Планета "Бориса Пастернака".

Ф. И. автора:                                  Кулумаева Татьяна, 11класс.

Ф.И. О.. педагога:                         Чебочакова Полина Григорьевна.

ОО: МБОУ Бутрахтинская средняя общеобразовательная школа.

Название работы: Планета «Борис Пастернак»

(Поэтический путь  Бориса Пастернака).

Учебный предмет: русская литература.

                                    Планета «Борис Пастернак».

(Поэтический путь Бориса Пастернака)

Невозможно думать о судьбах нашей поэзии, не представляя себе большой путь Бориса Пастернака — от «Близнеца в тучах» до «Когда разгуляется».

На протяжении жизни поэт проходит несколько творческих циклов, проделывает несколько витков вверх по спирали постижения природы, общества, духовного мира человека:

Во всем мне хочется дойти

До самой сути

В работе, в поисках пути,

В сердечной смуте.

И вместе с поэтом тот же путь проходим и мы, читатели.

Борис Пастернак родился в 1880 году в семье деятелей искусства: отец был преподавателем живописи, мать — одаренной пианисткой. Мальчик рос в атмосфере искусства, общался с Львом Толстым, Рахманиновым, Скрябиным, Серовым, Врубелем, занимался музыкой, философией, но вдруг, оборвав эти занятия, осознает себя поэтом. Старомосковский уклад, изысканно — интеллигентное окружение, споры об искусстве, смысле бытия, «жизнь духа» и — первое потрясение — 1905 год, царский манифест, предреволюционная активность горожан дают Пастернаку приток поэтических сил. Он начал писать в 1912 году:

Февраль. Достать чернил и плакать?

Писать о феврале навзрыд...

                                     (1912 г.)

В ранних стихах Пастернак подражает Блоку, затем — Маяковскому, и весь его литературный путь пересекается с двумя течениями и расходится с ними: с символизмом и футуризмом. Борис Пастернак не приемлет блоковской символической надмирности и сверхчувственности, также чужды ему пафос «переделки мира», призывы расстаться с прошлым, со «старьем» культуры, составляющими поэтическую программу Маяковского. Новизна мира открывается Пастернаку  в извечном, - он как будто впервые открывает мир  и так радуется, что ему не приходится думать о переделке, - лучшего ему не надо. Марина Цветаева говорила, что, скорее всего, отнесла бы Пастернака «к первым дням творения: первых рек, первых зорь, первых гроз. Он создан до Адама».

Ранние стихи поэта хаотичны, с изломанным синтаксисом, это «вихрь, обрывающий фазы», поток слов «бессвязней сна», слов, как будто оглушенных многоголосьем мира, ослепленных его светом. Любое явление Пастернака стремится словно  бы захватить врасплох, мир предстает пульсирующим — тут «образ входит в образ» и «предмет сечет предмет». Стремление «поймать живое», «мгновенная, рисующая движение живопись» - так определял впоследствии эту манеру сам Пастернак.

Текли лучи, текли жуки с отливом,

Стекло стрекоз сновало по щекам.

        Был полон лес мерцаньем кропотливым,

Был под щипцами у часовщика.

Природа, залитая солнцем, блестящие жуки, стрекозы, мерцающий лес... Но поэт неожиданно вводит предельно реальные «щипцы» у часовщика, как отрезвляющую ноту, не дающую поэтической картине расплыться, осаживает ее, крепко привязывает к действительности. Такое совмещение отвлеченного понятия мира с нарочито конкретизированными понятиями встречается во многих стихах Пастернака. В 20 - е годы широкую известность поэту принесла книга стихов «Сестра моя — жизнь» (1917 г.), которую он посвятил своему любимому поэту М.Ю. Лермонтову. В книге резко усилилось ощущение жара, кипения, накаленности жизни, - уже не скрытых, но вырывающихся наружу, как бы охватывая собою все пространства от неба до земли:

Сестра моя — жизнь и сегодня в разливе

Расшиблась весенним дождем обо всех...

Не заметить этого «всеобщего» ливня невозможно. Он служит камертоном стиха, заливает строки, смывая традиционную размерность, ломая привычные синтаксические связи. Грозы, бури, ливни, бушующие в книге «Сестра моя — жизнь», - не просто явление природы. Пастернак порывает с объективным описанием, простой живописью, пейзажем, отказывается от повествования. Его стихи написаны не от первого лица и не в третьем лице, - он стремится найти особую форму, где лица смещены и смешаны, предоставляя читателю возможность догадываться самому.

С течением лет поэзия Пастернака становится прозрачней, ясней в своем новом стиле, укрощая разветвленный, топорщащийся синтаксис. Принося в жертву прихотливую беглость живописи, он все же создавал редкостные по силе вещи. В 30 — е годы начинается новая полоса в жизни и творчестве поэта.

Рождается образ: жизнь поэта — безбрежное море. В книге «Второе рождение» (1932 г.) проходит тема любви, именно в ней воплощается связь человека с миром, с природой. Неотделимы от книги Кавказ, Грузия, по словам поэта, «край, ставший мне второй родиной». Грузинская глава биографии Пастернака — это, пожалуй, самые счастливые страницы его жизни.

… Передо мною волны моря.

Их много. Они шумят в миноре.

Прибой, как вафли, их печет.

...Их тьма, им нет числа и сметы,

Их смысл досель еще не полн,

Но все сменою одето,

Как пенье моря пеной волн.

Такими «волнами», приливами душевной  и творческой энергии были для Пастернака увлечение музкыой Скрябина и Шопена, собственные юношеские композиции, Марбургская философская школа, поэзия Рильке, теперь — Грузия — не только ее природа, красота, но вся атмосфера жизни, язык, поэзия, - «морем» входили в душу поэта. Однако счастье не было ни безоблачным, ни продолжительным. Кавказ предстал перед поэтом не только как царство дикой красоты, размаха, шири. Ощущение внезапно распахнувшегося простора осложняется тревожными раздумьями  о человеке — объекте преобразования. «Телегою проекта нас переехал новый человек» («Когда я устаю от пустозвонства»). В стихах этого цикла Пастернак тяготеет уже к классической форме:

Опять Шопен не ищет выгоды,

Но, окрыляясь на лету,

Один прокладывает выход

Из вероятья в правоту...

...Гремит Шопен, из окон грянув,

А снизу, под его эффект

Прямя подсвечники каштанов,

На звезды смотрит прошлый век.

Вихревой листопад слов уступил место пейзажу с более строгими и скупыми линиями. Пастернаковская строка, широко и свободно разбегавшаяся, теперь стала короче, собранней и устремленнее, созвучия проще и определеннее.

После 1936 года Пастернак подвергнут резкой критике, он перестает писать стихи и занимается переводами. С конца войны — переживает глубокий душевный кризис, пишет поэму «Зарево», роман «Доктор Живаго», «Стихи к роману» - этот цикл самый трагический в литературной биографии и автобиографии поэта: исключение из Союза писателей, изоляция от общественной жизни, Нобелевская премия:  

Я пропал, как зверь в загоне,

Где- то воля, люди, свет,

А за мною шум погони,

Мне наружу ходу нет.

Темный лес и берег пруда,

Ели сваленной бревно,

Путь отрезан отовсюду,

Будь что будет- все равно.

Что ж посмел я намаракать,

Пакостник я и злодей?

Я весь мир заставил плакать

Над красой земли моей...

                                                             («Нобелевская премия»)

В стихах позднего Пастернака — выстраданная простота, принесшая поэту новые открытия и потребовавшая от него потерь, это высокая и дорогостоящая простота художника, чуждого застою, инерции, обладающего волей и мужеством.

В последние годы жизни, с середины 50- х годов, начинается новый, последний прилив творческих сил поэта, создается цикл стихов «Когда разгуляется» (1958 г.). Как будто мощным ветром разгоняются тучи, затягивающие горизонт поэта, теперь как будто развиднелось, прояснилась, разгулялось. Стихи поражают молодой мощью чувствований, ощущением грозовой свежести, неутомимой готовности жить, познавать жизнь:

Пронесшейся грозою полон воздух,

Все ожило, все дышит, как в раю.

Всем роспуском кистей лиловогрозных

Сирень вбирает свежести струю...

Рука художника еще всесильней

Со всех вещей смывает грязь и пыль.

Преображенней из его красильни

Выходит жизнь, действительность и быль.

                                                         («После грозы».)

Пройдя сложный, трагический путь, неся крест одиночества, отчужденности, видя страдания вокруг, среди негодяев, подхалимов, льстецов, поэт пришел к любви и милосердию, состраданию и уважению. Борис Пастернак ушел из жизни со своими неразрешенными противоречиями.

Но не было одного — разуверенности, разочарования, усталости.

Еще далеко не полно изучена творческая биография Пастернака, но ясно значительность его вклада в развитие поэзии — ее образов, языка, стиха. Дарование поэта соединило в себе исключительную зоркость, проникновенность в действительности, порою, с почти детским простодушием и наивностью. Он никогда не боялся быть совершенно откровенным.

Он награжден каким- то вечным действом,

Той щедростью и зоркостью светил,

И вся земля была его наследством,

А он со всеми разделил.

                                               (А. Ахматова, «Борис Пастернак»)

Талантливых людей с «искрой от бога» немного на земле. Нам повезло читать в подлиннике шедевры Чехова, Толстого, Пушкина, Есенина, Блока, Пастернака... Они учат жизни.

«Дарование учит чести и бесстрашию, потому что открывает, как сказочно много вносит честь в общедраматический замысел существования» - эта философская мысль Бориса Пастернака определяет личность поэта. Человек глубоко интеллигентный, с мышлением, далеко уходящий за рамки обыденности, человек со своими понятиями о смысле жизни, бытия. Размышления и опыт жизни привели его к заключению, что замысел существования заключается в его драматичности. В жизни поэта эпизоды счастья очень коротки. И личная судьба драматична, и судьбы близких людей, и судьба родины. Но поэт не оплакивает жизнь, он любит ее, он бесстрашен. Умение находить прекрасное и восхитительное во всем: в природе, в человеке, в судьбе — поражает в Пастернаке, притягивает к нему, остается загадочным.

Поэт обладает стойкостью, силой духа, разумом и незаурядностью. Стихи его прекрасны, сильный дух, честь — достойны подражания. Борис Пастернак учит любить и быть верным себе.

                                             Литература

1. Ахматова, А. А. Узнают голос мой...- М.: Педагогика, 1989.

2. Банников, Н. О. Борисе Пастернаке — М.: Худ. литература, 1988.

3. Зайцев, Б. Этюды о Пастернаке. Русская литература ХХ века.- М.: Педагогика, 1989.

4. Пастернак, Б.Л. Стихотворения и поэмы. - М.: Худ. литература, 1988.