Научно-исследовательская работа "МЕЖДУ ТЬМОЙ И СВЕТОМ, ИЛИ О ПРИРОДЕ БИНАРНЫХ КОНЦЕПТОВ"

Научно-исследовательская работа

МЕЖДУ ТЬМОЙ И СВЕТОМ, ИЛИ

О ПРИРОДЕ БИНАРНЫХ КОНЦЕПТОВ

Выполнил(а):  

Черемных Валерия

учащаяся  11 «В» класса

 МАОУ «Гимназия №1» г. Белгорода

Руководители:

Заместитель директора МАОУ «Гимназия №1» Магомедова Алина Владимировна, доктор ф.наук, член-корреспондент РАЕ, профессор НИУ «БелГУ» Алефиренко Н.Ф.

Содержание

ВВЕДЕНИЕ

На одном из уроков литературы в рамках разговора о творчестве Льва Николаевича Толстого разъяснялось содержание понятии «диалектика души». Впервые услышав это словосочетание, я ошибочно соотнесла его с термином «диалект», даже не подозревая о его глубоко философском контексте. Впоследствии я много размышляла о том, как в характере человека могут соединяться противоположные черты, ведь даже детские сказки учат нас, что белое – белое, а черное – черное. И никаких полутонов, полудобра или полузлодеев. Возникшее уже в моем сознании противоречие побудило меня задать своим друзьям и родным вопрос: «Какие черты характера, по вашему мнению, наиболее свойственны русскому человеку?» Среди ответов, конечно, встречались гостеприимство, эмоциональность, щедрость, доброжелательность и патриотизм (приложение №1). Об интересующей меня противоречивости вспомнили 20% опрошенных, что в полной мере не удовлетворило мое любопытство.

На диаграмме отражены результаты ответа на вопрос: «Какие черты характера, по вашему мнению, наиболее свойственны русскому человеку?».

Помня о том, что человека характеризует его речь, я заинтересовалась: а как в языке может отразиться особенность души всего народа? Не секрет, что язык – (а) факт культуры, её составная часть, которую мы наследуем, и (б) одновременно ее орудие. Знакомство с темой выражения ценностно-смыслового пространства человека убеждает в том, что культура народа главным образом отображается в языке, ведь именно он аккумулирует ключевые явления культуры, транслируя их в знаковом воплощении - словах. Так приходит осознание того, что именно текст художественного произведения является наиболее ярким и глубоким воплощением русского национального характера. Все это и послужило поводом  к созданию этой работы, в которой я поставила задачу представить «диалектику русской души» посредством лексических противопоставлений, называемых в науке лексическими биполярными оппозициями. 

Именно «биполярная духовность», как считает В.В. Аксючиц, задает трагизм русского характера. Таким человеком, болезненно воспринимающим действительность, был Л.Н. Андреев (1871 – 1919 гг.). Критик Н. Неведомский писал (1903 г.) о нем: «Лейтмотивом его является одиночество, разобщенность людская, наша разрозненность, наше непонимание друг друга» [34; 41].

Объектом исследования в данной работе стали тексты произведений Леонида Андреева –  русского писателя рубежа XIX-XX веков, пожалуй, наиболее биполярного и противоречивого периода отечественной  истории. «Диалектика души» Леонида Андреева как писателя – порождение этой эпохи. Литературные критики справедливо называют его мастером тьмы и ужаса, сотканным из противоречий. Предмет исследования – лексические и фразеологические средства «оязыковления» бинарных концептов – мыслительных представлений о явлениях биполярного мира.

Знакомство с такими рассказами Л. Андреева, как «Кусака», «Баргамот и Гараська», «В темную даль», «Тьма» и др. дало основание сформулировать гипотезу, состоящую в следующих двух предположениях:

1. Смысловые границы между мыслительными образами «Света» и «Тьмы» в произведениях Л. Андреева размыты настолько, что это дает основание говорить о бинарном концепте «Свет/Тьма».
2. Оппозиция «Свет – Тьма» является доминантой художественного стиля Л. Андреева и идейно-художественным центром его произведений.

Основной целью работы является описание средств вербализации в текстах Л. Андреева оппозиции «Свет/Тьма».

На пути к осуществлению поставленной цели считаем важным решить следующие задачи:

1. Выяснить, в каких культурно-исторических условиях формировалось мировоззрение Л. Андреева и как это повлияло на особенности творчества писателя.
2. Определить, что такое бинарный концепт и как он традиционно воплощается в текстах литературных произведений.
3. Определить спектр художественно-речевой реализации образного смысла художественного бинарных концептов.
4. Охарактеризовать особенности восприятия бинарных концептов текстов Л. Андреева.

Концепт вообще как основное понятие  когнитивной лингвопоэтики, хотя и был введен в лингвистику сравнительно недавно (в начале XX века), не обделен вниманием ученых. Вот только некоторые из многочисленных работ, вышедших в период с 1988 года по 2013 год, которые могут служить теоретическим основанием нашего исследования:  1. Алефиренко Н.Ф. Поэтическая энергия слова. Синергетика языка, сознания и культуры. М.: Академия, 2002. 2. Аскольдов (Алексеев) С. А. Концепт и слово // Русская словесность. От теории словесности к структуре текста: Антология / Под общ. ред. В. П. Нерознака. М.: Academia, 1997. С. 267-279. 3. Бабушкин А. П. Типы концептов в лексико-фразеологической семантике языка. Воронеж: Изд-во ВГУ, 1996. 104 с.

В последние годы появляются исследования, непосредственно посвященные оппозиции концептов (Хутова Э. Р. «Бинарная оппозиция «ЛЮБОВЬ / НЕНАВИСТЬ» в разносистемных языках: лингвокультурологический аспект», 2008 г.; Хайруллина Д. Д. «Бинарные концепты «Огонь» и «Вода» как фрагмент языковой картины мира», 2009 г.; Печагина Т. В. «Категориальные концепты «Добро» и «Зло» в детской фэнтези», 2011 г.;  Талицкая А. А. «Концепты «Жизнь» и «Смерть» в лирике Н.А. Заболоцкого», 2011 г.).  

Однако нигде не рассматриваются способы и средства вербализация бинарного концепта «Свет/Тьма» текстах художественных произведений. Этими обстоятельствами и обусловлена актуальность разрабатываемой нами темы. Более того, современная наука о языке, как  утверждают ученые, антропоцентрична (греч. άνθρωπος «чeловек»). Это означает, что она направлена на изучение человека и его внутреннего мира, который воплощается как раз в языке  речи. Интересно наблюдать за тем, как язык меняется, проявляет всю свою пластичность и гибкость для того, чтобы придать форму даже самым противоречивым мыслям Л.Андреева и героев его произведений.

Для решения поставленных задач использовались следующие методы:

1. Описательный метод (приёмы наблюдения, систематизации и сопоставления).
2. Ведущим методом является метод концептуального анализа (изучение способов словесного выражения художественных концептов, представляющих языковую личность автора) [11:83].

Практическая значимость исследования заключается в том, что результаты проведенной работы могут быть использованы на уроках литературы при изучении творчества Л.Андреева, при обсуждении темы о русском национальном характере и о неразрывной связи сознания человека и языка. В моей гимназии к результатам моего исследования обращаются не только мои одноклассники, но и все те, кто искренне увлечен языком. Материалы данной работы представлены на школьном телевидении, информационных стендах и заставляют и школьников, и учеников поразмышлять над противоречиями своего характера и характера окружающих.

ГЛАВА 1. ЯЗЫКОВАЯ ЛИЧНОСТЬ ЛЕОНИДА АНДРЕЕВА И КУЛЬТУРНО-ИСТОРИЧЕСКИЕ УСЛОВИЯ ЕЕ ФОРМИРОВАНИЯ

           В одной из телевизионных передач речь шла о том, что в русском народе удивительно сочетаются деспотизм и анархизм, мечта о свободе и воле; жестокость, цинизм и  одновременно, сердечность, отзывчивость и милосердие; индивидуализм и коллективизм; национализм и интернационализм; смирение, вплоть до монашеской аскезы и, в то же время, стремление к борьбе, извечному поиску правды.

Это побудило меня выяснить, осознает ли сам русский человек свою противоречивость? Этот вопрос я задала знакомым разного возраста, и вот, что получилось.

Таблица 1. Данные опроса «Считаете ли Вы свой характер противоречивым?»

На основании данных опроса я сделала вывод, что молодое поколение ещё не так ясно, в отличие от старшего, понимает всю свою противоречивость. Разумеется, респондентам группы «от 14 до 18» ещё предстоит открывать для себя неизвестные черты своего характера, познавать мир, меняться, формировать собственную личность, развиваться физически и духовно. Опрос позволил мне убедиться в том, что русская душа, русский характер – явление непростые и неоднозначные. Именно таким мне видится и Леонид Андреев, творчеству которого посвящено это исследование.

Личностное бытие Леонида Андреева формировалось в условиях русско-японской войны и революции 1905 года, первой мировой войны и двух революций 1917 года, когда не только разрушались прежние понятия, традиции, складывавшиеся веками, но и рушилось сознание нации. Очевидно, что у столь чуткого свидетеля этих катастроф, как Леонид Андреев, сформировалось представление о нескончаемой разобщенности людей: каждый находится один на один с этой разрушающей стихией и не надеется ни на чью помощь.  То есть находится перед лицом тьмы-неизвестности.  К. И. Арабжин в своей книге «Леонид Андреев» (1910 г.) утверждал: «Основная мысль писателя… человек одинок и сер среди общего мрака и тьмы… а жить так хочется, потребность счастья, правды, смысла жизни не угасла…». Именно этот психологическим конфликтом, восходящий к романтическому противостоянию мечты и реальности, определил основную текстовую тональность произведений Леонида Андреева.

Учитывая перечисленные выше экстралингвистические параметры, можно объяснить преобладание в текстах Л. Андреева номинантов тьмы, ужаса,  что усиливает упаднический пафос произведений, утверждает мысль об отсутствии надежды и веры в счастье. Приведем лишь некоторые статистические данные о частотности употребления слов отрицательной коннотации.

Таблица 2. Частота употребления в текстах Л.Андреева слов лексической группы «Тьма»

Как видно из таблицы, слова с отрицательной коннотацией в текстах Л. Андреева являются превалирующими. Очень важны для понимания глубинного смысла слов автора репрезентанты «Тьмы», которые помогают читателю погрузиться в атмосферу ужаса, созданную Л. Андреевым.

Марина Пименова в своей книге “Языковая картина мира” определяет дуализм как способ восприятия, “рисующий картину мироздания, опираясь на проявление двух противоположных друг другу начал, борьба между которыми и создает все то, что есть в действительности” [Пименова: 73]. Внутренняя противоречивость — характерная черта андреевского творчества. «Очевидно, в самой основе творчества Л. Андреева,— писал В. Боровский,— заложено какое-то противоречие, и это противоречие мешает автору успешно осуществлять задуманные им планы, воплощать в художественные произведения преследующие его идеи и образы; это противоречие нарушает цельность, а с нею и силу его произведений, оставляет их какими-то недоделанными. Вот-вот, кажется, наткнулись вы у автора на новую, яркую, интересную мысль; вы хватаетесь за нее, идете за извилинами ее хода, и вдруг — эта смелая, оригинальная мысль шлепается на землю и неуклюже волочится нелепыми, ненужными толчками. Развеивается обаяние, и с досадой откладываете вы книгу: «Нет, это не то!».

Во введении нашей исследовательской работы мы говорили, что противоречивость, свойственная Л.Андрееву, явление общенациональное. Эта мысль подтвердилась после анализа трудов известных мыслителей, которые утверждают идею того, что душа русского человека имеет двойственный и противоречивый характер. Замечательный русский философ Н.А. Бердяев причину этого видит в том, что в России «сталкиваются и приходят во взаимодействие два потока мировой истории – Восток и Запад. Россия … соединяет два мира».      

Н.О. Лосский  писал, что «в жизни каждого народа воплощены пары противоположностей, и их особенно много среди русских людей». Эту же особенность отмечал и известный религиозный философ Иван Ильин, который противоречие русского национального характера видел в том, что «он колеблется между слабохарактерностью и высшим героизмом».

Многие критики и исследователи творчества Леонида Андреева говорят о духе противоречия, формирующем основу его писательского мира. Да что говорить, даже знающие его современники говорили о нем то как о добродушном товарище, то как о беспринципном злодее. Корней Чуковский в воспоминаниях об Андрееве пишет: “Одни говорили: он чванный. Другие: он душа нараспашку” [Чуковский 2001].

Творчество Л. Андреева сложно рассматривать обособленно от религиозного и философского контекста. Вопросы бытия «занимают центральное место в системе художественных координат Л. Андреева и, безусловно, заслуживают особого анализа» [Плешко 2012].  Я считаю, что у вопросов философского, онтологического характера не может быть однозначного разрешения. И эта особенность содержания текстов Леонида Андреева, и противоречивость взглядов писателя определили то, что основой  его текстов стала лексическая контрастность. Именно контрастность лежит в основе рече-смысловой и мыслительной структуры бинарного концепта.

Таким образом, бинарные концепты текстов Леонида Андреева служат ярким воплощением авторских представлений о мире и месте человека в нем, раскрывают позицию автора и его «таинственные помысел о мире» (И. Ильин).

ГЛАВА 2. СУЩНОСТЬ БИНАРНОГО КОНЦЕПТА И ОСОБЕННОСТИ ЕГО ВЕРБАЛИЗАЦИИ В ХУДОЖЕСТВЕННЫХ ТЕКСТАХ

2.1 Бинарный концепт и его роль в формировании художественного стиля писателя

Понятие «модные тенденции» уже давно охватывает не только сферу культуры, стилей одежды, но и науку. Н. Ф. Алефиренко на одной из ежегодных научных конференций молодых исследователей белгородского университета, куда были приглашены и учащиеся школ, сказал, что в лингвистике сегодня модно говорить о КОНЦЕПТЕ, именуя им все, «что душе угодно», т.е. то, раньше называлось понятием или представлением. В нашем понимании, концепт сочетает в себе и то, и другое. Это своего рода «образное наивное понятие».  В терминологическом отношении  такое толкование, конечно, уязвимо, так сочетает  несочетаемое: образ и понятие. Первое – предметно-чувственной природы, а второе – логической. Однако оно отражает суть конрцепта.

Концепт как базовое понятие когнитивной лингвопоэтики  способно максимально проявлять свой информативный потенциал, а значит, от понятия концепт отличается прежде всего тем, что помимо предметной ориентации он включает в себя и всю коммуникативно значимую информацию (в том числе и экстралингвистического характера). Так, И.А. Тарасова считает, что многослойная структура концепта включает в себя ядро и периферию, хотя часто учитывается лишь концептуально-образный слой (ядро). Из множества предложенных  особого внимания заслуживает концепция И.А. Тарасовой. Она выделяет понятийный, предметный, ассоциативный, образный, символический и ценностно-оценочный слои.

 Кроме того, концепт воплощает в себе коллективный опыт народа, отражает особенности массового сознания и реализует связь  с культурно-этническими стереотипами. Другими словами, концепт – коллективный архетип культуры (Алефиренко Н.Ф. 2003; Кубрякова Е.С. 2002).

Анализируя особенности реализации образно-смыслового бинарного концепта и способы его вербализации в текстах Л.Андреева, мы учитываем, что  концепт – речемыслительный продукт духовно-деятельностной природы.

В настоящее время существует множество классификаций концептов. В работе Д.С. Лихачёва «Концептосфера русского языка» представлено деление концептов с точки зрения их тематики. А.Я. Гуревич подразделяет культурно-языковые концепты на философские категории и социальные (культурные). Е.В. Образцова в основу своей типологии кладет принцип динамики, тем самым выделяя устойчивые и неустойчивые концепты. Примечательно, что именно устойчивые концепты, по мнению исследовательницы, имеют закрепленные за ними средства вербализации. Значимой в контексте нашего исследования можно считать классификацию М.В. Пименовой, которая выделяет парные концепты, бинарные и эквивалентные. Под бинарными понимаются такие концепты, слова-репрезентанты которых являются антонимами (см.: Пименова 2012: 95). Ни в одном из проанализированных нами трудов мы не встретили термин художественный бинарный концепт. Мы осознаем, что не каждый бинарный концепт является художественным, так как такие  оппозиции восходят к культуре народа и входят в разряд познавательных концептов. Так, С.А. Аскольдов-Алексеев предлагал различать познавательные и художественные концепты: «Самое существенное отличие художественных концептов от познавательных заключается все же именно в неопределенности возможностей». В концептах познания эти возможности подчинены требованию реальной действительности или законам логики. «Связь элементов художественного концепта зиждется на совершенно чуждой логике и реальной прагматике художественной ассоциативности» (курсив автора) (Аскольдов-Алексеев 1997: 275).

В индивидуальной художественной картине мира писателя бинарный концепт выполняет текстообразующую функцию, так как, по мнению В.В. Воровского, Л. Андреев подчинял «жизнь – смерти, свет – тьме». 

Концепты – это мыслительные образы, составляющие концептосферу человека, кванты знания (по определению Е. С. Кубряковой). Коммуникативно востребованные концепты, то есть такие, о которых люди хотят говорить, получают языковые номинации, т.е. вербализуются. Иначе говоря, они представлены акустическими знаками, которые можно произнести и услышать. То, что такими знаками являются лексемы (фонетические реализации слов) , видимо,  не вызывает сомнений ни у одного ученого. Именно в слове заключен (опять же по определению Е.С. Кубряковой (Кубрякова 1996: 92)) концепт, «схваченный знаком».

Вербализация в широком смысле означает вербальное (словесное) описание переживаний, чувств, мыслей, поведения. Строго говоря, вербализация - это процесс выражения через звуковое обозначение символов описания мира. Так, Н.Ф. Алефиренко в качестве наиболее распространённых средств вербализации концепта отмечает слово, фразеологизм, словосочетание, структурную схему предложения и даже текст, «если в нём раскрывается сущность какого-либо концепта» (Алефиренко 2003: 8).  Средства вербализации того или иного концепта зависят от его типовой принадлежности.

Многие исследователи выделяют два вида художественных концептов. Так, Е.В. Сергеева особенно важной считает классификацию по степени оригинальности (индивидуальности содержания), «поскольку именно этот фактор определяет специфику художественных концептов» (Сергеева 2006: 99). На основании этого выделяются общехудожественные концепты (их содержание и экспликанты одинаковы для многих авторов) и индивидуально-авторские: «информационная целостность, содержание и вербализация которых  присущи творчеству только одного автора» (Сергеева 2006: 101).

Примером индивидуально авторской номинации может служить то, что, например, бинарный концепт «Свет/Тьма» в текстах некоторых произведений является своеобразной характеристикой такого явления, как «Революция», ориентирован на эстетическую сторону художественного текста и вербализован большим количеством средств образности. Традиционно же со времен Добролюбова символический контраст «Тьмы» и «Света» применительно к российской действительности применялся однозначно. «Тьма» - это несовершенство и ограниченность жизни общества, в котором нет места «светлым» мыслям прогрессивных людей. Смешивание этих значений было недопустимо. Однако Л. Андреев меняет полюса борьбы, используя их в абсолютно противоположном смысле.  Рассмотрим это положение на конкретном примере. Главный герой рассказа «В темную даль», революционер из  мещанского сословия, покидая отцовский дом, уходит именно во тьму, несмотря на то, что, казалось бы, он должен покинуть «темное царство» мещан. Таким образом, Л. Андреев традиционно выбирает концепт «Тьма» для номинации какого-либо класса общества, однако делает это, нарушая привычные нормы.

Но, несмотря на представленные выше особенности вербализации концепта, он все-таки является общехудожественным. Дело в том, что как считает Е.В. Сергеева, наличие явно выраженных, но не преобладающих авторских смыслов и некоторых окказиональных вербализаторов возможно и в содержании общехудожественных концептов. Более того, концепты «Свет» и «Тьма» совпадают по основному номинанту с существующими в русской языковой картине мире концептами-универсалиями (жизнь – смерть, день – ночь и т.д.).

Прагматический потенциал бинарных концептов в текстах рассказов Л. Андреева заключается в том, что большинстве из них оказываются носителями оценочности. Так, например, концепт «Тяжесть» вербализуется в тексте повести «Жизнь Василия Фивейского» в том числе и качественным прилагательным «тяжелый», информативный потенциал которого предельно широк. Так, в толковом словаре С.И. Ожегова представлено 9 вариантов значения указанного прилагательного. В условиях конкретного художественного пространства проявляется такое значение прилагательного, как «горестный, мучительно-неприятный». Примечательно, что согласуется анализируемое нами определение с существительным «дума». Таким образом, восходящее к физическим характеристикам слово реализует в текстах рассказов Л. Андреева свой оценочный потенциал, заложенный в денотате (предмете обозначения) слова.

Для анализа концепта «Тяжесть» приведем примеры сочетаемости его репрезентантов с другими лексическими единицами:

•        «Тяжело, когда сын – дурачок…»

•        «Тяжелым шагом…»

•        «Тяжело переступали…»

•        «Тяжелый сон…»

•        «Тупая тяжесть под сердцем…»

•        «Тяжелую руку…»

•        «Тяжелая работа…»

•        «В состоянии тяжелого оцепенения…»

•        «Тяжело больной…»

•        «Тяжелая смута в природе…»

•        «Тяжелое бремя печали…»

Таким образом, из одиннадцати случаев употребления репрезентантов концепта «Тяжесть», только дважды они не характеризуют состояние человека. Более того, прием психологического параллелизма проявляется в том, что горестное состояние тревоги и неопределенности царит не только в душах героев произведения Л. Андреева, но и в природе.

В ходе функционирования любого лингвокультурного концепта, которым и является концепт «Тяжесть», наблюдаются различные изменения его значимости. Однако в текстах Л. Андреева репрезентанты художественного концепта «Тяжесть» являются общепринятыми. Концепт «Легкость» в повести «Жизнь Василия Фивейского» существует в непосредственной близости с концептом «Тяжесть», проявляя тем самым их смысловую близость или даже зависимость, единение в единый бинарный концепт «Тяжесть/Легкость».

Прагматическая ценность указанного бинарного концепта заключается в том, что в художественных текстах он номинирует противоположное состояние человека. Отсутствие спокойствия, уверенности, обремененность горькими событиями  - духовная тяжесть, от которой так пытаются убежать герои андреевских произведений. Умиротворенность, единение с природой и Богом характеризуются состоянием легкости.

2. Особенности вербализации бинарного концепта «Свет/Тьма» в текстах рассказе Л. Андреева «В темную даль»

Рассказ Л. Андреева «В темную даль» впервые был напечатан в газете «Курьер», выпуск от 25 декабря 1900, №357. Издавался в «Дешевой библиотеке», 1906. Рассказ был высоко оценен Горьким, одобрившим интерес автора к теме революции, и удостоился оценки «5» по пятибалльной шкале Льва Толстого.

В основе сюжета противопоставление нового революционного начала и устоявшейся мещанской жизни. История о возвращении сына в отчий дом после семилетнего отсутствия. «Сумрачная фигура» молодого человека одним своим видом вызывает сомнения, вносит неясную тревогу в дом и как бы лишает его привычной «души». «Если бы в чемодане нашлись ружья, пули и ножи и Николай действительно оказался бы разбойником, это было бы не так страшно, как не знать совершенно занятий человека, который так не похож на других людей лицом и ухватками: слушает, а сам не говорит и смотрит на всех, как палач. Тревога росла и переходила в суеверный страх, ледяной волной прокатывавшийся по дому».

Обратим же внимание на особенности вербализации бинарного концепта «Свет/Тьма», ярко выраженном уже в первом рассказе, посвященном теме революции. В названии рассказа «В темную даль», где концепт «Тьма» вербализован сочетанием прилагательным темную, с именем существительным даль проявляется широкая степень обобщенности и абстрактности, а значит, и богатство информативного потенциала языковой единицы. Герой будто шагает в это лишенное света пространство, которое не имеет границ и пределов. Дело в том, что уже в названии рассказа на эмотивном уровне заложено ощущение неуверенности, страха, безысходности.

Выразительный контраст «света» и «тьмы» в рассказе существует благодаря дому отца с его «уютом», в который вторгается пришедший с улицы сын. Перед нами предстают два мира: освещенного, теплого дома и мрачной, бесприютной улицы. «Душой» дома был «комфорт» благополучных, отделившихся от внешнего  мира остальных людей, а появление человека из «тьмы» грозно напоминает о том, что в мире царит неблагополучие, от которого обитателей дома отделяют иллюзорные стены «уюта». В рассказе «В темную даль» символический контраст «света» и «тьмы» доведен до выразительного предела. Мир спокойного, светлого дома оказывается крохотным пятном в беспорядочном царстве «тьмы». Экспрессионистская манера Андреева уже дает о себе знать в этом рассказе.

Позиция автора достаточно очевидна. Вслед за Горьким он обращает внимание на социальное «дно». Однако контраст «света» и «тьмы» существует в прозе Андреева не только в качестве социального контраста «богатых» и «бедных», но и как тревожное чувство общего неблагополучия в мире, перекликающееся с некрасовским ощущением «рокового пути» современной цивилизации.

Важно отметить, что в контексте рассказа мы можем заметить не только явное разграничение между сторонами «света» и «тьмы», но и их слияние – «серость». Художественное пространство текста окрашено в мрачные тона, или даже полутона, преимущественно серые («пришел он в серый ноябрьский полдень…(Андреев 1989:161)»). Коннотация серого цвета отрицательная и связана она с неопределенностью, промежуточным состояние между добром и злом, неуверенностью и смятением. Сгущает темные краски и такая пейзажная деталь, как «плотные тучи (Андреев 1989:161)», заявленная в самом начале текста. С появлением юноши в «серый ноябрьский полдень», он приносит в дом вместе с собой эту «серость», вызывая у жителей дома непонятные душевные терзания, страх (слово которое употреблено в рассказе 11 раз), ужас, волнение, неизвестность. Все чувства и эмоции по отношению к нему неопределенные, неясные, ужасающие, «серые», как и он сам. Намного страшнее оказывается «серость» в рассказе Андреева, чем сама «тьма», в которую уходит сын, покидая благополучный дом отца.

Доминирование упаднических настроений в рассказе, связанное с концентрацией слов с негативной коннотацией («смерть», «страх», «кошмар», «ужас», «зловещая даль»), наделяет концепт «Тьма» способностью номинировать соответствующее состояние человека.

В потенциальной сочетаемости языковых репрезентантов концепта «Тьма» достаточно рельефно проявляются его образные, символистические слои. Актуализируются они, как правило, с помощью  таких средств выразительности как повтор, эпитет («темная зловещая даль (Андреев 1989: 172)»), но в анализируемом нами рассказе чаще всего употребляются тавтологически («в высоких комнатах было темно», «из темного угла»). Основной особенностью реализации в текстах рассказов Л. Андреева концепта «Тьма»  явилось стирание границ между концептами «Тьма», «Страх», «Неопределенность», «Смута», «Ужас» путём коннотативного интегрирования их в макроконцепт  «Свет/Тьма».

Таким образом, концепт «Свет/Тьма» выражает авторскую позицию и служит мощным инструментом создания тональности всего произведения, обозначает настроения героев и символизирует общественные явления.

Заключение

Исследование художественного бинарного концепта «Свет/Тьма» позволяет затронуть многие актуальные для современной лингвистики проблемы: вопросы взаимосвязи языка и мышления, саморазвития языка и типологии концептов в художественных текстах.

«Свет» и «Тьма» рассматриваются в работе не как два антонимических универсальных концепта, получившие преломление в языке в виде двух вербальных миров – мира Света и мира Тьмы, – а как образовавшийся путем интеграции единый бинарный концепт «Свет/Тьма». Объяснить это можно не только ментальной значимостью двух взаимодополняющих элементов сознания, но и тем, что в личностном бытии Л. Андреева свет не мыслим без тьмы, как тьма не мыслима без света. Более того, Л. Андреев хоть и вербализует «Свет» и «Тьму» антонимичными лексическими средствами, не противопоставляет одно другому, так как, образно говоря, его свет темен настолько,  насколько светла тьма.

Л. Андреев, с одной стороны, идет по традиционному пути выражения бинарного концепта «Свет/Тьма»:

1. Соотносит эти языковые единицы с социальными процессами (борьба светлого, просвещенного класса с темным, необразованным; «Тьма», «В темную даль», «Бездна», «На реке»).

2. Концепт «Свет/Тьма» соотносится с образно-ценностным восприятием мира:  «Рай» и «Ад» («Жизнь Василия Фивейского»).

3. Смысловое поле бинарного концепта «Свет/Тьма» включает такие субконцепты, как «Безысходность», «Страх», «Смятение» («Жизнь Василия Фивейского», «Бездна», «Стена»).  Например, характеризуя состояние главного героя произведения «Жизнь Василия Фивейского», автор совмещает в описании психологического состояния Василия биполярные лексемы: «и светлая надежда, и молитва, и безмерное отчаяние великого преступника». Вербализуя концепт «Горе», обусленный ситуацией смерти маленького сына Василия и его жены, Леонид Андреев использует лексему «страх», которая включена в словосочетание «страх к солнечным дням». Эта фраза выходит за рамки традиционного восприятия концепта «Свет», связанного с чувствами светлой надежды и радости. 

4. Л. Андреев традиционно воспринимает смену дня и ночи как борьбу тьмы и света.

5. Бинарный концепт «Свет/Тьма» отражает цикличность жизни человека, которая проявляется в движении от жизни к смерти, то есть от света к тьме («Жизнь Василия Фивейского»).

Все оценочные пласты исследуемого бинарного концепта выявлены нами при проведении опроса (ассоциативном эксперименте), который показал типовые смысло-образы, которые возникают у читателей рассказов Л. Андреева (см. приложение №2).

И, пожалуй, самое главное: Л. Андреев не воспринимает свет как оппозицию тьмы, как непримиримую контрастность. Свет и тьма – это две взаимодополняющие противоположности того целого, которое воплощает «диалектику души» участников художественной коммуникации: автора и читателя.

Хочется надеяться, что эта работа – начало серьезного будущего исследования, посвященного самому сильному инструменту взаимопонимания людей – языку.

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

1.        Алефиренко, Н. Ф. Проблемы вербализации концепта: теоретическое исследование / Н.Ф. Алефиренко. – Волгоград:  Перемена, 2003. – 112 с.

2.        Алефиренко, Н.Ф.  Поэтическая энергия слова. Синергетика языка, сознания и культуры / Н.Ф. Алефиренко.  - М.: Academia, 2002. –  400 с.

3. Аксючиц В.В.

3.        Андреев, Л.Н. Избранное / Л.Н. Андреев. – Горький: Волго-Вятское кн. изд-во, 1979. – 302 с.

4.        Анисимова Е.Е. Лингвистика текста и межкультурная коммуникация: (на материале креолизованных текстов) / Е.Е. Анисимова. ‒ М.: Академия, 2003. – 128 с.

Арабжин К. И.

5.        Арнольд И.В. Семантика. Стилистика. Интертекстуальность: сборник научных статей / И. В. Арнольд. ‒ СПб.: Изд-во Санкт-Петербургского университета, 1999. – 243 с.

6.        Арнольд И.В. Читательское восприятие интертекстуальности и герменевтика / И.В. Арнольд // Интертекстуальные связи в художественном тексте: Межвузовский сборник научных трудов / отв. ред. И. В. Арнольд. ‒ СПб.: Изд-во Образование, 1993. – 148 с.

7.        Арутюнова Н.Д. Метафора и дискурс // Теория метафоры. ‒ М., 1990. ‒ С. 5-32

8.        Аскольдов, С.А. Концепт и слово // Русская словесность. От теории словесности к структуре текста: антология / под общ. ред. В.П. Нерознака. – М.: Академия, 1997. – С. 67-279.

9.        Баранов А.Н. Очерк когнитивной теории метафоры // Баранов А.Н., Караулов Ю.Н. Русская политическая метафора. Материалы к словарю. ‒ М.: Институт русского языка АН СССР, 1991. ‒ С. 184-192.

10.        Болдырев, Н.Н. Когнитивная семантика: Курс лекций по английской филологии. / Н.Н. Болдырев. – Изд. 3- е, стереотип. – Тамбов: Изд-во Тамбов. ун-та, – 2002. – 302 с.

11.        Болотнова, Н.С. Поэтическая картина мира  и её изучение в коммуникативной стилистике текста / Н.С. Болотнова // Сибирский филологический журнал. – Новосибирск. – 2003. – № 3-4. С. 198-207.

12.        Величковский, Б.М. Когнитивная наука: Основы психологии познания. Т.2 /  Б.М. Величковский. – М.: Смысл: Академия, 2006. – 448 с.

13.        Воркачев, С. Г. Методологические основания лингвоконцептологии  / С.Г. Воркачев // Теоретическая и прикладная лингвистика. Вып. 3: Аспекты метакоммуникативной деятельности. – Воронеж, 2002. – С. 79-95.

14.        Воркачев, С. Г. Культурный концепт и значение / С.Г. Воркачев // Труды Кубанского государственного технологического университета. Сер. Гуманитарные науки. Т. 17, Вып. 2. – Краснодар, 2003.  – С. 268-276.

15.        Воробьев, В. В. Лингвокультурология (теория и методы) / В.В. Воробьев. – М.: Изд-во РУДН, 1997. – 331 с.

16.        Демьянков, В.З. Понятие и концепт в художественной литературе и научном языке / В.З. Демьянков // Вопросы филологии, 2001. – № 1. С. 35-47.

17.        Звегинцев, В.А. Новое в лингвистике / В.А. Звегинцев. – М.: Иностранная литература, 1960. Вып. 1 – 464 с.

18.        Карасик, В. И. Языковой круг: личность, концепты, дискурс/ В.И. Карасик. – Волгоград: Перемена, 2002. – С. 166-205.

19.        Костомаров, В. Г. Языковой вкус эпохи: Из наблюдений над речевой практикой масс-медиа / В. Г. Костомаров.– 3-е изд., испр. и доп.– Санкт-Петербург : Златоуст, 1999. – 319 с. – (Язык и время; Вып.1)

20.        Кубрякова, Е. С. О современном понимании термина "концепт" в лингвистике и культурологии / Е.С. Кубрякова// Реальность, язык и сознание: междунар. межвуз. сб. науч. тр. Вып.2. – Тамбов: Изд-во ТГУ им. Г.Р. Державина, – 2002. – С. 5-15.

21.            Кубрякова, Е. С. Сознание человека и его связь с языком и языковой картиной мира / Е.С. Кубрякова// Филология и культура: материалы IV Междунар. науч. конф. 16-18 апреля 2003. – г. Тамбов: Изд-во ТГУ им. Г. Р. Державина, 2003. – С. 32-34.

22.        Кубрякова, Е. С. Об установках когнитивной науки и актуальных проблемах когнитивной лингвистики / Е.С. Кубрякова // Вопросы когнитивной лингвистики.  – 2004а. № 1. – С. 6-17.

23.        Ладо, Р. Лингвистика поверх границ культур / Р. Ладо // Новое в зарубежной лингвистике. – Вып. – XXV: Контрастивная лингвистика. – М.: 1989. – С. 34-35.

24.        Лихачев, Д. С.  Концептосфера русского языка / Д.С. Лихачев // ИАН СЛЯ. 1993. Т. 52, № 1. – С. 3–9.

25.        Ляпин, С. Х.  Концептология: к становлению подхода / С.Х. Ляпин // Концепты. Вып. I. – Архангельск, 1997. – С. 1

26.        1–35.

27.        Магомедова, А.В. Местоименные наименования в текстах рассказов Л. Андреева / А.В. Магомедова // Русский язык как государственный язык Российской Федерации: лингвистический, ценностный, эстетический, социальный, историко-культурный статус. Материалы Межрегиональной конференции по вопросам функционального развития русского языка как государственного языка как государственного языка РФ. – Москва-Арзамас, 2012. – с. 400-404.  

28.        Магомедова, А.В. Коннотативное пространство концепта «Тьма» и способы его вербализации в тексте рассказа Л. Андреева «В темную даль» / А.В. Магомедова // Русское слово: прошлое, настоящее, будущее: материалы Всероссийской научно-практической конференции с международным участием 17-18 мая 2012г. – Арзамас: АГПИ, 2012. –  с. 248-252   Я бы убрал – вызывает подозрение на плагиат.

29.        Мандельштам, О. Сочинения: В 2. / О. Мандельштам // О. Мандельштам. – М., 1990. – 327 с.

30.        Маслова, В.А. Лингвокультурология / В.А. Маслова. – М.: 2001. – 208 с.  

31.        Попова, З.Д., Стернин, И.А. Понятие «концепт» в лингвистических исследованиях / З.Д. Попова, И.А. Стернин. – Воронеж: Изд-во Воронежского гос. ун-та, 1999. – 30 с.

32.        Попова, З.Д., Стернин И.А. / Очерки по когнитивной лингвистике. / З.Д. Попова, И.А. Стернин.  — Воронеж: Истоки, 2001. - 192 с.

33.        Рылова, Е.В. Когнитивный аспект исследования языкового сознания / Е.В. Рылова // XII Международный симпозиум по психолингвистике и теории коммуникации. «Языковое сознание и образ мира». Москва, 2-4 июня 1997 г. – М ., 1997. –С. 137-138.

34.        Семенов, А.Н., Семенов, В.В. Русская литература XX века в вопросах и заданиях: 11 кл.: В 2ч. / А.Н. Семенов, В.В. Семенов – М.: Гуманит. изд. центр ВЛАДОС, 2001. – Ч.1. – 368 с.

35.        Сергеева, Е.В. К вопросу о классификации концептов в художественном тексте / Е.В. Сергеева // Вестник ТГПУ. – Гуманитарные науки, 2006. – с. 98 - 102.

36.        Сидоренков, В.А. От слова – к образу, от словаря – к художественному тексту / В.А. Сидоренков // Слово и грамматические законы языка: Глагол. – М.: Наука, 1989. – С. 221-222.

37.        Степанов, Ю. С. Константы. Словарь русской культуры. Опыт исследования. / Ю.С. Степанов. – М., 1997. С. 40-76.

39.        Печагина Татьяна Владимировна «Категориальные концепты «Добро» и «Зло» в детской фэнтези», 2011  http://www.lib.csu.ru/texts/diss/PechaginaTV_ar.pdf

40.        Талицкая Анна Александровна «Концепты «Жизнь» и «Смерть» в лирике Н.А. Заболоцкого», 2011 г http://inf.yspu.org/documents-open/dis/583/auto.pdf

41.        Хутова Э.Р. Бинарная оппозиция «Бинарная оппозиция «Любовь/Ненависть» в разносистемных языках: лингвокультурологический аспект» (на материале русского, английского и кабардино-черкесского языков) http://do.gendocs.ru/docs/index-78348.html

ПРИЛОЖЕНИЕ №1

ПРИЛОЖЕНИЕ №2

Результаты анкетирования

Ассоциативная таблица

МЕЖДУ ТЬМОЙ И СВЕТОМ, ИЛИ О ПРИРОДЕ БИНАРНЫХ КОНЦЕПТОВ

Черемных Валерия Ивановна

Научный руководитель Магомедова Алина Владимировна

МАОУ «Гимназия №1», Белгородская область, г. Белгород

«Биполярная духовность» (В.В. Аксючиц) задает трагизм русского характера. Именно таким человеком, болезненно воспринимающим действительность, был Л. Н. Андре́ев (1871—1919). Критик Н. Неведомский писал (1903 г.) о нем: «Лейтмотивом его является одиночество, разобщенность людская, наша разрозненность, наше непонимание друг друга» [34; 41].

Объектом исследования в данной работе стали тексты произведений русского писателя рубежа XIX-XX веков Леонида Андреева (1871 – 1919 гг.), которого критики справедливо именуют мастером тьмы и ужаса, сотканным из противоречий. Предмет исследования – лексические и фразеологические средства вербализации бинарных концептов.

Основной целью работы является описание средств вербализации в текстах Л. Андреева философской оппозиции «Свет/Тьма». На пути к поставленной цели нам необходимо решить следующие задачи:

5. Выяснить, в каких культурно-исторических условиях формировалось мировоззрение Л. Андреева и как это повлияло на особенности творчества писателя;
6. Определить, что такое бинарный концепт и как он традиционно воплощается в текстах литературных произведений;
7. Определить спектр художественно-речевой реализации образного смысла художественного бинарных концептов.
8. Охарактеризовать особенности восприятия бинарных концептов текстов Л. Андреева.

Свет» и «Тьма» рассматриваются в работе не как два антонимических универсальных концепта, получившие преломление в языке в виде двух вербальных миров – мира Света и мира Тьмы, – а как образовавшийся путем слияния единый бинарный концепт «Свет/Тьма». Объяснить это можно не только ментальной значимостью двух взаимодополняющих элементов сознания, но и тем, что в личностном бытии Л. Андреева свет не мыслим без тьмы, как тьма не мыслима без света. Более того, Л. Андреев, хоть и вербализует «Свет» и «Тьму» антонимичными лексическими средствами, не противопоставляет одно другому, так как, образно говоря, его свет скорее тоже тьма.