Музейная игра-квест «Восстание Ивана Болотникова»

Паспорт музейной  игры-квеста

 «Восстание Ивана Болотникова»

Автор Ратникова Ирина,

 9 класс

Руководитель:

Баранова Юлия  Петровна,

учитель истории

Цель игры: изучить историю восстания Ивана Болотникова

Задачи игры: проследить ход восстания, «оживляя» макет в ходе выполнения заданий квеста, составить представление об этапах восстания, участниках, локализации событий

Область применения: музейная экскурсионная работа, внеурочная деятельность по краеведению.

Возраст игроков: 12-14 лет

Инструкция: перед началом квеста необходимо посмотреть документальный фильм Юлии Герры «Иван Болотников» из цикла «История русского бунта», далее следовать заданиям квеста. Необходимо выполнить 17 заданий, экскурсовод проверяет правильность перестановки фигурок макета при выполнении заданий, начисляет очки. Команда может заработать при выполнении заданий 17 баллов и за слаженность работы коллектива 3 балла дополнительно. Максимальное количество баллов – 20. Можно учесть и сравнить рейтинги разных команд для подведения итогов эффективности экскурсии по классам.

Оборудование: в качестве оборудования используются материалы настольно-печатной игры-стратегии «Смута»

Рекомендации к использованию: рекомендована при изучении темы «Смутное время» в 7 классе

Результативность: повышает интерес к истории, к исторической реконструкции событий.

Презентация для проведения игры находится по ссылке

https://yadi.sk/i/3nCo3FdI3WVPiS

Бонус

После квеста участникам можно предложить беседу по его теме. Участникам предлагается  ответить на вопрос: насколько правомерно утверждение автора фильма «Болотников» Юлии Герры о том, что исторический фольклор полностью игнорирует тему восстания Ивана Исаевича Болотникова? Ведь это очень серьёзное обвинение, ставящее под сомнение историческую значимость движения Болотникова. Можно предложить участникам высказать мнения по этому поводу. После обсуждения их версий предложить на правах ведущего квеста свою версию.

 Наша точка зрения опирается на все имеющиеся в зоне доступа интернет свидетельства (и их толкования), касающиеся личных качеств этого человека. Мы хотим попытаться ответить на вопрос, который станет ключевым ещё в одном фильме, посвящённом Ивану Исаевичу Болотникову: «Кто ты, Иван Болотников?» (предлагается просмотр фильма  Виталия Колганова «Кто ты, Иван Болотников?»  (сериал «Искатели», 2016 год))         Эти две рассматриваемых нами киноленты можно в какой-то мере сопоставить с двумя работами о другом русском бунте. Мы имеем в виду работы Александра Сергеевича Пушкина о крестьянской войне под предводительством Емельяна Пугачёва. Первая – историческое исследование «История Пугачёвского бунта». В нём – голые факты,   свидетельства очевидцев, цепь зла, порождаемого злом, жестокость в ответ на жестокость. Вторая – повесть «Капитанская дочка», попытка понять причины русского бунта и противопоставить жестокой действительности  свою правду – правду художника. Показать круговую поруку добра, рассказать историю о том, как добро может рождать добро. Благородство в ответ на благородство, милость – на милость.

        Первый фильм сопоставим как раз со скупым историческим трудом: ничего нельзя убавить или прибавить.  Можно оспорить детали, но отрицать накал ненависти по ту и другую сторону восстания трудно. Во втором фильме – попытка проникнуть в понимание человеческих мотивов, двигавших людьми. На наш взгляд, это очень интересно и важно. Именно такой подход может приблизить нас к пониманию  русского бунта как такового, в том числе, к пониманию революционных событий 20 века.

        Возвращаемя к личности Ивана Исаевича Болотникова. Первый факт, на который обращает внимание один из приглашённых историков во втором фильме – это простодушие и доверчивость Ивана Болотникова.  Юрий Эскин, заместитель директора Российского Государственного архива древних актов, в беседе произносит следующую фразу, говоря о поиске сторонниками убитого Лжедмитрия I полководца для продолжения  борьбы за власть после воцарения Василия Шуйского: «нужен был православный, русский человек, который, к тому же был бы весьма доверчив». Только очень доверчивый человек мог принять чернокнижника Молчанова за истинного царевича Дмитрия (даже по самым грубым подсчётам Молчанов был старше царевича не на один год). Доказательством того, что Болотников скорее всего действительно поверил в эту ложь, а не сделал вид, что поверил, является то, что он до последнего отстаивает свою веру, убеждает других, сражается за свою правду, проявляя  бесстрашие, не поддаваясь соблазнам поверить в обещания властей о помиловании и награде.

        О каких ещё личных качествах  Ивана Болотникова мы узнаём? Если характеристики Болотникова в отечественных источниках сводятся в основном к понятию «вор», то иностранные источники как более беспристрастные дают сведения, позволяющие представить некоторые черты характера этого деятеля более ярко.

Исаак Масса отмечает, что Болотников «был детина рослый и дюжий», «удалец, отважен и храбр на войне». Архиепископ Елассонский Арсений, называет его «достойнейшим мужем и сведущим в военном деле», и, что интересно, резко осуждает Василия Шуйского за расправу с Болотниковым.

Конрад Буссов характеризует Ивана Болотникова как опытного витязя и подчеркивает высокие моральные качества Болотникова, формируя образ мужественного, энергичного вождя, человека своего слова, способного пожертвовать жизнью за дело, которому он себя посвятил. Как уже отмечалось, Буссов  находился в Калуге во время ее осады войсками Шуйского, а также, вероятно, и в Туле. Следует признать, что подобный образ лидера восстания, несмотря на определенную долю субъективности, вряд ли мог быть плодом фантазии автора мемуаров. Буссов длительно и непосредственно наблюдал Болотникова в его деятельности.

В понимании Буссова Болотников  - рыцарь, давший «обет» верности Лжедмитрию и павший жертвой своей преданности Самозванцу. Это иллюстрирует следующий отрывок из его мемуаров: «Московские жители послали в лагерь к Болотникову своих людей и через них потребовали, что если Димитрий (который был ранее в Москве) жив и находится при нем в лагере или где-либо, то он должен его им представить в лицо… Болотников ответил: «Царь воистину живет в Польше и будет скоро здесь. Я сам был у его руки, и он лично назначил меня вместо себя верховным главнокомандующим и отправил меня в Путивль с письменным приказом». «Нет, – сказали москвитяне, – это, должно быть, другой: Димитрия мы убили. И усовещевали Болотникова прекратить проливать невинную кровь, покориться Шуйскому, их царю: он сделает его знатным господином. Болотников ответил отказом: «Я дал моему государю торжественную клятву пожертвовать за него самою жизнью, ее я сдержу, делайте, как хотите; поскольку вы не намерены сдаться по добру, я намерен принудить вас к этому. Я навещу вас скоро». Как интерпретировать эти слова? Вымышлен этот диалог? Даже если и в действительности подобной ситуации не было, здесь Буссов явно отражает колебания, бывшие как среди восставших, так и возможно у самого Болотникова и главным качеством в образе лидера восстания выступает здесь верность принесенной клятве.

Сложно согласиться с И.И. Смирновым, который пишет: «Этот «портрет» Болотникова не имеет ничего общего с холопом Болотниковым, вождем восстания против феодалов». Думается, что образ холопа, вождя восстания против феодалов, презревшего личные интересы во имя блага низов общества, сформированный советской историографией не уступает в благородстве образу рыцаря, держащему слово в соответствии с представлениями о чести. Так или иначе, но Болотникова нельзя упрекнуть в вероломстве. Из глубины веков перед нами вырисовывается образ человека прямого, открытого и честного, являющего полную противоположность его противнику Василию Шуйскому.

Был ли он жесток? В полосе наступления истребление помещиков, захват имущества, уничтожение крепостнической документации приняли массовый характер: «…и в тех украйных, в польских и в северских городах тамошние люди по вражию наваждению бояр и воевод и всяких людей побивали разными смертми, бросали с башен, а иных за наги вешали и по городовым стенам распинали и многими разноличными смертьми казнили и прожиточных людей грабили а ково побивали и грабили и тех называли изменниками, а они будто стоят за царя Дмитрия». Согласно челобитным Болховских помещиков, Болотников лично руководил расправами над помещиками.

После сдачи Тулы ему кричали, напоминая о судьбе погибших родственников: «Благодарим тебя, вор, благодарим, изменник!» Когда же Болотников спросил, за что они его оскорбляют, что им нужно, один из них отвечал: «За моего брата». Другой «За моего зятя», третий: «За моего сына» и т.д. Болотников с достоинством возразил им: «Я в этом не виноват, они убиты за свои грехи. В.И. Корецкий пишет: «Поражает глубокая и непоколебимая вера Болотникова в правоту своего дела». Но с другой стороны, история не демонстрирует нам примеров, когда лидеры различных политических и социальных движений в условиях гражданской войны отличались бы гуманностью. Жестокость, расправы – это средства характерные не столько для того периода, сколько в целом для событий любой гражданской войны, этой одной из наиболее страшных форм социальных конфликтов, вызванной падением легитимности власти и как следствие попранием законов общества.

В.И. Корецкий объясняет расправы над помещиками пониманием Болотниковым жестокости как возмездие за их насилия и произвол по отношению к крепостным крестьянам и холопам. Отметим, что Болотников отвечая, что «они убиты за свои грехи», может быть, вовсе не имел в виду возмездие за произвол по отношению к крепостным, а если понимать эти слова буквально, ведь это XVII в. с соответствующим мировоззрением.

Р.Г. Скрынников отмечает, что «отсутствуют доказательства, что эти казни имели широкий размах и проводились лично по инициативе Болотникова», обращая внимание на то, что сохранившиеся документы представлены сообщениями властей, стремящихся очернить Болотникова.

Кроме того, для характеристики личности важно, что источники зафиксировали и примеры проявления великодушия. Диаментовский сообщает, что Болотников «после снятия осады с Калуги объявил амнистию и выпустил из тюрьмы заключенных, виновных или подозревавшихся в каких-либо враждебных действиях против осажденных».

Итак, несмотря на то, что личностные качества Болотникова во многом остаются в тени за боевыми действиями, социальными и политическими интересами, верность слову, стремление к лидерству, талант полководца, руководителя очевиден, признаваем как современниками, так и позднейшими исследователями.

Кстати, и в первом фильме есть фраза историка, отдающая дань герою нашего исследования. Главный историк фильма Игорь  Андреев, рассказывая  о событиях Калужского сидения произносит следующе: «Здесь, в Калуге, Болотников зарекомендовал себя как выдающийся полководец . Действительно, до сих пор знаменем движения служило имя Дмитрия, а истинной душой движения был Болотников».

***

        Изучение личности и образа Ивана Исаевича Болотникова, созданного в научно-популярном кинематографе 2000-х годов, позволяет нам прикоснуться к большой теме смут на Руси, истории гражданских, братоубийственных войн в нашем государстве. На наш взгляд, большого внимания заслуживают не только исторические факты, фиксирующие ход событий, взаимное ожесточение сторон, но и попытки понять правду каждой исторической силы, действующей в русском бунте. Именно к этому всегда стремились и русские писатели, в частности, Н.М. Карамзин, А.С. Пушкин, Л.Н. Толстой. Главный вывод, к которому они пришли, заключается в ставших широко известными словах из «Капитанской дочки»: «Лучшие и прочнейшие изменения суть те, которые происходят от одного улучшения нравов, без насильственных потрясений».

Заключение

Возвращаясь к основному вопросу нашей беседы о молчании «народной памяти» - фольклора. Авторы второго фильма выдвигают очень важную гипотезу, вернее, развивают одно из существующих предположений о возникновении всем известной плясовой Камаринской именно во времена восстания Болотнкова. Именно эта волость дала наибольшее число повстанцев на самом раннем этапе движения. А если это так, то о каком народном молчании может идти речь, если Камаринская стала воплощением вольнолюбивого духа русского человека? Не случайно именно эту мелодию использовал Михаил Иванович Глинка для создания  своей увертюры. А Пётр Ильич Чайковский напишет: «…имеется настоящая русская симфоническая школа. И что же? Вся она в «Камаринской», подобно тому, как дуб весь в жёлуде! И долго из этого богатого источника будут черпать русские авторы, ибо нужно много времени и много сил, чтобы исчерпать всё это богатство». Как будто в современное опровержение авторов первого фильма на просторах интернета появился новый вариант текста Камаринской, напрямую повествующий о Болотникове и его восстании.

Есть в Комаричах, под Курском, старый лес,
А в лесу-то сосны, ели до небес.
Сосны, ели да берёзы хороши,
А под ними-то землянки, шалаши.

В шалашах-то всё крестьяне-беглецы,
А в землянках-то холопы-молодцы.
Собралася многотысячная рать.
Им, холопам, больше нечего терять,

Из народа воевода к ним пришёл —
Отвоёвывать у Шуйского престол.
«Эй, холопы, безымянники, шпыни!
Наконец-то наступили ваши дни!

Вы побейте-ка изменников-бояр,
Заходите-ка и в терем и в амбар,
Поджигайте-ка боярское добро —
Шёлк да бархат, самоцветы, серебро!

На Руси отныне ваша будет власть,
Не давайте вольной волюшке пропасть!
Хоть и вышел ты, холоп, из бедноты,
Воеводою отныне будешь ты!

И хозяином отныне будешь ты!
Не жалей, холоп, хозяйского добра,
Для тебя пришла хозяйская пора!»

Этой грамотой Болотников Иван
Поднимал вокруг холопов и крестьян.
В каждом городе подмётное письмо
По задворкам расходилося само,

Расходилось, разбегалось в сто листков —
Поднимало на боярство мужиков.
Ах ты, вражий сын, комаринский мужик!
Он от барина-боярина бежит,

Он не хочет на боярина пахать,
Он не хочет, как собака, подыхать,
Он не хочет жить на скотном на дворе,
Он не хочет спать в собачьей конуре.

У боярина ни скотников,
У боярина ни плотников,
Ни холопов, ни работников —
Всех увёл Иван Болотников.

(Предлагается прослушивание знаменитой плясовой «Камаринская»)

Для составления беседы использовались:

Источники

Буссов К. Московская хроника. 1584–1613. М.Л. 1961.

Литература

1. Волков А.И.  Край Серебряно-Прудский. – М.: Энциклопедия сёл и деревень, 2003.
2.  Скрынников Р.Г. Смута в России в начале XVII в. Иван Болотников. Л.: Наука. 1988.