"Нельзя быть Иванами непомнящими"

Боль сердца.

Без вины виноватые

«История предков всегда любопытна для того,

кто достоин, иметь Отечество».

Н.М. Карамзин

Нельзя быть Иванами, родства непомнящими! Знания о жизни предков, их происхождении и судьбе мне кажутся ценностями того же ряда, что и знания о прошлом своего народа. Человек не может жить без корней, без памяти о своем происхождении. С этими знаниями он увереннее себя чувствует среди людей, он многому может научиться у своих предков. И пусть они не были людьми выдающимися, повлиявшими на ход истории. Но были честными, добросовестными, трудолюбивыми... Именно им каждый из нас обязан наличием всех своих человеческих качеств. Именно им мы обязаны своим рождением...

Помню патриотическую акцию «Сибирь им стала родиной», посвященную Дню памяти жертв репрессий.

На эту встречу была приглашена моя бабушка Лаптева (Тарасюк) Валентина Трифоновна,  внучка и дочь репрессированных.  

С какой болью она вспоминала рассказы родителей о тех суровых испытаниях.  Равнодушных не было. А у меня возник вопрос «Почему бабушка мне об этом не рассказывала?»

 Поэтому я сочла своим долгом подробнее узнать о периоде «раскулачивания» и разобраться в происшедшем, - обнародовать ранее недоступную информацию, которая есть в наших семейных архивах. Нельзя забывать о тех людях, которые живут рядом и являются живыми свидетелями периода сталинских репрессий.

С  конца 20-х гг. началось массированное наступление власти на крестьянство. Был найден главный «враг» Советской власти – кулак, и страна начала всемерную борьбу с ним.

В «Толковом словаре» Владимира Даля  «кулак – это перекупщик, переторговец, маклак, прасол, сводчик, особенно в хлебной торговле, на базарах и пристанях, сам безденежный, живет обманом, обсчетом, обмером». То есть «кулаками» называли людей, которые не имели своих денег, ничего не производили, а были посредниками и спекулянтами.

В конце января 1930 г. бюро Северного крайкома ВКП(б) приняло план расселения «кулаков». Согласно этому плану на севере должно было расселиться 70.000 семей - примерно 350000 человек. Темпы переселения крестьян сразу же рванули вверх: уже 15 марта 1930 года в Северный край выслали 45000 человек со

  В процессе «раскулачивания» у людей забирали имущество и переселяли в малонаселенные, часто почти не пригодные для жизни районы страны – на Урал, в Сибирь, Казахстан, Северные районы.

Уже к 1932 году в этих районах было расселено около 1,4 млн. человек, в том числе на Урале –540 тыс., в Сибири – 375 тыс., Казахстане – более 190 тыс., Северном крае – свыше 130 тыс., и т. д. Большинство их работало на лесоповале, в горнодобывающей промышленности, меньшая часть использовалась в сельском хозяйстве.

Никакие попытки забыть эту страшную трагедию не удаются. Многие россияне со слезами на глазах вспоминают эти годы.

Из рассказов бабушки я узнала, что Баунтовский район (а ныне Муйский) во времена репрессий служил местом для заселения высланных раскулаченных граждан из других регионов нашей страны, политических заключённых и переселённых по национальному признаку. Больше всего сосланных было в селах Боргалино, Карафтит, Уакит, Кедровка.

Поэтому я решила рассказать о семье Цыпиных (мои предки по папиной линии),  репрессированных в 30-е годы, о их жизни в Сибири. А эту историю мне помогли воссоздать сестры моей бабушки, так как бабушки уже нет в живых. . .

Судьба семьи Цыпиных.

Семья Цыпиных в 1931 г в период массовой коллективизации попали под раскулачивание как кулаки и были изгнаны из собственного дома. Его семью вынужденно переселили из села Валгусы, Инзенского района, Ульяновской области  на далекий Север.

Глава семьи -  Цыпин Александр Степанович, 1881г.р. В 1901 году женился на Марфе Яковлевне, 1878 года рождения.  В 1902 году был призван в царскую армию, в которой прослужил 25 лет. В семье родились шестеро детей: Екатерина Александровна, 1902 г.р., Елизавета Александровна, 1910 г.р., Михаил Александрович, 1915 г.р., Иван Александрович, 1919 г.р., Николай Александрович, 1922г.р., Матрена Александровна, 1924 г.р.

Семья занималась собственным хозяйством, держали коров, свиней, кур, лошадей. Александр Степанович  имел небольшую лесопилку. Трудились с утра до вечера. По словам внучки, Спицыной Любовь Федоровны, жили они не богато, но с достатком. Растили детей, приучали их к труду, старшие помогали по дому, присматривали за младшими. Марфа Яковлевна сама шила одежду для детей, вязала теплые вещи. Жизнь казалась счастливой, пока в семью не нагрянула беда.

На основании Постановления ЦИК и СНК СССР от 1 февраля 1930 года признаны «семьей кулака». По описи имелось: дом кирпичный, амбар, баня, скотный двор, земли 20 десятин, коровы – 4 головы, куры – 25 штук, свиньи – 6 голов, лошади – 3 головы, сенокосные угодья, лесопилка, механизмы – поперечная пила, сани, телеги да работники – 5 человек.  По всем данным Александр Степанович считался «кулаком» 2 категории («наиболее богатые кулаки, они подлежали выселению в отдаленные местности СССР на спецпоселение»). Но ведь не спрашивали и не выясняли тогда, что такое большое хозяйство необходимо было, чтобы прокормить большую семью, и что работали они  не покладая рук, не зная лени и усталости. Трудно представить, что за такое «богатство», которое есть в листе описания конфискованного имущества, людей наказывали.

В 1931 году Марфа Яковлевна с дочерью Елизаветой были арестованы и посажены в тюрьму  на станции Инза Ульяновской области. Через некоторое время их отправили в Сибирь на Карафтит. Не успела Марфа  вещи  собрать, не смогла даже еды в дорогу взять. Не знала она тогда, что увезут их далеко от родного края.

Вернувшись с работы Александр Степанович, узнал об аресте, о том, что жену с маленькой Лизой отправили  на поезде на поселение. Взяв с собой тридцатилетнего сына Михаила,  Александр Степанович отправился в дорогу. Он прихватил с собой поперечную пилу, имеющиеся инструменты, которые ему потом и пригодились. Добирались пешком, в дороге помогали люди добрые – кормили, поили, иногда и на ночь оставляли.

Трое несовершеннолетних детей Иван, Николай, Матрена остались на попечении старшей сестры Екатерины.

Дождавшись адреса, Екатерина собрала младших братьев и сестру и стала добираться до места поселения своих родителей. С собой ничего не разрешили взять, ни одежды, ни посуды, при этом отобрали практически все имущество: от бани, амбара, летней и зимней повозок, саней, до скота, одежды, обуви.

До Иркутска добирались на поезде. Вагоны, пригодные только для перевозки скота,  были набиты битком. Люди располагались на голых нарах, спали по очереди,  в первую очередь – дети и старики. Запах в вагоне стоял удручающий, т.к приходилось справлять нужду в ведро за покрывалом или одеялом. В дороге вообще не кормили, только несколько раз позволяли набрать воды. Екатерина кормила детей припрятанными сухариками, да сырой картошкой. Сама голодала, но о детях беспокоилась. Несколько раз удавалось сварить похлебку на большой станции.

На узловых станциях составы неделями оставались без движения. До некоторых станций шли иногда и пешком.

С Иркутска Екатерина с детьми добралась до Баргузина, они впервые увидели озеро Байкал. Но не красотой Байкала наслаждались они. Екатерина разожгла костер, чтоб просушить одежду, вымыла детей байкальской водой, похлебали горячую водицу и опять продолжили путь… От Баргузина до Карафтита Катерина наняла лошадь, на которую усадила своих братьев и сестру, а сама пошла пешком. Больше месяца дети добирались до своих родителей.

Наконец – то вся семья вместе.

Отец Александр Степанович и сын Михаил работали на лесозаготовках, пилили лес, распиливали доски. Марфа Яковлевна с дочерью Екатериной занимались хозяйством, растили детей. Голод, холод, нужда, тяжелый труд были постоянными спутниками в их жизни. Но всё вынесли, выстояли в той суровой жизни. Жилось тяжело, но любовь и умение трудиться спасли семью от голода и болезней.  

Но на этом мучения и страдания не закончились… Сын Михаил, простудившись, умер. Его похоронили в Карафтите. А семью вновь переселили на поселение в Кедровку на прииски. Жили в бараках по несколько семей, условий для жизни не было. Каждую семью отделяли  перегородки из досок. Условия для существования были тяжелыми.

Из воспоминаний Спицыной Л.Ф. (двоуродная сестра моей бабушки) «По словам дедушки вначале местное население относилось к высланным настороженно, тем более что пропаганда сделала свое дело – приехали «кулаки», а значит, враги. Да недолго той пропаганды хватило. Крестьянин  понял, что «кулаки»- такие же труженики, как и он сам. Вскоре именно в окружающие деревни пошли переселенцы искать спасения. Не видели раньше здешние огороды ни моркови, ни свеклы. Ну, а как начали переселенцы помидоры сажать - тут местные люди вовсе удивились. Было что перенять».

Здесь познакомились с земляками - поселенцами из Мамырово Инзенского района - семьями Тарасюк (5 человек) и Зайцевыми (5 человек). Эти семьи также были репрессированы в 1931 году как «семьи кулаков».

С кедровки семья Цыпиных переселилась на многообещающую косу (МОК) Баунтовского района Бурятской АССР, где и обосновались на долгие годы. В поселке семья пользовалась авторитетом. Это были добрые и скромные люди, совершенно не похожие в понимании людей на кулаков. Выстроили дом, надворные постройки, развели кур, держали свиней, коров, разработали землю под огород, косили сено. Лето трудились, чтоб прокормиться зимой. Часто выручала тайга. Собирали ягоду, её было большое разнообразие: клюква, черника, брусника, морошка. Но очень уж донимала мошка в тайге. Спасаясь от неё, на лоб надевали берестину, смазанную дёгтем, запах которого отпугивал гнус. Заготавливали в тайге орехи, которые хранили в берестяных кадушках. Из орехов делали масло, для этого толкли орехи в ступах и его с картошкой.

Так и жили. Растили детей. Из детей выучились грамоте Иван, Николай и Матрена. Родители не хотели вспоминать прошлое, жили настоящим и благодарили Бога за жизнь.

Пережили и годы войны. Очень тяжело приходилось, как и всем. Ушли на фронт сыновья Иван и Николай в 1942 году. Иван воевал на Курской дуге, был ранен, затем комиссован и вернулся домой. Николай служил в Чите в канцелярии писарем.

 Срок пребывания под надзором с ограничением прав и свобод истекал в 1942 году. Но семья Цыпиных не торопились возвращаться, хотя из семьи Зайцевых вернулись на родину отец, мать,  Ариша и Василий, из семьи Тарасюк – дед и двое детей.

Из воспоминаний Спицыной Л. Ф. «В 1959 году мне довелось побывать на родине моей мамы Екатерины Александровны Цыпиной – Зайцевой. Заработав бесплатную поездку я отправилась в село Валгусы Ульяновской области. Было немного страшновато и постоянно мучил вопрос: «Как меня встретят?» Но трепет остается в душе до сих пор от того, что собралась вся деревня посмотреть на дочь Катерины. Оказалось, что в Валгусах проживает очень много родственников. Они наперебой спрашивали меня о маме, о жизни на далеком Севере. Им было интересно все до мельчайших подробностей. Я рассказывала и рассказывала. Спустя три дня пришла из соседней деревни папина сестра Арина. Она так целовала меня и плакала все время. А когда мы пошли ее провожать, тетя Арина так надрывно плакала, передавала привет моим папе и маме.  Уходила Арина хлебным  полем, а ее плачь  мы еще долго слышали. Ну, разве можно об этом спокойно вспоминать? Мои родные пережили много горя, они были разделены расстоянием, а ведь всегда устоем были семейные связи и отношения».

 Много бед выпало, но ни трудности, ни лишения не сломили, напротив те невзгоды, которые пришлось пережить закалили характер. Они сохранил в своей душе веру в справедливость, любовь к родной земле, честь и достоинство.

Долгий путь к реабилитации

Если проследить весь поток документов по спецпоселенцам, то можно сделать один вывод: государство не спешило освобождать тех, кого оно “для исправления” силой выдворило из родных мест, отобрав при этом все имущество, и поместило в необжитые места. Когда же, наконец, осознав свою вину, государство заговорило о реабилитации и компенсации, до этого дня дожили далеко не все.

В 1991 году был принят закон от 18 октября 1991 года «О реабилитации жертв политических репрессий», который признал раскулачивание незаконным.

 Стали оформлять справки о реабилитации, выплачиваться компенсации за пребывания в лагерях и за незаконно изъятое имущество. По всей стране в каждом районе были созданы комиссии по восстановлению прав реабилитированных жертв политических репрессий, которые восстанавливают честные имена пострадавших.

В 1994 году вышло Постановление правительства РФ о порядке возврата гражданам незаконно конфискованного, изъятого или вышедшего из владения в связи с политическими репрессиями имущества, возмещения его стоимости или выплаты компенсации. Но эта компенсация не компенсирует трагедии целого поколения.  

                           Внучки Цыпина Александра Степановича

Спицына Любовь Федоровна реабилитирована на основании ст.1-1 закона РФ от 18.10.1991 «О реабилитации жертв политических репрессий» (0№ 8 /3-7р от 22 мая 2000 года по линии отца Зайцева Федора Абрамовича).

Тарасюк Ирина Трифоновна, Таныгина Вера Трифоновна, Лаптева Валентина Трифоновна реабилитированы на основании ст.1-1 закона РФ от 18.10.1991 «О реабилитации жертв политических репрессий» (0№ 8 /3-7р от 22 мая 2000 года по линии отца Тарасюк Трифона Антоновича).

Жизнь детей Цыпиных.

А если бы жизнь их семей проходила нормально? Каких бы успехов смогли достичь они... Видимо, есть что-то в генах этих людей, какая-то сила духа, стойкость. Эти люди сделали сами себя!

Екатерина Александровна, 1902 г.р. вышла замуж за Зайцева Федора Абрамовича (сын репрессированного Зайцева Абрама). Дети: Александр, 1938 г.р., Любовь – 1939 г.р. Мария – 1944 г.р.

Екатерина Александровна  имела образование 4 класса церковной школы. Всю свою жизнь она была домохозяйка, занималась детьми.

Их дети Александр и Любовь были реабилитированы в 2000 году по личному заявлению.

      Александр                      Любовь                                Мария

Елизавета Александровна (моя прабабушка) вышла замуж за Тарасюк Трифона Антоновича (сын репрессированного Тарасюк).

 Образования не имела. Работала в колхозе простой работницей, в школе техничкой на Косе .

В семье было пятеро детей: Виктор (1934 г.р.), Валентина(1936 г.р.), Вера (1938 г.р.), Ирина(1940г.р.), Георгий(1948 г.р.).

Иван Александрович(дядя моей бабушки) – участник Великой Отечественной войны. После демобилизации женился на Марусе Муравьевой. Родили 6 детей: Михаил (1945 г.р.), Александр (1947 гр.), Ольга (1949 г.р.), Татьяна (1951 г.р.), Алексей (1953 г.р.), Нина (1956).

Иван Александрович работал бухгалтером в Цыпиканском продснабе на Косе (МОК) до 1965 года, а затем в Усть-Муе в Муйском торговом отделении до пенсии.

Николай Александрович(дядя моей бабушки) закончил 10 классов. В 1942 году был призван в ряды Советской армии и служил в Чите в канцелярии. После демобилизации женился на Наталье Черниковой. Жили в Боргалино Баунтовского района. До самой пенсии работал учителем начальных   классов в Боргалино. Дети – Алексей,  Юрий, Александр.

Матрена Александровна закончила 10 классов. Работала на лесосплаве до замужества. Вышла замуж за Фролова Михаила Федотовича. Жили на Муе Баунтовского района. Работала на Муе учителем начальных классов, с 1958 года до пенсии - заведующей Муйским клубом.

Моя бабушка – Лаптева (Тарасюк) Валентина Трифоновна закончила Бурятский государственный педагогический институт имени Д.Банзарова и всю свою жизнь проработала учителем математики. Воспитала много замечательных  и благодарных учеников.

Была замужем и вырастила четверых детей – троих дочерей и сына (моего папу Сергея).  Дочери (мои тети) живут и работают, вырастили своих детей. Занимаются своим любимым делом.

Я – праправнучка Цыпиных и горжусь этим!

Учусь в школе, в 9 классе. Стремлюсь всегда и во всем быть лучшей. В дневнике всегда «4» и «5», занимаюсь в кружках и секциях, являюсь членом волонтерского отряда.

Думаю, что мои предки были бы довольны мной!

Наша семья с трепетом хранит память всех предков, мы гордимся ими.

История – это память народа, дающая знание того, что было. А было разное.

Историю, мой друг, нельзя остановить,

Тем более нельзя историю забыть!

Забыв свое « вчера» - предать грядущий день,

Взрастишь в своей душе невежество и лень.