Статья Средневековый театр
статья

СРЕДНЕВЕКОВЫЙ ТЕАТР

На протяжении четырех веков совершается сложный процесс роста и развития средневековой драмы; в течение этого времени деятельно возделывается почва, чтобы позже, в эпоху Возрождения, дать совершенно исключительные всходы в Испании и Англии.

Развитие европейской драмы в основных чертах сходно во всех странах, в силу того, что она пишется на латинском языке и, будучи связана с католическим ритуалом, подобно католической службе (если оставить в стороне мелкие детали, в которых она в той или иной местности отходит от старого установленного канона), имеет интернациональный литургический характер, и только впоследствии, когда дают знать о себе местные элементы, выступают присущие каждому народу его национальные черты.

Авторы, изощряясь в своем уменье, придают прозаическому материалу стихотворную форму. Такое достижение, однако, имеет свой предел, после чего мало-помалу внедряются туземные элементы; чистота и строгость церковного латинского текста начинает тускнеть и колебаться, язык житейского обихода вступает в соревнование и в конце концов одерживает верх, - светские элементы побеждают церковные. Литургическая драма, становясь полулитургической, обращается в светскую.

Аналогичный процесс происходит и в области театральной в отношении механического последовательного передвижения места действия. Церковный театр и его клерикальные исполнители из алтаря направляются к выходу, в притвор, выходят на паперть, в церковный двор и далее за церковную ограду с тем, чтобы с участием светского городского населения, подобно бездомной пестрой толпе цыган, бродить но улицам и площадям до тех пор, пока позже, в эпоху Возрождения, им не удастся войти в нарочито построенное для них здание со сценой и трибунами для публики. Более строгих ученых актеров-клириков заменяют веселые мало ученые или совсем неученые горожане; строгое церковное изображение, напоминающее собой икону в память известного события из Св. Писания в назидание и поучение верующим, обращается иной раз в смешную светскую лубочную картинку, предназначенную вызвать смех и позабавить многочисленную любопытную толпу. Так происходит постепенный процесс, завершающийся полным торжеством светских элементов зародившегося в церкви средневекового театра.

Однако, рядом с этим церковным течением существовал целый ряд пьес изначально светского характера (дошедших в небольшом количестве до нас), сюжеты которых не были заимствованы из Библии или житий святых, но касались смешных сторон повседневной жизни. К сожалению, мы не имеем возможности с достаточной ясностью и точностью проследить истоки этого течения по причине скудости материала, который, за исключением двух пьес XIII в. Adam de la Halle и нескольких голландских фарсов, по всей вероятности, XIV в., напоминающих собою французские, дошел до нас в виде позднего печатного сборника французских фарсов половины XVI в. (1550).

Литургической драма. Многие фрагменты римско-католического ритуала заключают в себе потенциальность драматического действия. При освящении, например, церкви - епископ подходит к закрытым дверям, в то время как один из клира "как бы спрятавшись" (quasi latens) находится в пустой церкви; епископ трижды стучит посохом в дверь, следует антифон, а затем короткий диалог через закрытую дверь, после чего последняя открывается, и тот, кто был скрыт внутри, незаметно присоединяется к процессии.

На Западе в вербное воскресенье бывает крестный ход с освященными вербами. Некоторые тексты пророческого характера иногда передавались певчими, наряженными в одеяния пророков. В подобных и других церковных эпизодах мы наблюдаем действие, сопровождаемое символизацией и мимикой.

Другой важный фактор драматического действия - диалог - скрыт в антифонном пении, когда на обоих клиросах отвечают друг другу: хор - хору, или хор - певчему. Антифон введен в Италии св. Амвросием Медиоланским в IV в., зародился же в Антиохии, может быть под влиянием греческой традиции хора и еврейских песнопений. Во второй половине VI в. песнопения в церковных службах установились более или менее различно; общее установление их приписывается Григорию Великому. Церковь, являясь фокусом всей интеллектуальной и художественной жизни средневековья, в лоне которой нашли себе место архитектура, живопись, музыка и даже мимическая игра и жест, в IX в. начинает испытывать процесс обновления. Великолепные церковные здания, длинные службы, пышные торжественные процессии потребовали изменения и музыкальной части. Обычный антифонарий оказался недостаточным, и грегорианские тексты исправлялись, новые мелодии вводились в начале, середине и конце старых антифонов. Прежние церковные мотивы казались бледными и скудными, явилась потребность в создании новых.

Можно сказать, что начало литургической драмы лежит за пределами связной человеческой речи, так как созданные новые мелодии, называемые "невмами" (Neumae), пелись сначала без слов, и только потом к ним присочиняют слова; эти новые мелодии с новыми словами, имея диалогическую форму и антифонный характер, были названы "тропами".

Постараемся разобрать приведенный нами церковный сценарий с театральной точки зрения и посмотрим, какие элементы театра он в себе содержит. Во время третьего чтения четверо действующих лиц должны начать одеваться к предстоящему мелодействию. Переводя это на современный театральный язык, третье чтение является первой повесткой актеру перед началом игры; четыре действующих лица или актера одевают костюмы: один альбу, другие ризы; одетый в альбу, как будто для другой службы, незаметно идет к месту представления; приготовление к нему, таким образом, скрыто от зрителя; происходит то, что делается за занавесом перед началом спектакля. Место действия находится у плащаницы, которая в то же время служит сиденьем для актера; изображающий ангела должен сидеть спокойно, держа в руках пальмовую ветвь. Пение третьего антифона служит репликой для второго выхода. Жены-мироносицы должны тихо ступать и петь нежным голосом, симулируя акт искания. Ангел обращается к женам "iussionis voce", т. е. тоном приказания. Действие с кадилами и пеленой, в которую завернут крест, ничто иное, как известная сценическая игра, и, наконец, звон колоколов - как бы эффект за сценой.

Круг сюжетов, однако, начинает мало-помалу расширяться, и пьесы, не составляя такого органического целого с церковной службой, как развившиеся в драматические произведения рождественский и пасхальный тропы, отрываются от последней; так напр., драмы "Чудо св. Николая", "Воскрешение Лазаря" и "Даниил", принадлежащие перу ученика Абеляра, Гилария в XII в., может быть, даже были написаны для странствующих клириков. В сборнике аббатства Флери-сюр-Луар (Fleuri-sur-Loire) включены десять пьес, среди которых мы находим 4 миракля, посвященные св. Николаю, "Воскрешение Лазаря", а также "Обращение апостола Павла", которое шло, по всей вероятности, 25 января.

Говоря о ранних полулитургических драмах, в которых народный язык достаточно проник и расшатал крепко сложенный строгий латинский текст, и где наблюдается некоторое передвижение драматического действия из середины церкви по направлению к выходу. Клирики, одетые в далматики с орарями на головах в виде покрывал, держа в руках светильники, изображали дев, напоминая повивальных бабок рождественской драмы. С точки зрения будущего средневекового театра интересен состав действующих лиц; кроме драматического героя пьесы - жениха, который обращается к неразумным девам то по-латыни, то по-французски, отрывистыми гневными стихами, десяти дев, архангела Гавриила и хора, мы имеем реально-бытовые фигуры продавцов масла, столь похожих на продавца мазей в пасхальной драме, и, наконец, новый богохульный элемент в виде демонов, которые пока без слов ввергают в преисподнюю неразумных дев. В этой маленькой драме наблюдается, таким образом, наличие главных лиц церковного сюжета; далее - эпизодических персонажей реально-бытового характера, не имеющих непосредственного отношения к самой теме, и, наконец, демонов, т. е. все те амплуа, которые встречаются в позднейших мистериях.

Частые и подробные ремарки на латинском языке восстановляют в достаточной мере ясно картину того театрального зрелища, которое рисовалось воображению неизвестного автора. В этих ремарках мы можем видеть сумму известных навыков и приемов, которые накопились за то время, пока представления, связанные с ритуалом, давались еще в недрах церкви.

Латинские указания относятся как к внешней, так и к внутренней стороне театрального дела, проливая свет на приемы исполнения полулитургического действия.

Всем участвующим рекомендуется не торопиться и плавно говорить свои роли, делая соответствующие жесты, не прибавляя и не убавляя числа слогов в стихах. Одним словом, все должно быть твердо заучено и убедительно произнесено. Указания по своему характеру касаются трех сторон драматического воспроизведения: жеста, мимической игры и движения или действия. Ремарки, относящиеся к жесту, тонко и верно выражают психологические нюансы сообразно с переживаемым положением. Много внимания уделено мимике, понимаемой автором как игра фигурой.

Возникает вопрос, как была устроена сценическая площадка в этом представлении, если пьеса вообще имела театральное воплощение; если же нет, то как мыслил себе автор техническую часть. Ясно, что действие происходит перед церковью, дьяволы разгуливают по сценическому пространству, забегая на паперть, на ступеньки храма и появляясь среди публики; место рая, круглой или овальной формы, помещалось на возвышении (loco eminentiori); на противоположной стороне, в преисподней (in inferno) находился ад, откуда исходит дым, доносятся крики, звон котлов и сковород, и то и дело выбегают черти, которые ввергают туда же большинство действующих лиц. Если рай устроен на подмостках, то ад - на земле. Сцена по всей вероятности была на одном уровне с близ сидящей публикой, следовательно возвышались только рай и паперть церкви.

Из бутафорских предметов нужно отметить искусно сделанную змею, что указывает на тот факт, что бутафорские изделия рано появляются на средневековой сцене. Лепка и убранство, которые существовали в католической церкви, в средневековом театре достигают большого развития и совершенства.

Чтец начинает пьесу, хор отвечает и выступает пять раз с небольшими репликами; связь с церковным ритуалом, таким образом, пока еще не оборвана, хотя соединяющие нити и не очень крепки.

Заранее приготовлены два камня, которые отстоят друг от друга на известном расстоянии, чтобы лицо, изображающее бога, имело жертву Авеля по правую руку, а жертву Каина по левую. Каин, задуман убийство и хитростью желая увести брата в другое место, говорит сначала льстивым тоном, а потом как бешеный бросается на него. В целях большего реализма, чтобы слышен был удар и, вместе с тем, чтобы не причинить боли актеру, у последнего под одеждой находилась глиняная черепица, после чего актер падал навзничь, как бы мертвый. Картина заканчивается мимической игрой дьяволов, которые толкают Каина в ад, а Авеля ведут осторожно.

Мы остановились более подробно на том материале, который дает нам возможность представить себе театральное зрелище литургического характера XII века, и оставили в стороне высокие литературные достоинства этой пьесы анонимного автора.