Концепт "Богиня" в повести Ювана Шесталова "Тайна Сорни-най"

         Концепт «Богиня» в повести Ювана Шесталова  «Тайна Сорни-най»

Кириллов Дмитрий Вячеславович

Студент, Урайский политехнический колледж, Россия, г.Урай

Научный руководитель Гилина Татьяна Викторовна

Преподаватель, Урайский политехнический колледж, Россия, г.Урай

   В повести Ювана Шесталова  «Тайна Сорни-Най» образ богини связывает  времена и поколения, воплощая ментальную память, мудрость народа, символизируя стремление к доброте,   вере, надежде на лучшее. В настоящей  статье рассматриваются особенности концепта «Богиня» как национального и общекультурного концепта, средства репрезентации данного концепта   в повести Ювана Шесталова «Тайна Сорни-Най”.

 Ключевые слова и фразы: концепт, энциклопедический, образный, оценочный и интерпретационный компоненты, Сорни-най, богиня, женщина, Юван Шесталов.

    Юван Шесталов - основоположник мансийской литературы. Писатель манси, сумевший  «воплотить в своих произведениях мелодию внутреннего голоса целого народа»  [1,с.53]. Соединяя «мифофольклорное и  цивилизованное начала» [2,с.178]  в  «Тайне Сорни-Най», автор описывает всё происходящее  в повести  с позиций определения общечеловеческих ценностей.

      Данная статья посвящена описанию  концепта «Богиня» в повести Ювана Шесталова  «Тайна Сорни-най». Как известно,  концепты - это  слова, культурно значимые для данного общества. Они впитывают  в себя  собственный опыт народа, его культуру, историю, его переживания – то,  что отличает один народ от какого-либо другого. Как утверждает В. А. Маслова,

 концепт — это «семантическое образование, отмеченное лингвокультурной спецификой и тем или иным образом характеризующее носителей определенной этнокультуры. Концепт, отражая этническое мировидение, маркирует этническую языковую картину мира и является кирпичиком для строительства «дома бытия» (по Хайдегеру). Но в то же время — это некий квант знания, отражающий содержание всей человеческой деятельности. Концепт не непосредственно возникает из значения слова, а является результатом столкновения словарного значения слова с личным и народным опытом человека (по Лихачеву). Он окружён эмоциональным, экспрессивным, оценочным ореолом» [3, c.21]. Описывая концепт, мы, вслед за P.M. Фрумкиной, различали ядро и периферию концепта. Ядро - это словарные значения той или иной лексемы. Периферия же - субъективный опыт, различные прагматические составляющие лексемы, коннотации и ассоциации, ономастическая семантика, тесно связанная с ядром концепта и понятием, мотивация имени.

     Имя  Сорни-Най  вынесено в название  повести   Ю. Шесталова, что в переводе с мансийского  означает Золотая героиня, Золотая богиня. Концептуальность слова «Богиня» подчёркивает и  то, что  в  повести "Сорни-Най" оно  употребляется  более 43 раз, имеет однокоренные лексемы: Бог, божественный, обожествлять.  Анализ лексикографических источников позволил выявить понятийную составляющую концепта «Богиня». В Толковом  словаре русского языка Т.Ф.Ефремовой у слова   «богиня» выделяется два  значения: «1) божество женского пола (в античной мифологии и в некоторых формах религии). 2) «перен. красивая, величественная  женщина» [4] . Концепт «Богиня», как и концепт «Бог», по классификации А.П. Бабушкина, относится к абстрактным концептам, т. е. к таким, «которые есть в сознании, но которых нет физически, это концепт, представляющий определенную «ценность» или «антиценность», но который нельзя увидеть или ощутить» [5, с.17].  Обратимся  к анализу повести  Ювана Шесталова «Тайна Сорни-най» и рассмотрим  особенности   и средства репрезентации концепта «Богиня» в данном произведении. Установлено, что концепт «Богиня», имеет макрокомпонентную структуру и включает энциклопедический, образный, оценочный и интерпретационный компоненты.

      В мансийской мифофольклорной картине мира встречаются разные  божества и идолы. Повесть «Тайна Сорни-Най» посвящена Золотой богине, или Золотой бабе, называемой некоторыми учёными главным мансийским идолом.  У Золотой богини много имён. Как указывает автор, в момент опасности  она принимала «различные обличия, меняла и свой внешний вид, и имена» [11, с.63] Энциклопедический компонент представлен  словесными образами, содержащими информацию о  Богине у разных народов в разные времена. «Юмала, Золотая баба, Золотая старуха, Калтась, Гуаньинь, Дьес эмигет (Медная Статуя), Сорни Най (Золотая Владычица), Сорни Эква (Золотая Женщина), Злата майя - вот сколько имен имел золотой идол, неизвестно откуда появившийся на капищах древней Биармии, Югры и Перми и неизвестно куда исчезнувший, как полагают, в конце XVI века» [11, с.63]. В энциклопедический компонент  входят и словесные образы, передающие  изображения Золотой богини, нарисованные  на  географических картах. И везде она  была изображена по-разному. «У польского ученого Матвея Меховского, написавшего в 1517 году «Трактат о двух Сарматиях», она изображена в виде стоящей женской статуи; на карте А. Вида (1542) это женщина с рогом изобилия, а у австрийца Зигмунда фон Герберштейна (1549) - Минерва с копьем в руках. На другой его карте, изданной в 1557 году, Золотая баба напоминает сидящую Мадонну с ребенком на руках. Англичанин Дженкинсон (1542) также изображал Золотую бабу в виде Мадонны, но уже с двумя детьми. Итальянские писатели (Юлий Помпоний Лет и Александр Гваньини), считавшие, что Золотая баба попала на Югорскую землю из Италии, отождествляли ее с богиней Юноной…» [12,с.1] Таким образом, Золотая баба «пряталась» не только под разными именами, но и под разными обличиями.

    Главный герой повести  Сергей  Лагуй пытается найти Золотую богиню,  собирает информацию о ней из разных  источников. «Вот уже шестьсот лет дразнит она любознательность людей. Некоторые ученые предполагают, как написано в газете, что она была вывезена из Рима в четыреста десятом году, когда с племенем готов громили Римскую империю варвары, в числе которых были угры - предки современных манси и ханты. Разве это не интересно? С мечтой найти драгоценную реликвию своего народа, доказать, что угры уже на заре новой эры имели свою историю, вступает Сергей в новую жизнь» (5,99)

        Образный компонент  концепта «Золотая богиня»  представлен многочисленными перцептивными образами. В первую очередь, это визуальные образы: «Перед изумлённым викингом предстала статуя из золота необычайной красоты. Обнаженная прекрасная женщина с кроткой улыбкой держала в руках большую серебряную чашу. На шее богини сверкало драгоценное ожерелье» (5,65). Звуковые образы  немногочисленны: «Золотая баба» то кричит, как дитя, то звенит колокольчиком, предупреждая, что она близко и к ней, священной, не следует подходить» (5,106). Золотая богиня у  Ю. Шесталова  прекрасная, сияющая, полуночная священная, полуденная солнечная, таинственная.

 В тексте повести встречается   единственное описание  богини, содержащее  отрицательную коннотацию. «Рассказывают или справедливо баснословят, что этот идол «Золотой бабы» есть статуя, представляющая старуху, которая держит сына в утробе, и что там уже снова виден другой ребенок, который, говорят, ее внук. Кроме того, уверяют, что там поставлены какие-то инструменты, которые издают постоянный звук вроде трубного. Если это и так, то, по моему мнению, это делается оттого, что ветры сильно и постоянно дуют в эти инструменты»(5,144)

    Оценочный компонент  объединяет признаки, дающие общую оценку   денотата концепта «Богиня», раскрывает её внутреннее содержание. Золотая богиня щедрая, она  помогает людям. Главный герой повести  замечает, что, чем больше информации он узнает о Сорни-най,   тем  более он изменяется   к лучшему: ему хочется делать добро окружающим, он становится более чутким. Он рассуждает: «"Золотая баба" должна была обладать каким-то поистине поразительным свойством. Только это обстоятельство могло заставить Югру столь ревностно хранить ее и прятать от чужого глаза в течение многих столетий. Одно религиозное чувство здесь ничего не объясняет. Может быть, что касается "Золотой бабы", то не лучше ли все-таки предположить, что она верой и правдой служила сынам тайги на протяжении веков, принося им то, чего они страстно желали. Что же она давала им?» (5, 223).  В данном контексте  мы находим ответ: здоровье. В повести материализованное и идеальное перемежаются. С одной стороны,  это материализованное золотое изваяние, имеющее конкретное место нахождения: «В Березове она! Там когда-то было наше самое священное урочище. Возле трех колдовских лиственниц, выросших из единого корня, стояла кумирня. В собольем и куньем убранстве богиней золотой восседала золотая Сорни-най». (5,125).  С другой стороны, это абстрактный образ. Главным атрибутом Сорни-най  является её золотая душа, о которой  говорит шаман Ильля-Аки: «Священная наша богиня, Мы тоже не знаем, где твои золотые сокровища, Мы молимся лишь душе твоей золотой. Своим неведеньем и мы спасаем свою душу» (5, 63). Здесь  происходит метафорический переход от «золотых сокровищ», «золотой статуи» Сорни-най  к  «золотой душе», «золоту души» - добру, которое приносит людям Золотая богиня. Подтверждением   этому могут служить  слова С.С.Динисламовой, которая  отмечает, что  «Сорни-Най - это не материализованный образ, а идеальное начало: доброта, «золото души», это вера и надежда людей на лучшее» [7,с.131].Не случайно  лексема «золото» и её производные: «золотой», «золотистый», «золотиться», «радужно-золотистый», «золотисто-рыжий», «золото-зелёный», «золотоволосая»  в прямом и переносном значениях   встречается в повести более 90 раз. Следует отметить, что автор в своих произведениях использует мансийскую мифологию не только в сакральном прямом, но и в десакрализованном переносном значении — для метафоризации своего творчества. На эту особенность указывает Е.В.Чепкасов: «Для Ю.Н.Шесталова традиционная мансийская мифология также является способом метафоризации его художественной реальности и сокровищницей своеобычных поэтических образов» [8, с.424 ].

     Интерпретационный компонент исследуемого концепта содержит признаки,  отождествляющие лексему «богиня»   с  элементами окружающего  природного мира. Такими в повести  выступают  огонь,  нефть.   «У обских угров, так же, как  у многих других народов, огонь всегда почитался  как святая и чистая природная стихия, обладающая целительными свойствами, к которой относились как к живому существу»[8,с.83]. Приведём примеры из повести,  отождествляющие     Золотую богиню с  огнём. «Сорни-най — так зовут огонь манси. Золотой богиней величают. Кому же поклонялись древние? «Золотой бабе», запрятанной в лесу, или золотому огню?» (5, 68). Как указывает  исследователь мансийской мифологии Т.В.Волдина, в традиционной  культуре обских угров огонь и вода  «могут выступать  в роли персонифицированных божеств или абстрактных божественных стихий, содействующих трансформации состояний, своеобразных проводников и посредников между мирами» [8,с.83].   Находим у Ю.Н.Шесталова: «Старые манси и теперь отвешивают поклон огню и воде, камню и дереву. Нет-нет да и вспомнят и о Сорни-най» (5,104). «Сорни-най… Золотая богиня… Она плясала, взмахивая золотыми руками. Полные колени ее сверкали. Тонкая талия извивалась, гнулась. Волосы ее все в лучистых звездах летели ввысь. И вся она, сияющая, щедрая, мчалась куда-то, даря тепло и свет. Тепло и свет Сергей чувствовал на себе. Он даже потрогал себя и протянул к огню руки» (5, 202). Огонь у манси считается священным. Он может защитить и очистить, не даст войти в дом злым духам. Называя Сорни-най огненной Богиней, автор придаёт ей эти  качества огня из мансийской мифологии.

   В повести  достаточное количество примеров, отождествляющих Сорни-най с чёрным золотом - нефтью. «В Березове знаешь что творится! Небо гудит. Земля дрожит. Деревья пляшут, как шальные. То сам Священный бык земли бесится. Он вырвался из плена. Ревет. Плюется горячей водой, песком. Из его пасти летят каменья огненные. А за ним следом с гулом и громом выходит Сорни-най. Наша золотая огненная богиня…» (5, 127). «Целых двое суток люди вели эту, казалось бы, нечеловеческую борьбу. И все же победили. Угомонилась богиня, отдала свои сокровища» (5, 218). Не случайно   в преломлении шесталовской фантазии Золотая богиня превращается в символ нефти, подземного чёрного золота. Это то богатство, которым щедро делится Сорни-най с народом манси. И не только с ним.  С нефтью были связаны колоссальные процессы промышленного освоения территории Западной Сибири. Благодаря нефти - «настоящему чёрному золоту», «истинному золоту нашего времени» на глазах всего мира глухой, суровый край превратится в мощнейший энергетический центр огромной страны. Здесь, по словам  К.Лагунова, возникнет «свой, особенный нравственный микроклимат, в котором быстрей и легче проявляются глубинные…черты характера нашего современника»[10,с.17], каким является главный герой повести Сергей  Лагуй, ищущий месторождения нефти. «Внимательно Сергей присматривался к своим новым товарищам. Они, как охотники, всегда были в дороге. Только говорили не о мягком золоте, а о черном» (5, 95). «Когда Сергей вслушивался в их споры, перед ним вырисовывалась уже довольно длинная, но не совсем еще ясная история поисков нефти, которая так волновала этих людей, будто они заворожены какой-то еще неведомой Золотой богиней» (5, 95). 

     Следующим репрезентантом  концепта «Богиня» в повести  является Тагт-най - богиня реки Сосьвы, дочь Сорни-най.  Образный компонент  концепта «Богиня» можно дополнить следующими   визуальными, раскрывающими внешний вид признаками: «Среди полуистлевших собольих и куньих шкурок поблескивало серебряное лицо, обвязанное шелковым платочком. Длинный нос, обмазанный кровью рот, стеклянные глаза-бусинки смотрели холодно. Суровое выражение лица богини действовало гнетуще, отталкивающе» (5, Внешний портрет противопоставлен внутреннему содержанию. «Это Тагт-най. Это наша душа и кормилица… Богиня Тагт-най, хранительница и кормилица наша! Может быть, живая вода серебряной чаши, чаши здоровья, вновь оживит мою замирающую душу». Почитание реки  как символа жизни у обских угров имело большое значение: люди не позволяли себе осквернять реку, не входили в воду купаться. Т.В.Волдина указывает на  обязательный и общепринятый  у манси обряд окропления головы внешней водой: «Перед тем, как сесть в лодку, люди трижды омывают голову водой и просят у духов воды удачи на промысле и защиты на воде» [9,с.86].  «Сергей нес чашу к «священному» углу, точно заколдованный. Золотое изображение богини плескалось на дне серебряной чаши, будто живое изваяние. «Бог литой, золотой в чаше сидит, и в ту чашу, наливши воды, пьют…»   (5,224). «Вспомним, что «Золотая баба»  была таинственно связана с серебром. Автор древней норвежской саги Снорри рассказывает, что в чаше, которую богиня держала в руках, были серебряные монеты, смешанные с землей… Земля ускоряла образование солей и окислов серебра» (5,224,225), придавая воде  целебные свойства. Серебряная вода давала людям здоровье, мужество и силу. Оценочный компонент  в данном контексте   объединяет  следующие признаки, дающие общую оценку  содержания  денотата  концепта «Богиня»: душа народа, кормилица, защитница, хранительница здоровья.  Конечно же, секрет серебряной воды был знаком многим народам — эллинам, персам, индусам. У манси   в религиозно-мифологической картине мира  вода представляется  в качестве первоосновы мироздания – стихии, со дна которой создаётся земля и всё остальное. В представлении манси вода имеет очистительную силу, защищает от   многих болезней. Природные свойства воды  в контексте традиционной культуры  переосмысливаются  как магические. Манси ценили эти свойства воды  и обращались за помощью к божествам. 

   Другим божеством, представленным  в повести  «Тайна Сорни-най», является  Миснэ. В  религиозно-мифологической картине мира манси  Миснэ - лесная женщина (девушка), воплощающая доброту, честность, радушие, внутреннюю и внешнюю красоту. Это добрая лесная фея, приносящая удачу охотнику на промысле. Следует заметить, что в лирических произведениях Ю. Шесталова  Миснэ  из сказочной феи превращается  и в  космонавта Валентину Терешкову, и в возлюбленную , и в мать, и в Родину: «Мое сердце родилось в сердце моей матери,/ Сердце моей матери родилось в сердце Миснэ,/Сердце Миснэ родилось в сердце моего народа,/Сердце моего народа родилось в сердце моей любимой родины». 

   В повести «Тайна Сорни-най» автор называет Миснэ богиней ожидания, потому что  «она вечно ждет. Ждет своего единственного и желанного. Кто ей приглянется — того околдует своими чарами, заворожит так, что он становится невидимым среди обыкновенных людей. Ему она дарит свою любовь и все сокровища леса. Но взамен она требует внимания только к себе, запрещая всякое общение с людьми» (5, 67). «В спокойной заводи, расчесывая золотые волосы, сидела Она. Нет! Не Светлана, а сказочная Миснэ. Не таежная богиня, а Водяная Миснэ» (5, 69)

         Другим репрезентантом   концепта «Богиня» в   повести «Тайна Сорни-най»  является   лексема  «женщина». В   тексте повести лексема  богиня  в значении «красивая, величественная женщина» встречается более десяти раз. «Только у пляшущей огненной богини теперь был определенный вид. Утонченное матовое лицо, пшеничные волосы, две трепетные волны-груди, синие, как небо, глаза, и вся она как недочитанное стихотворение, полное волшебства и тайны…» (5,131). «Приезжай. Вези свою Золотую богиню» (5, 165). «Шаман-девка!.. Грубое слово. А может, она богиня, волшебница, героиня?!... Возможно, ее можно назвать и шаман-девкой, и волшебницей, и Сорни-най» (5,191). «Золотая баба»… Странное слово «баба». Ну какая, к примеру, баба — эта стройная золотоволосая девушка, которая с таким вниманием и обходительностью обслуживает меня, случайного посетителя этого ресторана? — думал Сергей, глядя вслед удаляющейся официантке. — Богиня! Вот слово, достойное такой девушки. И не только этой. Чем не богини женщины»? (5, 237)

  Образный компонент  концепта    «Богиня» можно дополнить  следующими визуальными образами: красавица, волшебница, сияющая, женственная. Образной репрезентации  подверглись отдельные черты лица: «её глаза — два синих озера, брови — соболя пушистые, зубы — нити жемчужных бус, щеки румяные, как рязанские яблоки, и вся она, будто цветущая яблоня».  Сама она «полная волшебства и тайны». Представителя  другого пола она может поразить своей красотой, вызвать любовь: «пленить … своими колдовскими чарами»,  заставить «застывать, как лед, гореть, как костер, бледнеть, краснеть, становиться молчаливым» (5, 238),

 Оценочный компонент исследуемого концепта  характеризуется следующими  признаками: имеющая золотую душу:   обладающая  добротой, искренностью,  терпимостью, пониманием. Для  Ю. Шесталова  и в жизни женщина-манси   была богиней, «золотой женой», преданно и верно живущей для своего мужа.

   Таким образом,  концепт «Богиня» в повести Ю. Шесталова «Тайна Сорни-най» представляет собой макрокомпонентную структуру. Ядром концепта является представление о богине как о добре, красоте, надежде, чистоте, радости, вере в «большое и светлое». Ближайшую периферию  составляют представления о женщине, имеющей  красоту внутреннюю и внешнюю, физические данные которой позволяют воспринимать её визуально и образно. Энциклопедические данные и метафорические образы  представляют отдалённую периферию концепта  «Богиня».  

   Концепт «Богиня»  является базовым культурным концептом. В повести Ювана Шесталова  «Тайна Сорни-Най» образ богини связывает  времена и поколения, воплощая ментальную память, мудрость народа, символизируя стремление к доброте,   вере, надежде на лучшее.  Наиболее обширно и интересно представлен оценочный компонент концепта,  включающий идеальное содержание божественного и  внутренний мир женщины. Это нечто неизведанное, таинственное, и в то же время несущее истину, помощь и защиту. Богиня-это то, что даёт людям смысл жизни, добро, надежду на лучшее, веру, чистоту, радость, любовь, силу, здоровье. Эти же  признаки   можно соотнести и с женщиной – богиней. Способность женщины к проявлению  подобных качеств определяется мансийской культурой прежде всего как нравственное начало, связанное с отношением к другим людям и отражают национальную специфику концепта «Богиня» в мансийском языковом и, более широко, культурном сознании.

     Проведённое исследование позволило выявить многообразные признаки концепта «Богиня» в повести «Сорни-най», что является подтверждением высокого художественного мастерства Ю. Шесталова, его специфической универсальности художественного мышления. Концепт тем богаче, чем богаче  национальный, этнический,  профессиональный, семейный и личный опыт человека, пользующегося концептом. Концептосфера национального языка тем богаче,  чем богаче вся культура нации, народностей, - их литература, фольклор, мифология, наука, изобразительное искусство, она соотносима со  всем историческим опытом народа. 

Литература

1.Соляр О.А. Изменение действительности. Мифы, легенды и реальность в современной мансийской литературе. // Мансийская литература/ Сост. Огрызко  В.В.-М: Литературная Россия, 2003.- С.47-61.

2. Качмазова Н.Г. В сказке продолжается земля. Взаимодействие цивилизованной и мифологической культур на уровне жанровой структуры // Мансийская литература/ Сост. Огрызко В.В.-М.: Литературная Россия, 2003.-С.163-179.

3.Маслова В.А. Когнитивная лингвистика. — Минск: Терра-Системс , 2004. —266 с.

4.Толковый  словарь Ефремовой. - М. 2000.   https://www.efremova.info

5.Бабушкин А.П. Типы концептов в лексико-фразеологической семантике языка их личностная и национальная специфика : диссертация  доктора филологических наук : - Воронеж: 1997. - 330 с.

6.Шесталов Ю. «Тайна Сорни-най» // Шесталов  Ю. Собр. соч.- Санкт-Петербург- Ханты-Мансийск: Фонд космического сознания,1999.Т.5. Стихотворения. Повести. Публицистика / Вступ. ст. Г.Ионина. Сост. и примеч. Ю.Шесталова. С.51-250.

7.Динисламова С. Творчество Ювана  Шесталова: Монография. - Ханты-Мансийск: Полиграфист, 2007.-168с.

8.Чепкасов. Е. Художественное осмысление шаманства в произведениях Ю. Н. Шесталова 1950-х -1980-х годов // Юван Шесталов: исследования феномена / С.С Динисламова, Каталин Надь, Е.В Чепкасов. - Ханты-Мансийск: Изд-во Юграфика, 2012.- С. 227-466

9.Волдина Т.В.Огонь как связующее и трансформирующее начало и вода как символ жизни и смерти в традиционной культуре  обских угров //Финно-угорский мир, 2016, №2.-С.83-89.

10. Критическое осмысление северной темы в отечественной публицистике: очерк К. Лагунова "Нефть и люди" // Художественная литература, критика и публицистика в системе духовной культуры. Выпуск. 4. Тюмень, Изд-во ТюмГУ, 1999. С. 158 - 162.

11. Кошманова О.А. О чем помнит Конда... Сборник произведений/ О.А. Кошманова. - Междуреченский: ООО «Междуреченская типография», 2014. -  С. 63 http://www.kondalib.ru/pdf/O_chjom_pomnit_Konda_OAKoshmanova.pdf

12. Борис Воробьев «Где она, Золотая баба» С.1 https://www.libfox.ru/59914-boris-vorobev-gde-ona-zolotaya-baba.html