М.И. Глинка и его немецкие учителя

Муниципальное бюджетное учреждение дополнительного образования

Вяземская ДШИ им. А.С. Даргомыжского

Доклад

Тема: "М.И. Глинка и его немецкие учителя"

Подготовил ученик 3 класса : Болтинов Дмитрий

Преподаватель: Александровская М.К.

г. Вязьма

2024

I. Введение

“Чарующие звуки музыки Глинки оживают вновь и вновь”, когда к клавишам прикасаются руки артиста или дирижер взмахивает своей палочкой. Перед исполнителями - значки нот, порожденных фантазией и отраженных душой великого русского творца и гения М.И.Глинки. Для многих музыкантов подобное является святыми истинами, порождающими настоящее искусство.

 Музыка Глинки никого не оставляет равнодушным прежде всего потому, что глубоко национальна. Глинка, который родился при благоухающем деревенском рассвете и весенних трелях соловья, уже в раннем детстве осознал свое призвание. Ему было только десять, когда он сказал своему учителю рисования: совершенно осознанно и серьёзно: «Музыка - душа моя!». Его музыкальный гений проявился именно в том, что он первый глубоко прочувствовал: мелодии, созревшие в народе, ставшие частью его бытия и сознания, только и ждут своего мастера, чтобы через него излиться на весь мир в современных музыкальных формах. Таково происхождение "Камаринской" Глинки, его опер "Жизнь за царя", "Руслан и Людмила" и многочисленных песен - романсов, в том числе на стихи гения нашей литературы - Александра Сергеевича Пушкина.

Мы живём в городе с необыкновенной историей, которую можно разделить на две части: довоенного периода жизни немецкого города, с названием Кёнигсберг и послевоенного русского Калининграда. Постараемся восстановить одну из нитей, в великом множестве связывавших и связывающих культуры русского и немецкого народов в течение как минимум последних 200 лет.

Своё повествование о русском композиторе М.И.Глинке, хочется начать с одного важного события для немецкой классической музыки, летом 1821 года, в Берлине на сцене нового тогда Шаушпильхауза, выстроенного после пожара прежнего театра, состоялась премьера первой национально классической оперы Вебера «Волшебный стрелок». И хотя Глинка внутренне давно мечтал о создании чисто русской оперы на национальный сюжет, его стремление осуществить задуманное окончательно укрепилось именно после представления "Волшебного стрелка", на котором он побывал 7 апреля 1834 года во время своего первого приезда в Берлин. Во всяком случае, о своем замысле он поведал на следующий же день в письме другу в Петербург. Таково одно из проявлений взаимного влияния культур. Во всяком случае это был импульс к началу работы для М.И.Глинки. Два года спустя родилась опера "Жизнь за царя" или "Иван Сусанин".  

Но Глинка был не только русским, но и в самом широком смысле подлинным европейцем. Сейчас, подобная тема вызывает большой интерес для изучения в современной науке музыковедов. Его слух был всегда открыт восприятию музыки и мелодий других народов. Он интернационален в наиболее благородном понимании этого слова как пишут многие авторы, такие как: Асафьев Б.В., Протопопов Вл., Канн-Новикова Е.И. 

Достаточно послушать его Испанские увертюры - "Арагонскую хоту" и "Ночь в Мадриде", "Тарантеллу" (фантазию для оркестра), "Венецианскую ночь", чтобы в этом убедиться. Его произведениями восхищались многие европейские композиторы, такие как Берлиоз, Лист, Мейербер.

Последний слышал "Камаринскую" и "Польский" (полонез) Глинки летом 1856 года на бельгийском курорте в Спа и был настолько захвачен этой музыкой, что будучи Генеральным музыкальным директором при дворе прусского короля Фридриха-Вильгельма IV, предложил исполнить отрывки из оперы "Жизнь за царя" в Берлине. Подобное событие было чрезвычайной редкостью. А для русского композитора вообще подобное было впервые.

 Глинка любил Германию и особенно Берлин. Его чувствительная, легко ранимая душа нуждалась в покое, и он нашел его именно здесь. Он писал отсюда в Санкт-Петербург своему другу и врачу Гейденрейху: "Мне здесь приходится так по душе, что и высказать не могу". Глинка много ходил по городу пешком, гулял в Тиргартене и Шарлоттен-бурге. Ему нравились дворцы и парки Берлина, его лесистые окрестности, сады и цветники, отделанные, по его слову, "с немецкой аккуратностию".

 Он наслаждался здесь музыкальными, как он выражался "продовольствиями"; часто бывал в Опере и Зингакадеми, слушал музыку Бетховена, Гайдна, Моцарта и Баха. На опере Глюка "Ифигения в Авлиде" он "просто рыдал от глубокого восторга". Об этом он регулярно сообщал сестре Людмиле Ивановне Шестаковой в Россию.

 Ему было хорошо с немцами. Язык знал с детства. "Немец - это доброе и аккуратное заведение мне решительно докладно (выражение его друга Нестора Кукольника)". Так, тому же Гейденрейху он писал, что некоторые знакомые из России смеялись, когда он им говорил: "Хир бин их цу хаузе"(здесь я дома), а это правда, добавлял он.

 Но главное, что судьба ему здесь подарила, это знакомство в 1833 году с выдающимся немецким теоретиком и знатоком музыки Зигфридом Деном. Глинка называл Дена (в письмах в Россию) гениальным маэстро. Он учился у Дена тайнам гармонии, овладевал под его руководством секретами многозвучия Генделя и Баха. Отношения их переросли в пожизненную доверительную дружбу.

Зигфрид Ден родился на рубеже столетий - 24 февраля 1799 года, в Альтоне, одном из семи районов Гамбурга (Altona, Hamburg), который раньше был самостоятельным портовым городом. Сын банкира, Зигфрид появился на свет в обеспеченной семье и с детства учился играть на виолончели. Он имел намерение стать дипломатом и изучал право в Лейпциге, но одновременно брал уроки музыки у органиста и композитора Иоганна Андреаса Дробса. Получив назначение в шведское посольство в Берлине, Ден, тем не менее, не утратил интерес к изучению музыки и продолжил заниматься с талантливым композитором Бернхардом Кляйном, который, кстати, был немногим старше его самого. В 1830 году Ден оказался без средств к существованию в результате разорения семейного банка и должен был отныне рассчитывать только на себя самого. Он решил посвятить себя музыке и вскоре стал широко известным и уважаемым музыкальным теоретиком и педагогом.

В 1842 году композитор Джакомо Мейербер рекомендовал Дена на должность куратора музыкального отдела Прусской королевской библиотеки. Ден провел колоссальную работу по каталогизации коллекций библиотеки, привел ее в порядок и существенно расширил, дополнив материалами из других прусских библиотек. Среди материалов, которые он собрал, были, к примеру, архивы Антона Шиндлера, секретаря и биографа Людвига ван Бетховена, и коллекция Георга Пёльхау, составителя богатейшей музыкальной библиотеки. Коллекция Пельхау была особенно ценна тем, что в ней содержались рукописи и ноты Иоганна Себастьяна Баха и Карла Филиппа Эммануила Баха.

С 1842 по 1848 год Ден был также редактором музыкального издания 'Cäcilia', а в 1949-м стал профессором Королевской художественной академии. Тогда же, в 1849-м, умер немецкий музыковед Фридрих Конрад Грипенкерль, который готовил к изданию сборник органных произведений Иоганна Себастьяна Баха и другие его работы, сопровождая их подробными комментариями. Издательство 'Peers Edition' выбрало его преемником Зигфрида Дена. Именно он отвечал за подготовку первого издания шести Бранденбургских концертов и редактировал значительное количество церковных песнопений Орландо ди Лассо, франко-фламандского композитора 16-го века.

Ден заработал репутацию превосходного педагога, среди его учеников были Альберт Беккер, Карл Август Петер Корнелиус, Генрих Гофман, а среди русских музыкантов: Михаил Глинка и Антон Рубинштейн.

Он скончался 12 апреля 1858 года.

Труды Дена в качестве преподавателя теории музыки стали неоценимым вкладом в развитие практической музыкальной культуры. Опубликованное им еще в 1840 году "Теоретико - практическое учение о гармонии" стало широко известным далеко за пределами немецких земель.

  Начало работы над этой монографией может быть отнесено к 1833/34 годам, когда у Дена появился первый выдающийся ученик - русский композитор Михаил Глинка.

  Впервые специально для Глинки Ден собственноручно изложил на бумаге в нескольких тетрадях "науку гармонии, или генерал-бас, науку мелодии, или контрапункт, и инструментовку". "Ден не только привел в порядок мои познания, но и идеи об искусстве вообще, вспоминал далее Глинка, и с его лекций я начал работать не ощупью, а с сознанием". Нелишне сказать, что к этому времени великий мелодист Глинка уже успел сочинить немало глубоко оригинальных произведений, пользовавшихся большим успехом среди любителей музыки.

  С первой же встречи осенью 1833 года между Деном и Глинкой возникла глубокая взаимная симпатия. Установившиеся уже тогда прочные и уважительно-дружеские отношения, которые Ден и Глинка пронесли через всю свою последующую жизнь. Они переписывались. Глинка посылал Дену по его просьбе свои сочинения и при любой своей поездке за границу и при возвращении в Россию он стремился встретиться с Деном, чтобы насладиться личным общением и вместе с ним - музыкой любимых композиторов. Наконец, в 1856 году, будучи уже известным автором двух фундаментальных опер и множества других произведений, Глинка специально направился в Берлин к Дену, чтобы с его помощью овладеть западными "церковными тонами и канонами разного рода" и использовать углубленные знания при работе над православными песнопениями. Глинка, по его словам, был "почти убежден, что можно связать Фугу западную с условиями нашей музыки узами законного брака". Он называл Дена "гениальным maestro" и в своих биографических "Записках" отмечал, что тот "бесспорно первый музыкальный знахарь в Европе". "...Дену обязан я более всех других моих maestro".

  Ден отвечал Глинке важным для композитора профессиональным признанием, что его произведения как "по счастливейшему выбору и изобретательной оригинальности тем, прозрачной и эффективной манере изложения и, наконец, как по гениальной бережливости в средствах, так и законченной округленности отдельных частей при ясности целого, они стоят на высокой ступени в искусстве. ... Вы проложили совершенно своеобразное и в своем роде совсем новое направление в искусстве" (Письмо З. Дена М.И.Глинке от 2 сентября 1854 г.).

* * *

  В числе других знаменитых русских учеников Дена были братья Антон и Николай Рубинштейны. Личность Дена, его историзм и взгляды на музыкальное развитие без сомнения оказали на них серьезное влияние. Воплощая в жизнь идеи Дена о необходимости систематического музыкального образования даже для прирожденных талантов, Антон Рубинштейн основал консерваторию в Петербурге (в 1862 г.), а брат - в Москве (1866).

  В числе других учеников Дена из России были рекомендованные ему уже самим Глинкой Василий Энгельгардт, ученый и музыковед, и Владимир Кашперов, композитор и будущий профессор Московской консерватории.

  В Берлине сохранились здания, середины XIX века по Мариенштрассе NN 6 и 28 , где летом 1856 года в течение трех месяцев жили напротив друг друга Михаил Иванович Глинка и Зигфрид Вильгельм Ден.

Это были два человека, дети своих народов, связанные глубокой жизненной приязнью и уважением, общей высокой любовью к великой Музыке и ушедшие в вечность почти одновременно - с разницей в год. Думается, что это еще один из символов давних плодотворных связей русской и немецкой музыкальной культуры. Ведь любые связи такого рода не абстрактны, а идут от людей - реальных носителей и творцов культуры.

И, наконец, за 3 недели и 3 дня до своей кончины Глинка испытал здесь, в Берлине триумф как композитор. "21/ 9 января исполнили в Королевском дворце известное трио из "Жизни за царя", сообщил он в своем последнем письме в Петербург. "Если не ошибаюсь, - писал он далее, - полагаю, что я первый из русских, достигших подобной чести". То был единственный в году гала-концерт перед королевской четой и "всем" Берлином в роскошном Белом зале дворца на Шпрее. Дирижировал оркестром Дж.Мейербер.

  Здесь, в Берлине впервые за рубежами России был создан городской мемориал на доме по Францёзише-штрассе, 8 с бюстом композитора и двумя памятными досками - на русском и немецком языках. Ухожен памятник Глинке на Русском кладбище в Тегеле; в Берлине есть улица имени композитора, а на доме близ станции подземки "Моренштрассе", где размещалось в свое время правление Общества немецко-советской дружбы, находится его барельеф.

  Именно здесь, в Берлине, 1 июня 1899 года группа музыкантов из России во главе с выдающимся русским музыкантом М.А.Балакиревым открыла городской мемориал на "Доме Глинки" и устроила концерт из произведений великого соотечественника в зале Берлинской филармонии.

С тех пор, славная традиция русских музыкантов, заложенная еще М.А.Балакиревым, отмечать этот день в Берлине концертами из произведений великого композитора продолжается. В этом году исполняется 154 года со дня смерти великого композитора и 112 год в традиции русских музыкантов устраивать концерты посвящённые творчеству композитора.

ШАРЛЬ (КАРЛ) МАЙЕР

учитель и друг М. И. Глинки был родом из Кёнигсберга

Хотелось бы проследить музыкальные и творческие связи М.И. Глинки с прошлым нашего родного города Кёнигсберга. Анализируя немецко-российские музыкальные контакты, можно открыть много интересного и неожиданного. Несомненно, через Кёнигсберг пролегали гастрольные маршруты многих выдающихся музыкантов. Здесь концертировал Штраус, здесь дважды побывал Шуман.

М.И. Глинка неоднократно бывал на родине Майера – в Кёнигсберге. В 1830 Глинка совершил путешествие по Германии, куда выехал через Кёнигсберг. В 1833-1834 гг. он живёт в Берлине и занимается гармонией и контрапунктом у З. Дена. Весной 1834 года, возвращаясь из Берлина на родину, Глинка проехал Кёнигсберг, Тильзит, Юрбург, Ковно, Вильну. 25 апреля он был уже в Новоспасском, в имении родителей.

27 апреля 1856 года Глинка в последний раз отправляется в путешествие, его путь лежит из Петербурга в Берлин, через Кёнигсберг. Это последнее его путешествие. Он держит свой путь в город, в котором закончится его жизненный путь.

Но мало кто знает о том, что учителя Глинки были родом из Кёнигсберга.
Майер Шарль в некоторых написаниях Карл Мейер (1799–1862) – пианист и композитор родился в Кёнигсберге 21 марта 1799 года. В детстве его семья переехала в Россию. Учился у ирландского пианиста, композитора и педагога Джона Филда, который вместе со своим учителем М.Клементи переехал в Петербург в 1802 году. Принадлежал к числу иностранных музыкантов, сжившихся с русской культурой. В Петербурге вел педагогическую деятельность, а также написал множество произведений, цель которых была – удовлетворять музыкальные вкусы широких слоев русского общества (обработка народных песен, романсов и т. д.). В 1812 году Майер впервые выступил в Петербурге как пианист. С 1814 года Майер успешно гастролировал в Западной Европе. В 1819 году он возвращается в Петербург и начинает заниматься интенсивной концертной и педагогической деятельностью. Он становится известным и популярным петербургским педагогом по классу фортепиано. До 1845 года преподавал также теорию композиции. В Петербурге Майер был первым исполнителем Фантазии для фортепиано, хора и оркестра Л.Бетховена. В репертуаре Майера – пианиста были его собственные сочинения – концерты, концертштюки, фантазии, этюды, вариации, а также сочинения И.Н.Гуммеля, А.Герца, В.Моцарта, Й.Гайдна и других.

Как композитор Майер был весьма плодовит. Его сочинения, яркие, блестящие и эффективные, очень удобные для исполнения, пользовались в своё время большой популярностью.

Умер Шарль Майер 2 июля 1862 года в Дрездене, на 5 лет пережив своего талантливого ученика.

У Д.Филда Глинка взял только три урока, за которые выучил «его второй дивертисмент es-dur и получил от него лестное одобрение», как писал Глинка. Затем Композитор недолго занимался у К.Т.Цейнера. В 1819-1822 годах Глинка занимался у Майера. Выбор нового педагога был для Глинки весьма важен. Он не терпел «котлетную» игру некоторых пианистов. В своих «Записках» М.И.Глинка писал: «Цейнер требовал, чтобы я его уроки учил вдолбёжку, а это мне надоело, почему я впоследствии взял учителя Карла Майера, который со временем сделался моим приятелем; он более других содействовал развитию моего музыкального характера. В день выпуска 1822 года я сыграл публично а-мольный концерт Гуммеля, а Майер аккомпанировал мне на другом рояле».

«Записки» Глинки позволяют в полной мере представить Майера – музыканта и педагога: «Майер значительно развил мой музыкальный вкус; он не ограничился тем только, что, требуя от меня отчётливого и непринуждённого исполнения, восстал решительно против изысканного и утончённого в игре, но также, по возможности соображаясь с тогдашними моими понятиями, объяснял мне естественно и без педантства достоинства пьес, отличая классические от хороших, а сии последние от плохих». Индивидуальность Майера как пианиста и педагога, видимо были Глинке ближе, чем стиль Филда. Именно Майер определил естественность и простоту, ясность мышления и чёткость изложения Глинки – композитора.

В 1824 году Майер уже не давал уроки Глинке, после того как наставник сказал своему удивительному ученику: «Вы слишком талантливы, чтобы у меня брать уроки, приходите ко мне запросто каждый день, и будем музицировать».

Глинка и Майер участвовали в музыкальных вечерах и играх на воде у В.Жуковского, графа М.Ю.Виельгорского, князя В.П.Голицына.

Исключительно важна роль Майера как редактора и консультанта в работе Глинки над сочинениями. Майер подготовил издание Вариации на итальянскую мелодию - популярную песню венецианского гондольера, которое Глинка посвятил своей племяннице Лизе Ушаковой. Это было первое изданное сочинение Глинки.

Неоценимую помощь оказал Майер при работе Глинки над оперой «Жизнь за царя». «С Карлом Майером я иногда советовался об инструментовке, особенно в два форте; помню также, что он навёл меня на фигуру аккомпанемента в мазурке. Эта фигура в разных тонах повторяется разными инструментами и производит недурной эффект». Вместе с К.Вильбоа Майер подготовил к изданию клавир оперы. Издатель Л.Снегирёв издавал в Петербурге отдельные номера оперы в переложении для фортепиано, сделанные Майером. В 1845 году гастролировал в Швеции, Германии, Австрии. В 1850 году покинул Россию и поселился в Дрездене, где и умер впоследствии.

Ревностный продолжатель Филда, Майер любил музыку глубоко, понимал ее верно и полно. Массивное тело, медлительные движения, очки на крупном носу казались лишь внешнею, совершенно случайной оболочкой этого человека. Под грубоватою внешностью скрывались доброе сердце и чуткость истинного художника. Майер, подобно Филду, был взыскательно строг к себе самому и к ученикам. Его сильный удар был как у Филда – отчетливым и мягким. Глинка привязался к Майеру, привязанность стала взаимной, она разрослась в настоящую дружбу, основанную на общности вкуса, на одинаковом понимании искусства.

«Строгий немецкий контрапункт» не иссушил яркое, самобытное и живое дарование Глинки. Композитор всю свою жизнь стремился к повышению мастерства, к новым высотам профессии.