"Липецкий край и Отечественная война 1812 года"

Муниципальное бюджетное общеобразовательное учреждение

гимназия №69 им. С.Есенина г. Липецка

Секция истории

Липецкий край в Отечественной войне 1812 года

Сумина Евгения Александровна

6 а класс

Сумина Оксана Владимировна

учитель информатики

Липецк 2013

Оглавление

Введение                                                                                2

Участие населения нашего края в Отечественной войне 1812 года                3

        Задонск                                                                        6

        Елец                                                                                7

        Духовенство                                                                        7

Портретная галерея наших земляков                                                10

Заключение                                                                                19

Библиографический список                                                        21

Введение

9 января 2012 года Президент Российской Федерации Дмитрий Медведев, в целях привлечения внимания общества к российской истории и роли России в мировом историческом процессе подписал Указ "О проведении в Российской Федерации Года российской истории".

В 2012 году в России отмечали 200-летие Победы в Отечественной войне 1812 года. Липецкий край – часть великой России. Его история неразрывно связана с жизнью всей страны, ее культурой, наукой, борьбой русского народа против иноземных вторжений и важнейшими социально-экономическими процессами.

Одним из самых значительных событий начала XIX века считается Отечественная война 1812 года. Война занимает особое место в героическом прошлом России, в ходе которой было сломлено могущество наполеоновской армии, страна спасена от порабощения и созданы предпосылки к освобождению народов Европы от французского завоевания.

Значительный вклад в разгром армии Наполеона внесли и жители Липецкого края, который являлся тыловой территорией русской армии. На территории Липецкого края военные действия непосредственно не происходили, но население губернии приняло активное участие в войне. Мы знаем имена Михаила Илларионовича Голенищева-Кутузова, Петра Ивановича Багратиона, Михаила Богдановича Барклай де Толли, Николая Алексеевича Тучкова и других, но мы не знаем имен наших земляков, принимавших участие в войне 1812 года. Я спросила своих одноклассников об этом, и не получила ни одного ответа с указанием имен. Это убедило меня в том, что данное исследование будет интересным и актуальным, потому что есть необходимость восполнить пробелы, связанные со знанием истории Отечественной войны 1812 и истории Липецкого края. Данная работа посвящена липчанам, которые как личную беду, как беду в своём доме восприняли нашествие наполеоновских войск на русскую землю.

Главная цель работы 

— представить наиболее значимые краеведческие сведения о быте Липецкого края в 1812 году, патриотизме населения и стремлении всех сословий к защите Отечества.

Исходя из поставленной цели, нам необходимо реализовать следующие задачи:

• узнать какую помощь оказывали жители Липецкого края армии;
• участвовали ли липчане в военных действиях, и если участвовали, то узнать имена земляков, которые проявили мужество и героизм на полях сражений;
• рассказать об этом одноклассникам.

Гипотеза: Участие липчан в войне 1812 года не до конца изучено, поэтому и их роль в событиях тех лет тоже изучена мало. Как мне кажется, в первую очередь это связано с отсутствием большого количества документов по данной теме, и как следствие - большой трудоемкостью в ее исследовании.

200 лет назад около 700 тысяч наполеоновских солдат и офицеров пересекли границу нашего Отечества. При этом Бонапарт не сомневался, что его победа предрешена: «Если я возьму Киев, я возьму Россию за ноги. Если я овладею Петербургом — я возьму ее за голову. Заняв Москву — я поражу ее в сердце».

Это только кажется, что Бородино, очередная годовщина которого отмечалась недавно, далеко от нас – и во времени, и в пространстве. Невидимые нити прочно связывают нас, ныне живущих, с полем русской славы.

Участие населения нашего края в Отечественной войне 1812 года

Жители нашего края, как и весь русский народ, принимали активное участие в Отечественной войне 1812 года. Более 200 человек влились в действующую армию. В губернском центре – городе Тамбове – было сформировано два пехотных полка, в составе которых находилось много рекрутов из Липецка, Лебедяни, Усмани.

Вся тяжесть организации сбора средств, пожертвований, вещей, оружия, продуктов питания, фуража и другого имущества, отправки рекрутов, их обмундирования, формирования полкового обоза легла на городские думы, в том числе и на Липецкую. На «отлично» свои должностные обязанности выполнили городской голова Иван Постовалов, гласные Анисифор Коминов и Иван Сулеминов.

Особое усердие в этом деле проявляли жители Усманского, Данковского, Задонского, Добровского и Лебедянского уездов. Раненбургские купцы поддержали народное рвение рублём, они стали инициаторами двух дополнительных сборов денежных средств по подписке. А Задонское уездное дворянское собрание выступило с инициативой сбора полушубков для защитников Отечества и изготовлением сёдел и сбруи для кавалерийских полков.

Для пожертвования на нужды армии был разработан список, в котором значились: кивера, сукно темно-зелёное, галун унтер-офицерский золотой, сапожные принадлежности и товары, подошвы сапожные, холсты для рубах, ремни ружейные, чехлы огневые, перевязи егерские, портупеи пехотные и егерские, манерки, ранцы, котлы, панталоны, перчатки, перевязочный материал, сёдла, хомуты, скребницы, пики, пуговицы оловянные, шанцевый инструмент и другое.

Крестьяне (государственные и помещичьи) собирали для войск полушубки, сапоги, лапти. Купцы, мещане и дворяне, естественно, в стороне не стояли и оказывали ощутимую помощь армии в снабжении её всем необходимым. Из наших мест в сентябре, октябре и ноябре 1812 года отправлялись обозы с одеждой, обувью, сухарями для воинов, овсом для лошадей.

Крепостные крестьяне не могли сдавать деньги, их у них не было. Но они плели лапти, строили сани и повозки, шили сапоги, выполняли гужевую повинность, пасли табуны, перегоняемые в воинские части. Это был их посильный вклад в обеспечение армии всем необходимым.

Самым тяжёлым бременем стал сбор лошадей и волов. На их приобретение тратились большие суммы, поскольку безвозмездно тягловую силу практически никто не передавал. А потребности в ней были огромными. Чтобы представить этот масштаб, приведу один документ.

23 августа перед Бородинским сражением полевой генерал-штаб-доктор 1-й Западной армии коллежский советник Н.Ф. Гесслинг писал, что только для транспортировки раненых из развозных в подвижные госпитали нужно было выделить 1000 подвод, для эвакуации из подвижных госпиталей ещё 2000 подвод. А ведь ещё больше транспортных единиц требовалось для подвоза боеприпасов, продуктов питания, фуража и других военных нужд.

Губернские правления формировали особые «подвижные магазины» для снабжения действующей армии. По свидетельству Усманского предводителя дворянства И.А. Бунина, в таком «магазине», созданном тамбовскими землевладельцами, было 900 лошадей, 400 повозок, 413 ездовых. Все воинские перевозки осуществлялись бесперебойно и в солидных по тому времени масштабах.

В патриотическом движении участвовали и женщины. Это видно из письма М.А. Волковой к В.И. Ланской: «Мы готовим корпию (нитки, надёрганные из чистых тряпочек, употреблялась вместо ваты) и повязки для раненых; их множество в губерниях Рязанской и Владимирской и даже здесь в близких городах. Губернатор посылает наши запасы в места, где в них наиболее нуждаются».

Через наши города и сёла потоком шли рекруты, табуны лошадей, волов, обозы подвод с различными грузами для действующей армии. Местные власти снабжали их фуражом, продовольствием, ремонтировали колеса, хомуты... А 6 ноября 1812 года Липецкая городская дума приняла решение о сборе пожертвований сена и соломы для «следующей через город скотины», перегоняемой в армию Кутузова.

Кроме этого, большую помощь оказывали жители нашего края воинским командам, которые шли под Москву, а потом к сборным пунктам действующей армии при продвижении её на запад. В 1812-1813 годах через наши уезды промаршировали команды ополченцев, которые возглавляли майор Спесивцев (500 человек), отставной капитан Панов (534 человека), поручик Леухин (400 человек внутреннего гарнизона Тамбова), прапорщик Карицкий (513 человек), прапорщик Солодков (514 человек), прапорщик Селунтский с тремя батальонами и многие другие.

Шли походным порядком ополченцы Саратовской губернии, полки Уфимского гарнизона, воины Мещерского полка, 3-го Пензенского казачьего полка, Симбирского конного полка, башкирские полки. Так, только для 9-го Башкирского полка было передано муки, круп, овса и сена на 209 рублей 43 копейки. А всего было закуплено и передано проходящим войскам (15 854 чел. и 7168 лошадей) более 2500 рублей. Возмещение этих расходов населению начато лишь в 1814 году.

В начале августа 1812 года на восточной территории нынешней нашей области была создана «охранительная стража». Она делилась на подразделения — тысячи, сотни, десятки. Каждая сотня закреплялась для снабжения продовольствием, обмундированием и амуницией за тем или иным помещиком. Помещики в свою очередь назначали ответственных за это людей на местах. С каждой тысячи населения полагалось выделить для службы в армии не менее сорока человек.

Шла борьба с французскими шпионами, маскировавшимися под нищих и раненых. Одного задержали в Романово, другого у села Докторово Лебедянского уезда. Жителям было запрещено без особого разрешения выезжать из мест их постоянного проживания. Это случилось после того, как был пойман крупный французский разведчик А. Плятор. Усманский краевед Борис Княжинский в свое время разыскал архивный документ, из которого явствовало: «Переодетый французский шпион, полковник А. Плятор, направлялся через Усмань на Липецк, на Лебедянь и Ефремов со сведениями о состоянии нашего тыла».

В начале осени из крепостных, государственных и удельных крестьян создается несколько больших отрядов народного ополчения. Для их вооружения липецкие кузнецы изготовили пики и рогатины, секиры и топоры. Из ополченцев был выделен отряд в 60 человек (51 пеший и девять конников) для внутренней липецкой городской стражи. Их список обнаружил кандидат исторических наук краевед А. Мартынов в 1959 году. В нем, в частности, упоминаются Ефим Путилин из Казинки, Захар Попов из Яблоновки, Иван Хрюкин из Двуречек, Семен Васнеев из Больших Избердей и другие.

Из остальных ополченцев во всех деревнях организовали круглосуточные караулы и конные разъезды. Это делалось потому, сообщают документы, что «злодеи французы и другие разбойники прорываются небольшими шайками от места, где война происходит, даже в отдаленные губернии и, какое селение не остерегается, грабят оное. Может сначала приходить в село или деревню один, объявить себя раненым русским казаком или солдатом или иначе притвориться, выведать, нет ли в селе караула или все люди в расплошности, и потом набежит вдруг толпа таковых разбойников».

В наших городах разместились госпитали. В Липецке, например, находились на излечении 28 солдат — участников бородинского боя.

В трудах И. Дубасова находим сведения о том, что в условиях военного положения «власти обходились без принудительных мер». Единственной угрозой «против медлителей и ослушников» была запись, сделанная 6 сентября 1812 года в протоколе заседания Дворянского собрания: «Да будет им стыдно и да узнает о них губерния и Отечество». Однако эта мера для саботажников оказалась слишком слабой. Нашлись среди них даже такие, кто посылал в ополчение больных, старых, немощных крестьян, а сам уклонялся от пожертвований. Резолюция заседания очередного Дворянского собрания звучала строже. В ней говорилось: если они не образумятся, то надо «ходатайствовать перед верховной властью о лишении их имений, яко не желающих защищать Отечество».

Задонск

«Гроза двенадцатого года» обошла Задонск стороной, и всё же её отголоски хорошо слышны были и здесь. Причём грозу эту ждали, к ней готовились загодя. В объёмном томе «Воронежское дворянство в Отечественную войну», выпущенном к 100-летию разгрома «армии двунадесяти языков», сказано: «На случай вторжения неприятеля в пределы Отечества приготовления воронежцев к войне начались ещё в 1806 году».

Отряд милиции (так решено было именовать ополченцев) был создан и в Задонском уезде. В него вошли восемь человек посадских и 485 казённых крестьян. На экипировку и содержание собрали 110 рублей 60 копеек. Уездным начальником милиции был назначен полковник И. А. Кожин. Правда, уже к осени 1807 года, когда, благодаря дипломатическим усилиям, напряжённость в отношениях с Францией начала ослабевать, милицию фактически распустили.

Но вот в ночь на 12 (24 — по новому стилю) июня 1812 года наполеоновская армия без объявления войны перешла нашу границу. А к сентябрю русская армия, возглавленная в августе генералом М. И. Кутузовым, с боями отступила под Москву. 2 (14) сентября французы вступили в столицу. Люди, жившие на территориях, которые могли оказаться оккупированными, эвакуировались. Ведь полной уверенности в том, что нашествие неприятеля удастся сдержать, не было даже у главнокомандующего.

А в дневнике княжны Т. А. Волконской находим такие строки: «В 1812 году некоторые бежавшие из Москвы помещики выбирают себе местом жительства Задонск».

Эвакуация — дело болезненное. Свидетельствует А.Д. Бестужев-Рюмин. Крестьяне попутных селений «называли удалявшихся трусами, изменниками». Простонародье «бесстрашно» кричало беженцам вслед: «Куда, бояре, бежите вы с холопами своими? Али невзгодье и на вас пришло? И Москва в опасности вам не мила уже?». За постой, овес и сено для лошадей с беженцев брали втридорога. Вероятно, не только ради наживы. Так выражалось негодование «освирепевшего народа» против эвакуированных.

Но беженцы спасали не только себя, а и то, что было им дорого. К примеру, «в Задонский уезд к Феод. Ард. Лопухину привезли из Москвы икону Божией Матери всех скорбящих Радости , и она находилась здесь до очищения Москвы от французов».

В том же 1812 году, вслед за беженцами, довелось задонцам увидеть и солдат Великой армии. Но не завоевателей, а пленных. Если верить тому, что рассказал в конце XIX века воронежскому краеведу Е. Л. Маркову тюнинский столетний дед по прозвищу Кочеток, судьба «французов» в Задонской округе оказалась незавидной. «Много их тогда наши позабрали, как из Москвы выгнали, девать было некуда; по всем городам царь их приказал расточить, даже к нам в Задонск под караул прислали. Ну, только смотреть за ними было некому, стали они по деревням шататься, озорничать, — мужики глядели, глядели, да и поубивали их всех на токах».

Елец

Воины-уроженцы Ельца героически сражались в составе 4-го пехотного корпуса Первой русской армии Барклая-де-Толли у деревни Островно, под Смоленском, и на Бородинском поле. 33-й Елецкий пехотный полк, сформированный еще в 1763 году, громил захватчиков без пощады. За особые отличия и массовое мужество он включен в мемориальные списки на стенах зала Св. Георгия в Кремлевском дворце.

В соответствии с указом правительства в Елецком уезде провели три рекрутских набора для кадровых частей. Набирали воинов из расчета два человека на сто душ населения. К тому же, имея развитое железоделательное, кожевенное и обувное производство, занимаясь огромной торговлей хлебом, Елец стал мощной подмосковной базой снабжения и снаряжения нашей армии. За это город был удостоен благодарственной Грамоты Правительства. 343 ельчанина, в том числе 85 женщин, отмечены орденами и медалями.

...25 декабря 1812 года (по старому стилю) Александр I Торжественным Манифестом объявил об окончании Отечественной войны и полном изгнании захватчиков из России. А в следующем году правительство разрешило военнопленным покинуть пределы нашего государства. Но многие французские солдаты не пожелали возвращаться домой. Немало их осталось и в липецком крае. Они служили гувернерами, управляющими имений, поварами, конюхами, торговцами, принимали православное вероисповедование, женились на русских.

Духовенство

В стороне от общего дела не осталось духовенство. Каждый служитель епархии вносил в казну на разгром супостата не менее тысячи рублей. Первым это сделал епископ Иона, сперва выделив из собственных средств 3000 рублей, а через месяц — еще столько же...

Несмотря на то, что вступившая в Россию армия Наполеона шествовала победоносно, Никандр Алексеевич Бехтеев, ученик св. Тихона Задонского, спасавшийся в Задонском монастыре, успокаивал богомольцев, передавая со слов святителя, «что Голиаф погибнет, а Россия восторжествует». И вскоре последовало подтверждение прозорливости покоившегося в Задонске праведника — 21 декабря 1812 года (2 января 1813 г. по новому стилю) Кутузов в приказе по армии поздравил войска с изгнанием врага из пределов России и призвал их «довершить поражение неприятеля на собственных полях его».

Не только утешительным словом, но и делом помогали насельники Богородицкого монастыря Отечеству в трудную годину. Архимандрит Евграф с братией пожертвовали «на защиту от нашествия двунадесяти языков» пять тысяч рублей наличными, препроводив их через духовную консисторию в Воронежскую казенную палату. Кроме того, на эти же цели братия выделила около шести фунтов серебряных с позолотой вещей, несколько драгоценных камней, жемчуг и иные ценности.

Довелось воочию лицезреть горести войны архимандриту Иларию (Иродионову), начавшему свой иноческий путь в восстанавливаемой ныне Раненбургской Петропавловской пустыни. А в Задонске Иларий настоятельствовал в сане архимандрита с 1834 года. В 1812-м именно о. Иларию, тогда еще иеромонаху Симонова монастыря в Москве, доверено было спасение сокровищ Синодальной ризницы от подступившего к столице неприятеля. Справившись с возложенной на него задачей, отец Иларий и ризницу Симонова монастыря успешно эвакуировал в Вологду.

Вывоз драгоценной утвари из ризниц соборов и монастырей начался накануне решения военного совета в Филях об оставлении Москвы. 30 августа московский губернатор прислал на архиерейское подворье 300 подвод, которые были отправлены в соборы и монастыри епископом Августином, осуществлявшим фактическое управление Московской епархией из-за старости и болезни митрополита Платона. 31-го вечером в Кремле собрались подводы с сокровищами из ризниц, а также большинства московских монастырей, включая Симонов. После благословения преосвященного Августина на рассвете 1 сентября подводы тронулись в Вологду. С этим обозом покинул Москву и о. Иларий.

А оставшиеся в Москве иноки Симонова монастыря претерпели немалые скорби. Наместника обители, иеромонаха Иосифа, оккупанты подвергли «гражданской казни»: приказали ему наклонить голову «для отсечения», однако затем отпустили. Старинные храмы обители использовались французами как конюшни, а во время пожара сильно пострадали от огня.

Среди насельников Богородицкой обители были не только те, кто оказался свидетелем несчастий, причиненных вражеским нашествием, но и люди, что сходились с неприятелем лицом к лицу на поле боя. Так, Затворник Задонский Георгий Алексеевич Машурин во время войны с Наполеоном предположительно служил в 9-м Казанском драгунском полку. На военную службу он поступил восемнадцатилетним в 1807 году. Служил юнкером в свежесформированном Лубенском гусарском полку. С производством в первый офицерский чин — корнета — переведен был в 9-й Казанский драгунский полк.

Впечатления военных лет нашли отражение в духовной поэзии Затворника Задонского. «Меня и на реках смерть алчная искала, и в море ад мне разверзала: но Бог помог — и я не утонул!!! В степи с людьми я замерзал. И очень близок к смерти был; мороз и вихрь меня терзал; в живых остаться я не мнил... Как много было стрел на жизнь мою!» Но: «Господь помог! И я возмог. Теперь, благодаря, пою: «Свят! Свят! Свят!» — восклицает в последних строках стиха Георгий...

По случаю разгрома вражеского нашествия, как и по всей стране, у нас были заложены храмы, памятные часовни и символические знаки, напоминающие о подвиге народа.

Портретная галерея наших земляков

«Плохая им досталась доля: Не многие вернулись с поля»

Очень метко чувства россиян выразил известный критик и меценат, уроженец Добринского района Николай Голицын: «Когда весть о вторжении несметных полчищ Наполеона разнеслась по России, одно чувство воодушевляло все сердца, приверженные Отечеству, — принести в жертву Родине свою жизнь и достояние...».

Голицын Николай Борисович – князь, поэт, музыкант, драматург, владелец имения в Новочеркутино (сейчас Добринский район) сражался в составе Елецкого пехотного полка. Был командиром подразделения. За мужество и отвагу награждён золотым оружием. В 1840–1850-е годы жил в родовом имении Салтыки Усманского уезда. Литературно-музыкальный музей Мичуринска размещён в доме Голицыных.

Николай Борисович Голицын происходил из старейшего дворянского рода. Его отец, князь Борис Андреевич, дослужился до чина генерал-лейтенанта и в Отечественную войну возглавил Владимирское ополчение. По окончании Пажеского корпуса Николая Борисовича в 1810 году направили в армию. Но военная муштра не привлекала юного князя, и под предлогом плохого здоровья он вышел в отставку. Он изучает гуманитарные науки, искусство, музыку. Но мирная жизнь вскоре была нарушена вторжением в пределы страны армии Наполеона. И он возвращается в армию, где уже служили два его родных брата.

В столице его назначают во Вторую армию, которой командовал прославленный русский генерал от инфантерии Петр Багратион, приходившийся ему родственником по линии матери. В это время Первая и Вторая армии после ожесточённых стычек с неприятелем наконец соединились в древнейшем Смоленске.

Голицын позднее писал в своих мемуарах «Офицерские записки или воспоминания о походах 1812,1813 и 1814 годов»: «Соединение русских армий не могло совершиться с большим успехом, один день разницы мог бы иметь самые гибельные последствия». Багратион принял Голицына по-родственному и назначил его одним из своих ординарцев. Родство тогда означало не «тепленькое местечко», а необходимость быть примером и всегда находиться в первых рядах. Да и Багратион не давал поблажек. Николай Борисович участвует в ряде стычек с врагом. Особенно ему запомнился бой 28 июля 1812 года в местечке Лида. За участие в нем его наградили знаком отличия военного ордена. В бою за Шевардинский редут был контужен и отправлен на лечение в Москву.

Через неделю после Бородинской битвы Голицын присоединяется к отрядам Кутузова и покидает первопрестольную, которую вскоре захватили неприятельские войска. 15 сентября 1812 года Николай Борисович участвует в арьергардном бою близ Красной Пахры. Через день — в кровопролитной стычке у села Чириково. 22 сентября французы пытались атаковать русские войска, расположенные в Тарутинском лагере. Завязался бой, в котором участвовал и Голицын. Его назначают адъютантом к отважному генералу, графу Остерман-Толстому. 12 октября Наполеон предпринял попытку прорваться через Малоярославец в южные хлебородные губернии. Город восемь раз переходил из рук в руки. В этой ожесточённой схватке участвовал и Николай Борисович. Через десять дней он приложил руку к разгрому отступавших войск маршала Даву.

26 октября 1812 года произошёл бой под смоленским городком Дорогобуж. Стоял ужасный мороз — 25 градусов. Всю ночь солдаты и офицеры провели на снегу. Голицын вспоминал: «У меня не было даже тёплой одежды, потому что, находясь всегда на передовой, я не имел возможности запастись вещами, нужными для зимы. Труды этой кампании расстроили моё здоровье и оставили в нём следы, которые не исчезли до сих пор».

Корпус Остерман-Толстого был обессилен. Голицыну не довелось наблюдать трагедию французской армии при переправе через реку Березину и бегство Наполеона. Корпус отправили в тыл на отдых и пополнение. Николаю Борисовичу разрешили взять отпуск и подлечиться. Он поспешил в Москву, где в это время с Владимирским ополчением находился его отец. Князь направился по Старой Смоленской дороге, по которой отступали французы, и страшная картина представлялась его глазам: «Я ехал в Москву по дороге через Смоленск, опустошаемый пожарами и взрывами, через Дорогобуж, Вязьму, Гжатск и Можайск. Каждый шаг по этой огромной могиле возобновлял во мне воспоминания, ещё свежие и живые. Везде я встречал тысячи подвод, нагруженных мёртвыми телами. Это горестное зрелище подавало повод к размышлению, не слишком выгодному для человеческого рода».

Лечение и восстановление сил затянулось. И лишь в феврале 1813 года он догнал своих сослуживцев недалеко от Дрездена. Николай Борисович был очевидцем и свидетелем, «с каким уважением и даже восторгом принимали тогда русских офицеров жители Германии, которые после долгого угнетения под игом Наполеона видели в нас освободителей». 16 апреля 1813 года Голицын назначен в разведывательный «летучий» отряд генерала Эммануэля, о котором потом вспоминал с теплотой.

За сражение при Бауцене Николай Борисович был награждён орденом Святой Анны 4-й степени.

Николай Борисович всегда стремился быть в первых рядах сражающихся. Под ним была убита не одна лошадь, он получал многочисленные ранения, но это не останавливало князя. Он, словно азартный игрок, спорил со смертью. С 17 по 20 августа 1813 года сражался в Силезии. С начала января по начало февраля 1814 года участвовал в боях за Рейном.

15 марта 1814 года произошло очередное сражение у переправы через реку Mapну. 3а этот бой Николай Борисович был удостоен ордена Святого Владимира 4-й степени с бантом. За участие во взятии Парижа Голицын награждён именной шпагой с золочённым эфесом и надписью «За храбрость». Это оружие до сей поры хранится в Эрмитаже. 16 апреля 1814 года ему в неполные двадцать лет присваивают звание поручика. Никто его не звал в горнило сражений, никто и не приказывал участвовать в опаснейших операциях и сражениях. Его направлял гражданский долг, любовь к Отечеству, ненависть к врагу, разорявшему и осквернявшему могилы россиян.

Но из добринцев бил наполеоновское войско не один Голицын. Так, в районе располагается село Павловка, известное так же, как Скуратово и Покровское. В этом селе долгое время жил участник Отечественной войны Павел Скуратов, родившийся в 1793 году. Прапорщик, а позднее и поручик лейб-гвардии Преображенского полка, он сражался в Бородинской битве. Затем его путь пролегал по Европе. Принял он участие и в «битве народов» под Лейпцигом и кровопролитном Кульмском сражении. Грудь гвардейца-офицера украсил Кульмский крест. Павел Петрович был награждён также орденом Святой Анны 4-й степени. Жил отставной штабс-капитан Скуратов в Павловке, где и умер в 1838 году.

Внук прославленного русского полярного исследователя А.И. Скуратова не уронил чести одной из старейших дворянских фамилий. Яков Савельев, владевший имением недалеко от добринского села Демшинка, отличился в военных кампаниях с Наполеоном еще задолго до его вторжения в Россию. В сражении под Аустерлицем он был удостоен золотого оружия с надписью «За храбрость». Кавалер орденов Святой Анны 3-й степени и Святого Владимира 4-й степени с бантом принял участие в Бородинском сражении. В разгар боя, находясь на знаменитых Багратионовых флешах, семеновский гвардеец-капитан Савельев принял на себя командование одним из батальонов, отбивал натиск врага и водил солдат в контратаки.

В одной из них получил контузию и покинул поле сражения лишь вечером. Затем командир батальона, подполковник Савельев отличился в бою под Малоярославцем. Не посрамил Яков Петрович русского оружия при реке Березине. Принял он участие и в заграничных походах Русской армии. Грудь полковника Савельева украшали отечественные и зарубежные награды.

Самый отчаянный забулдыга из всех гусар Бурцов Алексей Петрович родился в 1783 году в Липецке в семье полицмейстера Петра Тимофеевича Бурцова, бывшего ротмистра гусарского полка. Сын тоже стал гусаром, но в отличие от отца, который дожил до ста лет, Алексей умер рано. Он скончался от ран, но где – в трактире! Это говорит о многом… Поспорил, что на полном скаку перемахнет высокий забор, не рассчитал, разбился. Но лечиться его принесли в трактир… По его требованию, наверное. Вообразить умирающего гусара у себя дома на постели было просто невозможно.

Бурцов был отчаянный храбрец, рубака и бессребреник. Он мог отдать первому встречному свой последний золотой червонец, мог ворваться на чужую свадьбу, прослышав от кого-то, что невесту выдают против воли, въехать на коне на спор в дом дворянского предводителя.

Но это всё – верхний взгляд на героя. В войне 1812 года Алексей Петрович показал себя с наилучшей стороны, при Бородино был тяжело ранен, но продолжил участвовать в заграничных походах…

Старинный дворянский род Семёновых, имения которого исстари располагались в Раненбургском уезде Рязанской губернии (сейчас это территория Чаплыгинского района Липецкой области), стал известен благодаря одному из его многочисленных представителей – знаменитому путешественнику, учёному и государственному деятелю П. П. Семёнову (впоследствии получившему к фамилии почётную приставку «Тян-Шанский»).

Предки Петра Петровича, как и представители большинства семейств служилого сословия, были военными. Его прапрадед – Григорий Григорьевич Семёнов – служил в гвардии Петра Великого, дед, Николай Петрович, – секунд-майор суворовских войск, участвовал в 37 сражениях екатерининской эпохи. На долю отца учёного – Петра Николаевича Семёнова выпал жребий принимать участие в главных событиях Отечественной войны 1812 года.

Пётр Николаевич Семёнов родился 22 октября 1791 года в старом отцовском имении Салыково в Пронском уезде. Новое, ставшее впоследствии главным родовым гнездом, раненбургское имение Рязанка тогда только обустраивалось. В десятилетнем возрасте Пётр Семёнов был определён в благородный пансион при Московском университете, который с успехом окончил в 1806 году и был зачислен в студенты. Однако через год по настоянию отца 16-летний Пётр переезжает в Петербург и определяется в Измайловский полк в чине подпрапорщика. Вот что писала в своих воспоминаниях о первых шагах в полку дочь Петра Николаевича Наталия Петровна Грот: «Весёлым и кротким нравом и скромным поведением, прилежанием к службе он скоро приобрёл от начальства внимание, а от товарищей любовь и уважение». В столице юноша «поручается попечению» своих дяди и тёти по матери – морского офицера в отставке Ивана Петровича Бунина и талантливой поэтессы Анны Петровны Буниной. Благодаря им Пётр Семёнов попадает в круг литературных светил того времени, бывает в домах Гаврилы Романовича Державина, Александра Семёновича Шишкова, Ивана Ивановича Дмитриева. Военная служба, проходившая вполне обыденно, занимала молодого офицера значительно меньше, чем литература. И Пётр Николаевич не замедлил проявить свои способности на этом поприще. Из-под его пера выходят несколько оригинальных произведений в модном тогда жанре пародий. В одной из них в комической форме молодой офицер не побоялся вывести своего ротного командира Мартынова. Ода «Капитан Мартынов» быстро распространилась в списках и её наизусть знали в военных кругах Северной столицы, в том числе сам Мартынов и даже шеф измайловцев – будущий император Николай Павлович. Позже Петр Семёнов пишет ещё несколько пародий и пьес, пользовавшихся неизменным успехом. Вот так, служа больше Музам, чем Марсу, молодой прапорщик Семёнов встретил известие о войне с Наполеоном. И здесь уже по отношению к нашему герою в полной мере оправдалось знаменитое изречение – «Когда говорят пушки, музы молчат».

Молодой офицер Пётр Семёнов боевое крещение получил в Бородинском бою, где он впервые показал свою беззаветную храбрость и верность воинскому долгу. К прапорщику Семёнову военная фортуна была милостива. Сюртук и кивер Петра Николаевича в ходе боя были прострелены несколько раз. Одна из неприятельских пуль попала ему в грудь, но от верной смерти его спас толстый серебряный складень из трёх образов – благословение его матери Марии Петровны. (Этот складень впоследствии как семейная реликвия хранился у старшего сына Петра Николаевича Семёнова – Николая Петровича.) Полученная контузия от удара пули, а затем лёгкие контузии в ногу не остановили его – пробыв на перевязочном пункте не более пятнадцати минут, Семёнов вновь возвратился в строй. В ходе боя один за другим выбывали боевые товарищи Петра Николаевича, и через некоторое время ему пришлось принять командование ротой (а это, в мирное время, должность капитанская!), во главе которой он до конца сражения геройски удерживал свою позицию. И противник отступил. Кровопролитная схватка завершилась поражением французов, вытесненных за овраг Семёновского ручья. Наступление наполеоновских войск на левом крыле было окончательно остановлено.

За Бородинское сражение Пётр Семёнов был награждён Золотой шпагой с надписью «За храбрость». «Сию награду редкие в прапорщичьем чине получали» – замечала в своих мемуарах его дочь Наталья Петровна. Грамота о награждении была подписана лишь 19 декабря 1812 года, а до этого прапорщику Семёнову предстояло вместе со своими товарищами по полку пережить и оставление Москвы, и ожидание неприятеля у Тарутина, и его преследование до Березины. Многочисленной семье Семёновых, с тревогой ожидавшей в Рязанке писем из действующей армии, было отрадно узнать о том, что геройски сражавшийся старший сын вышел из боя невредимым. Но и горькое известие их не миновало. В своём письме после Бородинского сражения Пётр Николаевич сообщил родителям о вторичной, смертельной ране (первая была получена под Смоленском) своего брата – Александра, офицера Кексгольмского гренадёрского полка.

МУРАВЬЁВ-КАРСКИЙ Николай Николаевич – владелец села Скорняково Задонского уезда. В 1811 году семнадцатилетним прапорщиком был назначен в свиту императора Александра I. Упросил командование направить его в армию Барклая-де-Толли.

В списке отличившихся в арьергардных боях от города Вязьмы до селения Бородино есть и Муравьев. В графе «Подвиги» записано о нём и его товарищах следующее: «Преимущественно были употребляемы по разным препоручениям, кои всё выполняли с редкою неустрашимостию, участвовали в кавалерийских атаках, находились повсюду в самых опаснейших местах, показывая собою пример храбрости, и во всём мне способствовали наилучшим образом, а потому и смею испрашивать наград мною предполагаемых». Николай Николаевич получил орден Святого Владимира 4-й степени.

Позже он был назначен квартирмейстером при штабе М.И. Кутузова. Ревностно исполнял обязанности и получил благодарность Главнокомандующего за умелое расположение войск на правом фланге перед Бородинским сражением. Генерал барон Л.Л. Беннигсен докладывал М.И. Кутузову, что Муравьёв, «находясь в сражении, был послан в опасные места под неприятельскими выстрелами и проводил войска с расторопностию и неустрашимостию», и просил наградить его орденом Святой Анны 3-го класса.

Участник боёв на реке Березина, под Вязьмою, Дрезденом, Лейпцигом, Парижем. Участник Заграничного похода. Награждён пятью орденами.

Генерал от инфантерии Муравьёв воевал на Кавказе вместе с Ермоловым. Венцом его военной карьеры стало взятие неприступной турецкой крепости Карс. Похоронен у стен Богородицкого монастыря в Задонске.

МУРОМЦЕВ Матвей Матвеевич – генерал-лейтенант. На его средства по проекту Василия Ивановича Баженова построена одна из самых знаменитых в Липецкой области Владимирская церковь в селе Баловнево. Сражался в армии Барклая-де-Толли в должности адъютанта начальника штаба армии генерала А.П. Ермолова. В сражении у стен Смоленска был тяжело ранен в голову. Награждён орденом Святого князя Владимира. В родовом имении лечился до апреля 1813 года. Затем участвовал в Заграничном походе русской армии. Победным маршем прошёлся по улицам Парижа.

Его братья Александр и Пётр принимали участие в сражениях с полчищами Наполеона. Александр под Смоленском тоже был тяжело ранен. Долго лечился. С большим трудом поправил здоровье, но участвовать в боевых действиях не смог. Пётр дошел до Дрездена, где тяжело заболел и вынужден был лечиться до самого окончания войны. Оба брата проявили на поле брани смелость, отвагу и храбрость. Они заслуженно стали кавалерами боевых орденов.

НОВИКОВ Дмитрий Николаевич –участник Отечественной войны в составе Рязанского пехотного полка и Заграничного похода русской армии. Отличился в Бородинском сражении. Командир 3-й пехотной дивизии генерал-майор И.Л. Шаховской докладывал об офицерах, представленных к наградам. Среди адьютантов есть и Новиков, представленный к награждению орденом Святого Владимира 4-й степени.

О них в графе «Подвиги, ими оказанные» записано: «Были посылаемы генерал-лейтенантом Алсуфьевым в разные места с донесениями и приказаниями даже в цепь стрелков и, невзирая на все опасности, в коих находились, под сильным огнём исполнили делаемые им препоручения с отличным успехом, усердием и храбростию».

После войны Новиков был избран судьей Раненбургского уезда. С 1839 по 1856 год – предводитель дворянства Раненбургского уезда.

ШИШКОВ Николай Петрович окончил Московский университетский благородный пансион и университет. Известие о начале войны его застало в кирасирском полку. Для офицера было тягостно отступление вглубь России. Он, как и большинство воинов, жаждал боя. В Бородинском сражении защищал Шевардинский редут и Семёновские флеши. Был контужен и лечился до самого Рождества. Потом опять в действующей армии. Участвовал в крупных сражениях и дошёл до Парижа.

Уволившись из армии в 1817 году, поселился в родовом имении в селе Спешнево Данковского уезда. Стал одним из лучших специалистов сахаропроизводительного дела. Создатель Лебедянского общества сельского хозяйства. Автор более ста научных работ.

Аничков Пётр Дмитриевич происходил из старинного дворянского рода. В 1797 году был зачислен в гусарский полк Шевича унтер-офицером. В 1802 году он был переведён в Чугуевский казачий полк. По выходе в отставку присвоен чин поручика.

После службы поселился в родовом поместье в селе Просечье Раненбургского уезда. С 1808 по 1809 год служил в Раненбургском земском суде заседателем, а с 1810 года – заседателем уездного суда.

С началом Отечественной войны вступил во 2-й казачий полк рязанского ополчения. В составе полка Аничков принял участие в крупных сражениях 1813 года: в боях за Дрезден, в сражении при Магдебурге. Отличился мужеством и при освобождении Гамбурга в 1814 году. Массовый героизм проявили рязанские ополченцы в боях под крепостью Глогау. Полк дошёл до Парижа.

После войны Аничков вернулся в своё имение, которое постепенно увеличивалось. С 1830 по 1840 год избирался депутатом рязанского губернского собрания от Раненбургского уезда. За службу в этой должности был награждён орденом Святого Владимира 4-й степени.

Арсеньев Николай Михайлович – дворянин, генерал-майор. В 1785 году окончил обучение в Сухопутном шляхетском корпусе и получил звание поручика. В 1794 году участвовал в штурме Праги, Варшавы. В 1799 году ему было присвоено звание генерал-майора, его назначили шефом Воронежского мушкетёрского полка.

После выхода в отставку в 1804 году «за незнание неистовых поступков подчинённых» восемь месяцев находился в родовом имении. Призван на службу в 1805 году и назначен шефом Навагинского мушкетёрского полка. Участвовал в боевых действиях против французов у Пултуска, Прейсиш-Эйлау, Гейльсберга, Данцига, Кенигсберга. Получил ранение в ногу и был контужен. За проявленную распорядительность, храбрость и мужество награждён различными орденами. После очередного ранения в войне со Швецией в 1808 году уволен с формулировкой: «За отягчением ран».

В июле 1812 года сформировал 7-й пехотный полк Московского ополчения, где были ополченцы из Владимирской, Воронежской, Московской, Орловской, Рязанской, Тамбовской губерний. Был назначен командиром дивизии народного ополчения, во главе которой сражался на Бородинском поле, у Тарутино, Малоярославца и Красного. После командовал 2-й дивизией ополченцев. Награждён орденом Святого Иоанна Иерусалимского и золотой шпагой с надписью «За храбрость». Владел землями у села Георгиевское (сейчас Становлянского района).

Бартенев Иван Осипович принимал активное участие в Отечественной войне. В Бородинском сражении был ранен. Награждён орденом Святой Анны 3-й степени.

После войны жил с женой Аполлинарией Петровной в большом, на 32 комнаты, деревянном доме из сосновых бревен. Пользовался большим уважением. Дворянским собранием избирался головным судьёй Липецка, судил «по совести и закону».

Бегичев Дмитрий Никитович – писатель, государственный и общественный деятель. После окончания Пажеского корпуса в 1802 году служил корнетом в Александрийском гусарском полку, участвовал в сражении под Аустерлицем. Отмечен наградами за «беспримерную храбрость». В 1812 году формировал кавалерийские части в Тамбовской губернии. Жил у брата в селе Полевые Локотцы (сейчас Измалковского района).

Бегичев Степан Никитович – старший брат Бегичева Д.Н., вместе с ним учился и одновременно окончил Пажеский корпус. Служил корнетом в Александрийском гусарском полку, потом в Олонецком мушкетёрском полку. В 1803 году в чине прапорщика «вышел в отставку». В январе 1813 года он служил адъютантом у генерала А.С. Кологривова, но вскоре перевёлся в Кавалергардский полк. Участник Заграничного похода русской армии. Кавалер нескольких боевых орденов. Уволился в чине полковника с должности командира Тираспольского конно-егерского полка. Жил в селе Полевые Локотцы. Был членом тайных обществ «Союз спасения» и «Союз Благоденствия».

Бунин Николай Анатольевич – владелец деревни Марфино Усманского уезда (сейчас Добринского района). После окончания Морского кадетского корпуса служил на Балтийском флоте. В 1806 году в чине мичмана вышел в отставку. Принимал участие в войне 1812 года, был ранен. После войны был предводителем дворянства Усманского уезда, членом Московского и Лебедянского сельскохозяйственного общества.

Вадковский Иван Федорович – ельчанин, «старший брат будущих декабристов». С 1808 года на службе в лейб-гвардии Семёновском полку. Отличился в Бородинском сражении. В представлении его к награждению орденом Святого Владимира 3-й степени отмечалось следующее: «Послан будучи в подкрепление генерал-майора Ивелича с Вильманским пехотным полком и с 500 человеками Московского ополчения, соединились с Рязанским полком, невзирая на сильный ружейный огонь, бросился в штыки и опрокинул неприятеля, причём получил сильную контузию».

В 1813 году отличился в сражении под Кульмом, заменив погибшего командира 1-й государевой гренадёрской роты лейб-гвардии Семёновского полка. И тогда же о нём сообщалось: «Отличной своей храбростию и благоразумными распоряжениями во всё время сражения содержал подчинённых в порядке и, находясь в огне, собственным примером поощрял своих подчинённых к неустрашимости».

После войны командовал батальоном. Из-за волнений в 1820 году Семёновский полк был «раскассирован», офицеры переведены в другие части. Привлечён к ответственности. Его заключили в крепость, а потом сослали рядовым на Кавказ.

Волконский Андрей Львович, князь, имел поместье в Задонском уезде, дом в Задонске. Поручиком дрался на Бородинском поле.

Галафеев Аполлон Васильевич – участник Отечественной войны. Родился в селе Избищи Лебедянского уезда. В 1811 году окончил Кадетский корпус и направлен в Тульский пехотный полк.

Кавалер четырёх орденов. Награждён золотым оружием – шпагой с надписью «За храбрость». После войны продолжал службу, участвовал в войне с Турцией, Кавказской войне.

В своё время брат Аполлона Васильевича Семён взял тысячу рублей ассигнациями в долг сроком на один год. Но отдать не смог, так как умер. Долг брата погасил А.В. Галафеев. Этот факт говорит о благородстве души нашего земляка.

Жемчужников Михаил Николаевич, помещик, владелец имения Павловка Елецкого уезда. Участник Отечественной войны.

Калайдович Константин Фёдорович – учёный, член-корреспондент Академии наук, участник раскопок Воргольского и Липецкого городищ. Доброволец народного ополчения. Воевал «отменно», за что был награждён медалью.

Уроженец Данковского уезда Александр Иванович Остерман-Толстой в 1788 году восемнадцати лет пошел на первую в своей жизни войну. А в кампании 1806 года он был уже генерал-лейтенантом и командовал левым крылом русской армии, разбив на реке Нареве дивизию знаменитого французского маршала Даву. В Отечественную войну  1812-го он возглавил 4-й пехотный корпус в армии Барклая. Участвовал в знаменитом совете в Филях. Поддержал Кутузова, сказав: «Москва не составляет России: наша цель не в одном защищении столицы, но всего Отечества, а для спасения его главный предмет есть сохранение армии».

В одном из сражений Остерману-Толстому оторвало ядром левую руку, и он, теряя сознание, прошептал: «Вот как заплатил я за честь командовать гвардией. Я доволен». Редчайший случай в истории тех войн – и с одной рукой Остерман-Толстой долго оставался в строю, выиграв еще не одно сражение. Это он сказал однажды одному иностранцу, служившему в русской армии: «Для вас Россия — мундир ваш, а для меня — моя кожа».

Заключение

Наши земляки смело дрались с врагом на поле брани в составе пехотных, артиллерийских и кавалерийских частей, прославив свой род в войне 1812 года. Многие из них оказали неоценимую помощь армии сбором и изготовлением холодного оружия, оснащением полковых обозов, поставкой в армию тёплой одежды, обуви, продовольствия, фуража и многого другого. В целом по стране было выставлено более 300 тысяч ополченцев и собрано более 100 миллионов рублей, что составляло половину государственного бюджета. Жители нашего края внесли в это благородное дело достойный вклад. Ими было собрано за войну 222 480 рублей, 9113 пудов сухарей, 2653 четверти овса, 3280 пар сапог, 6852 пары лаптей. Сотни лошадей и волов направлены в действующую армию.

30 августа 1814 года императором была учреждена бронзовая медаль на Владимирской ленте для награждения «Жертвователей на общее дело или их воспреемников по роду и по имуществу». Такой медалью были отмечены жители нашего края.

Победы в кровопролитной Отечественной войне 1812 года и Заграничном походе русской армии 1813–1814 годов дались русскому народу тяжело: сотни тысяч убитых и раненых солдат, офицеров и генералов. Действительно, прав был Лермонтов: «Плохая им досталась доля: не многие вернулись с поля».

По всей стране начиная с 1812 года открывались для инвалидов войны богадельни. Здесь увечные воины имели кров и пропитание, могли молиться в церквях. Не исключением были и наши места. Как правило, богадельни располагались при монастырях, храмах, церквях. Такие богадельни существовали не один год при Данковском Покровском монастыре, Рождество-Богородицком женском монастыре в Задонске, Петропавловской пустыни под Раненбургом, Лебедянском Троицком Яблоновом монастыре, Софийском монастыре в селе Новоуглянское Усманского уезда и других монастырях.

Библиографический список

1. Березнев, А. Герои Отечественной войны 1812 года [Текст] : [к 200-летию Бородинского сражения] / А. Березнев // Итоги недели. – 2011. - № 35. – С. 44-47.
2. Березнев, А. Да встретит враг в каждом дворянине – Пожарского, в каждом гражданине – Минина [Текст] : [к 200-летию Бородинской битвы] // Итоги недели. – 2011. - № 7. – С. 43-47.
3. Березнев, А. «Лихая им досталась доля» [Текст] : [к 200-летию Бородинского сражения] / А. Березнев // Итоги недели. – 2011. - № 18. – С. 43-47.
4. Малюков, И. Недаром помнит вся Россия… [Текст] : [Бородино. 1812 год] / И. Малюков // Липец. газ. – 2012. – 6 апр. (№ 67). – С. 4.
5. Отечественная война 1812 года и Тамбовская губерния [Текст] : метод.-библиогр. пособие / Упр. культуры и арх. дела Тамб. обл. ; ТОГБУК «Тамб. обл. универс. науч. б-ка им. А. С. Пушкина» ; авт.-сост. Н. А. Макарова. – Тамбов, 2012. – 33 с. : ил.
6. http://www.museum.ru/museum/1812/War/Hronology/
7. http://gr48.ru/novosti-iz-gazet/1812.html