Поэтика Александра Блока

Ф. И. автора:          Кулумаева Рада, 11класс.

Ф. И. О. педагога: Чебочакова Полина Григорьевна.

ОО: МБОУ Бутрахтинская средняя общеобразовательная школа.

Название работы: Поэтика Александра Блока.

Учебный предмет: русская литература.

Поэтика Александра Блока.

Открой мои книги:

там сказано все,

что свершится.

А. Блок.

Александр Блок рос на рубеже двух столетий, двух исторических эпох. В творчестве он отразил духовное состояние целого поколения с несравненной лирической искренностью и силой. Понять по – настоящему его творчество, оценить его целостность, можно только следуя за Блоком по его пути.

Александр Александрович Блок — явление в русской литературе исключительное. Его младший современник Борис Пастернак очень точно написал о нем: 

Прославленный не по программе

И вечный вне школ и систем,

Он не изготовлен руками

И нам не навязан никем...

Поэзию ХХ в. невозможно представить без Блока - с его свободным, смелым даром, с его светлым и одновременно трагическим мироощущением русского человека на стыке двух  столетий, с его нераздельностью с судьбой России.

О, Русь моя! Жена моя! До боли

Нам ясен долгий путь!

Наш путь - стрелой татарской древней воли

Пронзил нам грудь.

Наш путь - степной, наш путь - в тоске безбрежной,

        В твоей тоске, о, Русь!

И даже мглы – ночной и зарубежной –

Я не боюсь.

     Это строки из цикла «На поле Куликовом» (1908). Они захватывают энергией, силой, за ними угадывается космос чувств, идей, мироощущений. Четыре раза повторено слово путь, и мы понимаем, сколь значим этот образ-символ для поэта.

Путь А. Блока в литературу естественным образом «прорастал» из семейных традиций. Он сам написал об этом в автобиографии (191 5):

«Семья моей матери причастна к литературе и к науке»

Дед мой, Андрей Николаевич Бекетов, ботаник, был ректором Петербургского университета в его лучшие годы (я и родился в «ректорском доме»).

…Жена деда, моя бабушка, Елизавета Григорьевна, - дочь известного путешественника и исследователя Средней Азии Григория Силыча Корелина. Она всю жизнь работала над компиляциями и переводами научных и художественных произведений; список ее трудов громаден...

Моя мать, Александра Андреевна... переводила и переводит с французского - стихами и прозой...

Отец мой, Александр Львович Блок, был профессором Варшавского университета по кафедре государственного права... Выдающийся музыкант, знаток изящной литературы и тонкий стилист, - отец мой считал себя учеником Флобера... Я встречался с ним мало, но помню его кровно.

Детство мое прошло в семье матери... «Сочинять» я стал чуть ли не с пяти лет... Серьезное писание началось, когда мне было около 18 лет».

В 1906 г. А. Блок закончил филологический факультет Петербургского университета. Но благополучие внешней биографии пронизывалось его интенсивной, мучительной духовной жизнью. Ключ к пониманию личности поэта можно найти в его стихах, статьях, письмах. «Первым и главным признаком того, что данный писатель не есть величина случайная и временная, - является чувство пути», - писал он в статье «Душа писателя» (1909). «Я знаю, что сознательно иду по своему пути, мне предназначенному, и должен идти по нему неуклонно» (24 марта 1907 г.). «Считаю, что стою на твердом пути и что все написанное мной служит органическим продолжением первого «Стихов о Прекрасной Даме» (6 августа 1907 г.). «Я знаю, что путь мой в основном своем устремлении - как стрела, прямой, как стрела - действенный» (1908). В этих высказываниях Блока просматривается идея единого на всю жизнь пути, на котором «творения его только внешние результаты подземного роста души».

В отличие от других символистов он осмыслил свой путь как путь вочеловечения, взяв это слово из Евангелия.

При подготовке первого издания своего трехтомника (1911-1912)          А. Блок положил в основу общие конструктивные принципы, которые не претерпевали изменений при последующих изданиях. Структура трилогии, которую Блок назвал романом в стихах, отражала внутреннюю логику творческого развития поэта. « …Все стихи вместе - трилогия вочеловечения...» (из письма А. Белому, 6 июня 1911 г.).

Названия книг уже сами по себе являются символами:

1 книга: «Ante Iucem» («До света») (1898-1900), «Стихи о Прекрасной Даме» (1901-1902), «Распутья» (1902-1904);

2 книга: «Город» (1904-1908), «Снежная маска» (1907), «Фаина» (1906-1908);

3 книга: «Страшный мир» (1909-1916), «Возмездие» ' (1908-1913), «Ямбы» (1907-1914), «Родина» (1907-1916).

Внимательный читатель обнаружит в этой «симфонической» системе одну развивающуюся тему-мелодию: «Я вышел «до света» в душе, с гамлетовским настроением отчаяния и пессимизма и пойду в поисках идеала через «распутья», тупики, через обольщения пленом «города» и «снежной любовью», вступлю в «страшный мир», где нет идеала, и прорвусь к пушкинским «ямбам», его оптимизму, чтобы познать то, святее которого нет, - Россию»

Блок начинал как традиционный романтик: типичные антитезы (ночь - день, ненастье - счастье, поэт - толпа), отчуждение от толпы в силу своего превосходства, разочарованность жизни, неверие в счастье... И вдруг во мраке безверия, скепсиса, слепоты возникают, как огненные знаки, иные снова: «ясная», «лучезарная», «озаренная», «золотая». Световые и цветовые эпитеты разорвали темноту, потому что в его жизнь вошла Она. Подобными цветами иконописцы обычно изображают окруженную сиянием Богоматерь.

Какая связь между той, которая вызвала к жизни эти стихи, Л. Менделеевой, и Богоматерью? Вроде бы никакой: земная и небесная. Но связь есть: Она иная, для Блока - мистическая. «Настал вечер, и я нашел себя. Нашел великую, бьющую волнами любовь, сердце, как факел, все дрожащее и. бьющееся. Нашел твою песню в воздухе... Жадно и сильно вспоминаю: ночь сырая и звездная. Ты, Ангел Светлый, Ангел Величавый, Ты - Богиня моих земных желаний...» (из письма к жене).

Прочитав одно из стихотворений, посвященных Прекрасной Даме, погружаемся не только в лиризм стихов, но и в особое, молитвенное состояние духа. «Рыцарь и богомолец, он предчувствует Богоматерь, идет по следам ее голубых путей»; и «с глубокою верою в Бога для него и темная церковь светла» (Ю. Айхенвальд). Им движет потребность в неземном идеале, возникшая не без влияния поэта и философа Владимира Соловьева. Именно от духовного учителя перейдет к ученику культ Прекрасной Дамы, Вечной Женственности, Мировой Души, которая, являясь в образе женщины, дает веру, спасает от мрака и духовной ночи. Одному из стихотворений 1902г. Блок предпослал эпиграф из Апокалипсиса: «И Дух и Невеста. говорят: прийди». Приди и служи в моем Храме. И лирический герой Блока служит. Он - инок, раб, рыцарь, «отрок, берегущий огонь кадильный и зажигающий свечи» ради Нее. Но недолго лирический герой удержится на такой высоте. Мир «Стихов о Прекрасной Даме» разрушился, потому что человек несовершенен, может уступить искушениям мирской жизни. Уже в главе «Распутья» зазвучала тревога: лирический герой ощущает перемены в себе. Появляется «образ дьявольский и дикий», «смеются лживые уста». Лирический герой боится своей «двуликой души», он оказался «рыцарем - на час». В стихотворении «Двойник» (1903) поэт обращается уже к Коломбине - героине французского народного театра и женщине изящной, милой, но общедоступной. «Голубое окно» Коломбины притягивает лирического героя, который мыслит себя и стариком, и юношей в наряде Арлекина. Голубой цвет символизирует воспоминания о прекрасной, идеальной любви, которой он уже изменил.

Вторая книга трилогии посвящена теме Города. Город - обобщенный образ у романтиков (вспомним и пушкинский образ «неволя душных городов»). Город - это всегда проявление негативных сторон цивилизации: скученность людей, заводы, трактиры, банки, тюрьмы, публичные дома.

Город в красные пределы

Мертвый лик свой обратил,

Серо-каменное тело

Кровью солнца окатил. (1904)

Красный тревожный цвет, дисгармония, крики, визги, жуткая пляска площадных кокоток, тревожный бег коней - это сама стихия, в которой после милого Подмосковья с его речками, лесами, розовыми закатами оказался лирический герой. Но он еще пребывает на своей «вершине», неслиянности с пошлым миром, не видит человека.

     Стихотворение «Фабрика» (1903) вовсе не о тяжелой доле рабочих, которых «недвижный кто-то», «черный кто-то» зовет «медным голосом», а о поэте, который сделал свой первый шаг к «вочеловечению» , увидев людей тяжелого труда «со стороны спины» (К. Чуковский). Мир социальных контрастов не нов для поэзии символистов, но у Блока он всегда содержит противопоставление «измученных спин» и «жолтых окон». «Жолтые» Блок упорно пишет через  «о» - для него это зловещий образ сытости и равнодушия, буржуазности и высокомерия. Все, кто «мнет белые цветы» («Сытые», 1905), нарушает гармонию красоты и равнодушен к мольбам о хлебе, будут вызывать у поэта негодование.

В 1906 г. Блок написал стихотворение «Незнакомка». «Я помню ночь, перед самой зарей, когда он впервые прочитал свою «Незнакомку», - вспоминал К. Чуковский. –  Читал он ее на крыше знаменитой башни Вячеслава Иванова, поэта-символиста, у которого каждую неделю собирался для всенощного бдения весь артистический Петербург... Он не только завораживал «Незнакомкой», но обжигал».

В стихотворении даны два мира. Первый - реальный, в котором пошлость, пьяные крики, женский визг, детский плач... Второй – мир мечты в виде прекрасной Незнакомки. Лирический герой погружается в дивный сон:

        И странной близостью закованный,

Смотрю за темную вуаль,

И вижу берег очарованный

И очарованную даль.

И перья страуса склоненные

В моем качаются мозгу,

И очи синие бездонные

Цветут на дальнем берегу.

За этой мечтой - душевная мука за погубленную красоту. Лирический герой вдруг прозрел: «Ты право, пьяное Чудовище!//Я знаю: истина в вине»

Латинское выражение, переведенное в заключительных строках на русский язык, читается уже по-другому: совпадение надежной формы слов «вино» - напиток и «вина» - состояние души позволило Блоку «обмануть» читателя. Истина не в забытьи, не в винных парах,  а в разбуженном сознании, в чувстве ответственности истинного «вочеловечения»!

Но не так легко лирическому герою освободиться от соблазнов, от искушений славой, салонной жизнью, метельными страстями. «Падение в жизнь» должно было разрешиться катастрофой. Цикл стихов «Страшный мир» рисует ее во всей полноте. Мир и человек, желающий себя сохранить, вступили в единоборство. В поэме «Возмездие» (1908-1913) возникает образ железного, воистину жестокого века. «Пожары дымные заката», «неустанный рев машины», биржевые игры... ХХ в. обрушивается на человека и опустошает его.

Лирика Блока набрала тютчевскую философскую высоту, соединив Вселенную, Время и Человека. Но если мировой хаос у Тютчева-пантеиста не воспринимается нами трагически: он родствен человеку - дитя первозданной природы, он в ней и растворяется, то блоковская Вселенная окружает человека мраком. А как же Бог, присутствие которого в юности лирический герой ощущал как свет? Блок потерял веру, «личность утратила свою неповторимость, втянутая в общий поток жизни (землетрясения, революции, войны, то есть стихии), она себе не принадлежит»     (Л. Долгополов). «Чистые нравы, улыбки, тихие вечера - все заткано паутиной, и само время остановилось... Двери открыты на вьюжную площадь... » - таким воспринимает окружающий мир Блок.

Анна Ахматова назвала Блока «трагическим тенором эпохи», потому что ему удалось передать метания души, потерявшей Бога, веру, идеалы. Его муза - «роковая о гибели весть», «поруганье заветов священных» и для Блока «мученье и ад»

Тема России - сквозная в лирике Блока. «Этой теме я сознательно и бесповоротно посвящаю жизнь», - признавался поэт. Эти слова Блока знаменательны: ему, который долго был наполнен только собой, чувствуя свою исключительность, данную ему и происхождением, и не великим даром песнопенья, открылась его Отчизна. Цикл «Родина» - высшее поэтическое достижение поэта.

Россия открылась ему тайной прошлого, «дебрями», «ведунами», «заревом горящих сел», «вьюгой», «лоскутами лохмотий», «кладбищами». В стихотворении «Русь» (1906) Родина предстала не благолепной, не идиллической, а страшной, языческой, как будто бы забывшей о своих храмах, монастырях и своих святых.

Опять, как в годы золотые,

Три стертых треплются шлеи,

И вязнут спицы росписные

В расхлябанные колеи...

(«Россия», 1908)

Бездорожье, серые избы, нагота природы, «плат узорный до бровей» - все это у Блока «прекрасные черты» Родины, вызывающие у него слезы любви.

Однако главный образ цикла «Родина» путь. Поэт исследует истоки особого пути России и обращается  к 14 в., к Куликовской битве, в которой он видел мистический, провиденциальный смысл, ибо битве этой покровительствовала сама Богоматерь («Ты сошла, в одежде свет струящей»). Лирический герой облачается в доспехи русского ратника («На поле ‚Куликовом», 1908):

        Я - не первый воин, не последний,

долго будет роцина больна.

Помяни не за раннею обедней

Мила друга, светлая жена!

   Общее дело стало глубоко личным. «Светлая жена» - это и любимая, и Россия. В третьем стихотворении цикла много слов, написанных с прописной буквы: «Тобою», «Ты», «Твой». Кто она? Его Прекрасная Дама, прошедшая с ним все круги жизненного ада, напомнившая ему о молитвенном состоянии юности и соединившая в себе и Богоматерь и Россию. В появлении этого образа есть и более глубокий смысл: испокон веков русских отличала единая вера в Заступницу и Спасительницу, с одной стороны, и в Русь, ее героический дух - с другой. Четвертое и пятое стихотворения – пророческое предсказание «высоких и мятежных дней», суровых облаков над Россией, широкого и тихого пожара.

Поэма «Двенадцать». 28 января 1918г. закончена поэма «Двенадцать» (Блок начал писать ее 8 января). «…Страшный шум, возрастающий во мгле и вокруг. Этот шум слышал Гоголь» (из «записных книжек» А. Блока за 29 января 1918 г.). Может быть, откровение свыше о сути происходящего?

Блок-романтик ждал революцию, мечты его были светлые: «дело художника, обязанность художника - видеть то, что задумано, слушать ту музыку, которой гремит ‹разорванный ветром воздух»

Что же задумано?

«Переделать все. Устроить так, чтобы все стало новым; чтобы лживая, грязная, скучная, безобразная наша жизнь стала справедливой, чистой, веселой и прекрасной жизнью» («Интеллигенция и революция», 9 января 1918. г.) Действие поэмы «Двенадцать» происходит в революционном Петрограде. Ночь, зима, уличные сценки, кабак, лихачи, патруль, убийство женщины. Подобное в жизни есть, но какая сюжетная бедность! Однако главный в поэме не бытовой, а иносказательный план. «Символ только тогда истинный символ, когда он неисчерпаем и беспределен в своем значении... Он многолик, многосмыслен и всегда темен в последней глубине» - эти слова-теоретика символизма Вяч. Иванова нам помогут.

        Черный вечер,

Белый снег.

Ветер, ветер!

На ногах не стоит человек.

Ветер, ветер

На всем божьем свете!

   Любимый образ Блока - ветер - здесь особый. Ветер в поэме космический, вселенский, вьюга, перемешивающая белый снег с черным вечером. Черный и белый вступили в противоборство: хаос черноты хочет поглотить белое, светлое. Метель обрушивается с черного неба на город и слепит, слепит, толкает, опрокидывает, скрывает ориентиры. Вот она, революция! Город тоже особенный, на канате плакат «Вся власть Учредительному Собранию!». Доносятся реплики с какого-то сборища, слышны частушки, маршируют рабочие: «Революционный держите шаг! // Неугомонный не дремлет враг». Город нарисован обрывочно, мазками. «Войдите в мир Достоевского, - писал М. Волошин, - вся ночная душа вопит через-его уста множеством голосов... Ничего не видно: ни лиц, ни фигур, ни обстановки, ни пейзажа - Одни голоса... › Так и в поэме «Двенадцать». Есть Город, через который проходит путь двенадцати апостолов революции, апостолов новой веры. А идут они из старого, «страшного» мира в новый, прекрасный. В «страшном» мире жили барыня в каракуле, старуха, поп, буржуй, вития (удивительная точность графического рисунка, схватившего основные черты типа). Но откуда и зачем появился пес? Родословная этого образа богатая: вся мировая литература мефистофелями, чертами, псами обозначала темное, злобное, античеловечное, дьявольское начало в жизни и в душе человека. Этим «псом» Блок как бы выражает свое отношение к наследию «страшного» мира, изуродовавшего человеческую сущность. Но почему представители «страшного» мира никуда не идут, почему застыли как вопрос? Блок отправляет в будущее «народ» - люмпенов, голытьбу, «каторжников», которые не дорожат атомом, покоем, уютом, их - нет! Анархическое восприятие свободы как вседозволенности порождает цель - «Пальнем-ка пулей в Святую Русь в кондовую, // В избяную, // В толстозадую!» Оказывается, эта «свобода» без креста, без святынь, без Бога имеет начало дьявольское: блудливый пес пойдет с двенадцатью, замыкая их шествие. В человеке из старого мира, по Блоку, борются добро и зло. Что победит на державном пути? Злое, спровоцированное ревностью к Катька-предательнице, покусившейся на красивую жизнь и керенки? Метили в «буржуйку» , а попали... в женщину, просто человека. Кульминация поэмы приходится на шестую главу – на убийство Катьки. Неужели революционный подвиг в этом? Погрустили парни и новое придумали:

        Запирайте етажи,

Нынче будут грабежи!

Отмыкайте погреба

Гуляет нынче голытьба!

Но идти вперед трудно: «И вьюга пылит им в очи // Дни и ночи // Напролет...» Тьма и страх в душах убийц и тех, кто развязал драму. Священник П. Флоренский так комментировал финал поэмы: Иисус им видится как разрешение чудовищного страха, нарастание которого выражено многократным окриком на призрак и выстрелами» . («Кто в сугробе – выходи»; «Эй, откликнись, кто идет?»)

        Впереди - с кровавым флагом,

И за вьюгой невидим,

И от пули невредим...

Нежной поступью надвьюжной,

Снежной россыпью жемчужной,

В белом венчике из роз --

Впереди  -- Исус Христос.

Н. Гумилеву место, где появляется Сын Человеческий, казалось «искусственно приклеенным». Блок ему отвечал: «Когда я кончил, я сам удивился: почему Христос? Но чем больше я вглядывался, тем яснее я видел Христа». Блок нарисовал своих героев «без Бога», но понимал, что жгуче-религиозную память о Боге человек, даже атеист, несет в себе, поэтому преображение низменного в святое - неизбежно.

Поэма «Двенадцать» стала высоким гражданским поступком, пророчеством и завещанием великого поэта, финалом его духовно-нравственных исканий на пути к вочеловечению.

Блок вырастает как мыслитель особого склада и типа, обладавший пророческим даром. Его образует музыкальный, нервно – восприимчивый слух художника в соприкосновении с совестью. Совесть воспитала в нем гражданское мужество и сознание ответственности перед народом и обществом.

Однажды он сказал: «Культуру надо любить так, чтобы ее гибель не была страшна». Это характерное и важное для Блока признание. Ему было свойственно чувство гибели, неотступно присутствующей где – то рядом, непрестанно напоминающей о себе. Так и выходило для Блока, что поэт не только глашатай культуры, но и ее бодрствующий, воинственный страж. Он любил воздух своего исторического «неблагополучия», однако его духовная и нравственная позиция оставалась при этом деятельной, бдительной, героической.

Он не дожил своей жизни, не сделал до конца всего, что задумал. Так же, как Лермонтов, он знал «одной лишь думы власть», знал одну только творческую тревогу. Его тревога искала выражения не только в лирике, но и в драматургии, в философии, в публицистике.

                                 Литература.

             1. Антокольский  П. Александр Блок. М., 1968, с. 5-22.

             2. Блок А.А.. Стихотворения. Поэмы. Театр. Изд. «Художественная литература». М., 1968.

             3. Громов П.А. Блок, его предшественники и современники. Л., 1986.

             4.Долгополов Л.К. Александр Блок. Л., 1980.

              5. Лазаренко П.П.  Большой справочник. Литература для школьников и поступающих в ВУЗы. М., «Дрофа», 1999, с 88-92.

             6. Максимов Д.Е. Поэзия и проза  А. Блока. Л., 1981.

             7. Михайлов А. В мире Блока: Сборник статей. М., 1981.

8. Энциклопедический словарь юного литературоведа. М. «Педагогика – Пресс», 1998, с 222-227.
9. Энциклопедия для детей. Русская литература. М. «Аванта +», 1998, с 402-418.