Анализ лексических средств фантастической повести Д.Емца «Мефодий Буслаев. Лестница в Эдем».

               План работы

Введение. Обоснование актуальности работы и постановка проблемы.

Анализ лексических  средств фантастической повести Д.Емца «Мефодий Буслаев. Лестница в Эдем».

Глава 1. Краткие сведения об авторе и особенностях   литературного жанра.

    Глава 2. Нормативность  словоупотребления.

                  2.1. Соблюдение требования чистоты речи.

                  2.2.  Употребление просторечных слов.

                  2.3. Употребление иноязычных слов.

    Глава 3. Особенности употребления некоторых тематических групп слов.   

   3.1.Военная лексика.

                  3.2. Описание природы, внешности и состояния человека.

                  3.3. Собственные имена.

Заключение.

Список использованной литературы.                          

Введение

    Проблема подросткового чтения является одной из серьезных проблем, решаемых современной школой. Школьная программа литературного образования основана на изучении классики. Однако  многие учащиеся не хотят читать классические произведения, так как они «не вписываются» в круг их интересов, что делает учеников, моих одноклассников, безразличными читателями. Между тем, бесспорным является мнение о прямой зависимости уровня читательских интересов  и  уровня развития языкового вкуса. Перефразировав известную русскую пословицу, по моему мнению,  можно  сказать: «Скажи мне, какие книги ты читаешь, и я скажу, какова твоя речь».

      Диагностика уровня начитанности, проведенная в форме анкетирования среди учащихся 9-10 классов,  позволила выявить рейтинг любимых жанров, который выглядит следующим образом:

1. Приключения – 35%;
2. Фантастика – 34 %;
3. Исторические произведения – 10%;
4. Классические произведения – 9%
5. Детективы – 8%;
6. Книги о животных – 5%;
7. Книги о любви -5 %.

     Таким образом, безусловными лидерами среди книг, которым отдают предпочтение мои сверстники, является приключенческая и фантастическая литература.  

    В связи с этим  я  поставила перед собой вопрос: « Следует ли включать в круг чтения современных подростков столь любимый нами жанр современной фантастики, проводить по  таким книгам уроки внеклассного чтения?» Предвидя учительский протест на такое предложение («Художественный уровень этих книг невысок, да и вряд ли  они способны сформировать у  вас, дорогие наши ученики, представление о хорошем литературном языке»!), я решила обратиться к страницам современной фантастики и проанализировать с позиции соответствия нормам современного литературного языка главы из книги Д. Емца, автора столь любимого у нас, подростков, русского аналога историй о Гарри Поттере, фантастических книг  о  Тане Гроттер.

Глава 1. Краткие сведения об авторе и особенностях   литературного жанра.

   Дмитрий Александрович Емец родился 27 марта 1974 года в семье метеоролога и журналистки. В 1996 году он окончил филологический факультет МГУ имени М.В.Ломоносова. Является кандидатом филологических наук. В 22 года стал самым молодым членом Союза Писателей. Автор сказочных и фантастических повестей: "Дракончик Пыхалка", "Приключения домовят", "Куклаваня и К", "Властелин Пыли", "В когтях каменного века", "Охотники за привидениями", "Город динозавров", "Сердце пирата", "Тайна `Звёздного странника`" и другие. На волне "поттеромании" широкую известность приобрели книги Дм.Емца, в которых использованы мотивы произведений Дж.Ролинг, - "Таня Гроттер и магический контрабас", "Таня Гроттер и посох волхвов", "Таня Гроттер и трон Древнира" и пр. Кроме того, Дмитрий Емец пишет исторические портреты - вышло несколько книг для Сретенского монастыря, о русских князьях: Владимире, Дмитрии Донском, Александре Невском, Владимире Мономахе, Ярославе Мудром, Андрее Боголюбском.  

     Поскольку сам автор определяет жанр своих произведений о Мефодии Буслаеве как хулиганское фэнтези, кратко остановлюсь  на  характеристике этого литературного жанра.

Фэнтези (от англ. fantasy — «фантазия») — вид фантастической литературы, основанный на использовании мифологических и сказочных мотивов. В современном виде сформировался в начале XX века. В наши дни фэнтези — это также жанр в кинематографе, живописи, компьютерных и настольных играх.

     На нынешнем этапе развития отечественного литературоведения о жанре фэнтези трудно что-либо сказать определённо. Он, как и всякое «молодое» явление, вызывает больше вопросов, чем ответов. Фэнтези как литературный жанр серьёзными учёными пока не исследуется. Чаще всего его относят к «дешёвой беллетристике» и «массовой литературе», которая не может представлять научного интереса. Признание в мире науки получил только Толкиен, сам бывший серьёзным учёным. В ряду тех писателей, кто работал в жанре фэнтези, следует назвать имена К. Льюиса («Хроники Нарнии»), Л. Кэрролла («Алиса в Зазеркалье» ), Ф.Баума («Мудрец из страны Оз»).

       Популярность фэнтези среди читателей (в том числе и среди читателей- подростков) объясняется установкой фэнтези на реальность, которая  сделала возможным такое явление, как бегство от реальности в мир вымышленный. Прискорбно, что современная реальность вызывает у человека желание от неё «убежать», но тем не менее это факт. Фэнтези даёт читателю возможность отдохнуть от быта, «побывать» в мире, где всё проще и честнее, где ещё существуют идеалы. Традиционно в фэнтези человек выступает на стороне Добра и является главным действующим лицом. Чаще всего он обладает необычными качествами, Даром, предназначен для чего-то, борется за торжество Добра и Света.

       Таковы основные жанровые особенности того произведения, которому я дам анализ с  позиции использования лексико-фразеологических средств. Повесть Дмитрия Емца «Мефодий Буслаев. Лестница в Эдем» выпущена в свет издательством «Эксмо» в 2008 году. Она является     десятой   книгой   в истории об этом герое.  Отрывки, взятые мною для лингвистического анализа, являются первой, девятой  и  восемнадцатой главами книги. Выбор этих  эпизодов связан с закономерностью  построения сюжета в повествовательном произведении (завязка действия, кульминационный эпизод, развязка).

Глава 2.  Нормативность  словоупотребления.

            2.1. Соблюдение  требования чистоты речи.

   Слово – важнейшая единица языка, самая многообразная и объемная. Нельзя не согласиться с писателем А.Франсом, который сказал: «Нет магии сильней, чем магия слов».  Лексические особенности художественного текста наиболее ярко характеризуют индивидуальные особенности  языка  и стиля произведения.

Качества речи – это свойства речи, которые помогают обеспечить эффективность коммуникации и характеризуют уровень речевой культуры говорящего или пишущего.  Один из основоположников науки о культуре речи  в отечественном языкознании Головин Б.Н. выделял следующие  качества хорошей речи: правильность, точность, чистоту, ясность, логичность, богатство, выразительность, уместность.

 Нормативность словоупотребления характеризуется, в первую очередь,  отсутствием  лексических единиц, имеющих ограниченное словоупотребление: диалектизмы, жаргонизмы, термины и т.п.

Лексический ряд 1 главы анализируемой повести  представляет собой 2815 слов самостоятельных частей речи, из которых ограниченную сферу употребления имеют:

1. просторечия и стилистически сниженные слова – 8 единиц, т.е.0,28 % от всего лексического состава данной главы;
2. устаревшие слова – 9 единиц (0,32%);
3. иноязычные слова – 8 единиц (0,28%);
4. термины – 5 слов (0,17%)

Лексический ряд 9 главы представляет собой 3489  слов самостоятельных частей речи, из которых ограниченную сферу употребления имеют:

5. просторечия и стилистически сниженные слова – 6 единиц, т.е. 0,17% от всего лексического состава данной главы;
6. устаревшие слова – 4 единицы (0,11%).

Лексический ряд 18 главы представляет собой 4549  слов самостоятельных частей речи, из которых ограниченную сферу употребления имеют:

7. просторечия и стилистически сниженные слова – 3 единицы, т.е. 0,07 % от всего лексического состава данной главы;
8. устаревшие слова – 8 единиц (0,18%);
9. иноязычные слов – 3 единицы ( 0,07)%;
10. термины – 10 слов (0,22%).

   Таким образом, количественный анализ глав книги Д.Емца демонстрирует преобладание  лексики общеупотребительной, входящей в активный словарный запас. Язык повести свободен от просторечных слов, жаргонизмов,   что свидетельствует о соблюдении чистоты речи.

    2.2. Употребление просторечных слов

Если обратиться к качественному анализу лексем, относящихся к ограниченной сфере употребления, то мы обнаружим следующий ряд слов, имеющих словарную  помету «стилистически сниженное, разговорное»:

     Просторечие – это слово, грамматическая форма или оборот преимущественно устной речи, употребляемые в литературном языке обычно в целях сниженной, грубоватой характеристики предмета речи. Ошибки возникают в тех случаях, когда употребление разговорных и просторечных слов не мотивировано контекстом. В повести «Лестница в Эдем» употребление просторечной лексики мотивировано, что подтверждается контекстом, например: «А если хозяин отмажется, что покупал их на базе, то  не поленится и сходить туда», «Дохляк! Настоящий мужчина должен рвать железо зубами!», «Первым команде Прасковьи подчинился быстроглазенький, сообразивший, что приказ повелительницы мрака… - прекрасный повод слинять, забыв вернуть эйдосы, врученные ему для пари». Стилистически окрашенные слова употреблены как средство речевой характеристики персонажей и вложены писателем, как правило,  в уста отрицательных героев. Даже если слово употреблено в авторской речи, все равно это относится к действиям отрицательных героев. Тем самым, на мой взгляд,  начинает работать дополнительный «канал» воздействия на читателя - подростка: «Я не хочу быть похожим на такого персонажа ничем, в том числе и способом говорения!» Это особенно важно,  так как в речи самого подростка подобные слова не являются редкостью.

      Употребление фразеологических выражений (волчий аппетит, довести  до белого каленья, играть на нервах, сдувать пылинки, спутать карты и т.п.) в основном  мотивировано и соответствует  литературной норме. Из приведенных примеров видно, что писатель отдает предпочтение эмоционально окрашенным фразеологизмам.  Как  нарушение нормативности словоупотребления, на мой взгляд, следует рассматривать следующее выражение: «Всякий раз  Хаара машинально начинала искать в ее словах потаенный смысл и, не находя его, царапала нос о голую истину».  Связанное сочетание голая правда имеет стилистически сниженный оттенок речи (помета разговорное) и означает «проявляющийся в своем настоящем виде». Слово голый, относящееся к разговорной лексике, употреблено в одном словосочетании со словом истина, имеющим оттенок книжности, вследствие чего возникает ошибка словоупотребления.

2.3. Употребление иноязычной лексики.

    Еще М.Зощенко писал: «А нуте-ка сунься теперь с русской фразой – беда. Вся речь пересыпана словами с иностранным туманным значением». В наши дни пристрастие к иностранным словам является серьезной  проблемой  словоупотребления.  Без иностранных слов не может обойтись ни одно произведение, так как они передают реалии современного мира.  Употребление заимствованной лексики тем более закономерно для фантастического произведения.  Эти  слова не   нарушают лексические нормы анализируемого произведения,  поскольку  Д. Емец вводит в речь своих героев такие иностранные слова, как сейф, эскалатор, рейтинговый, джинсы, баскетбол, футляр, компьютер, офисный, шоу, артикуляция¸ т.е. слова, вошедшие в активный словарный запас носителей русского  Мотивированное употребление иноязычных слов характерно для авторской речи. Например: «Движение Мефа оказалось финтом, за которым следовал высокий боковой удар». Слово финт, пришедшее из немецкого языка, означает « обманное движение, ложный выпад».

     Л.Н.Толстой  справедливо заметил: «Как ни говори, а родной язык всегда останется родным. Когда хочешь говорить  по душе, ни одного французского слова в голову нейдет, а ежели хочешь блеснуть, тогда другое дело». По-видимому, вот это «ежели хочешь блеснуть» и заставляет вставлять в речь одного из отрицательных  персонажей повести без всякой необходимости иноязычную лексику, несмотря на то, что она мешает общению. Например:  «Я понимаю, что этот джоук очень фулишь, но всякий сунувшийся туда просит пощады!»- мармеладно улыбаясь, поведал Ромасюсик. Писатель не только дает речевую характеристику этого персонажа, но и достигает воспитательного  эффекта: «Речь не должна быть перегружена иностранными словами».

       Интересным с точки зрения отражения тенденций современного русского языка, на мой взгляд, является употребление таких иностранных слов, как рейтинговый и тотализаторщик. Например: «В рейтинговых женских боях без правил тот проиграл, кто первым не сумел скрыть недоброжелательства». «Тотализаторщики всегда соображают быстро, особенно когда рискуют потерять деньги».

      Словообразовательная модель для создания новых слов взята исконно русская.  Прилагательные с суффиксом - ов имеют значение «относящийся к тому или свойственный тому, что названо мотивирующим словом» (классовый, тундровый, полевой, апельсиновый, капроновый, дилетант, и т.п.). Мотивирующим словом являются преимущественно неодушевленные существительные с конкретным значением: рейтинг (англ.) –  «индивидуальный числовой коэффициент оценки политической, общественной, культурной и другой деятельности». Прилагательные с этим суффиксом (рейтинговые бои) способны к самым разнообразным конкретизациям общего значения отношения к предмету, причем эти различия чаще всего выявляются лишь в контексте.

   Суффикс – щик называет лицо или предмет, производящий действие, названное мотивирующим словом (танцовщик, прицепщик, тральщик, буксировщик, съемщик, бомбардировщик  и т.п.). Слова этого типа могут обозначать не только лицо, но и названия машин, механизмов, приспособлений. Существительное тотализаторщик образовано от многозначного слова тотализатор (франц.)-  1.Механический счетчик на скачках, показывающий сумму денежных ставок. 2. Игра на деньги на бегах и скачках.  В данном контексте оно обозначает принадлежность к определенному сообществу людей.

    Заимствования рейтинговый, тотализаторщик «обрусели», т.е. приспособились к лексической системе русского языка.

Глава 3.  Особенности употребления некоторых тематических групп слов

3.1. Военная лексика.

   Лексика и фразеология отрывков из повести Д.Емца разнообразны и объединяются в несколько тематических групп, например  бытовая, конкретная  (швабра, веревка, колбаса, сыр, противень, хрустальная ваза, салат, куртяшка, орех, продавец, палец, база, цепочка,  реанимобиль); отвлеченная (ревность, сырость, маразм, аккуратность, психологический тип, недоумение, радость, презрение). Отбор языковых средств определяется авторской индивидуальностью, темой, идеей произведения, жанром.  Так, если обратиться к анализу языковых средств 1 главы, то мы увидим преобладание конкретной лексики, поскольку писатель   знакомит читателя с той обстановкой, в какой будет развиваться действие.

  Среди тематических групп особо выделяются слова, относящиеся к военной  терминологии (оружие, наименование сражений,  экипировка воинов и т.п.). Приведу примеры слов  данной тематической группы.

  Слова этой группы часто имеют словарную  помету «устаревшее слово».  Например: валькирия – «воинственная дева-богиня в древней скандинавской мифологии»; историзм оруженосец, имеющий значение «в средние века молодой воин, носивший оружие рыцаря».  Анализ слов данной  группы, как  я полагаю, свидетельствует о  стремлении писателя настроить читателя на возвышенный лад, пробудить интерес к истории, так как эти слова ассоциируются не с современными  книжными  и «киношными » кровавыми сценами, а с картинами исторических хроник.

   Среди слов, относящихся к военной тематике (детали  оружия), много слов иноязычного происхождения, например гарда – французское слово, обозначающее «металлическая пластинка выпуклой формы на рукоятке шпаги, рапиры».  Писатель использует  военные слова, описывая многочисленные баталии и сражения. При этом он  чувствует, что такого рода слова и выражения затрудняют процесс общения с читателем. Только так можно трактовать авторский комментарий в данном контексте:    «Траверс – штука хороша, - сочувственно сказал Гопзий, называя траверсом то, что Арей, не любивший «умных словов», называл просто шагом в сторону, в бок или под углом».  «Словарь иностранных слов» объясняет это слово следующим образом: траверс – французское многозначное слово, одно из значений которого «боковое движение лошади головой к стенке манежа». Слово имеет омоним – «переход альпинистов по маршруту, проходящему по гребню горного хребта».

   Несмотря на то, что в повести воспроизведен средневековый антураж, устаревших слов использовано незначительное количество. Стилистическая окраска данных слов чаще всего носит книжный характер. Например:

«Буслаев держал дистанцию, и оттого сохранял ореол недосягаемости». Слово ореол употреблено в этом контексте  в переносном  значении: «Блеск, почет, окружающий кого-нибудь».

 « Антигон серьезно посмотрел на нее.

 – Они, хозяйка, плывут на одном корабле сообща, и силы у них общие. Вы же, хозяйка, одиночка и плывете на утлом челноке своего одиночества».

 Толковый словарь дает следующее толкование слова утлый – «ненадежный, некрепкий, первоначально гнилой, дырявый».

          В целом об использовании  тематических групп слов и фразеологических оборотов следует сказать, что они раскрывают авторский   замысел, создают фантастическую атмосферу, связываемую с эпохой Средневековья, и при этом не нарушают лексической нормы.

3.2. Описание природы, состояния и внешности человека. 

    Используя слова этой тематической группы,  писатель наиболее ярко проявляет творческую индивидуальность, так как создает необычные слова и выражения, например  в данном контексте: «Небо было усеяно кучками щемяще-грустных звезд, между которыми рогами кверху плавала узкая ладья луны».  Приведу еще несколько примеров: терпеливо – страдальческий голос; пугливо – радостное выражение лица; с любовью конфетно – страстной, вычитанной из романов; зорко – умная правда; хохотать с пузырьками слепящего смеха; засахаренные глаза; сказать что-то марципаново-ехидное.  

    Сложные прилагательные,  выполняющие функцию эпитетов и являющиеся индивидуально- авторскими неологизмами,  пробуждают  в воображении читателя  яркие ассоциации. При этом писателем часто используется слово, способное вызвать тактильные, вкусовые ощущения.  Такие слова  обладают яркой экспрессивностью. Необычное словоупотребление, на мой взгляд, служит средством, стимулирующим читательский интерес, а также усиливает образность создаваемых словесных картин.  В фантастическом произведении и слова должны быть необычными. Так, например, способность читать чужие мысли обозначена авторским неологизмом: « А вот подзеркаливать нехорошо, особенно, если я об этом уже сутки назад думал».

   3.3.  Собственные имена.

     Уже при самом первом знакомстве с книгами Д.Емца я обратила внимание на то, что писатель называет своих героев так, чтобы  вызвать в читательском подсознании аналогии, например имя главного героя Мефодий  ассоциируется  с именем одного из создателей славянской письменности.

    Но вместе с тем  в книге  используются подобные конструкции: «В настоящий момент Ирка не склонна была выбирать между двумя МБ» Имеются в виду имена Матвей Багров и Мефодий  Буслаев. Как относится к данному явлению?  Полагаю, что этот пример является  фактом  отражения в повести тенденций, характерных для современного русского языка начала 21 века, а именно стремления к частотному употреблению аббревиатур.

    Стремлением соответствовать характеру современного языка следует объяснить использование  усеченных  основ собственных имен, например Меф, Даф,  Ната, Эдя.  Темп жизни, характерный для нашего времени, диктует необходимость экономии  языковых средств. Данное явление и отражено в книге Д.Емца.

   В собственных именах активно используются суффиксы субъективной оценки: Ирка,  Евгеша, Депресняк (кличка кота). Этот способ создания разговорной стилистической окраски является одним из  наиболее продуктивных. Эмоционально-экспрессивные словообразовательные модели тесно связаны с функционально – стилистическими.

    Попутно замечу, что в повести встречается стилизация  официально- деловой речи, что в контексте произведения  создает комический эффект, например: «А то он (кот) явно собирается совершить кражу чужого имущества путем его торопливого пожирания».

Заключение.

   При первоначальном знакомстве с книгами Д. Емца  меня привлекла простота изложения, легкость и доступность языка. Мне бы хотелось в языковом плане подражать девушке главного героя Дафне. Интересна метаморфоза, происшедшая с ней. В начале фантастической истории ее речь была туманна, невыразительна, поэтому читатель не всегда понимал смысл сказанного ею, например: «Интеллектуальный откат знаком студентам, которые после экзамена по философии или греческому языку обливаются в коридоре водой из грязных банок», - озвучила Дафна.  В финальных сценах она говорит уже иначе: «Ты действительно не тем смотришь. Не глазами! Посмотри на нее (лестницу) всем сердцем, всем существом. Попытайся полюбить. Не в лестнице тут дело. Полюби свет! Потянись к нему сердцем, и тогда откроется путь.  Когда видишь конечную цель, появляется и путь. А когда не видишь конечной цели или хотя бы приблизительно не чувствуешь, где она, то и пути нет. Есть только метания». Речь Дафны все более «очеловечилась», становилась понятной и доступной, что также находится в общем русле развития характера героя: из туманной, заоблачной, призрачной героини она превращалась в земную девушку.

     Целью использования всех лексических  и выразительных средств  в этой повести Д.Емца является эстетическое и эмоциональное воздействие на читателя. Читая произведение, я убедилась, что художественная литература допускает употребление просторечных слов и выражений, даже вульгаризмов,  других категорий слов, имеющих ограниченное употребление, если это  решает задачу создания художественного образа. Фэнтези «Лестница в Эдем» дает образцы использования живописующих, эмоционально окрашенных  оборотов речи, так как каждый писатель стремится к яркой образности, что заставляет его избегать речевых трафаретов, шаблонов.

   Хотелось бы обратить внимание на общую тональность книги в отношении языковых проблем. Интересен подтекст фразы «Мне кажется, тебе было бы полезно почаще переводить внешний диалог во внутренний монолог! Мироздание замусоривалось бы меньше!» Я воспринимаю эту фразу, как совет задумываться над смыслом произносимых нами слов, чтобы  речь  соответствовала коммуникативным качествам и обеспечивала успешность процесса общения.

     Итак, ответ на  вопрос, который побудил меня к внимательному прочтению этой книги, найден:  фантастическая книга Д.Емца может занять достойное место на уроках внеклассного чтения, так как она не вредит формированию лингвистического вкуса моих ровесников и способна  поддерживать в нас  читательский интерес. Я надеюсь, что в ближайшее время   мнение относительно подобного рода книг изменится, и фэнтези, этому интереснейшему литературному явлению, будет уделено должное внимание.

Список использованной литературы:

     1. Головин Б.Н. Основы культуры речи. – М., 1988.

    2. Осипов А. Фантастика от А до Я: Краткий энциклопедический справочник.-  М., 1999.

    3. Булыко А.Н. Современный словарь иностранных слов. – М., 2006

   4. Словарь русского языка в четырех томах. – М., 1985.

   5. Русская грамматика. – М., 1980.