H. Boell Mein teures Bein художественный перевод

Вот меня и облагодетельствовали. Мне прислали открытку  с  приглашением

явиться в Бюро, и я пошел. В Бюро все были со мной очень любезны. Чиновник

извлек из картотеки мою карточку и сказал "Гм". Я тоже сказал "Гм".

   - Какая нога? - спросил чиновник.

   - Правая.

   - Целиком?

   - Целиком.

   - Гм, - протянул он опять и просмотрел несколько  разных  бумажек.  Мне

разрешили сесть.

   Наконец  чиновник  остановился  на   бумажке,   которая,   по-видимому,

показалась ему самой подходящей.

   - Думаю, - сказал он, - что это как раз для вас.  Замечательная  штука.

Работа сидячая. Чистильщиком  сапог  в  общественной  уборной  на  площади

Республики. Ну как?

   - Я не умею чистить сапоги; у меня всегда были неприятности из-за плохо

начищенных сапог.

   - Можно выучиться, - сказал чиновник. - Всему  можно  выучиться.  Немец

все может. При желании можете пройти бесплатный курс обучения.

   - Гм, - промычал я.

   - Ну что ж, идет?

   - Нет, - сказал я. - Не желаю. Такие доходы меня не устраивают.

   - Вы с ума сошли, - сказал он мягко и благодушно.

   - Я не сошел с ума, никто в мире не может вернуть мне отрезанную  ногу.

Мне даже сигареты не  разрешают  продавать,  уже  сейчас  ставят  палки  в

колеса.

   Чиновник откинулся на спинку стула и набрал полную грудь воздуха.

   - Милый друг, - начал он, - ваша нога - чертовски  дорогая  нога.  Вам,

как указано в карточке, двадцать девять  лет,  у  вас  здоровое  сердце  и

вообще железное здоровье, если не считать ампутированной ноги.  Вы  можете

прожить семьдесят лет. Высчитайте, пожалуйста, сколько  это  составит:  по

семьдесят марок в месяц двенадцать раз, и все  это  помноженное  на  сорок

один -  годы,  которые  вы  еще  проживете;  следовательно,  семьдесят  на

двенадцать, а потом еще на сорок один. Подсчитайте-ка все это да прибавьте

проценты и примите далее во внимание, что ваша нога не единственная. И  вы

тоже не единственный, кто, по всей вероятности, будет долго  жить.  А  вам

подавай доходы пожирней! Простите меня, но вы сошли с ума.

   - Сударь, - сказал я и тоже откинулся на спинку стула и  набрал  полную

грудь воздуха, - судя по всему, вы сильно  недооцениваете  мою  ногу.  Она

стоит гораздо дороже, это чрезвычайно дорогая нога. Дело в том, что у меня

не только сердце  здоровое,  но  и  голова  отнюдь  не  больная.  Слушайте

внимательно.

   - У меня времени в обрез.

   - Слушайте! - сказал я. -  Дело  в  том,  что  моя  нога  спасла  жизнь

множеству людей, получающих в настоящее время недурственные пенсии.

   Это было так: я лежал один-одинешенек на переднем  крае  и  должен  был

следить за противником, чтобы наши могли своевременно удрать. Штабы в тылу

спешно свертывались, однако не хотели удирать ни слишком рано, ни  слишком

поздно, а так, чтобы в самый раз. Сначала нас было двое, но второго  очень

скоро убили, на него вам больше тратиться не  придется.  Он  был,  правда,

женат, но жена его здорова и может  работать.  Так  что  беспокоиться  вам

нечего. Он казне обошелся очень дешево. Служил всего только месяц,  и  все

затраты на него свелись к одной  почтовой  карточке  да  пайку  солдатских

сухарей. Это был правильный солдат, по крайней мере он правильно дал  себя

убить. В общем, я остался один, натерпелся страху,  промерз  до  костей  и

хотел уж было тоже дать тягу, и только-только, понимаете, я решил, как...

   - Времени у меня в обрез, - повторил чиновник и начал искать карандаш.

   - Нет, вы все-таки послушайте, - сказал я. - Теперь лишь  и  начинается

самое интересное. Ну вот. Только я совсем уж решил дать  тягу,  как  вдруг

эта самая история с ногой. И так как встать я не мог, я подумал: сейчас  я

им просигналю; и  я  им  просигналил,  и  все  наши  удрали,  по  очереди,

аккуратненько, сначала дивизия, потом полк, потом батальон и так далее,  и

все по очереди, как положено. А меня - глупо это вышло, - меня-то и забыли

прихватить,  понимаете?  Уж  очень  спешили.   Поистине   глупая   история

получилась: не потеряй я ноги, все они  были  бы  убиты  -  и  генерал,  и

полковник, и майор, все по очереди, как положено, и  вам  не  пришлось  бы

выплачивать им пенсий. Теперь подсчитайте,  сколько  же  стоит  моя  нога.

Генералу пятьдесят два года, полковнику сорок  восемь,  майору  пятьдесят,

все как один - здоровяки, и сердца здоровые, и головы в полном порядке,  и

при армейском образе жизни они протянут по меньшей мере  до  восьмидесяти,

как Гинденбург. Вот и подсчитайте, пожалуйста: сто шестьдесят умножить  на

двенадцать и еще на тридцать, в среднем можно ведь спокойно взять тридцать

лет, верно? Моя нога - отчаянно дорогая нога, одна из самых дорогих ног на

свете, верно?

   - Вы все-таки сумасшедший, - сказал чиновник.

   - Нет, - ответил я, - ничуть не сумасшедший. К сожалению, голова у меня

такая же крепкая, как и сердце, и очень жалко, что меня не  убили  за  две

минуты до того,  как  случилось  это  дело  с  ногой.  Мы  бы  кучу  денег

сэкономили.

   - Так берете вы эту работу? - спросил чиновник.

   - Нет, - сказал я и ушел.

                        H. Böll Mein Teures Bein

                   Volk und Wissen Verlag Gmbh Berlin

                      Художественный перевод

Выполнил ученик 9б класса

Васильев Константин Константинович

Учитель:

Галкина Валентина Петровна