» была пустота. Пробелы и неполноценность семейной истории давали о себе знать, но теперь моя совесть чиста, и я могу спать спокойно. Наверняка вы скажете, что Иван Иванович ничего особенного не сделал и гордиться, по большому счету нечем, что он не принес огромной пользы стране, не является героем Советского Союза.… И будете правы. Но я горжусь все равно. Не потому, что знаменит, не потому, что был полезен, а потому, что был храбрым, был любимым, был своим. Ведь уйти на фронт добровольцем уже подвиг – маленький для всех, но большой для меня. И пусть не совершил великого…просто не успел. Именно из таких «маленьких» подвигов и складывается нация – складывается Россия. А этим, друзья, по праву стоит гордиться.

«Маленький» подвиг.

Страшна ли война? Да, несомненно. Но не потому, что украла миллионы чих-то невинных жизней, а потому, что забрала всего одну – родную, пусть и такую далекую.  Можно не быть лично знакомым со своим погибшим предком, но знать о нем необходимо. Он – часть семьи, часть истории, а ведь из песни слов не выкинешь. Война оставила след во многих семьях – моя не исключение, но этот след остался незамеченным. Незамеченным до того дня…

Тот пасмурный день я не забуду никогда. Помню, я подумала, что вот-вот начнется дождик, но он все медлил, лишь продлевая мое томное состояние. Нужно было покинуть нашу теплую квартирку, чтобы навестить прабабушку Нину Ивановну, которая, к сожалению, уже доживала свой век. Но ужасная лень все никак не давала мне покоя. В конце концов, совесть взяла верх и я, наспех одевшись, вышла на сырую улицу и задумчиво поплелась к автобусной остановке, хлюпая сапогами и разбрызгивая грязные лужи. Мои размышления прервал подъехавший со скрипом колес автобус, и я отправилась навстречу, возможно, ключевому моменту моей жизни. Следующие события я, пожалуй, не стану описывать, не думаю, что дорогому читателю это интересно, поэтому сразу перенесу вас поближе к завязке.

Итак, я зашла в пыльную одинокую комнату, которую уже, наверное, тысячу лет никто не убирал, но этим она мне была особенно дорога. Знаете, говорят, что во всем должна быть своя «изюминка»? Так вот, в этой комнатушке изюминкой были именно небрежность и старина, которые словно пронизывали тебя насквозь и, несомненно, подкупали. Даже воздух в комнате был особенный – этот необыкновенно приятный запах, живущий здесь вместе с бабушкой – осунувшейся, но все еще бодрой старушкой. Она сидела в кресле в самом углу комнаты, прикрытая пёстрым лоскутным покрывалом и что-то перебирала в прозрачных морщинистых руках. Да-да именно тех, которые умело, без особых усилий заживляли ранки и порезы, независимо от части тела храброго маленького…пирата, например. Четырехногая шатающаяся табуретка уже стояла рядом. Бабушка знала, что я приду. Она всегда знала.

- Что ты читаешь, дорогая? – спросила я, медленно подходя ближе и усаживаясь на неустойчивый табурет.

- Помнишь Ваню – моего младшего брата? Так это письма его с фронта. Сорок первого года. Я тебе не рассказывала? – вопросом на вопрос ответила она.

- Нет. Расскажи, пожалуйста.

- Какая же ты быстрая! Прям как я в молодости, - надо сказать, что прабабушка в молодости была очень красивая (о чем свидетельствуют немногочисленные фотографии). Черные прямые волосы, тонкие полукруглые брови и молочно-белая кожа прекрасного картографа заставляли кровь молодых людей волноваться не хуже штормовых волн. Но буря тут же утихала, стоило им лишь начать диалог. С характером она была, и эта черта сохранилась на протяжении всей ее жизни.

- Ну ладно, усаживайся поудобнее. И если ты думаешь, что я буду рассказывать тебе долгую душещипательную историю, то ты глубоко ошибаешься.

Я немного поерзала на старом табурете и приготовилась вбирать в себя историческую информацию, которая через мгновение должна была коснуться моего напрягшегося слуха. И вот прабабушка начала неторопливо выговаривать фразы, которые моя память трепетно хранит до сих пор.

- Итак, было это осенью 1941 года, когда объявили начало великой отечественной войны. Мой брат - Иван Иванович Рогачёв ушел на фронт добровольцем. Как щас помню, сколько слез с мамой пролили, сколько раз уговаривали остаться, боялись за него. А ведь он всегда хотел помочь, быть хоть в чем-то полезным… Вот и ушел, не послушал нас. Через несколько дней он уже возил на фронт снаряды. Письма часто от него приходили, старался писать, чтобы мы не сильно волновались. Да как тут не волноваться то! Писал, что кругом летали пули, что из-за постоянной бомбежки света белого видно не было и непонятно, где тыл, а где фронт, где свои, а где немцы. Так и воевал, держался, как мог – знал, что дома ждут. Трудолюбивый он был, сострадающий, храбрый (я увидела, как ее глаза грустно и тоскливо заблестели, будто небо перед приближающимся дождем)… Но воевать пришлось недолго, в сорок первом же году пришла телеграмма, а там: «Пропал без вести». Мы с мамой тогда от горя чуть ума не лишились. Позже, узнали, что по дороге с фронта на грузовик упал снаряд и все - нету Ваньки! Сильно тогда немцы проклятые эти дороги бомбили, но не часто попадали. А в нашего вот, попали…

По ее щекам потекли горючие слезы любви и обиды, грудь тяжко сотрясалась от недостатка воздуха. Я не придумала ничего более подходящего, чем присесть рядом и обнять ее. На полу, стенах и потолке носились тени от падающих на окно крупных дождевых капель. Она приобняла меня в ответ, и я поняла, чего именно ей не хватало – тепла родственного сердца. И сквозь скверный нрав, душа ее внезапно предстала предо мною пушистым котенком. Во мне теперь тоже была светлая любовь и тоска по погибшему далекому родственнику. И пусть я с ним прежде никогда не встречалась, но теперь он словно сидел рядом со мной, как будто вышагнул в кожаных сапогах и военной форме из бабушкиной памяти, и плакал тоже. С того самого момента он всегда был со мной, как и теперь…

Если вам довелось испытывать что-то подобное, то поздравляю - вы самый счастливый человек на свете. Ведь близкие любящие  люди рядом с нами до тех пор, пока мы их помним, хотя можем даже не знать их лично. Таким человеком стал для меня Иван Иванович, светлую память которому я буду хранить всю жизнь. Думаю, именно такой след должен оставлять после себя погибший человек. Ни ордена, ни медали, ни слава не заменят нам того подвига, что он совершил. Пусть я знаю о нем немного, но мне этого вполне достаточно, чтобы гордиться и бесконечно любить.

***Этот рассказ стал для меня откровением. Честно признаюсь, что я вовсе не собиралась его писать. Он появился внезапно, переродившись из маленького школьного сочинения. Что-то подтолкнуло меня изменять, дополнять, совершенствовать его и писать дальше. Теперь я понимаю, что этим «чем-то» была пустота. Пробелы и неполноценность семейной истории давали о себе знать, но теперь моя совесть чиста, и я могу спать спокойно. Наверняка вы скажете, что Иван Иванович ничего особенного не сделал и гордиться, по большому счету нечем, что он не принес огромной пользы стране, не является героем Советского Союза.… И будете правы. Но я горжусь все равно. Не потому, что знаменит, не потому, что был полезен, а потому, что был храбрым, был любимым, был своим. Ведь уйти на фронт добровольцем уже подвиг – маленький для всех, но большой для меня. И пусть не совершил великого…просто не успел. Именно из таких «маленьких» подвигов и складывается нация – складывается Россия. А этим, друзья, по праву стоит гордиться.