Невольники фашизма Исследовательско – поисковая работа по краеведению

МОУ «Великомихайловская средняя общеобразовательная школа Новооскольского района, Белгородской области»

Всероссийский конкурс:

 «Человек в истории. Россия- XX век»

Номинация: «Цена победы»

Невольники фашизма

Исследовательско – поисковая работа по краеведению

                                                                                                                                                                               Выполнила: ученица 11  класса

Литовченко Юлия Валерьевна

Руководитель: Шевченко Татьяна Сергеевна,    учитель истории                                              

                                                              Адрес:   309620

                          Белгородская область

                           Новооскольский район

                         с. Великомихайловка

                                                    Площадь Первой конной Армии д.7.

          Тел.5-10-24

Великомихайловка 2009

Содержание

1.  Введение                                                                                             3-5

2.  Воспоминания Землянко Ивана Николаевича                                6-7

3.  Воспоминания Майбороды Клавдии Тихоновны                           8-9

4.  Воспоминания Костенко Раисы Александровны                           10-11

5.  Воспоминания Барашкиной Екатерины Ивановны                       12-13

6.  Воспоминания Карасёвой Анастасии Фёдоровны                         14-16

7.  Воспоминания Олейниченко Александра Григорьевича              17-19

8. Заключение                                                                                          20

9. Библиография                                                                                      21

Теперь уже стал историей ушедший XX век. И одной из самых трагичных, но в тоже время героических страниц ушедшего века была Великая Отечественная война. Она не прошла стороной ни одной семьи.

Время неудержимо уносит нас все дальше и дальше от тех трагических и великих дней. Все меньше и меньше  остается участников тех событий. А ведь именно они, их воспоминания – это и есть живая история нашей страны в «лицах».

Русские люди, особенно молодежь, хотят, как можно больше узнать об Отечественной войне для правильного понимания истории  с учетом ее опыта решать многие современные задачи, в первую очередь – задачу сохранения мира. От последних выстрелов Великой Отечественной войны нас отделяют более шести десятилетий – срок немалый, если соразмерить его с продолжительностью человеческой жизни. За это время выросло новое поколение русских людей, вся  жизнь которых проходит после войны. Великая Отечественная война – это два океана: один океан - горя, другой океан – победной радости. И оба они неразделимы; слезы печали и слезы счастья солены одинаково.

В длительной цепи подлых преступлений немецко-фашистских оккупантов особое место занимает  насильственный угон в Германию мирных граждан – мужчин, женщин, детей. Многие годы в силу извращенной сталинской идеологии, а так же в условиях ее реанимации в годы застоя в исторических работах и публицистике не получил должного освещения самый ужасный и широкий по масштабам в истории увод на каторжный труд огромного количества людей. Из Советского Союза фашисты увезли 4978тысяч советских граждан. Как свидетельствуют документы, седьмого ноября 1941 года в Берлине состоялось секретное совещание, на котором Геринг дал своим чиновникам указание об использовании советских людей на принудительных работах, в секретном циркуляре от четвертого декабря 1941 года, в частности, говорилось: «Немецкие квалифицированные рабочие должны работать в военной промышленности; они не должны копать землю и разбивать камни, для этого существует русский». Двенадцатого апреля 1942 года Ф. Заукель разослал в строго секретном порядке правительственным и военным округам свою «программу главного уполномоченного по использованию рабочей силы», которая по своей подлости не уступает указанному выше циркуляру. В ней говорилось: «Необходима мобилизация гражданских квалифицированных рабочих и работниц из советских областей в возрасте старше пятнадцати лет, для использования их на работе в Германии. Для того, чтобы заметно разгрузить от работы крайне занятую немецкую крестьянку, фюрер поручил мне доставить в Германию из восточных областей 400-500 тысяч отборных, здоровых и крепких девушек».

 Сегодня же имеем документ о подобных событиях в Харькове. Начальник Харьковской политической полиции и службы безопасности в своем докладе о положении в городе с 23.07 по 9.09.1942 года доносил: «... Положение в настоящее время таково, что каждый всеми средствами старается избежать вербовки (притворяются больными, бегут в леса, подкупают чиновников и т.д.)...»

Вывоз молодежи на принудительные работы в Германию – это малоизученная страница истории Великой Отечественной войны. Мы не случайно выбрали именно эту тему нашего исследования, и начали поиск тех людей, кто мог бы поделиться своими воспоминаниями. Надеялись на то, что в их семейных архивах сохранились хоть какие-то документы, фотографии, но самое главное, мы уповали на их память, потому что, очень трудно забыть то, что им совсем еще юным, тогда пришлось испытать и перенести.

 Наш поиск мы начали с того, что обратились в Администрацию сельского округа, где нам охотно предоставили списки малолетних и совершеннолетних узников, кого судьба в  годину лихолетья забросила далеко от Родины, своих близких. Это стало своеобразным путеводителем нашего поиска.  В живых осталось не так уж много, кто мог бы нам поведать о своей судьбе. Некоторые материалы уже были собраны учащимися нашей школы, занимающихся поисковой работой в НОУ «Поиск».

 Мы обратились в Государственный архив Белгородской области, где ознакомились с фондом № Р-96, опись №1, ед.хр. № 5,  дело №24,  «Списки сельских Советов на репатриированных граждан и эвакуированных». Документы исполкома райсовета депутатов трудящихся Великомихайловского района Курской (ныне Белгородской) области датируются 1946 годом. Анализируя документ на листе № 37 «Список репатриированных граждан по П-Михайловскому с/совету

В-Михайловского района Курской области», мы  установили что в период оккупации в 1942 году только из Покрово-Михайловки фашисты угнали на принудительные работы в Германию 71 человек. Это были мужчины, женщины, подростки. Самый старший из них был 1901, а младший 1926 года рождения.

    У каждого из этих людей своя судьба, свои воспоминания, но общая боль, слезы, страдания и радость, что они, пройдя через этот рабский труд в фашистской Германии, уцелели и возвратились на Родину. Большинство из возвратившихся,  прибыли с чужбины 04.07.1945 и 16. 07.1945 года, о чем так же свидетельствуют документы. Этим людям необходимо было помочь. В ГАБО мы нашли документ следующего содержания:

« Исполкому Курского областного Совета депутатов трудящихся

                                                                 на № 08-368 от 21/XII-45г.

Исполком В-Михайловского Райсовета депутатов трудящихся сообщает, что из прибывших в район 941 человек репатриированных граждан, трудоустроено 941 человек, в  т. ч.  в сельском хозяйстве 900 человек.

Особонуждающимся репатриированным гражданам оказана единовременная  помощь деньгами в сумме 10000 рублей на 38 человек. Для перевозки репатриированных граждан от железнодорожной станции до места жительства выделялся автогужевой транспорт, никакой задержки в перевозке от железнодорожной станции до места жительства не было.

В настоящее время проводится учет всех семей остронуждающихся в продовольствии, одежде, обуви и жилище.

                                                Председатель райисполкома                /Позднов/

                                  Инспектор  переселенческого отдела              /Тивелев/»

                                                                                                    [1- Лист № 46]

Спустя непродолжительное время появляется документ следующего содержания:                

« Начальнику переселенческого отдела Курского облсовета депутатов трудящихся

                                                                                               тов. Симонову.

Исполком В-Михайловского Райсовета депутатов трудящихся сообщает, что по состоянию на 20-е марта 1946 г. возвратилось на Родину репатриированных граждан угнанных в Германию во время оккупации района 948 человек.

Из общего числа репатриированных нуждаются в оказании помощи:

а) в приобретении одежды – 112 человек

б) в приобретении обуви – 96 человек

в) в продуктах питания – 76 человек

Просим принять меры в выделении фондов пром. и продтоваров для удовлетворения нужд особонуждающихся репатриированных граждан, кроме того, многие нуждаются в оказании единовременной денежной помощи, почему просим отпустить из имеющегося у Вас денежного фонда денежных средств в сумме 20 т.р. для оказания единовременной помощи репатриированным гражданам.

                                             Председатель райисполкома                /Позднов/

                                             Секретарь райисполкома                 /Сидоренко/»

                                                                                                        [1- Лист № 80]

Таким образом, об угоне жителей нашего села и бывшего Великомихайловского района Курской (ныне Белгородской) области мы могли узнать только из воспоминаний свидетелей и участников этих событий. Их воспоминания и есть живая память истории. Мы собрали  эти воспоминания и таким образом смогли написать это исследование в надежде на то, что наш труд будет полезен для последующих поколений и пополнит фонды нашего школьного музея.

 Иван Николаевич Землянко 1924 г.р., он давно на заслуженном отдыхе. Вот, что поведал он, вспоминая  события более чем 65-летней давности:

«24 октября 1942 года меня задержали немцы. Сгоняли нас на вокзал, кого, в чем схватили. Кому-то удалось хоть что-то взять с собой из одежды и продуктов, большинство же было раздетых, а ведь осень была холодная. Было мне тогда 18 лет. В товарном вагоне, набитом до предела, под конвоем отправляли в Германию. По дороге ребята моего возраста, военнопленные, выламывали решетки на окнах и на ходу выпрыгивали из вагонов. Были слышны крики фашистов, стрельба из автоматов. Остались ли живы бежавшие, или погибли, мы так никогда и не узнали. Что помню? Издевательства над людьми, горе, страдания, голод и унижения. Во время моего пребывания в Германии я работал в трех городах: Гамбург, Эльвангрен и Мец (Франция). Работа в лагерях была очень тяжелой. Людей выводили на работу и возвращали в бараки под конвоем. Каторжный труд в лагерях наложил большой отпечаток на здоровье людей. Полуголодные они трудились по десять часов в сутки. Я работал разнорабочим. Рабочий день продолжался десять часов. А питание? Какое там питание! Брюква и двести граммов хлеба с опилками. Я часто вспоминаю многих своих земляков, которые были вместе со мной. Это Бойченко, Олейниченко, Можайцев, Блошенко. Однажды со мной приключилась история, за которую я получил 25 плеток. Когда мы находились в городе Мец во Франции, один мой знакомый чех познакомил меня с французской студенткой. Она доставала для меня продовольственные талоны. Когда я встречался с девушкой, мне необходимо было снимать верхнею одежду с клеймом ОСТ. По этому клейму немцы легко узнавали русских пленных. Однажды я получил от нее талоны на десять килограмм продовольствия и поделился с другом. Передачу талонов увидел немец и обвинил меня в том, что я, якобы, лазил по карманам немцев. Меня приговорили к 25 ударам плеток по спине. Приговор выполнял палач, а он, поверьте, знал своё дело. Так что довелось и голодать, и побои терпеть, и работать как раб. Очень хотелось узнать как родные, как обстоят дела дома, в Великомихайловке. Если бы вы знали, как все мы мечтали быстрее вернуться на Родину. Когда в марте 1945 года высадился американский десант, нас (150 человек) перегоняли в город Касель. Пять человек, в том числе и я, решили бежать. Мы спрятались в лесу, а к утру увидели американские танки. К нам на встречу вышел поляк, вероятно, переводчик, т.к. он хорошо говорил по-русски. Он сказал, чтобы мы возвратились к остальным и ждали, что нас освободят. Действительно, через неделю мы были переведены в зону Советских войск. После возвращения на Родину в августе 1945 года я попал на Луганский Чугунно-Литейный завод. Там я проработал до 1947 года. После войны умер мой отец, в живых осталась только мать. И тогда, меня в 1947 году отпускают домой, в Великомихайловку. В том же году я устроился монтером на телеграф, проработал там 15 лет. Потом работал в Великомихайловской и Новооскольской сберкассах инспектором. Последние годы перед пенсией – сопровождающим почты. Оттуда в 1984 году ушел на пенсию. У меня двое детей и внуков. Вообще после войны моя жизнь сложилась, как любая другая, с радостью и горем. Меня любят родные, особенно мои внуки, а я крепко люблю их. Но даже эта большая любовь не может залечить глубокую и незаживающую рану войны, рану, которую мне и моему народу нанес германский фашизм».

(воспоминания записаны 10.09.2006г.).

Иван Николаевич и поныне здравствует, готовится встретить 65-летний юбилей Победы, однако, до сих пор не заживают раны в сердце нанесенные войной.

     Нет в живых Майбороды К. Т., Костенко Р.А., Барашкиной К. И. и др. но мы с благодарностью храним память о них и их рассказы.

 Воспоминания жительницы Великомихайловки Клавдии Тихоновны Майбороды: «Осенью 1942 года началась отправка молодежи в Германию. Я так надеялась, что беда    обойдет меня стороной, однако, надежды не сбылись. Мне было тогда 17 лет, но я хорошо помню о тех событиях. Дорога в Германию была  нелегкой. Сначала мы шли до станции Чернянка пешком. Наши вещи везли на лошадях. В Чернянке нас посадили на поезд. Вагоны поезда были набиты соломой. В одних ехали девушки, а в других – парни. От Чернянки нас довезли до советско-польской границы. На границе всех высадили из вагонов и делали дезинфекцию. Людей раздели, полностью купали, голову мыли специальным раствором и сжигали одежду. Затем после дезинфекции посадили на поезд до польско-германской границы. Там опять обработка. Довезли до распределительного лагеря. Всех построили в длинную шеренгу. Затем два человека, по-видимому, те кто должен был решать нашу дальнейшую судьбу, ходили, всматривались в лица людей и ставили печати четырехугольные и треугольные. Как они разграничивали людей, когда ставили им печати, мы тогда не знали. Что я в тот момент чувствовала? Страх, боязнь, непереносимую ненависть к фашистам, переживание за родных, желание умереть... Все смешалось. Все два года и восемь месяцев я пробыла в лагере в городе Брауншвайг. В лагере жили только девушки. В моей комнате было 28 человек. Спали на двухъярусных кроватях. Рабочий день был 8 часов (с 8.00 до 17.00). Подъем  в 5.30 утра. Один выходной. Кормили нас три раза в день. На завтрак давали чай с сахаром, в обед и на ужин - брюква, шпинат и два маленьких кусочка хлеба. Мы называли эту еду баланда. Все девушки, которые жили в моей комнате, работали вместе. Мы разгружали вагоны с песком, щебнем и другими строительными материалами, закладывали фундамент под строительство железнодорожных путей. Я была меньше своих подруг, поэтому начальник жалел меня. Отрывал от работы и отправлял за пивом. Я очень хорошо помню бомбардировки. Английские и американские самолеты бомбили нас по два – три раза в день. Во время бомбардировок рабочих загоняли в бомбоубежища (подвалы). Иногда мы просиживали там по три часа в день. Домой я вернулась в июле 1945 года. Это был самый счастливый день в моей жизни. Меня и моих подруг освободили американские солдаты. Рабство кончилось, кончилось навсегда. Из Берлина был долгий путь домой. Мы  добрались до Нового Оскола, а оттуда на машине – в  Великомихайловку. В это время на Великомихайловской площади уже собрались родственники и односельчане. Нас встретили просто восторженно! В тоже время не могу не сказать, что мы ощутили на себе косые взгляды. И это понятно. Официальные источники о нас умалчивали. Люди многого не знали. Да, тогда в силу страшной трагедии народа, нас сделали рабами. Но мы не были предателями...

Все, приехавшие, повстречавшись с родными и близкими, спрашивали о состоянии остальных родственников. Я очень боялась спросить о своем отце. Когда схлынули первые воспоминания, девушки начали «шушукаться» и поглядывать на меня. Они не знали как сказать мне о том, что отца уже нет в живых, т. к. его зверски замучили и  расстреляли фашисты в1942 году.  Для меня это было ударом, и я упала в обморок. Слезы радости и горя смешались.

Прошли годы, молодость уже далеко позади. Но иногда нахлынут воспоминания, которыми я делюсь со своими внуками, как сейчас с вами. И дай бог, чтоб вам, молодым, не довелось испытать тех тяжестей, горя и страданий, которые выпали на нашу долю».

(воспоминания записаны 23.10.2003г.).

   Раиса Александровна Костенко была доброй и гостеприимной женщиной. Она прожила нелёгкую жизнь. Воспитала двоих детей, которые ей неродные, но они относились к ней, как к родной матери. Сейчас у них уже есть свои дети и  внуки. Раиса Александровна родилась 5 июля 1925 года в Великомихайловке. Остались её воспоминания: «В ноябре 1943 года объявили о насильственном угоне молодёжи в Германию. Приказали всем собраться около общеобразовательной школы. Здесь все мы проходили медицинскую комиссию. Мама всеми силами пыталась оставить меня в России. Она предложила врачу 1 пуд муки и l пару калош в обмен на справку о том, что я больна и не гожусь для работы. Но врач испугался попасть в тюрьму из-за этой истории и отказал нам. Мама сделала всё, что смогла, но ничего не помогло, и она очень расстроилась и долго плакала. Тогда ничего не оставалось, собрали еду в дорогу, проводили до шляха, и мы пешком отправились в Чернянку. В Чернянке нас всех распределили в товарные вагоны, наполненные соломой, и повезли в немецкий город Брауншвайг. Часто вспоминаю девушек, угнанных вместе со мной. Это Блошенко Дарья, Стукало Надежда, Мушенко Надежда, Мушенко Полина, Щвец Мария, Головещенко Анастасия. Когда мы прибыли в немецкий город, нас загнали в лагерь, окруженный проволокой. Здесь всех выстроили в ряд, и немцы вновь прибывших распределяли на всевозможные работы. Девушек симпатичных, стройных, с хорошими волосами отправили работать прислугой в богатые немецкие дома. Всех тех, кто остался, заселили в деревянные бараки. Мы, великомихайловские девушки, жили в одном бараке, спали на 2-х этажных нарах. Всего нас было 28 человек, некоторых можно увидеть на фотографии. Выполняли мы тяжёлую работу - готовили фундамент под строительство железной дороги. Питались баландой и кусочком хлеба. Было нас в лагере три близких подруги. Одна из них, Дарья Блошенко, была женой моего погибшего брата. Когда мама проводила нас за село, то попросила Дарью приглядывать за мной. Ей было нелегко. Она очень переживала за нас и в глубине души пыталась подавить мысль о том, что мы можем не вернуться. Вот мы днём съедали 2 пайка, а 1 оставляли на утро. Часто вспоминаю эти годы моей жизни. Не могу сказать, что все немцы были бесчеловечными. Наш начальник был хорошим человеком. Я была очень маленькая ростом, худенькая, не могла даже лопатой работать так, как это делали все пленные. Когда наш бригадир-немец увидел меня, то решил перевести работать на кухню. Была у нас в лагере переводчица из Курска, через неё мне сообщили о новом месте работы. Называл меня бригадир Эрой. После этого я стала работать на кухне, чистила картофель. Я старалась подкормить своих девчат, и каждый день под отчистками проносила по 10 картофелин. В нашем бараке было 3 буржуйки и у каждой девушки по котелку, в них мы варили картошку, которую я, утаивая, выносила. Это хоть немного улучшало наше питание. Меня кормили на кухне, в бараке я только спала. Когда  начались военные действия уже на территории самой Германии, союзники сбрасывали бомбы. Ночью мы находились в закрытом на замок бараке, да ещё и под конвоем. Когда происходили такие бомбардировки, нас выпускали из бараков, мы быстро бежали прятаться под мост и там пережидали воздушную атаку. Во время одной из таких бомбардировок произошло моё второе рождение, мамин наказ спас мне жизнь. Все девушки по сигналу успели выскочить и издали наблюдали за горящими бараками. В этот момент Дарья огляделась вокруг и поняла, что я осталась в бараке. Подруги быстро побежали мне на помощь. Огонь уже подбирался, вокруг было много дыма, а я ничего не чувствовала и просто спала. Девушки чудом спасли меня. Недалеко от нас находились бараки военнопленных. Те, кто не успел выскочить, сгорели заживо. В лагере Дарья, познакомилась с русским военнопленным. Однажды он пробрался вечером к нам в барак, а сторож-немец услышал, нам пришлось всем его прятать. За этого военнопленного Дарья уже в России вышла замуж. Мы были молодыми, и  несмотря на тяжёлое время, мы любили, мечтали, продолжали жить, но больше всего ожидали встречи с Родиной, со своими близкими.

В  1945 наступил долгожданный день - нас освободили союзники. Мы не стали ждать, и сами отправились до Эльбы. Военные встретили нас у реки и проводили через мост. Дальше мы прошли лес и оказались на железной дороге. Там нас не допускали в поезд без проверки.

      Но мы больше не могли ждать и очень просили разрешить нам ехать, хотя бы сидя на полу вагона. Кое-как мы добрались до Нового Оскола. Там нас всех Дарья повела к своей сестре. Сварили суп, накрыли стол в саду под яблоней. Этого мы ждали три долгих года. Когда немного отдохнули, связались с Великомихайловкой, сообщили, что приезжаем. Эта новость быстро облетела округу. Мы ехали на машине по селу, а люди встречали нас на улицах. Родные были очень рады видеть нас живыми и здоровыми. Немного отдохнув дома, я устроилась на работу звеньевой в бригаду колхоза имени «Первой Конной Армии». Приходилось нелегко, всю работу выполняли вручную. Так и прошла моя жизнь в работе и заботах, но в то время так жили все. Я часто вспоминаю всё то, что нам пришлось пережить и радуюсь, что мои дети, внуки и правнуки живут в мирное время». (воспоминания записаны 23.09.2006г.).

 Вспоминает Барашкина Екатерина Ивановна: «Я родилась 14 ноября 1925 года в селе Великомихайловка. 20 октября 1942 года объявили об отправке молодёжи в Германию. Собрали нас всех возле старой школы. Оттуда мы пешком отправились до Чернянки. Почти всем было по 17-18 лет - ещё дети! Мы плакали навзрыд, очень боялись отправляться в далёкую фашистскую страну на каторжные работы. Но выбора у нас всё равно не было. В Чернянке нас разместили в вагоны, набитые соломой. Парни и девушки ехали в разных вагонах. Часто вспоминаю девушек, угнанных вместе со мной. Это Котикова Татьяна, Киселенко Нина, сестры Лынниковы Наталья и Ксения, Майборода Клавдия, Костенко Раиса, Романенко Полина и Тина, Машкара Александра и Вера. Сейчас многих из тех, кто был угнан со мной, уже нет в живых. Пунктом нашего прибытия был город Брауншвайг. По прибытию прошли дезинфекцию, нас проверили на наличие вшей, одежду пропарили и только после всего этого заселили в лагерь, разбили на группы и распределили по рабочим объектам. Нам повезло в том, что мы все, великомихаиловские девушки, жили вместе, поддерживали друг друга, и это нам помогло. По дороге в Германию я познакомилась с девушкой из села Остаповка, но она попала в другой лагерь и работала на другом объекте. Мы же строили насыпи  для строительства железнодорожных путей, разгружали вагоны с песком и щебнем. Главные орудия труда - лопата и лом. Помню, как ветер кружил пыль и крупицы песка. Работали мы с 8 до 17 часов, выходной - воскресенье. Кормили скудно баландой и маленьким кусочком хлеба. Немцы очень следили за порядком и чистотой в нашем бараке. Каждый день несколько немецких офицеров и переводчица из Курска, которую мы прозвали «Килька», заходили с проверкой. Переводчица каждый день давала наряды на работу. На кухне девушки, работали по очереди, там иногда удавалась спрятать под одежду картофелину и пронести её в барак. Несколько дней эти картофелины собирали, а потом варили и делили на всех. В свободное от работы время мы сочиняли песни о своей нелёгкой доле и пели их. Вот отрывок   одной из таких песен:

 «Шуги (деревянная обувь) ноги оторвали,

 ОСТы на груди нам легли,

 Конвой, решётки, полицаи у нас свободу отняли».

Часто всё это вспоминаю, но многое уже забывается.

      Однажды произошёл такой случай, после которого мы чудом остались живы. Помню, стоял на узкоколейке вагон, полный капустой. Мы с Клавой Майбородой решили украсть по одному вилку капусты. Только мы взяли, нас обнаружил охранник, он выскочил из вагона, начал стрелять, но только чтобы спугнуть нас, а не убить. Мы бросили капусту и быстро побежали в своих тяжёлых башмаках по песку, спотыкались, падали, но всё же успели добежать к своим на рабочий объект. Наш мастер-немец был очень хорошим человеком. Он сразу понял, что с нами что-то случилось, и быстро спрятал нас в коморке, где мы ели. Охранник вагона прибежал через несколько минут после нас и спросил у нашего начальника: «Где твои панночки?». Мастер ответил, что его девушки все на месте. Этим он спас нас от смерти. Когда смена закончилась, нас повезли в лагерь, только там мы смогли перевести дух.

     Помню, что каждый год на Пасху мы не работали. В этот воскресный день все особенно тосковали о доме и часто плакали. Вот на этот праздник мы с девушками пели в бараке. Романенко Поля пела лучше всех, мы лишь подпевали ей. В этот момент зашли немцы с «Килькой». Им очень понравилось пение Поли, и они после этого часто забирали её петь для немецких офицеров. Пела она преимущественно украинские песни.

Рядом с нашим бараком находилась территория, где жили поляки, такие же, как и мы невольники. Мы могли видеть друг друга, иногда пытались общаться. Помню, был в мужском лагере великомихайловский парень Радомский Николай. Он не мог смириться со своим положением «раба» и дважды пытался бежать. Его каждый раз искали с собаками, возвращали в лагерь, а затем жестоко избивали плетьми. Однажды Николая подвесили вниз головой на 7 часов, после этого домой он вернулся уже психически больным человеком.

      Освободили нас американцы. Помню, у Эльбы нас встретили  чернокожие солдаты. Мы радовались нашему освобождению, обнимали «спасителей» и с нетерпением ждали встречи с домом. Летом 1945 года вернулись домой. Мы так долго этого ждали, что не могли поверить, что все события происходят наяву! По прибытию домой я устроилась на работу в колхоз. Дальше жизнь закрутила, я уехала в Сталинград. После смерти мужа продала в городе всё имущество и вернулась на малую родину.

(воспоминания записаны 22.04.2006г.).

Мой поиск привел меня в дом к Карасевой Анастасии Федоровне. Удивительный она человек. И я убеждаюсь, что старикам очень необходимо внимание, живое человеческое участие. Она родилась в 1926 году 25 ноября в Великомихайловке в многодетной семье. Она была младшим ребенком. Жизнь была нелегкой. Из тринадцати детей выжило только семеро. У них была корова, и можно сказать, что она помогла семье выжить. Когда началась война, Асе было всего 15 лет.

«Немцам меня выдал наш сосед, сын председателя сельского совета. Он сказал немцам, что в нашей семье можно взять только меня. На данный момент мой старший брат ушел добровольцем на фронт, сестры эвакуировались. Осталась только я.

Осенью 1942 года всю выборочную молодежь согнали на площадь. В тот день лил сильный дождь. Нас, рыдающих, в такую непогоду отправили пешком до Чернянки. Там посадили на поезд, на котором мы ехали до места пребывания лагеря, в город Бранденбург.

По дороге было несколько дезинфекций. Ехали мы в товарных вагонах. На улицу нас выпускали только в туалет. К нам было просто нечеловеческое отношение. Питание в поезде было ужасное. Если человек не успел подставить миску, когда шел раздатчик, он оставался без еды. Раздатчик даже не обращал внимание на то, что человек остался голодным. Нам, новоприбывшим в лагерь, выдали специальную одежду со знаком ОСТ. Так же у каждого был свой индивидуальный номер, который он должен был говорить на немецком языке при входе в лагерь. Мы жили в бараке, спали на двухъярусных кроватях. В нашей комнате было18 девушек (разных по возрасту). Девушек заставили работать на фабрике, разгружать вагоны со строительным материалом. Нас же, исхудавших малолеток, не знали, куда определить на работу. Потом все же мы стали убирать в общественной бане и столовой. Подъем был в 06:00. Суточная норма еды была следующая: 300 гр. хлеба (с опилками), 1 литр баланды. В месяц давали 150 грамм сахара. Мы сохраняли его как лакомство и могли себе позволить только лизать его. В последний день недели у нас был воскресный ужин – пять – шесть вареных картофелин в мундире. Иногда этот день был выходным. Чтобы заработать лишний кусок хлеба, я иногда уходила из лагеря в город и работала вместе с немецкими девушками. Наш женский барак был построен возле завода, на котором работали ребята. В один день я задержалась на работе с немками, было уже поздно возвращаться в лагерь. В то время я плохо говорила по-немецки. Подруга – немка кое-как объяснила мне, что у нее день рождения. Она уговорила меня остаться на вечер, а утром в шесть часов, когда ребята идут на завод, смешаться с ними в толпу и пройти через проходную в лагерь. По тем временам ужин был замечательный. На столе было много салатов и компотов из банок. Для меня, русской, это было в диковину. Я, которая принимала за счастье  пять – шесть вареных картофелин, была просто в восторге.

Всю ночь я очень беспокойно спала, все боялась проспать шесть часов утра. После полуночи я все время судорожно просыпалась, но, убедившись что, еще есть время, снова засыпала. Проснувшись в очередной раз в три часа ночи, я посмотрела на часы, и мне показалось, что они показывают шесть часов утра. Я разбудила немку. Она быстро собрала в сумку еду для моих лагерных подруг, и я поспешила на проходную. Когда я пришла к проходной, ребят не было. Тогда я решилась на отчаянный шаг, бежать одной через проходную. Спрятав сумку с едой под полу пальто, я побежала. Но дежуривший на проходной немец, заметил движущегося человека и последовал за мной. Я быстро заскочила в барак, спрятала сумку, сняла пальто, и прямо в платье юркнула под одеяло. Дежурный немец с проходной точно выследил меня и,  зайдя к нам в барак, где мы спали, заставил проснуться всех девушек. Когда мы поднялись с кроватей, выяснилось, что среди них я одна в рабочем платье. В тот момент у меня в голове возникла такая мысль: «Ну, все, точно загремлю в концлагерь»! Справиться с той ситуацией мне помог начальник лагеря. Он поговорил с этим солдатом и сказал, что я незаменимый работник и меня нельзя наказать столь жестоким способом.

За нашим бараком были закреплены два немца (молодой и старый). Старый немец был очень добрый. О нем у меня остались только хорошие воспоминания. В Германии у меня была подруга Матюхина Мария. Мы были с ней неразлучны. Бывало, уберем в бане и оставшееся время сидим о доме, о родных вспоминаем. Я иногда пела. Однажды мое пение услышал старый надсмотрщик барака. Его так растрогали мои песни, что он каждый день приносил нам бутерброд.

В Германии мы были еще подростками. Растущим организмам нужно было хорошо питаться. Мы работали в столовой, мыли посуду. Очень тяжело было нам, голодным, смотреть на обедавших «фрицев». Когда эту ситуацию заметил и понял опять же наш надсмотрщик – немец, он стал выпрашивать у раздатчицы в столовой порцию супа (естественно не признался для кого). Потом прятал нас за шкаф, только одни ноги были видны. Пока мы ели он караулил, чтобы никто нас не заметил. Начальник всего нашего лагеря тоже был хорошим человеком. Ему часто приходили посылки с одеждой и обувью. Однажды позвал меня и Марию и дал нам одежду. Мне, как сейчас помню, дал белые парусиновые туфли и кофту.

В тот момент очень важны были вести с фронта. У нас  в бараке был очень старый приемник, но потом какой-то «ловкий парень» украл его. Мы были полностью оторванными от дома, каждый советский праздник старались выделить из серых будничных дней пребывания в Германии.

Не все люди смирились с насильственным пребыванием в Германии. Многие решались на побег. В нашем бараке жили три девушки – подруги. Всегда после работы они садились на дерево и долго разговаривали. Однажды познакомились с поляками, сдружились, и они помогли девушкам сбежать из лагеря. Перед побегом девушки сочинили стихотворение:

Прощай, тот лагерь в Бранденбурге

Где я жила, где девять месяцев томилась,

А на десятый не могла

Прощайте, все друзья, подруги,

Уходим мы от вас.

И просим: пожелайте счастья,

Не проклинайте нас

Мы будем там, в стране далекой,

Уверенны вполне

Теперь прощайте, дорогие,

И пожелайте счастья мне.

Одна из этих, бежавших девушек, была из Солонец – Поляны. Моя мама, узнав о ее возвращении, ходила к ней, чтобы узнать обо мне. Ей сказали о том, что я жива, и она стала ждать моего возвращения.

В 1945 году, когда война шла уже на территории Германии, нас освободили войска союзников. И 3 июля 1945 года передали советскому командованию. Было приказано не выходить в город, решался вопрос о нашей отправке на Родину. Я помню, что меня и моих земляков доставили в Харьков, а потом мы уже добирались домой кто как смог. Некоторые наши подруги остались за границей. Землянко Галина жила с нами в одном бараке. Она познакомилась с чехом. После нашего освобождения вышла за него замуж. Они уехали в Чехию. На Родину она приезжала уже с детьми, навестить родственников. После войны интересовались людьми, оставшимися в Германии. Нас расспрашивали о них. Домой я вернулась 15 сентября 1945 года. Когда прошла первая радость встречи, встал вопрос, как жить дальше. Знакомый моего отца посоветовал мне продолжить учебу. С октября 1945 года я пошла в 8-й класс. Но проучилась всего год и бросила, возраст был уже не тот (19 лет). В жизни всего досталось. Много пришлось потрудиться. Были радости и огорчения. Но, вспоминая то, военное время, я вспоминаю свою юность. Мы многого не понимали в силу своей молодости. Но мы надеялись, верили, что нас не оставят  на чужбине. И как счастлив был путь домой!».

(воспоминания записаны 15.11.2009г.).

 Олейниченко Александр Григорьевич родился 11 июля 1926г. Проживает на улице Школьной 5. Раньше эту улицу называли сельчане Цвинтарем. Здесь же была школа, которая видна из окон родного дома. Меня встретил добродушный, улыбчивый человек  и его гостеприимная жена Юлия. Александр Григорьевич начал свой рассказ:

      «Я проучился в школе 4 года. Помню первую учительницу Данильченко Ксению Григорьевну. Пошёл в 5 класс  ШКМ. Учился со Жмудской Верой, Скляровой Надеждой, Скляренко Тоней. Помню учителей Дарью Васильевну, Серафиму Григорьевну. Она учила меня по немецкому языку. Однако пятый класс я не закончил, т.к. время было такое, что нечего было ни одеть, ни обуть, семья нуждалась. Вот я и пошел работать на МТФ пасть телят.

      Известие о начале войны 22 июня 1941г. в летний воскресный день взбудоражило всё село. Вечером я пригнал стадо и услышал страшное слово «Война». В 1941г. враг начал наступление на курском направлении. Помню бомбардировки немецких самолетов. Нас подростков и женщин посылали на рытье окопов. Работали в районе Богородского и на подступах к Великомихайловке,  где сейчас трасса, которая ведет на Новый Оскол. Ещё помню, что в нашей Цвинтарской школе был военный госпиталь.

      Зимой 1942 г. работали на расчистке снега, на дороге, которая ведет в Полевой, т.к. там располагался военный аэродром. Летом 1942г. немцы начали наступление, которое сопровождалось артобстрелом и бомбовыми ударами с воздуха и жители села прятались,  где могли. Мы ушли в один из ближайших хуторов, когда все стихло, мы вернулись домой, где уже хозяйничали фашисты. Раньше почти все держали хозяйство, сеяли на своих участках просо, рожь, ячмень, а не только картошку. Помнится, как немец косил у нас в огороде посев для лошадей. Распоряжались всем и людьми, и скотиной, и другим добром. Чувствовали себя полными хозяевами. Были люди, которые служили новому фашистскому порядку. Это полицаи. К осени 1942г. поползли слухи о том, что молодежь будут отправлять на работу в Германию. Были составлены  списки, в которых оказался и я, и многие мои товарищи, как юноши, так и девушки. Мать ходила просить за меня, что б оставили дома, но, увы. Было приказано прийти на комиссию в амбулаторию, или как сейчас называют поликлинику. Это было 2-х этажное здание, которое находилось на месте, нынешней пожарной части. Как можно забыть тот холодный дождливый, осенний день 1942г., слезы мамы. Нас построили на площади в центре села. Многим было не больше 16 лет, как и мне. Плакали и голосили матери.

     Строем с торбами за плечами пешком нас повели по дороге на Чернянку. Шли через Подвислое, Тростянец, Киселевку, Субботники, Пятницкое, Ездочное. Нас всю дорогу сопровождали полицаи верхом на лошадях. В Чернянке, после переклички, загрузили в товарные вагоны и повезли. Куда едем, какой дорогой, в каком направлении? Ни кто, ничего не знал. Спали на полу, покрытом соломой. Останавливались редко, да и то в чистом поле. Выпускали, чтоб оправились и размялись. Кругом стояло оцепление. На советско-польской границе поезд остановился. Здесь мы проходили дезинфекцию, потом поехали дальше на запад. Сколько времени прошло, с тех пор, как мы покинули родные края, я не помню, но путь был не легкий. Вагоны были переполнены, санитарные условия ужасные. Пунктом нашего конечного пути стал город Везермюнде.

      Здесь в лагере нас распределили по баракам. Снова была дезинфекция. Выдали робы. На левой стороне груди нашили знак «Ост». Здесь же нас фотографировали. Я долго хранил фотографию, и уже в армии  сослуживцы уговорили меня, ее выкинуть, чтобы не осталось никакой памяти об этом времени. Сейчас жалею, что сделал это. Так или иначе, нельзя вычеркнуть из памяти все через что мы прошли. И это была наша молодость.

      В городе Везермюнде работал на судостроительном заводе, где делали катера. Сначала выполнял простейшую работу на пилораме. Доски подносили, складывали в штабеля. Затем заставили учиться на слесаря. Стал работать в кузнице (как мы называли «капошвите»). Набивали трубы песком, потом их гнули. Мастерами были немцы. Мы работали под надзором охраны. На работу и с работы в лагерь возили на трамвае тоже под конвоем, по цехам тоже разводил конвой. Работа была не легкой, а кормили очень скудно. Брюква и немного хлеба. Поэтому ребята пытались раздобыть хоть что-нибудь. Недалеко был рыбный комбинат, склады, т.к. лагерь был на берегу моря. За кражу наказывали жестоко. Отправляли в концлагеря, а однажды нас всех согнали в пустое помещение на заводе, где всех построили, зачитали приказ и на наших глазах фашисты повесили за воровство парня из-под Курска. Это было в 1944г. Немцы, работавшие на заводе, тоже были разные. Некоторые относились сочувственно, но боялись слежки. Положит бутерброд и показывает пальцем «возьми там». Из рук в руки давать боялись.

Однажды ребята решили организовать забастовку из-за того, что их оставили без обеда, но были вызваны гестаповцы и заводские конвоиры плетками разогнали рабочих, особенно досталось тем, кто сопротивлялся. В лагере были французы и итальянцы. Работали тоже на судостроительном. Довелось с ними общаться. Раза два мне довелось побывать в порту. Ездил с мастером - немцем с завода, чтобы сделать ремонт на подлодке.

  В 1944г. когда наша армия начала наступать это стало ощущаться в том, что немцы как-то лояльней стали относиться. Охраняли уже не так строго. Может потому, что знали, что бежать то всё равно было не просто.

       В 1945г. начались бомбардировки города. И вот однажды помню, как налетели американские самолеты. Они шли, как туча за 10-15 минут разбомбили весь город. Земля содрогалась от разрывов снарядов. Мы чудом уцелели в этом аду. Бомбили Бремен, Инковер – это  где-то в 60 км от Везермюнда.

     Заводы уже не работали. Нас заставляли убирать в городе после бомбардировки. Радио работало постоянно, о нашей победе мы узнали из радиосообщений. Радовались, ждали с тревогой, что будет с нами. И вот пришли американские солдаты. Где-то с месяц мы ещё находились в Везермюнде. Американцы кормили нас, мы даже немного стали на людей похожи, а то ведь были худющие как скелеты. Потом был путь домой в Россию, на родину. Нас везли на американских автомобилях (как мы их называли Студерах), т.е. на студебекирах.

      Было 2-3 передышки в пути - одни - двое суток. Это было в мае - июне 1945г. Прибыли к берегу Эльбы. В Магденбурге была передача нас советскому военному командованию. Ну, наши особо не церемонились. Пешим строем мы добирались дальше на восток до Бранденбурга. Это приблизительно 80 км. Там был пересыльный пункт, проверка НКВД - кто, почему и т.п. Потом погрузили в вагоны и повезли в Россию. Я прибыл в 212 запасной полк, там нас снова пересортировали, и я попал в город Гунбинен (ныне Гусев) Калининградской области. Там был в карантине, а 5 декабря 1945г. принял присягу, и началась моя солдатская служба. Был минометчиком, потом пошел в ездовые. Две лошади были на моем попечении. В 1946г. часть расформировали, попал в 30 дивизию город Истенбург (ныне Черниховск).

      В 1947-48 г.г. в армии учился на курсах шоферов и стал водителем «Студера». До 1950г. служил, потом демобилизовался и вернулся домой. Это был день 1 апреля 1950г. Встретился с родными после долгой разлуки.

      А уже 12 апреля пошел работать водителем в МТС. Вот так с 50-го года всю жизнь за баранкой автомобиля. Сейчас на пенсии. В 1958г. женился на хорошей девушке Юле. Прожили вместе всю жизнь, а сейчас уже правнука нянчим.

      65 лет как война закончилась, а воспоминания свежи в памяти, наверное, потому, что там осталась наша юность, лучшие годы, весна жизни. Разве можно это забыть нам детям военной поры.

      Я и сейчас помню тех, кто был вместе со мной. Это Андрей Иванович Наконечный, Михаил Шепель, Николай Денисович Кулик, Бузина Николай,

из с. Серебрянки - Курлыхин Алексей, с. Николаевка - Фатеев Николай, с.

Барсук - Татаренко Сергей, Сыровацкий Сергей, с. Сидоровка - Зайцев Александр, с. Ярское (х.Тюхарка) - Охапкин Иван, Борисовский Николай, Шугаев Роман».

(воспоминания записаны 17.10.2009г.).

       Вот такие они разные люди. Но у них есть общее – их судьбы опалила война. И здесь ни чего не надо придумывать, ведь сама жизнь «придумывает» такое, что и не снилось человеческой фантазии. Не все хотят вспоминать то, что с ними случилось в то военное лихолетье на чужбине. Мы встречались с Быш Галиной Петровной, Поправка Агрипиной Борисовной, Зайцевым Александром Лукичом, но их воспоминания очень скудные а некоторые и вовсе не пожелали делиться ими. Мы понимаем этих людей, им не хочется тревожить старые раны, бередить свои сердца, да многое с годами уже стерлось из памяти.

Это жестокое время было временем высоких человеческих чувств.

Познать и почувствовать войну – это значить отдать почести тем, кто погиб во имя нас, живущих. Но не только! Что такое история? История – опыт. Следовательно, если знать войну, если почувствовать ее, можно сделать жизнь лучше, можно избежать многих ошибок и быть в жизни устойчивее.

Гигантские  сражения Великой Отечественной войны сотрясли шар земной. Но советский народ не дрогнул перед надвигающейся опасностью. С изумившим весь мир мужеством, он принял на свою грудь удар невиданной силы. Развернувшись во всю свою  богатырскую мощь, он нанес захватчиком такой ответный удар, от которого вдребезги разлетелось разбойничье фашистское государство германского империализма. Однако победа далась нелегко. Наш народ пришел к ней через неимоверные муки и страдания, достиг ее ценой неисчислимых жертв, гибели миллионов своих сынов и дочерей. Но великий народ смог  вынести тяготы, выпавшие на долю советских людей.  

Нежны и крепки были нити душевных связей, протянутые из голодных, холодных городов и деревень к блиндажам и землянкам переднего края – от жен, детей сестер к солдатам. И от солдат к женам, детям, старым родителям.

Те, кого угоняли в Германию вспоминают о лишениях, голоде и бесправном положении на фашистской каторге. Беспощадная эксплуатация, избиения и издевательства выпали на их нелегкую долю в фашистской неволе.

Время неумолимо вырывает из жизни тех, кто был свидетелем и участником грозных событий военного лихолетья. Живущим ныне уже за 70. Люди уходят, но остаются архивные документы, воспоминания очевидцев, которые помогают воссоздать нависшую в те дни над страной смертельную угрозу.

Библиография.

1. Списки сельских советов на репатриированных граждан и эвакуированных

Начато 7 января 1946г. окончено 26 декабря 1946г.

Исполком райсовета депутатов трудящихся Велико-Михайловского района

Курской области.

 Государственный архив Белгородской области   Фонд № Р-96, опись №1, ед.хр. № 5,  дело №24, лист № 46,  лист № 80.

2.  Бобылёв П. Н., Липецкий С. В., Менин М. Е., Панкратов Н. Р. «Великая     Отечественная           Война». Изд. Политической литературы. Москва 1985 г.

3. Быстров В.  Е.  «Герои подполья».  Изд.  Политической литературы. Москва 1965 г. 

4. Митяев  А. «Тысяча  четыреста  восемьдесят  дней». Изд. «Детская      литература».              Москва 1987 г.

5.  Овчинников В. В. «Память непокорённых». Белгород 1998 г.

6.  Воспоминания Землянко Ивана Николаевича.

7.  Воспоминания Майбороды Клавдии Тихоновны.

8.  Воспоминания Костенко Раисы Александровны.

9.  Воспоминания Барашкиной Екатерины Ивановны.

10. Воспоминания Карасёвой Анастасии Фёдоровны.

11. Воспоминания Олейниченко Александра Григорьевича.