МБОУ «МУСЛЮМОВСКАЯ ГИМНАЗИЯ»

Научно-исследовательская работа

на тему:

ЧИНОВНИЧЕСТВО В РОССИИ

Работу выполнила Хазиева Динара ученица 10 класса.

Научный руководитель:

Мирзаянов Азат Фаритович

Муслюмово – 2011

Оглавление.

Введение ...………………………………………………………………………………...3

Глава I. ФОРМИРОВАНИЕ ЧИНОВНИЧЕСТВА И ЕГО ПОЛОЖЕНИЕ В XVIII в …..………………………………………………………………………………………...10

1.1. Начало складывания чиновничества ...…………………………………………....10

1.2. Завершение формирования чиновничества в начале XVIII в. «Табель о рангах» ………….…………………………………………………………………………………15

1.3. Чиновничество в послепетровскую эпоху …..………………………..…………..19

Глава II. ПОЛОЖЕНИЕ РОССИЙСКОГО ЧИНОВНИЧЕСТВА ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ XVIII- XIXвв....…………………………………………………………...30

2.1. Правовое положение чиновничества. Законодательное регулирование государственной службы ...……………………………………………………………..30

2.2. Численность, состав и образовательный уровень чиновничества ...………….…38

2.3. Материальное положение ...……………………………………………..…………45

2.4. Мундиры гражданских чиновников……………………………………….………53

Заключение ……………………………………………….……………………….……..55

Список использованных источников и литературы …………………………………..58

Приложения ……………………………………………………………………………...61

Введение

Слово «Чин» издавна существует в русском языке. В словаре В.И. Даля оно объясняется через глагол «чинить», то есть делать. В XVII веке – употреблялось для обозначения должности или звания (почетного титула) государственного служащего. Но в XVIII веке чином стали называть особую правовую категорию - ранг государственного служащего.

Как известно, цари пытались заставить русскую аристократию  «работать на государство», - служить. Но чаще это заканчивалось неудачей, и постепенно росли противоречия между жившей в свое удовольствие родовитой аристократией и «выскочками», которые получили звание и титул выслугой. И лишь после Петра I можно говорить о появлении особого служилого сословия – дворян.

  Со временем обедневшие аристократы шли к государю в услужение, и вскоре уже все дворяне обязаны были служить во благо отечества. Вообще, служба  ранее рассматривалась, прежде всего как военная служба. Гражданская служба – работа в канцелярии до реформ Петра целиком была на дьяках и подьячих. Церковь была огромной частью государственного аппарата. С увеличением числа образованных граждан не духовного чина и было связано становление чиновничества как такового вообще.

Изучение состояния государственного аппарата России, особенно категории лиц, обслуживавших нужды государства, начиная от высшей бюрократии и заканчивая рядовыми полицейскими или низшими служителями различных ведомств, имеет, бесспорно, большое научное значение.

Высшее и среднее звено государственного аппарата представляется чиновничеством, то есть лицами, состоящими на государственной службе и имеющими классный чин.

В понятие «чиновничество» включается собственно чиновничество, то есть лица, имеющие классный чин и состоящие на службе в государственных учреждениях, а также канцелярские служители, занимающие аналогичное положение в правительственном аппарате и впоследствии получавшие классный чин, также служители церкви, так как церковь являлась долго неотъемлемой частью государственного аппарата.  

К этому понятию в широком понимании слова можно отнести и некоторые категории лиц, не состоявших на государственной службе. К ним относятся лица, служившие по выборам в органах крестьянского общественного управления, выполнявшего прямые полицейские функции, а также члены земств и городских органов общественного управления, коль скоро и они, хотя бы частично, выполняли те или иные государственные задания.

Многолетние труды русских историков подтверждают, что немалое влияние на вопросы внутренней политики оказывали чиновники.

Тема чиновничества, состав государственного аппарата всегда был актуален. Со времен своего зарождения чиновничества имело большое значение в государственном управлении. Бюрократия была основной опорой народа, и играла огромную роль в жизни государства.

На сегодняшней день в России сильно развит бюрократический аппарат и система чиновничества. И играет ключевую роль в внешней и внутренней политике государства.

Есть достаточно много работ, посвященных проблемам самодержавия и различных аспектов жизни дворянства, в которых имеются сведения о российском чиновничестве в XVIII-XIX вв. Чиновничество в этих работах предстает как отдельная каста, которая самым непосредственным образом влияла на решение вопросов внутренней и внешней политики.

В основном эти работы относятся к 1960-1980 годам, так что сведения, содержащиеся в них возможно, могли быть отражены не совсем верно. Негативные моменты могли быть преувеличены, а положительные – преуменьшены.

Источников и литературу, на изучении которых основана данная работа, можно условно разделить на четыре групп.

Во-первых, работы по истории системы государственного управления в России и по истории российского государства.

Во-вторых, публикации, анализирующие актуальные проблемы российской государственной системы.

В-третьих, аналитические работы и статьи российских авторов, которые посвящены теории бюрократической организации.

В-четвертых, работы российских авторов по проблематике управления персоналом.

Эволюция российской системы государственного управления прослеживается в работах Быстренко В.И.^[1], Оболонского А.В.^[2], Ерошкина Н.П.^[3], Зайончковского П.А.^[4] и др.

В своей книге «Российское самодержавие в конце XIX века» П.А. Зайончковский обращался к вопросу о сословном происхождении и имущественном положении высшей бюрократии, т.е. лиц, занимавших руководящие должности в государственном управлении. А в работе «Кризис самодержавия на рубеже 1870-1880 годов» указывает, что одной из первых мер были предложения по очищению государственного аппарата от различных «либеральствующих» элементов, позволяющих себе критику правительства. Это говорило о непопулярности правительственной политики и об отношении к лицам, осуществляющим эту политику.

В свою очередь  Ю.Б. Соловьев в книге «Самодержавие и дворянство в конце XIX века»^[5] показывал малую приспособленность аппарата самодержавия не только по своему устройству, но и по принципу действия для быстрого и оперативного решения проблем, которыми ему приходилось заниматься и которые его не занимали. Во всем сказывался мелко чиновничий подход, повсюду давали себя знать гипертрофированный бюрократизм, безразличие к делу.

А в учебнике С.В. Юшкова «История государства и права СССР»^[6] коротко отразил практически все стороны жизни и деятельности чиновничества XIX века.

Следующая книга, использованная  при написания работы, это труд Н.И. Павленко «Петр Великий»^[7]. В главе, «У истоков Российской бюрократии».  описывается деятельность правительства Петра I в области формирования бюрократии и чиновничества.

Книга коллектива авторов – Архипова Т.Г., Румянцева М.Ф., Сенин А.С. «История Государственной службы в России XVIII – XX века»^[8] удобна для использования. Она состоит из трех глав разделенных на XVIIIв., XIXв., XXв. такое деление дает возможность уведет изменения в жизни чиновников и эволюцию государственной службы.  

На тему «Чиновничество в России» многие  историки обратили внимание, ее изучали и опубликовали свои научные работы, идеи по этой теме в научно исторических журналах. Большое количество работ относится автору Л.Е. Шепелеву. В данной работе опирался на три статьи этого автора.

1. «Феномен чина в России»^[9] коротко отразил практически все стороны жизни и деятельности чиновничества в XVIII –XIXвв. Указывается роль «Табели о рангах» в жизни чиновничества. Показывает иерархию государственных служащих его особенности которые были приставлены по Табели и их изменения в течение XIX в.

2. «Шляпа должна быть с галуном»^[10] описывается ситуация изменения в мундире гражданских чиновников, которое произошло 9 апреля  1855г. в результате проведения реформы Александра II. Также говориться об отношении чиновников к мундиру.

        3. «Чиновник в мундире»^[11] можно найти сведения о установление мундиров государственных служащих как формы одежды. Некоторые правила о ношении мундиров, о орденах и некоторых других наградных и отличительных знаках т.е. обычных принадлежностей мундира. Указывается изменения в мундиров период правления Александра I. В статье имеется большое количество рисунков по данной теме.

В статье Л.П. Писаркова «От ПетраI до НиколаяI: политика правительства в области формирования бюрократии»^[12]. В этой статьи показывается политика правительства в области формирования бюрократии. Принятые законы, указы, изменившие положение чиновников, в периодах правления от ПетраI до НиколаяI.

При написании исследовательской работы были использованы источники XVIII – XIXвв. которые той или иной мере влияли на жизнь чиновничества.  «Генеральный регламент 1720г.»^[13] установил единообразие структуры и порядок деятельности коллегий и других правительственных учреждений. Очень важным в формировании чиновничества является закон 24 января 1722 года «Табель о рангах всех чинов воинских, статских и придворных, которые в каком классе чины» и разъяснительного текста который состоит из 62 пунктов «Каким образом с оными рангами каждому поступать надлежит».^[14] Его значение было значительным, она устанавливала три основные линии (рода) государственной службы: воинская, статская и придворная. Номенклатура чинов по каждой из них и их иерархию (ранг) – распределение по 14 классам. Именно этот закон стал решающим шагом в формировании чиновничества.

Другим, важным документом был Указ 6 августа 1809г.  «О правилах производства в чины по гражданской службе и об испытаниях в науках для производства в коллежские асессоры и статские советники».^[15] Здесь дается правила производства в чины по гражданской службе и испытаниях в науках.

Следующий документ - это изданное в 1834 году «Положение о порядке производства в чины по гражданской службе»^[16] подразделявшие всех чиновников по образованию на три разряда. Для каждого из разрядов устанавливалось различные сроки производства в чин.

Еще одним документом определявшее правовое положение чиновничества - это Положение Комитета министров от 17 февраля 1853 года «О сроке для испытания способностей чиновников при принятии их на службу»^[17] Оно определяло, что испытательный срок не должен превышать 4 месяца а при утверждении в должности срок испытании засчитывался в служебный стаж чиновника.

Для рассмотрения параграфа «Мундиры гражданских чиновников» были  рассмотрены следующие документы: изданные: 2 февраля 1856 года. «Описание формы одежды чинам гражданских ведомства и правила о ношении сей формы»^[18] и «Описание изменениям в форме одежды чинов гражданских ведомств»^[19], в ходе осуществления которых были внесены изменения в мундиры гражданских чиновников.

Объектом исследования является – социальный строй и система государственного управления.

Предмет исследования – это социальный аспект функционирования чиновничества как основной части бюрократического аппарата управления.

Хронологические рамки исследования темы. Для более всестороннего рассмотрения темы необходимо было необходимо обратится материалам как раннего так и позднего времени. Нежней границей исследования является конец XVIIв,- первой четверть  XVIIIв. т.е. эпоха Петра I Такое решение объясняется тем, что именно Петр I предпринял реформирование российского государства, приведшее к возникновению централизованного бюрократического аппарата, а также тем, что многие авторы считают дату появления петровского Табеля о рангах датой рождения российского чиновничества.

Верхней границей исследования - это конец XIXв. поскольку события начале XX века очень многогранно и  много произошедших изменений в жизни чиновничества и государства, что можно рассмотреть как отдельную тему.

Цель работы – рассмотреть чиновничество как особую социальную категорию населения.

Задачи исследования это:

1. выявить условия формирования чиновничества;
2. показать правовой статус чиновников;
3. рассмотреть его численность, состав и образовательный уровень;
4. охарактеризовать материальное положение;
5. описать мундиры гражданских чиновников.

Научная новизна: в данной работе сделана попытка на основе изучения документов и материалов дать характеристику чиновничеству как отдельной социальная категория населения.

Практическая значимость этой работы, является широкой. Ее можно использовать как и в средней школе при проведении уроков, при обсуждении этой темы в кружках или для расширения кругозора школьника, в целях дополнительной информации, а также в высшей школе (при подготовки семинарским и практическим  занятиям). Можно использовать даже не по одной теме так как отражается в работе почти все стороны чиновничества. Ее культура, быт, материальное положение, образованность. Информацию содержащиеся в исследовательской работе можно использовать при написании рефератов, вступлении на научных конференциях.

Структура работы обусловлена поставленными целями и задачами. Она состоит  из ведения, из двух глав (I – формирование чиновничества и его положение в XVIII в., II – Положение Российского чиновничества во второй половине XVII – XIXвв.) разделенных на параграфы, заключения, списка использованных источников и литературы, приложения.

Глава I. ФОРМИРОВАНИЕ ЧИНОВНИЧЕСТВА И ЕГО ПОЛОЖЕНИЕ В XVIII в.

1.1. Начало складывания чиновничества

Начало формирования чиновничества относится к XVI в., когда с возникновением приказов и местных органов власти стала складываться система государственного управления Московского царства. Во главе приказов стояли судьи, а на местах власть осуществляли наместники и воеводы, назначаемые из числа бояр. В помощь им определялись приказные люди — дьяки, подьячие и писцы, постепенно накапливавшие опыт ведения канцелярских дел. За государеву службу приказные получали жалованье, как в виде поместий, так и в форме денежных окладов. К концу XVII в. число лиц, профессионально владевших искусством управления и ремеслом составления и переписки бумаг, достигало свыше 4,5 тыс. человек.

Теперь рассмотрим подробнее в примере дьяков. ДЬЯК (от греч. diakonos - служитель), начальник и письмоводитель канцелярии разных ведомств в России до XVIII в. Дьяки руководили работой местных учреждений (съезжие избы) и приказов (начальники приказов или их помощники). С XV в. землевладельцы. В Русском государстве XVI-XVII вв.- в составе думных чинов.^[20]

В начале русской истории являются в очень невидном положении, будучи личными слугами князя, притом очень часто несвободными; они хранят княжескую казну и ведут письменные дела князя. В такой роли существуют дьяки в XIII и XIV веках. (само слово «дьяк» становится общераспространённым лишь в XIV веке; до того времени употребляется его русский синоним — писец).^[21]

Образование приказов, требовавшее постоянных и опытных дельцов; проведение в местном управлении государственного начала в более чистом виде, чем при системе кормления; столкновение власти московских государей с аристократическими притязаниями боярского класса, вынудившее первых искать себе опоры в неродовитых служилых людях, — всё это привело к возвышению дьяков — грамотных, деловитых, худородных и вполне зависимых от воли государя. Уже великий князь Иван III Васильевич первой статьёй своего Судебника (1497) предписывает, чтобы в суде бояр и окольничих присутствовали и (как надо заключить из других статей) участвовали дьяки.^[22] С учреждением приказов дьяки делаются их членами в качестве товарищей бояр или непосредственных начальников приказа.

В XVI веке дьяки играют видную роль и в местном управлении, являясь товарищами наместников по всем делам, кроме предводительства войском (в отдельных случаях, впрочем, дьяки участвовали и в военном деле), и сосредоточивая исключительно в своих руках финансовое управление. Низший слой приказных людей, собственно писцы, уже отделился в это время от дьячества под именем подьячих; более приближались к последним и земские дьяки, явившиеся с организацией Иваном IV земских учреждений.

Новый крупный шаг в возвышении дьяков составило проникновение их в государеву думу. Лихачёв А.С. полагает, что «участие дьяков в думе несомненно даже для XV века», хотя и соглашается, что «точный титул думный дьяк появляется лишь в последней четверти XVI столетия; Ключевский В.О. приурочивает появление думных дьяков к образованию важнейших приказов, то есть к концу XV — начале XVI в.

Думные дьяки обыкновенно бывали вместе с тем и начальниками четырех важнейших приказов: разрядного, посольского, поместного и Казанского Дворца  . Число их не оставалось неизменным: в течение XVII-го века оно подвергалось значительным колебаниям (от 3 до 8). В думе дьяки не только были секретарями, но и пользовались равным с другими членами правом голоса в решении дел, хотя не сидели, а стояли (что, впрочем, соблюдалось, вероятно, только в присутствии государя). Значение дьяков было понято современниками уже в XVI в. и вызвало ожесточённые нападения на дьяков со стороны членов боярской партии. Тем не менее возвышение дьяков продолжалось, и в XVII ст. они составляли если не самый видный, то самый могущественный элемент в рядах московской администрации, участвуя во всех важных делах, иногда даже в качестве начальников над боярами (тайный приказ). В конце столетия всех дьяков в Московском государстве числилось около ста, служба их награждалась деньгами, причем цифра жалованья не была строго определена, и поместьями (по Уложению дьяки в московском уезде получают по 150 четвертей), они могли владеть и вотчинами. Думные дьяки считались по службе выше дворян, приказные занимали место после московских дворян. Несмотря на всю важность должности, с нею по-прежнему связывалось понятие об отсутствии родословной чести; в местнических счетах даже второй половины XVII в. противники укоряли иногда друг друга дьячеством как должностью очень низкой. Дьяки способствовали разрушению понятия о «чести», как о чём-то неподвижно связанном с родом, и своей деятельностью подготовили полную победу бюрократических принципов в управлении.

Очевидно, что XVIII век, открывая новый период в истории бюрократии, не мог полностью освободиться от традиций, заложенных в предыдущем столетии. Для правильной оценки процессов, происходивших в области формирования чиновничества, большое значение имеет выводы и наблюдения Н. Ф. Демидовой скрупулезно исследовавший законодательства и состав бюрократии XVII в. Некоторые из них таковы:

1. Приказная служба была непрестижной для дворян, особенно аристократии, видевшей в ней «поруху дворянской чести»

2. Во второй половине XVII в. недворянская по происхождению прослойка населения, занятая исключительно в сфере управления, была основным источником комплектования бюрократии. Выходцы из этой среды формировали не только подьяческие, но значительной степени и дьяческие кадры.

3. В конце XVII в. подавляющие большинство дьяков и половина всех думных дьяков начинали службу подьячими. Преемственность между низшими и высшими должностями обеспечивался высокой профессиональной уровень бюрократии, способствуя вместе с тем проникновению в высшие структуры представителей всех слоев населения.

4. Вопреки указом 1640-х годов запрещавшим прием в приказные лиц податного состояния и духовенства, эти слои населения были широко представлены в составе бюрократии XVII в.

Законы 1720-х годов положили начало новому этапу правительственной политики. По мнению В.А. Евреинова, а позднее и С.М. Троцкого, законодательства Петровского времени отличало стремление сформировать дворянское по составу чиновничества и закрыть доступ в высшие слои бюрократии выходцам из непривилегированных сословий. Этим задачам отвечали новые принципы организации гражданской службы, закрепленные  в указах 1720-1722гг.

Складывание бюрократического аппарата имело два направления:

 «1) Создание системы управления со сложной структурой подчиненности учреждений, строгим разделением функций управления, единоличным решением вопросов при коллегиальности их подготовки; системы, приводившей к господству канцелярии, в котором главным было бумажная переписка, а не само дело …;

2) Создание привилегированного круга, осуществляющего это управление, то

есть слоя чиновничества, подчиненного только верховной власти, целиком зависевшего от нее в своем служебном положении и имущественном обеспечении.

Чиновничья каста в известной степени пользовалась привилегиями господствующих классов, однако, после своего оформления не входила в их состав, так как не состояла во главе производства. Это придавало бюрократическому аппарату видимость над классовости».^[23]

Бюрократизация управленческого аппарата России на протяжении XVI-XVIII вв. шла параллельно с перерастанием централизованного государства и формированию абсолютной монархии и зависела от этого процесса. Складывание бюрократической касты в России в указанный период было неразрывно связано с судьбой служивого населения, с его постепенным оформлением из привилегированного сословия в господствующий класс дворянства, из состава которого обособлялась бюрократическая группа.

  Формирование чиновничества как касты охватывает в основном XVI-XVIII вв. и может быть разбито на два периода: 1) период служивой бюрократии с середины XVI по начало XVIII вв.; 2) период дворянской бюрократии с начала XVIII в.

 «В XVII в. происходит дальнейшая централизация и бюрократизация органов центрального и местного управления. Расцвет приказной системы в центре и введение воеводского управления на местах и создали к концу века предпосылки для образования аппарата абсолютистского государства».^[24] На протяжении XVII в. сохранялись две основные группы лиц, занятых в системе государственных учреждений: во-первых, это были представители старой знати и разных слоев служивого населения, несшие как военную, так и гражданскую службу; во-вторых, приказные люди, являвшиеся специалистами в области приказного делопроизводства.

Итак, подводя итог этой главе можно сказать следующие. Начало формирования чиновничества относится к XVI в., когда с возникновением приказов и местных органов власти стала складываться система государственного управления Московского царства. Во главе приказов стояли судьи, а на местах власть осуществляли наместники и воеводы, назначаемые из числа бояр. В помощь им определялись приказные люди — дьяки, подьячие и писцы, постепенно накапливавшие опыт ведения канцелярских дел.

 Бюрократизация управленческого аппарата России на протяжении XVI-XVIII вв. шла параллельно с перерастанием централизованного государства и установление абсолютизма и зависела от этого процесса. Складывание бюрократической касты в России в указанный период было неразрывно связано с судьбой служивого населения, с его постепенным оформлением из привилегированного сословия в господствующий класс дворянства, из состава которого обособлялась бюрократическая группа.

 1.2. Завершение формирования чиновничества в начале XVIII в. «Табель о рангах»

Реформы правительства Петра I в конце XVII первой четверти XVIII века способствовали утверждению абсолютизма в России. Утверждение абсолютизма сопровождалось бюрократизацией всего государственного аппарата и юридическим оформлением положения чиновничества, чему способствовало изданные законы 20 -х годов.

Генеральный регламент 1720г. и Табель о рангах 1722г., утвержденные Петром I, способствовали оформлению чиновничества в самостоятельную социальную группу. Генеральный регламент установил единообразие организации, деятельности и делопроизводства государственных учреждений и тем самым повысил уровень профессиональных требований к чиновникам. Табель о рангах определила условия продвижения чиновников по служебной лестнице в зависимости от их профессиональных качеств, а также права и привилегии, соответствующие их чинам. Все чиновничество было разделено на 14 классов должностей в высших органах власти, коллегиях и местных учреждениях. Вне Табели о рангах оказались канцелярские служители, но усердной службой и они достигали чина.

24 января 1722 года Петр 1 утвердил Закон о порядке государственной службе в Российской империи^[25] (чины по старшинству и последовательности чинопроизводства). Подготовка этого закона – «Табели о рангах» было, начато еще в 1719 году^[26] и была естественным продолжением реформаторской деятельности Петра, в результате которой возросло количество должностей в армии и государственном аппарате. В основу «Табели о рангах» были положены акты, уже существовавшие в западноевропейских странах, особенно в Дании и Пруссии. При разработке закона были также приняты во внимание чины, уже существовавшие в России. «Табель о рангах» помимо самой таблицы имела еще восемнадцать пунктов поясняющего текста и устанавливающих штрафы за ее нарушение.

Существует предположение, что мысль об издание подобного закона была подана Петру Лейбницем. Сам Петр принял участие в редактирование этого закона, в основу которого легли заимствование из «расписании чинов», как уже отметил, французского, прусского, шведского датского королевств. Собственноручно исправив черновой проект, Петр подписал его 1 февраля 1721 года, но повелел перед опубликованием внести его на рассмотрение Сената.^[27] 

Все чины « Табели о рангах» подразделялись на три типа: военные, статские (гражданские) и придворные и делились на четырнадцать классов. (Приложение 1). К каждому классу приписывался чин, однако само понятие «чин» не разъяснялось, в силу чего одни историки его рассматривали буквально и лишь в системе чинопроизводства, другие же – как ту или иную должность. На мой взгляд, «Табель о рангах» включала и те и другие понятия. Петровская «Табель о рангах» насчитывала 262 должности, однако постепенно должности из «Табели» исключались и в конце XVIII века исчезли вовсе.^[28] Петровская «Табель», определяя место в иерархии государственной службы, в некоторой степени давала возможность выдвинуться талантливым людям из низших сословий. «Дабы тем охоту подать к службе и оным честь, а не нахалам и тунеядцам получать»^[29], — гласила одна из описательных статей закона.

Военные чины объявлялись выше соответствующих им гражданских и даже придворных чинов. Такое старшинство давало преимущества военным чинам в главном - переходе в высшее дворянское сословие. Уже 14-й класс "Табели" (фендрик, с 1730 г. - прапорщик) давал право на потомственное дворянство (в гражданской службе потомственное дворянство приобреталось чином 8-го класса - коллежский асессор, а чин коллежского регистратора - 14-й класс, давал право лишь на личное дворянство). И уставом было утверждено обращение соответственно классу. (Приложение 2).

Закон 4 февраля (24 января) 1722 года состоял из расписания новых чинов по 14 классам или рангам и из 19 пояснительных пунктов к этому расписанию. К каждому классу порознь были приписаны вновь введенные воинские чины (в свою очередь подразделявшиеся на сухопутные, гвардейские, артиллерийские и морские), статские и придворные.

При введении в действие табели о рангах древние русские чины — бояре, окольничие и т.п. — не были формально упразднены, но пожалование этими чинами прекратилось.^[30] Издание табели оказало существенное влияние и на служебный распорядок и на исторические судьбы дворянского сословия. Единственным регулятором службы стала личная выслуга; «отеческая честь», порода, потеряла в этом отношении всякое значение. Военная служба была отделена от гражданской и придворной. Узаконено было приобретение дворянства выслугой известного чина и пожалованием монарха, что повлияло на демократизацию дворянского класса, на закрепление служилого характера дворянства и на расслоение дворянской массы на новые группы — дворянства потомственного и личного.

Дальнейшее законодательство о чинопроизводстве несколько уклонилось от первоначальной идеи Табели о рангах. По идее чины означали сами должности, распределённые по 14 классам, однако с течением времени чины получили самостоятельное значение почётных титулов, независимо от должностей. С другой стороны, для производства в некоторые чины для дворян установились сокращённые сроки; затем были повышены чины, дававшие право потомственного дворянства.^[31] Эти мероприятия имели целью ограничить демократизирующее действие табели на состав дворянского сословия.

Итак, подводя итог можно сказать, что табель о рангах вводила новую классификацию служилого люда. Все новые учрежденные должности – все с иностранными названиями, латинскими и немецкими, кроме весьма немногих, - выстроены по табели в три параллельных ряда: воинских и придворный, с разделением каждого на 14 рангов, или классов: 6 обер-офицерских чинов – от прапорщика до капитана в армии и от коллежского регистратора до титулярного советника в гражданской службе; 5 штаб-офицерских - от майора до бригадира в армии и от коллежского асессора до статского советника в гражданской службе; 3 генеральских - от генерал-майора до фельдмаршала в армии и от действительного статского советника до действительного тайного советника в гражданской службе. Аналогичная лестница с 14 ступенями чинов вводилась во флоте и придворной службе.

Этот учредительный акт реформированного русского чиновничества ставил бюрократическую иерархию, заслуги и выслуги на место аристократической иерархии породы, родословной книги. В одной из статей, присоединенных к табели, с ударением пояснено, что знатность рода сама по себе, без службы, ничего не значит, не создает человеку никакого положения: людям знатной породы никакого положения не дается, пока они государю и отечеству заслуг не покажут «и за оные характера («чести и чина», по тогдашнему словотолкованию) не получат».

Благодаря Табели о рангах человек незнатного происхождения, выделившийся заслугами перед Отечеством на поле боя или же на гражданской службе, мог получить дворянство - личное или даже потомственное.

1.3. Чиновничество в послепетровскую эпоху

Слабые стороны петровской организации гражданской службы в полной мере проявились при его преемниках. В 1726г. правительство Екатерины I, убедившись, что среди обучавшихся в коллегии юнкеров «достойных к секретар скому чину никого нет», подтвердило указ от 31 января 1724г., сделав при этом секретарскую должность более доступной для разночинцев. «Покамест юнкеры приказному делу обучатся, производить в секретари достойных и из приказных людей...»^[32]. Неудивительно, что этот указ, связавший должности 13—10 классов с получением дворянских прав, вызвал многочисленные злоупотребления при назначении в секретари приказных.

Коррупция и, как следствие ее, засилье некомпетентных чиновников обратили на себя внимание правительства. В 1737г. был проведен смотр секретарей, чтобы исключить из их числа «негодных», получивших свои места за взятки, которые «...все в беспутствии пребывают и тем только служат, через кого такие чины себе получили»^[33]. В 1730-х гг. был усилен контроль за их назначением и продвижением по службе. Предусматривалось, в частности, в губернии и провинции назначать секретарей из канцелярских служителей Сена та, Синода и коллегий, а на их место брать из городских подьячих «самых лучших, чтобы впредь достойны были для производства в секретари». Однако при недостатке приказных в высших и центральных учреждениях решить, таким образом, проблему секретарских кадров на местах было едва ли возможно.

Одновременно была предпринята новая попытка привлечь на эти должности дворян, в связи, с чем число коллегии-юнкеров было значительно увеличено. В отличие от петровского законодательства, отдававшего предпочтение при наборе коллегии-юнкеров детям крупного и среднего дворянства, правительство Анны Иоанновны связывало эту должность с мелкопоместными дворянами, для которых жалованье играло не последнюю роль. В течение 5 лет обучения юнкеры должны были получать жалованье канцелярских служителей, затем назначаться на дол жности секретарей. Однако проведенный в 1740г. смотр коллегии юнкеров, обучавшихся в Сенате, Синоде и коллегиях, показал, что из 64 человек только 9 юнкеров имели способности и желание быть у приказных дел, остальные или были совершенно неспособны к наукам, или, наоборот, имели хорошие спо собности и стремились в военную службу.^[34] Слишком низко в общественном мнении стояла гражданская служба. В очередной раз правительство имело возможность убедиться, что «приказным делам не по охоте обучить никак невозможно». Указ от 24 марта 1740г. предписывал впредь определять дворян для обучения приказным делам по желанию, а не принуждению^[35].

В 1740—1750-х гг. правительство Елизаветы Петровны стремилось более активно влиять на процесс формирования бюрократии. Законодательство этих лет имело четко выраженную ограничительную направленность. В 1744—1745 гг. был принят ряд указов, запрещавших прием на гражданскую службу лиц подат ных состояний и предписывавших вернуть в прежнее состояние приказных, записанных в подушный оклад.^[36]

Одновременно были приняты меры к закреплению состоявших на службе канцелярских служителей и их детей. В 1746г. право приказных на владение имениями было поставлено в прямую зависимость от их службы: у праздно живущих описывали деревни.^[37] Стремление правительства превратить приказную службу в наследственную вызвало к жизни указ от 11 октября 1755г., которым запрещалось принимать детей «секретарей и прочих низшего приказного звания людей, кои не из дворян», на другую службу, кроме гражданской.

В 1750—1754 гг. было приоста новлено назначение в секретари лиц недворянского происхождения, ужесточен контроль за обучением юнкеров — кандидатов на замещение секретарских должностей разного уровня. Очевидно, эти меры не привели к желаемым результатам: по сведениям С. М. Троицкого, в середине XVIII в. подавляющее большинство секретарей было разночинцами, а число потомственных дворян среди чиновников составляло только 21,5% их общей численности^[38].

Преобладание среди гражданских служащих лиц недворянского происхождения придавало особое значение вопросу о владении ими землей и крестьянами. Принятые в 1750-х гг. указы значительно сузили круг лиц, имевших равные с дворянами права.^[39] В 1754г. канцелярским служащим было запрещено владеть  имениями,^[40] а в 1758г. покупать крепостных.^[41] В 1758 и 1760 гг. право владения деревнями утратили чиновники гражданского и военного ведомств, состоявшие в обер-офицерских чинах.^[42] Исключение было сделано для секретарей, за которыми по указу от 31 января 1724г. признавалось право на потомственное дворянство: «У обер-офицерских чинов,— отмечалось в указе от 6 февраля 1758г.,— которые не из дворян, оных дети не суть дворяне, из которых особливым 1724г. января 31 дня поведено: произведенным в секретари давать шляхетство, как и в воинской службе, кто в прапорщики пожалован; и тако, кроме секретарей, оные гражданские и придворные в обер-офицерских рангах не из дворян состоящие чины, по вышеобъявленному об них в Табели о рангах точному изображению, что дети их не суть дворяне, деревень равно с дворянами покупать и за собой иметь не должны»^[43]. Очевидно, что правительство Елизаветы Петровны по каким-то соображениям не решилось пересмотреть указ 1724г.

Законодатели второй половины XVIII в. еще не однажды вернутся к переос мыслению петровского указа, являвшегося своеобразным пропуском в дворянское сословие. Но в 1758г. указ 1724г. трактовался законодателями как дополнение к Табели о рангах, которое наделяло правами потомственного дворянства чиновников 13—10 классов, сближая гражданскую службу с военной. Связанная с секретарской должностью возможность владеть крепостными для лиц недворян ского происхождения делала эту службу еще более привлекательной.^[44]

С началом нового царствования вопрос о праве секретарей на владение дерев нями возник вновь. В заседании Сената 23 января 1761г. было признано необ ходимым запретить секретарям, покупать деревни, а правами высшего сословия наделять их после получения чина коллежского асессора, как предусмотрено Табелью о рангах^[45]. Но предложения Сената не были утверждены Петром III.

Принятие в 1762 г. Грамоты о вольности дворянства, ознаменовавшей недол гое правление Петра III, положило начало новому этапу политики правительства в вопросе формирования бюрократии. К этому времени стало очевидным, что жизнь внесла серьезные поправки в основные принципы организации граждан ской службы, разработанные в 1720-х гг. К 1755 г. вместо хорошо подготовленных чиновников из дворян, которые, как предполагалось, должны были заполнить все классные места, правительство получило бюрократию, на 4/5 вышедшую из непривилегированных сословий. Чиновники из потомственных дворян занимали, как правило, немногочисленные средние и высшие должности: их число достигало здесь соответственно 77 и 88%; среди чиновников 9—14 классов дворя не составляли 34%, а среди канцелярских служителей — 4% их общей числен ности.^[46] Эти данные позволяют заключить, что правительству не удалось создать дворянскую бюрократию, несмотря на обязательный характер гражданской служ бы для дворян.

Предпочитая не утруждать себя постижением канцелярских премудростей, многие дворяне начинали гражданскую службу после выхода в отставку с военной или придворной службы. К середине XVIII в. отставные военные составляли 35% всех чиновников, в основном средних и высших рангов. Не имея практического опыта, не зная тонкостей канцелярского делопроизводства, бывшие военные формировали бюрократию, в значительной степени зависимую от деятельности канцелярий, что способствовало усилению роли последних. Так был разрушен еще один из столпов петровской организации гражданской службы, предус матривавший создание профессиональной бюрократии путем постепенного продвижения чиновников по службе. Несмотря на все усилия правительства, число чиновников, начинавших службу копиистами, составляло менее 30%. Та кая карьера была характерна для чиновников 9—14 классов, происходивших в основном из не дворян. По замыслу Петра I низшее звено бюрократии, включав шее должности регистраторов, протоколистов, актуариусов и секретарей, должно было комплектоваться дворянами и быть основным источником формирования средней и высшей бюрократии. Однако, не имея возможности заполнить низшие классные должности лицами дворянского происхождения, преемники Петра I были вынуждены открыть к ним доступ канцелярским служителям. Большинство из них, не встречая конкуренции со стороны дворянства, сравнительно быстро преодолевали 14 - ю ступень Табели о рангах, а наиболее опытные и удачливые получали и секретарские должности.

Характерной особенностью деятельности учреждений в первой половине XVIII в., как, впрочем, и в последующий период, был постоянный недостаток приказных. Укомплектовать многочисленные канцелярии необходимым числом канце лярских служителей в стране, где грамотный человек был еще редким явлением, представлялось непростой задачей. Это вынуждало правительство, с одной сторо ны, ограничивать свободу приказных и их детей в выборе рода занятий, т. е. прикреплять их к гражданской службе, с другой—допускать в ряды канце лярских служителей все новые и новые слои населения, включая лиц податного состояния. Приказная служба была всесос ловной с самого начала своего существования.

Школа коллегии-юнкеров была упразднена в 1763 г. уже Екатериной II, признавшей уровень получаемых в ней знаний недостаточным для дворянства.^[47] Вместо не оправдавшей себя системы обучения юнкеров предписывалось начать подготовку опытных писарей и копиистов из детей приказных и разночинцев. Была намечена довольно широкая программа их обучения за казенный счет при Московском университете (80 чел.), С.-Петербургской академии (40 чел.) и Казанской гимназии (60 чел.). Вероятно, из-за недостатка средств этот проект не был осуществлен или был осуществлен частично, так как в 1770-х гг. дефицит канцелярских служащих оставался не менее острым, чем в предыдущем де сятилетии.^[48] 

После освобождения дворян от обязательной службы было очевидным, что в обозримом будущем в их среде не будет наплыва желающих сделать карьеру чиновника. В отношении дворянства и привлечения его на службу указы Ека терининского времени носили в основном характер рекомендаций местным вла стям: чтобы молодым дворянам службу в приказных чинах «в укоризну по силе Генерального регламента не ставить» и отличать их перед теми, кто не из дворян, а генерал-губернаторам стараться «вселять в юное дворянство охоту к вступлению в гражданскую службу». Правительство решило терпеливо ждать, когда многовековая неприязнь дворян к приказной службе сменится более терпимым отношением к ней.

В 1785 г. Жалованная грамота дворянству положила предел более чем 20-лет нему периоду абсолютной свободы высшего сословия. Участие дворян в местном управлении было прямой необходимостью, так как именно с их помощью Екатерина II рассчитывала заполнить штаты многочисленных гу бернских и уездных учреждений. Дворянство было вновь призвано на службу, хотя и выборную, и почетную, но все-таки службу. За дворянством в некоторой степени сохранялся характер служилого сословия. В 1780-х гг. выборные дворянские должности занимали более 10 тыс. дворян.^[49] Выборная дворянская служба, исполняемая, как правило, отставными военными, стала промежуточной ступенью между военной службой и гражданской. В конце XVIII — первой половине XIX в. переход с дворянской службы на гражданскую был обычным явлением; он не был таким резким, а порой и драматичным, как смена военного мундира на чиновничий.

С начала 1760-х гг. в вопросе формирования бюрократии правительство переориентировалось на недворянские слои населения. Основной социальной базой комплектования низшего звена бюрократии стали разночинцы и дети приказных. Законодательство открыло им свободный доступ не только в канце лярские, но и в низшие классные должности, включая секретарские.

Привлекая на гражданскую службу свободную часть населения, законодатель ство создавало дополнительные препятствия для поступления в канцелярские служители лиц податного состояния.

Проведение губернской реформы 1775 г., создавшей большое число новых учреждений, потребовало увеличения численности бюрократии, и прежде всего ее низшего звена. Предвидя неизбежные трудности в наполнении штатов новых наместничеств, правительство привлекло к гражданской службе новые слои насе- ления и разрешило принимать в канцелярские служители вольноотпущенников и купцов, не освобождая последних от платы подати с капитала. Пред варительно эти группы населения были исключены из податного состояния. Манифест 17 марта 1775 г., принятый по случаю заключения мира с Оттоманской Портой,^[50] предоставил вольноотпущенникам права избирать любой род службы или состояния, наделил особыми правами купечество. Этот манифест был подтвержден указами 1775—1791 гг. «приказными служителями»^[51] штаты учреждений должны были комплек товаться из лиц духовного звания, людей свободных, из купечества и отпущенных на волю помещиками, а также из воспитанников Академии художеств, Москов ского университета и Воспитательного дома.^[52] 

Однако, несмотря на расширение социальной базы комплектования бюро кратии, канцелярских служащих катастрофически не хватало. Так, открытому в 1779 г. Нижегородскому наместничеству потребовалось сразу более 350 канце лярских служащих.^[53] Из числа семинаристов и грамотных детей из духовного звания было набрано только 148 человек. В 1780—1781 гг. было заполнено еще 90 мест, но ухе вольноотпущенниками и купцами. Как отмечалось в «Журнале наместнического правления», оно «изыскивает всевозможные способы в разы скании грамотных, но желающих не только мало, но и совсем нет, до и впредь по настоящей везде нужде в них быть не уповательно».^[54] Канцелярии нижегородских учреждений окончательно сформированы были только в 1790-х гг.

Очевидно, что правительство должно было в очередной раз закрыть глаза на прием в приказные лиц податного состояния. По крайней мере, в указах 1790-х гг. среди состоявших на гражданской службе, наряду с купечеством, упоминаются мещане и крестьяне, хотя их поступление на службу при Екатерине II было запрещено законом. Но можно сказать, что и во второй половине XVIII в. приказная служба оставалась всесословной. Только по указу от 14 августа 1798г. Павлом I было исключено из подушного оклада 205 служащих гражданских учреждений, в их числе 29 чиновников 9—14 классов.^[55] Это число не было окончательным. Неизвестно, сколько служащих из податного состояния было исключено предыдущими указами, упоминавшимися в законе 14 августа 1798г.

В связи с этим необходимо отметить, что, несмотря на принятые Екатериной II законы, освобождавшие от податного состояния церковнослужителей, купечество и вольноотпущенников, законодательство конца XVIII — первой половины XIX в. чаще всего не выделяло их из общей массы податного населения. Обретенная в 1770-х гг. свобода этих социальных групп в случае необходимости новым указом приносилась в жертву интересам государства. В значительной степени это было характерно и для законов 1790-х гг., принятых в конце правления Екатерины II, которые приравнивали купечество не к свободным от податей группам населения, а к мещанам. Так, принятые в 1790 г. «Правила производства в чины» предусматривали награждение чинами приказных из купцов и мещан не в общем порядке, а только «по милости государя». Очевидно, в данном случае стремление правительства задержать лиц, уплачивавших подати государству, на низших ступенях гражданской службы и ограничить их доступ в ряды чиновников, кото рые должны были формироваться из свободной части населения. Но уже к 1794 г. награждение чинами лиц купеческого звания производилось в общем порядке и местными начальниками.^[56] Единственное условие, которое должно было соблю даться при их награждении чинами,— свобода будущих чиновников от платежа податей с капитала.

Привлечение на гражданскую службу широких слоев населения заставило законодателей вновь вернуться к петровскому указу от 31 января 1724г. Косвен ным свидетельством тому является постановление Сената от 12 декабря 1766г., которым предусматривалось при разработке Уложения рассмотреть вопрос о том, «каких именно чинов и в какой службе, дослужившихся до обер-офицерства не из дворян и их детей, писать в дворянский список». Очевидно, что в 1760-х гг. вопрос о Секретарях и их детях не был решен однозначно, так как в 1785г. при подготовке «Грамоты на права, вольности и преимущества благородного дипрчнства» законодатели вновь обращаются к петровскому указу.^[57] На этот раз в центре внимания был вопрос о правах детей секретарей на потомственное дворянство. Исходя из того, что в указе 1724г. права детей секретарей не оговорены особо, а Табель о рангах не давала оснований считать их дворянами («которые в рангах не из дворян, оные дети не суть дворяне»), дети секретарей были отнесены к детям личных дворян. Так, ссылаясь на более ранний по времени документ, законодатели лишили секретарей и их детей, прав на потомственное дворянство, дарованное им указом 1724г.

 Политику правительства в вопросе формирования бюрократии в годы недол гого правления Павла I отличают две противоположные по характеру тенденции: ограничение прав дворянства при поступлении на гражданскую службу и допуск в ряды канцелярских служителей представителей всех слоев населения, кроме крепостных.

Одним из первых указов нового императора в январе 1798г. при Сенате и коллегиях было восстановлено обучение юнкеров канцелярскому делопроизвод ству и прочим наукам. Специальным указом при Сенате была учреждена школа, задачей которой было «образование благородных чиновников для гражданской службы».^[58] Павел I уделял этому вопросу большое внимание. Следует отметить, что в отличие от первой половины XVIII в. недостатка в желающих учиться в юнкерской школе не было. Интерес молодых дворян к гражданской службе объяснялся, прежде всего тяготами военной службы, которые при Павле стали невыносимы. 5 октября 1799г. был принят указ, запрещавший Сенату записывать детей дворян в гражданскую службу без высо чайшего утверждения. В 1800г. это запрещение было распространено и на детей личных дворян.^[59] Впервые статская служба, всегда так презираемая дворянством, стала для него более желанна, чем военная. В 1801г. эти ограничения были отменены указами Александра I как не соответствовавшие Жалованной грамоте дворянству.

Как уже отмечалось, в 1798г. специальным указом все чиновники и канце лярские служители, состоявшие в подушном окладе, были исключены из него. Предписывалось также «впредь из купеческого, мещанского и другого подушного оклада, без представления Сенату о надобности в оных, в статскую службу не принимать». «С этого времени, - отмечалось в докладе Сената, - в Сенат стали поступать отовсюду представления, все вообще начальство отзыва лось совершенным недостатком в канцелярских служителях, испрашивало разре шения на утверждение в сем звании людей, в окладах состоящих. Число этих представлений умножалось год от году».^[60]

Анализ законодательства XVIII — начала XIX в. позволяет за ключить, что на протяжении всего исследуемого периода политику правительства по отношению к чиновничеству отличало стремление регулировать состав государст венного аппарата путем ограничения или, наоборот, привлечения на гражданскую службу тех или иных социальных и сословных групп населения. Неизменным было стремление преградить к ней доступ лицам податного состояния и привлечь к этому роду занятий свободную часть населения и прежде всего дворян. Но дворянство отдавало предпочтение более престижной военной службе, и вакантные места чиновников и канцелярских служителей заполняли дети священнослужителей, приказных и лиц податного состояния. Для податного населения гражданская служба обладала особой привлекательностью, так как она освобождала от уплаты податей и рекрутской повинности, а при благоприятном стечении обстоятельств давала воз можность перехода в дворянское сословие. Правительство, естественно, не было заинтересовано в поступлении на гражданскую службу выходцев из податного сос тояния, а те, в свою очередь, любой ценой стремились попасть туда.

Тем не менее, постоянная нехватка канцелярских служителей и мелких чиновников вынуждала правительство все более широко открывать доступ на гражданскую службу представителям податного состояния. Канцелярская служба от Петра I до Александра I была всесословной. В 1798г. принцип все сословности был закреплен в законодательстве.

Глава II. ПОЛОЖЕНИЕ РОССИЙСКОГО ЧИНОВНИЧЕСТВА ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ XVIII - XIX вв.

2.1. Правовое положение чиновничества. Законодательное регулирование государственной службы

В царской России под государственной службой понималось деятельность «в порядке подчиненного управления государством», т.е. осуществляемая чиновниками деятельность по управлению делами государства^[61].

Надо отметит на рубеже XVIII – XIX вв. происходило реформа государственной службы. В 1802г. были образованы министерства.^[62] Их образование закрепило переход от коллегиальных органов управления к едино начальным. Появление министров было воспринято остро, однако Сперанский предложил противникам реформы посты министров^[63], склонив их, таким образом, на свою сторону. В связи с образованием  министров актуализировалась проблема роста профессионального уровня чиновников. По инициативе Сперанского Александр I подписал указ «О правилах производства в чины коллежского асессора и статского советника по гражданской службе» 1809г. Указ предусматривал, что производства в чин 8 класса возможно только при наличие выслуги лет, а также образования -  университет, губернские или уездные училище.^[64] Таким образом, одной выслуги лет было уже недостаточно. Кроме того, указ сохранял возможность производства в чин VIII класса для лиц без необходимого образования: им представлялось возможность сдать экзамен на чин. Указ преследовал и более широкую социальную цель – стимулировать в нации интерес к получению образования. Тем не менее, применение этого указа осуществлялось крайне ограниченно. Министры начали требовать для своих ведомств исключение из правил, доказывая, что опыт важнее знаний. Царь стал дозволять отступление от установленного порядка для отдельных ведомств и чиновников. Таким образом, уже через несколько лет исключением стало само соблюдение требований указа.^[65] 

В 1832г создается «Свод Уставов о службе гражданской». Он включил в себе 4 документа:

1. «Устав о службе по определению от правительства»;
2. «Положение об особых преимуществах гражданской службы в определенных местностях, губерниях западных и царства польского»;
3. «Устав эмеритальных класс гражданского ведомства»;
4. «Устав о пенсиях и едено временных пособиях».

Устав о службе по определению от правительства состоял из введения и семи разделов. В свою очередь, каждый раздел делился на главы, отделы и подотделы. Устав детально регулировал все основные вопросы, связанные с государственной службой: от ее возникновения до прекращения. Для поступающих на гражданскую службу устанавливались цензы, подданства, возраста, пола, сословия, образования. Служба иностранцев допускалось только в должностях научных работников, преподавателей, служителей искусства. Устав устанавливал возрастные ограничения: для «причисления к ведомству», с 14 лет, для начала службы – 16 лет. Он запрещал прием на службу женщин по назначению начальство, выбором и найму. Женщины не производились в классные чины и не приобретали послужного дворянства. Сословие женщины определялось по сословию мужа или отца. Согласно Уставу о службе окончившие университет с ученой степенью кандидата принимались на службу не ниже чина коллежского секретаря, т.е. становились чиновниками 10 класса. С ученой степенью магистра получили чин 9 класса (титулярный советник).^[66] С учены степенью доктора, становились чиновниками 8 класса (коллежский асессор) и приобретали потомственного дворянства.^[67] Уставом предусматривалось принятие присяги при поступление на государственную службу. С особым уложением разграничивались такие должностные преступления, как мздоимства – получение подарка в связи с исполнением служебных обязанностей и невозвращение его через три дня, и лихоимства – взятка. Устав о службе предусматривал особый порядок привлечения чиновников к суду. Вопрос о привлечение государственного служащего к судебной  ответственности решался начальством. Устав устанавливал  возможность привлечения к судебной ответственности чиновника, подвергавшегося в течение года за медлительность и нерадение многократным замечаниям начальства или трем строгим выговорам.^[68] Положением об особых преимуществах гражданской службы в определенных местностях, губерниях западных и царство польского предусматривались сокращение сроки службы для тех чиновников, которые служили на окраинах империи.  

Российское законодательства о государственной службе знало и такую процедуру, как испытание. Оно проводилось часто, однако распространялось только на претендентов к замещению определенных должностей в государственном аппарате. Испытание было направлено на выявление профессионального уровня и общей подготовки претендента на должность, его способностей выполнять должностные обязанности. Так, Положение Комитета Министров от 17 февраля 1853г «О сроке для испытания способностей чиновников при принятии их на службу» определяло, что испытательный срок не должен превышать четырех месяцев, а при утверждении в должности срок испытания засчитывался в служебный стаж чиновника.^[69] В соответствии с положениями Устава о гражданской службе чиновники не имели право приобретать имущество, продажа которого поручалось им в качестве служебного поручения; заниматься подрядами и поставками по месту работы как самим лично, так и через подставных лиц; входит в долговое обязательства с подрядчиками и поставщиками при заключении договора по линии их ведомств и административных учреждении, а также в ходе их осуществление; быть поверенными в делах частных лиц заниматься ходатайствами по частным делам в учреждениях, где они занимали должности.^[70] 

Надо отметит, что период царствования Николая I режим поступления на государственную службу был резко ужесточен: так, не принимались на службу отдельные национальные меньшинства (евреи), а также представители податных сословий.

К середине XIX в. Государственная служба стало подвергаться критике. Очередная комиссия по совершенствованию гражданской службы было создано в начале  царствования Николая II, в 1895г. при Государственном совете. Однако работали свой доклад лишь через 6 лет, в 1901г. Комиссия не поставила вопрос ни об отмене чинов, ни об упразднении сословного ценза. По существу, предлагалось лишь заменить при чинопроизводстве принцип выслуги лет принципам поощрения за заслуги, а также восстановить образовательный ценз для чиновников. Лишь в 1906г. был принят закон об отмене сословного принципа при получении чинов и замене его критериям образования. Но сами чины сохранились до 1917 года.^[71]

Многие законы и указы отрегулировали работу чиновничества их пребывание службе, время отпусков, и получении пенсии. Итак, рассмотрим и их.

Государственный служащий имел право на отпуск сроком до 4 месяцев, в том числе с сохранением содержания до 2 месяцев.^[72] Вместе с тем отпуск на срок более месяца в гражданской службе мог быть представлен не более раза в два года. Если домашние обстоятельства или иные причины (в том числе необходимость длительного лечения) вынуждали отсутствовать более 4 месяцев, то чиновник должен был просить об увольнении с последующим восстановлением на работе.^[73] Руководитель учреждения был обязан следить за тем, чтобы на рабочих местах оставалось достаточное число чиновников и от отпусков не пострадало, чтобы несколько чиновников не уходили в отпуск одновременно и чтобы при одновременных просьбах о предоставлении отпусков выдавался билет, в котором указывались чин, имя и фамилия, служба или должность, место проведения отпуска и срок действительности данного билета. Если чиновник без уважительной причины не является из отпуска, то из его содержания вычиталась сумма за просроченное время. Если чиновник не возвращался на рабочее место свыше 4 месяцев, то подлежал увольнению.^[74] Уважительными причинами задержки в отпуске признавались: болезнь, арест, начало военных действий и в силу этого невозможность прибытия на службу вовремя (в том числе нахождение  в плену), стихийное бедствие, смерть кого-либо из родителей или управляющего имением и другие столь же чрезвычайные обстоятельства.

Чиновник в любое время года мог просить об увольнении от должности и от службы. Если он был избран в Государственную думу, то обязан был оставить занимаемую должность. Однако он должен был передать по акту все свои дела преемнику или тому, кого укажет соответствующий начальник. Только после этого данный чиновник мог покинуть место службы. Все просьбы об увольнении подавались на имя императора. Чиновнику могло быть разрешено носить в отставке гражданский мундир.^[75]

Как уже отмечалось, через государственную службу чиновник мог получить потомственное дворянство, т. е. сравняться  «Лучшим старшим дворянством во всех правах и преимуществах, несмотря на происхождение их отцов»

При увольнении со службы чиновник гражданского ведомства мог просить следующий чин, если он выслужил в предыдущем полностью или почти полностью. Однако, это правило распространялось только до VI класса Табели о рангах включительно.^[76]

К числу весьма немаловажных преимуществ государственной службы относилось получение пенсии, которое регулировалось Общим уставом о пенсиях и единовременных пособиях по гражданским водомствам. Основанием выплаты пенсии становился тот факт, что к времени прекращения службы в большинстве случаев должностные лица достигали того возраста, в котором уже каким-либо иным способом содержать себя и свою семью они уже не могли. Отметим, что во второй половине XIXвека и особенно в начале XХ века абсолютное большинство чиновников помимо содержания по службе иных источников дохода не имели и, более того, фактический не имели, кроме квартиры или дома, недвижимого имущества.^[77]

По общему правилу срок выслуги для получения пенсии определен был в 35 лет беспорочной службы. Прослуживший не менее 25 лет получал 50% пенсионного оклада.^[78]

Исходя из средних показателей поступления на службу после получения специальности в 20 лет, можно сделать вывод, что только к 60 годам должностное лицо могло выслужить пенсию, что, кстати, превышало среднюю продолжительность жизни в стране. Поэтому часто служащим не приходилось самим пользоваться такой пенсией, и ее получала семья.^[79]

Все должности в государственном аппарате для получения пенсии были разделены на 9 разрядов, и соответственно ее величина  колебалась  в начале XX века от 85 рублей 80копеек (9-й разряд) до 1143 рублей 60копеек (1-й разряд).^[80] Пенсионное законодательство в XIX веке было негибким, иногда он даже противоречило здравому смыслу. Так, чиновник прослуживший 24 года и вышедший в отставку, не получил вообще никакой пенсии. Если же он внезапно умирал, то семья получала лишь единовременное пособие.

Общий Устав о пенсиях предусматривал некоторое снижение возраста для получения пенсии в двух случаях. Так, при неизлечимых болезнях чиновника полный оклад пенсии полагался за тридцать лет службы. Если же чиновник вследствие болезни не мог обходиться без постороннего ухода, то полный оклад пенсии полагался за 20 лет службы.^[81] В случае смерти служащего размер пенсии определялся в соответствии с некоторыми семейными обстоятельствами. Учитывалась число лиц, оставшихся после смерти чиновника, и их права на получении пенсии. Вдова чиновника, не имеющая детей или если их возраст превышал 17 лет, получала половину той пенсии, какая следовало бы ее мужу.^[82] На каждого из малолетних детей прибавлялись еще одна третья другой половины.

Пенсия не назначалась, как уже сказано, детям мужского пола по достижению 17 летнего возраста, а женского – 21 года, сыновьям, поступившим на службу или принятым на казенный счет в учебное заведение, дочерям, вышедшим замуж или также обучающимся за казенный счет. Вдовам, вторично вышедшим замуж, пенсия так же не предоставлялась.^[83]

Таковы в целом были наиболее существенные права чиновника на гражданской службе. Теперь рассмотрим, какую ответственность он нес за порученное ему на службе дело.

Статья 705 Устава о службе по определению от правительства так квалифицировала необходимый для российского чиновника черты характера: «1. Здравый рассудок, 2. Добрая воля в отправлении порученного, 3. Человеколюбие, 4. Верность в службе его императорского величества, 5. Усердие к общему добру, 6. Радение о должности, 7. Честность, бескорыстие и воздержание от взяток, 8. Правый и равный суд всякому состоянию, 9. Покровительство невинному и скорбящему».

В Уставе отмечалось, что чиновник должен строить свою работу, имея ввиду приумножение богатств страны, ее силы и влияния в мире.

Следует подчеркнуть, что законы Российской империи устанавливали два вида ответственности чиновников – административную и судебную.

Административная ответственность чиновников заключалось в том, что они отвечали за проступки по службе перед своим начальниками. По каждой виду проступка Уложение о наказаниях уголовных и исправительных определяло их виды и условия, при которых они совершаются и сообразно с этим назначались те или иные наказания. Наказании были от замечании до исключение из службы.^[84]

Закон регулировал и такой актуальный сегодня вопрос, как, участие государственного служащего в коммерческой деятельности. Так, состоявшие в должностях первых трех классов, а также, директора департаментов и канцелярии министров и равных им учреждений, начальники главных управлений, губернаторы и градоначальники и еще ряд близких к ним лиц по закону не имели право участвовать в учреждении промышленных и кредитных установлений, служит в них на каких – либо должностях. Если они занимали каких либо должности в железнодорожных, пароходных, страховых и других товариществах, то они должны были оставит службу с сложит присвоенное им звания.^[85]

Подводя итог можно сказать, что в рассматриваемый период законодательно регламентировалось чиновничества и прохождение службы чиновниками. Политика в этой сфере имела ярко выраженный продворянской характер. Дворянам обеспечивалось преимущества при чинопроизводстве по сравнению с представителями других сословий. Кроме того, всяческий затруднялось проникновение в государственной аппарат выходцев из податных сословий, и также продвижение по службе для них и для разночинцев. Но, несмотря на все законодательные усилия, правительству не удалось противостоят притоку в государственный аппарат выходцев из непривилегированных сословий (разночинцев и податных), и оно было вынуждено в конце XVIIIв. принят ряд мер для обеспечения особого юридического статуса чиновников недворянского происхождения, в частности выходцев из податных сословий. В этот же период складывались и особые источники материального обеспечения этой социальной группы – вводились постоянные денежное жалованье для всех категорий чиновничества и пенсион.    

2.2. Численность, состав и образовательный уровень чиновничества

По данным С.М. Троцкого, в середине 50 – х годов XVIII в., среди чиновников высших рангов (I –V классы табели о рангах) было 87,5 % дворян. VI – VIII классов – 76,5 % дворян и IX – XIV классов – 34,5% дворян. При этом в местном звене государственного аппарата среди чиновников высших классов (по пятой включительно) было 35 дворян и два представителя других социальных групп, среди чиновников VI – VIII – 81,7 % дворян и 18,3 % выходцев из иных сословий, и среди чиновников IX – XIV классов – 36,4 % дворян и 63,6 % выходцев из иных сословий.^[86] 

Благодаря губернской реформе 1775 г. сформировался регулярный аппарат местного управления. Губернские и уездные учреждения пополнялись как поместными дворянами, так и выходцами из других сословий.^[87]

Социальный состав местного чиновничества заметно изменился к началу 1780 – х годов. Если в 1775 г., т.е. накануне губернской реформе, среди чиновников VIIIкласса на одного выходца из разночинцев и податных сословий приходилось 12,5 дворян, то в 1781 – 1782гг. – только 4,59; среди чиновников IX класса на одного выходца из непривилегированных сословий в 1775г. приходилось 6,5 дворян, а в 1781 – 1782гг. – 3,16; X класса – соответственно 1,0 и 0,68; в XII классе – 1,38 и 0,9.^[88]

Выходцы из разночинцев и податных сословий в 1775г. численно преобладали над потомственными лишь в XIV классе и среди мелких канцелярских служащих, а в 1781 – 1782гг. и в XIII – X классах. В VIII и IX классах преобладание дворян сохранилось, однако стало гораздо менее выраженным.^[89]

Центральная власть пыталось отрегулировать механизм чинопроизводства, затруднить получение классных чинов, особенно чина VIII класса, дающего право потомственного дворянства, выходцами из непривилегированных сословий. Об активизации и целенаправленности политики в сфере чинопроизводства свидетельствует тот факт, что с начало 80 – х годов, когда резко изменился социальный состав местного чиновничества удалось, наконец наладить сбор формулярных списков, позволявших постоянно отслеживать перемены в социальном составе государственных служащих.

Правительство предприняло ряд мер, затруднявших получение очередных чинов (особенно чина IX класса) выходцами из не привилегированных сословий. Несмотря на усилия центральной власти, численность выходцев из разночинцев и податных сословий среди государственных служащих даже сравнительно высоких рангов постоянно увеличивалась.^[90] В конце XVIII века выходцы из непривилегированных сословий встречались уже и в V-VII классах Табели о рангах.^[91] 

Если дифференцировать выходцев из разночинцев и податных, то можно заметить, что после губернской реформы среди провинциального чиновничества имелись даже выходцы из крестьян и дворовых людей, причем к концу века их численность увеличивалась.

Кстати, дети чиновников – выходцев из непривилегированных сословий часто также поступали на государственную службу и, как правило, продвигались по служебной лестнице быстрее своих отцов.^[92]

Среди чиновников достаточно высоких рангов были также выходцы из купечества и (реже) из мещан.^[93] Разночинцы представлены детьми канцелярских служащих, подьяческих и секретарскими детьми, выходцами из церковной среды, а также  солдатскими детьми.^[94] 

В состав чиновничества в XIX в. входили также ученые, художники, архитекторы, профессора университетов, учителя гимназий, служащие архивов, библиотек, музеев.^[95] Все они состояли на статской службе, получали жалованье от казны и имели чин, иногда довольно высокий (профессора и академики достигали чинов 3 — 4-го классов). Близкие по роду своей деятельности к лицам свободных профессий, они в большинстве своем не считали себя чиновниками и пользовались, находясь на службе, относительной свободой от той жесткой субординации, столь характерной для службы чиновничества в целом.

Не за все годы XIX века есть точные данные о количестве чиновников, а те которые есть составлены на основе данных С.М. Троцкого. Он подразделяет эти данные на четыре разряда. К первому из них он относил чиновников I-V классов, ко второму – VI-VIII классов, к третьему – IX-XIV классов, и наконец, к четвертому – канцелярских служителей различных классов (канцеляристов, подканцеляристов, копиистов и т.п.)

В государственных и дворцовых учреждениях в середине 50-х годов XVIII века состояло: по первому разряду – 145, по второму – 562, по третьему – 1344, и по четвертому – 3328 человек, всего 5379 чиновников.^[96] Примерно такое же количество чиновников, как и в средине 50-х годов XVIII века, оставалось и в начале XIX века.^[97]

Министерская реформа начала XIX века способствовала дальнейшей бюрократизации системы государственного управления, получившей наиболее полное развитие при императоре Николае I. Именно в годы его правления численность бюрократии росла особенно быстрыми темпами. Если в 1842 году работу государственной машины обеспечивало 74,5 тысячи чиновников и канцеляристов, то в 1857 году для этих целей потребовалось уже 122,2 тысячи человек^[98], т. е. в 1,6 раза больше. Если соотнести эти сведения с общей численностью населения (59,3 миллиона человек в 1858 году), то окажется, что на каждого служащего приходилось 480 жителей России. Но даже в самый «бюрократический» период своей истории Россия в этом отношении по крайней мере в два раза отставала от Австрии, Франции и Великобритании.

О численности чиновников в середине века, вернее с 1847 по 1857 год, существует точные данные, сохранившиеся в фонде Инспекторского департамента. В 1844 году число чиновников составляло 61548 человек. К I-классу принадлежал 1 человек, ко второму – 40, к третьему – 166, к четвертому – 484, к пятому – 1100, к шестому 1621, к седьмому – 2588, к восьмому – 4671, к девятому-десятому – 50877 человек.^[99]

На протяжение 11 лет существования Инспекторского департамента численность чиновников роста из года в год, достигнув к 1857 году 86066 человек.^[100]

Такой бурный рост количество чиновников опережал рост населения в стране. Таким образом, государственный аппарат в XIX веке рос примерно в три раза быстрее, чем население.

Но надо отметить, что в отличие от распространенных в представлении количества чиновников в России не было столь велико, как принято считать. «Согласно официальным данным, на государственной службе в 1900г. состояло 159476 лиц (через десять лет их количество возросло до 193015). Если соотнести число жителей империи по переписи 1897 г. (129 млн. человек) с количеством государственных служащих за тот же год (146017), то один чиновник приходился более чем на 800 жителей».^[101]

А теперь рассмотрим образовательный уровень чиновничества.

В конце XVIII начале XIX века уровень образования чиновников был крайне низким, что прежде всего, являлось следствием отсутствия сети учебных заведений. Только в 1804 году было создано система высших, средних и низких учебных заведений: Университеты, губернские гимназии и уездные училища. Основным видом образования было домашнее, весьма и весьма разнообразное, в большинстве своим сводящиеся к знанию грамматики и четырех правил арифметики.

В результате появился указ 6 августа 1809 года «О правилах производства в чины по гражданской службе и об испытаниях в науках для производства в коллежские асессоры и статские советники».

Тут же проводилась программа испытаний, в котором должны были подвергнуться чиновники. Она состояла из четырех разделов: «Науки словесные», «Правоведение», «Науки исторические» и «Науки математические и физические». Требование эти за исключением раздела «Правоведение», не превышали объема знаний уездных училищ, если не принимать во внимание требовании переводить с одного из иностранных языков. Программа по проведению требовало основательного познания «Право естественного, право римского и право частного, гражданского и приложением сего к российскому законодательству». Объем знаний по математике и физике был минимален, он включал в себе знания «по крайней мере начальных основании математики, как–то арифметики с геометрией, и общие сведения в общих частях физики».^[102]

Экзамены должны были проводиться особой комиссией, состоящий из ректора университета и трех профессоров.^[103] В летнее время, с мая по октябрь, как указывалось в законе, должны были организоваться при университетах курсы для подготовки чиновников по указанным предметам.^[104]

Указ 6 августа 1809 года вызвало буквально ужас у чиновничества и лютую ненависть к Сперанскому. Законом об экзаменах на чин были не доведены и широкие круги дворянства.

В 1834 году было издано «Положение о порядке производства в чины по гражданской службе»^[105], подразделявшие всех чиновников по образованию на 3 разряда: а) Лиц, с высшим образованием; б) со средним; в) лиц, окончивших низшие учебные заведения либо получивших образование на дому. Последним представлялось возможность приобрести право первой и второй разрядов, сдав соответствующие экзамены. Для каждого из разрядов устанавливались различные сроки производства в чины.

Такой порядок существовал до 1856 года, когда вопрос о чинопроизводстве был пересмотрен.^[106] В этом году большинство департамента законов решительно высказались за ликвидацию преимуществ при производстве в чин для лиц, получивших образование. Они указывали, что «Положение 1834 года, может быть полезное в свое время, оказываться ныне анархизмом…».^[107]

По образованию чиновники низших классов (X-XIV) в процентном отношении составляли:

1. разряд – Высшее образование – 3,2
2. разряд – Среднее – 11,3
3. разряд – Низшие – 85,5.

Итак, посмотрев состав чиновников можно сделать следующий вывод. Среди чиновников достаточно  высоких рангов были также выходцы из купечества и реже из мещан. Разночинцы представлены детьми канцелярских служащих, подьяческими и секретарскими детьми, обер-офицерскими детьми, выходцами из церковной среды, и также солдатскими детьми. И его состав постоянно изменялось. Потому что, центральная власть  пыталось отрегулировать механизм чинопроизводства. Затруднить получение классных чинов особенно чина VIII класса, дающего право потомственного дворянства, выходцами из непривилегированных сословий.

Рассмотрев численности чиновников можно сделать такой вывод, что численность чиновников на протяжение XIX века рос примерно в три раза быстрее, чем население. Но надо отметить, что в отличие от распространенных в представлении количество чиновников в России не было столь велико, как принято считать. В начале XIX века по количеству чиновников Россия «почетно уступало» другим мировым державам.

  В конце XVII начале XIX века уровень образования чиновников был крайне низким, что прежде всего, являлось следствием отсутствия сети учебных заведений. Только в 1804 году было создано система высших, средних и низких учебных заведений: Университеты, губернские гимназии и уездные училища. Основным видом образования было домашнее, весьма и весьма разнообразное, в большинстве своим сводящиеся к знанию грамматики и четырех правил арифметики. И указом 6 августа 1809г. Были установлены правила производства в чины и об испытаниях науки. Что вызвало недовольства среди чиновников. В итоге все эти меры правительства повысили образовательный уровень чиновников. Но надо отметить, что у большинства чиновников было низшие образование.  

2.3.  Материальное положение

Говоря о чиновничестве нельзя отметить, что в XIX веке условия материальной жизни основной массы чиновничества, за исключением высшей его групп, было крайне тяжелыми.

Со второй половины XVIIIв. все чиновники за службу стали получать денежное содержание, а земельные пожалования являлись уже формой награды за особые заслуги.

Рассмотрим некоторые данные «Общего штата губернских и уездных присутственных мест», установленного в1800 году для 35 губерний II разряда (Петербургской, Литовской, Выборгской, Курляндской, Эстлянской Лифлянской, и Иркутской). В этих губерниях устанавливался повышенный оклад. Так, начальника губернии, относящихся к I разряду получали 1800 рублей жалование и 1200 рублей столовых.^[108] Оклады рядовых чиновников были еще скромнее (Приложение 3.). Эти данные, относящиеся, за исключением лекарского помощника, в основном к представителям среднего чиновничества от IV класса (губернаторы) до IX класса, показывают разницу их содержания.

Чтобы показать уровень жизни чиновников, недостаточно привести данные об окладах содержания важно знать и размер их бюджета.

Так, примерный бюджет столичных чиновников – аристократов представлял собой расходную часть – 1100 – 1300 рублей, а доходную – 1300 – 1500 рублей в месяц.^[109] Такие бюджеты не типичны, но представляют бесспорный интерес с точки зрения ознакомления с условиями жизни обеспеченного чиновничества. Более типичным является бюджет, где расходная часть – 25 – 30 рублей, а доходная – 260 рублей в месяц. Это бюджет чиновника не бедствующего, но живущего очень скромно. Основной статей расходов здесь является оплата за квартиру, представляющую собой каморку за перегородкой со всеми удобствами (отопление и освещение).

В пореформенный период наблюдается повышение содержания чиновников высших и центральных учреждений. Так, например, Сергей Юльевич Витте получал 22 тысячи рублей.^[110] Многие из чиновников, в основном чины с VIII и выше, владели какой либо собственностью.  

Жалованье гражданских служащих было более чем скромным. Минимальные оклады получали копиисты. По штатам 1763 года, в уездных учреждениях они составляли 30 рублей, в губернских - 60, а в центральных и высших учреждениях - от 100 до 150 рублей в год. Однако в XVIII веке при низких ценах на продукты питания, и прежде всего на хлеб (10 - 15 копеек за пуд)^[111], такое жалованье не было нищенским.

Как отмечает Ф. Ф. Вигель, "казалось, все способствовало возвышению в мнении света презираемого дотоле звания канцелярских чиновников, особенно же приличное содержание, которое дано бедным, мало чиновным людям и которое давало им средства чисто одеваться и в свободное время дозволительные, не разорительные, не грубые удовольствия" ^[112].

Надо отметить, что с начала XIX века в связи с падением курса бумажных денег, которыми выплачивали жалованье и пенсии, материальное положение чиновников стало ухудшаться.

В 1811 году жалованье чиновников составляло только 1 /4 часть суммы, предусмотренной штатами XVIII века.^[113] В 1820-е годы во многих ведомствах оклады были значительно увеличены, но увеличение это было относительным.^[114] 

Положение канцелярских служителей усугубляло то обстоятельство, что оклады их не были фиксированными. Жалованье назначалось начальством "по трудам и достоинству" из сумм, выделяемых на канцелярские расходы. Численность служащих также определялась волей начальника, который мог "их по количеству дел прибавить или убавить, только бы штатной суммы не превосходили"^[115]. Необходимость в сверхштатных чиновниках и канцеляристах нередко побуждала "жалованье по штату, на одного положенное, разделить на нескольких..."^[116]. Решение "кадрового вопроса" за счет окладов заставляло служащих искать дополнительные источники существования. До 1815 года многие чиновники с низкими окладами, и особенно канцеляристы, служили лакеями, кучерами, сторожами и швейцарами. Как правило, эта работа была более оплачиваемой, чем государственная служба. В 1810-е годы жалованье канцелярского служителя министерства не превышало 200 рублей, тогда как лакей получал 183 рубля 50 копеек, камер-лакей и швейцар - 203, кучер - 401, лейб-лакей - 463 рубля в год. В 1815 году гражданским служащим было запрещено исполнять одновременно несколько должностей, что лишило их возможности содержать себя честным путем^[117].

Прожить на одно жалованье было практически невозможно. В 1820-е годы высший оклад опытного канцеляриста в губернии составлял 20 рублей в месяц, а столоначальника губернского правления - 33 (с 1805 года жалованье выдавалось ежемесячно). Назначение в 1825 году начинающему копиисту Мешкову 10 рублей в месяц тогда произвело впечатление. "Теперь, - писал он в 1870 году, - оклад этот, составляющий менее 3 рублей серебром, показался бы ничтожным и смешным"^[118]. В отличие от Хавского-старшего, канцеляриста 1780-х годов. Мешков уже не мог помогать родителям, так как 120 рублей в год едва хватало ему на платье и обувь. В 1827 году оклады канцелярских служителей были увеличены, канцеляристы низших разрядов даже стали получать на паек и обмундирование. Но в условиях удорожания жизни новые оклады не могли существенным образом улучшить положение служащих.

Существовала огромная разница в окладах высших и низших категорий гражданских служащих. По штатам 1800 года, губернатор получал 3000 рублей в год (1800 - жалованье и 1200 - столовые), что в 30 раз и более превышало жалованье канцелярского служителя. Падение курса бумажных денег привело к резкому удорожанию жизни, особенно в Санкт - Петербурге. Если в 1794 году семья могла прилично жить в столице на 2950 рублей в год, то в 1805 - для этого необходимо было уже 5900, то есть в два раза больше ^[119]. Чтобы сводить концы с концами, чиновники были вынуждены экономить на всем. В середине XIX века в Петербурге убогая комната с мебелью, отоплением, самоваром и прислугой стоила 5 рублей в месяц, обед обходился в 15 - 20 копеек^[120]. Однако и такие условия были доступны далеко не всем служащим.

После рассмотрения материальное положение чиновников надо отметить продолжительность рабочего дня, чтобы создать подробную картину их службы.

Целый ряд указов регламентировал время пребывания чиновников на службе. В XVIII веке рабочий день длился по 12 часов: с пяти утра до двух часов дня и с пяти до десяти часов вечера, а в случае необходимости служащие оставались и позднее. Продолжительный рабочий день компенсировался большим числом неприсутственных дней. Например, в 1797 году было всего 220 рабочих дней, что составляло в среднем 18 дней в месяц.

В XIX веке рабочий день стал короче. В 1820-е годы в губернских учреждениях он продолжался с девяти часов утра до шести, иногда до семи часов вечера, а два раза в неделю, когда не было почты, заканчивался в час дня.^[121] В 1840-х годах чиновники собирались на службу в девять-десять часов утра и сидели до трех-четырех часов дня; многие приходили и вечером на два-три часа, а переписчики еще брали работу на дом. Режим работы министерских служащих был более свободным: они являлись на службу в десять утра и занимались часов до четырех, а раз в неделю (в дни докладов министру) уходили позднее.^[122] 

Приказы закрывались на Рождество, Богоявление и другие большие праздники, на Масленицу, первую неделю Великого поста, Страстную и Пасхальную недели, а также царские дни. Кроме того, были два неполных рабочих дня в неделю: в субботу работали до обеда, а в воскресенье — только после обеда. Исключение представляли самые важные приказы: Разрядный, Посольский и Большого Дворца, где работа не прекращалась и в праздничные дни, а в случае необходимости продолжалась и ночью^[123].

При нарушении служебного порядка существовало различные наказании служащих. В XVIII веке обычным явлением в жизни учреждений, особенно губернских и уездных, были наказания канцелярских служителей, не имевших классных чинов. За леность, пьянство, упущения по службе и другие нарушения дисциплины их держали под арестом на хлебе и воде, сажали в колодки на цепь, били розгами, палками и плетьми, а в крайних случаях сдавали в солдаты. От подобных наказаний освобождал чин коллежского регистратора (XIV, низшая ступень Табели о рангах), дававший его владельцу личное дворянство. По воспоминаниям тайного советника правоведа П. В. Хавского, став в 1802 году чиновником XIV класса, он радовался не только получению дворянства, но и тому, что его уже «нельзя наказывать по старому порядку палками, взять за волосы и таскать по канцелярии и потчевать пощечинами. Хотя старый обычай и исчезал, — признает автор, — кандалов и стула с цепью не было в заведении Земского суда»^[124]. В 1804 году был принят даже специальный указ, запрещавший чиновникам наказывать канцелярских служителей, что говорит о распространенности этого явления.^[125] 

Наказаниям за упущения по службе подвергались и чиновники. Нерадивым чиновникам задерживали выплату жалованья или, приставив охрану, запирали их «безвыходно» в учреждении до окончания работ. Таким, например, способом повышал работоспособность своих подчиненных в 60-е годы XIX века председатель Пензенской казенной палаты Михаил Евграфович Салтыков (более известный как писатель под псевдонимом Н. Щедрин). Не получив к сроку отчет из уездного казначейства, он предписал «арестовать» бухгалтера и его помощника и «держать их запертыми в помещении казначейства», пока не закончат работу^[126].

Обстановку местных учреждений дополняли грубые окрики начальника и неизменное «ты» в обращении с подчиненными, хотя к концу 1840-х годов в министерских департаментах уже было принято обращение на «вы». В условиях жесткой сословной структуры общества крепостной России отличия в сословном и имущественном положении старших и младших чиновников определяли характер их служебных отношений. Власть начальника распространялась далеко за пределы присутственных мест, охватывая все стороны жизни служащих.

Итак, подводя итог нельзя отметить, что в XIXв. условия материальной жизни основной массы чиновничества, за исключением высшей его групп, было крайне тяжелыми. Жалованье служащих было более чем скромным. По рассмотренным данным   большинство чиновников заработки хватали только для существования. Несмотря на это они должны были работать по 12 часов в сутки. Что еще стало изнурительнее при не комфортных условиях службы чиновников. Не устроенность служебного быта сказывалось на характере управления, наносила урон авторитету власти. Еще в большей степени качество управления завесило от материальной обеспеченности чиновников.

2.4. Мундиры гражданских чиновников.

Мундиры, как официально установленная форма одежды государственных служащих, начиная с XVIII века, имели повсеместное распространение  в России.

Слово мундир употреблялось в двух значениях. В широком толковании имелся в виду полный комплект установленный форменной одежды: кафтан, камзол или жилет, мундирный фрак, сюртук, штаны, шляпы, фуражка, обувь, шинель и т.п.  Согласно закону 1834г, именно из этих элементов складывались семь «форма одежды…: парадная, праздничная, обыкновенная, будничная, особая, дорожная и летняя». В 1845г отдельным изданием было выпущено « Расписание, в какие дни, в какой быть форме», объемом в 13 страниц.^[127] В узком же смысле  под мундиром подразумевался лишь главный элемент этой одежды – парадный кафтан. (Мундиры должны были сочетать в себе два таких довольно трудно совместимых требования, как функциональная удобства и внешнюю привлекательность). Мундир указывал на род службы и ведомства (или учреждение) обладателя, а также на его старшинство в ряду других.

Ношение мундиров в установленных случаях было обязательным. Относились же к ним по – разному: одни – как к желанной награде, другие – как к обузе (не очень удобны, дороги). Особенно много денег приходилось платить за золотое или серебряное шитье, котором щедро украшались мундиры.^[128] Поскольку служебная одежда изготавливались за счет чиновников, отмечались даже случаи, когда некоторые не могли оплатить свой наряд и вынуждены были лишиться соответствующих званий.

Орденские и некоторые другие награды и отличительные знаки – обычная принадлежность мундира. Носились они установленных случаях и встрого определенном порядке.^[129] И шитье, и эти знаки (нередко ювелирной работы) превращали парадное мундиры в произведения прикладного искусства.

Указание на правой статус (титул) чиновника через его мундир получило в XIX – начале XX века широкое  распространение. Например, если говорили, что некто « награжден гофмейстерским мундиром », это значило, что он пожалован чином или званием гофмейстера.

За время своего существования мундиры трижды существенно меняли свой фасон. Сначала 1780–х  годов и до 18001 года они имели немецкий покрой, широкую юбку, отложной воротник, лацканы, крупные обшлага. Цвета собственно мундира, воротников, лацканов и обшлагов указывали на ведомственную принадлежность мундиров. Кафтан обычно не застегивался; под него надевался камзол (длинный жилет). Штаны (белые или цветные) до кален, дополнялись белыми чулками с туфлями. Черная шляпа имела треугольную форму. Обязательный атрибут мундира шпага.

В самом начале Александровского царствования (1801 или 1802 год) кафтан меняет фасон на французский, становится узким, однобортным и носится застегнутым. Стоячий воротник, юбка спереди получает вырез. Сначала борта книзу просто закруглялись назад. С1820 – х годов вырез становится все больше. По закону 1834 году от юбки остаются лишь фалды сзади^[130]. Для обозначения ведомственной принадлежности  и ранга чинов на мундирах, помимо цветных воротников и обшлагов появляется золотое и серебряное шитье  разных узоров. Шляпа меняет форму, все то же треуголка, но в вертикальной проекции. Кроме коротких штанов вводятся длинные – белые и темные.

Гражданская форменная одежда, установленная реформой 1834 году, «отличалось значительной вычурностью» и «представляло больше затруднения для ношения»^[131]. Сразу же после своего воцарения Александр II заменяет мундиры французского образца полукафтанами, активно стали носить в это время  также фраки и сюртуки. Девизом мундирной реформы 1855 - 1856 годов стало «упрощение и удобства». «Большая часть чиновников с такой благодарностью приняли дарованное удобства, как будто давно их ожидало», - говорилось в отчете канцелярии за 1855 год^[132].

Начальном актом реформы стало утверждение Александром II 9 апреля 1855 года рисунка гражданского вицмундирного полукафтана – с полной юбкой и продольными внутренними карманами по сторонам заднего разреза. При этом он собственноручно подрисовал обшлага: из круглых они стали разрезными, расклешенными. На другом экземпляре того же рисунка Александр II написал: «Шляпа должна быть с галуном»^[133]. По правилам того времени царскую подрисовку и помету, сделанное карандашом, для сохранности покрыли лаком.

Парадное мундиры трех первых разрядов  сохранялось прежнем виде «без изменений». Вицмундиры же заменялись Полукафтанами, «форма» которых, полагались следующая: «полукафтан однобортный, воротник скошенный стоячий с шитым кантом, должности присвоенным, обшлага на рукавах разрезные с шитым же кантом, как на воротнике, 9 пуговиц (большого размера) по борту, 2 на обшлажных клапанах, 2 на лифе и 2 на конце продольных карманных клапанов, всего 17 пуговиц. Длина полукафтана от колена выше на 3 вершка^[134]».        

  Большое внимание в «Проекте изменения…» уделялось парадным треугольным шляпам. Теперь они получали различие по четырем группам чинов (не должностей).

Будничную форму составлял мундирный фрак (с круглой шляпой) или Двубортный сюртук на шести пуговицах с отложным бархатным или суконным воротником « по свету, ныне существующему». Первое время сюртук носился лишь с застегнутым воротником. К сюртукам полагались фуражки с суконными околышами «по цвету воротников на полукафтанах  и без выпушки».            (Приложение 4).

Впервые в общем порядке регламентировалось «наружное платье» - пальто (плащ) носившиеся обыкновенно фуражкой, и шинель (накидка), более удобная для одевания на парадную форму с орденскими знаками.  (Приложение 5).

Мундиры министров тоже подвергались некоторым изменениям. Например, вицмундир министра иностранных дел в 1856 году воротник и обшлага черного света заменены на красные (Приложение 6)

Цветные рисунки к закону 8 марта 1856 года насчитывают более 20 листов с изображением свыше 50 фигур^[135]. Большая часть рисунков – парадные фигуры в мундирах трех высших разрядов всех ведомств. Их главное назначение – показать размещение шитья на полукафтанах. Отлитографированные рисунки «были разосланы по всем местам гражданского ведомства». В пред «начальству» предписывалось «наблюдать, дабы каждый имел, и чтобы никто не отступал от формы, установленной для гражданской одежды. На сей конец каждое ведомства должно иметь рисунки».

Хотя в результате реформы 1855 – 1856 годов гражданские мундиры стали более практичными, сами их системы не приобрела простаты.

Система мундиров еще более усложнялось тем, что для государственных служащих, не имевших чинов и не занимавших классных должностей, устанавливались специальные формы одежды.

Правильный выбор форменной одежды (кроме повседневной) во многих случаях оказывался настолько сложным, что требовал от чиновников  обращения к тексту законов или совету более опытных сослуживцев.

Итак, мундиры, как официально установленная форма одежды государственных служащих, начиная с XVIII века, имели повсеместное распространение  в России. Ношение мундиров в установленных случаях было обязательным. За время своего существования мундиры трижды существенно меняли свой фасон. Но сколько бы оно не изменилось представляло больше затруднения для ношения. К этому имел свои нюансы и свои правила ношения.  

Заключение.

На основании проведенного исследования можно сделать следующие выводы:

Бюрократизация управленческого аппарата России на протяжении XVI-XVIII вв. шла параллельно с перерастанием централизованного государства и формированию абсолютной монархии и зависела от этого процесса. Складывание бюрократической касты в России в указанный период было неразрывно связано с судьбой служивого населения, с его постепенным оформлением из привилегированного сословия в господствующий класс дворянства, из состава которого обособлялась бюрократическая группа.

 Созданная при Петре I новая система управления стало шагом вперед в государственном преобразованиям. Она заменила отличавшийся архаизмом приказной строй, явилось одним из важнейших элементов европеизации России и установление абсолютной монархии.

Генеральный регламент 1720 г. и Табель о рангах 1722 г., утвержденные Петром I, способствовали оформлению чиновничества в самостоятельную социальную группу. Генеральный регламент установил единообразие организации, деятельности и делопроизводства государственных учреждений и тем самым повысил уровень профессиональных требований к чиновникам. Табель о рангах определила условия продвижения чиновников по служебной лестнице в зависимости от их профессиональных качеств, а также права и привилегии, соответствующие их чинам.

Реформирование государственной службы в период преобразований первой четверти XVIIIв., изменение принципов комплектования и чинопроизводства государственных служащих, введённые в Табели о рангах, положили начало новому этапу корпоративизации государственных служащих, который также, как и применительно к XVIIв. можно рассматривать в качестве этапа формирования  бюрократии, но уже на иной основе. В первые десятилетия существования механизм Табели о рангах почти не подвергался корректировке, поскольку результаты еще не были видны. И только после проведения прописей государственных служащих в 50-х годах XVIIIв., законотворчества в сфере формирования социального состава государственных служащих активизировалось.

Политика в сфере приема на службу, чинопроизводства имела во второй половине XVIIIв. явно продворянски характер. Но, несмотря на все законодательные усилия, правительству не удавалось противостоять притоку в государственный аппарат  выходцев из непривилегированных сословий, и оно было вынуждено в конце XVIIIв. принять ряд мер для обеспечения особого юридического статуса чиновников недворянского происхождения, в частности выходцев из податных сословий. В этой же период складывались и особые источники материального обеспечения, этой социальной группы вводились постоянные денежное жалованье для всех категорий чиновничества и пенсион.

Подводя итоги становления государственной службы, бюрократии  можно сделать следующие выводы:

- на протяжении XVIIIв. наблюдалось противоборство двух тенденций: с одной стороны , государственные служащие стремились обособится от прочих социальных групп, а с другой стороны, власти хотели обеспечить преобладание дворянства на государственной службе;

- изменение социального состава государственных служащих, постепенно происходившие на протяжение всего XVIIIв. в соответствии с принципами Табели о рангах, усугубились в результате провидения губернской реформы 1775г., что заставило правительство активизировать политику в сфере регулирования социального состава и имущественного обеспечения государственных служащих;

- в последней четверти XVIIIв. для выработки и провидения политики по отношению к чиновничеству была налажена система его учета действовавшая вплоть до революции 1917г.;

- исследование состава семей чиновников, социального происхождения их жен и служебной карьеры их сыновей позволят сделать вывод об устойчивом характере происходивших в их среде в рассматриваемой период социальных изменений.        

На протяжение исследуемого периода сословно-социальная ориентация политики правительства в вопросе формирования бюрократии неоднократно менялась. В разные периоды в центре внимания законодателей оказывалось  те или иные сословные социальные группы населения, которым отводилось роль основного источника формирования низшего звена бюрократии. Представляется, что в 1720-1762гг.-  правительство ориентировалось на дворянства, в 1762-1798гг. -  на разночинцев, в 1798-1827гг. – на податные сословие, а в 1827г. основным источником формирования административных кадров стала канцелярская среда.

Менялись времена, учреждения, мундиры, но неизменным оставался спрос на тех, кто, не отличаясь нравственными и моральными устоями, был беспрекословным исполнителем воли начальства. Свидетели крутых поворотов Российской истории иногда тешили себя надеждой, что николаевский чиновник умер, но каждый раз надежда была напрасной – он бессмертен, как бессмертны черты, составляющие его суть и определяющие само понятие «чиновник».  

Список использованных источников и литературы.

1. Источники

1.1. Генеральный регламент // Политическая история России. Хрестоматия / Сост. В.И.Коваленко, А.Н. Медушевский, Е.Н. Мощелков. –М.:АО Аспект Пресс, 1995.-С.180-185

1.2. Жалованное грамота дворянству // Хрестоматия по истории России / Сост.А.С. Орлов, В.А. Георгиев, Н.Г. Георгиева.- М., Проспект. 2004 С.173-174.

1.3. О сроке для испытания способностей чиновников при принятии их на службу. 17 февраля 1853г. //http//www.hist.msu/ru/ER/Etext/PICT/Russia/htm  

1.4. Положение о порядке производства в чины по гражданской службе 1834 // http//www.hist.msu/ru/ER/Etext/PICT/Russia/htm  

1.5. Табель о рангах // Хрестоматия по истории государства и права России / Сост. Ю.П. Титов.- М.:ООО «ТК Велби», 2002.-С.204-214.

1.6. Указ. О непроизводстве секретаря тех кто не дворяне.31 январь 1724г. //http//www.hist.msu/ru/ER/Etext/PICT/Russia/htm  

1.7. Указ.  О правилах производства в чины по гражданской службе и об испытаниях в науках для производства в коллежские асессоры и статские советники. 6 августа 1809г.// Хрестоматия по истории СССР с древнейших времен до 1861г./ Сост. П.П. Епифанов. О.П. Епифанова.- М.: Просвещение 1987.- С.314 – 315.

2. Литература

2.1. Архипова Т. Г., Румянцева М.Ф., Сенин А. С. История государственной службы в Росcии XVIII – XIX века. – М.: РГГУ, 2000. – 230с.

2.2. Быстренко В.И. История государственного управления и самоуправления в России. - М.: ИНФРА-М, 1997.- 392с.

2.3. Демидова Н.Ф. Бюрократизация  государственного  аппарата  абсолютизма  в XVII-XVIII вв. // Абсолютизм в России. Сб.ст.  –  М.,1963.  –  211с.

2.4. Ерошкин Е.П. История государственных учреждений до революционной России. Изд.2-е.-М., 1976.-346с.

2.5. Зайончовский П.А. Правительственный аппарат самодержавной России в XIX в.-М.,1994.-386с.

2.6. Захарова Л.Г. Самодержавие, бюрократия и реформы 60-х  XIX в. в России //Вопросы истории.- 1989.- №10.- C.3-25.

2.7. История России с начала XVIII века до начала XXI века. Под ред. А.М. Сахарова. – М. 2003. -862с.

2.8. Копанев А. И. Население Петербурга в первой половине XIX в.- М., Л., 1957.-385с.

2.9. Краснов Ю.К. История государства и права России. – М.,1997. – 328с.

2.10. Наздрачев А.Ф. Государственная служба,- М., 1999.- 386с.

2.11. Оболинский А.В. Государственная служба.- М.: Дело, 1999.-450с.

2.12. Павленко Н.И. Петр Великий. – М.: Мысль, 1990. – 591с.

2.13. Писарькова Л.Ф. От Петра I до Николая II: Политика правительства в области формирования бюрократии //Отечественная история. - 1996.-№4.- С.29-43.

2.14. Писарькова Л.Ф. Россиеский чиновник на службе в конце XVIII - первой половине XIX века http://www.strana-oz/ru/?numid = 17&article = 834#s

2.15. Старилов Ю.Н. Служебное право,- М.: Бек, 1996.- 256с.

2.16. Троцкий С.М. Русский абсолютизм и дворянство в XVIII-XIX вв. Формирование бюрократии. - М., 1979.- 473с.

2.17. Шепелев Л.Е. Титулы, мундиры, ордена. -Л.: Наука, 1991.

2.18. Шепелев Л.Е. Чиновник  в мундире // Родина – 1992.- №5. –С.89 – 99.

2.19. Шепелев Л.Е. Шляпа должна быть с галуном. // Родина – 1996.- №6.- С.49 – 52.

2.20. Шепелев Л.Е. Феномен чина в России // Родина -1992.- №3. – С.41 – 43.