Голод в 1932-1933 гг. в Поволжье.

Муниципальное  бюджетное общеобразовательное учреждение

«Музыкально – эстетический лицей имени Альфреда Гарриевича Шнитке»

Энгельсского муниципального района Саратовской области

Исследовательская работа

на гуманитарную научно-практическую конференцию

 «Язык. Культура. Человек» 

Секция истории

 Голод в 1932-1933 гг. в Поволжье.

Автор исследования:

обучающаяся 10 класса Литовченко Яна

Руководитель: Андрева-Люксембургская

Елена Борисовна,

учитель истории и обществознания

Энгельс  2012

  Содержание                                                                                                                             Стр.                                                      

1. Введение                                                                                                                               2
2. Глава 1. Общее состояние экономики страны в кон. 1920-нач.1930-х годов.              4        
3. Глава 2. Голод.                                                                                                                     6
4. Глава 3. Память о прошлом.                                                                                               8
5. Заключение.                                                                                                                         10
6. Список использованной литературы.                                                                               12

Введение.

Одной из самых трагических страниц в истории поволжской деревни явился голод 1932—1933 годов. Долгое время эта тема была запретной для исследователей. Когда запреты были сняты, появились первые публикации, касающиеся этой темы. 

В персональном плане здесь следует отметить целый ряд современных историков, центральное место среди которых занимает фигура А. Германа, посвятившего этой проблеме, как отдельные статьи, так и часть своей фундаментальной монографии^[1]. Следует также назвать и работы других исследователей - И.Е. Зеленина^[2], В. В. Кондрашина^[3],  Е. Н. Осколкова^[4],    С. Савельева^[5], построенных на неизвестных ранее архивных материалах. Отдельно следует сказать о книгах более общего характера, написанных уже широко известными историками Р. Конквистом^[6] и Н. в. Тепцовым^[7], вскрывающими глубинные причины происходящего в стране в те годы, что крайне важно для уяснения существа проблемы.

При написании данной работы помимо перечисленной литературы были использованы  несколько видов источников. Важнейший материал, представленный различными официальными документами – постановлениями правительства, решениями съездов, распоряжениями местных властей – содержится в сборниках документов, издававшихся в прежние годы^[8]. Особо хочется выделить уникальные архивные материал собранные воедино и официально опубликованный А. Германом^[9]. Довольно интересным видом источника являются воспоминания конкретных людей, непосредственно прошедших через те тяжелейшие испытания. Данные материалы были собраны воедино сотрудниками Саратовского и Энгельского  краеведческих музеев в ходе проводившихся совместных  историко-этнографических  экспедиций по сёлам Поволжья и содержатся в отчётах, хранившихся в архивах вышеупомянутых учреждений. Что же касается многочисленных газет, выходивших в рассматриваемый период, то они, к сожалению, не могут являться объективным источником исследования по причине чрезмерной идеологизированности прессы тех лет.

Для рассматривания заявленной темы необходимо более чётко определить географические рамки предстоящего исследования. Дело в том, что  Поволжье представляет собой большой регион. Однако нас будет интересовать не всё обширное пространство, а так называемая область Нижнего Поволжья, на которой прослеживается относительное единство исторического развития и экономического взаимодействия всех селений, и где страшные события 1933 года получили наибольший размах.  По стечению ряда исторических обстоятельств, значительная часть этой территории в 30-е гг. входила в состав Автономной Советской Социалистической Республики Поволжья, занимавшей огромную площадь размером в 24,4 тысяч квадратных километров.

Главная цель работы - воссоздание картины происходящего в Поволжье в голод 1932-1933 гг.

Глава 1. Общее состояние экономики страны в конце 1920-х – начале 1930-х годов.

Реализация новой экономической политики, проводимой Советским правительством, оказало благоприятное стабилизирующее воздействие на развитие СССР. Оправившиеся от последствий гражданской войны, голода и разрухи, экономика страны со второй половины 20-х гг. начинает медленно набирать обороты. Встало на ноги сельское хозяйство, наблюдается небольшой рост промышленного производства. В этих условиях руководители начинают задумываться о возможной индустриализации страны.

Вопрос об индустриализации страны, был поднят ещё на XIV партийной конференции, состоявшейся в  апреле 1925г. И хотя на ней не было принято каких-то конкретных решений, сама идея не умерла, получив вскоре своё дальнейшее продолжение. На открывшемся в декабре 1925 г. XIV съезде ВКП(б) Сталиным был озвучен курс на индустриализацию. Ещё более конкретное и осязаемое воплощение данной идеи получило на XV съезде ВКП(б), состоявшемся ровно через два года - в декабре 1927 г. На нём были обсуждены и приняты  директивы по составлению пятилетнего плана развития народного хозяйства. Съезд подчеркнул, что важнейшей задачей первой пятилетки должно стать обеспечение социалистической индустриализации страны. В резолюции съезда говорилось следующие:  «Наиболее быстрый темп развития должен быть придан тем отраслям тяжёлой индустрии, которые поднимают в кратчайший срок экономическую мощь СССР и содействуют преобразованию сельского хозяйства на базе более высокой техники и коллективизации хозяйства».                                                          

На основе принятых, на XV съезде директив, в Госплане СССР и на местах приступили к разработке плановых задач на 1928/29-1932/33 гг. приоритет в них отдавался тяжёлой промышленности, рост которых, согласно приведённым Н. В. Тепцовым  данным, планировался в пределах 130-136%.

Однако возникает логический вопрос: за счет, каких возможностей планировался  столь интенсивный рывок? Ответ на него был дан всё на том же съезде партии.  Во многом определяющими и объясняющими стали слова Сталина: «индустриализация должна  базироваться  на постоянном подъёме благосостояния деревни».  Иными словами  большинство населения страны-крестьяне - должны были не только накормить городских жителей, но и обеспечить успех индустриализации в самые сжатые сроки. И если первоначально коллективизация планировалась на добровольной основе «…чтобы мелкие и мельчайшие крестьянские хозяйства постепенно, но неуклонно, не в порядке нажима, а в порядке показа и убеждения, объединять в крупные хозяйства на основе общественной, товарищеской и коллективной обработки земли».

         «Колхозное движение» поначалу развивалось медленно. Однако ситуация вскоре резко изменяется. В начале 1928 г. стало ясно, что в стране назревает экономический кризис. Несмотря на хороший урожай, крестьяне не дали государству необходимого  количества хлеба. Срывался экспорт зерна, дававший валюту для индустриализации. Сталин открыто заявил, что в стране происходит «крестьянский бунт». Отныне крестьянам стали навязывать новую форму объединения – колхозы, в основе которых лежало обобществление собственности.

Создавшаяся обстановка заставила партию принять чрезвычайные меры, резко увеличив темпы колхозного строительства. Уже в течение 1928 г. происходит быстрая организация небольших, но  малоэффективных колхозов. Однако, это не устраивает Сталина, который на ноябрьском пленуме 1929 г. Настаивает на ещё большем ускорении темпов коллективизации. При чём, в постановлении ЦК « О темпе коллективизации и мерах помощи государства колхозному строительству» предлагалось завершить коллективизацию основных  зерновых областей Нижнего и Среднего Поволжья уже осенью 1930 г. Тем самым, весь Нижневолжский  край и входящая в него Республика немцев Поволжья, попали, согласно этому документу, в зону «сплошной коллективизации». То, какие  последствия имела подобная политика партийного руководства в регионе, мы рассмотрим в следующей главе данной работы.

Глава II. Голод.

Летом 1931 г. Практически на всей территории Нижнего Поволжья коллективизация крестьянских хозяйств была завершена. Лидером в этом « печальном соревновании» стала Республика немцев Поволжья – первая, в СССР завершившая в сплошную коллективизацию. Эта «победа» имела тяжёлые последствия. Были уничтожены тысячи продуктивных крестьянских хозяйств. Созданные в деревнях худосочные колхозы не в состоянии были восполнить потери сельскохозяйственного производства.

Но, государство не учитывало изменившую обстановку в деревне и не уменьшало норм заготовок хлеба и других продуктов. Так, осенью и зимой 1930-1931 гг. из Немреспублики было вывезено 178,6 тысяч хлеба, а год спустя 142,8 тысяч тонн.^[10] Такие масштабы заготовок резко ухудшали и без того напряжённую продовольственную ситуацию в деревне. Органы ГПУ докладывали об имевшихся в этих сёлах фактах опухания от голода, истощения, поедания  трупов животных.^[11]

Не менее сложно обстояли дела и по всему Нижневолскому краю. Уже в июне 1932 г. секретарь крайкома ВКП(б) Б. Шеболдаев направил в Политбюро ЦК записку, где он прямо писал: « В округах Пугачёвском, Вольском, Балашовском и Камышенском имеются ряд случаев недоедания, граничащих с голодом». Люди от голода были вынуждены растаскивать с поля ещё не созревшие зёрна хлеба, в 1932 году 7 апреля был издан закон об охране общественной собственности, предусматривающий наказание вплоть до расстрела. 23 декабря 1932 г. На заседание Политбюро руководители отчитывались за то, что «…Нижневолжский край не организовал большевистской борьбы за хлеб»^[12]. Руководство страны требовало выполнения плана хлебозаготовок, который был сорван. Так руководство получило директиву: « безусловно, закончить выполнение годового плана» по хлебу к 1 января 1933 г.

Однако выполнить задачу было невозможно по причине отсутствия хлеба даже для пропитания. Показательным здесь является ситуация в Республики Немцев Поволжья, где осень 1932 г. Основная масса хлеба была вывезена по хлебозаготовкам. Колхозникам практически ничего не осталось. Массовый голод вспыхнул в 1932 г. И достиг огромных размеров весной и летом 1933 года. Так в Красном Яре умерло 50 человек за март, 80 за апрель, а в течении 20 дней мая-100 человек. По правому берегу Волги с 1 по 24 апреля 1933 г. Умерло 892 человека. В донесении руководства на имя прокурора РСФСР Т. Вышинского говорилось: «в настоящие время в АССР НП создалось тяжёлое продовольственное положение, как в селах, так и в городах. На почве голода развилась смертность….»^[13]

В июне-июле начинается медленное ослабление голода, связанное с новым урожаем, но окончательно голод ликвидируется в ноябре 1933 года. По подсчётам А. Германа в течении 1932-1933 года умерло около 45,3 тысяч человек только в Немреспублике. Семьи не желавшие жить по сталинскому социализму, намеренно разорялись, лишались кормильцев, обретались на голод и смерть. До наших времён дошёл документ, в котором говорится о принятии мер к улучшению питания колхозников и их детей, об остальных же не говорится ни слова.

Разорённые крестьяне были вынуждены в который раз сами искать себе пути спасения. Одним из них стало массовое бегство из колхозов. В 1933 году число мигрантов по нижневолжскому району превысило стотысячную отметку. Таким образом, государство создавшее катастрофу, не смогло помочь голодающим.

Глава III. Память о прошлом.

        В предшествующих главах были рассмотрены причины, предпосылки и сам ход тех страшных событий. Теперь рассмотрим, как воспринималось и оценивалось происходящее участниками. В первую очередь крестьянами.

Данные материалы делятся на официальных документы, хранящиеся в архивах. Например, в одном из найденных таких документов А. Германом, говорится о состоявшимся 28 сентября 1932 собрании колхозников села Квасниковки. Выступающие Панченко и Небога заявили: « Граждане! Чего вы смотрите?! Они хотят выполнить план хлебозаготовок, а нас оставить голодными. Мы должны кричать, что не дадим хлеба, сами голодные». В селе Подгорное Анна Лопата в сердцах крикнула: « Я раньше жила у кулаков - и то обута, одета была. А сейчас в колхозе сижу, разута и раздета. Нам нужно из амбаров хлеб не отдавать». Ещё более смелое заявление прозвучало в селении Узморье, братья Токаревы прямо сказали: « Пока вот ещё хлеб у нас на месяц-два имеется, мы можем молчать, а вот как нечего будет жрать, сравняемся всё, не только Узморье и Терновка, но и другие сёла соберёмся все сот восемь тогда что-нибудь выйдет. Поднимемся - либо пан, либо пропал».

Помимо документов сохранились воспоминания. В отчёте-этнографической экспедиции по сёлам Поволжья, содержались многочисленные воспоминания современников о голоде 1933 года. Жительница села  Усть-Грязнуха Мария Кляйн, рассказавшая как был пережит год. По её словам, в деревне умерло очень много людей, которых хоронили на кладбище каждый день. Люди же, чтоб хоть как-то прожить ели всё, даже сусликов и траву. Сходны  и воспоминания Екатерины Иоганесовны Менг их деревни Водно-Буерачное. Помимо вышесказанного, она с детских лет помнит много страшных историй о каннибализме в их деревни и судебных разбирательств в связи с этим. Из еды помнит, что в тот год ели только заплесневевшие пряники, которыми раньше кормили лошадей.

Анна Готфридовна  Клаус из села Верхняя Добринка рассказывает о том, как голод доводил до того, что колхозники прокрадывались на поле, несмотря на все запреты, собирали недозревшее зерно. Многие из них ловились на месте, после чего их отправляли в город, откуда они никогда не возвращались. Семья Клаус, по её словам, спасалась только тем, что каждое утро их корова давала молоко, позволявшие не умереть с голода. Достаточно интересен рассказ Амалии Шнайдер из Усть-Карамана. В её воспоминаниях говорится о том, что разгар голода - 1933 г. Она с сестрой и матерью переехали к родному дяде на Кавказ. Когда же они вернулись, то узнали что многие знакомые, в том числе их отец умерли от голода.^[14]

Уходят из жизни очевидцы коллективизации и последующего за ней голода.  Сегодня тем, кто был тогда детьми уже около 80 лет.  Стираются из памяти подробности происходящего, меняется восприятие и понимание происходящего.

Моя бабушка Галина Анатольевна Сурмина, рассказывает, что ее дед Иван  Лесняк  вернулся  1930 году из армии, женился на дочери,  как тогда говорили, кулака, получил в качестве приданного лошадь. Когда начали создавать колхозы, вступил в числе первых  и в 1932 стал председателем колхоза села Семеновка Федоровского района Саратовской области. Участвовал в раскулачивании, в том числе семьи своего тестя. Бабушка говорит время, было такое, не ты так тебя раскулачат.  Почти везде под угрозой репрессий председатели колхозов и руководители сельских администраций были вынуждены сдать практически весь произведенный и имеющийся в запасах хлеб. Закрыли и разрушили местную церковь. Но вряд ли только мотивы страх за свою жизнь и свою семью двигали тогда моим прапрадедом, думаю, что была вера в правильность своих действий. Когда началась, Великая Отечественная война  он  добровольцем ушел на фронт и погиб. Другая бабушка Рямзина Мария Ивановна вспоминает историю своей семьи в 30-е годы. Жители большого староверческого села Бабановка Саратовского района коллективизацию встретили враждебно. Многие, в том числе дед Максаков Яков Матвеевич были арестованы, но через несколько месяцев вернулись и вступили в колхоз. Через пару месяцев Яков Матвеевич поругался с председателем и был исключен из колхоза.  Выжить в этих условиях помогла природная цепкость семьи. Бабушка вспоминает как ее мать, и дед ездили в Рыбинск обменивать вещи на хлеб, как прыгали на ходу из поезда, чтобы в Саратове солдаты не отняли хлеб. Как сажали картофельные очистки весной 1932 года в овраге (земля и скотина осталась в колхозе) и получили завидный урожай. Дочери Ксения и Степанида нанялись санитарками в дом инвалидов села Сосновка и помогали своей семье выжить. Наверное, в каждой семье сохранились отголоски истории большой страны, которая  стала частью их жизни. Единственное о чём хотелось бы сказать в заключении, так это о важности воспоминаний, которые позволяют не только более досконально восстановить подробности происходящего в те или иные года, но сохранить и передать своим детям память о прошлом.

Заключение.

Подводя итог к рассмотрению сложной проблемы голода в Поволжье 1933 года, необходимо сказать, что вызван он был не какими-то природными аномалиями или стихийными бедствиями, а стал результатом осознанных действий партийного руководства. Не желая  внимать ситуацию на местах, учитывать региональные особенности оно подчинило своей стратегической цели все имеющиеся в стране ресурсы, и в первую очередь людские. И хотя СССР действительно в кратчайшие сроки совершил невиданный по своей интенсивности рывок в области индустриального строительства, вплотную приблизившись к странам Запада, надо помнить, что достигнуто это было путем разорения огромной массы крестьянских хозяйств, и последующих затем сотен тысяч жертв голода 1932 – 1933 года.

Проработав разнообразные источники и литературу, имеющиеся по данной теме, я пришла к выводу, что даже после того, как партийное руководство спровоцировало эту страшную трагедию, оно не оказало должной помощи нуждающейся деревне, практически продолжая использовать создавшуюся ситуацию для достижения своих политических целей. Крестьяне Поволжья, как показали воспоминания,  выживали самостоятельно, надеясь только на собственные силы. Поэтому, главный урок, который нам преподнесла та катастрофа 1932 – 1933 г.г. заключается в том, чтобы в будущем, при принятии ответственных решений, руководствоваться не только политическими целями, но и реальной экономической ситуацией в регионах, учитывать их особенности и специфику.

Постановление ГД РФ от 2 апреля 2008 г. N 262-5 ГД "О заявлении Государственной Думы Российской Федерации «Памяти жертв голода 30-х годов на территории СССР» дает историческую оценку произошедшим событиям. «Государственная дума Федерального Собрания Российской Федерации разделяет с народами бывшего СССР скорбь в связи с 75-летием страшной трагедии - голода 30-х годов, охватившего значительную часть территории Советского Союза. Народы СССР заплатили огромную цену за индустриализацию, за гигантский экономический прорыв, произошедший в те годы. Вечным памятником героям и жертвам 30-х годов стали Днепрогэс, Магнитогорский и Кузнецкий металлургические комбинаты, металлургические гиганты Украины "Запарожсталь", "Азовсталь", "Криворожсталь", крупные угольные шахты в Донбассе, Кузбассе, Караганде, Харьковский тракторный завод, Московский и Горьковский автомобильные заводы - всего более 1500 промышленных предприятий, многие из которых и в настоящее время обеспечивают экономическое развитие независимых государств на пространстве бывшего СССР.. Депутаты Государственной думы, отдавая дань памяти жертвам голода 30-х годов на территории СССР, решительно осуждают режим, пренебрегший жизнью людей ради достижения экономических и политических целей, и заявляют о неприемлемости любых попыток возрождения в государствах, ранее входивших в состав Союза ССР, тоталитарных режимов, пренебрегающих правами и жизнью своих граждан^[15]».

Список использованных источников и литературы

1. Всесоюзная коммунистическая партия в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов. Ч. II 1925-1935, М., 1936
2. Герман А.А Немецкая автономия на Волге. Ч. II, Саратов, 1994.
3. Документы свидетельствующие. Из истории деревни накануне и в годы коллективизации 1927-1932, М., 1989
4. Зеленин И.Е. О некоторых «белых пятнах» завершающего этапа сплошной коллективизации. // История СССР 1989, №2
5. Коллективизация сельского хозяйства: Важнейшие постановления Коммунистической партии и Советского правительства. М., 1957.
6. Конквист Р.Террор голодом. СПб., 1994
7. Кондрашин В.В.  Голод в 1932-1933 гг. в деревнях Поволжья. // Вопросы истории, 1991, №6
8. Кондрашин В. В. Голод 1932—1933 годов. Трагедия российской деревни. — М., 2008. — 520 с.
9. Осколов Е.Н. Голод 1932-1933 гг., Ростов-на-Дону. 1991
10. Отчёт историко-этнографических  экспедиций по сёлам Поволжья
11. Республика немцев Поволжья: в событиях, документах, фактах, М., 1996
12. Савельев С. Знаки смерти: голод 1932-1933 гг. в деревнях республики немцев Поволжья. // История и культура российских немцев, Саратов, 1996
13. Тепцов Н. В. Аграрная политика: на крутых поворотах 20-30-х гг. М., 1990
14. Постановление ГД РФ от 2 апреля 2008 г. N 262-5 ГД "О заявлении Государственной Думы Российской Федерации «Памяти жертв голода 30-х годов на территории СССР»  http://www.parlament-club.ru/news,1,402.htm