Оглавление

I Введение

II. Основная часть

III. Заключение

IV. Литература

1. Введение

Когда говорят об истории Минского гетто, воспоминают, что оно было одним из крупнейших в Европе, и называют цифру в 100 тысяч. Столько евреев, принято считать, прошло через Минское гетто за время его существования с июля 1941-го по 21 октября 1943 года. Подавляющее большинство было убито. Круглая цифра не может в полной мере передать ту трагедию, которая разворачивалась на минских улицах в течение нескольких лет. 21 октября 1943 начался последний погром. В течение трех дней нацисты убили почти всех оставшихся узников. Спаслись единицы.

Цель:

Раскрыть события Холокоста в Минском гетто на примере судьбы Давида Таубкина.

Задачи:

- Выяснить историю создания Минского гетто.

- Изучить биографию Давида Таубкина, мальчика из Минского гетто.

- Найти информацию о жизни еврейского народа на территории гетто из материалов Интернет – ресурсов,  архивных справок.

- Сделать вывод по результатам работы.

2. Основная часть

    В  работе речь пойдет о мальчике из Минского гетто, которому судьба подарила жизнь в оккупированной нацистами Белоруссии. Поэтому тема исследовательской работы: «Он остался жив, чтобы рассказать».

Руководитель рассказала  о Давиде Таубкине – человеке, с которым ей удалось пообщаться лично, он сумел  выжить в годы Катастрофы. 

   Давид Аронович рассказал, что через три недели после захвата Минска, немцы, приняли решение о создании гетто.

19 июля 1941 года,  в Минске состоялось совещание командующего тылом группы армий «Центр» генерала Шекендорфа и высшего начальника СС  и полиции генерального округа «Белоруссия» бригадафюрера СС Ценнера, на котором рассматривались вопросы взаимодействия по уничтожению евреев. Решение было расклеено на столбах на следующий день — 20 июля 1941 года — на белорусском и немецком языках.

 «1. Начиная с даты  издания этого приказа, в городе Минске будет выделена особая часть города исключительно для проживания евреев. 
2. Все еврейское население города Минска обязано после оглашения этого приказа на протяжении 5 дней перебраться в еврейский район. Если кто-то из евреев после окончания этого срока буден найден не в еврейском районе, он будет арестован и строго наказан. Нееврейское население, которое живет в границах еврейского жилого района, должно безотлагательно покинуть еврейский  район. 
... 
4. Еврейский район ограничивается следующими улицами: Колхозный переулок с прилегающей Колхозной улицей, далее через реку вдоль Немигской улицы, исключая православную церковь, вдоль по Республиканской ул., Шорной ул., Коллекторной ул., Мебельному пер., Перекопской ул., Нижней ул., включая Еврейское кладбище, по Обувной ул., Второму Опанскому пер., Заславской ул. и по Колхозному пер. 
... 
7. Евреям разрешено входить и выходить из еврейского района только по двум улицам: Опанского и Островского. Перелазить через стену запрещается. Немецкой охране и охране службы порядка приказано стрелять в нарушителей. ...»

Давид Таубкинпродолжил, что его семья жила на Ляховке, в юго-восточном районе Минска, на улице Ворошилова в доме 15-а. Отец, Арон Давидович Таубкин работал врачом-терапевтом в медицинских учреждениях города, а мама Розалия Михайловна преподавала немецкий язык в Минском институте народного хозяйстве. Также у Давида Таубкина была замечательная сестра Лида и его няня Леонарда Фердинандовна Дивалтовская, которая считалась членом семьи.

Давид с Лидой учились в престижной школе №4, которую она закончила 20 июня 1941 года, а он – успел закончить первый класс. Вся семья намеривалась уехать на все лето в Москву в субботу 21 июня, но отъезд был отлажен на неделю, именно эта задержка изменила их судьбу.

22 июня началась война. Ничего тревожного это событие не предвещало, все верили советской пропаганде о силе и мощи Красной Армии и думали, что через несколько дней противник будет разгромлен. На следующий день повесткой его отец был вызван в военкомат, где ему было предписано назавтра прибыть в военный госпиталь в Борисов.

24 июня утром была объявлена воздушная тревога, и все жители окрестных домов должны были отправиться в ближайшее «бомбоубежище» - подвал обычного деревянного дома. А через час началась страшная бомбежка города. 1

1Документ «Вторая мировая война и Катастрофа евреев Минска» архив Яд Вашем https://www.yadvashem.org/yv/ru/education/courses/history_of_shoah/pdf/lesson4_3.pdf

В их дом бомба не попала, но рядом с крыльцом зияла воронка. Вся семья решила покинуть Минск, они захватили самое главное, и пошли в сторону Могилевского шоссе. Был вечер, но совсем светло – горел город, зарево и столб дыма сопровождали их в пути почти до утра. Они заночевали в крестьянской избе, а по утру пришли вести, что в Смиловичах немцы. Всем беженцам велено вернуться в места их постоянного проживания.

Как следовала из распоряжения, переселение должно быть завершено в течение пяти суток. Руководить переселением и поддерживать порядок в гетто должен был еврейский совет – Юденрат.

«В гетто евреи должны были подчиняться еврейскому совету (Юденрату). Как и в других гетто, Юденрат был обязан претворять в жизнь немецкие приказы. Он был ответственен перед немцами за внутренний порядок в гетто, за регулярную поставку рабочей силы и за сбор контрибуций с жителей гетто. Первым председателем Юденрата был назначен ЭлияхуМушкин. С первых дней своей работы он установил связь с партизанами в Налибокской пуще, вел с ними переговоры о спасении евреев гетто, а также организовывал акты саботажа против нацистов».2

------

2Документ «Вторая мировая война и Катастрофа евреев Минска» архив Яд Вашем https://www.yadvashem.org/yv/ru/education/courses/history_of_shoah/pdf/lesson4_3.pdf

Мама работала переводчиком в Юденрате. Почти одновременно с указом о создании гетто было издано распоряжение об обязательном ношении евреями старше 10 лет опознавательных знаков – желтых «лат». Евреям было запрещено ходить по тротуарам, посещать развлекательные заведения, а также посещать школы.

Узнав о необходимости переселения, мама ушла хлопотать о новом жилье на территории гетто и перевозке домашнего имущества. Власти разрешили перевезти необходимую утварь. Вслед за возом они пошли по мостовой (по тротуару евреям ходить уже было запрещено) в гетто на их новое жилище по Обутковой улице. Таким образом, в одной комнате поместилось тринадцать человек. Первое время из ржаной муки они пекли вкусный хлеб, а картошку жарили на рыбьем жире, который маме удалось выменять за пределами гетто. Впоследствии рацион стал значительно беднее.

Новости становились все тревожнее. Стали доходить слухи о расстрелах евреев в местечках. Охрана гетто в первое время была не очень строгой. Но все изменилось, однажды, в октябре, на улице раздались выстрелы. Вслед за выстрелами в комнату ворвались вооруженные «украинцы» и стали выгонять жильцов из дома. Во дворе школы были собраны тысячи людей, на крыльце установлены пулеметы, направленные на толпу. Как выяснилось позднее, немцы провели репетицию расстрельной акции. Со временем все стало хуже, питались они значительно скуднее: затирка – суп, в котором было несколько галушек из ржаной муки, и кусок хлеба, вот и весь обед, и ужин, на завтрак

пили чай, заваренный травой, и съедали по куску хлеба. Основной добытчицей продуктов была мама – как работник Юденрата она получала 400 граммов хлеба в день.

Их относительное спокойствие было нарушено 2 марта 1942 года. Утром послышались выстрелы, которые приближались к нашему дома. В доме была оборудована «малина» - укрытие. На кухне поднималась доска пола, через которую можно было проникнуть в подпол, где могли разместиться два-три десятка человек. Как выяснилось впоследствии из обнаруженных немецких документов: «Для сохранения в тайне намеченного мероприятия Юденрату было сообщено, что 5000 евреев из гетто будут «переселены», они должны быть отобраны Юденратом. Когда утром 2 марта 1942 г. гетто было окружено, ни один еврей не был представлен Юденратом к отправке. Поэтому были введены в действие команды…применена сила…евреи были собраны и длинной колонной направлены на ст. Минск – Товарная. На станции люди были погружены в вагоны, соединенные в длинный состав, который был направлен в Койданово. Евреев выгрузили из вагонов, и под охраной литовцев они были доставлены к траншеям. Всего было расстреляно около 5 тысяч людей. День был солнечный, и на белом снегу ярко выделялись кровавые пятна. Трупы убитых сносили в карьер.

«Это день, навсегда вошедший в историю Беларуси. Именно тогда на территории еврейского гетто было уничтожено не менее 5 тысяч узников. Тела многих жертв просто сбросили в глубокий овраг. Именно на его месте был создан минский мемориал «Яма».Это был первый в Советском Союзе памятник погибшим евреям.

 Наступила весна, и все очевидней становилось, что немцы планируют полностью уничтожить евреев Минского гетто.

3. Уход из гетто.

Мама сказала Давиду о предстоящем переходе в русский район, где его поместят в детскую больницу, он будет считаться белорусом, у него будет другая фамилия. Она обратилась к довоенной знакомой, которая была главврачом детской больницы №9.

Елена Ивановна согласилась помочь, хотя понимала, на какой риск идет, потому что за укрытие еврейского ребенка ей грозила смертельная опасность. В конце июня 1942 года Давид с Лидой выбрались из гетто и благополучно дошли до детской больницы. Его поместили в палату и оформили медицинскую карточку на имя Виктора Савицкого, белоруса. Лида вынуждена была вернуться в гетто, ей было 19 лет, ее нельзя было поместить в детскую больницу. В больнице никто на него и других скрывавшихся не донес – думается благодаря авторитету, которым пользовалась Елена Ивановна среди персонала и той моральной обстановке, которую ей удалось там создать. В конце июля к нему подошла работница больницы и сказала, чтобы он собирался, ведь его переводят в детский дом, т.к. за ним не пришли родители, а держать его больше в больнице нельзя. Она проводила его на Широкую улицу, и он был помещен в детский дом №4.

    В детском доме обстановка была не похожа на ту, что в больнице. Здесь обитали маленькие волчата, надо было уметь постоять за себя. После нескольких драк он прижился, заняв место в детской стае. Кормили очень скудно, и поэтому они уходили в город добыть что-нибудь поесть. После нескольких месяцев пребывания в детском доме его внезапно возвратили в детскую больницу. Работая в больнице, Елена Ивановна скрывала многих еврейских детей. Она еще передавала лекарства в партизанский отряд. Спустя месяц из больницы Давида перевели в детдом №7 в Красивом переулке., которым ведала тоже добрая душа – Вера Леонардовна Спарнинг. Моральная и психологическая атмосфера в этом детдоме, куда он был определен, резко отличалась от жесткой и зловещей, которая царила в других детдомах. Кормили их не сытно, но, имея те же условия, что и в других детдомах, Вера Леонардовна использовала все возможности, чтобы полнить их рацион. Ей удалось договориться с администрацией молочного завода, и в детдом стали отпускать отходы молочного производства, которые они приносили с завода в тяжелых бидонах. Необходимы отметить, что заведующие детскими домами рисковали, укрывая еврейских детей. Спасение более тридцати еврейских детей в детдоме №7 Минска – случай уникальный, отдав должное Вере ЛеонардовнеСпарнинг, потому что спасти детей оказалось возможным только благодаря ее героической деятельности. Осенью 1943 года все узники были увезены в Тростенец и там уничтожены.

«К последнему погрому 21 октября 1942 года в гетто оставалось несколько тысяч узников. Тех, кого не убили на улицах города, на еврейском кладбище в Кальварии, на Тучинке или в Малом Тростянце, выслали в Освенцим, Собибор и Будзин (трудовой лагерь в районе Люблина). Несколько тысяч бежали к партизанам[3]»

[3] Документ «Вторая мировая война и Катастрофа евреев Минска» архив Яд Вашем https://www.yadvashem.org/yv/ru/education/courses/history_of_shoah/pdf/lesson4_3.pdf

 Расстрелы евреев немцы проводили в строгой секретности. Евреев в городе не осталось. В 1944 г. Давид ушел из детдома к своей довоенной няне Лене, и они жили по старому адресу Таубкиных. Через нескольких дней после прихода Давида, пришел человек в защитной форме, который разыскивает семью доктора Таубкина. Узнав, что я сын Арона Давидовича Таубкина, доктор Рахманчик сказал, что он с его папой работает в Наркомздраве БССР, где папа – главный инспектор госпиталей Белоруссии. Доктор Рахманчик позвал Давида с собой в Первую советскую больницу, где он встретился со своим отцом. На вопрос о маме и Лиде Давид сказал, что может быть, они живы. Папа наводил справки о судьбе мамы и Лиды. Выяснилось, что мама была арестована вне пределов гетто, какое-то время содержалась в минской тюрьме по улице Володарского, вел допрос ее бывший студент. Затем ее увезли в Тростенец, где она погибла, а Лиде помогли раздобыть русский паспорт на имя Марии Павловец и с ним дойти до партизан. Она погибла во время немецкой блокады партизанской зоны. Папа берег Давида и не рассказал всего, что ему удалось выяснить о судьбе их самых близких.

Давид Аронович Таубкин репатриировался в Израиль в 1992 году. И практически сразу стал собирать материалы для присвоения звания Праведника народов мира Елене Ивановне Николаевой и Вере Леонардовне Спарнинг. Эти имена он десятилетиями хранил в своей памяти, они грели его душу в самые трудные минуты жизни, а когда приходил черед поднимать рюмку еще за один свой день рождения, то когда вслух, а когда про себя непременно поднимал тост за этих женщин – женщин, благодаря которым он остался в живых.

Вывод.

В ходе  работы с архивными документами, свидетельством очевидца связанных с историей Минского гетто, позволяет  сделать вывод о том, что в Минском гетто, как и в других местах концентрации еврейского населения, нацистами была сознательно проведена в жизнь система мер, направленных на уничтожение еврейского населения. Более того, в этом гетто нацисты использовали практику открытых массовых убийств, как средство деморализации узников. Узники гетто, испытывая невероятные физические и моральные страдания, мучимые голодом и страхом за свою жизнь, должны были в соответствии с планами нацистских палачей превратиться в лишённую воли к сопротивлению толпу. Анализ повседневной жизни в гетто показывает, что, несмотря на гибель большинства узников от рук нацистов и их пособников, поставленная цель не была достигнута. До последнего дня узники гетто продолжали бороться за сохранение своего человеческого достоинства, стремились защитить доступными способами себя и свою семью, остаться непокорёнными злой воле своих угнетателей и палачей.

Поэтому знакомство наших ровесников  с судьбами людей, видевших пожары войны, унижения и принуждения, потерявших свое детство,  важно для того, чтобы мы смогли оценить время, в котором живем. Каждому из нас  стоит задуматься о том, что мир и согласие  на планете зависят от усилий каждого человека.

.