КОНЦЕПТ «РОДНАЯ ЗЕМЛЯ» В ПОЭТИЧЕСКИХ ПРОИЗВЕДЕНИЯХ МАРИНЫ ЦВЕТАЕВОЙ

АВТОР: ЛЕНЬ ЕКАТЕРИНА РОСТИСЛАВОВНА, 14 ЛЕТ

НАЗВАНИЕ ДОКЛАДА: «КОНЦЕПТ «РОДНАЯ ЗЕМЛЯ» В ПОЭТИЧЕСКИХ ПРОИЗВЕДЕНИЯХ МАРИНЫ ЦВЕТАЕВОЙ»

НАУЧНЫЙ РУКОВОДИТЕЛЬ: ЗАЙНУЛЛИНА ГАЛИНА ФАЙЗУЛЛОВНА, УЧИТЕЛЬ РУССКОГО ЯЗЫКА И ЛИТЕРАТУРЫ

РОССИЙСКАЯ ФЕДЕРАЦИЯ, ХМАО-ЮГРА, г. НЕФТЕЮГАНСК,

МУНИЦИПАЛЬНОЕ БЮДЖЕТНОЕ ОБЩЕОБРАЗОВАТЕЛЬНОЕ УЧРЕЖДЕНИЕ «СРЕДНЯЯ ОБЩЕОБРАЗОВАТЕЛЬНАЯ КАДЕТСКАЯ ШКОЛА №4»

СЕКЦИЯ: «ИССЛЕДОВАНИЯ ПО ЛИТЕРАТУРЕ»

ОГЛАВЛЕНИЕ

Введение…………………………………………………………………………..……….. 3

   Глава 1. Концепт и концептуальный анализ поэтического текста…….…….…….4

Глава 2.   Концепт «родная земля» в поэтических произведениях Марины                              Цветаевой………………………………………………………………………………….13

Заключение……………………………………………………………………………….30

Список использованной литературы…………………………………………….……37

ВВЕДЕНИЕ

Тема исследования: концепт «родная земля» в поэтических произведениях  М.И. Цветаевой.

Проблема исследования. Выбор поэтических произведений Марины Цветаевой материалом для концептуального анализа объясняется противоречием между активизацией интереса исследователей к творчеству той, которую Иосиф Бродский назвал первым поэтом двадцатого столетия, и недостаточным изучением наследия поэта в рамках школьной программы. Своеобразие идиостиля Цветаевой в выражении индивидуальной картины мира требует обязательного лингвокультурологического комментария. Потому что, как отметил И. Бродский, тот взгляд на мир, который мы обнаруживаем в творчестве лучших поэтов ХХ века – М.И.Цветаевой, А.А.Ахматовой – уже стал частью мировосприятия современного человека, т.е. «эти люди нас просто создали. И все. Вот что делает их нашими современниками» [1;28].

Гипотеза исследования: концепт «родная земля» в творчестве Марины Цветаевой динамически развивался.

Объект исследования – особенности и способы выражения концепта «родная земля» в поэтическом творчестве  Марины Цветаевой.

Предмет исследования – концепт «родная земля» в поэтических произведениях Марины Цветаевой.

Задачи исследования:

1. Проанализировать имеющуюся литературу по проблеме.

2. Сопоставить содержание понятий «художественный концепт», «концептуальный анализ» в работах современных лингвистов.

3. Определить специфику лингвокультурологического анализа концепта в поэтическом тексте.

4. Выделить индивидуальные особенности репрезентации концепта «родная земля» в поэтических произведениях М.И.Цветаевой.

ГЛАВА I. КОНЦЕПТ И КОНЦЕПТУАЛЬНЫЙ АНАЛИЗ ПОЭТИЧЕСКОГО ТЕКСТА

§1. Понятие концепта. Художественный концепт

Термин «концепт» появился в научной литературе лишь в середине XX века, хотя его употребление зафиксировано в 1928 году в статье С.А. Аскольдова  «Концепт и слово». Под концептом автор понимал «мысленное образование, которое замещает нам в процессе мысли неопределенное множество предметов одного и того же рода» [2].

Существует множество разнообразных трактовок термина «концепт», что приводит к разногласиям среди исследователей.

В современной лингвистике можно выделить три основных направления, или подхода, к пониманию концепта: лингвистическое, когнитивное, культурологическое.

Лингвистический подход представлен точкой зрения С.А.Аскольдова, Д.С.Лихачева, В.В.Колесова, В.Н.Телия на природу концепта. В частности, Д.С.Лихачев, принимая в целом определение С.А.Аскольдова, считает, что концепт существует для каждого словарного значения, и предлагает рассматривать концепт как алгебраическое выражение значения [3;30]. В целом, представители данного направления понимают концепт как весь потенциал значения слова вместе с его коннотативным элементом.

Приверженцы когнитивного подхода к пониманию сущности концепта относят его к явлениям ментального характера. Так З.Д. Попова, И.А. Стернин и другие представители воронежской научной школы относят концепт к мыслительным явлениям, определяя его как глобальную мыслительную единицу.

Представители третьего подхода при рассмотрении концепта большое внимание уделяют культурологическому аспекту. По их мнению, вся культура понимается как совокупность концептов и отношений между ними. Концепт трактуется ими как основная ячейка культуры в ментальном мире человека. Этого взгляда придерживаются Степанов Ю.С., Слышкин Г.Г. Они убеждены, что при рассмотрении различных сторон концепта внимание должно быть обращено на важность культурной информации, которую он передает. Ю.С.Степанов пишет, что «в структуру концепта входит все то, что и делает его фактом культуры – исходная форма (этимология), сжатая до основных признаков содержания история; современные ассоциации; оценки и т.д.» [4;43]. Иными словами, концепт признается Ю.С.Степановым базовой единицей культуры, ее концентратом.

Различные подходы к трактовке термина «концепт» отражают его двустороннюю природу: как значение языкового знака (лингвистическое и культурологическое направления) и как содержательная сторона знака, представленной в ментальности (когнитивное направление). Когнитивный подход к концепту предполагает направление от индивидуального сознания к культуре, а культурологический подход – направление от культуры к индивидуальному сознанию.

Концепт обладает очень сложной многоплановой структурой. В нем можно выделить как конкретное, так и абстрактное, как рациональное, так и эмоциональное, как универсальное, так и этническое, как общенациональное, так и индивидуально-личностное. Этим и объясняется отсутствие единого его определения.

Совокупность концептов создает концептосферу – информационную базу мышления народа.

Рассматривая сущность концепта, исследователи особо отмечают его принадлежность этнокультурному миру человека. Семантическое его содержание при этом интерпретируется в контексте форм мысли носителя языка как этнокультурная репрезентация. Таким образом, познание концепта помогает воссоздать этнокультурный образ, особенность менталитета носителя языка.  

В современной лингвистике как нет единого мнения в определении самого термина концепт, что было показано выше, так нет единого объяснения, что такое художественный концепт. А.Аскольдов называл художественные концепты «точками сложнейших соцветий мысленных конкретностей», «сростками возможных образных формирований, определяемых семантикой художественного слова» [2].

Исследование художественных концептов, создание их типологии, анализ средств и способов их вербализации в системе текста имеет большое значение для лингвистического анализа художественного произведения, для изучения идиостиля автора, отражающегося в тексте. Актуальность такого исследования связана с когнитивной парадигмой научного знания, поскольку на основе рассмотрения создаваемых автором текстов можно смоделировать концептосферу писателя и, изучив ее особенности, описать картину мира автора.

Отличительными особенностями художественного концепта является то, что он имеет ассоциативную природу, обладает эстетической сущностью и образными средствами выражения, обусловленными авторским замыслом. Семантический объем художественного концепта включает общекультурный и индивидуально-авторский компоненты. Степень соответствия универсальных и индивидуально-авторских знаний в художественной картине мира текста может быть различна: от полного совпадения, тождества – до полного расхождения. Следовательно, концепты художественного текста не могут быть четко и безоговорочно определены и описаны.

§2. Художественная картина мира

Языковая картина мира – это исторически сложившаяся в обыденном сознании данного языкового коллектива и отраженная в языке совокупность представлений о мире, определенный способ концептуализации действительности.

Термин «языковая картина мира» - это не более чем метафора, т.к. в реальности специфические особенности национального языка, в которых зафиксирован уникальный общественно-исторический опыт определенной национальной общности людей, создает для носителей этого языка не какую-то иную картину мира, отличную от объективно существующей, а лишь специфическую окраску этого мира, обусловленную национальной значимостью предметов, явлений, процессов, избирательным отношением к ним, которое порождается спецификой деятельности, образа жизни и национальной культуры народа [5;66].

Реконструкция языковой картины мира составляет одну из важнейших задач современной лингвистической семантики. Исследование языковой картины мира ведется в двух направлениях, в соответствии с названными двумя составляющими этого понятия. С одной стороны, на основании системного семантического анализа лексики определенного языка производится реконструкция цельной системы представлений, отраженной в данном языке, безотносительно к тому, является она специфичной для данного языка или универсальной, отражающей «наивный» взгляд на мир в противоположность «научному». С другой стороны, исследуются отдельные характерные для данного языка (лингвоспецифичные) концепты, обладающие двумя свойствами: они являются «ключевыми» для данной культуры (в том смысле, что дают «ключ» к ее пониманию) и одновременно соответствующие слова плохо переводятся на другие языки: переводной эквивалент либо вообще отсутствует (как, например, для русских слов тоска, надрыв, авось, удаль, воля, неприкаянный, задушевность, совестно, обидно, неудобно), либо такой эквивалент в принципе имеется, но он не содержит именно тех компонентов значения, которые являются для данного слова специфичными (таковы, например, русские слова душа, судьба, счастье, справедливость, пошлость, разлука, обида, жалость, утро, собираться, добираться, как бы) [6; 25-36].

В рамках единой языковой картины мира этноса существует ряд индивидуальных языковых картин мира. А они реализуются в языковой личности. «Духовный облик личности, мир ее ценностей, идеалов, устремлений, выражающихся в чертах характера и стереотипах поведения, методе мышления, социальных и жизненных целях и конкретно избираемых путях их достижения, и составляет зерно содержания языковой личности. В такой же мере духовность опредмечивается в речевых поступках человека, языковом его поведении, то есть в текстах, им порождаемых. За каждым текстом стоит языковая личность, владеющая системой языка» [7;16].

Индивидуальная языковая картина мира - творческий акт осмысления и представления мира в языке конкретного человека. «В каждом человеке можно заметить… одну общую линию понимания вещей и обращения с ними, которая свойственна только ему и никому больше» [7;16].

В индивидуальной языковой картине мира проявляются основные категории человеческого мировидения, но в личностном представлении: система ценностей, установки, цели и мотивы субъекта. За каждым словом в нашем сознании закрепляется какой-то кусочек личного опыта. Так как опыт у всех людей различен, то можно считать, что:

 1) словарь индивида соответствует некоторой автономной картине мира языковой личности;

2) картина мира каждого человека единственна и неповторима, она  результат  непосредственных контактов индивида с миром.

Поэтический текст как явление языковое формирует в сознании читателя, проецирует текстовыми/языковыми средствами  и национальную языковую картину мира, и картину мира автора одновременно. Формирование авторской картины мира обусловлено влиянием на семантику языковых знаков в тексте (т.е. на средство формирования картины мира) единиц и компонентов культурного и эстетического пространства. Авторская картина мира, формирующаяся посредством системы поэтического текста, является поэтической картиной мира (разновидностью художественной картины мира).

Поэтическая картина мира (ПКМ) – результат художественного, образно-представительного моделирования мира, различных сфер деятельности человека в реальной и художественной действительности. Это система смыслов, образов и представлений, сформировавшихся в сознании автора и читателя при посредстве единиц формальной, содержательной, функциональной, «культурной», «эстетической» и «духовной» семантики поэтического текста.

Поэтическая картина мира не имеет четких границ в силу обусловленности ее динамикой эмоциональных, психологических, ассоциативных, а также интуитивных смыслов, образов и представлений.

Картина мира художественного произведения - это модель мира, отраженная через призму авторского восприятия, это система образов, специфичных именно для данного текста и ни для какого другого; это особый тип реальности, который характеризуется своим особым пространством (реальным или воображаемым), своим ощущением времени, своим особым психологическим миром и нравственной стороной.

Картина мира в художественном произведении создается языковыми средствами и выражается:

- в отборе элементов содержания художественного произведения;

- в отборе языковых средств: использование определенных тематических групп языковых единиц, повышение или понижение частотности отдельных единиц и их групп, индивидуально-авторские языковые средства и др.;

- в индивидуальном использовании образных средств (система тропов).

В художественной картине мира могут отразиться особенности национальной картины мира – например, национальные стереотипы, символы, национально-специфические концепты.

В художественной картине мира могут быть обнаружены концепты, присущие восприятию мира только данного автора – индивидуальные концепты писателя. Писатели, поэты как носители национальной языковой картины мира, создавая художественные произведения, помимо общепризнанного взгляда на мир вкладывают в них и свои личные представления о предметах, их волнующих. Со временем эти индивидуальные представления становятся достоянием национальной культуры и вливаются в общую национальную концептосферу.

§3. Концептуальный анализ поэтического текста

Путь изучения литературного произведения должен лежать через осмысление его концептосферы.

Концепты как составные части концептуальности конкретного произведения входят в сознание человека и преобразуют его через эмоции, симпатии, антипатии, ассоциативные ряды. Концепты, сформировавшиеся в сфере духовной культуры, представляют собой «сгусток культуры в сознании человека, то, в виде чего культура входит в ментальный мир человека» [4;43].

В языке концепт репрезентируется различными способами: словами, фразеологизмами, синонимическими рядами, прецедентными текстами. Концептуальные ряды связаны между собой и представляют собой целостное художественное произведение, которое всегда имеет идею как основной концепт.

Национальное самосознание не может быть понято без выявления содержания концептосферы языковых личностей, которые составляют цвет нации. Вместе с тем необходимо рассматривать базовые, общенациональные концепты, такие как: «мужчина/женщина», «человек», «ребенок», «жизнь/смерть», «счастье/горе», «вера/надежда/любовь», «совесть», «мир» и др.

Способы обнаружения концептов, их репрезентация составляют концептуальный анализ. Концептуальный анализ текста предполагает, во-первых, выявление набора ключевых слов текста; во-вторых, определение базового концепта этого пространства; в-третьих, описание обозначаемого ими концептуального пространства.

Концептуальный анализ может быть выполнен на материале одного литературно-художественного произведения, или на материале множества произведений одного автора (или разных авторов, принадлежащих одному литературному направлению).

Колесова Д.В. в статье «Концептуальный анализ художественного текста: подходы и принципы», опубликованной в сборнике «Язык и ментальность: текст и концепт» так определяет понятие концептуального анализа: это «анализ функционирования в этом тексте концептов, выраженных словесно, каким-либо образом выделенных в тексте автором». Цель такого анализа – «выявить отличие индивидуально-авторского концепта от общеязыкового и таким образом приблизиться к пониманию смысла произведения» [8;7].

Так же предлагается следующий ход исследования, представляющийся нам логичным и применимым в данной работе:

- определить, на каком концепте делает акцент автор произведения;

- сравнить авторское наполнение концепта с общеязыковым;

- сделать вывод об идейно-эмоциональном содержании, которое привносится в произведение использованием этого концепта [8;7].

Разумеется, в ходе проведения концептуального анализа возникает ряд проблем, одна из которых заключается в том, что полного описания общеязыковых концептов пока что не существует. Различными исследователями раскрываются значения некоторых концептов, безусловно, важных для понимания русской картины мира. Их исследования опираются на анализ сочетаемости слова, воплощающего данный концепт, изучение его этимологии, осмысление народного понимания концепта, которое выражено в пословицах и поговорках, на собственную интуицию, лингвистическое чутье.

 «Сформулировать полное, исчерпывающее определение художественного концепта пока не представляется возможным… любой концепт аккумулирует нечто, что существует во многих вещах и представлениях. Так и художественный концепт аккумулирует в себя целый спектр значений. Автор стремится выразить свое личное мнение, отношение, т.е. предлагает свою концепцию. Читатель воспринимает (или не воспринимает) ее, не задумываясь о ментальных дефинициях. Не все писатели сознательно пользуются концептами, но все подыскивают нужное слово, и многие интуитивно ощущают, какое именно слово из ряда синонимов более адекватно передает их концепцию… Другие же художники сознательно выстраивают целую цепь разнообразных использований определенного слова, и в результате мировосприятие читателя обогащается авторским пониманием того или иного концепта» [8;8].

В нашем исследовании мы будем анализировать авторское наполнение концепта «родная земля» в стихотворных произведениях Марины Цветаевой. В качестве материала, представляющего русское национальное понимание данного концепта, мы будем использовать статью «Родная земля» Ю.С.Степанова из «Словаря русской культуры».

Так как наша цель - исследовать авторское наполнение концепта «родная земля» в корпусе стихотворных текстов Марины Цветаевой, то мы будем привлекать материал, репрезентирующий все компоненты концепта, выделенные Ю.С.Степановым.

Выводы по первой главе

1. Рассмотрев трактовки термина «концепт» с позиций различных лингвистических направлений, в исследовании под художественным концептом мы будем понимать вербализованную в произведении единицу сознания поэта, отражающую индивидуально-авторский способ осмысления действительности и имеющую устойчивую сеть ассоциаций, значимых для представителей данной культуры. Анализ функционирования в тексте художественного концепта  необходимо проводить в сопоставлении с восстановленным по данным различных словарей национальным содержанием концепта, что позволит выделить особенности индивидуально-авторского взгляда на окружающий мир.
2.  Специфика художественного концепта выражается в непосредственной связи с индивидуально-авторской концепцией произведения, с его идейно-тематическим уровнем, что отражается в художественной картине мира.
3. Внутренняя индивидуальная модель мира автора, специфика видения им мира находит свое отражение на всех уровнях иерархически организованной структуры текста и обуславливает отбор именно таких элементов, которые по своим языковым свойствам являются наиболее действенными для отражения авторского понимания действительности, а также для реализации прагматических установок текста.

ГЛАВА II. КОНЦЕПТ «РОДНАЯ ЗЕМЛЯ» В ПОЭТИЧЕСКИХ ПРОИЗВЕДЕНИЯХ МАРИНЫ ЦВЕТАЕВОЙ

В последние годы резко возрос читательский и исследовательский интерес к творчеству М. Цветаевой. Это вызвало появление большого количества работ, посвященных жизни и творчеству поэта. В изучении творчества М. Цветаевой можно выделить два аспекта: литературоведческий и лингвистический. Большинство существующих литературоведческих и часть лингвистических работ имеет биографическую направленность. Исследователи-литературоведы (И.Кудрова, А. Саакянц, В. Швейцер и др.) анализируют по большей части поэзию, выделяя множество черт, создающих специфику поэтики М. Цветаевой: философичность, психологичность, автобиографичность, мифологичность и т.д. В лингвистическом аспекте изучается языковая личность поэтессы и её идиостиль (Л. Зубова, О. Ревзина и т.д.). В большей мере исследованной на сегодняшний день оказалась поэзия М. Цветаевой, что касается прозы, то и в литературоведческом, и в лингвистическом аспектах она является изученной фрагментарно.

Иосиф Бродский назвал Марину Цветаеву первым поэтом двадцатого столетья. Безусловно, для оценки явления подобного масштаба требуется время, несомненно, это понимала сама Цветаева, написавшая с юношеским максимализмом: «Моим стихам, как драгоценным винам, настанет свой черед».

  В рамках современной научной парадигмы назрела необходимость посмотреть на поэзию Марины Цветаевой с новых позиций – с точки зрения концептуализации ею мира. Поэтому необходимо попытаться подойти к лирике поэта со стороны ее концептосферы – совокупности сгустков понятий, мотивов, образов, из которых, как мозаика, складывается ее мир.

Сейчас очевидно, что поэтическое богатство определяется не только богатством лексики и грамматики, но и богатством концептосферы поэта.

В творчестве любого поэта есть по нескольку десятков излюбленных слов-образов, слов-мотивов, которые обогащаются, развиваются, меняются, в которые вкладываются авторские собственные смыслы, лишь отчасти соответствующие словарным. Это и есть концепты, составляющие ядро творчества.

Объектами рефлексии становятся у Цветаевой концепты времени, смерти, поэта и поэзии, любви, разлуки, сна, радости, молчания и др., которые и создают ядро цветаевской лирики.

В своем исследовании мы  хотели остановиться подробнее на репрезентации в поэтических произведениях Марины Цветаевой концепта «родная земля».

§1. Концепт «родная земля» в русской языковой картине мира

Концепт «родная земля» стал привлекать внимание языковедов в конце 90-х гг. ХХ в., когда особо актуальными стали проблемы национальной идентичности и их отражение и выражение в языке. Анализу концепта посвящены работы Е. Бартминьского, А. Вежбицкой, В.Г.Воркачева, И. Сандомирской, В. Н. Телия, С. М. Толстой. Концепт «родная земля» в сознании носителей русского языка является культурноспецифичным, т.е. наиболее разработанным в языке и культуре, семантически и семиотически нагруженным. По мнению Ю.С. Степанова, концепт «родная земля» является ментально базовым для русского этнического самосознания. Концепт «родная земля» Ю.С.Степанов разъясняет на примере описания этого концепта М.М.Пришвиным, выделяя следующие компоненты: а) «боль» за свою землю, б) «естественное богатство», в) сама земля, г) родной человек, д) природа, увенчанная е) родным словом. Становление концепта «родная земля» можно рассматривать, как считает Ю. С. Степанов, как «некую линию, которая раздваивается, и с одной стороны, этот концепт смыкается с представлениями об особой русской религиозности, а с другой, с особым русским отношением к своей стране и земле как к матери или как к жене». [4;170].

Интересен подход В. Н. Телия к рассмотрению средств «оязыковления» общечеловеческого понятия PATRIA в русском языке. По мнению В.Н. Телия,  наименование родина репрезентирует концепт, культурная мотивированность которого представляет собой бинарную обусловленность, как то: «родина 1»  –  «малая родина» и «родина 2» – «большая родина»  [9;409-421].

Кроме этого, В.Н. Телия подчеркивает, что содержание концептообразующих слоев «родины 1» «отображает личностно-персональный локус бытия ее субъекта в прошлом и настоящем течении времени, а также во временной перспективе», «родины 2» («социально-культурный концепт») – «государственно обустроенный территориально-социальный локус этноса, народа, нации», в первом случае вершинной для всех слоев является константа «родная земля», во втором – архетип Матери-земли; «константа «родная земля» активируется как вершинная» во втором концепте, «когда в риторических практиках ее субъект фокусирует содержание концепта «родина 2» на свой персонально-личностный фокус» [9;417]. В статье «Наименование РОДИНА1 как часть социального концепта «Patria» в русском языке» В. Н. Телия выделила следующие основные концептообразующие сферы наименования РОДИНА 1: РОДИНА 1 – это всегда личностное, персональное восприятие «своего» демографического пространства, отражающее следующую структуру знания: место (и/или места). Ценностное отношение, к которому для субъекта определяется тем, что это место рождения и восприятия себя как часть микро и макрокосма и частью социума, это место осознания своего внутреннего мира и овладения родным языком. Субъект испытал здесь и продолжает испытывать эмоционально положительное отношение к родным местам, к своим родителям и кровнородственным «корням», к близким людям, к знакомым с детства традициям, к родному языку. РОДИНА 1 – это всегда «персональное», «свое» («мое») личностное место или места, архетипически противопоставленное «чужому» месту, чужбине – обычно это родные края, родная сторона, сторонушка, родные и близкие для него люди, родные могилы, где родные березки, родные осины; воздух родины. РОДИНА 1 ассоциируется с родной землей как кормилицей и поилицей, а тем самым – с матерью прародительницей. Отсюда образ родины матери, восходящей к архетипу праматери как началу и источнику всего живого, и как концу жизненного пути – возвращению в лоно матери сырой земли.

Концепт РОДИНА 1 является как бы персональным остовом для всех остальных наименований концепта PATRIA, если речь идет о личностной сфере субъекта. В этих случаях малая родина (РОДИНА 1) соприсутствует в большой родине как часть структуры знаний, присущих в скрытом виде остальным наименованиям. Наименования РОДИНА 2, отечество, отчизна фокусируют прежде всего пространство общее, не персональное, принадлежащее всему народу, живущему на этой территории («наше»), так как эти концепты ориентированы на контекст государственно исторического единства не только территории, но и всего социума, на нем проживающего. РОДИНА 1 – это «когнитивно культурологический остов» для всей указанной группы наименований [10;77-79].

Л. Б. Савенкова, исследуя пословицы русского языка, пришла к выводу, что концепт ДОМ относится к утилитарно практическим ценностям, а концепт РОДИНА – к морально нравственным, и эти блоки являются наиболее значимыми в русском этническом сознании анализируемого периода, причем количественное преобладание пословиц и поговорок, касающихся осмысления морально нравственных ценностей, свидетельствует об их приоритетности [11].  

В статье «Слово «Родина»: значимостная составляющая лингвоконцепта» С.Г.Воркачев отмечает, что семантическая реалия РОДИНА  по всем признакам соответствует лингвокультурному концепту: обладает высокой номинативной плотностью, переживается эмоционально при попадании в фокус сознания, и её имя включено в сеть ассоциативных связей, сложившихся в лексической системе языка.

В синонимическом ряду единиц, передающих в современном языке идею родной страны – «родина», «отечество», «отчизна», место лексической доминанты занимает лексема «родина» как наиболее многозначная и наиболее частотная единица этого ряда (только она входит в число 5000 наиболее употребительных слов русского языка с рангом 1276 при ранге 5869 у «отечества» и 18334 у «отчизны»). По данным РАС, число реакций на слово-стимул «родина» (205) в два раза превышает число реакций на стимулы «отчизна» (105) и «отечество» (103), причем почти треть этих реакций (65) представлено словом «мать» [12; 420, 428, 558]. Лексема «родина», как никакая другая единица этого синонимического ряда, используется в названиях литературных произведений, общественных организаций, построек и артефактов. Она же, обладая наибольшей несвободной сочетаемостью и прецедентностью, входит в состав многочисленных фразеологизмов, образующих фонд фоновых знаний носителей русского языка: «крылья Родины», «закрома Родины», «стоять на страже Родины», «Есть такая профессия – Родину защищать», «Родина вас не забудет», «Они сражались за Родину», «Родина-мать зовет!» и пр.

С.Г. Воркачев отмечает, что лингвокультурный концепт «родина» – сущность идеологическая в том смысле, что в нем отражаются представления общества (или его части) о самом этом обществе и о его идеальном устройстве. Также, что этот концепт латентно этнонимичен: в нем в «свернутом» виде присутствуют взгляды этноса на самого себя как на носителя определенной культуры и оценка собственного «национального характера». Семантически, подобно концепту «счастье», он «гибриден»: содержит денотатную, дейктическую часть, позволяющую соотнести его с хронотопом определенной страны и определенного государства, и оценочно-эмоциональную часть, собственно и составляющую его специфику. Родина – это как раз то, что остается от страны, когда из неё «вычитаются» география и политическое устройство: нечто «необъяснимое, что люди и любят больше всего другого» [13;30].

 В лексикографическом описании имени РОДИНА выделяются два основных значения: 1) родина как родная страна – «Родина», «большая родина», РОДИНА2; и 2) родина как место рождения – «малая родина», РОДИНА1. Этимологически значение «РОДИНА1» первично (ср.: укр. родина, блр. родзіна, слвц. rodina, польск. rodzina = «семья») и выступает основой для последующего метафорического переноса на страну гражданства – отечество. В значении «родная страна» слово «родина» впервые встречается у Гаврилы Державина в конце XVIII века [14;491].

В формировании концепта «родина» метафора «родного дома» представляется базовой, корневой: она воспроизводится в этимологии «отечества» и «отчизны». Родина начинается с родного дома и с домочадцев, откуда ощущение родственной близости переносится сначала на родной край/сторону и земляков, а затем и на родную страну и соотечественников, превращаясь в своего рода духовную связь, через которую открывается сущность русского человека.

Лингвоспецифичность «родины» подчеркивается также существованием в языке её однословного антонима – «чужбины» («чужой, чуждой, чужедальней страны/стороны»), не имеющего, очевидно, адекватных аналогов в современных европейских языках: «Все те же мы: нам целый мир чужбина; / Отечество нам Царское село» (Пушкин).

И, наконец, сугубо русской предстает словообразовательная связь «родины» с прилагательным «родной» в значении «свой по рождению, по духу, по привычкам», выступающим в роли универсального детерминанта предметов «ближнего круга» русского человека – родной дом, родная земля, родной человек, родная страна и пр.

Все это дает вполне определенные основания считать, что концепт «родина» этноспецифичен, «идиоматичен» и непередаваем на другие языки полностью даже при наличии в последних переводческих аналогов.

§2. Репрезентация концепта «родная земля» в поэтическом творчестве

Марины Цветаевой

Мы покажем становление и развитие концепта «родная земля» в творчестве Марины Цветаевой на примере ее стихотворных произведений разных лет. Идиостиль Цветаевой динамичен. «Он формируется по принципу естественного роста, подобно росту дерева» [15;305]. То же самое мы можем сказать и о развитии индивидуальной картины мира, которая «обрастает» со временем личным опытом. По замечанию О.Г.Ревзиной, в поэтическом идиолекте Марины Цветаевой воплотилось художественное мышление ХХ века. Поэзии Марины Цветаевой свойственна автобиографичность. Личность, жизнь и судьба поэта восстанавливаются в его творчестве.

Для того чтобы показать развитие концепта «родная земля» нам необходимо разделить творчество М.Цветаевой на временные промежутки. Предложенное О.Г.Ревзиной деление идиостиля поэта на пять этапов показывает, как на протяжении времени менялся в основном поэтический язык, а не поэтическое мышление. Исследователи жизни и творчества М.Цветаевой используют трехчастное деление: 1 этап – жизнь в России до эмиграции в 1922г.; 2 этап – годы за границей 1922-39гг.; 3 этап – в СССР 1939-41гг.

Нам представляется важным соотнести развитие концепта «родная земля» в творчестве Марины Цветаевой не только с вехами ее жизненного пути, но и с историческими событиями в России. Поэтому мы выделяем четыре этапа в развитии концепта «родная земля» в творчестве Марины Цветаевой: 1 этап – 1907-1916гг.; 2 этап – 1917-1922гг.; 3 этап – 1922-1939гг.; 4 этап – 1939-41гг.

1 этап (1907-1916гг.)

Именно в этот период в лирике Марины Цветаевой появляются мотивы, которые станут доминантными  в репрезентации концепта «родная земля» во всем ее творчестве: мотив дома, как защищенного пространства, в котором живут родные люди; мотив дерева, связующего звена с родной землей; мотив Москвы – малой родины.

В 1910 году Марина Цветаева издала первый сборник своих стихов – «Вечерний альбом». Книгу «населяют» любимые гимназические подруги, литературные герои, исторические лица, друзья. Валерий Брюсов, которому М.Цветаева отослала книгу на рецензию, так откликнулся на нее в статье «Стихи 1911 года»: «Когда читаешь ее книгу, минутами становится неловко, словно заглянул нескромно через полузакрытое окно в чужую квартиру и подсмотрел сцену, видеть которую не должны бы посторонние... эта непосредственность... переходит на многих страницах в какую-то «домашность». Получаются уже не поэтические создания... но просто страницы личного дневника, и притом страницы довольно пресные. Последнее объясняется молодостью автора... Но если в следующих книгах г-жи Цветаевой вновь появятся те же ее любимые герои – мама, Володя, Сережа, маленькая Аня, маленькая Валенька - и те же любимые места действия - темная гостиная, растаявший каток... и т.п., мы будем надеяться, что они станут синтетическими образами, символами общечеловеческого, а не просто беглыми портретами родных и знакомых и воспоминаниями о своей квартире. Мы будем также думать, что поэт найдет в своей душе чувства более острые, чем те милые пустяки, которые занимают так много места в «Вечернем альбоме», и мысли более нужные, чем повторение старой истины: «надменность фарисея ненавистна...» [16]. Не удалось Валерию Брюсову в этом сборнике стихов увидеть Поэта. «Милые пустяки», о которых писал критик, складываются в описание Мариной Цветаевой Родины, которая для поэта  началась с семьи, родного дома в Трехпрудном переулке и родного города – Москвы. Именно с них и начались в душе поэта те «чувства более острые» и «мысли более нужные», которых желал Брюсов и которые со временем станут бушующей стихией поэзии Марины Цветаевой.

Дом и семья стали первыми слагаемыми концепта «родная земля» в творчестве Марины Цветаевой, они пробуждали в душе поэта самые теплые и прекрасные чувства.

Вот тополь! Под ним ютятся

Наши детские вечера.

Этот тополь среди акаций

Цвета пепла и серебра.

Этот мир невозвратно-чудный

Ты застанешь еще, спеши!

В переулок сходи Трехпрудный,

В эту душу моей души.

 <1913>

 «Трехпрудный» дом был в революцию снесен, и в этот переулок Цветаева с тех пор больше никогда не пришла.

Поэтический дар Марины Цветаевой вышел из рамок отчего дома и вобрал в себя пространства огромного города. Москва не просто родной город Марины Цветаевой, бывшая столица стала близкой подругой поэтессы. Долгие прогулки по улицам в компании сестры и гувернантки в детстве, а позже – в одиночестве дали возможность прочувствовать и понять живую душу древнего города. Цветаева любила Москву и стремилась поделиться этой любовью со всеми знакомыми. Одни из лучших ее стихов о Москве из цикла, который она посвятила петербуржцу О. Мандельштаму. Это стремление поделиться своими чувствами, раскрыть всю гамму своих эмоций от единения с городом, который является для поэтессы одушевленным существом, близким другом и единомышленником.

Недолгая поездка в 1915 году в Петербург вызвала у М.Цветаевой потребность противопоставить себя петербургским поэтам, а главное Москву – Петербургу.

Царю Петру и вам, о царь, хвала!

Но выше вас, цари, колокола,

Пока они гремят из синевы,

Неоспоримо первенство Москвы...

Вместо европейской чопорности и строгости северной столицы Марину Цветаеву привлекает русская удаль Москвы, ее некая простонародность и открытость каждому: «большой странноприимный дом». Через Москву Марина Цветаева ощутила свою сопричастность многовековой истории России. Не будучи сильно религиозной, поэтесса прониклась царящим в городе духом православия. Москва научила Марину Цветаеву, получившую классическое образование, русской народной культуре, устному народному творчеству.

В Париже

…Я здесь одна. К стволу каштана

Прильнуть так сладко голове!

И в сердце плачет стих Ростана

Как там, в покинутой Москве.

Париж в ночи мне чужд и жалок,

Дороже сердцу прежний бред!

Иду домой, там грусть фиалок

И чей-то ласковый портрет…

 Париж, июнь 1909

Это стихотворение является первым, открывающим новый мотив в творчестве Марины Цветаевой – одиночество на чужбине, скрыться от которого можно только уходом в себя, «в единоличье чувств». Тоска по родному дому, умершей матери, любимым книгам, герои которых составляют единственное общество молодой поэтессы «в большом и радостном Париже», - все это составляющие концепта «родная земля», которые со временем в творчестве Марины Цветаевой получат дальнейшее развитие, особенно на третьем этапе – в эмиграции.

Целый цикл стихов, написанный в этот период творчества, описывает небольшой городок Таруса, стоящий на реке Оке. В Тарусе Цветаевы несколько раз проводили лето, когда была жива мать поэтессы. Берега Оки так и остались в памяти М.Цветаевой  местом,  где была счастлива она и ее семья. Именно об этих местах она позднее будет вспоминать за границей с нежностью и мечтать, чтобы на берегу Оки поставили когда-нибудь камень с эпитафией «Здесь хотела лежать Марина Цветаева».

2 этап (1917-1922гг.)

Как вспоминала Ариадна Эфрон, Марина Цветаева говорила, что России ее научила революция. В этот период происходит становление в концептосфере Марины Цветаевой концепта РОДИНА2  – большой родины. Судьба страны осмысляется М.Цветаевой через собственную судьбу, судьбу родных и близких. Можно сказать, что происходящее в России во время революции и последовавшей за ней Гражданской волны мало беспокоило Марину Цветаеву до тех пор, пока не были затронуты интересы ее семьи. Деление страны на «красных» и «белых» Марину Цветаеву не затронуло. Она никогда не примыкала ни к одной из литературных группировок, стремясь сохранить независимость и индивидуальность, и в споре о судьбе России не стала принимать ни чью сторону. Марина Цветаева пыталась поэтически осмыслить происходящее, прибегая к историческим аналогиям. Появляется одушевленный образ страдалицы-Москвы, которую наравне с Самозванцем в Смутное время и Бонапартом в Отечественной войне 1812 года мучил «Петр-царь, презрев закон сыновний» («Когда рыжеволосый Самозванец...») но теперь столица обессилела и поникла:

Гришка-Вор тебя не ополячил,

Петр-Царь тебя не онемечил.

Что же делаешь, голубка? – Плачу.

Где же спесь твоя, Москва? – Далече.

Голубочки где твои? – Нет корму.

– Кто унес его? – Да ворон черный.

– Где кресты твои святые? – Сбиты.

– Где сыны твои, Москва? – Убиты.

10 декабря 1917

По удивительной наивности М.Цветаева думала, что происходящее в стране скоро закончится, и все вернется в прежние границы. Ухудшающиеся условия быта, безденежье, голод – все это было для Марины Цветаевой несущественным, «внешним», сама она жила в своем внутреннем мире.

Мое убежище от диких орд,

Мой щит и панцирь, мой последний форт

От злобы добрых и от злобы злых –

Ты – в самых ребрах мне засевший стих!

 16 августа 1918

Расстрел юнкеров в Нижнем Новгороде, который она описала в одном из своих стихотворений, передан с документальной достоверностью, но нет той истинно «цветаевской» эмоциональности, с которой поэтесса писала о волнующих ее событиях. Когда же Сергей Эфрон, муж М.Цветаевой, ушел добровольцем сражаться на стороне белого движения, появляются настоящие стихи о трагедии страны. 18 января 1918 Марина Цветаева видела мужа в последний раз перед более чем четырехлетней с лишним разлукой. «На кортике своем: Марина – /Ты начертал, встав за Отчизну».

 Из Москвы он уехал в Ростов, где формировалась добровольческая армия Корнилова. Оттуда в феврале начался трехмесячный поход по донским и кубанским степям на Екатеринодар, а затем, после гибели Корнилова и разгрома белой армии, отступление к Новочеркасску. Именно в это время Цветаева стала ревностно поддерживать белое движение. Добровольчество олицетворялось для нее в образе мужа, который на расстоянии превратился почти в символ, в «белого лебедя» – образ, взятый из фольклора. Марина Цветаева обладала удивительным даром предвидения, во всяком случае, многие ее строки пророческие. С самого начала поэтесса чувствовала, что дело белого движения обречено. Отсюда ее формула: «Добровольчество – это добрая воля к смерти». «Белая гвардия, путь твой высок:/Черному дулу – грудь и висок...»; «Не лебедей это в небе стая:/ Белогвардейская рать святая / Белым видением тает, тает...»; «Что делали? / – Да принимали муки, / Потом устали и легли на сон. /И в словаре задумчивые внуки/ За словом: долг напишут слово: Дон».

Расстрел царской семьи большевиками был воспринят  Мариной Цветаевой как тяжкое преступление не только перед людьми, но и перед Богом. Сочувствие и сопереживание трагедии царственной семьи рождается из размышлений о том, что попирается не только закон, но и нравственные ценности. Раз не пощадили монаршью фамилию, то простые семьи тем более не защищены от беззакония новой власти. Хоть Цветаева и позиционировала себя как сочувствующую белому движению, но как у действительно великого поэта сочувствие ее было направлено на всех, кто стал жертвой времени.

Андрей Шенье взошел на эшафот,

А я живу –  и это страшный грех.

Есть времена – железные –  для всех.

И не певец, кто в порохе –  поет.

И не отец, кто с сына у ворот

Дрожа срывает воинский доспех.

Есть времена, где солнце – смертный грех.

Не человек – кто в наши дни живет.

 17 апреля 1918

Романтические идеалы «Лебединого стана»  –  Долг, Честь –  не были забыты, но появились новые – Вера в народ, Соборность, возврат к Истокам, к Святой Руси изначальной.

Марина Цветаева часто в своих стихах подчеркивала, что сама она принадлежит иному времени, чем ее читатели: «двадцатого столетья он, а я – до всякого столетья». Именно это ощущение своей вневременности, невозможности в данную историческую эпоху, да и в любую другую, помогло ей, словно стороннему наблюдателю, так глубоко проникнуть в сущность происходящих трагических событий, провести параллели с историей Руси, в которой  русский народ забывал мелкие ссоры и обиды и объединялся перед лицом опасности, грозящей родине.

Эх вы правая с левой две варежки!

Та же шерсть вас вязала в клубок!

Дерзновенное слово: товарищи

Сменит прежняя быль: голубок.

Побратавшись да левая с правою,

Встанет –  всем Тамерланам на грусть!

В струпьях, в язвах, в проказе –  оправдана,

Ибо есть и останется –  Русь.

Меняется поэтический язык Марины Цветаевой, он вбирает стихию народной песни, живого поэтичного русского народного слова. Революции, которая смешала все слои общества в одном котле, обязана поэтесса новыми красками своего поэтического голоса. И этим голосом обличала Марина Цветаева революцию, как страшное зло, которое коснулось каждого человека в России.

В 1921 году Илья Эренбург принес радостную весть: Сергей Эфрон жив, находится в Константинополе и собирается переезжать в Прагу. Решение ехать к мужу за границу возникло сразу. Вырваться из родной страны, ставшей чужой, и жить на чужбине, которая станет роднее и ближе, потому что рядом будет семья. В октябре 1921 года Марина Цветаева написала небольшой цикл «Ханский полон», все настроение которого – бегство навстречу неизвестности. Советская власть приравнивается поэтом в этом цикле к нашествию татаро-монгольской орды. Лирическая героиня цикла бежит из ханского плена в никуда, потому что родная страна ее разорена, город разрушен,  вера поругана, родных нет в живых, на ее долю остается только бег.

Россия предстает в образе дикого, необъезженного коня, который стремительно мчится по степи.

Следок твой непытан,

Вихор твой – колтун.

Скрипят под копытом

Разрыв да плакун.

Нетоптанный путь,

Непутевый огонь.

Ох, Родина-Русь,

Неподкованный конь!

…Не вскочишь – не сядешь!

А сел – не пеняй!

Один тебе всадник

По нраву – Мамай!

Раскосая гнусь,

Воровская ладонь…

– Эх, Родина-Русь,

Нераскаянный конь!

 8 октября, Сергиев день 1921

«Родина-Русь, нераскаянный конь», которого оседлала сила страшнее орды «раскосой гнуси», по мрачной удали бешеной скачки несется в пропасть к гибели. Спасти его никто не может, потому что он сам не ищет спасения. Предчувствие скорой гибели в России толкает поэтессу на отчаянный шаг – побег. От видения пустых хором, в которых «корыто худое да крюк».

Уже перед самым отъездом, когда было получено разрешение на выезд за границу, Марина Цветаева создала цикл стихотворений под названием «Сугробы», который посвятила Илье Эренбургу – своему доброму вестнику, помогавшему со сборами. Цикл «Сугробы» пронизан надеждой на новую жизнь   воссоединенной семьи вдали от гибельной России, а также тоской по родине, которую поэтесса еще не успела покинуть. Марина Цветаева тянула с отъездом, и это не было вызвано нерешительностью и боязнью будущего. Бросить Россию, обрубить все связи с родной страной – вот что ее страшило.  

3 этап (1922-39гг.)

15 мая 1922  года Марина Цветаева приехала в Берлин, полная радужных надежд и предвкушавшая встречу с мужем. Берлин в это время был средоточием русской эмиграции. Марину Цветаеву встречали как героиню, которой удалось вырваться из ужасающих условий жизни в России. До ее приезда Илье Эренбургу удалось опубликовать две книги стихов поэтессы – «Стихи к Блоку» и «Разлука». Газеты разразились на них хвалебными отзывами.

За неделю до приезда поэтессы, 7 мая, газета «Накануне» поместила серьезный хвалебный отзыв о книге «Разлука». Там были слова, не устаревшие и сегодня:

«Марина Цветаева кровью и духом связана с нашими днями. Она жила на студеном чердаке с маленькой дочерью, топила печь книгами, воистину, как в песне, «сухою корочкой питалась» и с высоты чердака следила страшный и тяжкий путь Революции. Она осталась мужественна и сурова до конца, не обольстилась и не разочаровалась, она лишь прошла за эти годы - сто мудрых лет... Марина Цветаева - поэт нашей эпохи... Она - честна, беспощадна к себе, сурова к словам...»

Казалось бы, Цветаева получила то, о чем даже и мечтать не могла в советской России: признание, спокойную жизнь с воссоединившейся семьей, возможность творить. Но не было ощущения родного дома, родной страны. Сиротство – мотив, возникший в это время и быстро набравший особую силу. Уже в июне из под ее пера выходят такие строки:

Есть час на те слова.

Из слуховых глушизн

Высокие права

Выстукивает жизнь…

Жарких самоуправств

Час – и тишайших просьб.

Час безземельных братств.

Час мировых сиротств.

 11 июня 1922

Как бы не была счастлива Марина Цветаева, но какая-то часть ее души ощущала оторванность от родной земли. Убежать от самой себя Марине Цветаевой не было дано. Так началась новая глава ее жизни: странничество и сиротство. Если в России Марина Цветаева могла спрятаться от этого наваждения, скрывшись в своем «единоличье чувств», то за границей даже этого убежища у нее не осталось. «Душа, не знающая меры» рвалась назад. Берлин не дал ощущения Родины, ведь Родину нельзя выбрать, нельзя от нее отказаться и променять на сытость и довольство. Марина Цветаева чувствовала себя гостьей, постояльцем, транзитным пассажиром. Понятие «дом» ушло из сознания поэта, осталась только мечта о нем, мечта невыполнимая.

Берлин  был перевалочным пунктом, в нем Марина Цветаева провела одиннадцать недель, после уехала в Чехию.

Не обманывая себя, зная, как трудно было бы ей, останься она в России, все же всей душой стремилась Марина Цветаева назад, а ехала в неизвестность.

Пансионат в Берлине, студенческое общежитие, в котором ютился Сергей Эфрон, съемные дома в чешских деревнях под Прагой… Бездомность как приговор.

Рассвет на рельсах

…Покамест день не встал

С его страстями стравленными –

Во всю горизонталь

Россию восстанавливаю!

Без низости, без лжи:

Даль – да две рельсы синие…

Эй, вот она!  – Держи!

По линиям, по линиям…

 12 октября 1922

С этого времени слово «даль» становится синонимом России, синонимом Родины.

Тяжелая жизнь на скромную стипендию мужа, нерегулярные гонорары издателей, средства из «фонда», который основали чешские знакомые Цветаевой для ее материальной поддержки, съемные углы в деревенских домах, неспособность к обустройству быта, - все это так напоминает жизнь в послереволюционной России, только в России поэтесса чувствовала себя дома. Связь с Россией была Марине Цветаевой необходима, и поэтесса установила ее через переписку с Борисом Пастернаком.

Мир разделился на две неравные части – «весь тот свет» и «здесь». Россия вырастает в сознании Марины Цветаевой до колоссальных размеров, заслоняя собой все окружающее поэта пространство. Как писал Сергей Есенин: «Большое видится на расстоянии…».

Чем дальше на запад переезжает семья Цветаевой, тем сильнее натягивается цепь, связывающая Марину Ивановну с Россией. Во Франции тоска по родине становится неодолимой.

Лучина

До Эйфелевой – рукою

Подать! Подавай и лезь.

Но каждый из нас – такое

Зрел, зрит, говорю, и днесь,

Что скушным и некрасивым

Нам кажется <ваш> Париж.

«Россия моя, Россия,

Зачем так ярко горишь?»

 Июнь 1931

Пушкин, который всегда был любимым писателем Марины Цветаевой, становится в это время символом России. Ему поэтесса посвящает целый цикл стихотворений, в котором обругиваемый ранее Петр Первый удостаивается хвалы за то, что привез Ибрагима, прадеда великого поэта, на «белую Русь».

В тридцатые годы у Марины Цветаевой мотив тоски по родине получает новую окраску. Сергей Эфрон начал задумываться о возвращении в Россию, рассказывал детям о новой жизни в обновленной стране. Это была не просто мечта, Сергей Эфрон был твердо уверен в своем возвращении на Родину и превращал детей в своих союзников. У Марины Цветаевой рождаются противоречивые чувства: печаль по утраченному и невозможность его воскресить. Как писала Марина Цветаева: «Всё меня выталкивает в Россию, в которую я ехать не могу. Здесь я не нужна. Там я невозможна...».

Невозможность своего возвращения Марина Цветаева оценивала трезво, но в глубине души стремилась назад, домой. Все связи, которыми поэтесса обросла за время жизни за границей, постепенно прерывались. Литературное сообщество  не принимало ни ее, ни ее произведений, отвечая резкой критикой на все творческие изыскания. Попытки достучаться до французских читателей оказались тщетны.

В прогулках по Парижу Цветаева набрела на дом, который напомнил ее родной дом в Трехпрудном.

Из-под нахмуренных бровей –

О, зелень юности моей!

Та – риз моих, та – бус моих,

Та – глаз моих, та – слез моих…

Меж обступающих громад –

Дом – пережиток, дом – магнат,

Скрывающийся между лип.

Девический дагерротип

Души моей… 

6 сентября 1931

В том же 1931 году рождаются «Стихи к сыну». Считая себя принадлежащей к прошлому России, Марина Цветаева не может пожелать своему сыну жизни вдали от родной страны. Ее Россия закончилась, Россия Мура только набирает силу, и он должен вернуться, чтобы разделить судьбу страны, о которой столько раз слышал от родителей.

Нас родина не позовет!

Езжай, мой сын, домой – вперед –

В свой край, в свой век, в свой час, – от нас –

В Россию – вас, в Россию – масс,

В наш-час – страну! в сей-час – страну!

В на-Марс – страну! в без-нас – страну!

 Январь 1932

В мае 1932 года написано стихотворение «Родина», которое опровергает позицию лирической героини «Стихов к сыну». Родина зовет поэтессу, как ни пыталась Цветаева замкнуть слух и не слышать призыв России. В голубой дали восстает огромная страна, от которой невозможно скрыться, потому что образ ее лелеется в сердце: «Родина не есть условность территории, а непреложность памяти и крови. В ком она внутри, тот потеряет ее вместе с жизнью».

В статье «Герой труда», посвященной Валерию Брюсову, поэтесса описала свое ощущение родины, которое назвала «русским родиночувствием»: «Безродность, безысходность, безраздельность, безмерность, бескрайность, бессрочность, безвозвратность, безоглядность - вся Россия в без». Так видит Марина Цветаева Родину. Россия в  стихотворении «Родина» предстает перед нами как даль, боль, рок, тридевятая земля, чужбина. Но даже ощущение своей «безродности» не останавливает Марину Цветаеву в произнесении простых и ясных слов: «Россия, родина моя!».

Даль, прирожденная, как боль,

Настолько родина и столь

Рок, что повсюду, через всю

Даль – всю ее с собой несу!

Даль, отдалившая мне близь,

Даль, говорящая: «Вернись

Домой!»

Со всех – до горних звéзд –

Меня снимающая мест!

12 мая 1932

Обращение к Родине – знак особой с ней близости. Даже если родина видится где-то вдали, на горизонте. Для Марины Цветаевой, которая была вынуждена покинуть Россию не по своей воле, а в силу сложившихся обстоятельств, такое обращение к Родине было не только естественно, но и необходимо. Находясь в эмиграции, она не могла найти собеседников, которые могли бы разделить с ней то чувство невозможности быть без родной земли, родного воздуха, какое было у нее самой. Поэтому приходилось, как и в этом стихотворении, разговаривать с самой собой, убеждать себя, доказывать себе возможность быть россиянкой и вдали от родной страны. Поэтесса убеждает себя, уговаривает принять свой рассудок такую непреложную вещь, как ощущение родины в себе, глубоко внутри, такой разной и такой любимой. Отсюда и вытекает разнообразие образов, раскрывающих всю глубину понимания Родины для поэтессы.

Родина, -ы, ж. 1. Отечество, родная страна. Любовь к родине. Защита родины. 2. Место рождения, происхождения кого-чего-н., возникновения чего-н. Москва – его р. Индия – р. шахмат. Вторая родина – место, ставшее родным.

Это определение из Толкового словаря под ред. С.И. Ожегова, 1992, с. 681, а ниже – система образов из стихотворения Марины Цветаевой:

Россия – родина

|  

Даль – тридесятая земля

|

Чужбина – родина

|

Даль – боль

|

Родина

|

Рок

|

Даль – домой

|

Распрь моих земля

|

Гордыня – родина.

Уточнение, уточнение и следующее за ними уточнение. Цветаева словно на бусы нанизывает ассоциации, подыскивает наиболее точный образ для выражения невыразимого.

Центральный образ – родина, недаром он повторяется в стихотворении четыре раза. Он имеет ряд контекстуальных синонимов, среди которых встречаются и неожиданные, например: чужбина – родина моя.

Чужбина, -ы, ж. (высок.) Чужая страна. На чужбине.[Толковый словарь, 1992:889]

В стихотворении шесть раз повторяется слово «даль», причем в третьей строфе складывается окказиональное противопоставление:

Даль, как боль, настолько родина и столь рок – повсюду, через всю даль ее несу.

Россия – родина героини – недостижима для нее – она даль, тридевятая земля, чужбина.

В то же время, Родина также и близь, дом, поскольку любовь к ней – часть существа героини, «прирожденная, как боль». И эта любовь-боль – ее рок. И, несмотря на возможные последствия, «губами подпишусь на плахе», любовь-рок склоняет к мыслям о возвращении.

Александр Блок в своих записных книжках отмечал, что «всякое стихотворение – покрывало, растянутое на остриях нескольких слов. Эти слова светятся, как звезды. Из-за них существует стихотворение» [Блок, 1965: 84].

В творчестве Марины Цветаевой эмигрантского периода «ключевым словом» для выражения концепта «родная земля» стала «даль». Толковый словарь русского языка под ред. С.И.Ожегова предлагает два значения слова «даль»: «далекое место» и «далекое пространство, видимое глазом» [Толковый словарь, 1992: 151]. В стихотворении Цветаевой контекстом актуализируется сразу три значения.

1. Чужбина – даль, тридесятая земля, чужбина, родина моя; называя Россию «далью», Цветаева не только выражает идею удаленности территориальной, но и, возможно даже в большей степени, идею невозможности вернуться. Не случайно контекстуальным синонимом к слову «даль» становится выражение «тридесятая земля», вызывающее немедленную ассоциацию с русскими народными сказками, где так обозначается место, куда добраться практически невозможно и которое максимально удалено от говорящего, то есть воплощает идею недосягаемости.

 2. Необъятного пространства родной страны – но и с калужского холма мне открывалася она – даль.

3. Необъятного простора Вселенной – даль, со всех – до горних звезд – меня снимающая мест.

 «Родина не есть условность территории, а непреложность памяти и крови. В ком она внутри, тот потеряет ее вместе с жизнью». Это ответ на вопрос анкеты одного из чешских журналов. И объяснение понимания Мариной Цветаевой родины. Еще в 1918 году в ее стихотворении «Колыбель овеянная красным…» озвучено своеобразие родиночувствия поэтессы. «С молоком кормилицы рязанской ты всосал наследственные блага: триединство господа и флага, русский гимн и русские пространства». Память крови, генная память обеспечивают чувство родины. Это развилось в «Стихах к сыну», который родился за границей. «Я, что в тебя всю Русь вкачала как насосом». Вскормленный молоком матери сын перенял и любовь к России. «Не обольщусь и языком родным, его призывом млечным…» - отрицание связи с родиной.

Кульминацией всего написанного о России стало созданное в 1934 году стихотворение «Тоска по родине». Все стихотворение построено на отрицании. В связи с этим можно выделить следующие составляющие концепта «родная земля», которые отвергает в этом произведении поэтесса.

Тоска по родине. «Давно разоблаченная морока…»

Территория. «Мне совершенно все равно –  где совершенно одинокой быть…»

1. Дом. «Дом, и не знающий что – мой, как госпиталь или казарма…»
2. Люди. «Мне все равно, каких среди лиц ощетиниваться пленным львом…»
3. Язык. «Не обольщусь и языком родным, его призывом млечным…»
4. История. «Двадцатого столетья – он, а я – до всякого столетья!…»
5. Природа. «Остолбеневши, как бревно, оставшееся от аллеи…»
6. Память. «Все признаки с меня, все меты, все даты — как рукой сняло…»
7. Вера. «Всяк храм мне пуст…»

В анализе этого стихотворения  важно подчеркнуть особенности авторского мировидения. Осознание Цветаевой своей невозможности в Советской России толкало ее на отрицание какой-либо душевной, потаенной связи с родиной. Поэтесса перебирает в этом стихотворении все на ее взгляд существенные причины, побуждающие вернуться, и с легкостью их отметает. Но заключительные строки стихотворения разом перечеркивают все приведенные выше аргументы:

Всяк дом мне чужд, всяк храм мне пуст,

И все – равно, и все – едино.

Но если по дороге –  куст

Встает, особенно – рябина…

Десятый  по счету компонент концепта «родная земля» в этом стихотворении – куст рябины как сокровенный символ родины.

Словно разум подсказывает аргументы для отрицания связи с родиной, но в конце сердце вступает в спор и выигрывает его, приведя один единственный довод – судьба. Именно символом судьбы выступает рябина. Под знаком рябины Марина Цветаева родилась. «Красною кистью рябина зажглась, падали листья. Я родилась». «Рябину / Рубили / Зорькою. / Рябина – / Судьбина / Горькая. / Рябина – / Седыми / Спусками…/ Рябина!/ Судьбина / Русская.»

 Вся жизнь Марины Цветаевой прошла под знаком горечи рябины. Судьбу невозможно убедить никакими доводами рассудка, над судьбой не властна логика. Горечь рябины – горечь рока, нависшего над поэтессой, обмануть его Цветаева не смогла. Покорившись своей судьбе, Марина Цветаева вернулась в Россию.

4 этап (1939-41гг.)

Выделить этот этап было необходимо для того, чтобы показать, как изменился поэтический дар Марины Цветаевой по возвращении на Родину. Он не просто изменился – он пропал. За два года несколько полноценных стихотворений и набросков. Воссоединения с Россией не произошло. Потеряв свой поэтический голос, Марина Цветаева потеряла смысл жизни. Ее самоубийство оборвало жизнь тела, жизнь души была прервана до этого возвращением в родную страну, не признавшую и не принявшую беглянку.

Пора снимать янтарь,

Пора менять словарь,

Пора гасить фонарь

Наддверный…

 Февраль 1941

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Рассмотрев языковое воплощение концепта «родная земля» в стихотворных произведениях Марины Цветаевой, мы можем сделать вывод о том, что универсальные компоненты данного культурного концепта, выделенные Ю.С.Степановым, в индивидуальной картине мира поэтессы дополняются новыми смыслами. Все перечисленные в словарной статье компоненты концепта проявляются в творчестве Марины Цветаевой, но в то же время появляются новые, такие как Долг перед родиной, Вера, Историческая память народа, Преемственность поколений, Тоска по родине, Судьба. Причем последний компонент в ЯКМ Марины Цветаевой является главным. Ведь не случайно в хрестоматийном произведении «Тоска по родине» все компоненты концепта «родная земля», выделенные Ю.С.Степановым, отрицаются лирической героиней, и перевешивает их один единственный довод – символический образ судьбы.

Марина Цветаева только тогда писала действительно великие произведения, когда выражала свои сокровенные чувства и эмоции. Как отмечают многие исследователи, именно в годы эмиграции Марина Цветаева стала великим поэтом. Обостренное чувство связи с Родиной давало мощный импульс для развития поэтического языка, аккумуляции всех творческих возможностей, всего творческого потенциала для создания шедевров художественного слова. Если бы судьба поэтессы не была тесно связана с судьбой России, не было бы такой проникновенности в стихотворениях о родине. Честность и бескомпромиссность Марины Цветаевой в отражении собственного внутреннего мира не позволяли лгать своему читателю.

Концепт «родная земля» в творчестве Марины Цветаевой динамически развивался, обрастая новыми смыслами. Мы соотносим развитие концепта «родная земля» не только с вехами жизненного пути поэтессы, но и с историческими событиями в России того времени. Мы выделяем четыре этапа: до 1917г., 1917-1922гг., 1922-1939гг., 1939-1941гг.

1 этап: в лирике Марины Цветаевой появляются мотивы, которые станут доминантными  в репрезентации концепта «родная земля» во всем ее творчестве: мотив дома, как защищенного пространства, в котором живут родные люди; мотив дерева, связующего звена с родной землей; мотив Москвы – малой родины.

2 этап: в этот период происходит становление в концептосфере Марины Цветаевой такого компонента концепта как страна Россия – большая родина. Судьба страны осмысляется М.Цветаевой через собственную судьбу, судьбу родных и близких.

3 этап: на этом этапе главным мотивом становится тоска по родине. За границей  у Марины Цветаевой не было ощущения родного дома, родной страны. Сиротство, безродность и бездомность – мотивы, возникшие на этом этапе творчества и быстро набравшие особую силу.

4 этап: этот этап нами был выделен для того, чтобы показать изменение поэтического дара Марины Цветаевой по возвращении на родную землю. Гнетущая атмосфера советской России, преследование членов семьи поэтессы вызвали состояние творческой немоты, с которой М.И.Цветаева смириться не смогла. Чем и объясняется ее самоубийство.

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

1. Бродский о Цветаевой: интервью, эссе. – М., 1998.
2. Аскольдов С.А. Концепт и слово // Русская словесность: Антология / под ред. В.П.Нерознака. - М.: Academia, 1997. с.267-280.
3. Попова З.Д., Стернин И.А. Когнитивная лингвистика. – М.: АСТ:Восток-Запад, 2007. – 314с.
4. Степанов Ю.С. Константы: Словарь русской культуры – М.: Школа «Языки русской культуры», 2004. – 824 с.
5. Маслова В.А. Лигвокультурология: учеб. пособие для студ. высш. учеб. заведений. – 3-е изд., испр. – М.: Издательский центр «Академия», 2007. – 208с.
6. Зализняк Анна А., Левонтина И.Б., Шмелев А.Д. Ключевые идеи русской языковой картины мира. – М.: Языки славянской культуры, 2005.
7. Караулов Ю.Н. Русский язык и языковая личность. – М., 1987.
8. Колесова Д.В. Концептуальный анализ художественного текста: подходы и принципы//Язык и ментальность: текст и концепт. Вып.I. – СПб.: Политехника, 2004. с. 7-15.
9. Телия В. Н. Концептообразующая флуктуация константы «родная земля» в наименовании родина // Язык и культура: Факты и ценности: К 70-летию Юрия Сергеевича Степанова. – М., 2001. – С. 409–418.
10. Телия В. Н. Наименование РОДИНА1 как часть социального концепта «Patria» в русском языке // Языковая категоризация. Материалы круглого стола, посвященного юбилею Е. С. Кубряковой по тематике её исследования. – М., 1997. – С. 77–79.
11. Савенкова Л.Б. Русская паремиология. 2002.
12. Русский ассоциативный словарь. – Т. 1. – М., 2002.
13. Воркачев С. Г. Слово «Родина»: значимостная составляющая лингвоконцепта/ Язык, коммуникация и социальная среда. Воронеж: ВГУ, 2006. С.26-36
14. Фасмер М. Этимологический словарь русского языка: В 4 тт. – М., 2003.
15. Ревзина О.Г. Марина Цветаева// Очерки истории языка русской поэзии XX века. – М., 1995. с.305-362.
16. Саакянц А. Марина Цветаева: жизнь и творчество. – М.: Эллис Лак, 1999.
17. Кудрова И. Гибель Марины Цветаевой – М.: Независимая газета, 1997.
18. Цветаева М.И. Избранное. – М.: Изд-во Эксмо, 2003.
19. Цветаева М.И. Собрание сочинений: в 7 т. – М.: Эллис Лак, 1994-1995.