РАБОЧЕЕ ДВИЖЕНИЕ В СТРУКТУРЕ ГРАЖДАНСКОГО ОБЩЕСТВА РОССИИ

РАБОЧЕЕ ДВИЖЕНИЕ В СТРУКТУРЕ

ГРАЖДАНСКОГО ОБЩЕСТВА  РОССИИ

В научных публикациях, посвященных рабочему классу, разгорелись дискуссии, существует или нет рабочий класс в России. Отмечая состояние распада, дезинтеграции и обнищания большинства населения, исследователи расходятся во мнениях о том, насколько оно сохраняет основные черты советского общества с его знаменитой «трехчленкой»: рабочие, крестьяне, интеллигенция. Особенно это касается положения и состояния рабочего класса.

  Исследователи пишут об утрате рабочими своих традиционных классовых черт. В ходе приватизации начала 90-х миллионы рабочих стали мелкими собственниками. При этом многие из них из-за экономического кризиса теряли работу. Из-за невыплат заработной платы работники были вынуждены искать различные источники существования, в том числе избавляясь от акций. 90-е гг. явили миру феномен бедного безработного собственника, владеющего акциями своего бывшего предприятия.

Определяющей тенденцией развития рабочего класса в постсоветской России стало не его исчезновение, а деклассирование: рабочий класс, сокращаясь количественно в связи с падением производства, утрачивал классовые черты, характерные для условий советского строя, но в условиях перехода к «рынку», скорее деградировал как класс, нежели превращался в класс капиталистического общества. Социологи согласно отмечают отсутствие у рабочих должного уровня понимания своего места в обществе, осознания своих интересов. Российские рабочие слабо осознают, чем и насколько они отличаются от других социальных групп. Далеко не все рабочие знают, что их труд – наемный.

Более того, рабочие воспроизвели отношения и сознание, характерные для докапиталистической эпохи. Воспроизведение постсоветскими рабочими в XXI веке крестьянских классовых черт, причем характерных для периода крепостничества, - любопытный феномен, побуждающий исследователя задуматься о значении  «классовой остаточности», которая в условиях переходных периодов может воспроизводить отношения и сознание прошлых эпох. Иначе, как еще объяснить удивлявшее всех отчаянное долготерпение российских рабочих, в 1990-е гг. месяцами не получавших заработную плату.

Деклассирование рабочих – следствие не только тяжелого экономического кризиса, отражавшегося негативно на всех классах общества. Становление рабочего класса как класса капиталистического общества находится в прямой зависимости от уровня развития класса капиталистов. Однако, в 1990-х гг. в России еще только пробивался слой «эффективных собственников», в атмосфере жесточайшей борьбы за передел государственного достояния вопросы организации производства уходили на второй план.

Реставрация капитализма породила сомнительного собственника, менее всего заинтересованного в стабильном развитии бизнеса, ориентированного на «теневые» отношения с государством и работниками. Стремление любой ценой «спилить актив», а не развивать производство; предельный индивидуализм и неспособность подняться до уровня понимания общеклассовых интересов – качества нарождавшегося в России нового господствующего класса не могли не отразиться и на рабочих, лицом к лицу столкнувшихся с таким «собственником». Такой капиталист был совершенно не заинтересован в становлении партнерских взаимоотношений с работниками.

Ситуация начинает меняться тогда, когда появляется крупный частный собственник, заинтересованный в сохранении своего монопольного положения на внутреннем рынке, в долгосрочном и динамичном развитии своего бизнеса. А его  совокупная мощь позволяет ему конкурировать на мировом рынке, что оказывается невозможным  без подчинения этим интересам «своего» государства и учета интересов трудящихся масс.

Одновременно сами нужды крупного капитала формируют запрос на качественно новый рабочий класс.  Но говорить о завершенности процессов классообразования пока преждевременно. Трудящиеся еще не до конца осознают сущность частнособственнических отношений, не выдвигают даже лозунгов национализации, а только, в лучшем случае,  выступают за смену частного собственника. Социальный протест против «несправедливости» и «незаконности» приватизации носит пассивный, примиренческий характер. Социологи объясняют это неверием  в законность и справедливость нового передела собственности  (Иванов, 2007, 57).

Очевидно, что по мере укрепления буржуазного класса, в ходе процессов  легализации и амнистии капиталов, в той мере, в какой структура собственности и доходов в стране будет становиться прозрачной, рабочий будет сталкиваться уже не только с начальством, с которым у него пока отношения личной зависимости, оставшиеся с советских времен.

  Со временем         превращение бывших трудящихся в «чисто» наемных работников, т.е не имеющих никакого отношения к собственности предприятия, на  которых они работают,  в пролетариев, не имеющих иных источников существования, кроме продажи своей рабочей силы, будет сталкивать их  уже открыто с  собственниками, как правило, не имевшими в советские времена никакого отношения к их предприятию и пришедшими на него со своей высокопрофессиональной командой менеджеров.

На этом этапе классообразования в пролетарской среде будут складываться союзы, вступающие в открытую конфронтацию с капиталом - сначала в экономической, а затем, на основе накопленного опыта, и в политической сфере. Так, объединившись в борьбе за свои осознанные интересы, разрозненная прежде масса «конституируется как класс для себя» (Маркс, 1985, 106).

Неимоверно выросшие прибыли российских миллиардеров, десятками попадающими в мировые рейтинги самых богатых людей, при сохранении интенсивности и эксплуатации труда за счет большей продолжительности рабочего времени и низкой оплаты, будут усиливать ценность справедливости в сознании рабочих как одной из ведущих его классовых черт. И сколько бы экономисты не выражали беспокойства по поводу опережающего роста  зарплат в России по сравнению с ростом производительности труда, сами рабочие сравнивают свои зарплаты с открывшимися в последнее время доходами собственников их предприятий.

Рабочие демонстрируют в сущности, не что иное, как «зачаточную форму сознательности» (В.И.Ленин, т.6, с. 29 – 30), учатся вновь, «во-1-х, распознавать и разбирать один за другим приемы капиталистической эксплуатации, соображать их и с законом, и с своими жизненными условиями, и с интересами класса капиталистов… Во-2-х, на этой борьбе рабочие пробуют свои силы, учатся объединению, учатся понимать необходимость и значение его … В-3-х, эта борьба развивает политическое сознание рабочих» (В.И.Ленин, т.2, с. 104).

Рабочим сегодня, как и в XIX веке, важно обрести свой подлинный статус наемных работников, эффективных собственников своей рабочей силы. В таких условиях рабочим, как  продавцам рабочей силы, важно научиться выгоднее продавать этот «товар» и бороться с покупателем хотя бы «на почве чисто коммерческой сделки». (В.И.Ленин, т.6, с.56).

Особенности рабочего класса в современной России актуализируют оценки В.И.Ленина, дававшиеся им рабочим выступлениям в конце 90-х гг. XIX века.

Однако даже такой «простейший» уровень развития классового движения характерен только отдельным отрядам современного рабочего класса. И как раз тем, которые наиболее успешно адаптировались к условиям рынка труда, а по своему материальному,  образовательному и квалификационному уровню обычно причисляются социологами к так называемому «среднему классу». Но в массе своей  в начало 21 века рабочие России вошли еще более технически  и квалификационно отсталыми, экономически зависимыми от своих работодателей и непосредственных руководителей по сравнению с советским периодом и в еще большей степени по сравнению  с положением своих коллег в западных странах  (Темницкий, 2007, 40).

Забастовки рабочих без сомнения приведут крупный российский бизнес к осознанию необходимости реформ в сфере  социально-трудовых отношений, к пониманию того, что их отсутствие  может стать серьезным препятствием в конкурентной борьбе с иностранным капиталом, привлекаемого недорогой  по сравнению с западными странами рабочей силой.  

Поэтому, если крупный российский капитал хочет успешно конкурировать с иностранным капиталом, ему придется считаться с тред-юнионистскими настроениями российских рабочих и учиться выстраивать с ними отношения.  При этом предпринимательские объединения попытаются  перехватить у рабочих тред-юнионистские методы их борьбы  – использование профсоюзов, колдоговорной практики, тарифных трехсторонних соглашений. Для бизнеса важно, чтобы эта борьба не становилась классовой борьбой пролетариата против буржуазии, а укрепляла конкурентные преимущества российского крупного капитала.

Однако многие предприниматели видят в борьбе работников угрозу своим бизнес-интересам. Российские компании, в отличие от иностранных, ведут себя так, как будто на дворе XIX век, предпочитают увольнять бунтовщиков, а не вступать с ними в переговоры. Для многих российских бизнесменов рабочие выступают как подневольная, а не как ведущая производительная сила.

 Тем не менее, все больше представителей бизнес-сообщества понимают, что именно классовые отношения, характерные для ранних этапов капитализма, а не повышение стоимости рабочей силы, снижают конкурентоспособность российского бизнеса в целом. Поэтому они выражают готовность рассматривать борьбу рабочих не как угрозу, а как ресурс для повышения собственной конкурентоспособности.

Тем более рабочие настроены отнюдь не революционно, даже аполитично. Однако, «борьба рабочих с фабрикантами за их повседневные нужды, сама собой и неизбежно наталкивает рабочих на вопросы государственные, политические, на вопросы о том, как управляется русское государство, как издаются законы и правила и чьим интересам они служат» (В.И.Ленин, т.2, с. 104 – 105).

Политизация рабочего движения, отмечал еще К.Маркс, не возникает из ничего. Она вырастает из экономической борьбы, борьбы на рабочем месте, которую ведут против работодателей профессиональные союзы трудящихся. Такая борьба - необходимая школа, помогающая пролетариату выработать навыки организации, установить прочные внутренние связи, понять взаимосвязь экономики и политики. «В этой борьбе...  объединяются и развиваются все элементы для грядущей битвы. Достигши этого пункта, коалиция принимает политический характер» (Маркс, 1985, 106).

Буржуазия будет поддерживать тред-юнионистское движение рабочих, поскольку в этом случае политизация трудящихся обретает, как правило, несоциалистические формы. Чтобы рабочее движение не стало подлинно классовым и не  приобрело политический характер, буржуазия будет поддерживать сохранение внепартийности, а, следовательно, аполитичности рабочих профсоюзов. Капитал выражает готовность рассматривать тред-юнионизм самостоятельной социальной  силой. «Это часть гражданского общества, а не заряженная недовольством аморфная масса людей, - пишет в редакционной статье журнал «Русский репортер» (2007, №25). - А когда рабочие организованы, с ними возможен диалог. На следующем этапе, как предчувствуют сами работодатели, рабочие создадут крепкие общенациональные профессиональные союзы.  Эта перспектива уже сегодня подталкивает и предпринимателей к самоорганизации».

 Кроме того, улучшение условий труда на промышленных предприятиях рассматривается как важный фактор улучшения репутации частного бизнеса в обществе, наведения правового порядка, создания для  бизнеса  новых возможностей   конкуренции. При этом представители господствующего класса современной России ни на секунду не сомневаются, что у российского рабочего класса не может быть своих классовых интересов, отличных от буржуазии. Тред-юнионизм, таким образом, становится инструментом проведения буржуазных интересов внутри рабочего класса, выражает стремление буржуазии «уравновесить» силу растущего рабочего движения, подчинить его идеологии социального партнерства с буржуазией в целях укрепления капиталистических отношений в стране.

Опубликовано: Политологические и этноконфессиональные исследования в регионах: материалы Всероссийской (с международным участием) научной конференции: в 2 т. / под ред. П.К. Дашковского, Е.В. Притчиной. - Барнаул: Изд-во  Алт. ун-та, 2009. - Т.I. - 521 с. С. 206-211.

Библиографический список

1. Война труда и капитала //Русский репортер. 2007 №25.  22 ноября.

2. В.Н.Иванов. Приватизация: итоги и перспективы (по результатам одного исследования) //Социс. 2007.№6.

3. В.И.Ленин. Что делать? //Полн. собр. соч. М., 1972. Т.6.

4. В.И.Ленин. Полн. собр. Соч., т.2, с. 104 – 105.

5. Маркс К. Нищета философии // Маркс К., Энгельс Ф. Избранные сочинения. Т. 3. М., 1985.

6. А.Л.Темницкий. Собственность и стратегии трудового поведения рабочих в условиях  реформ. //Социс. 2007.№2.