Иностранный язык как средство постижения другой культуры и приобретения новых знаний
статья на тему

Государственное областное автономное

профессиональное образовательное учреждение

«Липецкий индустриально-строительный колледж»

Доклад на методическом объединении колледжа

«Иностранный язык как средство постижения другой культуры и приобретения новых знаний»

Липецк, 2016

«Кто знает иностранный язык,

тот чувствует себя везде как дома»

Этот эпиграф соотносится с умением коммуникации  не только на родном, но и других иностранных языках. Это умение становится в современном мире, во времена европейской и мировой интеграции, интенсивного сотрудничества  международных организаций и грядущей глобализации, одной из ключевых квалификацией  современного специалиста.

Знание иностранных языков как и знание компьютера расцениваются в Европе как «новые глобальные культурные техники» и  становятся неотъемлемой составной частью основ обучения в  школе ((Neuner 1997a: 5). Они  способствуют тому, что встреча с чужой культурой  осуществляется и в виртуальном мире и таким образом  «чужое приходит в дом» (Neuner 1997b: 42).  Знание иностранных языков уже давно не является привилегией элиты – единственной, кому   был предоставлен доступ к другим культурам. Сейчас каждый имеет возможность перейти границы собственной культуры и встретиться с другой культурой.

Что говорит за то, чтобы  изучать иностранные языки, в том числе, немецкий?

Об этом пишет Эвелин Фрей следующим образом:

«Кто говорит по-немецки, может без проблем коммуницировать с 100 миллионами европейцев на их родном языке. Кто говорит по-немецки, улучшает свои деловые торговые отношения с партнерами из страны, являющейся  третьей в мире индустриальной державой и важным мировым экспортером. Кто говорит по-немецки, имеет лучшие шансы на рынке труда» (Frey 2000: 37).

Но при изучении иностранного языка речь идет не только о маркетинге и менеджменте, «о языке клиентов», но  и об обмене опытом,  идеями, ценностями, которые в первую очередь и создают базу для заслуживающего доверия   международного сотрудничества между народами (Bliesener 1998: 4). Руководящие работники, имеющие связи с зарубежными фирмами или стремящиеся к работе за границей, рассматривают владение немецким языком и информацией о Германии и Европе как «плюс для карьеры» (Berchem 2003: 7).

Недавно принятое решение российского правительства о создании в Липецке «свободной экономической зоны» также повышает спрос на специалистов  иностранных языков  и их значимость.

Необходимость усиленного обмена информацией в рамках будущего единого европейского образовательного пространства также требует интенсивного изучения иностранных языков.

Очевидно, что изучение любого иностранного языка связано с индивидуальными потребностями человека. Его изучают, чтобы стать учителем иностранного языка, переводчиком, изучить деловой иностранный язык для профессионального общения в сфере экономики и получения высоко востребованного рабочего места, для  установления научных, культурных и личных контактов с представителями других стран. С помощью иностранного (немецкого) языка возможно получить информацию, доступ к которой может обеспечить только немецкий язык.

Не случайно считали немецкий язык языком науки, французский языком дипломатии, английский языком торговли. И действительно, немецкий язык утверждался и расценивался в конце 19. в начале 20 века как  мировой язык науки и обеспечивал доступ к другим наукам (Ammon 1994). Особенно ученые естественных наук предпочитали учиться в немецких университетах. В этой связи следует назвать русского универсального ученого Михаила Ломоносова, который в течении 5 лет обучался в немецких университетах.

В наше время появляется широкий круг российских молодых специалистов, которые наряду со своей основной профессией владеют одним или многими  иностранными языками. То, что они не всегда правильно могут произносить умлауты, существенно не влияет на коммуникацию в их  профессиональной сфере. Они уверенно отстаивают свою точку зрения на уровне разных  культур.

Соответственно этим новым требованиям времени возникает необходимость других подходов к обучению иностранному языку, который

- не только сообщает языковые и страноведческие знания (языковая компетенция),

-не только тренирует адекватное языковое действие (коммуникативная компетенция),

-но и адекватное  поведение, соответствующее ожиданиям коммуникативных партнеров другой культуры (интеркультурная компетенция) (Kniffka/Spänkuch 2002).

О необходимости владения такой  межкультурной компетенцией свидетельствуют многочисленные недоразумения, возникающие на почве разных культур при получении, обработке и обмене информацией между немцами  и русскими.  

Межкультурные различия при получении  информации

Различны в немецкой и русской культурах  пути получения необходимой информации. В этой связи Литтерс  различает 2 вида получения информации предлагаемую (доставляемую) и добываемую (получаемую) (Bring- und Holstrukturen) (Litters 1999: 102). В первом случае задачу передачи информации  осуществляют критики, журналисты и т.д. Во втором случае доступ к информации стараются получить сами заинтересованные лица. Так, например, русские граждане за годы советской власти привыкли сами добывать информацию, читать между строк или смотреть новости по телевидению параллельно  на нескольких каналах и сравнивать их. Это происходит и в настоящее время.

Различия в немецкой и русской культурах при получении информации  сказывается также и в ориентации на контекст. Если под контекстом понимать объем общих знаний, необходимых для удовлетворительной коммуникации, то немецкая культура в этом отношении относится к культурам с небольшим контекстом, в то время как русская культура  - с большим контекстом. Это значит, что немцы  при общении предпочитают прямые высказывания, (достигают взаимопонимания посредством прямых высказываний), склоняясь к детализированным, точным текстам. Вербальная коммуникация стоит у них на первом месте.  Русские же напротив общаются прибегают ко всем известным отечественным кодам (знаковым системам, но при этом получают меньше информации из текста, нежели из контекста и доверяют больше намекам и средствам невербальной коммуникации.

Это различие можно проиллюстрировать на примере нашего недавнего прошлого, когда в бытность Советского Союза в нашей стране и в нашем городе учились студенты из ГДР. Обучающиеся из ГДР жаловались русскому доценту на то, что они, проучась в России 2 года,  все еще не понимают немецкого. Как пример, они рассказали о том, что были единственными, кто пришел на демонстрацию как было объявлено к  8 часам утра, в то время как русские студенты стали появляться только к 8.30, и только  к 9 часам  были все в сборе.

Почему произошло такое недоразумение? Немецкие студенты, как представители культуры с небольшим контекстом, исходили из прямой информации и придерживались прямого призыва  к участию в демонстрации, в то время как русские студенты, представители другой культуры с более широким контекстом, опирались на информацию из другого культурного контекста: они знали из своего опыта, что демонстрация никогда так рано не начинается, место, откуда она должна начаться, находится недалеко от  общежития и т.д.

Эти различия в двух культурах проявляются также на деловом,  предпринимательском уровне. Так было установлено, что немецкие предприниматели больше делают ставку на письменно фиксированные  тексты (Buhlmann/Fearns 2000: 370), в то время как русские на устную коммуникацию (Dathe 2000: 57). Так в немецких фирмах принято, что начальство регулярно в виде письменных сообщений рассылает сотрудникам актуальную информацию. Достоинством такого метода получения информации является то, что сотрудники получают одну и ту же информацию, выраженную одними и теми же словами и полученную в одно и то же время, что исключает возможность возникновения каких-либо недоразумений и все подвергается единому общему контролю.

Русские менеджеры получают необходимую информацию пктем телефонных разговоров. Положительность данного вида получения информации  является быстрота, с которой она приходит и передается дальше, а также может сразу же уточняться, исправляться и детализироваться, при этом личные контакты играют существенную роль. Телефонные переговоры хороши при решении краткосрочных проектов. Устные импровизированные стратегии  скорее всего подходят соответствуют современным нестабильным отношениям в русской экономике. Однако при таком получении информации бывает очень трудно найти источник недоразумения.  

Межкультурные различия при обработке информации

Специфическая межкультурная проблематика проявляется и при обработке информации. Согласно Малетцке и Фишеру немцы преимущественно думают индуктивно, в то время как русские думают дедуктивно (Maletzke 1999: 140), (Fischer 2001: 92). Систематическому, детальному, разветвленному образу мышления и специализированному видению (воззрению) немцев противостоит холлисткий образ мышления и универсальное видение русских. Также Шубарт исходит из того, что западный человек не познает целостности «Он путает её с законченностью. Он знает целое как сумму его частей». Западный человек руководствуется Фаустовским выражением «Я знаю многое, но я хочу знать все», и стремиться как можно больше узнать. Универсальный человек наоборот, хочет знать не все, а самое существенное, при этом рассматривая различные вещи в их  взаимосвязи. Немец считает, русский оценивает; первый видит глубоко. Но не далеко.; второй  видит целое, но при этом не замечает некоторых особенностей; немец думает выводами (заключениями), русский  в символах; первый  воспринимает  отказ от системы как опасность, как недостаток основательности, другой  как отказ от цепей (Schubart 1947: 109, 114-115).

Оба образа мышления имеют свои положительные и отрицательные стороны.  По мнению Шубарта западное мышление склоняется к «механизации духа», русское,  наоборот к «духовной анархии» (Schubart 1947: 111).

Для немецко-русских переговоров имеют названные различия следующие последствия: русские часто считают своих немецких партнеров по переговорам скучными, мелочными, занудными, не умеющих видеть взаимосвязи и перспективы; немцы, в свою очередь, не понимают, как можно к конкретным, но очень важным пунктам программы (проекта) относится так легко или даже легкомысленно. Русские больше склонны к характерной для них импровизации.

Межкультурные различия при обмене информацией

Межкультурное непонимание может возникнуть и при обмене информацией.

Только небольшая часть немецко-русского обмена информацией, что часто происходит во время переговоров, можно назвать симметричными, при которых обе стороны в одинаковом объеме знают специальные термины (Buhlmann/Fearns 2000: 369). В данном случае речь идет о терминологических недоразумениях. Даже такие важные и часто употребляемые научно-экономические термины как активы (‘Aktiva‘), ипотека (‘Hypothek‘), приватизация (‘Privatisierung‘), конверсия (‘Konversion‘), рестрикция (‘Restriktion‘)  обременены  культурно-специфическими ассоциациями. И даже если в русский язык постоянно заимствуются ряд западных терминов, нет никакой гарантии, что все лексемы, составляющие эту понятийную систему, являются полностью адекватными эквивалентами  исходных, оригинальных понятий. Так  немецкая форма предпринимательства GmbH общество c с ограниченной ответственностью (ООО) долгое время в русском употреблялось как товарищество с ограниченной ответственностью (ТОО).

Для того, чтобы обмениваемая информация оставалась однозначной, необходимо в условиях обозначенной ассиметричной коммуникации четко и ясно обозначить различия в объеме справочной информации накопленной в определенной области знаний в обеих культурах, т.е. термины должны быть четко растолкованы, методы и приемы объяснены и  оценены.

Межкультурные знания и, прежде всего, трактовка культурно релевантных значений усваиваются наилучшим образом на занятиях по иностранному языку, основным посылом которых является неразрывная связь языка и мышления.  Из них выводятся  практические рекомендации для последующего межкультурного  общения. Так русским партнерам  по     коммуникации с немцами  особенно ясно, кратко и четко формулировать свои высказывания и однозначно выражать свое мнение. Чтобы отвечать коммуникативным запросам и ожиданиям немецких партнеров, русские партнеры должны развивать  умение описания и презентации графики, т.е. что соответствует немецкому принципу получения информации –  предлагаемой (доставляемой) информации.

Большое внимание надо уделять исследованию культурно-специфических «ключевых слов», в  которых заложен основной концептуальный код каждой культуры.  Это русские слова истина, правда (‘Wahrheit‘), судьба (‘Schicksal‘), душа (‘Seele‘), слово (‘Wort‘), вера (‘Glaube‘), свобода, воля, удаль (‘Freiheit‘), интеллигенция (‘Intellektuelle‘), тоска (‘Schwermut‘), лень (‘Faulheit‘) и др. и немецкие «ключевые слова»,   Ordnung, Gesetz, Wille, Sicherheit, Sachlichkeit, Methode, Angst, Verbot, Freiheit и др.

Как раз эта проблематика, включающая кроме языковых знаний соответствующие знания по психолингвистике, социолингвистике, антропологии, еще  не стала предметом подготовки специалистов особенно неязыкового профиля.

Зарубежная и отечественная германистика рассматривает как неотложную задачу подготовку таких специалистов языкового и неязыкового профиля, которые бы смогли в условиях быстро меняющегося окружающего мира (глобализации, возрастающей мобильности, рабочей миграции, открытия новых рынков и т.д.) и, обладая знаниями иностранных языков и чужих культур, понимать менталитет представителей других культур,  критически осмысливать понятия «свое» и «чужое» и вносит вклад во взаимопонимание между народами.

Чтобы данному спросу соответствовали адекватные предложения, необходимо изучающим иностранные языки выйти за пределы своего традиционного классического горизонта и включить в обучения иностранных языков такие понятия как межпредметность и интеркультурность, являющихся также принципами перехода на единое европейское пространство в области высшего образования.

При этом следует подчеркнуть, что сформулированная русской дидактикой цель подготовки личности, владеющей одним или более языками и  культурами изучаемых языков, может быть достигнута при условии осознания этой личностью своей языковой и культурной идентичности. Проблема диалектического единства знаний своей и чужой культуры остается всегда актуальной. И тогда современный радикальный лозунг «Настолько глобально как это возможно, настолько локально как это необходимо» в будущем будет заменен более уравновешенным «Настолько глобально как это необходимо, настолько локально, как это можно».

В этой связи следует кратко остановится на возрастающей роли английского языка, в определенной мере угрожающей  провозглашенному в Европе «многоязычию» и соответственно роли немецкого языка. Практическая значимость немецкого языка как иностранного будет зависеть от того, сможет ли культурное и языковое многообразие Европы противостоять доминирующему положению английского и американского. Языка. Нет сомнения, что владение только одним языком – английским, будет достаточно в будущем (Neuner 1997a: 6). Как отмечено в «Тутцингских тезисах  о языковой политике в Европе» английскому языку, как современному языку lingua franca установить границы: «применение английского как  lingua franca можно использовать как  универсальное средство общения, но он ни коим образом не должен полностью забетонировать все языковые ландшафты» (Tutzinger Thesen 1999: 176). Такая постановка вопроса дает надежду, что в будущем не только «грамматика мирового рынка» будет определять культурную идентичность людей.

В идеале изучение иностранного языка длится всю жизнь. На это должна быть нацелена  образовательная политика. Такая квалификация помогает специалисту гибко реагировать на новые запросы экономического и социокультурного развития. В этом смысле может язык может стать решающей силой (Mussler 2004).

Создание единого европейского пространства под знаком Болонских соглашений означает собой более высокую мобильность студентов, более качественную подготовку специалистов для рынка труда и не в последнюю очередь кооперацию в области  высшего образования, и предполагает свободное владение иностранными языками и адекватное понимание иностранных культур.