Всероссийский конкурс

«Недаром помнит вся Россия»

МИНИСТЕРСТВО ОБРАЗОВАНИЯ САРАТОВСКОЙ ОБЛАСТИ

МБОУ-СОШ№1 р.п. Степное, Советского района, Саратовской области

                                                «1812 год в письмах Кутузова к родным»

«История»

                                                                                       Автор: Буздалина Дарья,

учащаяся 9 «В»  класса

МБОУ-СОШ№1 р.п.Степное, Советского р-на ,

Саратовской области.

Домашний адрес: Саратовская область,

Советский р-н, р.п. Степное, ул.Октябрьская, д.24,кв.33.

Научный руководитель:

Буздалин Игорь Юрьевич,

учитель истории МБОУ-СОШ №1

р.п. Степное, Советского р-на,Саратовской обл.

Адрес ОУ:Саратовская обл.,Советский р-н, р.п. Степное,

ул.Школьная, д.4

тел.:88456651479

                                                        Саратов-2012

                                                                Оглавление

Введение2

Письма М.И.1812 год3

Заключение14

Список литературы15

 Введение

Письма великих общественных деятелей замечательны тем, что позволяют судить как об эпохальных событиях, так и о множестве значительно более мелких происшествий, случаев и эпизодов, составляющих вместе пеструю и сложную мозаику исторического «действа», живую ткань и подлинное лицо истории. Поэтому события 1812 года я бы хотела рассмотреть посредством писем, написанных М.И. Кутузовым к родным. Ведь именно в этих письмах написана правда, так как любой человек будет писать своим близким только самое сокровенное, без вранья и преувеличения.

Я выбрала эту тему, потому что меня заинтересовал вопрос:

Как события 1812 года отражались в письмах М.И. Кутузова к родным? Испытывал ли он какие-то внутренние чувства и переживания?

Для анализа и раскрытия темы, я использовала широкий круг литературных источников: «Письма и записки» М.И. Кутузов,  Тарле Е.В. «Избранные сочинения.» т.1.   Тарле Е.В. « Наполеон.»   Соглаев В.Т. «Фельдмаршал Кутузов»

Итак, работая с литературой, я поставила следующие задачи:

1. узнать о событиях 1812 года от первых лиц;
2. проследить отношение М.И. Кутузова к войне и Наполеону.

                                               1.Письма М.И. Кутузова. 1812 год.

В посланиях, адресованных жене и дочерям, М.И. Кутузовым предстанет, прежде всего, как муж и отец, но за этим почти всегда стоит муж Государственный и Отец Отечества.

В тот день, 12 июня 1812 года, когда армия Наполеона Бонапарта начала переправу через Неман, генерал от инфантерии, граф Михаил Илларионович Голенищев Кутузов находился в своем поместье Горошки на Волыни. Имение это было пожаловано ему осенью в 1793 году «в вечное и потомственное владение с 2667 душ мужеска полу, с принадлежащими к ним землями и угодьями и всею хозяйственною в оных наличностью". Жил он в помещичьем доме, на холме, неподалеку от церкви. Внизу протекала тихая красивая река Ирша, а из окон дома видны были необъятные дали — леса и луга — до горизонта.

В Горошках Кутузов оказался по пути из Бухареста в Петербург.16 мая 1812 года он поставил подпись под мирным договором с Турцией, положившим конец войне, длившейся шесть лет. 14 мая, за два дня до подписания мирного договора, он писал дочери своей Анне Хитрово: «Я выезжаю в Петербург,  думаю, через шесть дней. В Горошках увижусь с Катинькой, которая туда приедет. А тебя прошу выехать в Витебск, и ежели тебя там застану, то сутки проживу с тобой. В Киев писал. Ежели паче чаяния туда приедешь — поворотить тебя я Горошки»^[1]

Кутузов всю жизнь очень, любил своих дочерей и внуков, и разлука с ними доставляла старому генералу много огорчений.

Ему шел 67-й год, он много раз был ранен, в том числе дважды очень тяжело — в голову. 12 февраля 1812 года он писал из Бухареста: «Я с неделю хворал... Вообще я стараюсь, и, право, служить мне уже становится "очень трудно».^[2]

20 февраля: «Мне тошно, как я об вас и о внучках вздумаю: многих и в лицо не знаю. Старость более всего требует домашнего утешения, а что я стар, то, право, чувствую...»^[3]

11 марта: "Я недели две кашляю и должен беречься. Всякий раз, как выеду, кашель становится сильнее... Признаюсь, что в мои лета служба в поле тяжела, и не знаю, что делать...»^[4]

Но, пожалуй, лучше всего Михаил Илларионович написал о своем состоянии в письме к самой любимой дочери — Елизавете 19 января  1812 года: «Ты не поверишь, мой милый друг, как я начинаю скучать в  дали от вас, которые одни привязывают меня к жизни. Чем долее я живу, тем более я убеждаюсь, слава ничто, как дым. Я всегда был философом, а теперь сделался им в высшей степени. Говорят, что каждый возраст имеет свои страсти: моя же теперь заключатся в пламенной любви к моим близким... Мне самому смешно, когда я подумаю, каким взглядом я смотрю на мое положение, на почести, которые мне воздаются, и на власть, мне предоставленную. Я все думаю о Катеньке, которая сравнивает меня с Агамемноном. Но был ли Агамемнон счастлив?

Я так настроен, потому что вот уже восьмой месяц, как никого из вас не вижу.

Боже тебя благослови, и с детьми Верный друг Михаило Г. К.»^[5]Разумеется, письмо это — в значительной мере плод настроения, физического состояния автора. Пройдет полгода, и в Кутузове вспыхнет еще одна всепоглощающая пламенная страсть — спасти Отечество. Перед нею померкнет все, в том числе и любовь к жене и детям.

Старый боевой генерал и патриот не мог оставаться в стороне от происходящего и не замедлил отправиться в Петербург.

Пока он ехал в столицу, на театре военных  действий произошли значительные перемены: 1-я армия Барклая с упорными арьергардными боями отошла к Полоцку, а 2-я армия Багратиона  к Бобруйску.

6 июля император Александр, до того находившийся при 1-й армии, оставил ее, не назначив единого главнокомандующего.

В то время когда царь ехал к Москве, Кутузов приближался к Петербургу. Как только Михаил Илларионович оказался в столице, он тут же был назначен начальником корпуса, создававшегося для обороны Петербурга. Вскоре под его командование было передано и петербургское ополчение, руководителем которого он 6ыл единогласно избран в губернском дворянском собрании 17 июля. Днем раньше московские дворяне избрали его начальником своего ополчения.

Между тем 1-я и 2-я армии продолжали отступать. Их отход осложнялся распрями двух командующих, перешедшими затем во вражду. К началу августа их неприязнь дошла до того, что один из них, Багратион, стал прямо обвинять другого — Барклая—в государственной измене. Необходимо было поставить над обеими армиями одного главнокомандующего.

Взоры всех русских патриотов были обращены на Кутузова. 5 августа Александр. приехавши в Петербург, еще 22         июля, поручил решить вопрос о главнокомандующем специально созданному для этого Чрезвычайному Комитету из высших сановников империи. Комитет рекомендовал царю единственную кандидатуру — Кутузова.

8 августа царь утвердил это решение.

11 августа, в воскресенье, тепло распрощавшись с женой, детьми и внуками, Кутузов выехал из Петербурга к армии. Толпы народа стояли на тротуарах и  у обочин дорог, провожая его.

На первой почтовой станции в Ижоре – Кутузов встретил курьера, мчавшегося из армии в Петербург с донесением к царю. Кутузов велел распечатать пакет и узнал, что Смоленск сдан. «Ключ от Москвы взят!» — произнес полководец. С тяжелыми предчувствиями он направился дальше.

19 августа Кутузов писал из Гжатска жене своей Екатерине Ильиничне: «Я, слава Богу, здоров, мой друг, и питаю много надежды. Дух в армии чрезвычайный,  хороших генералов весьма много. Право, недосуг, мой друг. Боже, благослови детей. Верный друг Михайло Г.Кутузов».^[6]

В тот же день Кутузов отправил письмо и дочери — Анне Хитрово,—проживавшей под Тарусой. Это письмо имеет          важное значение, как документ,  проливающий свет на формирование у Кутузова замысла осенне-зимней кампании 1812 года.

«Друг мой, Аннушка и с детьми, здравствуй! Это за меня пишет Кудашев:  у меня немного болят глаза и я их берегу. Какое несчастье, дорогой друг, быть так близко от вас и не иметь .возможности вас обнять, но обстоятельства очень трудные. Я вполне уверен, что... поправлю дела к чести России. Но нужно сказать откровенно, что мне не нравиться ваше пребывание около вашей Тарусы; вам могут наделать, беды, так как, что такое представляют собою одна бедная женщина с детьми; поэтому я хочу, чтобы вы уехали подальше от театра войны. Уезжайте же, дорогой друг, но я требую, чтобы сказанное мною было хранимо  в глубочайшей тайне. Потому что, если оно получит огласку, мне это сильно навредит…

Мое здоровье довольно хорошо и я полон надежды; не будьте же удивлены, что я немного отошел назад от боя: это чтобы усилить себя подкреплениями, как можно больше...

Bерный друг Михайла Г. К. 19 го августа у Гжатска».^[7]

В этом письме, отправленном дочери за неделю до Бородинского сражения, уже определен будущий «театр войны». И это   Калужская губерния, куда и пришел Кутузов с армией после оставления Москвы в конце сентября месяца.

22        августа, когда армия начала занимать позиции при Бородине; он написал жене коротенькое письмецо, и в нем содержалась одна фраза, весьма ценная для всей истории: «Армия полном духе». ^[8]

Это не реляция  царю, а доверительное письмо жене, и откровенность его вне всякого сомнения.

А еще через три дня – в канун Бородина – он написал Екатерине Ильиничне еще одно письмо: «25 августа, верст шесть перед Можайском».^[9] Я, слава богу, здоров, мой друг. Три дня уже стоим в виду с Наполеоном; да так в виду, что самого его в сером сюртучке видели. Его узнать нельзя, как осторожен. Теперь закапывается по уши. Вчерась на моем левом фланге было дело: однако  мы несколько раз  прогоняли и удержали место. Кончилось уже в темную ночь. Наши делали чудеса, особливо кирасиры, и взяли французских 5 пушек…»^[10]

Следующее письмо он отправил жене всего через четыре дня, но за это время случились события поистине исторические.

Между 25 и 29 августа произошло Бородинское сражение, стоившее противникам ста тысяч жизней солдат и офицеров.

«Из всех моих сражений,— писал впоследствии Наполеон,— самое ужасное то, которое я дал под Москвой. Французы в нем показали себя достойными одержать победу, а русские стяжали право быть непобедимыми».^[11]

29-го августа Кутузов писал жене из села Кожухова близ Можайска: «Я слава богу, здоров, мой друг, и не побит, а выиграл баталию над Бонапартием.

Детям благословение. Верный друг Михайло Г. К.».^[12]Итоги сражения при Бородине оценивались всеми слоями русского общества как победа. Император Александр тоже не был исключением: получив известие о бородинской победе, царь произвел Кутузова в фельдмаршалы и пожаловал ему сто тысяч рублей!

Знаменитый военный совет в Филях состоялся 1 сентября. Теей день,— писал в протоколе полковник К. Ф. Толь, участник этого события,— пребудет вечно незабвенным для России ибо собранный совет у фельдмаршала князя Кутузова в деревне Фили решил «пожертвованием Москвы спасти армию».^[13]

3 сентября, проезжая через село Панки, Кутузов послал жене более чем краткое письмо: «Я , мой друг, слава Богу, здоров и как ни тяжело, надеюсь, что Бог все исправит. Детям благословение».^[14]

Неистребимая  вера в победу никогда не покидала Кутузова, как бы тяжело ему ни было.

Следующее письмо Кутузов сумел написать лишь 13 сентября, из деревни Красная Пахра, в 30 верстах от Москвы.

В письме от 13 сентября Кутузов писал жене: «Мы отправляемся. Армия – скоро будет сильнее прежнего. Михайло Г. – К. Кудашев очень доволен»^[15]

15-го сентября Кудашев написал семейству Толстых еще одно письмо, в котором также содержится немало интересных подробностей.

«Теперь друзья мои, мы прикрываем дороги к Туле и Калуге,  так что вы находитесь в полнейшей безопасности. Неприятель, действительно взял направление на Коломну, но это было только до того момента, покуда он не знал нашего направления. В настоящий момент мы знаем. что он находится напротив нас… и не можем удерживать за собою дорог на Рязань, Владимир, или на Ярославль».^[16]

К этому письму М.И. Кутузов сделал приписку: « Я баталию выиграл прежде Москвы(под Бородино. –В.Б.), но надобно сберегать армию и она целехонька.

Скоро все наши армии, то есть Тормазов, Чичагов, Витхенштейн и еще другие, станут действовать к одной цели, и Наполеон долго в Москве не пробудет...»^[17]

В 80 верстах от Москвы. у села Тарутина. между речками—Нара и Истья, на краю непролазного чащобного леса, окружив себя рвами, валами и редутами,   тысячная русская армия, превратившаяся через три недели в 120 тысячную. В это же время широко развертывалось и партизанское движение, одним из пионеров которого становится Н. Д. Кудашев.

1 октября Кутузов писал жене: «По всем маленьким делам которых за день происходит несколько, имеем поверхность над неприятелем, так, что берут пленных даром. Кудашев ходит с партий и служит отлично...»^[18]

В тот же день он  пишет и старшей своей дочери П. М. Толстой: «Стоим уже более недели на одном месте и с Наполеоном смотрим друг на друга, каждый выжидает время.  Между тем маленькими частями деремся всякий день и поныне везде удачно. Всякой день берем в полон человек по триста, и теряем так мало, что почти ничего. Кудашев разбойничает так же с партией,  и два хороших дела имел». И тут же делает приписку: «В Рязани можете быть спокойны, к вам ни один француз не придет».^[19]

Началось все 5 октября, когда армия, несколькими колоннами выступила на лагеря и пошла к Наре против корпуса маршала Мюрата.

7 октября Кутузов писал жене: «Бог мне даровал победу вчерась пpи Чернишне (в военно исторической литературе это сражение чаще всего носит название Тарутинского боя.   В. Б.); командовал,— продолжает Кутузов,— король Неаполитанской. Были он от 45 до 50 тысяч. Немудрено было их разбить, но надобно разбить дешево для нас, и мы потеряли всего, с ранеными, только до трехсот человек. Недоставало еще немножко счастия и была бы совсем баталия Кремская.

16 октября Кутузов писал Екатерине Ильиничне: «Здесь ей Богу, все хорошо. Наполеон бегает по ночам с места на место, но по сю пору мы его предупреждаем везде. Ему надобно как-нибудь уйти; и вот чего без большой потери сделать нельзя...»^[20]

17 октября Кутузов —  в письме к Ф. М. и  П. М. Толстым — дополнил предыдущее—сообщение: «…Эти дни покою нет. Неприятель бежит из Москвы  мечется во все стороны, и везде надобно поспевать. Хотя ему и очень тяжело, но и нам за ним бегать скучно. Теперь уже он ударился на Смоленскую дорогу. Теперь вы далеко от тетра войны и будьте спокойны».^[21]

Кутузов писал в тот день жене: «Я, слава Богу, здоров, мой друг, хотя и очень трудно. Должно меня утешать то,  что я первый генерал, перед которым Бонапарте так бежит». ^[22]

22 октября французы после упорного боя, потеряв семь тысяч человек, оставили Вязьму. 28 октября Наполеон. обогнав отступающую армию прибыл в разоренный  Смоленск. В 80 верстах от него - в Ельне - остановился штаб Кутузова. В этот день старый фельдмаршал писал жене: «Я, мой друг, хотя' и здоров, но от усталости припадки, например, от поясницы разогнуться не могу,  от той же причины голова временем болит. По сию пору французы все ещё бегут неслыханным образом уже более трехсот верст и какие ужасы с ними происходят...»^[23]

Несомненный интерес представляет и письмо Кутузова к жене, написанное на следующий день после предыдущего  —30 октября.

Вначале он сообщает о своем здоровье: «Хворал очень поясницею, так, что не мог на лошади сидеть», потом рассыпается в комплиментах М. А. Нарышкиной: «Ангел… и самое обожаемое существо»^[24], затем совершенно противоположно характеризует своего вечного недоброжелателя Л.Л. Беннигсена и, наконец,  высказывает очень интересное, во многом парадоксальное, соображение о Наполеоне, которое имеет  смысл привести целиком: «Сегодня я много думал о Бонапарте, и вот что мне показалось. Если вдуматься и обсудить поведение Бонапарта, то станет очевидным, что он никогда не умел, или никогда не думал о том, чтобы покорить судьбу. Наоборот эта капризная женщина увидев такое странное произведение, как этот человек, такую смесь различных пороков и мерзостей, из чистого каприза завладела им и начала водить на помочах, как ребенка. Но увидев спустя много лет и его неблагодарность и то, как он дурно воспользовался ее покровительством, она тут же бросила его, сказав: «Фу, презренный! Вот старик — продолжала она,— который всегда обожал наш пол, боготворит его и сейчас, он никогда не был неблагодарным по отношению к нам и всегда любил угождать  женщинам. И чтобы отдохнуть от всех тех ужасов, в которых я принимала участие, я хочу подать ему свою руку, хотя бы на некоторое время».^[25]

И далее в письме следует еще одна интереснейшая характеристика: «Письмо это получишь через Фигнера - здешний партизан. Погляди на его при пристально, это – человек необыкновенный. Я такой высокой души ещё не видал, он фанатик в храбрости, и бог знает чего он не предпримет.

Начав от Бородина, неприятель от нашей главной армии потерял 209 пушек, почти примеру нет. Детям благословение. Верный друг Михаила Г.— Кутузов».^[26]

Кутузов писал жене: «Бонапарте неузнаваем.  Порою начинаешь думать, что он уже больше не гений. Сколь беден род человеческий!»^[27]

14        ноября в письме к жене Кутузов надеется на успех, и письмо его преисполнено радости: «По сей день освобождены бывшие под властью неприятеля губернии: Московская. Калужская, Смоленская, Могилевская и Витебская. Неприятель все бежит; потерял из главной своей армии всю артиллерию. Ему идти легко.

Кланяйся всем нашим, уверь их, что сколь ни сладко гнать перед собою первого в свете полковода (до сего дня уже 550  верст, как я его всякой день много или мало бью), сколь ни утешительно в течении месяца и нескольких дней возвратить под скипетр России пять губерний, неприятелем оторванных, но сладко мне было бы жить между вами».^[28]

Однако полного окружения наполеоновских войск у Березины  не получилось, и хотя французы потеряли за четыре дня боев — с 14 по 17 ноября — убитыми, ранеными и пленными около 50 тысяч солдат и офицеров, Кутузов результатами сражения удовлетворен не был. И потому 19 ноября «перешед Березину», как значится в письме, он сообщал жене: «Не могу сказать, чтобы я был весел, не всегда идет все так, как хочется. Все ещё Бонапарте жив… Вчерась я был скучен и это грех. Грустил, что не занята вся армия неприятельская в полон, но, кажется, можно и за то благодарить Бога, что она доведена до такого бедного состояния…»^[29]

А состояние  вражеской армии и впрямь было весьма «бедным». На Березине она просто-напросто перестала существовать: из полумиллиона захватчиков, вторгшихся в Россию  в июне 1812 года,  осталась одна сотая часть — пять тысяч человек.  

23 ноября Наполеон  покинул эти жалкие остатки, поручив их маршалу Мюрату, и уехал в Париж формировать новое войско.

7 декабря Кутузов писал жене: «Остатки французской армии перешли за  Неман... Карл XII вошел в Россию так же как Бонапарте, и Бонапарте не лутче Карла из России вышел; 380 тысяч составляли его корпусы, кроме Макдональда, а что вывел?» И далее он пишет: «Благодарю за стихи Синельникова, есть, места прекрасные, напиши, пожалуйста, кто этот Синельников? Надобно ему написать».^[30] 10 декабря в Вильно приехал Александр. В тот же вечер Кутузов писал жене: "Сегодня, мой друг, государь прибыл в Вильну и очень весел: ко мне несказанно милостлив. Встречи никакой не было, приехал к вечеру и весь город тотчас иллюминировался. Сегодня же получено известие, что песарпы (австрийцы.— В. Б.) из границ вышли и Гродна занята. Я было и забыл о6 этом сказать, как мелочь, и, выходя вон, воротился и говорю безделицу, однако же забыл сказать: Гродну вчерась заняли. Как мы избалованы: недавно, к вечеру, привезли три знамя гвардейских, и я уже отложил до завтра.

 Ко мне прислал государь гофмаршала поздравить с Георгием первого класса, но повозки отстали и еще не привезли. Теперь украшать меня уже нечем: придется украшать тебя».^[31]

Сам Александр при своей свите и генералитете «возложил орден на грудь Кутузова 12 декабря 1812 года – в свой день рождения. И по месту вручения ордена, и по времени, и по названию – орден Победоносца — эта награда символизировала очищение России от войск неприятеля».

Последний день 1812 года Кутузов  встретил у польской границы. В этот день ему вручили письмо Екатерины Ильиничны, а в конверте вместе с письмом, оказалась и ода поэтессы Анны Петровны Буниной, называвшаяся «На истребление французов, нагло в сердце России вторгнувшихся».

В этой оде были и такие строки посвященные Кутузову:

«Он трепетно весы берет:

С одной страны — градов царицу.

С другой— жизнь воинов кладет...»^[32]

Отвечая жене, Кутузов заметил, что «та строфа, на которую ты указываешь, тем неправильна, что я «весил Москву не с кровию воинов», а с целой Россией, спасением Петербурга, и с свободою Европы…»^[33]

И было глубоко символично и закономерно, что в последний день 1812 года русский главнокомандующий Михаил Илларионович Голенищев-Кутузов-Смоленский осмыслил и соотнес друг с другом, и взвесил на весах истории такие высокие категории, как человеческая жизнь, судьба России, свобода Европы.

                                                  Заключение

Итак, стратегия Кутузова одолела грозного врага под Бородином, создала затем и гениально проведенное контрнаступление, загубившее Наполеона. А геройское поведение регулярной армии при всех боевых встречах с неприятелем, деятельная помощь партизанской войны, народный характер всей войны в целом, глубоко проникшее в народ, сознание справедливости этой войны – все это создало несокрушимый оплот, твердую почву, на которой возникли, развились и привели к победоносному концу стратегические комбинации Кутузова. Широта кругозора, умение предвидеть и решительность в осуществлении намеченного замысла сочетались у Кутузова с другими характерными для него свойствами: разумной осторожностью, способностью трезво оценить сильные и слабые стороны противника и умением всегда ставить в каждый данный момент ясную и строго определённую цель. Видно, что в работе Кутузову сильно помогала переписка, с помощью которой он мог общаться с родными, находившимися от него так далеко, руководить новыми формированиями и, наконец, просто делиться впечатлениями со своими товарищами и доносить Александру I-ому о военных событиях. Мы же, в свою очередь, благодаря переписке узнаем настоящего Михаила Илларионовича, его многогранный характер, волнующие его чувства и переживания. Победитель Наполеона, спаситель России, кумир народа, он мог чувствовать себя минутами гораздо более царём, чем Александр. Обожание и безусловное доверие солдат, совсем особы дар повелевать, делая это так, чтобы повеление звучало ласковой просьбой, обаяние ума и влекущее благородство характера, - вот то,  что в Кутузове покоряло людей. Великий полководец по-настоящему оправдал своё звание, потому что оказался поистине честным, умным и великодушным человеком, сумевшим избавить Россию от злейшего врага!

                                         Список литературы

1. «Письма и записки» М. Кутузов. Военное издат. 1989 год. 509 с.
2. Тарле Е.В. Избранные сочинения. т.1
3. Тарле Е.В. Наполеон. М., 1992, с. 336.
4. Коленкур А. Поход Наполеона в Россию. Смоленск, 1991, с. 118.
5.  Соглаев В.Т. Фельдмаршал Кутузов. Москва, 1995, с. 293.

                                                         Приложение 1

Пояснительная записка (для педагога)

Пояснительная записка (для учащихся)