Ленинград, мы помним!

Ленинград, мы помним!

     Недавно, 18 ноября 2023 года, вся наша отмечала восьмидесятилетие со дня прорыва блокады Ленинграда. Почему мы должны помнить эту скорбную дату? Почему это событие знаковое для нас, и оно без срока давности? Да потому, что мы должны знать и помнить о том, что пережили ленинградцы, оказавшись в блокаде, да и как они выдержали эти голодные и холодные 872 дня. За эти страшные дни блокады город потерял около миллиона жителей. Отчего же произошли такие неимоверные потери? На этот вопрос нам отвечают книги, фильмы, рассказы очевидцев, их воспоминания.

     Я прочитал много книг, посвященных блокаде Ленинграда: «Последние холода» Альберта Лиханова, «Блокадные новеллы» Олега Шестинского. Но особенно меня потрясли воспоминания ленинградцев из книги Алеся Адамовича и Даниила Гранина «Блокадная книга».

     В детстве, когда мама читала мне книги о войне, я многого не понимал. Она говорила, что в Ленинграде  в блокаду был страшный голод, что дети получали паёк всего в 125 граммов хлеба, который состоял из муки и жмыха, а взрослые рабочие получали 250 граммов. Я тогда думал: «Ну что тут такого, я вообще могу месяцами не есть хлеб, у меня же есть разные «вкусняшки», а в холодильнике много всяких продуктов: фрукты, овощи, сыр, молоко, колбаса». И вот сейчас я только осознал, что у них ничего не было, вообще ничего, кроме хлеба, этих спасительных 125 граммов. Все, что можно  было есть, было съедено: кошки, собаки , мыши, вся зелень, трава, иголки на хвойных деревьях, ремни, столярный клей. Вот такое меню предлагалось в одной из  заводских столовых: «щи из подорожника, котлеты из свекольной ботвы, пюре из крапивы, биточки из лебеды, оладьи из казеина, печень из жмыха».

     Но настоящей трагедией для ленинградцев была потеря хлебных карточек, особенно если это происходило в начале месяца. Тогда вся семья была обречена на голодную смерть. Анна Викторовна Кузьмина  однажды наблюдала такую сцену: везет старик полные дровни трупов, слегка прикрытых рогожей. А сзади старуха еле идет и просит: «Подожди, милый, и меня посади тоже». Остановился он и говорит: «Ты что не видишь, какую я кладь везу?» «Вижу, вижу, вот мне и по пути. Вчера я потеряла хлебные карточки, теперь мне все равно умирать, так довези меня до кладбища, я посижу там маленько, замерзну, а там и зароют…» И это был, конечно, не единичный случай.

     У Ольги Бергольц в поэме «Февральский дневник» есть страницы, в которых описывается, как дети умирают от голода на глазах своих родителей. Невозможно пережить, когда ребенок просит кушать, ну хоть что-нибудь, а ты ничем ему помочь не можешь. Вот что она  пишет об этом:

                               А девушка с лицом заиндевелым,

                               Упрямо стиснув почерневший рот,

                               Завернутое в одеяло тело

                               На Охтинское кладбище везет.

     Не менее злейшим врагом ленинградцев был голод. Мне запомнился рассказ Зинаиды Александровны Игнатович, которая вместе с мужем проживала во время блокады в Ленинграде. Сестра ее эвакуировалась и оставила на крайний случай шкаф с книгами. Но за ними нужно было ехать на другой коней города, а трамваи и автобусы в то время не ходили. С большим трудом они добрались до места, погрузили книги и поехали обратно. По дороге мужу стало плохо: голодный обморок. Еле-еле они дошли до дома, но санки с книгами поднять на пятый этаж не смогли, просто не было сил, поэтому спрятали под лестницей. На следующий день Зинаида ушла на работу, а муж с постели встать не мог. Вернувшись  с работы, она увидела, что санки пустые. «Неужели все украли?» - подумала она. Вдруг услышала какой-то странный звук, как будто собака на четырех лапах поднимается по лестнице. Но собак же нет! Всех съели. На площадке четвертого этажа она увидела мужа. Он поднимался по лестнице на четвереньках, а сзади была привязана торба с книгами. Так он на четвереньках и перетаскал всю ношу. Еще не раз им пришлось ездить за книгами, именно они спасли им жизнь: помогли обогреться, кипятить воду и заваривать кисель из обойного клея. Конечно, не всем так повезло, как семье Игнатович. Об этом свидетельствует дневник Тани Савичевой, одиннадцатилетней ленинградской школьницы. В нем она вела записи о том, кто и когда из родных умер. И в конце мы читаем ее запись: «Умерли все, осталась одна Таня».

     А Ленинград все-таки всем врагам назло выжил, дух ленинградцев не был  сломлен, несмотря на все муки ада: голод, холод, слезы, болезни, разрушения, смерти. И вот 18 ноября 1943  года блокада была прорвана. В городе был дан артиллерийский салют. Так писала Ольга Бергольц в своем стихотворении «Ты проиграл войну, палач!» 27 января 1944 года:

                            Так пусть же мир сегодня слышит

                            Салюта русского раскат.

                            Да, это мстит, ликует, дышит

                             Победоносный Ленинград!

       Много книг написано об этих скорбных днях и ночах, и мы никогда не должны  о них забывать, ведь эти события без срока давности, они останутся навсегда в наших сердцах, в наших умах, в нашей памяти. К этому призывает нас поэт А.Т.Твардовский в своем стихотворении:

                           Прошла война, прошла страда.

                           Но боль взывает к людям:

                           Давайте, люди, никогда

                           Об этом не забудем.

                           Пусть память верную о ней

                           Хранят, об этой муке,

                           И дети нынешних детей,

                           И наших внуков внуки.

                           Затем, чтоб этого забыть

                           Не смели поколенья!