Исследовательская работа по теме "Сны и видения в произведениях русских и бурятских писателей"

                                                            МАОУ «Бурятская гимназия №29»            

                                                                    Секция «Литература»

Исследовательская работа

по теме

«Сны и видения в произведениях русских и бурятских писателей»

Автор: ученик 11 Б класса БГ №29 Бальжинимаев Доржи

Руководитель: учитель русского языка и литературы БГ №29

Кутнева Олеся Николаевна

                                                                      Г. Улан-Удэ

                                                                           2017 год                        

Оглавление

1. Введение. Сновидение – одно из захватывающих и проблемных чудес мира…2 стр.
2. Основная часть

       Глава 1. Сон – предсказатель или «лживый сон» ……………………………….4 стр.

      Глава 2. Сон – определённая веха на пути духовного развития.        6 стр.

      Глава 3. Сон – отражение реальной жизни        7 стр.

      Глава 4.Сон -  зеркало души         9 стр.

     Глава 5. Сон – память, целитель, следователь и судья собственной совести…….10 стр.

3. Заключение        11 стр.
4. Приложения…………………………………………………………………………..13 стр.
5. Литература……………………………………………………………………………15 стр.

 Тема:

          Роль снов и видений в произведениях русской и бурятской литературы      

Цель:

        Определить роль мотива сна  в тексте того или иного произведения, выявить общее в трактовке сна   разными писателями            

Задачи:                                    

• найти произведения,  соответствующие теме, изучить их или перечитать уже известные;
• определить роль сна в раскрытии содержания или характера героя;
• сопоставить трактовку сна в произведениях разных писателей и выявить общее

Актуальность: 

Актуальность – в вечности вопросов, на которые каждому хочется знать ответ. Зачем человеку сны? Почему они всем снятся? Что означают сны? Действительно ли они предсказывают будущее? Отчего язык сна так изощрён и необыкновенен? Можно ли во сне, помня себя, заняться как наяву, изучением происходящего вокруг? Наконец, можно ли вообще не терять бодрствующего сознания, погружаясь в сон и выходя из него? Нужно ли верить снам, как делают это наши родители или многие из нас?

Гипотеза: желая найти ответы на эти вопросы, я выдвинул гипотезу: если все поэты и писатели обращаются к такому художественному  приёму, как сон, то   значение у сновидений есть. Если писатели по-разному объясняют причины снов своих героев, это зависит от их мировоззрения, от их отношения к снам.

Методы исследования:

• анализ художественного текста;
• работа с критической, справочной и научно-популярной литературой;
• сравнение, сопоставление данных, систематизация и формулировка данных;

Практическая направленность: сообщения на уроках литературы, на классных часах, пополнение собственных знаний, развитие речи

  Введение.

Сновидение – одно из наиболее захватывающих и проблемных чудес  мира

                                                                                                Как океан, объёмист шар земной,

                                                                                                 Земная жизнь кругом объята  снами…

                                                                                                 И бездна нам обнажена

                                                                                                С своими страхами и мглами..

                                                                                                                           Ф.И. Тютчев

                     Есть в нашей жизни время, когда мы не принадлежим себе, когда нами, возможно, играют таинственные и непостижимые силы, порождённые Космосом и Хаосом. Это время – время сна, когда душа отрывается от тела и живёт своей самостоятельной жизнью. Так говорят философы. Ф. Шуберт сказал: «Сновидение является освобождением духа от гнёта внешней природы, освобождением души от оков чувственного мира». Так это или нет, тем не менее сновидение – это одно из наиболее захватывающих чудес мира, поэтому учёные и философы всего мира пристально интересуются снами. Однозначного объяснения этому явлению пока нет, а вот вопросов много. Зачем человеку сны? Почему они всем снятся? Что означают сны? Действительно ли они предсказывают будущее? Отчего язык сна так изощрён и необыкновенен? Можно ли во сне, помня себя, заняться как наяву, изучением происходящего вокруг? Наконец, можно ли вообще не терять бодрствующего сознания, погружаясь в сон и выходя из него? Нужно ли верить снам, как делают это наши родители или многие из нас? Уже исходя из этих вопросов,  можно говорить об актуальности темы, взятой мной. В данной работе я пытаюсь рассмотреть роль сновидений в произведениях русских и бурятских писателей.

Многие десятилетия назад, когда ещё не была рождена наука, сновидения представлялись чем-то потусторонним, сверхъестественным, проникающим извне в сознание человека. Сны рассматривались как изъявление желаний различных божественных или демонических сил, как дурное или хорошее предзнаменование. Потом появилось мнение, что эти путешествия в ночи тесно связаны с нашей дневной жизнью, ведь во сне нам кажется, что нас окружает  реальная действительность. Но это – нематериальный мир. Каждую ночь от рождения и до самой смерти мы проводим в нематериальном мире. Каждый отчётливо запомнившийся сон представляет собой ещё одно неопровержимое доказательство того, что наша жизнь проходит не только в физической реальности.

С развитием науки и медицины стало совершенно очевидно, что сновидения являются продуктом психической деятельности самого видящего сон. Были развеяны все туманные мифы, связанные с этим явлением. Но это не значит, что сновидение стало менее загадочным. Значение остаётся по-прежнему неизвестным, точнее, не до конца изученным. Можно ли «разгадать» сон? Как зарождается сон? Каково его развитие? Обо всём этом очень интересно читать, например, в книге Евгения Цветкова «Оракул представляет».

 Речь идёт не только о том, что предвещает сон, а какое, например, психологическое значение имеют сны для нашего сознания? На эти вопросы пытаются ответить поэты и писатели во все времена. Желая выявить общее и различие во взглядах писателей,  я выдвинула гипотезу:  если все поэты и писатели обращаются к такому художественному  приёму, как сон, то   значение у сновидений есть. Если писатели по-разному объясняют причины снов своих героев, это зависит от их мировоззрения, от их отношения к снам.

Для доказательства гипотезы, поставила  задачи:

• изучить или перечитать произведения, в которых есть эпизоды сна;
• рассмотреть, как в литературе трактуется сон и сделать вывод о том, к какому мнению склоняются авторы рассматриваемых произведений;
• сделать самостоятельный вывод о роли и значении приёма сна в литературе;

Объектом исследования в моей работе стали произведения русской классической и бурятской литературы как изученные, так и прочитанные самостоятельно.

Глава 1.

Сон – предсказатель или «лживый сон»? 

(Баллада Жуковского «Светлана»)

Никогда не забуду первое впечатление от прочитанного эпизода в балладе Жуковского «Светлана». Поэт раскрывает внутренний мир своей главной героини, и мы сразу начинаем  переживать вместе с ней: она «молчалива и грустна», ей тревожно, её печалит тоска по безвестно исчезнувшему жениху.  Светлана решает погадать, чтобы узнать свою судьбу и хоть на мгновенье увидеть своего суженого. 

Романтическая натура девушки ждет чуда, она надеется на помощь сверхъестественных сил, могущих показать ей дальнейшую судьбу. И я, читая, как-то не сразу поняла, что Светлана при гадании незаметно засыпает и видит  сон:

…В избушке гроб; накрыт

Белою запоной;

Спасов лик в ногах стоит;

Свечка пред иконой…

…Входит с трепетом в слезах;

Пред иконой пала в прах,

Спасу помолилась,

И с крестом своим в руке,

Под святыми в уголке

Робко притаилась.

Несчастливым предзнаменованием становится черный ворон,  предвещающий  печаль, и на столь тревожном и страшном фоне появляется хижина, в которой Светлана находит своего мертвого жениха.  Героиня встревожена, пытается понять, что предвещает такой грозный сон. Сам же автор предупреждает, что снам верить не надо:

Здесь несчастье — лживый сон; 
Счастье—пробужденье.

Успокаивается и читатель: оказывается, Жуковский использует сон для того, чтобы ярче представить картины святочных гаданий, передать яркую, романтическую обстановку, даёт возможность насладиться народным творчеством и мастерством самого поэта. Сон не предсказывает беды: Светлана просыпается, и к ней возвращается суженый. Только вот, может быть, сон всё-таки пророческий? Ведь от беды девушку спасает «белоснежный голубок»! Вопрос остаётся: сон – «лживый», как назвал его поэт, или всё-таки предсказывающий хороший конец?

Глава 2.

Сон - своеобразная  веха  на пути  духовного развития.

 (Роман  Достоевского «Преступление и наказание»)

Наиболее интересными мне показались выводы о снах Зигмунда Фрейда, выдающегося психолога XX века. Фрейд открыл, что за покровом сознания скрыт глубинный пласт неосознанных личностью могущественных стремлений, влечений и желаний, находящих своё воплощение в сновидениях, свободных от контроля сознания. Его теория удивительно переплелась с работами другого великого психолога и гениального писателя Ф.М. Достоевского. В своём романе «Преступление и наказание» он рисует нам человека с расколотым, больным  сознанием. Две сущности беспрерывно борются в нём. Один человек – гуманист, умеющий чувствовать и понимать человеческую душу. Он видит страдания  невинных, но ощущает физически своё бессилие. Другой – не хочет погибнуть вместе с другими обречёнными. И в его мозгу рождается ужасная идея безжалостности. И каждый шаг блуждания по Петербургу перевешивает невидимую чашу весов в ту или иную сторону. Во время этих изнурительных скитаний Раскольникову снятся сны. Только во время сна Идея  теряет над ним свою власть.

Первый сон, который приходит к Раскольникову, забывшемуся в какой-то болезненной дремоте, - это сон про забитую клячу. «Страшный сон приснился Раскольникову…Детство…Они идут с отцом по дороге к кладбищу и проходят мимо кабака». Далее следует картина пьяного разгула. И среди этого дыма и чада перед Раскольниковым встаёт «маленькая тощая саврасая клячонка», которую забивает пьяный Миколка. Мальчик «бежит подле лошадки, забегает вперёд, видит, как её секут по глазам». Эта ужасная сцена, пришедшая к Раскольникову из далёкого детства, является ему как предзнаменование, последнее предостережение. Этот сон, словно ангел, спустившийся к убийце в последний час перед преступлением и сказавший ему: «Не убий!». Бесчеловечная расправа  символизирует здесь гибель всего живого, всех тех, кому сострадает Раскольников. Это и Сонечка, принесшая себя в жертву, и беззащитная, и Лизавета, и многие другие. Этот сон, по теории Фрейда, сон осмысленный, закономерный. В нём – картина задуманного Раскольниковым убийства, ужасная, жестокая, не прикрытая фразами Идеи. И он в ужасе отрекается от «проклятой мести» своей. В процессе сна происходит в нём переоценка не только психических, но и общечеловеческих ценностей. И для Раскольникова становится совершенно ясно, что он не может погубить живое существо.  На миг как будто снимается пелена тумана, и он успокаивается: «Слава Богу, это только сон!».

Как художник трёх ипостасей: человеческой, художественной и духовной, Достоевский вкладывает огромный смысл в каждый из снов Раскольникова: сны являются своеобразными вехами на пути его духовного развития, его внутренней болезни. Именно в сновидениях предстаёт перед нами суть тех мыслей и чувств, которые скрыты, подавлены Идеей. В сновидении про забитую клячу наиболее ярко выражена раздвоенность, расколотость больного сознания.

Следующий сон, который снится Раскольникову, - сон про оазис. «Всего чаще представлялось ему, что он где-то в Африке, в Египте, в каком-то оазисе. Караван отдыхает. Все обедают. Он же всё пьёт воду, прямо из ручья.  И такая чудесная  голубая  вода». В этом сновидении вся картина тоже построена на контрастах. В первом сновидении в резком противоречии погост – святое, чистое место и кабак – грязный притон разврата. Между ними мечется душа Раскольникова, между убийством и чистотой, святостью и кровью. Здесь сон – зеркало души. А сновидение про оазис напоминает нам отрывок из стихотворения Лермонтова «Три пальмы». Художественная и сюжетная связь проведена здесь на тончайшем психологическом уровне: идиллия и убийство. За начальной идиллией следуют  такие строки:

Но только что сумрак на землю упал,

По корням упругим топор застучал…

Холодная живительная влага в этом сне символизирует духовную жажду Раскольникова. Духота, вонь, зной Петербурга воплощаются здесь в пустыню. Ручей говорит о том, что ещё возможно спасение, стоит только очистить свои помыслы от скверны, чтобы испить из источника любви и добра. В то же время это видение предсказывает трагедию. И у Достоевского сразу после сна следует осуществление задуманного – кровавая расправа над старухой-процентщицей и Лизаветой.

Следующий сон – повторение картины уже совершённого убийства. Опустился поднятый Раскольниковым топор, пролилась кровь человека. Ив новом видении повторяется вся картина убийства, шаг за шагом. Удивительная реалистичность, физическая ощутимость этого сна говорит нам о том, что сознание Раскольникова не может примириться с совершённым преступлением, и, чтобы избежать фатального раздвоения, ведущего к безумию, подсознание его «прокручивает» все события, поразившие его психику, чтобы совместить две части: действие и осознание действия. Не случайно в последние роковые минуты перед убийством Раскольников ощущал, что делается это против его воли: «Так, верно, те, которых ведут на казнь, прилепливаются мыслями ко всем предметам, которые им встречаются на дороге, - мелькнуло у него в голове». И эта раздвоенность, непреодолимая пропасть между повелевающим сознанием Раскольникова и из последних сил сопротивляющейся человечностью в его душе нашла своё воплощение в сне. «Он бросился бежать, но сердце его стеснилось, ноги его не движутся, приросли…». Это ощущение бессилия, по Фрейду, конфликт между стремлением отступиться от греха и убийством, которое Раскольников сделал своей целью. «Разве я старушонку убил? Я себя убил», - признаётся сам себе Раскольников. И не потому ли «старушонка сидела и смеялась? Возможно, этот смех – пророческий, он как предсказание судьбы, как приговор. «Убив меня, ты убил и себя», - говорят глаза старухи.

Благодаря Соне (нашёлся ангел!) Раскольников находит избавление от своих страданий, он признаётся в совершённом им преступлении перед людьми и перед Богом. Уже в ссылке, выздоравливая, Раскольников припомнил свои сны. Можно сказать, те сны были уже последним отголоском прежней губительной горячки.

И ещё один сон снится герою перед вступлением в новую жизнь – сон о трихинах. «Ему грезилось в болезни, будто весь мир осуждён в жертву какой-то страшной моровой язвы, идущей из глубины Азии на Европу. Появились какие-то новые трихины, существа микроскопические, вселявшиеся в тела людей. Люди, принявшие их в себя, становились тотчас же бесноватыми и сумасшедшими. Все были в тревоге  и не понимали друг друга, всякий думал, что в нём одном заключается истина. Собирались друг на друга целыми армиями.  Но воины бросались друг на друга, кололись и резались, кусали и ели друг друга. Начался голод. Все и всё погибало». В этом последнем апокалипсическом сне перед Раскольниковым предстаёт картина мира, завершающая и осуществляющая в себе его Идею уничтожения всего живого. В этом видении словно разбивается та пробирка, в которой выращивал Раскольников зародыш новой «прекрасной жизни, где люди имеют право убивать «по совести», и моровая язва захватывает весь мир, поражает каждого человека, вселяя в его душу гордыню и презрение. Индивидуальный бунт  задавленной человеческой личности распространяется теперь на всё человечество, каждый мыслит себя «Наполеоном». Это сон-пророчество, открывший  Раскольникову всю губительность и ужас его Идеи, её жестокость и бесчеловечность. Размышляя о судьбе России, Европы и всего мира, Достоевский наполняет евангельский сон  Раскольникова глубоким символическим содержанием; писатель указывает нам опасность для всего человечества, на эпидемию, которая может привести к заболеванию всех нравственных норм, к стиранию границы между добром и злом.

Глава 2.

 Сон литературного героя – часть истории его души.

Об особом значении снов произведениях русской классики – Пушкина, Гоголя, Гончарова, Достоевского, Толстого – критиками и литературоведами написано очень много. Например, М. Гершензон, размышляя о снах героев Пушкина, приходит к выводу: «Он понимал сон, очевидно, как внутреннее видение души.. Во сне скрыто пророчество, мудрое и верное, потому что основано на тончайших показателях чувств». Но красной нитью во всех толкованиях проходит мысль о том, что сны литературных героев – это часть истории их души.

Вместе с Софьей, видимо, когда-то влюблённой в Чацкого, но теперь думающей только о бедном Молчалине, и Марьей Гавриловной, богатой невестой, воспитанной «на французских романах» и влюблённой в  «бедного армейского прапорщика» Владимира Николаевича, мы размышляем о любви. Вместе с пушкинской Татьяной мы бежим во сне по её таинственному лесу к странной избушке, где «полужуравль и полукот», и узнаём её русскую душу, наполненную сказками и преданиями «простонародной старины». Именно сон играет  важную роль в раскрытии образа Татьяны.

И снится чудный сон Татьяне.

Ей снится, будто бы она

Идёт по снеговой поляне,

Печальной мглой окружена…

Сновидение Татьяны – это, по мнению многих исследователей, предсказание будущего, скорой гибели Ленского от руки Онегина. Ей снится зимний лес, ручей, через который её переносит медведь. А затем она - в хижине, где во главе стола сидит Онегин.  Татьяна видит сказочных персонажей. Чудовища пируют вместе с Онегиным. Используя систему художественных образов, Пушкин создаёт пародию на гостей, которые будут присутствовать на именинах. Героиня, верившая «преданьям старины», пытается найти объяснение этому сну в книге Мартына Задеки, но не находит. Она убеждена, что сну суждено сбыться.

Рассматривая этот сон, сначала я попыталась сама растолковать его с помощью сонников, как обычно все мы делаем. Если не заглядывать в глубь романа, то сон Татьяны можно объяснить просто: сон вещий, пророческий. В Татьянином сне Онегин совершает убийство:

…вдруг Онегин

Хватает длинный нож, и вмиг

Повержен Ленский.

И это фантастическое предвидение героини сбылось в реальной гибели Ленского от руки Онегина. Ю.М. Лотман задаёт вопрос: почему же Татьяна не разлюбила убийцу «брата своего», как она позднее назовёт Ленского. Прочитав статью В Набокова, я поняла, что приём сна использован Пушкиным не столько для того, чтобы предсказать, сколько глубже раскрыть характеры героев. Сон Татьяны, как отмечает Набоков, является реминисценцией из знаменитого романтического романа Шарля Нодье «Жан Сбогар». В нём есть сцена, увиденная глазами центральной героини в состоянии полубреда-полусна. Судно, на котором плыла Антония со своей сестрой,  было захвачено разбойниками из отряда Сбогара. Сестра во время нападения была убита, а сама Антония пленена. Прекрасный Сбогар впоследствии стал кумиром горожан.Татьяна сближает Онегина с литературным образцом. Прекрасный Сбогар впоследствии стал кумиром горожан. И лица превращаются не в злодейские, а в трагические. Отсюда и «прощение» Онегина.

Вместе с Катериной Островского мы улетаем из «тёмного царства» Кабанихи и Дикого в светлый мир грёз. Вместе с Обломовым мы попадаем в застойный рай спящей Обломовки.

Так же как и Раскольников, выведен обстоятельствами жизни из душевного равновесия Гринёв, герой «Капитанской дочки» А.С. Пушкина. Но если Раскольников пребывает в полусознательном состоянии, то Гринёв, оторванный от папеньки и маменьки, конечно, видит родное поместье. Только вместо отца – бородатый вожатый. Этот сон как бы связывает воедино судьбы Гринёва и Емельяна Пугачёва, заставляет их жизненные пути пересечься. Ему снится, что отец болен, но, подойдя поближе к постели за благословением, он видит мужика. Мать говорит, что это его посажёный отец. Петруша отказывается просить благословения, ведь в руках бородатого топор, а кругом кровавые лужи. Понятно, что Петру Гринёву снится пророческий сон. Герой видит грядущие события и свою роль в них. Он станет свидетелем Пугачёвского восстания, кровавого побоища, которому будет пытаться противостоять. Он сроднится с зачинщиком бунта – этим страшным бородатым вожатым, который станет его посажёным отцом и не раз поможет Гринёву и Маше Мироновой. Если сон – знак, то сон Гринёва – знак судьбы. (Таким знаком предостережения мог бы стать для Родина Раскольникова его первый сон).

Сон Гринёва у Пушкина задаёт трагическую тональность дальнейшему повествованию. Достоевский снами своего героя не только усугубляет общий мрачный фон повествования, но и спорит. Почему же так? Я думаю, разгадка в том, что «Капитанская дочка» - это рассказ автора об исторической трагедии, которая была, а «Преступление и наказание» - предостережение об исторической трагедии, которая может быть.

Глава 3. Сны в произведениях бурятской литературы

Прочитав достаточно много произведений бурятских поэтов и писателей, я пришла к выводу, что в них такой композиционный приём, как сон, используется довольно редко. Чаще не сон, а видения сопровождают героев, жизнь которых близка к природе, и они естественны в проявлении своих чувств.

Сон – это память о том, что всего больней и дороже.

(Ц. Галанов. «Время созревания брусники»)

Например, сборник повестей Цэрэна Галанова. Галановские герои – простые, обыкновенные люди, но обладающие большой внутренней силой и нравственной чистотой. Повесть «Время созревания брусники» начинается с того, что автор, решивший посетить родные края, в аэропорту встречает землячку Дариму. Это скромная и совестливая труженица, которую вызвали в Москву, чтобы вручить Золотую Звезду. Её трепетные воспоминания о родных местах, в частности о Кижинге, всколыхнули в памяти автора далёкое и тоже родное: «И снова тёплые волны немеркнущих видений закружили меня… Прикрыв глаза, в дрёме, я увидел, будто наяву, рыжую гору Шалсаму, похожую на островерхую, из рысьего меха бурятскую шапку, которую, сняв с себя, небрежно бросил наземь неведомый великан. Эта гора – страж Кижингинской долины, её передовой дозорный…». Перед глазами видение, которое давно запало в душу. Память сохраняет то, что всего больней и дороже. Несмотря на многолетнее отсутствие, автор помнит: по весне долина захлёстывается морем цветущих трав, и это такое буйное, красочное цветение, что никаким самым искусным, диковинным коврам не сравниться с природной красотой кижингинских лугов.

А. Бадаев. «Сосна моего детства»

А мы, читатели, уже из своего опыта знаем, что, кто хоть однажды видел красоту бурятской земли, тот никогда не забудет её. И сны и видения с картинами удивительной природы будут всплывать в сознании всю жизнь, как у лирического героя стихотворения Алексея Бадаева «Сосна моего детства»:

С прежней радостью, с новой грустью

Наяву и даже во сне

Вновь и вновь сквозь годы тянусь я

К незабытой большой сосне.

Человек и дерево, двое

Скромных путников на земле,

Вечных смертных, как всё живое,

Навсегда пропавших во мгле.

Сон – целитель, врачеватель

А. Бадаев. «Сон о белой юрте»

Сборник стихотворений Алексея Бадаева под общим названием «Сон о белой юрте» раскрывает перед читателем богатство красоты Прибайкалья. Стихи А. Бадаева – то лирически нежные, то умудренно-раздумчивые – всегда добры, наполнены свежестью и красотой окружающего мира, в котором живёт его лирический герой – современник, носитель духовного богатства, влюблённый в своё детство, символом которого являются ель, сосна, юрта. О них он видит свои сны.

Я благодарен вам,

Светящиеся ели!

Когда приходит ночь,

И в сети сновидений

Мы попадаем к ней –

Выходят, словно тени,

Деревья стройные….

Согласно народной поэтической традиции, сон дарует душе отдых, врачует и смиряет, снимает противоречие между желаемым и возможным.

Сон – «следователь и сыщик», свет собственной совести

Галина Раднаева. «Огонь в очаге»

Особый интерес представляет поэма Галины Раднаевой «Огонь в очаге», где даны не совсем обычные представления о сне. С одной стороны, сон – это видение, историческая картина прошлого, в которой переданы традиции бурятского народа:

А прошлое меня

Само нашло. Чудесное виденье

Явилось мне: сидят, скрестив колени,

Посасывая трубки,  у огня –

Иль сами предки? Или предков тени?

На их поблекших лицах тусклый свет,

Они молчат, о чём-то размышляя.

А бабушка, которой больше нет,

Снимает осторожно сливки с чая,

И очагу дарует их тотчас,

Чтоб жизнь удачей внуков наделила

И чтоб вовеки жизненная сила

И доброта не покидала нас.

С другой, в поэме Г. Раднаевой  – сопряжённость с жизненным контекстом и с будущим. Авторская мысль Галины Раднаевой острая, ищущая, бескомпромиссная, исследует не только мир нашего современника, но и утверждает непреходящие ценности человеческого существования.

Если перекинуть мостик к русскому поэту, то можно увидеть цветаевскую особенность, где сон в необычной роли  – ищейка, судебный исполнитель («сбирр») и разведчик («лётчик над вражьей местностью»):

Врылась, забылась и вот как с тысяче –

футовой лестницы без перил.

С хищностью следователя и сыщика

Все мои тайны сон перерыл.

Идея стихотворения задана уже первым метафорическим уподоблением («с хищностью следователя и сыщика»), и в дальнейшем этот символ сна-следователя не меняется.

Сопки – казалось бы, прочно замерли –

Не доверяйте смертям страстей!

Зорко – как следователь по камере

Сердца – расхаживает Морфей…

Вскрыта! Ни щёлки в райке, под куполом,

Где бы укрыться от вещих глаз

Собственных. Духовником подкупленным

Все мои тайны сон перетряс!

Оказывается, расследование, проводимое «сном» - не что иное, как свет собственной совести, сфера самого тайного, самого главного в душе. Именно это возвращает нас к Достоевскому, к трактовке снов в литературе XIX века

.

Заключение

Подробно рассматривая   смысл снов в произведениях,  можно сделать вывод: проблематика сновидений различна, но явно прослеживается общее во всех произведениях: такой литературный приём, как сон, помогает глубже понять характер героев, их внутреннее состояние, идею самого произведения.

Литература

1. Лотман Ю. М. Роман в стихах Пушкина «Евгений Онегин». Комментарий. – Л.: Просвещение, 1980.

 2. Произведения писателей и поэтов.