Сочинение ученика

Сочинение «Я оставляю вам свое доброе имя»

        Я хочу рассказать о человеке, которого любили и уважали не только в родном селе Старый Вершаут, но знали и уважали в Лопатинском районе, хорошо знали в Пензе. История ее жизни – пример бескорыстного служения людям, своей малой родине, своей стране. Она отдавала себя без остатка  тому делу, которому служила всю свою сознательную жизнь – воспитанию и обучению молодого поколения. Педагогический стаж ее – без малого 40 лет, почти 20 из которых она возглавляла Старо-Вершаутскую восьмилетнюю школу, была ее директором. Теперь, когда она ушла от нас навсегда, мы особенно остро ощущаем, как  ее не хватает: не хватает ее ласкового голоса, мудрых советов, теплых заботливых рук. Ведь для нас она была еще просто любимой бабушкой. Это Мавлюдова Румия Сягитовна (1939 -2016).

  Румия Сягитовна родилась 24.09.1939г. в селе Старый Вершаут в семье колхозного кузнеца Сягита Идрисовича и Сафии Сафовны. Она была шестым ребенком в семье ( две девочки умерли во младенчестве еще до ее рождения). Молодые родители к тому времени успели вернуться из Баку, куда бежали от раскулачивания то ли в 1929, то ли 1930г. с маленьким сыном на руках. Три года на чужбине особенно тяжелы были для молодой Сафии, которая каждый день  умоляла мужа вернуться на родину. Тот в свою очередь уговаривал жену остаться в более спокойных, сытных, теплых ( хоть и чужих) краях, ведь дома ничего хорошего их не ожидало. Но притяжение родной земли оказалось сильнее, и в 1933г. они с сыном Адгамом вернулись в Вершаут.
     К их возвращению отца Сягита с двумя взрослыми и одной несовершеннолетней дочерьми отправили на Соловки как кулаков , а два других сына с семьями тоже успели убежать ночью перед арестом : один осел в Энгельсе Саратовской области, другой подался в Волгоград. Хотя к моменту ареста у отца уже ничего и не было, за что его должны были раскулачивать (своих коров он отдал более бедным соседям в надежде на то, что потом они ему помогут ), избежать роковой участи не удалось. Так и сгинули неизвестно где. Правда, сестрам удалось чудом уцелеть и вернуться в родные края с помощью добрых людей. Но и путь возвращения был нелегким ( они добирались около полугода).
     Вернувшись домой, Сягит и Сафия начали все с нуля.  Они попробовали вернуть что-нибудь из розданного по всем соседям имущества, но никто им ничего не вернул. Такое было жестокое время.
    С началом ВОВ Сягит, как и многие мужчины страны, ушел воевать с фашистами. Тяжелое ранение, оставившее его без одного глаза, вынудило демобилизоваться раньше других, и в 1944 году отец вернулся  к семье.
   И отец, и мать не были образованными людьми, были самые простые крестьяне, каких в стране миллионы. Но детей своих они воспитывали на личном примере и смогли привить им лучшие человеческие качества. Между отцом и матерью царили любовь и уважение друг другу. Мать учила детей почитать отца как главного человека в семье, без которого не принималось ни одно важное решение. Отец,  хотя и был строгим, никогда не повышал голос на жену, помогал ей во всем ( упаси бог, чтобы он поднял руку на жену или детей), не пил и не курил. ( Позже его сыновья тоже стали хорошими мужьями и отцами, следуя живому примеру) . Румия была сама младшая, поэтому о ней заботились не только родители, но и старшие братья и сестра . Всю свою жизнь Румия Сягитовна  испытывала чувство глубокой благодарности и сестре, и братьям: сестра, работая на колхозе дояркой, за пазухой приносила каждый раз кружку парного молока, когда у юной Румии болел желудок; братья помогли ей выучиться и стать тем, кем она хотела, и во всем ей помогали все время, пока были живы.
    Работая в колхозной кузнице, в голодные годы отец получал хлебный паек. Большую часть он, конечно, отдавал младшенькой. А в соседях жила молодая вдова с девочкой – ровесницей Румии. Отец, отдавая дочери кусок хлеба, говорил: «Обязательно поделись с Надирей». До сих пор эта женщина вспоминает о том со слезами на глазах и говорит:  «Это семья Иманкуловых спасла нас с мамой от голодной смерти.  Даже когда после войны появился отчим, Сягит-абзи помогал нам всегда».
  Хоть и были они необразованными, но интеллигентность и порядочность были внутренней сущностью супругов Иманкуловых.  Именно поэтому они смогли вырастить такую дочь, как Румия Сягитовна.
   Отец, видя способности дочери к учению и ее старание, решил во что бы то ни стало дать ей образование.  А сама она мечтала стать учителем.  Поэтому после окончания Старо-Вершаутской семилетней школы, Румию снарядили в Козловскую среднюю школу. Конечно, ей было непросто после татарской школы, где всегда можно было изъясниться с товарищами  и с учителями по-своему, попасть в другую среду, где каждое неправильно сказанное слово может вызвать насмешки, улыбки, а то и издевательства ребят-одноклассников. Но она была упорна и трудолюбива, не жаловалась на трудности, а упорно «грызла гранит науки».  В теплое время каждый день ездила на велосипеде, а с осени до весны жила на квартире. Все годы она с благодарностью вспоминала семью Осипа Тимофеевича, председателя совета, у которого жила и которым старалась помогать по хозяйству; они тоже считали ее своей.
   После окончания Козловской средней школы попыталась поступить в пединститут . Но в то время был закон, предписывающий иметь производственный стаж не менее 2-х лет всем тем, кто желает учиться в институте заочно. А где его взять?  Решено было ехать в Волгоград, где жила семья дяди. Родственники с радостью приняли к себе, устроили на завод, много уговаривали остаться тут насовсем. У двоюродного брата, работавшего на Петровском заводе главным инженером, была возможность помочь ей поступить в пединститут на очное отделение.  Но она была непреклонна. « Я не хочу  покупать картошку на базаре за 70 копеек за кг, причем такую, какую мы дома для скотины оставляем. Я хочу сама ее выращивать своими руками и кушать бесплатно». В перерывах и между сменами много читала художественную литературу.  И в 1961г. она вернулась домой и поехала поступать в пединститут. Поступила на физико-математический факультет, а в районо ей сразу предложили работу в Суляевской школе учителем начальных классов. Через год перевели в свою Старо-Вершаутскую школу – надо было заменять уходивших в декрет учителей начальных классов. Молодая учительница сразу влилась в тогда немалочисленный учительский коллектив, большинство членов которого были люди приезжие, не вершаутские. Но жили и работали очень дружно, вместе отмечали праздники, трудились тоже сообща.
   Однажды после киносеанса в клубе ее пошел провожать односельчанин Раис Мавлюдов. Он сразу ей выпалил : «Завтра пришлю к тебе сватов». Румия в ответ: « Ты что, с дуба рухнул?» Потом уже, когда стали супругами, он ей признался, что давно присматривался к ней, а в первый раз приметил ее за работой в поле. Ему понравилось, как ловко девушка управляется вилами и косой. Её облик, ее белое платье в мелкий цветочек все время стояли у него перед глазами, а подходить к ней все не решался: уж больно строга. Полгода они встречались, Румии понравились его благородство, скромность, честность и грамотность. Она сделала свой выбор раз и навсегда. Они понимали друг друга не то чтобы с полуслова, а с полувзгляда. Вспоминая мужа, часто  говорила детям: « Я понимала его настроение по взгляду, по выражению лица. И если чем он был не доволен, я это сразу чувствовала и делала так, как хочет он». Когда разлучались ( а приходилось езжать на сессию на целый месяц то ей, то ему – ведь по ее настоянию он тоже поступил в техникум заочно), они писали друг другу трогательные письма. Мы нашли в бабушкином сундуке письмо, написанное дедом 18.06.1966г. Р.С была на сессии в Пензе, а он оставался дома. Читая письмо, поражаешься глубине его содержания. Это не дежурные: « Привет! Я очень скучаю. Скорее приезжай. Пока». Он пишет, что ему очень одиноко без нее, ведь «ты мой самый верный и надежный друг». За те 19 лет, которые они прожили вместе, он ни разу не ругался на нее матом ( это было ее условие, когда соглашалась выйти за него замуж, и он сдержал свое слово). Незадолго до своей смерти муж Раис сказал ей: « Я благодарен тебе за все, что ты для меня сделала. Ты была мне верным другом и хорошим помощником. Никогда не устраивала публичных скандальных разборок, как другие жены. Ты была моим надежным тылом. Не требовала ни золота, ни нарядов, как другие. Ты – мое золото».
    Был такой случай в их совместной жизни. В 70-е годы, когда Раис работал главным агрономом колхоза, его направили в Подмосковье за какими-то семенами. А там, видимо, ему не хотели отдавать их по безналу, или долго было ждать этих денег ( точно не знаю), но только потребовались наличные деньги. Он отправил телеграмму в колхоз. И, как это ни парадоксально, в колхозной бухгалтерии сказали, что у них нет нужной суммы. «Румия Сягитовна, отправь, пожалуйста, свои сбережения, а мы тебе потом вернем». И она сняла с книжки 4,5 тысячи рублей ( по тем временам сумма колоссальная ) – все, что они успели за эти годы накопить – и отправила мужу. А вскоре поменялся в колхозе главбух, и, разумеется, денег им не вернули. А поскольку оба супруга были людьми скромными, они так и не сумели жестоко потребовать вернуть свое. Они оба состояли в КПСС и, что называется, были настоящими коммунистами.
  Румия Сягитовна и детей своих воспитывала в тех же традициях и правилах, что были важны для нее самой. Если кто-то зовет на помощь, бросай свои дела, иди и помогай другим, а о себе не думай.
   Читая рассказ А.И.Солженицына « Матренин двор», я с удивлением обнаружила, что Матрена-то сильно «смахивает» на нашу Румию Сягитовну : никогда  « не гналась за обзаводом», много помогала не только своим, но и чужим людям, ее сердечность и простота, и даже то, что она, как и Матрена, лезет помогать целой толпе мужиков, если у них что-то не ладится. И я считаю, что Румия Сягитовна – « тот самый праведник, без которого, по пословице, не стоит село. Ни город. Ни вся земля наша».
  Штрихи к ее портрету.
1) Школьники часто придумывают учителям прозвища, отмечая те или иные их качества или привычки. Румию же Сягитовну за глаза называли «завуч» ( когда она работала завучем) и «директор» (когда она стала директором).
2) Более требовательна к себе ( я бы даже сказала: чересчур), нежели к другим.  Даже тогда, когда ее вины, может и вовсе не было, она считала себя виноватой.
3) Неспособность себя защитить, если на нее обрушивались несправедливые обвинения. Попытка разъяснить все, и если нет понимания – глубокий вздох…
4) Чувство глубокой привязанности к своим  родственникам, независимо от степени родства. Двоюродные, троюродные, четвероюродные – все были для нее одинаково близки и дороги. Все многочисленные племянники и их дети, как ее кровные, так и со стороны мужа, получали от нее поздравления по случаю дня рождения или какого-нибудь праздника ( она всегда помнила, у кого когда день рождения и обязательно звонила, благо все телефоны записаны в ее блокноте). А в молодые годы для племянников и собственных детей устраивала дома елку с Дедом Морозом, Снегурочкой и подарками.
5)  После смерти мужа в 1984году продолжала заботиться о свекрови до октября 1994 года, до самой ее смерти. И когда прабабушка в конце жизни уже плохо соображала, не узнавала даже самых близких, для нее «Румия!»  было  как «Мама!» для маленького ребенка. С незамужней золовкой Раисей Харисовной прожила бок о бок, деля пополам и радости, и горести, гораздо больше, чем с мужем – до сентября 2013года ( чуть меньше 50 лет). Своего рода « золотая свадьба».
6) Никогда никого не предавала, не унижала и не оскорбляла.
7) Была честной и правдивой. Даже когда правда была ей не во благо, физически не могла произносить слова неправды.

8) Чужую боль принимала как свою собственную.

9) Румия Сягитовна – патриот своей малой родины и Отчизны в целом. До последнего дня следила за новостями, очень эмоционально комментировала происходящее.

10) Даже находясь на заслуженном отдыхе, вела  активную общественную жизнь. Ни одно мероприятие в селе не обходилось без её участия. До самой смерти являлась председателем Совета ветеранов села Старый Вершаут и председателем Совета бабушек Вершаутской школы.

   Незадолго до своей смерти ( видимо, когда лежала в больнице), написала стихотворное завещание своим детям и внукам.
 Ей нечего было завещать, ведь ни золота, ни бриллиантов, ни денежных накоплений  у нее не было. Она пишет (на татарском языке, причем литературном), что хотела бы, чтобы внуки росли уважительными, внимательными к людям, совершали добрые поступки, стремились к знаниям. Ей хотелось бы наблюдать за тем, как они растут. Но придет день  (и, видимо, она чувствовала его приближение), когда придется покинуть этот мир. Она желает, чтобы внуки помнили бабушку, помнили о том,  чему она их учила.  Жизнь не баловала ее, много испытаний выпало  на ее долю. Но она стойко все переносила, принимала все в своем сердце.  Потому, видно, и накопилось в нем столько рубцов, что они уже не давали спокойно дышать. Не выдержало сердце…