Италия в конце XV – начале XVI в.: политическое развитие и особенности гуманизма

  Италия в конце XV – начале XVI в.: политическое развитие и

особенности гуманизма

К концу XV в. Италия являла собой конгломерат государственных образований, которые были мало заинтересованы в политическом единстве. В силу ряда причин территория Италии оказалась разделенной на две группы государств, противостояние которых усиливалось с каждым днем. С одной стороны находились Флоренция, Венеция и герцог Миланский, с другой – папа и король Неаполитанский^[1]. Столкновение было связано с интенсивным ростом и расцветом городов, которые активно учувствовали в транзитной торговле, выступая соперниками на внешних рынках^[2]. Их интересы сталкивались как на восточных, так и на западноевропейских территориях. Эти города вели беспощадную войну друг с другом на суше и на море.

Еще с XIII в. вся полнота власти во Флоренции принадлежала «жирному народу», то есть сословию обеспеченных горожан, владельцам мануфактурных мастерских, торговых и банкирских контор. Уже в это время правительство Флорентийской республики вело активную захватническую политику. Того же внешнеполитического курса оно придерживалось и с приходом к власти в XV в. семьи Медичи^[3].

Венеция же к концу XIV в. стала могущественной морской державой, обладала большим количеством колоний и владела флотом в несколько тысяч кораблей. Там правил городской патрициат – торговая олигархия, владельцы земель, мастерских по изготовления текстиля и стекол, банкирских домов.

Флорентийские и венецианские банкирские компании, обслуживавшие короля, посчитали необходимым воспользоваться сложившейся сложной ситуацией. Они подчинили своим интересам всю экономику королевства, обзавелись монополией на торговлю хлеба, собирали налоги.

В Милане до середины XV в. управляла фамилия Висконти, а с 1450 г. там установилась власть династии Сфорца. Герцогство вело непрекращающиеся войны, овладев при этом внушительной частью Ломбардии. Здесь подавлялись малейшие проблески городской свободы, и террористические акты одиночек, покушавшихся на герцога, приводили лишь к смене одного правителя другим, не менее жестоким и коварным^[4].

Все эти области росли за счёт граничивших с ними сельских территорий, а также благодаря окрестным более незначительным и слабым городам. Однако и Папская область ничем не уступала в агрессивной внешней политике Флоренции, Милана и Венеции. Папы всеми силами пытались удержать под своей властью принадлежащие церкви города, многократно призывали войска извне, дабы усилить собственный политический престиж и пополнить свою казну. Правители некоторых городов находились в тесной связи с семейством Медичи. Это привело к нарастающей вражде между папой и Флоренцией^[5].

В Южной Италии – Неаполитанском королевстве – правила иноземная Арагонская династия, что вело к зависимости от Испании^[6]. Неаполь был обособлен от остальных регионов страны, что препятствовало ее воссоединению. Огромные средства растрачивались на невиданную роскошь при дворе или поглощались непрерывными войнами, как внешними, так и внутренними, с вечно бунтующей феодальной знатью – баронами^[7].

С конца XV в. во всех городах-государствах Италии наблюдается упадок развития промышленности и торговли. Происходит не только уменьшение объема производства, но и ухудшение его качества. Единого внутреннего рынка не было. Тираны и правительства каждой из республик воздвигали таможенные барьеры на границах своих государств, а иногда и полностью запрещали ввоз некоторых товаров, главным образом сукон^[8]. Более того, в интересах предпринимателей главного господствующего города данной синьории или республики они препятствовали свободному развитию промышленности в остальных городах и на сельской территории и усиленно эксплуатировали их хозяйственные ресурсы^[9].

Основными потребителями товаров, произведенных в Италии, были страны Европы и Средиземноморского бассейна. Однако, к XVI в. в Англии и Франции происходит развитие собственной капиталистической мануфактуры. Именно поэтому многие итальянские товары перестали пользоваться спросом на внешних, европейских, рынках. К тому же с захватом Константинополя турками итальянским купцам был закрыт доступ к Черному морю, что значительно осложняло торговые операции. Специфические черты экономического и политического развития Италии, превратившие её в конгломерат разобщённых, враждебных друг другу государств, истощающих свои силы в войнах и ожесточённом соперничестве из-за внешних рынков, помешали ей приспособиться к изменившимся условиям^[10].

Политическая разобщенность делала Италию заманчивой добычей для соседних государств – Франции и Испании. К тому времени эти страны закончили свое объединение и трансформировались в сильные централизованные монархии^[11]. Р. И. Хлодовский отмечает, что «в то время как Франция и Испания превращались в мощные абсолютистские государства, культурная и все еще очень богатая Италия утрачивала не только гражданские свободы, но и свою национальную независимость»^[12].

Ситуация в Италии, несомненно, давала повод для иноземного нашествия, которое принесло ей разорение и дальнейшее ослабление^[13]. Вторжения опустошали страну в течение 65 лет. В результате Итальянских войн (1494–1559), в ходе которых Испания, Франция и Империя решили поделить сферы влияния, большинство государственных образований в Италии оказалось под управлением или влиянием Испании^[14]. Пагубную роль сыграли местные верховные правители, которые сами были не прочь поучаствовать в этих непрекращающихся войнах, чтобы приумножить свои собственные владения за счет соседей. Они «слепо и беззастенчиво торговали землями, кровью и свободой всего итальянского народа»^[15].

Безусловно, эти столкновения не обошли стороной и Флоренцию, несмотря на ее желание держать нейтралитет. Она продолжала номинально сохранять республиканский строй и в конце XV в., но с 1434 г. фактически оказалась под властью крупного торгового и банкирского дома Медичи. Однако они стремятся сохранить видимость республиканского строя города и стараются не занимать ответственных государственных постов^[16].

Н. Каппони пишет о том, что «в год, когда Никколо Макиавелли появился на свет, государством фактически правил узкий круг олигархов во главе с представителями могущественной ветви Медичи, и все это скрывалось за внешними атрибутами так называемых демократических институтов. Едва ли на такую власть кто-нибудь мог решиться посягнуть»^[17].

К этому времени один из представителей этой семьи Козимо Медичи стал самым богатым человеком в Европе, а Флоренция превратилась в его частное владение. Город при нем стал процветать экономически, достиг наивысшего расцвета и приобрёл международную известность. При нем Флорентийская республика активно сотрудничала с папой, жертвуя огромные суммы денег на реконструкцию старых церквей и на строительство новых.

Уже во времена правления Пьеро Медичи (1464–1469) во Флоренции вспыхнуло народное восстание, которое было вызвано его политической деятельностью. В 1494 г. на территорию республики вторглись французские войска, ведомые королем Карлом VIII. Пьеро унизился до того, что бросился вдогонку монарху-победителю, двигавшемуся в сторону Тосканы, и согласился на все условия капитуляции, что вызвало гнев народа. Волнения происходили под лозунгом «Народ и свобода!». В результате флорентийский банкир был изгнан как изменник, а дома его фискальных агентов уничтожены^[18].

Власть Медичи особенно укрепилась при Лоренцо Великолепном (1469–1492), который оказался преемником своего отца – Пьеро, скончавшегося в 1469 году^[19]. В годы его правления город процветал. Именно при нем Флоренция достигла культурного и экономического расцвета. Он покровительствовал искусствам, занимался поэзией. Лоренцо был человеком, который вел грамотную политику не только внутри страны, но и за ее пределами. Жители города дорожили таким умным и благородным политиком^[20].

По словам Никколо Макиавелли, в то время все было спокойно и внутри республики и вовне, но спокойствие было недолгим. Возникали непредвиденные смуты. Некоторые итальянские семейства собирали вооруженную оппозицию главе государства. Однако мятежи против правителя Флоренции быстро подавлялись^[21]. В результате заговоров смены власти не происходило^[22].

Одним из наиболее известных мятежей в эпоху правления Лоренцо Медичи является заговор 1478 г., возглавляемый Франческо Пацци и поддерживаемый папой Сикстом IV и пизанским архиепископом. Франческо был дворянином из знатного флорентийского рода Пацци, которые вели финансовые дела папы. Получив в свое распоряжение основной денежный запас, эта семья намеревалась присвоить себе власть во Флоренции^[23]. Целью заговора являлось убийство Лоренцо и его младшего брата Джулиано во время пасхальной мессы. 26 апреля, во время богослужения в соборе Санта Мария дель Фьоре, заговорщики обнажили свои мечи. Джулиано скончался сразу после первого удара, который пришелся ему в затылок. Однако удары в его сторону не прекращались. Франческо де Пацци атаковал с такой яростью, что «льющаяся кровь ослепляет его настолько, что, бросаясь на распростертое тело Джулиано, он случайно задевает кинжалом собственное бедро»^[24]. Возле главного престола двое священнослужителей пытались убить и Лоренцо. Однако, он успел увернуться от ударов, и «острие кинжала просто оставляет царапину у него на шее»^[25]. Ему удалось скрыться в ризнице, благодаря помощи своего друга Полициана. Заговорщики были повешены на окнах Палаццо Веккьо. На протяжении нескольких последующих дней толпа прочесывает город, творя свой собственный суд. Никколо Маккиавелли отмечает, что «убитых было так много, что повсюду на улицах города валялись части человеческих тел»^[26].

В 1494 г., спустя всего лишь два года после смерти Лоренцо Великолепного, Медичи потеряли свою власть и были вынуждены покинуть город. Бегство было ускорено вторжением во Флоренцию французского короля Карла VIII и его победоносного войска. Хотя оккупация Флоренции Карлом VIII носила символический характер и длилась всего несколько дней, она знаменовала собой начало нового этапа во флорентийской политике.

С уходом Медичи при поддержке широких слоев населения колоссальное влияние получил доминиканский монах Джироламо Савонарола (1494–1498), активно боровшийся с тиранией Медичи и папством. По его предложению во Флоренции были созданы новые органы государственного управления: Большой совет – высший орган власти, Совет восьмидесяти и др. Все важные решения принимались на общем собрании полноправных граждан. Однако, вследствие его шестилетнего правления город был расколот на две враждующие части. «Сторонники неистового Савонаролы, получившие название «плаксы», яростно защищали своего кумира, противники – «беснующиеся», не желающие больше жить в обстановке тотального запрета на все и вся»^[27]. Среди последних выделялась группа «серых», к которой относились утратившие власть Медичи и прежняя городская аристократия. Они вели жестокую борьбу против Савонаролы в самой Флоренции, требовали его устранения^[28]. 

К этому времени в городе воцарились голод и безработица. Произошло свёртывание суконной промышленности – главной отрасли производства Италии. Она «лишилась не только рынков сбыта, но и привозного сырья – английской шерсти, большая часть которой отныне перерабатывалась в самой Англии. Резко сократился подвоз красящих веществ из стран Востока»^[29].

В результате этого люди, и без того обремененные тяжелыми налогами и грабежами со стороны чужеземцев, оставались брошенными на произвол судьбы без средств к существованию. Кроме того, во Флоренцию прибывали массы крестьян, искавших убежища во время непрерывных военных действий. Популярность Савонаролы среди масс уменьшалась^[30]. В результате не обошлось без вмешательства папы Александра VI. Он отлучил Савонаролу от церкви. На этот жест монах ответил призывом к свержению папы, за что был арестован и приговорен к смерти^[31]. 

Благодаря сложившейся ситуации в умах народа начинает происходить определенная трансформация, происходит перемена в мировоззрении. Именно в этот период времени формируется целостная система взглядов гуманизма. Общество стало признавать ценность земного бытия. Теперь человек начинает осознавать свою значимость в этом мире как существа не только духовного, но и телесного. В результате трансформаций в сфере экономики, культуры, социальной жизни начинается выделение наиболее самостоятельных и независимых личностей. Это были люди нового типа, нуждавшиеся в выработке новых моральных и нравственных принципов. Теперь ценился не род, знатность и высокое положение человека, а его личные качества и способности, то есть индивидуализм. Отсюда интерес к человеку как к личности, его месту в обществе и в божественном мироздании. Гуманизм неотделим от всего хода исторического развития Италии в эпоху начавшегося разложения феодальных и зарождения капиталистических отношений^[32].

Именно в Италии начинается формирование новой системы ценностей. Если средневековое мировоззрение было построено на религиозном сознании, то теперь происходит отход от него. Католическая церковь учила, что все происходит по воле Господа, все свои надежды нужно возлагать именно на него. Теперь, в эпоху Возрождения, человек учится полагаться и на собственные силы. Гуманизм учил людей отвечать за собственные поступки самим, не думая о своем предопределении, утверждал универсальную значимость личности человека и его бытия^[33]. На первый план была выдвинута проблема земного предназначения человека, достижения счастья его собственными усилиями. Гуманисты были уверены в мощи творческих способностей и воли человека, они говорили о широких возможностях в построении царства справедливости на земле. Они пытались встать на путь к освобождению от многовекового груза религии, утверждая новую культуру, вобравшую в себя богатство предшествующего исторического опыта. Идеалом для них была развитая личность, способная жить в гармонии с обществом, совершенствуя при этом политические порядки^[34].

Л.М. Брагина отмечает, что гуманизм эпохи Ренессанса носил урбанистический характер, и трактует его как магистральное направление культурного развития XV–XVI вв.^[35]

Касаемо мнения большинства гуманистов по поводу религии, стоит отметить, что они не отвергали Бога, веру в него, а всего лишь считали, что Господь создал этот мир, не вмешивая при этом в дальнейшую жизнь людей. А.Х. Горфункель считает, что Бог в этот период времени «рассматривается как творческое начало, в уподоблении которому – главная задача и предназначение человека»^[36]. Также он отмечает, что нет достаточных обоснований того, чтобы обвинять гуманистов в атеизме, потому что они не отрицали ни бессмертия души, ни сотворение Богом человечества. Они возвышали мир и человека до Господа^[37]. Однако гуманисты порицали невежество и развращенность духовенства, считая, что католическая церковь не вправе контролировать деятельность человека, а тем более его мышление. Таким образом, люди приобретают постепенное освобождение от аскетических канонов, что дарит им энергичную и деятельную жизнь.

Гуманизм – это мировоззрение, которое признает ценность человека как личности. Это осмысление всей полноты величия человека, его способности осознать и сосредоточить в своих руках богатство и разнообразить окружающую природу, с которой человек непреложно связан. Человек – творец своего земного бытия^[38]. Можно сказать, что он ставится «в центр Вселенной». Происходит понимание того, что индивид является наиболее совершенным творением природы. Он имеет право на свободу, счастье, развитие и проявление своих способностей. В нем заключаются принципы равноправия, объективности, человечности. Это становится нормой в отношениях между людьми.

Характерной чертой итальянского гуманизма стало формирование в нем различных идейных течений. Гуманистические воззрения не были едины, а обладали некими противоречиями и исторической ограниченностью. В это время продолжалась усиленная разработка социально-этических идей гражданского гуманизма, который на протяжении длительного времени оставался весьма влиятельным идейным течением. Особое место в нем занимает идея патриотизма, тесно связанная с идеалами пополанского республиканизма^[39].

Главным завоеванием гуманистической мысли Италии в конце XV в. было утверждение о возможности создания «царства справедливости на земле», основанного на неисчерпаемой вере во всесильность творческих сил человека. Был преодолен средневековый дуализм мира и Господа. Л. М. Брагина полагает, что «человек обретал на земле свое собственное царство, где и должна раскрыться вся его мощь творца; самым ярким проявлением этой мощи для гуманистов была культура – выражение глубокого и наиболее полного человеческого сотрудничества, совокупного исторического опыта людского рода»^[40].

Начало XVI в. знаменовалось тяжелыми испытаниями для итальянского гуманизма. Это было время итальянских войн, угроз турецкого нашествия, спад торгово-экономической активности Италии. К тому же пала Византия, в результате чего произошло перемещение торговых путей на Запад. Именно поэтому в стране начинает изменяться морально-психологический климат. Люди на протяжении длительного времени встречают на своем пути обман, вероломство, двуличность, корысть. В результате этого начинается постепенное выявление все большего расхождения действительности и гуманистических идеалов, все более заметными становятся их иллюзорность и теоретичность.

Столь тяжелый исторический этап требовал появления личностей с неистощимой энергией мысли, огромной силой воли и характером. Именно таким человеком и оказался Никколо Макиавелли.